Текст книги "Ведьма и столичный инквизитор (СИ)"

Автор книги: Анна Кайзер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 24

Эшфорд

Я шагал по знакомому коридору, плиты под сапогами отдавались глухим эхом, сливавшимся с отдаленным гомоном из кабинетов и камер. Замок жандармерии. Каменные стены впитали столетия пота, страха и формальности. Воздух здесь был вечно спертым, тяжелым, как мокрая шерсть.

После недавнего «торжества правосудия» на площади во рту оставался привкус пепла и горечи. Крик той ведьмы, тот последний, душераздирающий вопль, когда пламя пожирало ее тело, все еще звенел в ушах.

И слова Теи, острые, как бритва: «А среди людей что, убийц нет?».

Я отмахнулся от них тогда.

Дело жандармов. Не мое.

Порядок должен быть.

Вместо протоколов и улик в голове упрямо крутился образ: рыжие волосы, зеленые глаза, полные вызова и чего-то еще, когда наши губы соприкоснулись.

«Концентрация, Блэкторн», – яростно приказал я себе, сжимая кулак.

Она травница. Интересный случай. Не более того. Но память услужливо подкинула ее холодный взгляд в ту последнюю встречу.

Когда успела обидеться?

Еще недавно казалось мы в двух дюймах друг от друга. А после той казни она значительно отдалилась. Словно чужие.

Неужто она так сильно сочувствует ведьмам? Это неправильно.

Даже опасно.

Едва я переступил порог просторной залы, где ожидали своей очереди местные пострадавшие, моё внимание привлекла сцена у стола дежурного. Пожилая женщина, в простом, но опрятном платье, с лицом, искажённым горем и бессильной яростью, цеплялась за рукав жандарма.

– Пожалуйста! – её голос дрожал, срываясь на шёпот, но был слышен через весь зал. – Моя Саяна… Она же никому зла не сделала. Работала, улыбалась… Кто мог? Кто?! Вы обязаны найти! Обязаны!

– Мадам Фарида, успокойтесь, прошу вас. Дело ведётся. Протоколы составлены. – Жандарм, упитанный мужчина лет сорока с пяти с вечно усталым выражением лица, пытался аккуратно освободить рукав.

– Протоколы! – женщина всхлипнула, её пальцы впились в ткань мундира. – А убийца гуляет где-то! Следующий раз кого он…– Она не договорила, её тело содрогнулось от рыдания. – Моя доченька всего двадцать лет прожила. Двадцать!

«Дело жандармов», – пронеслась в голове моя собственная фраза.

И вот они, жандармы. Ведут. Составляют протоколы. Пока эта мать рыдает у них на пороге. Всплыл образ Теи с её колким вопросом. Она была права. Зло многолико. И не всегда имеет вид нечисти.

Должен ли я ее слушать? И лезть в эти дела?

Как никто другой я знаю, как женщины умеют манипулировать. Сегодня она попросит лезть в дела жандармов, завтра…

А хотел бы я видеть ее завтра? А посмотрит ли она на меня завтра?

Мужчина безвольный, который следует только одним инструкциям… разве я таким хотел быть. Можно было бы хотя бы ради собственного спокойствия убедиться, что в этих делах об убийствах точно нет магического следа.

Глядишь и эти глаза, что теперь почему-то меня буровят, сниться не будут.

– Мадам Фарида, жандармерия занимается Вашим делом, – сказал жандарм.

– А вот этот в черненьком? Он выглядит свободным.

– Он вообще инквизитор, – скучающим тоном ответил дежурный. – И вообще Вам надо набраться терпения, а не ходить сюда каждый день. Думаете за день такие дела решаются?

Ну, будет думать о ерунде? Когда я в последний раз ел?

***

– Пиво? – спросил кабатчик.

– Видимо в другой жизни, – ответил я безрадостно.

В кабачке у Тенса (фамилию забыл, даст богиня и не понадобится) всегда было много народу. Пьяные красные лица ближе к ночи сейчас выглядели такими приличными. Обыкновенно здесь неплохо кормят. Я заказал яичницу.

Пока на сковороде шкворчала еда, молодой поваренок нет-нет да умудрялся флиртовать сразу с двумя подавальщицами. Третья же настырная чернявая с пышными формами осадила меня так, словно я был предписан ей свыше.

– Я заказ уже сделал, душечка.

– А что Вы так мало кушаете? Возьмите еще кружечку, – расплылась в улыбке красотка.

В целом они все тут заточены под «возьмите кружечку».

– Матушка говорила, инквизиторы недавно сожгли ух какую злобную ведьму, – продолжила она.

А я-то пытался забыть об этом!

– Так и хочется наградить кого-то из инквизиторов, – прижавшись ко мне бедром шепнула подавальщица.

– Ну, так скидку мне выбей, – сказал я.

Девушка недовольно скуксила лицо.

А вообще от чего-то представилось – ей тоже лет двадцать. Вот будет бежать такая позитивная в прошлом девица, руками за шею хватаясь, сбивая ветки в каком-нибудь лесу. Лицо это большегубое как-то само в Теяну развоплотилось.

Если у них жандармы сплошь идиоты? Ну, не поймают этого?

– Санба, – прикрикнул кабатчик, по совместительству отец этой девицы, которому не нужны были внуки добрачные, – ты с господином инквизитором лясы-то не точи. Заказ его принеси, и – остальные тебя ждут.

– Я в семь заканчиваю, – зачем-то, хотя я знаю, зачем, сообщила выше упомянутая Санба.

Везет. Я в семь обычно только разогреваюсь.

Ее долгий взгляд и тихое сообщение остались без моего внимания. За это мне с лихвой отплатила курица, снеся эти яйца до одури несъедобными.

– Сколько лет твоей яичнице? – насупившись уточнил я. – Курицы поди и в живых уже нет?

– Обижаешь, господин инквизитор. У нас все самое свежее, – ответил кабатчик, подобострастно глядя на меня. – А и будь у меня тухлятина, мне на костер пока не хочется.

– Наелся, – положив деньги на стол я отправился обратно в замок.

Все-таки не лежит душа доверять ответственное дело бездарям – жандармам. Пригляну одним глазком.

***

Зато за одним из столов сидел тот самый старший жандарм, ведущий сотрудник по делу Саяны. Звали его Рорк. Лет под пятьдесят, некогда крепкий, но теперь обрюзгший. Лицо одутловатое, с тяжёлыми веками и вечно недовольным выражением губ. Он сидел, откинувшись на спинку стула, одной рукой медленно помешивая сахар в огромной кружке чая, другой листая какой-то потрёпанный документ с таким видом, будто это главная улика по делу.

Работа кипела.

– Рорк. Рорк Чертон, – позвал я, подходя.

– Блэкторн. Чего пожаловал? – Он поднял на меня тяжёлый взгляд, узнал, кивнул без энтузиазма.

– Слышал про твоё дело. Убитую девушку. Саяну.

Рорк фыркнул, отхлебнул чаю.

– Слухи быстро бегут. Да, есть такое. Печально, конечно. Молодая была. – Жандарм сказал это с интонацией человека, констатирующего плохую погоду.

– И что? Продвижения есть? – Я присел на угол стола напротив него, стараясь не показывать нарастающего раздражения.

Рорк пожал плечами, его мундир туго натянулся на округлом животе.

– Какие продвижения? Обычное дело. Девчонка гуляла в парке поздно, нарвалась на кого-то. Ни свидетелей, ни явных мотивов. Подозреваемых – полгорода. Кого ловить? – Он снова углубился в бумаги, явно считая разговор законченным.

– Труп нашли в парке. В том самом, где дочь пекаря была? – спросил я, намеренно опуская имя. Надеялся, что параллель всколыхнёт его угасший.

– Угу. Тот же парк. Но у другого дерева. Случайность, наверное. Парк очень большой, заросший. Считай, что лес. Народу ходит много. Вечные парочки со своими свиданиями, семьи, просто горожане. – Рорк кивнул, не отрываясь от страницы.

– Поза? – настаивал я. – Говорят, сидела, будто молилась? Как и дочь пекаря?

Это заставило жандарма оторвать взгляд от стола. В его маленьких глазках мелькнуло что-то – не тревога, скорее досада, что его отвлекли от чаепития.

– Ну, сидела и сидела. Может, упала так. Или убийца поиздевался. Две разные девушки, два разных времени. Связывать рано. – Он махнул рукой. – Паники только не хватало. Люди и так после той ведьмы на костре нервные.

Его цинизм и лень были омерзительны. Гнев закипел во мне, холодный и острый.

Вот оно, «дело жандармов». Протоколы составлены, чай выпит, можно и по домам.

Я уже открыл рот, чтобы сказать что-то это уже шестой труп в этом парке, но в этот момент к столу подошёл второй жандарм, прикреплённый к делу – молодой парень. Шейн Вудлок.

– Капитан просил уточнить по заявлению соседа… – начал он, но замолчал, увидев меня. Его лицо, открытое, с правильными чертами и курчавыми светлыми волосами, обрамлявшими лоб, выразило неподдельное уважение и долю робости. – Господин инквизитор!

Господин танцор!

Я его узнал. Не просто молодой жандарм. А тот самый жандарм, который на местном празднике кружил Тею в танце. Крепкие руки, уверенно державшие её за талию. Её смех, брошенный ему в ответ на какую-то шутку. Яркий, свободный. Не тот смущённый или дерзкий смех, что адресовался мне. В груди что-то неприятно кольнуло, как маленькая заноза.

– Жандарм Шейн, – кивнул я, стараясь сохранить профессиональную нейтральность. Голос прозвучал чуть холоднее, чем я планировал.

Глупость. Танцевали – и что? Тея – свободная девушка. Ты для неё – инквизитор, не более. И ты должен относиться к ней так же. Просто травница. Рядовая горожанка? Последняя мысль прозвучала в голове с явной фальшью. Я отогнал её вместе с картинкой танца.

– Как продвигается расследование убийства Саяны? Рорк говорит, что тупик, – обратился я к молодому жандарму.

Шейн бросил быстрый, почти неодобрительный взгляд на старшего напарника, который снова отпил чай и уткнулся в документы.

– Дело… требует внимания, господин инквизитор, – сказал Шейн честно. – Мы делаем, что можем, но… помощь опытного сотрудника была бы нелишней.

Он явно намекал на меня.

Рорк фыркнул, не поднимая головы.

– Нашел кого просить. У инквизитора дел своих по горло. Нечисть всякая.

Захотелось их обоих в столицу кинуть хотя бы на два денька. Одного уволили бы за нерасторопность. А второго – за второй подбородок. Довести дело до того, что шесть трупов минимум – это надо еще умудриться. В научение Шейну я сказал:

– Может быть это не мое дело, но посмотри вокруг. Эта зала гудит от гомона ртов, питающихся на деньги налогоплательщиков. Жандармов – куда ни плюнь, – попадешь в товарища. Ты посмотри сколько их вокруг – потребителей налогов безутешных граждан Эдернии. Не уверен, что все они прямо заняты. Но на этом деле вас как минимум двое. Неужели не справляетесь?

Молодой жандарм покраснел.

– Нет, господин Блэкторн. Просто дело сложное. Мало зацепок. А убийца… он же где-то здесь. Может повторить. – В его глазах читалось искреннее беспокойство, желание работать, а не отсиживаться. Это было приятным контрастом после Рорка.

– Пойдем выйдем. – позвал я, разворачиваясь к двери. – Расскажешь, что знаешь. От начала. Кто убита, когда, где, кто нашёл.

Шейн вышел вслед за мной. Он выпрямился как школьник при ответе строгому учителю, стараясь изложить чётко.

– Жертва – Саяна Фарда, двадцать лет, продавщица в кондитерской «Сладкая Роза» на Рыночной площади. Обнаружена мертвой утром три дня назад в городском парке, в северной его части, возле старого дуба. Привязана в сидячем положении, в молитвенной позе. Время смерти установлено предположительно между десятью вечера и полуночью. Причина смерти – перерезанное горло. И, – Шейн слегка сглотнул, – ей отрезали уши.

Я кивнул. Знак? Трофей? Или просто издевательство?

– Нашёл её кто? – спросил. Мне были важны детали.

– Нашли двое. Практически одновременно. Первый – садовник парка, судейский сынок. Он пришёл рано утром проверить свои клумбы. Второй, сотрудник городской управы. Утверждает, что просто прогуливался перед работой и увидел садовника, склонившегося над телом.

– Судейский сын. Это какого судьи? Гровера что ли? – я припомнил.

– Внебрачный сын, господин Блэкторн, – подтвердил Шейн. – Ферит Гровер. Не от мира сего. Говорит с трудом, медленно соображает. Внешность, ну, не привлекательная, мягко говоря. Работу в парке получил явно по протекции отца. Живёт на окраине с матерью. С общением все сложно, девушки его сторонятся, да и парни часто смеются.

– Какие-то криминальные истории? Прошлое? – спросил я чисто для проформы, понимая, что вряд ли судья допустил бы такую оплошность.

– Официально не был замечен в чем-то криминальном. Работает себе садовником, никого не трогает. Но не сказать, чтоб окружающие слишком довольны фактом его работы. Пару раз госпожа Мемлок и некоторые другие аристократические дамы подавали прошения в городскую ратушу о смене садовника. Ведь Ферит пугающе выглядит и портит им настроение. – продолжил рассказывать Вудлок.

– Ферит был знаком с жертвой? Мотив? – спросил я.

– Официально не знакомы, но у нас городок небольшой. Все так или иначе знают половину города. – Шейн развёл руками. – Что касается мотива. Возможно, обида на весь мир? На женщин, к примеру. Но доказательств – ноль. Он не смог внятно объяснить, что делал вечером в день убийства. Мать утверждает, что был дома. А судья сказал, что Ферит вечером и ночью был в его особняке. Вот такая нестыковка. Покрывают.

– А второй? – спросил я.

– Совсем другой тип, – Шейн оживился. – Молодой, двадцать пять лет, симпатичный, образованный. Говорит вежливо, складно. Местный служащий, с архивами работает – должность не пыльная, но почётная. Живет один в небольшом частном доме недалеко от центра. Недавно потерял отца.

– Образованный? Где учился? – уточнил я.

– Учился в столичном университете. Но не доучился. Вернулся сюда года полтора назад. – пояснил жандарм.

– Почему? – вопрос вырвался автоматически.

Из столицы обычно не возвращаются в такие места без веских причин.

– Вот это мы пока не выясняли. – Шейн смущённо поёрзал. – Говорит, что не потянул финансово. Жизнь в столице дорогая. Но подтверждений нет.

– Звучит не очень убедительно, – закончил я за него. – Есть стипендии, подработки. Обычно жители периферии никогда не бросают столичный университет без веских причин. Запрос в университет делали?

– Нет ещё, господин инквизитор. Господин Рорк говорил, что это лишнее, если нет прямых подозрений. – Шейн потупился.

– Мне что ли тебя учить! Сделай запрос, – приказал я резко. – Сегодня же. Нужно знать настоящую причину его отчисления или ухода. Должна быть полная информация на всех подозреваемых. И что белый воротничок мог делать в парке так рано? По дороге на работу? Путь логичный?

– В принципе, да, – задумался Шейн. – От его дома до управы через парк – самый короткий путь. Говорит видел Ферита, который уже стоял над телом. Подошёл, они вместе подняли тревогу. На вопросы отвечает гладко, но никаких конкретных деталей. Ничего подозрительного не видел, никого не встречал. Ферита вроде не подозревает, но и не защищает. Нейтрален.

– Знакомы ли они? – спросил я.

– Никаких связей между ними не найдено. Вот и всё, – вздохнул Шейн.

– Очень удобно, – проворчал я. – Один невменяем, другой – образец благонравия. И оба на месте преступления чуть свет. И оба не видели никого подозрительного.

– Тупик, – жандарм развёл руками.

– Тупик – это когда не ищешь выхода, – отрезал я. – Продолжай копать Ферита. Узнай всё о его перемещениях, настроениях. Особенно в отношении женщин. Узнай, где он бывает, с кем общается. Его «странности» – может, они не такие уж безобидные? И поговори с коллегами убитой, с друзьями. Есть таковые вообще?

– Да, Кавия Ренн. Работала с Саяной в «Сладкой Розе», – кивнул Шейн.

– Ладно, поговорю с ней сам, – решил я. – А ты займись запросом и проверкой сыночка судьи. И, Шейн, – посмотрел ему прямо в глаза. – Делай свою работу не как старший жандарм Рорк.

– Обязательно, господин инквизитор. – Шейн улыбнулся и вышел.

В нем чувствовалась энергия, которой так не хватало этому городу. Надеюсь, служба не превратит этого деятельного человека со временем в его старшего наставника, жующего за работой.

Глава 25

Эшфорд

«Сладкая Роза» встретила меня волной дурманящего аромата – ванили, свежей выпечки и карамели. Контраст с мрачной жандармерией был разительным. За стеклянной витриной красовались пирожные, торты, корзиночки с безе.

У прилавка суетилась девушка. Но мое внимание привлекла не продавщица, а посетительница кондитерской. Стояла чуть поодаль от входа, пересчитывая монеты в кошельке. Солнечный луч, пробивавшийся сквозь окно, играл в рыжих волосах, зажигая в них медные искры. Она была сосредоточена, губы плотно сжаты, брови слегка нахмурены. Простое платье травянистого зеленого оттенка гармонично отеняло глаза.

Травница. Снова она.

Будто преследует меня.

Внезапно девушка подняла взгляд.

– Инквизитор Блэкторн. Не ожидала встретить здесь. Неужели в эклерах завелась нечисть? Или магический сахар попался? – произнесла Теяна, и в её голосе явственно прозвучала лёгкая насмешка.

Что она имеет против инквизиторов? Ее что моя работа так напрягает?

А-а, вспомнил. Она же сочувствующая душа.

Продавщица у прилавка и парочка посетителей замерли, уловив напряжение. Я подошёл к прилавку, стараясь выглядеть невозмутимым.

– Госпожа травница, – поприветствовал я с лёгким поклоном, подчёркнуто формальным. – Приятно видеть Вас. Как всегда, оттачиваете остроту языка на окружающих? Не трудитесь понапрасну. Ваш язычок все-также самый острый в Эдернии, а то и во всем королевстве. А в эклерах, боюсь Вас расстроить опасность похуже магической.

– Это ж какая такая опасность? – ухмыльнулась она.

– Самая серьезная. Очень быстро фигуру портят. Вам как девушке не стоило бы ими увлекаться. Потом не сыщете жениха, который захочет на руках носить. – ответил я почти смеясь. – Да и с огромным задом Вы будете смотреться, конечно, внушительнее, но так отплясывать как на празднике давеча – печально вздохнул, – уже не получится.

Глаза у Колючки расширились будто я прямо сейчас ее обвинил в лишних килограммах.

– Я по делу. Серьёзному. Прошу меня извинить. – сказал я, видя, что вулкан эмоций сейчас обрушится на меня.

– Серьёзному? В кондитерской? Интересно. – она мгновенно остыла или сделала вид, что мои слова ее совсем не задели. – Бубликов пришли купить в дорогу?

– Нет, я здесь по поводу убийства.

– Неужто решили сменить гнев на милость и заняться человеческими преступлениями? Ведь это же, по вашим собственным словам, «дело жандармов». Не ваша проблема».

Языкастая девчонка метила точно в больное место. И делала это с изящной дерзостью. Меня это заводило. И бесило одновременно.

– Обстоятельства меняются, Теяна, – ответил, опуская голос, чтобы не слышали другие. Это больше не было ссорой на публику. – Как и уровень угрозы. Когда пачками убивают девушек и уродуют их трупы, это перестаёт быть просто «проблемой жандармов». Это становится проблемой для всех. В том числе для тебя.

Я посмотрел ей прямо в глаза.

– С твоим характером, склонностью гулять одной и привлекательностью, ты – идеальная мишень.

Она не отвела взгляда, но я заметил, как мелкие мурашки побежали по её предплечью. Румянец слегка тронул скулы. От смущения? От гнева? Или чего-то ещё?

– Как трогательно, – её голос звучал сладко, как глазурь на пирожном, но с ядом внутри. – Инквизитор обеспокоен моей безопасностью. Но не стоит беспокоиться. Я прекрасно сумею за себя постоять. Без этих твоих… предостережений.

– Умение колоть языком вряд ли остановит маньяка с ножом или дубиной, Теяна, – предупредил я, чувствуя, как втягиваюсь в этот опасный, пьянящий поединок. – А твоя бравада может стоить тебе жизни. Как той девушке в парке. Саяне.

Имя жертвы подействовало. Её бравада слегка схлынула, в глазах промелькнула тень подлинной тревоги.

Она знала Саяну? Или просто представила весь тот ужас, что пришлось пережить жертве?

– Ты здесь, чтобы Кавию опросить? – спросила девушка, меняя тактику. Она кивнула в сторону продавщицы пирожных, которая заканчивала обслуживать покупательницу и теперь смотрела на нас заинтересованно.

– Да, – подтвердил я. – Её подруга. Она, возможно, знала что-то важное.

Теяна вздохнула.

Я подошел к прилавку и обратился к продавщице.

Кавия Ренн была полной, румяной девушкой с добрыми глазами. Она подошла, нервно теребя фартук.

– Господин инквизитор? Я… я всё уже рассказала жандармам.

– Расскажите ещё раз, пожалуйста, – попросил я, стараясь смягчить тон. – Мне важно услышать всё, что вы знаете о Саяне. О её жизни, привычках, ее последних днях, каких-то странностях.

Кавия кивнула.

– Саяна… она была славной. Весёлой. Работали мы вместе два года. Жила она с матерью. Отец умер давно.

– Другие родственники? Враги? Любовные связи? Поклонники? – направил разговор я.

– Ну, враги точно нет. Она была неконфликтная. Поклонники были. – Кавия замялась, покраснела. – Не то чтобы много, но… несколько серьёзных.

– Сколько? Имена. – уточнил.

– Трое в последнее время, – начала Кавия, понизив голос. – Первый – Леймур. Он из семьи Торсонов, знаете, у них винодельни за городом. Богатый, важный такой. Весь прилизанный. Ухаживал пылко, подарки дорогие дарил: духи столичные, шёлковый шарф…

– Они встречались? – спросил я.

– Ну, – Кавия смущённо мотнула головой. – Саяна принимала подарки, улыбалась, гуляла с ним в парке. На него у девушки были серьезные планы. Но когда она заговорила о свадьбе, поклонник как-то замялся. Сказал, что ещё молод, хочет пожить для себя, да и родители могут не оценить такую простую невесту. Предложил оставить все как есть или сделать ее содержанкой. Та расстроилась. Отшила парня грубовато. Он сильно обиделся. Говорят, даже что-то грубое сказал ей при расставании.

– Давно расстались?

– Месяц назад примерно. Точнее не скажу. Он заходил в кондитерскую пару раз после этого, хмурый такой. Но скандала не было.

– Второй? – продолжил я.

– Вегар. Солдат из городского гарнизона. Статный, видный. Прямо весь из мышц, – девушка зарделась.

Видимо не одной Саяне нравился этот солдат. Вот почему женщины всегда так падки на гору мышц?

– Но… не слишком умный и ревнивый ужасно. Тоже дарил подарки – не такие дорогие, но цветы, сладости. Ревновал её ко всем. Даже ко мне, если мы долго болтали! – Кавия возмущенно фыркнула. – Он жениться хотел. Требовал, чтобы Саяна сразу сказала «да» или «нет». А она… она тянула. Говорила, что подумает. Вегар злился. Саяна уставала от общения с ним. Две недели назад они расстались… из-за третьего ухажера.

– И кто третий? – продолжил я вызнавать.

– Третий Бертильд. Учитель в городской школе. Математику ведёт. Умный, тихий. Но… вечно где-то в себе. Говорит заумно, смотрит как-то в пол. Подарки дарил скромные – книжки, гербарии. Саяне нравилось с ним говорить, он много знал. Но однажды их увидел Вегар. Понятное дело, что страшно разозлился. И не только. Он побил Бертильда, прилюдно унизив. Вегар тогда кричал, что убьет и ветреную Саяну и ее «полюбовника» как он назвал Бертильда.

– И что дальше?

– И собственно оба кавалера в тот день бросили Саяну. Бертильд ушёл молча, очень расстроенный. А Вегар с криками. Это было… недели две назад. – закончила Ренн.

– И после этого? – настаивал я.

– Да! За неделю до того… как… Саяна стала какой-то таинственной. Говорила, что встретила особенного человека. Не похожего на других. – Кавия оживилась. – Что он понимает её с полуслова, что с ним легко и страшно интересно.

– Имя? Описание? Где встречались?

– Вот этого она не говорила! Ни имени. Ни кто он, ни где живёт. – Кавия развела руками. – Поначалу я даже думала, что Саяна нашла себе женатика. Я спрашивала – она отшучивалась, говорила «это мой секрет», «не время ещё». Сказала только, что встретились они в парке. Вечером. Было тихо и красиво.– Кавия всхлипнула. – Вот так они и встречались до последнего вечера.

– Саяна не упоминала никаких странностей в его поведении? Угроз? Или излишней настойчивости? Может поступали угрозы от прежних женихов? – продолжил я опрашивать продавщицу.

– Нет. Одни восторги от последнего кавалера. Говорила, он галантный, внимательный, умный. Столько всего интересного ей рассказывает. – Кавия помолчала. – Больше я ничего не запомнила, честно.

Этот «особенный» человек, он мог быть маньяком? – мелькнула мысль. – Или же нет?

– Ладно, Кавия. Учтем Ваши показания, – сказал я. – Если вспомните ещё что-то, о Саяне или об этих ухажерах, сразу к жандармам.

Повернулся уходить. На пороге остановился, обернувшись к Тее. Наши взгляды снова встретились.

– Теяна, – сказал тихо, но так, чтобы слышала только она. – Я не шутил насчёт осторожности. Этот человек, он выбирает девушек и убивает их в парке. Не гуляй одна. Вообще, старайся не ходить одной по тёмным улицам. И…

Я запнулся, подбирая слова, которые звучали бы не как забота, а скорее как предупреждение.

– Если увидишь что-то подозрительное, не геройствуй . Беги. Кричи. Ищи стражу. Или… – Я не закончил фразу.

Или найди меня.

Но это было бы уже слишком.

Травница смотрела на меня. В её глазах читалась сложная смесь: дерзость, трезвое понимание опасности, и… что-то нечитаемое. Возможно, лёгкое замешательство от тона, который я использовал.

– Спасибо за заботу, господин инквизитор , – ответила она, снова перейдя на официоз. – Я учту … профессиональные рекомендации. И Вы тоже держитесь подальше от опасностей.

Я вышел на улицу, наполненную городским шумом. В голове гудели имена поклонников Саяны. Богач, ревнивый солдат, местный учитель. Загадочный «особенный поклонник».

А еще оставались сын судьи и местный помощник архивариуса.

Кто из них мог бы убивать всех этих девушек?

А может настоящий убийца до сих пор в тени?