Текст книги "Мир грёз и кошмаров (СИ)"

Автор книги: Анна Грёза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 28 Фэйд'халлен Шиар-Сиид

Помогая Дартэсу с расследованием того беспредела, что творился у него под носом все эти годы, и участвуя в масштабных поисках Вероники, я сблизился с ним. Император искренне сожалел о том, как произошла их с Никой встреча, попутно отыгрываясь на найденных нами предателях Империи, коих оказалось много. Далеко не все из них напрямую были замешаны в заговоре, но многие пользовались состоянием Дартэса, годами проворачивая свои грязные делишки. Дартэс не знал пощады.

Отчаявшись найти Грианара своими силами, Дартэс даже нарушил закон – подверг ментальному сканированию свою бывшую фаворитку. Местоположения отца Марайя действительно не знала, однако, мозги девчонки были сожжены не зря: выяснилось, что всё известное об этой парочке было тщательно спланированной ложью.

Как оказалось, Грианара и его дальнюю осиротевшую родственницу подослала лично королева Благого двора, Глориана.

Она, сколько я себя помню, завидовала моей матери и бессчётное количество раз пыталась подло захватить власть в Холмах. Видимо, отчаявшись или просто устав от поражений, она решила сменить цель. Дартэс говорил, что Глориана несколько раз настойчиво предлагала ему брак, порой подкрепляя такие предложения приворотным зельем и толикой гламура, но обретшего пару инферада такие банальности не берут. Это вам не незаметное многолетнее влияние на общее восприятие с помощью «безобидных» отваров на травках и кучи слабых артефактов.

В этот раз Глориана превзошла саму себя. Посулив взять в мужья в случае успеха, она отправила Грианара с его родственницей наводить шорох в императорском дворце. Вариантов было несколько: в одном случае, Марайя должна была понести от императора, в другом – свести с ума и «спасти» Империю от самодура, возведя на трон Грианара, являющегося советником Императора. В любом случае, они не собирались оставлять Дартэса в живых.

А ещё выяснилось что, в отличие от Грианара, Марайей не всегда двигала жажда власти (которая ей, скорее всего, и не светила), она была прямо повернута на Дартэсе, даже хотела саботировать миссию чтобы его спасти от смерти, правда, увы, не знала, как это осуществить.

Именно из ревности Марайя много лет назад нарушила планы Грианара и Глорианы, решив избавиться от истинной пары Дартэса. Честно говоря, просматривая её память, я уверился в её сумасшествии. Похоже, она сама стала жертвой своих уловок – артефакты, которыми она окружила Императора, не пожалели её психику, оказавшуюся менее устойчивой, чем у сильнейшего инферада. Держу пари, Грианар и Глориана прекрасно знали о подобных последствиях.

Направив ноту протеста в Холмы, мы получили ответ Королевы Мэб: Верховная повелительница Сидхе Неблагого двора и Правительница Холмов Фэйри уверила, что лично займется выяснением обстоятельств произошедшего. Ещё было письмо от Глорианы, в котором она утверждала, что обвинения беспочвенны и вообще неслыханны. Из общения с Ши, мы лишь точно узнали, что Грианар не пересекал прохода в Холмы, а значит, прятался где-то в Империи и, скорее всего, выжидал удобной возможности для удара. Отчаяние – страшная штука, а возвращаться Грианару, учитывая осведомлённость Мэб, теперь некуда. Единственный его шанс на жизнь – завершить начатое, укрепив положение Глорианы среди Ши. Но, зная эту гадину, могу предположить, что, даже в таком случае, жить Грианару долго не светит.

Спустя несколько дней после встречи с Дартэсом, я ощутил двойной откат от незавершенной брачной связи. Именно двойной, за то, что обманом женился и за то, что не закрепил связь. Наказанием за незавершенный ритуал была ужасная бессонница со всеми вытекающими, а за обман боги сделали так, что эта бессонница мучила лишь меня. Таким образом, избежав отката, Вероника могла вовсе отказаться от завершения брачной связи. А мне было уже плевать на собственное счастье – лишь бы Ника была в порядке.

В один из дней, что я проводил за проверкой очередной зацепки, со мной связался Миррас. Он нашел её.

Срываясь на Фаррейн, я неслучайно заметал все следы. Дартэс, конечно, стал для меня хорошим товарищем, но Ника мне всяко ближе. Наверняка, она боится и ненавидит его до одури, а я никогда не отличался тупостью и альтруизмом – да, признаю, я не хотел разделить его участь быть отвергнутым. А потому, лучше нам с ним разделиться. Извиняй, друг, тут каждый сам за себя!

За рекордное время достигнув места встречи, я ворвался в комнату, с ужасом отмечая, что, судя по состоянию Ники, увидеть она ожидала как раз Дартэса. Успокаивая свою девочку, я наслаждался её близостью, когда нашу идиллию прервал тот самый дракон, из сокровищницы которого я спёр одно из его бесчисленных сокровищ – какое-то обычное пишущее перо. И, конечно же, дракон меня узнал.

Но несмотря на свою репутацию, Джентриллиош не разорвал меня на части, как только учуял. Новость о том, что Вероника является и моей истинной парой, примирила его с фактом моего присутствия. А ещё, конечно, помогло то, что я пообещал сделать ему личную пространственную комнату.

Сидя в комнате, общаясь с обретенным побратимом и наслаждаясь прикосновениями к своей паре, что сидела у меня на руках, я совсем не ожидал того, что Джентри сам подтолкнет Нику в мои объятия. Когда мы оказались в доме ведьм, служивший Веронике убежищем всё это время, дракон выдал какую-то нелепицу про позднее время и спящих рабов, а затем, заметив скованность Ники, помог ей решиться завершить со мной связь.

Этого поступка я никогда не забуду. Как и волшебную ночь, что за ним последовала. Ника таяла в моих объятиях, а я пил её стоны – даже в самых смелых мечтах не представлял, что может быть НАСТОЛЬКО хорошо.

А утром, проснувшись, обнаружил Джентри, что обнимал Нику с другой стороны. Он лукаво улыбнулся и запустил свою руку под одеяло. Послышался тихий стон нашей девочки, и сразу стало понятно, где именно сейчас находится рука дракона.

От этого стона в паху потяжелело, кровь моментально прилила туда, куда нужно, и я прижался к девичьей спине, демонстрируя Нике степень своего возбуждения.

Когда она, не открывая глаз, сильнее выгнулась, я не выдержал и, проведя рукой по мокрым складочкам, со стоном вошёл в лоно на всю длину.

– Узкая и горячая, не правда ли? – решил обозначить своё присутствие Джентри.

Ника испуганно открыла глаза, но не успела ничего сказать – её изумленный возглас, а затем и стоны от моих усиливающихся толчков были пойманы губами дракона, что теснее прижался к ней спереди.

Я вбивался в податливое тело любимой, что, осмелев, рукой ласкала уже налитый орган дракона. Решив поделиться счастьем с побратимом, я покинул Нику и чуть подтолкнул её к Джентри. Тот сразу же всё понял и, молниеносно поставив нашу жену на колени, стал вбиваться в неё сзади, сразу взяв быстрый темп.

Ника стонала и закатывала глаза от удовольствия. Любуясь этим зрелищем, я привстал, и налитая головка моего члена оказалась прямо напротив приоткрытых губ, что спустя мгновение уже плотно обхватывали мой ствол. Сам не заметил, как рука запуталась в волосах Ники. Потеряв контроль от дурманящего удовольствия, мы с Дженом с двух сторон неистово врывались в девушку, что вскоре начала содрогаться в оргазме, усиливая своей дрожью наше удовольствие и заставляя ворваться в тесную глубину как можно глубже, достигая пика.

Спустя некоторое время, которое потребовалось нам троим чтобы отдышаться, мы с Джентри вдвоем нежили нашу жену, изгоняя из её головушки мысли о неправильности происходящего между нами.

Глава 29

Я сидела за столом между Фэйдом и Дженом, вяло ковыряясь в тарелке. По другую сторону стола сидели все три ведьмы и Вирониэль. Атмосфера была напряженной, точнее, напряженной была я, остальные же с аппетитом уплетали завтрак, негромко перебрасываясь между собой ничего не значащими фразами. Мужья (до сих пор в голове не укладывается) слаженно ухаживали за мной, а я, вместо того, чтобы восполнять силы после бурной ночи и не менее бурного утра, мучилась от смущения. Мне казалось, что все присутствующие слышали, чем мы занимались. Чувствовала себя распутной изменщицей. «Слаба на передок» – охарактеризовала бы меня престарелая соседка, что часто восседала на лавочке во дворе.

Не в силах больше выносить это напряжение, я довольно резко поднялась, собираясь поблагодарить за еду и сбежать куда-нибудь. Все равно, кусок в горло не полез бы. Не позволив мне сказать и слова, ко мне обратилась Сууд:

– Экая ты прыткая! Пойдём со мной, пора нам с тобой позаниматься.

Закусив губу от осознания неизбежности этого нежелательного сейчас общения, я кивнула, и, дождавшись Сууд, отправилась за ней в сад.

На этот раз та решила не щадить мою психику и привела в ту саму жуткую часть сада.

– Это оберег и источник магии Топей. – пояснила Сууд, заметив, что я не могу оторваться от «созерцания» жуткого, увешанного ушами, дерева.

– А… Забор зачем такой? – раз уж с деревом, всё теперь понятно, решила я узнать и про усеянные головами колья.

– А что с ним? Ты про головы что ли? Это… Декорация. Дисциплинирует гостей, да и для репутации хорошо.

Я рассеянно кивнула. Пора привыкать к реалиям этого мира, раз уж моя жизнь, как и жизнь моих любимых, теперь здесь. Да и не с моим недавним опытом удивляться жестокости и кровожадности местных. Кстати, об этом…

– Сууд, приглуши, пожалуйста, те воспоминания снова. – попросила я.

– Нет.

– Почему? – удивилась я отказу.

– Это временная мера, а не решение. Ты должна сама справиться. К тому же, пелена обязательно слетит вновь. Понравились ощущения, когда она слетела? Каждый раз будет хуже. Альда слишком мягка с вами. Я уже ей не раз говорила, что смертные не нуждаются в опеке и вольны сами принимать решения и справляться со своими проблемами. Придется принять меры…

– Пожалуйста… Последний раз. – не люблю просить, но иначе поступить не могу.

– С чего бы мне это делать? – пристально посмотрела на меня Сууд, устраиваясь на диванчике в беседке, что расположена недалеко от «ушастого» дерева.

– Я не смогу сейчас… Я не нравлюсь себе с этими чувствами. Магия мне не подчиняется, я себя не контролирую от паники. – привела я доводы в пользу приглушения воспоминаний.

– Ты сама не хочешь себе помогать, а я почему должна? Учись справляться с паникой сама. Зависимость эта сослужит тебе дурную службу. Лучше поговори с мужьями, легче станет. Ещё можешь высказать всё обидчику лично, теперь то тебе уж точно ничего не грозит от него.

– Последний раз! Пожалуйста, Сууд. А потом я сама… – по щекам уже покатились слёзы. Я не могу позволить себе быть слабой в этом мире, по крайней мере сейчас. Вот адаптируюсь, тогда и начну решать эту проблему по-старинке. Может, и правда поговорю с мужьями. Но не сейчас.

– Так почему потом, а не сейчас, Вероника? – спросила Сууд. И у меня был, казалось, идеальный ответ этот вопрос:

– Потому что сейчас я должна учиться жить в новом мире, а не бороться с собственными страхами. – твердо ответила я.

– Ну что же… Пожалуй, я помогу тебе, но за это…

– Всё, что угодно!.. – на радостях выкрикнула я, не дав Сууд закончить.

– Даже так?.. – рассмеялась Сууд, а потом продолжила, – Вот тебе и первый урок жизни в новом мире: никогда не обещай «всё, что угодно». Особенно ведьмам. И, раз уж ты столь щедра, пожалуй, я полностью закрою твои воспоминания о той травме. Ты будешь смутно помнить, что что-то такое было, но, этот эпизод твоей жизни будет казаться неважным. Тогда, даже встретившись со своим страхом лицом к лицу, барьер не падёт. Однако, помни, что ты должна будешь избегать сильных эмоций. И, да, разговор этот ты помнить будешь. Должна же ты знать, за что расплачиваешься со мной.

И не успела я подумать о том, как влипла со своим обещанием и чем мне может грозить подобное решение проблемы, как Сууд приблизилась к моему лицу. Я взглянула в её глаза, что в миг стали черными. Чернота из них расползалась, казалось, повсюду, а я, как приклеенная, не могла пошевелиться, а затем и вовсе, кажется, потеряла сознание.

Очнувшись, я помнила наш разговор и ожидала ощутить головную боль, но её не было. Подняв голову, обнаружила, что всё ещё сижу за столиком в беседке.

– Что это? – спросила я, наткнувшись взглядом на своё запястье, которое было «украшено» рисунком весов с изображением глаза. От рисунка в все стороны тянулись черные линии. Кожа в том месте была ледяной.

– Ах, это? Всего лишь метка должника. Когда скверна доберется до сердца, оно остановится. – как ни в чем не бывало ответила ведьма.

– Как её убрать? – начала паниковать я.

– Вернуть долг, очевидно же! И у меня уже даже есть для тебя варианты. Готова принимать решение?

– Да, что там за варианты? – скривившись, ответила я.

– Вариант первый – твой первенец… – начала Сууд, но, была сразу же перебита мной:

– Неприемлемо!

Зло зыркнув на меня, Сууд продолжила:

– Вариант второй – верни мне чужой долг.

– Как это?

– Ну сходи за ним и доставь мне.

– Насколько я понимаю, именно в этом и должна заключаться моя работа на вас. Так почему же ты делаешь это моей платой? Уж не по доброте ли душевной? – на свой страх и риск спросила я, чем немало повеселила ведьму.

Отсмеявшись, она, наконец, соизволила ответить:

– Молодец, быстро учишься. И правда стоило помочь с твоей памятью, умнеешь на глазах. Действительно, это твоя работа. Но будучи истинной парой Лиоша, ты могла бы рассчитывать на заступничество его матери. Опережая твой вопрос, скажу сразу: Лиош не может сделать это за тебя. Богиня позволит пройти лишь женщине и любимцу богов. И, к сожалению, должна мне именно ты, а не Его Рогатое Величество.

– Хорошо. Что нужно вернуть и как мне это украсть? Я ведь правильно понимаю, что так просто мне это никто не отдаст?

– Не совсем. И не «что», а «кого». Дракона. Точнее, драконицу. Молодую. – выдержав паузу, чтобы насладиться выражением моего лица, Сууд продолжила, – Однажды, несколько десятилетий назад, я заключила сделку с драконом. Я свои условия выполнила, а он свои – нет. Он должен был отдать мне свою первую девочку. Жена радовала его лишь сыновьями, и казалось дракону, что он меня переиграл… Пока однажды, жена не родила ему дочь. Настолько прекрасную, что мужчины были готовы на многое, даже отказывались от имеющихся невест, лишь бы просить её руки. И подумал дракон, что плата непомерно высока. И решил запереть дочь в башне из камня, что скрывает от магии. Он собирается возвыситься за счёт дочери, предложив её императору в фаворитки. Потому, завтра утром он приведёт девочку в школу женских искусств. Тогда же туда отправишься и ты, чтобы забрать то, что мне причитается и покарать клятвопреступника.

– Я не буду никого убивать! – сразу сказала я.

– А никто и не просит. Просто сделаешь так, чтобы он прикоснулся к этому. И он не умрет, ведь девчонку то я получу. Будем считать это компенсацией за задержку.

– Ладно. А что за школа женских искусств? Бордель что ли?

– Ополоумела? Да кто ж императору будет предлагать фаворитку, что была, словно портовая девка, попользована мужичьем? Школа для девочек это, при храме. И в ней, кроме науки плотских удовольствий, учат ещё и манерам. Тебя бы тоже, кстати, туда не помешало бы отправить. За манерами.

– Я всё поняла. Могу идти? – спросила я, проигнорировав колкость.

– Завтра на рассвете за тобой зайдет рабыня Агла, у неё будет всё, что тебе понадобится. И, Верона, будь внимательна: малый портальный камень перемещает за один раз лишь одно живое существо и около пятидесяти килограмм неживого веса. Девчонку отправишь вперёд себя. И не вздумай пользоваться своей магией – запорешь всё дело. Теперь можешь идти. Удачи, девонька.

Не прощаясь с, как оказалось, самой вредной сестрой, я встала и отправилась в свою комнату.

Глава 30

Пробраться в школу оказалось не так уж и сложно – стоило лишь сжать в руке настроенный магией ведьмы малый портальный камень, как я, на всякий случай затаив дыхание, в мгновение ока оказалась в темном пыльном коридоре. За стеной были слышны голоса и угадывалась живая музыка. Надеюсь, всё пройдет как задумано.

Прошлым вечером, войдя в свою гостиную, я обнаружила занятную картину: Вирониэль обучал Фэйда управляться с моим телефоном. Скорее всего, мой самый любопытный муж снова влез в столь манящие его иномирные вещи, но со смартфоном разобраться сам не сумел. Вот Вирониэль, благодаря подсмотренным в моей голове воспоминаниям, и решил помочь.

Заметили они меня не сразу, ведь в тот момент в их длинных ушах были вставлены наушники. Видя восторженное выражение Фэйда, я решила его порадовать:

– Если нравится, он твой. Можешь слушать музыку, когда захочешь, но будь осторожен, с наушниками легко можно потерять бдительность.

– Спасибо, Ника! Надо показать Джентри, он, наверняка, тоже хочет порыться в этих твоих странных вещах из другого мира.

С этими словами, Фэйд поцеловал меня и, прихватив своё новое приобретение, отправился на поиски дракона.

– Как ты? – спросила я Вирониэля. Мы с ним так нормально и не поговорили после того, как «разделились». Было странно общаться с ним вслух.

– В библиотеке оказалось не так уж много информации. Эмер Да́сур когда-то принадлежал семье императора, но уже давно считается утерянным. Никаких следов. Да и вообще, не нравится мне эта затея, Ви… Я нашел упоминания разных обрядов с ним: и исполнение желаний, и поиск чего либо, да что угодно, но ни одного упоминания о призыве сущности для метаморфа. Ещё и ведьмы эти мутные какие-то, я им не доверяю. Мне кажется, что они преследуют свои интересы. – выпалил на одном дыхании Вирон.

– Все преследуют свои интересы, – подметила я, – но что нам остается? Без сущности я нестабильна, ещё неизвестно, что будет со мной дальше – может, умру, а, может, и вовсе взорвусь и наврежу кому-нибудь. Выбора у нас нет, надо работать с тем, что есть.

– Выбор есть всегда, – было видно, как тяжело даются ему эти слова, – Я мог бы вернуться, а потом мы поищем другие варианты.

– И где мы их поищем? – устало спросила я, – И, Вир, из того, что я вычитала в учебниках, когда меня муштровали ведьмы, можно предположить, что ты мне просто не подходишь. Там везде говорилось, что метаморф развивается вместе со своей сущностью, а нас с тобой разделили. Ты мне больше не подходишь, я даже связи, которая была подробно описана в том трактате, не ощущаю. И давай закроем эту тему, пожалуйста. Лучше скажи, сам то ты как? Начинаешь вспоминать прежнего себя? – решила я перевести тему, присаживаясь рядом с другом.

– Нет, – невесело усмехнулся он, – И самое «забавное», я не знаю, что из всего, что я чувствую моё, а что навеяно твоими воспоминаниями, которые я пережил, просматривая твою жизнь.

Попытавшись приободрить приунывшего парня, я сказала:

– Ну, страсть к расследованиям точно не моя. Я загадки никогда не любила. Не люблю, когда всё сложно.

Вирон едва заметно улыбнулся, а затем серьезно сказал:

– Ви, будь осторожна с ведьмами. Я заметил, что ты с ними довольно легко общаешься. Не знаю, почему, но я уверен, что не стоит доверять таким древним существам.

– Хорошо, наверное, ты прав. И спасибо тебе за поддержку. Вместе мы со всем справимся. – пообещала я, успокаивающе сжимая его руку.

Именно в этот момент в помещение вошли мои мужья. С удивлением обнаружив на их лицах признаки ревности, я отпустила руку Вирониэля, а тот сразу же сослался на какие-то дела и смылся, оставляя меня наедине с ревнивцами.

– Ну вы чего?.. – начала я, но была перебита Фэйдом:

– Ты права, прости, мы не должны препятствовать… Не обращай внимания, мы постараемся держать эмоции под контролем.

Не желая больше слушать эти глупости, я быстро пересекла комнату и сжала в объятиях Фэйда, попутно притягивая к нам и Джена.

– Не говори так, прошу. Мне никто, кроме вас двоих не нужен, – вкрадчиво произнесла я, по очереди заглядывая в их глаза, – И с Виром мы просто многое пережили вместе, он мой друг, не более. А ревновать – это нормально.

И, не дожидаясь возражений, я приникла к губам моего Ши в нежном поцелуе, чувствуя, как губы дракона начали исследовать мою шею…

Лежа в постели между уснувшими мужчинами, я обдумывала то, что предстояло совершить. Ведьмы детей, что получают в уплату за свои услуги, не обижают. Да, я не святая, но совесть у меня имеется, и единственное, что утешает, так это тот факт, что родной отец собирается отдать девочку в фаворитки. Как по мне, это не самая завидная судьба, тем более, учитывая то, что сама девочка её не выбирала. Хотя, я ведь тоже не собираюсь предоставлять ей выбор…

Никому ничего решила не говорить, понадеявшись вернуться до того, как меня станут искать. Да и, честно говоря, как можно признаться близким в том, что собираешься похитить чужого ребёнка?

Отвлекаясь от мыслей и запрещая себе думать о моральной стороне вопроса, я решила проверить содержимое сумки, которую я получила от Аглы: артефакт поиска, два малых портальных камня, обоюдоострый нож, кучка шутих – разнообразные артефакты для отвлечения внимания: огненные, шумовые, световые, есть даже те, что проецируют простенькую иллюзию. Ещё в сумке обнаружились веревка и сонный порошок, но я надеялась, что они не понадобятся.

Накинув с помощью артефактов иллюзию в меру нарядного синего платья и легкий отвод глаз, что не позволял запомнить мою внешность и делал меня незаметной, я двинулась туда, откуда доносились голоса. Нагревающийся по мере приближения к цели артефакт поиска привел меня к девочке лет четырнадцати. Слегка волнистые пряди золотистого цвета выбились из сложной косы, но никакая небрежность не способна испортить образ этого ангела. Голубые глаза настороженно смотрели на крупного инферада, один рог которого был надломан, а рука, что не была зажата в отцовской лапище, нервно мяла подол богато украшенного бирюзового платья.

Оторвавшись от любования, я решила, для начала, заняться отцом девочки. Как там говорила Сууд? Он должен просто дотронуться до предмета? Даже думать не хочу, о том, что ведьма ему приготовила. Как говорится, не вижу зла, не слышу зла…

Нащупав в кармане монетку, я приблизилась к беседующей троице и, задействовав все свои актерские таланты, «оступилась», роняя прямо под ноги златовласому мужчине пресловутую монету.

Будучи истинным драконом, он, заметив наметанным желтым глазом блеск благородного металла, мигом поднял монетку, отыграв свою роль в этом спектакле, как по нотам. Однако, чего я не ожидала, так это того, что инферад тут же сгребет меня в охапку, останавливая моё «внезапное» падение. Дерганый он какой-то.

Выпутавшись из его объятий, я успела заметить девочку, что воспользовавшись суматохой и страстью отца к побрякушкам, ускользнула в сторону выхода. Услышав, как мужчины что-то крикнули мне в спину, я уже во всю лавировала между гостями, преследуя свою цель, что привела меня к выходу из зала, а затем и в ответвление главного коридора.

Девчонка обнаружилась возле закрытой двери, которая, судя по всему, служила проходом для персонала. Мы с драконицей молча смотрели друг на друга. Я думала о том, как буду договариваться со своей совестью, а вот девочка своими мыслями решила поделиться открыто:

– Помогите мне!

– Что? – не сразу сообразила я, обескураженная просьбой.

– Я не хочу!.. Мне здесь не место!.. Они думают, я мала ещё чтобы понимать, зачем меня сюда привели, но я всё поняла!.. Отец хочет оставить меня здесь, а затем отдать тому страшному мужчине – Императору! Кари сказала, что он извел свою прошлую фаворитку, а я не хочу!.. – сбивчиво вещала девочка, под конец горестно всхлипывая. Надо бы её успокоить. Эх, не умею я с детьми обращаться, никогда не было ни опыта, ни желания.

– Как тебя зовут? – решила начать с простого я.

– Мирриса Та-Садирр, миледи. – решила она вспомнить о приличиях, исполняя что-то вроде реверанса. Но не прошло и секунды, как о приличиях Мирриса вновь забыла, хватая меня не по-детски сильной ручкой и завывая пуще прежнего:

– Прошу Вас, мне бы только выйти! А там Милош, сын моей нянюшки, поможет сбежать!

– А дальше то что? Куда ты пойдешь? – спросила я чтобы выведать её план, чем ещё сильнее расстроила маленькую драконицу.

– Не знааааю…

Я решила воспользоваться ситуацией:

– Слушай, Мирри, я же могу тебя так называть? – дождавшись нетерпеливого кивка, я продолжила, участливо гладя её по предплечью, – Меня зовут Ника и я могу тебя забрать в хорошее место, там не будет Императора и твоего отца, а ещё там есть другие дети. У меня есть портальный камень, но идти нужно прямо сейчас. Ну, что скажешь?

Зря опасалась, что девочка что-то заподозрит. Она была поглощена своими переживаниями, а потому мигом согласилась и протянула ко мне ручки.

– Мирри, это малый камень, он сможет перенести только тебя.

– А ты? – испуганно спросила златокудрая драконица.

– А я следом за тобой, у меня ещё один есть, вот, смотри.

Убедившись, что камней действительно два, девочка беспрекословно проследовала в созданный мной портал. Как только бирюзовая юбка растворилась в мареве портала, я, не теряя времени, сжала в руке второй камень.

Портал уже образовывал характерную воронку, когда сзади послышались быстрые тяжелые шаги, переходящие в бег. Шаги стремительно приближались, и, когда портал, наконец, сформировался, кто-то врезался в мою спину, отчего нас тут же затянуло в сизое марево перехода.