Текст книги "То время с тобой (СИ)"

Автор книги: Анна Джолос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 35 страниц)

– Ты же не собиралась! Сама ведь говорила, – сердится мама, выключая телевизор.

– Я передумала, – честно отвечаю я.

– На часы смотрела? Уже почти двенадцать!

Достаю телефон и сердце падает куда-то вниз. Пропущенные от матери и сообщение от папы, в котором он предупреждает, что мама вернется к одиннадцати.

– Да от тебя ведь пахнет алкоголем, Мелроуз! – принюхивается она, когда подходит ко мне ближе, чем хотелось бы.

– Это коктейль, со мной всё в порядке, – пытаюсь убедить её я, но она мне не верит.

– Ты выглядишь слишком вызывающе, – подчёркивает она, окидывая меня взглядом с ног до головы.

– Мам, – возмущаюсь я, отворачиваясь от неё. У меня болит голова, и я совсем не настроена с ней скандалить.

– А это что такое? – громко кричит мама, неожиданно хватая меня за руку. К моему стыду, она смотрит на мою шею. – Это ведь именно то, что я думаю?

Лицо заливает краска, и я не знаю, что ей на это ответить. Выдёргиваю локоть, поправляя волосы.

– Я спать, – устало произношу я. Больше всего на свете я хочу сейчас остаться наедине с собой.

– В кого ты превращаешься? – качает головой она. – Этот парень принуждает тебя к чему-то? Он ведь тоже там был, верно?

– Хватит, пожалуйста.

– Завтра же пойдёшь со мной к гинекологу.

– Мама, я прошу тебя! Мы просто целовались. Ты вообще в своём уме предлагать мне такое? – я возмущена её заявлением и не хочу продолжать этот унизительный разговор.

Она неожиданно замахивается и даёт мне пощёчину.

– Да как ты смеешь так говорить с матерью! Заявляешься сюда в двенадцать ночи, от тебя пахнет алкоголем и ты явно вела себя как шлю…

– Что происходит? – слышу я обеспокоенный голос отца.

Прижимаю ладонь к горящей щеке и поверить не могу, что она меня ударила. Элис тоже растеряна, но старается не подавать вида. Поворачиваюсь к лестнице и молча иду в свою комнату. Чувствую смущение, боль и досаду. В нашей семье никто и никогда не поднимал руку. До сегодняшнего дня…

Запираю дверь и закрываюсь в ванной. Смываю макияж, едва сдерживая слёзы. Щека покраснела, напоминая о том, что случилось. На шее красуется небольшое пятнышко. То самое, из-за которого она всполошилась. Сразу и не понять, что это засос, но зная мою мать, неудивительно, что она предположила именно это. Надо было оправдываться, но лгать, к сожалению, никогда не получалось…

Я забираюсь в кровать, будучи совсем без сил. Не могу остановить подступающие слёзы. Обнимаю медведя и тихо рыдаю ему в ухо. Ну почему она не может обойтись без унижений? Просто сесть и поговорить. В конце концов мне ведь уже семнадцать. Я поздно вернулась, действительно выпила, и потому вполне заслужила гнев с её стороны… Но это заявление о грядущей проверке оскорбило меня до глубины души.

О том, как она хотела меня назвать, я даже и думать не хочу.

Ворочаюсь в постели, но потом всё же проваливаюсь в беспокойный, но короткий сон.

*********

Утром в шесть срабатывает будильник. Сонная и разбитая второпях делаю утренние процедуры. Спешу одеться и закидываю в рюкзак тетрадки. Быстро заправляю кровать, времени совсем мало. Кидаю недовольный взгляд на своё отражение и только сейчас замечаю бумажку на зеркале.

«Приходил пожелать тебе спокойной ночи».

Он был здесь. Значит… это мне не приснилось. Сидел со мной на моей кровати, пока я спала. От этой мысли тепло и тревожно одновременно. Убираю записку, пока её не обнаружила моя мать. Уходя, смотрю на приоткрытое окно.

Шесть сорок. Спускаюсь вниз. В доме пока тихо, а значит, к счастью, родители ещё спят.

Беру из холодильника воду и запиваю таблетку, потому что голова болит нестерпимо. Выхожу на улицу, набирая сообщение Дженне. Пешком до Вест Коуст далековато, но думаю, за полчаса я доберусь. Достаю наушники и включаю плейлист. Лучше я прогуляюсь, чем столкнусь лицом к лицу с матерью.

– Делать тебе нечего? – зевая, интересуется Дженна. Открывает двери и запускает меня в дом. – Пойдём тогда позавтракаем что ли.

Я разуваюсь и бросаю рюкзак у входа. Мне навстречу спешит Грейс Смит. Она на ходу одевает пиджак и дружелюбно мне улыбается.

– Привет, Роуз, давно ты к нам не заглядывала.

– Доброе утро, миссис Смит.

– Макс, Бэт, – громко кричит она. Если сию минуту не увижу вас внизу, то отправлю Дженнифер наверх.

Звучит как угроза, и спустя какое-то время дети с недовольными лицами появляются на лестнице.

– Завтракаем и собираемся, папа отвезёт вас. До вечера, – она суетливо целует их в лоб, и Макс демонстративно морщится и вытирается рукавом пижамы.

– Онил, ты идёшь или нет? – слышится с кухни голос Дженны.

Я плетусь к ней, Макс и Бэт идут следом.

– Какие красивые кудри, – восхищается Бэт. – Дженнифер, я хочу такие же, прямо сейчас.

– Сейчас не получится, вечером сделаем, – отвечает Смит, доставая гренки.

– Криворукая Дженна, яичница с помидорами уже горит, – деловито бурчит Макс, забравшийся на стул.

– Налей им какао, – просит подруга, поворачиваясь к сковороде.

– Я люблю омлет, – снова подаёт голос мальчишка.

– Значит ты без завтрака, а нам больше достанется, – невозмутимо заявляет Дженна, выкладывая гренки на плоскую тарелку.

– Доброе утро, дети.

В кухне появляется отец семейства. Он щекочет Бэт и обнимает Макса.

– У Дженнифер руки не из того места, мы ждём свою яичницу уже полчаса! – Макс косится на сводную сестру и складывают руки на груди.

– Перестань, задираться! – смеётся Бен.

– Твой кофе на столе, – улыбается Дженна, когда он целует её в макушку.

Макс тем временем успевает разлить какао, Бэт хохочет, а я спешу за тряпкой, качая головой. Полагаю в этом доме Дженнифер скучать не приходится…

Наконец, спустя двадцать минут шумный завтрак окончен. Дети торопятся одеться, а мы наводим порядок на кухне. Подруга загружает тарелки в посудомоечную машину, а я протираю губкой дорогой стеклянный стол.

– У вас по утрам так весело, – смеюсь я.

– Ага, обхохочешься, – кисло отвечает Дженна. – Так что стряслось? Ты в такую рань принеслась.

Я тяжело вздыхаю и решаюсь всё рассказать ей.

– Мама залепила мне пощёчину. Я поздно вернулась, оговаривалась с ней… Да к тому же она, кажется, поняла, что я выпила.

– Да уж, – Дженна допивает свой чай.

– Ещё и это заметила, – откидываю волосы и показываю едва заметный след на шее. – Она пригрозила, что поведёт меня к гинекологу.

Даже сейчас я чувствую стыд и смущение, но всё перекрывает горькая обида.

– Это ведь Элис, не удивлена, – усмехается Смит. – Но гинеколог… перебор. Не вздумай идти туда. Это унизительно.

– Я знаю, что виновата, но почему нельзя поговорить?

– Задушевные беседы не по вашей части. Ты ведь сама это знаешь. Так вы помирились? – она улыбается и проводит пальцем по своей шее, при этом не забывая томно вздыхать.

– Ну хватит, – смущаюсь я, устремляя взгляд в пустую кружку. – Вовсе нет. Просто…

– Дай угадаю. Он такой горячий, что ты не смогла устоять!

– Дженна!

– Ясно-ясно. Можешь не объяснять, на вас двоих вчера только ленивый не пялился.

– Кошмар, – признаюсь я. – Всё получилось, как ты и сказала. Он жутко разозлился.

– Да, вчера мы дали жару. Даже не ожидала от тебя, тихушницы.

– Мне ужасно стыдно за своё поведение.

– Ой да брось! Ты вот что скажи, тот парень на балконе, чего от тебя хотел?

– Это Гай, я тебе рассказывала.

– Мне не понравилось, как он себя вёл. Будь с ним поосторожнее, мало ли что у него на уме.

В кухне появляется хмурый и мрачный Рид. Вид у него болезненный, вчерашняя пьянка явно не пошла ему на пользу. Он кивает мне в знак приветствия и идёт к холодильнику. Дженна отворачивается к окну, протирая тряпкой столешницу. Чувствуется напряжение повисшее между ними. Рид пьёт воду и сверлит взглядом её спину. Неловкая ситуация, и становится не по себе.

– Надо поговорить, – первым нарушает тишину он.

– Я подожду на улице, – поднимаюсь из-за стола.

– Мы опаздываем, – сухо отвечает Дженнифер.

Я уже почти выхожу из кухни, но не могу удержаться и оборачиваюсь.

– Мы не закончили, – раздражённо цедит он, стоя в шаге от неё.

– Не стану я больше с тобой разговаривать, – холодно бросает она и направляется к выходу. Мне некомфортно, как будто подсмотрела в замочную скважину.

– Идём, Онил, только сумку захвачу.

Её настроение портится, лицо пылает от гнева, и мне остаётся только догадываться, что вообще происходит с ними.

В машине мы не разговариваем. Всю дорогу Макс пытается раззадорить сестру, но она его стойко игнорирует.

В школе прощаюсь с девчонками до урока физ подготовки. Погружаюсь в учёбу, стараясь освободить голову от посторонних мыслей. Я соображаю с трудом, и потому чувствую себя совершенно потерянной. Задачи не решаются, стрелка на часах еле передвигается, и я устало жду окончания занятий, детально вспоминая вчерашний вечер.

– Ничего не хочу прямо сейчас, – заявляет Дженнифер, уныло окидывая взглядом витрину, пока мы стоим в столовой во время перемены. – Возьми мне воду и шоколадку, пожую после физкультуры.

Я покупаю себе йогурт, а ей то, что она попросила. Тэми берёт упаковку чипсов, и мы спешим в спортивный зал.

– Положи к себе, – отмахивается Дженна, когда я протягиваю ей покупки. – Надо переодеться ещё, опоздаем.

Бросаю рюкзак на скамейку и жду пока девчонки готовятся к уроку. В раздевалке шумно: Бренда рассказывает очередные новости.

– Закрылась с ним в туалете, можете представить? – долетает до меня.

В Блу Бэй сплетни разносятся со скоростью ветра.

– Спорим, ты бы хотела оказаться на её месте? – громко перебивает Дженна, натягивая спортивные шорты.

– Ты, Смит, не лезь, куда не просят, – отзывается Адамс, расправляя юбочку.

– А ты попробуй сделать так, чтобы я замолчала, – провоцирует Дженнифер, делая шаг вперёд.

– Не надо, пойдём, – я беру её за руку.

Мы слышим свисток тренера, а это сигнал к построению.

– Тупица белобрысая, бесит меня, – ворчит подруга, захлопывая шкафчик.

Уже минут через пять оба класса бегут кросс, а я и несколько ребят, освобождённых от физической культуры, сидим на трибуне открытого стадиона.

Я выключаю авиарежим, и на меня сразу же обрушивается шквал пропущенных звонков и сообщений от матери.

Солнце греет лицо, и я смотрю как парни и девушки передвигаются по кругу. Бренда толкает Тэми, та теряет равновесие и падает на землю. Вот же тварь. С каждым учебным днем я ненавижу её всё сильнее.

Тренер помогает Тэми подняться. Она прихрамывая, уходит в сторону.

Наконец, студенты финишируют, и я поднимаюсь со скамьи. Направляюсь в раздевалку. Девчонки шумят и громко переговариваются. Я залезаю на подоконник и жду, когда Дженна переоденется. Она не особо торопится, зависнув в телефоне. В раздевалке почти не остаётся народу, а она еле двигается.

– Давай быстрей. Мы опоздаем на автобус.

Она вздыхает, убирая телефон.

– Где вода? Я сейчас умру от жажды.

– У меня в рюкзаке, сама возьми.

Я закидываю голову и зеваю.

Слышу, как подруга возится с замком. А потом вдруг становится слишком тихо, и я поворачиваю голову в её сторону.

Дженнифер в одной руке держит мой рюкзак, а в другой – какие-то белые бумажки.

– Ничего объяснить не хочешь? – произносит она, с ненавистью глядя на меня.

– Что? – не понимаю я, спрыгивая с подоконника.

– Я тебе доверилась, а ты решила поиздеваться надо мной?

– Да о чём ты! – недоумеваю я, приближаясь к ней. Замечаю в её руке конверт. Точно такой, коих видела уже множество.

– Как ты вообще до такого додумалась! Клянусь, Онил, кто угодно, но ты… Никогда ко мне не приближайся, поняла?

Она качает головой, бросая всё на пол. А пока я лихорадочно соображаю, забирает рывком сумку и быстро уходит из раздевалки.

Сажусь на корточки. Сперва поднимаю конверт. На нём указан только адрес получателя. Заглядываю внутрь, там – вырезанные печатные буквы, клей. Дрожащими руками беру с пола открытку:

«Ты будешь всегда помнить об этом».

Сердце выпрыгивает из груди. В горле стоит ком от осознания того, что Дженнифер нашла всё это в моём портфеле…

Глава 42

Картер

Роуз идёт в мою сторону, и по её лицу я вижу, что она расстроена.

– Привет, – тихо здоровается, опуская голову.

В нерешительности останавливается в шаге от машины. Я обнимаю её и зарываюсь носом в мягкие кудри.

Футболисты, направляющиеся к школьному стадиону, кивают в знак приветствия и проходят мимо. Мы всё так же молчим, Роуз совсем затихает, а потом я чувствую влагу на своей шее. Плачет. Что ещё за дела?

– Эй, что такое? – отодвигаюсь, заглядывая в её, мокрые от слёз, глаза. – Тебя кто-то обидел? Немедленно говори.

– Никто не обидел…

– Давай, садись в машину, расскажешь в чём дело.

Она послушно кивает и забирается в салон. Я закрываю пассажирскую дверь и обхожу додж. Клянусь, если кто-то хоть пальцем её тронул – шею сверну без вопросов.

– Куда едем? – спрашиваю я, разворачиваясь на парковке.

Толпа школьников бросает взгляды в нашу сторону.

– Мне надо на тренировку к четырём. Ещё рано, но домой я ехать не хочу.

– Пообедаем? – предлагаю я.

– Давай просто на пляже посидим, ладно? – она пытается делать вид, что всё в порядке.

Я молча везу её на побережье. Давить не хочу, но если потребуется, буду настойчиво выяснять причину этого плохого настроения.

Оставляем автомобиль в дорожном кармане, идём на пустынный пляж Вэст Коуст. Сюда на частные территории туристы не заглядывают, а местные богачи своими благами пользуются крайне редко.

Я расстилаю одеяло и сажусь, жестом привлекая её расположиться рядом.

– Не молчи, я же вижу, что-то произошло, – говорю ей, пока она устраивается справа от меня.

– Мне кажется, что чёрная полоса никогда не закончится, – устало отвечает Роуз и кладёт голову мне на плечо. – Вчера мама устроила скандал, а сегодня я еще и подруги лишилась.

– Ты про Дженнифер?

– Да. Кое-что случилось, Картер, и я не знаю, что мне теперь делать, – её голос полон безысходности.

– Расскажешь? – обнимаю её одной рукой, а другой подкуриваю сигарету.

– Она нашла в моём рюкзаке письмо, которое кто-то мне подкинул.

– Речь о письмах её отчима? – уточняю я, вспоминая слова Рида.

– Так ты знаешь? – отодвигается и копошится в своём портфеле. Достаёт конверт и протягивает его мне.

– Знаю, Роуз. Рид в общих чертах обрисовал ситуацию.

Кивает и смотрит на мою реакцию, пока я изучаю содержимое конверта: маленький тюбик клея, заготовки печатных букв и открытка сиреневого цвета.

– И когда она обнаружила это?

– Сегодня после урока физкультуры. Так вышло, что в моём рюкзаке была её вода и, когда она полезла, чтобы достать бутылку – наткнулась на это. Ты понимаешь, как всё выглядело?

Я выпускаю дым и напряжённо думаю. Это сделал кто-то из её ближайшего окружения.

– Кто ещё знал про письма?

– Думаю, что никто… Тэми, Исайя, Меган – все они вообще вроде как не в курсе, а Рид узнал от меня в тот день, когда я приехала в «Логово».

– Как-то всё это очень странно, Роуз.

– Есть ещё кое-что, – забирая письмо, говорит она, – Рано утром я была у неё дома. Это подбросили либо там, либо в школе…

– Я так понимаю, отчим изначально ничего не писал ей, – выдаю свою версию я.

– Видимо, да. Но кто? Господи, неужели она и правда считает, что я могла бы убить кролика и принести его к ним во двор!

– Слушай, она остынет, подумает и поймёт, что ты не могла сделать подобное.

– Не знаю, – Роуз кусает губу, пока ветер играет с её волосами.

Телефон вибрирует, и она нехотя проверяет, кто звонит.

– Мама, – хмурится и убирает его снова в карман.

– Не ответишь? – интересуюсь я. Раньше она не позволяла себе игнорировать звонки матери.

– Нет, – в её взгляде мелькает выражение, очень похожее на обиду.

– Снова поссорились? – предполагаю я.

– Да. Она поджидала меня ночью, и ничем хорошим наша встреча не закончилась.

Не хочет говорить, что именно произошло, но зная Элис, догадаться нетрудно.

Приходит сообщение. Роуз грустно смеётся.

– Я наказана. Снова. В восемь она заберёт меня из зала.

– Это чтобы со мной не увиделась? – смеюсь я.

– Картер, она не даст нам спокойно встречаться, даже если мне и хотелось бы…

Смотрит на меня серьёзно и пожимает плечами.

– Элис не может запретить, – недовольно замечаю я. – Вопрос в том, готова ли ты поступать по-своему…

Роуз кивает, и я беру её за руку. Она хочет быть со мной, и это главное, а с остальным мы обязательно разберёмся…

Мать может говорить ей про меня, что угодно, но я готов каждый день доказывать обратное.

*********

Мы стоим на парковке у сквера. Суббота, полдень и привычный калифорнийский зной.

Роуз хмуро смотрит на приближающуюся к нам Айрис. Именно с ней она видела меня в кафе на побережье. Пришло время развеять эти её беспочвенные фантазии. Я уже рассказал ей историю Хью, и хочу, чтобы она с ним познакомилась.

– Привет. Я – Айрис, – дружелюбно здоровается девушка. – А ты должно быть Роуз, та девчонка, что отхватила себе этого красавчика?

– Да, – смущается Онил.

– Приятно познакомиться. Ну вот что, Картер, Хью в машине, он снова капризничает и отказывается выходить, – Айрис устало качает головой и машет в сторону старого пикапа.

– Я поговорю с ним, – отпускаю руку Роуз и направляюсь к машине.

Хью сидит на заднем сиденье. Заприметив меня, радостно машет маленькой ладошкой.

– Привет, боец, – я открываю дверь.

– Здорово, приятель, – мы пожимаем друг другу руки.

– Я передумал, не пойду, может потом просто дома посидим? – предлагает Хью, и я догадываюсь, что он, похоже, стесняется.

– Ну нет, знаешь, так не пойдёт. И вообще-то я хочу тебя кое с кем познакомить.

– С той блондинкой что ли? – недовольно спрашивает он. – Зачем нам девчонка? Ты же обещал показать мне настоящий ринг.

– Она тебе понравится, и смущаться не стоит, – смеюсь я, доставая его костыли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Вот ещё, – хорохорится он. – Ты что же, Картер, в неё влюбился?

Хью такой прямолинейный, что неожиданно мне становится не по себе.

– Хватит зубы мне заговаривать. Поехали с нами, иначе я из-за тебя опоздаю.

– Нет, не поеду.

– Ладно, зову Айрис, и возвращаемся домой. Будем играть в приставку или эти твои скучные шашки, – отмахиваюсь я, делая вид, что хочу положить костыли обратно.

– Они скучные, потому что ты вечно проигрываешь, – замечает он, вскидывая и без того курносый нос.

– Дело говоришь. Согласен, что играю отвратительно.

– Можно подумать, пропустишь из-за меня бой, – не верит он, складывая руки перед собой.

– Ну ты ведь не хочешь поддержать меня…

– Тебя поддержит твоя невеста.

Невеста. Я издаю короткий смешок. Дети так быстро раскладывают в своей голове всё по полочкам.

– Ладно, погоди, – ворчит он. – Эта твоя девчонка не будет пялиться? Вчера соседка начала реветь, мол ай-яй-яй, оловянный солдатик.

– Не будет, – я приоткрываю дверь и помогаю ему выбраться из автомобиля.

– Я сказал соседке, что стану как робокоп. Вот только денег насобираю на крутую ногу.

Я напрягаюсь, протягивая ему костыли. Хороший протез действительно стоит очень дорого.

– Где твоя тачка? Наконец-то прокатишь, – бурчит мальчишка и щурится от яркого солнечного света.

Я иду рядом, позволяя ему передвигаться самому. Айрис говорит, что парень с большой неохотой принимает помощь от окружающих.

– Привет, Хью. Я – Роуз, – здоровается Онил и дарит ему свою прекрасную улыбку.

Он тут же краснеет и внимательно её разглядывает.

– Хью Роуман, – быстро пожимает руку и старается при этом смотреть в сторону.

– Рада знакомству.

– Так и будем стоять? Мне не нужны толпы плачущих, – заявляет Хью, глядя на проходящую мимо старушку.

Она оглядывается на мальчугана, и меня подмывает сделать ей замечание. Взрослая ведь женщина, а воспитания ноль. Разве можно так откровенно пялиться на ребёнка?

– Поехали, вон моя машина, – киваю я.

– Значит, я заберу его в семь? – спрашивает Айрис, взъерошивая волосы мальчишки.

– Лучше позже, я не хочу с тобой ужинать, – выдаёт он и кривит губы.

– Ну вот ещё, сегодня суп готовлю, – смеётся она, наклоняясь к нему. – Если вдруг захочешь домой, сразу скажи об этом Картеру. И не забудь…

– Выпить таблетки в четырнадцать и семнадцать ноль ноль. Езжай давай, – перебивает он и демонстративно уворачивается от поцелуя.

Мы прощаемся с Айрис и втроём забираемся в додж. К счастью, Хью занят тем, что разглядывает машину, а потому мы не акцентируем внимания на том, что я помогаю ему удобно расположиться сзади.

– Мне нравится, это додж чарджер?

Киваю и завожу мотор.

– Старый?

– Старее меня и Роуз.

– А двигатель, мощный?

– Пятилетровый, – хитро сообщает моя девчонка.

Он щурится и просит скорее покатать его.

Спустя пятнадцать минут мы уже подъезжаем к Арена Бэй. Там нас встречает Исайя и Рид. Я могу расслабиться и не беспокоиться, так как передаю мальчишку в надёжные руки.

Беру сумку из багажника. Сегодня очередная встреча с боксёром из клуба Сан-Хосе. Джо приветствует меня в коридоре и ворчит, выговаривая за опоздание. Я не слушаю его болтовню, стараясь максимально разогреться.

– И да, держи себя в руках, – бросает он мне в спину.

Выхожу на ринг, оглядывая зал. В третьем ряду замечаю Хью. Он сидит между Роуз и Ридом. Поднимаю руку в перчатке, и он тут же радостно машет мне в ответ. Идея тащить сюда ребёнка может показаться довольно странной, но… это ведь Хью, а для него посмотреть соревнования вживую – мечта под номером два. Номер один – та самая нога, как у робокопа.

Онил шлёт воздушный поцелуй, и я довольно улыбаюсь. Вообще я был приятно удивлён, когда она заявила, что тоже хочет поприсутствовать. Для меня это много значит, хотя я понимаю, что ей скорее всего тут не понравится.

Краем глаза замечаю Хейли. Она всё также таскается на каждый бой, и в последнее время это очень раздражает.

Рефери даёт инструкции и мы начинаем. Для меня в этот промежуток времени существует только мой противник. К слову, Бобби Зандер, парень, что надо: техничный, шустрый и внимательный, а потому мне нравится сегодняшняя встреча. Иногда его удары достигают цели, а это заставляет поднапрячься и задействовать все свои ресурсы. Признаю, в этот раз всё довольно непросто. На протяжении нескольких раундов Бобби держится молодцом.

Скула. Плечо. Попадает, что ж недурно. Пропускаю, но снова обрушиваю на него ответную серию ударов. Отступает назад, силы его на исходе. Отбивается, но не сосредоточен, и в итоге, получает сильный удар в живот. Слышу как ревёт трибуна и задорно вопит Хью. Это подстёгивает меня, и я атакую. Десять секунд – и Бобби показывает знак судье.

Я тут же останавливаюсь, хватит с меня прошлого раза. Тренер едва заметно улыбается: приятно осознавать, что твой подопечный делает работу над ошибками. Старик хлопает меня по плечу и спешит к какому-то незнакомому человеку в костюме.

– Победу одерживает Картер Лерооой, – сообщает в микрофон рефери, поднимая мою руку.

Мы с Бобби ударяемся перчатками и обнимаемся. Я благодарю его за встречу и, наконец, пробираюсь в угол.

Роуз обнимает меня за шею, а я без стеснения горячо целую её в губы. Смущается, ведь вокруг много людей, но отодвинуться не пытается. Признаётся на ухо, что жутко переживала, но ни секунды не сомневалась, что победа будет за мной.

– Отлепитесь друг от друга, – морщится Хью, когда они с Ридом подходят ближе. – Это было так здорово, ты очень быстрый! Мне понравилось очень-очень!

Восторженный возглас мальчишки, и это его приподнятое настроение – лучшая награда для меня сегодня. Айрис говорила, что не может ничего поделать с той затяжной депрессией, которая охватила Хью. С психологом сотрудничать он отказывается, матери грубит, а с ней постоянно ругается.

– Думаю, можно теперь и в кафе? – предлагаю я ему, подмигивая.

– Да, пожалуйста, я бы пообедал. Что угодно, но только не кулинарные шедевры Айрис! – он подкатывает глаза, изображая рвотный рефлекс.

– Хочешь, поехали в пиццерию Рональда Баскета? – предлагает Роуз, – Мне вот нельзя, но очень хочется, да к тому же я сто лет там не была!

– Эти гимнастки такие скучные, – недовольным тоном тянет Хью, – вот что она будет тебе готовить, если сама ест как чихуахуа.

Мы смеёмся, а Роуз пытается ущипнуть мальчишку за нос. Хью хохочет и отмахивается, а я думаю о том, как здорово, что они здесь со мной.

В тот вечер мы сами везём Хью домой. Возвращаемся около девяти, и мальчишка настолько возбуждён, что не хочет прощаться. Его переполняют эмоции, таким насыщенным оказался день.

В пиццерии он с удовольствием ел пиццу. Вредно, но, думаю, иногда можно нарушить диету. После они с Роуз запускали воздушного змея. Я наблюдал со стороны, за тем, как сокрушается мальчуган, театрально размахивая руками и пошагово объясняя Роуз, как и что надо делать. Эти двое, кстати, быстро нашли общий язык. Весь вечер он показывал ей фокусы, а она хохотала и восторженно хлопала в ладоши. В детской комнате обыграла его в приставку, и тем самым добавила себе ещё пару очков.

Роуз сказала, что в восторге от Хью. Долго плакала, заливая мою футболку слезами, когда мы остались в машине вдвоём. К сожалению, болезнь не щадит никого: не важно молод ты, или стар…

«Классная она. Красивая и весёлая. Если будешь обижать её – вырасту и заберу себе», – эти слова Хью произнёс со всей серьёзностью, уже стоя на пороге квартиры. А потом вдруг обнял меня крепко-крепко и попросил никогда не бросать его. К своему стыду, я чуть не разрыдался, с трудом сдерживая подступившее отчаяние и боль. Он очень сильный, этот мальчишка, случайная встреча с которым, разбила жизнь на «до» и «после». Я очень хочу, чтобы этот тяжёлый для него период, прошёл как можно менее болезненно. Прощаясь, пообещал, что скоро увидимся снова, и попросил быть с матерью и Айрис помягче.

**********

Я бросаю взгляд на часы. Семь. И где она есть? Опаздывает…

Каждое утро я отвожу Роуз в школу. Это наше время, и никто его у нас не отнимет. Удивительно, но я просыпаюсь с лёгкостью, которой раньше никогда не ощущал. Встаю в дикую рань точно чокнутый, просто чтобы увидеть её лицо, услышать голос и украсть поцелуй. Ради этой девчонки я готов на многое, так что бодрствование в утренние часы – это сущая ерунда.

Она появляется пятью минутами позднее. Садится на пассажирское сиденье, как всегда милая и сонная.

– Привет, – целует меня в щёку и улыбается.

– Иди сюда, – мне мало и я притягиваю её к себе.

Спустя какое-то время мы с трудом отрываемся друг от друга. Спать не хочется уже ни мне, ни ей.

– Итак, когда тебе надоест вставать с петухами? – щурится она, перебирая мои волосы.

Я ухмыляюсь. Мы с ней спорили. Она ставила на то, что я не продержусь и недели.

– Ты проиграла, малыш.

– Похоже, да, и притом давно, – смеётся она, пристёгиваясь.

У неё звонит телефон. Я выезжаю в сторону побережья. Иногда утром мы проводим время там. Замечаю, что Роуз белее мела. Молчит и отвечает односложно, затем прощается и растерянно смотрит на меня.

– Что такое? – спрашиваю я и останавливаюсь на обочине. Её тревога моментом передаётся мне.

– Бабушка.

– Она в порядке?

– В больнице, – шепчет она встревоженно, – сердце.

– Кто сообщил?

– Грета, её подруга. Говорит Лоретта рано утром работала в саду и вдруг почувствовала себя плохо.

– Едем в Сан-Бернардино? – предлагаю я, вскидывая бровь.

– Ты отвезёшь меня? – с мольбой в глазах просит она.

– Конечно, Роуз. Поехали, – завожу мотор. – Это ведь недалеко. Чуть больше ста двадцати километров.

– Спасибо.

– Всё будет хорошо, – успокаиваю её я. Сам не люблю эти избитые фразы, но искренне хочу поддержать.

– Сообщу маме, правда подозреваю, что она уже на полпути в Оушенсайд. Должна показывать там три дома, – поясняет Роуз, прикладывая айфон к уху.

Естественно Элис не в восторге от того, что её дочь едет в Сан-Бернардино, да ещё и в моей машине. Требует, чтобы Роуз вернулась в школу, однако та непреклонна.

– Мне надо навестить её, мама. Убедиться, что с ней всё в порядке. Она ведь там совсем одна! Знаешь, я не стану тебя слушать, ты не можешь запретить мне ещё и это!

Сбрасывает вызов и качает головой.

– Всё нормально? – на секунду отрываю взгляд от дороги.

– Да как обычно, – раздражается она.

Весь путь до Сан-Бернардино мы молчим, лишь изредка обмениваясь дежурными фразами. Едем быстро, чем скорее доберёмся, тем лучше. Роуз очень переживает за Лоретту, и я надеюсь, что с ней будет всё в порядке.

Нужное отделение больницы находим почти сразу. В регистратуре узнаём информацию, и, наконец, ровно в десять Роуз попадает в палату к бабушке. Спустя двадцать минут выходит, и судя по лицу, беда миновала.

– Как Лоретта? – встаю с неудобного кресла и направляюсь к ней.

– Сейчас ей лучше, – с облегчением выдыхает Роуз. – Сердце прихватило. Можем мы поехать к ней домой? Нужно собрать необходимые вещи. Врачи понаблюдают за ней какое-то время.

Киваю и беру её за руку.

Пятнадцать минут спустя, мы уже на месте. Небольшой дом, позади которого цветущий благоухающий сад. Именно так я и представлял себе дом обаятельной и добродушной Лоретты.

Пока Роуз занята делами, я от нечего делать листаю фотоальбом, в котором невероятно много снимков маленькой Роуз. Она такая забавная, что я не могу сдержать улыбку. Соревнования, пляж, Лос-Анджелес. Кажется, в детстве она проводила много времени с бабушкой и отцом.

– Картер, иди сюда, надо пообедать, – слышу её голос с кухни и откладываю альбом.

– Пахнет чудно, – замечаю я, улавливая носом прекрасный аромат.

– Это же бабушка! Повар со стажем, вот по привычке готовит на роту солдат, – улыбается Роуз, разливая первое блюдо по тарелкам. – Там ещё жаркое и пирог, так что, Картер, буть готов…

После обеда она собирает вещи, а я валяюсь на диване, переключая каналы на пульте.

– Всё собрала, в шесть можно ехать, – она садится рядом и закручивает волосы в пучок.

– Иди сюда, полежи со мной, – беру её за руку и тяну к себе.

– Я перенервничала, – признаётся Роуз, устраиваясь у меня на плече. – Лоретта не хочет переезжать к нам в Блу Бэй, а я переживаю, всё-таки возраст…

– Здесь она прожила свою жизнь, так что попробуй понять её.

– Знаю, к тому же, она плохо переносит ссоры родителей. Страшно расстраивается, когда слышит их ругань.

Поднимает голову и смотрит на меня.

– Спасибо, тебе, что привёз меня сюда. Ты даже не представляешь, как я благодарна. С ума бы сошла, пока добралась в Сан-Бернардино на электричке, и то, лишь к вечеру.

– Ерунда, – дотрагиваюсь до её щеки.

Мы играем в гляделки, и она опускает взгляд на мои губы. Пульс как обычно учащается. Чем дольше я с ней, тем большего хочу. Смешно, но даже сейчас, я с лёгкостью могу представить, что это наш дом, и что она всегда рядом. О таких вещах я раньше никогда не задумывался…

Она приподнимается на локтях и изучает моё лицо. Наклоняется, смотрит в глаза и медленно, неторопливо накрывает мои губы своими. Иногда в такие моменты, меня, грубого и несдержанного, накрывает волна щемящей нежности к ней. И вместе с этим приходит другое, очень неприятное чувство. Я боюсь потерять её. Снова. Даже думать не хочу, что будет, если она исчезнет из моей жизни.