Текст книги "То время с тобой (СИ)"

Автор книги: Анна Джолос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)

Глава 29

Роуз

Я сижу на трибуне спортивного зала Блу Хай и пытаюсь следить за игрой. Сегодня в волейбольном матче схлестнулись смешанные команды двух классов. Сама я участия не принимаю, имея привилегию профессиональной спортсменки – физкультуру могу посещать по желанию.

Дженна толкает Исайю, когда он приносит очко своей команде, обыграв темноволосую бестию. Она страшно злится и с досадой посматривает на табло. Счёт почти равный, а зная её стремление к победе, могу только представить, как она недовольна происходящим. Девчонка кричит, пререкается, но Исайя лишь смеётся и неожиданно хватает её за ноги, закидывая на плечо. Я смеюсь, Дженна громко протестует, а Исайя дурачится. Они такие придурки, но я обожаю их обоих.

Встаю, забираю сумку, и решаю зайти в туалет, пока игра не закончилась. Толкаться потом в очередях не хотелось бы. По привычке тянусь за телефоном в боковой карман рюкзака, но вспоминаю, что так и не обнаружила его сегодня. Либо дома оставила, либо потеряла, что гораздо хуже.

Захожу в дальнюю кабинку и занимаюсь своими женскими делами. Спустя пару минут уже собираюсь выходить, но слышу голос человека, встречаться с которым нос к носу у меня нет совершенно никакого желания.

– Я вся потная, даже стринги от Виктории Сикрет взмокли! – возмущается Бренда Адамс, когда хлопают дверцы тех кабинок, что ближе ко входу.

– И это жутко нравится твоему Дэни, – отмечает Тара, судя по голосу.

– Знаю… Он такой придурок, предложил мне сделать это прямо сейчас в мужской раздевалке. Абсолютно никакой фантазии!

– Ты бы сжалилась над парнем, – смеётся Британи Бакс, – не то он переключится на Смит. Видела бы ты как он пялился на её задницу!

Я напрягаюсь, когда слышу фамилию своей подруги. Мне не нравится, что я вовремя не вышла отсюда и теперь рискую оказаться в ещё более дурацком положении, если они меня обнаружат.

– Британи, – предупреждающе тянет Бренда, – ты действительно считаешь, что эта выскочка в состоянии заинтересовать такого парня как Дэни? – насмешливый тон её голоса громко звенит в стенах полупустого женского туалета.

– Ричи и тот на неё залип, – возражает моя бывшая подруга Саманта.

Слышу, как хлопают дверцы и шумит вода.

– Исайя Ричи ни одной юбки не упустит, – констатирует Бренда. – Но признаюсь, в моих глазах он упал, после того как снюхался с этими ущербными.

Я понимаю, что речь идёт о нас. Сердце колотится как бешеное, и я не знаю, то ли сейчас выходить, то ли продолжать сидеть здесь дальше.

– Картер Лерой встречается с Онил, вот и сложилась компания, – разъясняет Саманта. Как же внимательно она следит за моей жизнью!

– Тот ещё нонсенс, – сокрушается Бренда и просит расчёску, – Онил – убогая серая мышь, так что вряд ли он всерьёз ею заинтересовался…

Её сравнение больно хлещет меня по лицу, и на секунду возникает желание открыть дверь и вцепиться в её белоснежные волосы.

– Лучше бы этот красавчик заинтересовался мной, – смеётся Британи. – Может у меня и нет такой растяжки, как у Онил, но думаю, я смогла бы его приятно удивить…

Они противно хихикают и судя по звукам толпятся у зеркала.

– Обсуждать Лероя и Онил нелепо! – заявляет Бренда.

– Но ты же сама знаешь, все в школе только про них и говорят! – перебивает её Саманта. – На вечеринке у Пэм Тед рассказывал, что Картер с друзьями заявился тогда к Онил на день рождения. Представьте себе с шарами и цветами!

– Сэээм, – раздражённо цедит Бренда, – это не мешает ему сейчас проводить время в компании знойной Хейли Сандерс. Сестра звонила в обед. Они в Сан-Диего, на чемпионате по боксу.

Эти её слова застают меня в расплох. Картер ни словом не обмолвился о том, что Хейли тоже едет с ними. И это неприятно.

– Где Сандерс, и где Онил! А насчёт Смит, – задумчиво тянет Адамс, – надо подумать. Пора бы показать ей её место.

– Эй, а кто в последней кабинке? – вдруг интересуется Тара.

Вот ведь чёрт. Становится так тихо, что я боюсь даже дышать. Кто-то из девочек дёргает мою дверь, и я в растерянности отступаю назад.

– Эй, кто там? Ну-ка быстро открывай! – командует Бренда. – Ты что там, тварь, уши греешь?

Я лихорадочно соображаю, что делать, чувствуя тревогу и испуг. Не хочу, не хочу, чтобы она узнала, что я была здесь всё это время!

В туалете становится шумно: хор голосов мешает понять мне, что происходит, но внезапно я отчётливо слышу голос Дженны.

– Адамс, оставь человека в покое. Если тебе так неймётся, проследуй незамедлительно в соседнюю кабинку, пока конфуз не случился прямо здесь!

Бренда шипит в ответ, девчонки ругаются и перебивают друг друга. Затем хлопают двери, раздаётся чей-то смех, и я не могу понять, ушла Бренда Адамс или нет. Стыд какой… Мне противно, что я прячусь здесь, сидя около унитаза! Резко толкаю дверь и выхожу из кабинки.

– Ну так я и думала, – недовольно бормочет Дженна, завязывая высокий хвост. Она видит моё отражение в зеркале.

Я молча протягиваю руки, срабатывает датчик, и вода льётся сквозь пальцы. Лицо горит от обиды и досады.

– Онил, всё нормально? – интересуется проницательная подруга, поворачиваясь ко мне и обеспокоенно заглядывая в глаза.

Я киваю и отрываю бумажное полотенце.

– Ну и что ты думаешь? Мы выиграли! Видела бы ты, как идиотская улыбочка сошла с лица Исайи! – делится со мной она.

– Он тебе поддался, Смит, – встревает Фостер, забравшаяся на подоконник. Вид у неё недовольный.

– Вовсе нет! – возражает Дженна. – Мой финальный удар не оставил ему и шанса…

– Ерунда! Исайя подыграл тебе, и все это видели! – спорит Тэми. Дженна хмурится. Напряжение искрами стреляет между ними.

– А я говорю нет! – возмущается она.

Тэми спрыгивает с подоконника и крутит головой, показывая, что не согласна. Смит бесится и всю дорогу до раздевалки пытается убедить её в своей правоте. Я их не слушаю, потому что в голове всё ещё звучат слова Бренды:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Это не мешает ему проводить сейчас время в компании знойной Хейли Сандерс.

А Картер ведь уверял меня в том, что между ними ничего нет. Тот факт, что он промолчал о том, что Хейли едет с ними на чемпионат – доказывает совсем обратное.

Девчонки забирают вещи из спортзала и мы плетёмся в сторону парковки. Я удивлённо останавливаюсь, потому что вижу хонду матери. Она что решила теперь и здесь меня контролировать?

Прощаюсь с подругами и лезу в машину.

– Привет, дорогая, – бодро приветствует меня мама. – Решила отвезти тебя на тренировку. А на вечер у нас с тобой планы.

Я пристёгиваюсь и смотрю на неё, не понимая о чём речь.

– У Клэр новоселье, ты же не забыла?

Я припоминаю, что мама говорила об этом на той неделе, но я совершенно не ожидала, что она потащит меня с собой.

– Мам, не хочу туда ехать, – честно говорю я ей. – Останусь в зале, мне надо отрабатывать программу.

– Вот ещё! В семь я за тобой заеду! Клэр устраивает барбекю, Думаю, что и ты сегодня можешь нарушить диету.

Я поворачиваюсь к окну, дабы скрыть свою улыбку. Знала бы она сколько раз я делала это. Особенно в последнее время.

– Ты не находила дома мой телефон? – спрашиваю я.

– Нет. Надеюсь, не потеряла? Ты ведь купила его совсем недавно!

– Думаю, нет. Посмотри в моей комнате и привези мне его, пожалуйста.

– Конечно привезу, и прихвачу тебе одежду понаряднее!

*********

В гимнастическом зале я забываю обо всём на свете. Три часа упорно отрабатываю кусок программы, а Сорайя (мой бывший тренер) не выдерживает, оставляет своих гимнасток и принимается давать мне советы. На секунду кажется, что я вернулась в своё детство. Именно здесь, в этом зале, оно и прошло. Ну а во Флориде я оказалась потому что матери порекомендовали так сделать судьи. И мне до сих пор отчего-то неудобно перед Сорайей. Я бы на её месте восприняла переход своего спортсмена к другому тренеру, как своего рода предательство. Но она в тот момент лишь пожелала идти напролом и верить в свою мечту…

В семь приезжает мама, телефон свой я так и не получаю, но она, как и обещала, протягивает мне вещи. И вот из всего того, что находится в моём шкафу, мама выбирает именно то, что я ненавижу – розовое платье, подаренное ею в прошлом году. Мрак. Оно не нравилось мне ни цветом, ни фасоном. Не нравилось мне ни тогда, ни сейчас. Потому что в нём я напоминаю дешевую версию куклы барби. И да, для барбекю подобное платье совсем не подходит: слишком короткое, слишком помпезное и вычурное.

Но…. нацепив смиренное выражение лица, я конечно же уступаю и переодеваюсь, не желая обидеть маму.

И уже дома у Клэр, до меня доходит. Мать нарядила меня так неспроста! Тед Уорнер, собственной персоной, улыбается мне во все тридцать два зуба… Понятное дело, Тед – племянник Клэр, я могла бы догадаться, что он тоже здесь будет. И всё бы ничего, если бы не то, что начало происходить дальше…

Мама с большим энтузиазмом демонстрирует своё расположение к Теду.

Весь вечер она широко улыбается, изумлённо охает и ахает после каждого предложения, задаёт один вопрос за другим, и нахваливает Теда:

«Ах, планируешь получить стипендию университета? Какой молодец!»

«Мечтаешь играть за сборную штата? Какая прекрасная мотивация! Смотри, Роуз, этого парня ждёт успех!»

«Не любишь шумные вечеринки? Чудесно!»

«Отсутствуют вредные привычки? Прелестно!»

Меня не покидает ощущение, что мать нарочно показывает, кого именно хочет видеть рядом со мной. Она ведь даже не забывает поковыряться в прошлом и озвучить некоторые воспоминания, связанные с тем временем, когда мы ещё дружили с Уорнером. От этих задушевных бесед мне становится дискомфортно, я постоянно дёргаю своё идиотское короткое платье вниз и думаю о том, когда же кончится эта пытка… Невероятно! Раньше мне нравилось проводить время в компании маминых подруг.

Я не выдерживаю и ухожу, надеясь провести остаток вечера здесь, сидя на винтовой лестнице. Но моим скромным мечтам не суждено сбыться – рядом устраивается Тед, и это жутко меня напрягает.

– Сбежала? – миролюбиво интересуется он.

Я молчу, намекая на то, что не нуждаюсь в его обществе.

– Это платье так тебе идёт! – произносит Тед, ожидая, что я захлебнусь от счастья.

– Поздравляю, у тебя дурной вкус, – сухо отвечаю я на этот его комплимент.

– Эй, – он слегка касается меня плечом, и мне не нравится вторжение в моё личное пространство.

– Слушай, Уорнер, – раздражённо вспыхиваю я, – мне вот интересно, ты Саманте все подробности моего дня рождения рассказал? Ничего не упустил? И про то, что тебя пригласила моя мать, а вовсе не я?

Он улыбается мне, но я недовольно смотрю на него в ответ.

– Роуз, ты злишься? – удивляется Тед. – Мы ведь твои друзья и переживаем за тебя…

– Друзья? – усмехаюсь я. – Да мы не общаемся с тех пор, как я уехала во Флориду!

Меня бесит, что он несёт подобную чушь. У меня есть друзья, но Тед и Саманта в этот список не попадают точно.

– Сплетничаешь за моей спиной и потом пытаешься играть в мнимую дружбу? – нападаю я, замечая, как он хмурится. Тед явно не ожидает, что я в таком дурном настроении. – С мамой можете облизывать друг друга сколько влезет, но давай по-честному: общения с тобой я не ищу.

Вижу тень обиды на его лице. Ну наконец-то! Не то со своей извечной глуповатой улыбкой он похож на кена с полки детского магазина. Наверняка поэтому его и впечатлило это безвкусное платьице…

– Ты просто бесишься, что этот парень не нравится твоей матери! – довольно произносит Тед, натягивая рукав олимпийки на кулак.

– Не лезь не в своё дело! – прямо говорю ему я. Как же он раздражает! Сплетничает обо мне, как девочка.

– Тебе такие парни даже и не нравились никогда…

Я звонко хохочу, а он, недоумевая, смотрит на меня. Должно быть решил, что это он – тот самый типаж, от которого я должна быть без ума. Господи, и я действительно считала в детстве, что неравнодушна к нему?

– Ты не подходишь ему, а он не подходит тебе, – продолжает Уорнер, явно желая вывести меня из себя. Слышать о том, что мы с Картером две параллельные прямые – надоело до зубного скрежета.

– Да неужели?

– Ты стала другой, Онил, – расстроенно говорит Тед.

Оооо. Мы перешли на новый этап отношений. Он обращается ко мне по фамилии.

– А ты остался прежним, – злорадно отвечаю я, и мы оба поворачиваемся в сторону дороги, когда слышим рёв мотора. У дома тормозит додж Картера. Понятия не имею откуда он узнал, где я, но страшно рада, что могу, наконец, уехать отсюда.

– Пока, Тед. Беги давай, как обычно, – подмигиваю ему, вставая и направляясь к машине. Да, я напомнила ему о том, что он всегда боялся Лероя до дрожи в коленях. И мне не жаль, учитывая, что этот рыцарь, опасаясь за своё здоровье, ни единожды бросал меня одну в компании местных хулиганов. К счастью, обижать меня они не собирались…

Картер опускает тонированное стекло и смотрит на меня тяжёлым взглядом. Я обхожу додж и сажусь в машину. Мама запрещает мне ездить с ним, но я всё равно продолжаю это делать.

Мой парень сверлит взглядом Уорнера, а тот воинственно продолжает сидеть на ступеньках. Надо же, не убежал!

– Поехали, – прошу я. Не хватало чтобы он пустил в ход свои кулаки.

Картер на секунду замирает, словно обдумывая что-то, но потом резко трогается, и дом Клэр остаётся позади.

Мы выезжаем на Рокс авеню. Лерой молчит, петляя в потоке машин. Спустя пару минут тормозит около остановки, вытаскивает из багажника розы, которые судя по всему предназначались мне, и безжалостно выбрасывает их в урну. Я в растерянности смотрю на цветы и качаю головой. И зачем он это сделал?

Всю оставшуюся дорогу до дома мы не произносим ни звука. Как только он паркуется, я собираюсь уйти, но Картер закрывает дверь и напряжённо смотрит на меня. В его глазах плещется злость и гнев.

– Какого чёрта ты весь день не берёшь трубку? – спрашивает, поджигая сигарету.

– Не могу отыскать свой телефон, – честно отвечаю я, теряясь под его мрачным взглядом.

– Хорошо провела время? – холодно интересуется Картер, выпуская дым. Вижу, что сдерживать себя ему удаётся с трудом – это заметно по его напряжённым скулам.

– Нет, – тихо отвечаю я, глядя в сосредоточенное лицо.

– Платье такое нацепила для кого? – скользит недовольным взглядом по моим обнажённым ногам.

– Мама привезла мне его, чтобы переодеться…

Он внезапно начинает смеяться. Хватается за переносицу и кивает головой.

– Открой дверь, я хочу уйти! – его поведение меня злит.

– Завтра едем в кино?

– Нет, – раздражённо говорю я. Серьезно? Мы не можем спокойно поговорить даже, о каком свидании идёт речь?

– Нет значит… – тянет он, смотрит на меня и прищуривается. Потом просто открывает замок, и я сразу спешу выбраться на улицу. Какой смысл нам сейчас разговаривать? Лерой явно не в духе.

Иду по дорожке, но слышу как хлопает дверь.

– Надоело, Роуз. Честно… – признаётся вдруг он.

Я останавливаюсь и разворачиваюсь.

– Что конкретно? – чувствую как обида заполняет мои лёгкие.

– Устал от противостояния с твоей матерью. Это просто смешно, – его голос полон досады и раздражения.

Я пожимаю плечами.

– Мы даже сходить куда-то по-нормальному вдвоём не можем. И только потому что Элис вбила себе в голову, что я не подхожу тебе.

– Это не так, – с грустью в голосе говорю я, хотя понимаю, что так и есть.

– Уверен, твой телефон у неё…

– Перестань, Картер! – возмущаюсь я. – Мама не стала бы делать подобное!

Он только ухмыляется. Засовывает руки в карманы и продолжает издевательски разглядывать розовое недоразумение.

– Она ведь всё равно догадывается, уезжая в командировку, что ты проводишь время со мной. Тебе самой не надоело? Лично меня уже тошнит от всего этого.

Я злюсь, прекрасно понимая, что именно Картер имеет ввиду. Я стараюсь не накалять и без того непростые отношения со своей матерью, и потому она не в курсе, что мы продолжаем встречаться, не смотря на её запрет.

– Знаешь что, – подхожу ближе, игнорируя его насмешливый взгляд, – обратись к Хейли Сандерс. Уверена, с ней подобных проблем не возникнет!

Вскидываю бровь и разворачиваюсь, но он успевает схватить меня за руку.

– Не надо уходить, Онил! Мы не закончили, – бесится, сверкая глазами.

– Закончили! Я тебе с самого начала говорила, ничего у нас не выйдет, – тихо шепчу я, пытаясь выдернуть руку. Но парень наоборот только сильнее тянет меня к себе.

– Это ты так решила или твоя мать? Ответь, потому что для меня имеет значение только это! – резко произносит он. – И причём тут вообще Сандерс?

– Притом! Ты ведь даже не сказал мне, что она поедет с тобой!

Картер раздражённо хмурится.

– Она может ездить куда хочет, это её личное дело.

– Да ради бога, но при этом дурой я выглядеть точно не хочу. Ясно тебе? – почти кричу, удивляясь сама себе. Когда речь заходит об этой девушке, я начинаю злится и психовать.

– О чём ты, Онил?

– Ну понятно! – киваю я. Меня выводит из себя этот наш ни к чему не приводящий разговор.

– Да ни черта мне непонятно! – повышает голос Лерой.

– Понятно, что мы и правда друг другу не подходим. Не стоит со мной возиться! Всё, хватит, я хочу домой… – пытаюсь выдернуть руку, и он, наконец, отпускает меня, раздражаясь ещё больше.

– Прекрасно, – отталкивается от доджа и идёт к водительской двери. – Может ты и права…

Садится в машину, включает двигатель и срывается с места как сумасшедший.

Я сажусь на ступеньки и чувствую, как по щекам катятся слёзы. Эти три месяца с ним были прекрасными. Картер так красиво ухаживал за мной, вёл себя совсем иначе, и чем больше времени мы проводили вместе, тем больше он нравился мне.

Я знаю, что мама никогда не захочет видеть его рядом со мной, но что если… я захочу, не смотря ни на что.

Встаю и иду в дом, коротко приветствуя папу. Он спрашивает всё ли в порядке. Я только отмахиваюсь и спешу в свою комнату.

Несколько минут поисков, но телефона я так и не нахожу. В нерешительности направляюсь в комнату родителей. Папа растерянно смотрит на то, как я открываю один ящик за другим. Нелепо верить в то, что мама нарочно спрятала телефон, и я просто хочу доказать Картеру, что она этого не делала.

Открываю самый нижний ящик тумбочки и в смятении смотрю на свой айфон. Поверить не могу в то, что вижу. В голове не укладывается…

Беру мобильный и обнаруживаю кучу пропущенных вызовов: от Картера, Дженны, Рида. Сообщения, от простого «Позвони мне» – до гневного «Онил, я тебе шею сверну за такие выходки».

Получается, что мама вытащила телефон из моего рюкзака ещё утром, и спрятала его, даже не потрудившись отключить. Знала ведь, что Картер будет звонить мне… А потом ещё и потащила меня на это дурацкое новоселье.

– Милая, всё в порядке? – осторожно интересуется папа.

Нет, пап… Однозначно нет…

Глава 30

Картер

Я притормаживаю около серого невзрачного здания. Парковка пуста, и в окнах не горит свет. Глушу машину, закрываю дверь и, поигрывая ключами, направляюсь в сторону старенького спортивного зала.

Никого из ребят здесь уже нет. Оно и к лучшему – настроение дурное, и вряд ли кто-то захотел бы сейчас попасться мне под руку. Не любят они, когда я в таком состоянии…

Отпираю двери и захожу в здание. Там настолько тихо, что мои шаги эхом отзываются от стен. Спотыкаюсь об оставленное кем-то ведро, чертыхаюсь и иду в раздевалку, попутно включая везде свет. В нос ударяет знакомый запах сырости.

Мне не впервой приходить сюда в одиночку. Раньше я часто делал это, вместо того, чтобы отправиться домой. И тогда старик Джо обязательно говорил матери, что я тут. Наверное, чтобы она не переживала и не искала меня по городу. Если раньше я злился на него за это, то сейчас, пожалуй, благодарен.

Переодевшись, иду в зал. Снаряды тоскливо ждут своей участи. Мне не всегда нужен спарринг-партнёр. Иногда хорошей груши вполне достаточно, чтобы выпустить пар. А именно это мне сейчас и нужно. Потому что нервы на пределе. И всё из-за неё!

Онил вызывает во мне настолько противоречивые чувства: в один момент я готов носить её на руках, а в другой – хочу этими же руками придушить. И сейчас это вариант номер два, потому и уехал. Надоела эта её святая наивность. Надеюсь прямо сейчас она найдёт этот свой грёбаный телефон у матери, и может быть тогда, наконец, поймёт, что всё это уже из ряда вон.

Сегодняшний бой в Сан-Диего был ни о чём. Не люблю лёгкие победы, в них нет ничего особенного. Да к тому же это неинтересно. Дурная энергия не растрачена, кровь кипит.

Разминаюсь и начинаю колошматить грушу. Сначала потихоньку, потом сильнее. Хочу, чтобы в голове стало пусто и легко. Отношения с этой девчонкой даются мне слишком непросто. Потому что с ней всё совсем иначе… Не так как было с другими.

В раздевалке настырно звонит телефон, но я не обращаю на него внимания. Сейчас ни с кем общаться я не хочу.

Набираю темп и бью до тех пор, пока сил совсем не остаётся. Чувствую, как по шее стекает пот, и удовлетворённо закрываю глаза. Нормально. Думаю, блондинчику знатно повезло, что вместо него досталось этой груше. Рехнуться можно, пока я трезвонил ей, проклиная всё на свете, эти двое сидели себе на ступеньках, воркуя как долбаные голубки. И нет, я не ревную, этот полудурок мне не соперник. Это просто… злость, наверное.

Мать Онил наверняка считает, что этот аморфный мальчик в поло идеально подходит её дочери. Может так и есть?

Вспоминаю дурацкое розовое платье, открывающее ноги Онил во всей красе, и начинаю снова заводиться. Злюсь на Элис, злюсь на Онил. Одна всюду вставляет палки в колёса, а другая всё это молча терпит. Поражаюсь, Роуз сама-то не устала дышать по расписанию? В свои семнадцать я делал то, что хочу, абсолютно не задумываясь о ком-то кроме себя самого. В этом она права: мы разные… И потому, наверное, все так активно рассказывают ей, что ничего у нас не получится.

Думал ли я о том же? Если честно, то да. Слишком всё сложно и неоднозначно, сегодняшняя ситуация лишний раз тому подтверждение. Может и зря я начал всё это: сомневаюсь, что ей хватит духу пойти против своей матери.

Телефон звонит снова, но я уже занят своим любимым делом, и пока не избавлюсь от всего того, что накопилось внутри – с места не сдвинусь. Иначе будет только хуже.

Минут через десять слышу, как хлопают железные двери. Останавливаюсь и прислушиваюсь. Теперь я точно здесь не один.

– Так я и думал. Лерой, какого чёрта? – возмущается Рид, заглядывая в зал.

Я подхожу ближе, хватая с пола бутылку с водой.

– Телефон придумали для того, чтобы люди могли связаться друг с другом, – зачем-то умничает он. Я смотрю на него, не совсем понимая о чём речь. – Я тебе звонил раза четыре!

Я пью и равнодушно развожу руками. Друзья прекрасно знают, что я вполне могу обойтись без гаджета.

– И давно ты здесь? – он осматривает снаряды и кивает в сторону покачивающейся груши.

– Около часа. Ты меня искал? – не думаю, что он пришёл составить мне компанию в столь позднее время. Брукс кивает головой.

– Слушай, звонила Сандерс. И она меня серьёзно напугала.

Я иду в сторону раздевалки, с удовлетворением отмечая про себя, что мне значительно полегчало.

– Хейли умоляла приехать к ней прямо сейчас. У неё был чертовски взволнованный голос. Я так и не понял, что произошло, она резко отключилась и больше на связь не выходит.

Я хмурюсь и достаю айфон. Мои предположения подтверждаются, Хейли звонила мне дважды. Нажимаю на вызов, но в ответ слышу только монотонное сообщение о том, что абонент не доступен.

– Может случилось что? Кто-то там был ещё, кричал на неё, в тот момент, пока мы говорили.

– Так какого чёрта ты сразу к ней не поехал? – я недовольно захлопываю шкафчик, и хватаю со скамейки ключи.

– Да я понятия не имею, где она живёт. Был здесь неподалёку, решил тебя набрать и узнать, в курсе ли ты, что случилось.

– Поехали заедем к ней. Одно знаю точно: если это глупый розыгрыш, то я убью её.

Мы выходим из зала Джонатана Тёрнера, я запираю дверь на ключ и внимательно осматриваю окна. Тренер строго настрого велел всё перепроверять.

Сажусь в свою машину, и мы движемся в сторону Кловер Стрит 14. Пару раз я забирал Хейли именно оттуда. Обычный дом в не совсем благополучном районе. Насколько знаю, там она жила последние два года.

Подъезжаю и паркую машину чуть вдалеке.

– Этот, – киваю в сторону небольшого аккуратного участка, когда мы уже стоим на улице.

Рид осматривает территорию и окна. Мы не слышим никаких настораживающих звуков. Идём вдоль стриженного газона к парадной двери.

– А она точно здесь живёт? – спрашивает друг, озираясь. Думаю, он многого не знает о Хейли. Например, то, что после смерти отца её жизнь превратилась в сущий ад. Мать начала злоупотреблять спиртным и наркотиками, проиграла все сбережения в казино и даже умудрилась заложить дом, который забрали впоследствии за долги. Ситуацию спас брат матери, отправивший её на принудительное лечение. Хейли тогда было шестнадцать. И если раньше она жила в обеспеченном районе Вэст-Коуст, то теперь они с матерью ютятся здесь, в небольшом домике на неприметной Кловер Стрит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Постучим?

Я отрицательно качаю головой, замечая, что дверь не заперта. Брукс растерянно смотрит на меня, когда я тяну её на себя. В доме тихо, свет не горит, и это кажется мне довольно странным.

Захожу, осматриваясь по сторонам. Изнутри дом выглядит лучше, чем снаружи. Неплохой аккуратный ремонт, чистота и порядок. Тихо двигаюсь в сторону гостиной, откуда доносятся приглушённые звуки. Показываю Риду, чтобы оставался в коридоре на всякий случай. Заглядываю в гостиную и застываю на месте.

В углу комнаты кто-то лежит. Всюду следы борьбы: битые стёкла, опрокинутая мебель. Здесь явно что-то произошло.

Внезапно слышу шорох слева и оборачиваюсь, уже наготове.

– Стой, где стоишь! Попытаешься выкинуть что-нибудь, я ей глотку порежу, – хриплым голосом заявляет мне незнакомый мужик. Я поднимаю руки вверх, демонстрируя псевдосогласие. Осматриваю Сандерс, которую он держит чуть впереди, прижимая к её шее перочинный нож. Хейли молчит, судорожно хватая воздух. У неё разбито лицо, расстёгнута блузка, и эта картина вызывает у меня приступ неконтролируемого гнева. Однако я понимаю, нельзя сейчас идти на поводу у своей вспыльчивости. Подобная ошибка может дорого стоить.

Я отхожу назад, когда он дёргает девчонку на себя, неумело угрожая ножиком. По виду он напоминает мне не то наркомана, не то любителя выпить. У него неприятное лицо в шрамах и выцветшие татуировки на предплечьях. Подобных товарищей на своей улице я повидал немало.

– Порежешь её – загремишь надолго, – мрачно говорю я, – если доживёшь.

– Ты давай мне тут зубы не заговаривай! – орёт он. – Назад отходи, к стене!

– Девчонку отпусти.

– Вот ещё, – он противно смеётся. – Ты итак нам помешал!

От его фразы у меня неприятно колет под рёбрами и сохнет во рту. Помешал. Значит ничего сделать он не успел.

– Ты же понимаешь, что тебе придётся завалить нас обоих. А это потянет на внушительный срок… Давай отпусти её и поговорим.

– Поговорим? Эта сучка грохнула моего брата, – возмущается он, кивая в сторону лежачего. – Горячая тёлка, царапается как дикая кошка! Ну тебе-то это наверняка известно.

Я смотрю на Хейли. Она дёргается от его руки, когда он дотрагивается до её щеки. Мерзкий ублюдок. Рид стоит у порога, слушая наш разговор, а я лихорадочно соображаю, как сделать так, чтобы она не пострадала. Если бы не этот грёбаный нож, этот урод уже плевался бы своей кровью, лёжа на полу. Но всё же какое никакое холодное оружие в руках у него, и нет смысла демонстрировать понты, рискуя жизнью Сандерс.

– Давай договоримся. Ты ведь сюда пришёл зачем-то? Забирай и проваливай. Брата своего прихвати, – сквозь зубы предлагаю я, хотя знаю наперёд, что ничего из перечисленного не произойдёт.

– Э, не, – смеётся щербатый.

– Сюда уже едет полиция, – равнодушно говорю я. – Можешь подождать копов прямо здесь.

Всего на секунду в его глазах мелькает сомнение. Он не знает: блефую я или нет. Раздумывает, что делать дальше…

– К стене давай туда, живо! – делает шаг за шагом, двигаясь в коридор. Значит не видел, что нас было двое.

Я прищуриваюсь, смотрю на Сандерс, она – на меня. А дальше события начинают развиваться стремительно.

Рид бьёт мужика по коленям, тот теряет равновесие, Хейли выворачивается, а я валю его на пол. Выбиваю нож и набрасываюсь на него с кулаками. Он скулит от боли, пытаясь от меня закрыться.

– Мразь.

Мужик стонет, выставляя руки перед собой. Хватаю его, поднимаю, припечатываю к стене.

– Сука, кого ты резать собрался? – душу его, пока он, истекая кровью, ловит ртом воздух словно рыба. Бью снова: кулаками, ногами, ломая кости, хруст которых слышат все, кто в этой комнате.

– Хватит, убьёшь, – вмешивается Рид, призывая остановиться. – Картер, хватит!

Брукс пытается влезть, я нехотя отпускаю свою жертву, и он скатывается по стене вниз.

– Сандерс, что произошло? Тот мужик реально того?

Хейли молчит, застёгивая атласную рубашку трясущимися руками. Я подхожу к ней, и она поднимает голову. У меня внутри всё ещё клокочет ярость. Дотрагиваюсь до лица девчонки: этот урод ударил её, может и не раз.

Хейли смотрит на меня долгим взглядом, а потом бросается на шею. Не плачет, но я чувствую, что она серьёзно напугана. Глажу её по спине, пока она сбивчиво объясняет, что произошло.

– Они пришли сюда и требовали денег, драгоценностей. Когда-то мать задолжала им небольшую сумму. Ещё в те времена…

Хейли отходит и смотрит в сторону.

– Я ударила его по голове… Вазой.

– Умница, – тихо говорю я, не отпуская её руку.

– Может он мёртв? Лежит так уже минут двадцать.

Рид садится на четвереньки и осторожно касается сонной артерии.

– Живой, но в отключке.

– Нужно вызвать полицию? – спрашивает она. Я с презрением разглядываю этих двоих. Тот, что был с ножом начинает приходить в себя, но встать очевидно сможет нескоро.

– Да, – говорит Рид, глядя на меня. Качает головой, потому что уже догадывается, что я против. – Не дури, Лерой. Позвоню сейчас Майлзу, он оформит всё как надо. И на побои глаза закроет. Мы с тобой не станем брать на себя это, ясно?

Я смотрю на Хейли и она кивает.

– Звони.

Рид облегчённо вздыхает и достаёт телефон.

– Где твоя мать?

– Она сегодня в ночную смену, – тихо отвечает Хейли. – Эти двое подкараулили меня, когда я возвращалась с работы.

– Ты работаешь? – удивляется Рид. Сандерс поджимает губы. В нашей компании только я знаю, что она работает. Собирает деньги, чтобы уехать в Лос Анджелес.

– Пригрозили ножом, и мне пришлось пустить их в дом.

Я цепенею, представляя каково было ей, девчонке, в подобной ситуации. И она ведь не растерялась, даже справилась с одним из них…

Брукс звонит знакомому полицейскому, и уже через пятнадцать минут в дом приезжают двое ребят. Хейли спокойно рассказывает им о том, что случилось, а я закусываю от досады губу. Даже думать не хочу, чем бы всё закончилось, если бы Рид тоже проигнорировал её звонок.