Текст книги "Мир грёз и кошмаров (СИ)"
Автор книги: Анна Грёза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
Глава 12 Фэйд'халлен Шиар-Сиид
Будучи вторым, а, следовательно, ненаследным принцем Неблагого Двора, я, сколько себя помню, занимался тем, чем хотел. В то время, как старший брат без конца осваивал тонкости управления Холмами, я всё своё свободное время проводил в лабораториях, осваивая артефакторику.
С детства я был предоставлен самому себе. Нет, это не значит, что я был каким-то нелюбимым сыном – мать, она же королева Мэб, по-своему любила и меня, и брата, и сестру. Однако, из-за необходимости обучения для последующей передачи королевских регалий, брат получал практически всё ее внимание.
Ну а я и рад был. Пока Скерос грыз гранит науки и учил этикет со строгими учителями, я, закончив своё менее обширное обучение, резвился со сверстниками и низшими фэйри.
Жизнь низших нелегка, на то они и низшие. Часто они ищут лучшей доли за пределами Холмов, а некоторые даже служат там представителям других рас, хотя основная часть всё же промышляет воровством и вредительством. Низшие фэйри – единственные фэйри, которые способны без ограничений пересекать границу Холмов, и я всегда этому завидовал.
Будучи любопытными детьми, мы с друзьями часто выпрашивали у низших фэйри вещи из внешнего мира. Чего они только не тащили в Холмы: артефакты, книги, вещи, предметы быта, портреты тамошних представителей власти. Однажды, я даже почти успел влюбиться в даму, портрет которой притащила в Холмы пикси. Но пикси поведала, что на портрете изображена гаремная человечка, чей век недолог. Вот так я и передумал влюбляться.
Больше всего на свете я полюбил принесенные книги. Сначала я увлекался интересными сказками, но позже, став взрослее и перечитав все сказки, я полюбил магическую науку, а именно артефакторику.
Все мои сбережения уходили на заказ подобных книг и на создание лаборатории, я самостоятельно постигал эту непопулярную в Холмах науку, учился на своих ошибках и, даже, пару раз был виновником взрывов в малом дворце.
К 280 годам я уже не столько изучал, сколько изобретал. Моей самой большой гордостью является создание пространственной комнаты на основе популярного за Холмами артефакта «пространственный карман». На создание и доработку «комнаты» я потратил около двух декад, в течение которых были и взлеты, и падения, и поиски редчайших материалов для экспериментов. Зато теперь я обладатель собственного пространственного помещения. Жаль только, что в Холмах это никому не нужно, тут своего уникального волшебного добра хватает.
Так я и жил до 320 лет, практически не покидая своих лабораторий, безнаказанно игнорируя светскую жизнь Двора, пока Скерос – Красного Колпака ему под одеяло! – не решил вдруг взбунтоваться и сбежать от власти и навязанной невесты.
Разумеется, спустя пару недель крушения дворца, мать объявила меня своим наследником. И я даже смирился бы с невестой и привалившими обязанностями, но с чем я смириться никак не мог, так это с запретом практиковать артефакторику.
Услышав слова матери о «неприемлемости занятий чужеземными глупостями», я сразу же продумал план. Раз брату побег сошел с рук, то и мне сойдет, правда ведь? К тому же, ещё сестра есть. Если подождать сотню лет, то из нее выйдет достойная королева.
Собрав вещи и переместив свои ненаглядные лаборатории в пространственную комнату, я мысленно пожелал матушке и сестре всех благ и терпения и, щедро заплатив стражу прохода, отправился во внешний мир.
На самом деле, я был рад, что сбежал. Если бы не брат, я, возможно, никогда и не решился бы на побег, но теперь, даже несмотря на невозможность вернуться в Холмы, я был счастлив начать новую жизнь.
Глава 13 Фэйд'халлен Шиар-Сиид
За годы своей новой жизни я не только заимел знакомства и источники заработка, но и организовал «сеть» фэйри, что выполняют мои поручения, имея возможность связи со мной из любой точки мира, за исключением Холмов. Низшие фэйри, снабженные артефактами моего производства, применяются мной для разведки, поисков и доставки редкостей, а иногда и для различного рода диверсий.
Поначалу столкнувшись с тем, что мало кто доверяет Ши хорошую работу из-за нашей репутации, я приуныл. Но долго унывать мнетне свойственно, поэтому, спустя несколько полезных знакомств, я взял свой первый заказ.
Быть наёмником очень интересно. Я никогда не боялся работы, брался за любой выгодный заказ. Даже несколько драконьих сокровищниц обнес, а парочку из них еще и «облагородил». Помню, был заказ на похищение письменных принадлежностей из хорошо защищенной сокровищницы. Я тогда впервые узнал, что ящерицы могут быть особенно двинутыми – вся неприступная сокровищница была уставлена различными перьями, грифельными палочками и даже пишущими артефактами. Как оказалось, два ящера что-то не поделили и, в результате, один заказал кражу сокровища у другого. За одно перо дракон-заказчик выложил сумму, на которую можно такими перьями половину столицы покрыть, так что с этими чешуйчатыми неадекватами лучше не связываться.
Выполняя заказы, я обрел друзей: младшего сына Герцога Дриад – Дэвоса, и мауросса Мирраса. Если Миррас, будучи самым неуловимым кошаком континента, работал ради денег, то Дэвос, вечно сбегая к нам из лесного дворца Дриад, делал это исключительно ради веселья, зачастую соглашаясь на нелепые авантюры. Заодно и нас с Миррасом ведь втягивал – заказ на «драконье перо» как раз к таким авантюрам и относится.
Собственно, как и заказ, из-за которого я оказался около пещер в поисках очередной сокровищницы, принадлежащей хитрому ящеру, что умудрился спрятать своё добро в ближайших к столице горах.
Однако, мне пришлось позабыть о ящерицах и их хламе, ведь около пещер я встретил ЕЁ. Я даже растерялся сначала, перепутал ее с человеческой девушкой и сразу же предложил ей вступить в более близкие отношения. Но потом, когда она разозлилась, и глаза девушки на долю секунды ярко полыхнули голубым, я осознал свою ошибку и сменил тактику.
Познакомившись, я, имея на девчонку виды и помня о репутации Ши, обманул её (в очередной раз эту репутацию подтвердив). Ну какой из меня эльф? Перепутать меня с маленьким добрым героем детской сказки могла только иномирянка.
Применив всё своё очарование (и даже капельку Гламура), я заполучил расположение девушки, и мы уже были на пути в ресторацию, когда я дотронулся до неё. Некоторым существам достаточно взгляда, другим же необходим разной степени близости контакт, чтобы почувствовать парную связь. Ника оказалась моей единственной!..
Моё сердце чуть не разорвалось от счастья, когда она САМА переплела наши пальцы, хоть почему-то и испугалась моих когтей. А ещё позже она испугалась моей реакции на её иномирные вещи. Напрасно! Я никогда не стал бы ничего тырить у своей пары!
Однако, никакая истинность не помешала мне воспользоваться неосведомленностью Ники: оставив её дожидаться меня, я заказал срочную доставку брачного напитка из ближайшего Храма и, чуть не травмировав психику подавальщика таким невежеством, заставил подать нам этот напиток вместе с обедом.
Всё шло отлично: она ПО СВОЕЙ ВОЛЕ выпила брачный напиток, САМА дала мне доступ к своим чудны́м вещам и, даже увидев моё желание поработать с иномирной энергией, отдала мне самое большое своё хранилище этой самой энергии!
Скромница моя, стеснялась принимать от меня в подарок ключ от «комнаты», не понимая, что у нас теперь вообще всё общее.
Мне не терпелось отвести её в своё жилище и поскорее закрепить нашу с ней связь, связать нас самыми крепкими и неразрывными узами. Думая лишь об одном, я потерял бдительность, что стало причиной её похищения. Какой-то рогатый чёрт посмел стырить МОЮ девчонку, нагло вырвав её прямо из моих рук!
Я, не теряя времени, отправил на её поиски своих низших фэйри и связался с Дэвосом и Миррасом. Мы искали всюду, но зацепка появилась лишь к исходу шестого дня.
От низших пришло известие, что появился контракт на работу во дворце повелителя. При этом, низший вестник клялся своей пыльцой, что заказчиком является ни кто иной, как Его Императорское Величество, РОГАТЫЙ ЧЁРТ. Интересное совпадение, не правда ли?
Прибыв во дворец вместе с несколькими конкурентами на контракт, мы получили задание исследовать темницу с целью выяснить, как и куда исчез из неё заключенный. Ну и, конечно же, я в первую очередь полез к записывающему артефакту.
Я понимал, что нападать на императора – прямой путь на тот свет. Понимал, что он чертовски силен… Я решил просто спокойно поговорить. Тем более, я не мог поверить, что с моей девочкой могли так поступить. Да она в этом мире меньше суток была, кому она что плохого сделала?! Но, выстроив вокруг нас защитное поле, я не сдержался и, не говоря ни слова, напал. Стоит отметить, что император даже не пытался защититься или увернуться, что позволило мне худо-бедно сдерживаться.
По итогу разговора я остался живым и свободным, а вот рогатый чёрт стал чуть менее рогатым: обломок его рога, являющийся не только ценным трофеем (всё-таки принадлежал самому Императору), но и ценным ингредиентом, лежал среди моих вещей и грел мне душу. Когда найду Нику, сделаю ей из этого куска чёрта красивый защитный артефакт. Даже несколько артефактов, тут хватит на пару ювелирных комплектов, а если и не хватит, то я знаю, где достать второй такой же.
Дартэс, как он позже разрешил себя называть, ссылаясь на то, что мы, возможно, будущие побратимы (сомневаюсь, однорогий), не стал отпираться и честно всё рассказал, сотрудничая со следствием.
А вот то, что следствие показало, его неприятно поразило. В его покоях было найдено семьдесят восемь(!!!) артефактов, которые могли в разной мере влиять на восприятие действительности, настроение и даже привязанности. Также, мы пришли к тому, что Ника, несмотря на запрет и опасность, воспользовалась «комнатой» без «якоря» – в комнате я позже нашел следы крови, а ещё пропали её вещи.
Отправив доверенных магов проверять весь дворец на наличие несанкционированных «подарков», мы, прихватив личную охрану Дартэса, отправились в самую глубокую часть темницы, где под усиленной охраной заперли бывшую фаворитку императора.
Глава 14 Дартэс'оннар Арас-Хоиссэ
В день исчезновения Вивианы, стараясь ничего не упустить, я отправил своих самых верных воинов за отцом Марайи. На следующий день, когда не увидел ни Грианара, ни своих воинов, отправил еще один отряд на разведку. Картина, увиденная мною на фиксирующем кристалле, ужасала и поражала: по всему выходит, что мои лучшие воины – шесть сильнейших существ —, не найдя Грианара, перебили всех слуг, подожгли дом и совершили коллективное самоубийство, еще и довольно изощренное: собственными мечами, на лужайке перед горящим зданием.
Разумеется, версия о том, что бывалые вояки все вместе, посреди задания, решили добровольно уйти из жизни, не выдерживала никакой критики, но единственное объяснение, что пришло на ум – Гламур Ши. Однако, все опрошенные маги, среди которых были и сами Ши, единогласно ответили, что такая сила Гламура просто невозможна. Гламур используется Ши для несущественных и кратковременных искажений сознания: вызвать симпатию, жалость, влюбленность, немного затуманить сознание. Лишь самые сильные Ши способны вызвать чувства и состояния из ничего, остальные же только многократно усиливают то, что жертва испытывает хоть в какой-то мере.
Пообещав себе докопаться до истины, я приготовился встречать приглашенных наёмников, что прибыли для осмотра темницы и поиска Вивианы.
Это же надо было пересечься с тем самым Ши, из лап которого я вырвал девушку?! Одним из вызванных наёмников оказался небезызвестный Фэйд'халлен Шиар-Сиид: младший принц Неблагого Двора Фэйри, сильнейший маг своего вида, гениальный артефактор и, по совместительству, истинная пара той самой девушки, которую, как выяснилось, зовут Вероника. Когда этот Ши сразу безошибочно двинулся в сторону артефакта с информацией о пленнице, я понял, что более близкого знакомства избежать не получится.
Ши несколько минут изучал данные, записанные на кристалл, перематывая и повторно просматривая некоторые моменты. Его застывшее от напряжения лицо то краснело, то бледнело, то покрывалось пятнами. Под конец записи, он оперся одной рукой о каменную стену, царапая ее от сдерживаемой ярости.
Однако, долго сдерживаться он не мог, ведь дело касалось его пары. Я даже не удивился, когда Ши внезапно подбросил в воздух несколько небольших камней, что равномерно распределились вокруг нас в воздухе, образуя силовое поле, которое отделило нас с Ши от всех остальных присутствующих.
Когда он, наконец, напал, дав волю эмоциям, я не стал защищаться. С жадностью принимал удары, осознавая, что этого всё равно было недостаточно. Я ненавидел себя настолько, что хотел убить и, в то же время, одновременно жаждал получить её прощение, жаждал получить ЕЁ.
Ши знатно потрепал меня, отломал рог и, не будучи дураком, остановился, лишь взглядом продолжив меня расчленять.
– Прости. Я… – даже не знаю, что хотел ему сказать. Любые оправдания выглядели бы глупо, ведь я стал причиной страданий его любимой..
Проявив невиданный самоконтроль, Ши, стараясь сдержать фирменный зубастый оскал, с трудом прохрипел:
– Зачем?
– Я… Произошла ошибка!.. – я хотел еще что-нибудь сказать, чтобы выразить то, что испытываю по отношению к случившемуся, но Ши, не скрывая застывших в больших фиолетовых глазах слёз, безжизненным голосом сказал:
– Ошибка… Ты сам себя наказал. Не так ли, проклятый император, потерявший истинную пару, что являлась последним метаморфом?
Не посчитав нужным продолжать со мной общаться, Фэйд'халлен подобрал мой отломанный рог и призвал обратно в свою руку кристаллы, что окружали нас защитным полем.
Отломанный рог еще можно было прирастить обратно магией, но, когда я протянул руку, чтобы забрать «потерю», ушастый мститель всё-таки оскалился знаменитой «улыбкой фэйри» и, прошипев мне «обойдёшься, однорогий чёрт», припрятал обломок в свой пространственный карман.
Приподняв руки, чтобы продемонстрировать свою капитуляцию, я отступил, ведь заслуживал чего похуже. Так что ходить мне теперь однорогим год, а то и больше. Но, в любом случае, я не стал бы еще сильнее бесить Ши и сбивать его с рабочего настроя, ведь важнее всего найти Вивиану, точнее, уже Веронику, нашу пару.
Успокоившись, мы приняли решение работать сообща. Сделав вывод, что для побега девушка, будучи в отчаянии, воспользовалась улучшенным пространственным карманом, Фэйд, обладающий чуть ли не целой армией низших фэйри, отправил всех своих пакостников на поиски.
После обнаружения целой кучи артефактов, влияющих на моё сознание, мы отправились допрашивать Марайю. Её подельника, который оказался её личным охранником, нашли убитым в его доме в столице. Во время допроса я просто чудом не убил бывшую фаворитку, ведь, получается, что более двух столетий назад именно Марайя поспособствовала исчезновению моей пары. Рассчитывая на мои к ней теплые чувства, она призналась, что заказала тогда извлечение магии с последующим убийством девочки, как и советовал её отец. Однако, что-то пошло не так и девушка выжила, вернувшись спустя два с половиной столетия. Марайя сразу поняла, кого я притащил, и, не теряя времени обратилась к отцу. Тот сказал дочери сделать так, чтобы девчонка умерла в камере от ранений, пообещав, что сам всё уладит и никаких последствий для меня не будет.
Упустил ли он тот факт, что от разрыва магических потоков сильного метаморфа, «последствия» были бы для всего живого в радиусе сотни километров? Сомнительно. Скорее всего, Грианар имел цель избавиться от меня и моих приближенных, при этом жертвуя дочерью. Так или иначе, Марайя останется в темнице на тот случай, если придется как-то использовать её против Грианара. Сейчас же первоочередными задачами являются поиски Вероники и Грианара, на которые, без всяких сомнений, будут брошены все ресурсы.
Глава 15
За секунду до потери сознания, я, уже в полете чудом схватив свою сумку, вывалилась из пространственной комнаты, надеясь на шанс выжить. Я понимала, что с такими ранениями мне без лечения не выжить точно, да и медленно умирать в пространственном кармане не было пределом моих мечтаний. Поэтому, загадав, чтобы если смерть, то непременно быстрая, я вывалилась во внешний мир. Приземление вышло мягче, чем ожидалось. Щекой ощущая влажную мягкую траву, что облегчала боль моего воспаленного от увечий тела своей прохладой, я потеряла сознание, напоследок вспоминая своего эльфа.
В себя я пришла резко, не ощущая при этом никакого дискомфорта, кроме ужасной жажды. На одном глазу была повязка. Про то, что под повязкой, я старалась не думать.
– Ох, девонька, и заставила ты старушек повозиться, – по-доброму проворчала склонившаяся надо мной бабушка, – вот, выпей-ка отварчик, поди пить то хочется тебе, после горячки такой негоже жаждой мучиться.
Выпив предложенный травяной отвар, я обратилась к старушке:
– Спасибо Вам большое! Расскажите, пожалуйста, где я нахожусь? И как могу отплатить за Вашу доброту?
– Так на то́пях, где же ещё? А что про твоё желание отплатить, то можешь помочь по хозяйству. Поможешь, девонька? – бабуля, выглядящая словно «божий одуванчик», внимательно всматривалась в моё лицо, ожидая ответа.
– Ну конечно, бабушка! Многого не умею, но буду очень стараться! – заверила я добрую женщину.
– Стараться – это хорошо, это похвально, – улыбнулась бабушка, обнажив идеальные зубы, – а что не умеешь – так мы научим. Зови меня Бабушкой, красавица ясноглазая.
Вспомнив про глаз, я, затаив дыхание, спросила:
– Бабушка, а мой глаз… Он не заживёт?
– Ну как сказать, девонька… На вот, сама в зеркальце взгляни. – и пока я обдумывала услышанное, старушка ловко всучила мне старинное зеркало и сорвала повязку, закрывающую глаз.
Проморгавшись и привыкнув к свету, я обоими глазами внимательно рассматривала своё отражение.
– Бабушка, простите за бестактность, но почему мой глаз пожелтел? – задала я вопрос, не обращая внимание на то, что старушка что-то проделывала с моей свободной рукой.
– Полно-те, девонька, не говори ерунды, желтый он и был всегда! Да и с чего взяла, что твой? Твой вытек, детка, после того как его «клятым» ножиком порезали, его бы даже боги не спасли… Ну, чего так смотришь? Али брезгуешь глазом Ши? Зря, он, между прочим, дорого стоит на рынке органов и ингредиентов. А этот еще и был отдан условно-добровольно, так что не потерял своих свойств! – распиналась оскорбленная старушка.
– Условно?.. – только и смогла пропищать я.
– Ну да, если бы добровольно один не отдал, мы бы принудительно забрали, но уже два глаза, а не один. А добровольно отдал – свойства хорошие сохранились! Я сестрам сразу сказала, добрый глазик, сильному Ши принадлежал. А что до свойств – так Гламур, наверное, видеть будешь, али ещё что проявится. Поживём – увидим, всё же первый раз плоть Ши метаморфу вживили. – весело приободрила меня Бабушка и, щелкнув морщинистыми, скрюченными от старости, пальцами, провела рукой по моему горлу. Взглянув в зеркало, я вскрикнула – на моей шее материализовался чокер без застежки, по центру которого расположился мохнатый паучок. Настолько он был реалистичным, что казалось – тронь, и он пошевелится. Что я, собственно, и сделала. А он и пошевелился, заставив меня подскочить и завизжать, умолкнув лишь после несильной пощёчины.
– Чего визжишь, как окаянная? Неужто ведьминого помощника испугалась? Не бойся, если будешь стараться, как и обещала, он не тронет. А как отработаешь глазик, да результаты пересадки проявишь, ошейник спадёт. Ну, что надо сказать доброй бабушке за помощь?
– Спасибо. – прошептала я, всё еще не понимая, во что ввязалась.
– Чего? Не слышу, глуха стала, как тетеря. – старушка явно издевалась. И, честно говоря, у меня возникли сомнения относительно ее «немощности».
– Спасибо за Вашу доброту, бабушка. – громко и четко произнесла я, решая играть по её правилам.
– То-то же, смышленая девонька. – ухмыльнулась старуха, подмигнув мне подслеповатым глазом.
Глава 16
Грязное старинное зеркало не скрывало, а лишь еще больше подчеркивало всю неприглядность нанесенного мне из ненависти увечья. Я стояла напротив зеркала, привыкая к тем изменениям, что постигли мою, когда-то миловидную, внешность: ярко-желтая радужка глаза, от происхождения которого я мысленно передергивалась, смотрелась чужеродно на моём лице. Не менее чужеродно, чем длинный узкий шрам, тянущийся от лба до щеки, пересекающий бровь и «чужой» глаз.
Нет, я не собиралась истерить и отказываться от доставшегося мне органа. Дурой не была, да и импульсивность мне не свойственна, поэтому я была благодарна за возможность видеть двумя глазами. А к цвету и всему остальному я обязательно привыкну.
Мыслительный процесс был прерван очередным вторжением старухи:
– Оделась, гляжу, в зеркало смотришь… Ну что скажешь, девонька, нравится? – она явно провоцировала меня. Ожидала, что я буду вести себя, как неуравновешенная истеричка? Нет уж, я такими вещами никогда не занималась и не планирую начинать. Да и не то это место, где стоит проявлять подобную слабость и беспечность. Сдается мне, что не всё так просто с этой старухой, а значит, надо брать себя в руки и не искать неприятностей.
– Очень нравится, бабушка, – с улыбкой ответила я, явно удивив провокаторшу. – Спасибо большое за то, что Вы для меня сделали!
Задумчиво всматриваясь в моё лицо и не находя признаков неискренности, старушка совсем уж озорно ухмыльнулась и повела меня к столу, трапезничать с её сёстрами.
Дом, в котором я стала гостьей, представлял из себя добротное шестиугольное строение, выполненное из сруба. Здесь не было никакой роскоши и изысканности, только лишь уютная практичность. Войдя в комнату, которая, судя по славянскому антуражу, являлась горницей, я увидела двух молодых женщин. Удивившись возрасту сестер старушки, я обернулась и пораженно ахнула: вместо старухи чуть позади меня стояла румяная красавица, обладающая в меру выдающимися формами, как и её сестры.
У всех трех сестер были длинные русые косы толщиной с моё запястье, которые были перевязаны красными лентами. Одеты они были в нарядные, искусно украшенные красивым орнаментом, сарафаны серого, синего и зеленого цветов. На мне тоже был сарафан, но он не имел никаких узоров и был сделан из белоснежной ткани, лишь голубой широкий пояс, завязанный под грудью, выделялся ярким пятном.
Помолодевшая старуха подтолкнула замершую меня к деревянному, как и прочая мебель, стулу, а сама уселась напротив меня вместе с сестрами и произнесла:
– Сначала выпьем! – эта реплика не допускала возражений, но всё же я попыталась отвертеться. Мутная серо-зеленая жидкость доверия не вызывала.
– Деточка, тебе не стоит спорить с нами, это неразумно. – обманчиво мягкий голос бывшей старушки добавил мне послушания, и я залпом, опасаясь почувствовать вкус, осушила кубок. Вкуса, однако, жидкость не имела. Зато, без сомнений, волшебное снадобье улучшило моё настроение: мне вдруг стали нравиться девушки, что сидели напротив, настолько, что хотелось сделать всё, что бы любая из них ни попросила.
– Меня зовут Сууд, а моих сестер – Ветре́на и Альда. А тебя как зовут? – голос самой младшей на вид сестры был выше и нежнее, чем голос Верены. Улыбаясь до ушей, я ответила:
– Очень приятно познакомиться. Меня зовут Вероника. Вы такие красивые! – на это Сууд лишь снисходительно улыбнулась. Право говорить перехватила средняя сестра, которую звали Альда:
– Как ты оказалась на наших топях? Кто тебе помог? – голос средней сестры был глубоким и томным, чуть ли не вводя в транс.
Я рассказала сестрам всю мою историю попаданства, стараясь не упускать детали.
– …ха-ха-ха, девонька, ну какой он тебе эльф? Ты эльфов где таких здоровых вида́ла? – спустя пару минут безостановочного смеха, Ветрена, наконец, соизволила пояснить мне, что же их так развеселило.
– А кто? – округлив глаза, пришибленно спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Так знамо кто, Верона. Ши, кто же еще! – используемый аналог моего имени немного резанул по ушам, а вот остальное я вообще не поняла, и выражение моего лица не изменилось. Видимо, заметив признаки непонимания на моем лице, Сууд, самая улыбчивая из сестер, решила пояснить:
– Ши, они же Сидхе, на эльфов похожи лишь тем, что кончики ушей заостренные. И то, уши эльфов, согласно иллюстрациям и приданиям, гораздо длиннее. В остальном же, никаких сходств нет. Ши являются выходцами Холмов фэйри, а именно – высшей кастой фэйри. У них сверкающая в свете Ярги или Солы кожа, а еще есть прекрасные бритвенно-острые зубы и когти, которые очень полезны в хозяйстве. – чем дольше Сууд говорила, тем больше я поражалась особенностям Ши и брехливости одного конкретного представителя этой расы. Тем временем, Ветрена решила дополнить разъяснения сестры:
– Ещё Ши, как и все фэйри, известны своей пакостливостью, дерьмовым характером и склонностью к воровству и лжи. Гнать их надо отовсюду, а то сопрут чего ценного, али ещё какую гадость сотворят! Так что знай теперь, девонька, что не стоит заключать с ними сделки, принимать что-либо от них и вступать с ними в бой, ведь острейшие когти и зубы – это не украшения. Самое меньшее – две неправды тебе Ши сказал: когда обмолвился, будто является эльфом, и когда напоил непонятно чем, соврав об обычае. Нет никакого такого обычия, и отродясь не было.
– Небось отраву какую споил, от них ничего хорошего не дождешься. Только подлость, даже магия их побочная, которая Гламур, лишь может на краткий срок обманывать глаза и разум! Гнать их! Ингредиенты вот только повыдергать и сразу гнать! – распалялась Сууд, демонстрируя нетерпимость к Ши, ударяя кулаком по столу.
По поводу той ужасающей части истории, в которой меня изувечили, сестры ничего мне не сказали, а лишь переглянулись между собой.
– Спасибо Вам… И за лечение, и за правду. – Аппетит напрочь пропал, а я почувствовала острую необходимость побыть одной и обдумать полученную от сестер информацию, – Прошу меня извинить. Позвольте, пожалуйста, отправиться в комнату. – прошептала, умоляюще глядя на Ветрену.
– Ступай, Верона. Агла отведёт тебя и, если тебе нужно, поможет искупаться.
Прежде, чем я успела что-либо спросить, в мою сторону от стены шагнула черноволосая женщина лет сорока, которую я ранее не заметила. Она остановилась в шаге от меня, глядя в пол, и я не стала заставлять её ждать.
– Госпожа желает чего-то еще? – тихо спросила Агла, когда мы, пройдя пустыми светлыми коридорами мимо множества закрытых дверей, вошли в просторную светлую комнату с камином, диваном, парой кресел и журнальным столиком.
– Спасибо, Агла, ничего не нужно… – начала я, но, в последний момент решила всё-таки кое-что узнать:
– Агла, я могу задать вопрос? – после её неуверенного кивка, продолжила, – Агла, можешь рассказать об этом месте и о себе?
– Госпожа, меня накажут, если я скажу что-то лишнее. – испуганно сжалась женщина, всё еще не отрывая глаз от пола.
– Агла, не бойся, расскажи только то, что можно. – Мой ответ успокоил женщину и она едва заметно выдохнула, а затем ответила:
– Спасибо, госпожа, Вы очень добры!.. – Агла низко поклонилась, а затем, вновь выпрямившись, продолжила:
– Вы попали в Топи, в дом трёх хозяек. Что ещё Вы хотите знать?
– Если нельзя, то не отвечай. Где находятся Топи? Кто такие эти хозяйки? Сколько людей проживает в доме? Что меня ждёт? – вопросы сыпались из меня, ведь я боялась того, что меня ждёт, несмотря на весь мой хвалёный самоконтроль.
– Хорошо, госпожа. Я скажу то, что дозволено. Топи находятся посреди леса «Гнилушки», что окружен скальной грядой «Кости должника», сам дом, принадлежащий Ведающим Сёстрам, находится в центре Топей, на берегу озера «Топкое», близ «Тленной» поляны. Наши хозяйки – Ведающие сёстры, что являются ведьмами и владычицами этих мест. Что до количества людей… Здесь сейчас одиннадцать взрослых рабынь, включая меня, и двадцать три девочки от четырёх до двенадцати лет. Рабыни живут в отдельном доме и обучены не попадаться господам на глаза без их на то желания, девочки живут в пристройке, они Вас не побеспокоят. А что вас ждёт – то мне неведомо, госпожа.
– Спасибо, Агла. Ты очень помогла. Не могла бы ты принести мне какую-нибудь книгу, в которой есть информация обо всех расах? – Агла, если и удивилась, то не подала виду. Она лишь кивнула, поклонилась и отправилась выполнять мою просьбу.
Я же отправилась осматривать свои, надеюсь, временные комнаты. Убранство не было роскошным, но было практичным и даже уютным. Из гостиной комнаты я двинулась в сторону одной из трёх дверей и попала в помещение, похожее то ли на кабинет, то ли на небольшую пустую лабораторию. Посредине стоял большой стол, что сверкал от чистоты. Он был выполнен из гладкого камня белого цвета. Из такого же камня была и столешница, что тянулась по периметру стен. Чуть выше столешниц, на стенах располагались абсолютно пустые деревянные полки. В противоположной от входа стороны, практически в углу помещения, была ещё одна дверь. За ней было что-то вроде просторного подсобного помещения: большую часть помещения занимали ряды деревянных стеллажей, полки которых уходили под самый потолок; за стеллажами скрывался проход в крохотный санузел, который вмещал в себя унитаз и умывальник местного пошиба. На выходе из подсобного помещения, я обнаружила ещё и высокий узкий шкафчик, внутри которого был инвентарь для уборки.
Вернувшись в гостиную, устремилась к последней неизведанной двери и, ожидаемо, попала в спальню. Здесь не было ни балдахина над кроватью, ни резного туалетного столика с милым пуфиком, зато имелась чистая добротная кровать, овальное напольное зеркало, а так же средних размеров комод и платяной шкаф, в котором я с приятным удивлением обнаружила свою сумку и приведенную в порядок одежду. После нескольких дней в темнице, я была очень рада таким шикарным условиям.
Подоконник большого окна был оббит специальным мягким материалом – можно было бы взять книгу из стоящего рядом книжного шкафа и насладиться чтением, сидя на подоконнике. Книжный шкаф, как и всё остальное, оказался пустым. Ну, в конце концов, можно же просто посмотреть в окно, в волшебном мире просто не может быть скучных пейзажей.
Первое, на что упал мой взгляд – закат местного светила. Самого «Солнца» не было видно из-за высоких скал, но его лучи окрасили небо и гладь озера в нежно-сиреневый цвет.
Налюбовавшись этим зрелищем, я опустила взгляд и начала осматривать двор, порадовавшись своему пустому желудку. Придомовая территория была огорожена подобием забора в виде часто вбитых в податливую почву кольев. Картина вызвала бы умиротворение, если бы на некоторых кольях не были насажены головы разного вида, пола, возраста и степени свежести. Сглотнув подступившую к горлу желчь, я отвела взгляд и наткнулась на дерево. Его низко начинающиеся ветви были увешаны, казалось бы, бусами, но, внимательно присмотревшись, я с ужасом поняла, что «бусы» были собраны из различного размера и формы ушных раковин.
