Текст книги "Вопреки. Том I (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 18

Всё произошло быстрее, чем ожидала Алиса. Натаниэль Баллак уже утром следующего дня стал её объектом совершенно добровольно. Девушка спустилась в холл и ждала встречи со своим новым «заданием». Наконец, он соизволил спуститься, опоздав на час:

– Какая у меня симпатичная охрана! – начал он, – Но будет ли от тебя толк? Элис, да?

– Алиса Лефрой, – поправила его Алиса.

– Аннабель говорила о тебе, – злорадно сказал он и его лицо озарило выражение лица, по которому можно было сказать без сомнений: если сказанное Графиней и прошло цензуру, то в любом случае носило негативный подтекст, хотя Алиса и без этого не питала надежд на расположение Аннабель Гринден, – Давай сразу договоримся: я делаю то, что хочу. У меня большие планы на гарем Герцога, а также на его погреб...

Он говорил всю дорогу до столовой, но Алиса не слушала. Она держалась на расстоянии и считала свечи, которые попадались на пути, чтобы как-то отвлечься от неприязни к заносчивому родственнику Графини. Он не нравился ей чуть меньше, чем его кузина, но от этого времяпровождение с ним не становилось легче. Она с горечью осознала, что Блэквелл не зря переспросил её о готовности принять особую службу. Это действительно было неприятно: делать то, что тебе не угодно по чьему-то приказу.

Ей приходилось повсюду следовать за Натаниэлем, куда бы он ни шел, чтобы не делал, а делал он всего несколько вещей: опустошал графины с выпивкой, сплетничал со своими знакомыми, ругался с прислугой и домогался до женщин. Ирония была в том, что выглядел он хоть и холёно, но почему-то женщины совершенно не отвечали на его интерес взаимностью, чему Алиса в душе очень злорадствовала. Причину она видела в абсолютном отсутствии мужественности.

Так прошёл весь день пятницы, а к вечеру Натаниэль вломился в южное крыло, выбрал себе хорошенькую гаремную шлюху, предназначенную для гостей Герцога и повёл её в свои покои.

– Проходи, не стесняйся, – пригласил Алису Натаниэль Баллак.

– Спасибо за приглашение, но, думаю, буду оберегать ваш покой снаружи, – аккуратно ответила она.

– Как хочешь... – он хамски улыбнулся и зашёл в комнату, – Дверь будет открыта... а то вдруг со мной что-то случится!

Через открытые двери Алиса слышала всё, что происходило между её "Объектом" и его шлюхой. Пыл у него был неуёмный, и, как бы Алиса не мечтала о конце любовных игр Натаниэля Баллака в эти бесконечно длящиеся минуты, мужчина показывал хорошую выдержку и зверский аппетит.

Алиса стояла в дверях этой злосчастной комнаты в то время, как к ней подошёл её Хозяин, который был сильно пьян и пах перегаром. Он встал рядом и так же как она облокотился на стену:

– У тебя интересный день, да? – в его голосе слышны были нотки издёвки.

– До безобразия, – ответила девушка и потупила взгляд, потому что в эти секунды из открытой двери послышались наигранные крики гаремной девицы и характерный скрип кровати.

– Вообще-то ты должна не отходить от объекта ни на шаг, – заметил Лорд Блэквелл.

– Не думаю, что ему нужна моя помощь в подобном занятии.

– Задача номер один – охрана, ты должна выполнять её, несмотря на личную неприязнь.

– Ах вот в чём подвох! – нетерпеливо сказала она, – Вы ведь знали, что опасность ему не угрожает, но что он будет вести себя так, что я захочу утопить его?

– О да, конечно знал! – у Блэквелла был очень довольный вид, – Но это способ показать тебе, что особая служба – это не только махание мечом и сцены из книг Дюма. Здесь мало романтики, которую ты ищешь.

– Похоже, что я ищу романтику?

– Ну а что тогда? Не говори слов "предназначение" и "умысел судьбы", это всё ерунда.

– Я ничего не ищу, Лорд Блэквелл. Я приверженец того простого убеждения, что судьба сама меня найдёт.

– То есть ты ничего не ищешь?

– Нет. Знаете, первое правило, когда вы потерялись? Стойте на месте и дайте шанс вас найти, либо идите к тому, кто скажет вам где вы и объявит на весь супермаркет или подземную парковку: "потерялся ребёнок шести лет и бла-бла-бла". Если бегать искать кого-то, кто в это время ищет вас, двигаясь с такой же скоростью с вами по кругу, то большая вероятность, что вы никогда не встретитесь.

– Логично. Тогда зачем тебе это?

– Моя задача провести время с пользой. Научиться чему-то к тому моменту, как судьба меня найдёт, – она нахмурилась, – Как ваши глаза, Милорд? – попыталась перевести тему Алиса, но по-прежнему стеснялась посмотреть ему в лицо.

– Намного лучше. Зрение ещё вернулось не до конца, но я вижу, как ты краснеешь и смущаешься, – он захихикал и дыхнул на неё перегаром, – Это потому что ты хочешь туда зайти, да? Интересно посмотреть на них?

Алиса убийственно посмотрела на Хозяина:

– И что нового я там увижу? Сношающихся людей я вижу каждый день, у вас в Сакрале это норма.

– А для тебя? Норма?

– Я не культивирую толерантность.

– Ладно... – он взял её за плечи подтолкнул в комнату, чтобы она видела происходящее внутри. Лорд Блэквелл и Алиса стояли теперь на пороге средних размеров комнаты для гостей, обставленной как большинство комнат этого крыла. На кресле перед книжным шкафом занимались сексом брат Леди Гринден и гаремная девица, – Хочешь, чтобы с тобой делали тоже самое?

Алиса смотрела на происходящее почти в упор, но любовников свидетели совершенно не смущали, даже наоборот: голая потная женщина стала вести себя более вызывающе, смотря на пьяного Хозяина зазывно, а Баллак начал стараться пуще прежнего.

– Нет, – тихо, но уверенно сказала Алиса.

– Почему?

– Потому что ему на самом деле без разницы с кем этим заниматься, он не очень-то её хотел, просто чтобы пунктик поставить и развлечься. А она... – Алиса посмотрела на театрально кричащую голую шлюху, которую сзади брал Натаниэль, – Она притворяется слишком уж неприкрыто. И думает наверняка о чём-то постороннем...

Блэквелл хитро улыбнулся и сделал ментальное усилие, после которого довольно ответил Алисе:

– Она думает обо мне! И о том, как она жалеет, что не успела выпить перед работой.

Блэквелл видел только образы двух людей, занимающихся сексом, но возбуждало его не их занятие, а то, что Алиса стояла рядом и смотрела на это.

– Об этом я и говорю: они занимаются не сексом и не любовью... они просто сношаются как кролики. Вы ведь знаете, что кролики не получают удовольствия от самого процесса размножения? То есть для них это чуть увлекательней, чем мне ходить за никчёмным человеком весь день. Отсюда вопрос: с чего мне им завидовать?

– А если немного изменить сценарий?

– Что? – Алиса повернула к нему голову и посмотрела на него снизу-вверх.

Он взял её за локоть и отвёл из комнаты, закрывая за собой дверь:

– Если бы мужчина хотел женщину, а она получала от этого удовольствие? – он стоял сзади, но не касался её, – Представь, что они отдаются друг другу ради того, чтобы сделать партнёру приятно. Всё это время, что они занимаются сексом, они не считают секунды до конца, им действительно это нравится...

– Без эгоизма? Слабо верю...

– В этом сценарии нет эгоизма. Он читает её желания, а она... позволяет это делать. Ей всего лишь надо захотеть, сделать сознательный выбор! Только тогда это принесёт удовольствие. Представь.

Алиса закусила губу, ощущая себя неуютно в этой ситуации. Её воображение работало более чем хорошо, потому что она прекрасно представляла именно такую ситуацию. Воображение нарисовало картину, как Герцог, стоящий сзади, прикасается своей сильной властной рукой к её талии, делает шаг вперёд, прижимаясь своим красивым телом к спине Алисы. У неё участился пульс, несмотря на попытки сдержать контроль над разумом и телом, но близость этого мужчины делала усилия ничтожными. Она вдруг поняла, что он её не касается, хотя ей этого очень хотелось. Алиса поочерёдно сжимала кулаки добела, провоцируя полушария мозга к деятельности, и, наконец, магическое воздействие обаяния Хозяина начало уступать воле девушки:

– Представила. Дальше что?

– Хочешь так? – спросил её Блэквелл, но она не ответила, а он продолжал давить на её сознание.

– Вы какое-то странное удовольствие получаете от моего смущения, да?

– Сейчас ты кажешься девственницей, это очень забавно, – он издевательски хихикнул.

– Лорд Блэквелл, вы шли куда-то, наверно дела важные, да? Не опоздаете?

Слова Алисы рассмешили его:

– Да, мне в соседнюю комнату, буду тоже рождать порок, вызывая румянец на щеках у таких, как ты. Я же обещал отвлечь кузину Нэйта?

– Тогда поспешите выполнить свой благородный подвиг, Милорд! – она учтиво присела в реверансе.

– И всё же... – он ухмыльнулся, – Ты права!

– В том, что вам пора? Определённо!

– Нет. В том, что ты не для этой бездарной ёбли, – он кивнул в сторону комнаты, где сейчас проходила финальная партия сексуальных игр Натаниэля Баллака, – Ты для тех ночей, когда не засыпают, боясь упустить хотя бы десять минут.

Щёки Алисы залились краской, этого эффекта и добивался её Хозяин. Он смотрел на неё хитро и интригующе, не отводя глаз, взял её руку и медленно поцеловал, всё так же смотря ей в глаза:

– Когда-нибудь я покажу тебе... – он сделал многозначительную паузу и поклонился, – А сейчас можешь идти к себе и отдохнуть. Натаниэль больше не твой объект, у тебя будет новое задание, – его глаза смотрели на неё хитро, – Будь на чеку с утра, я пришлю тебе записку.

– Не смею вас больше задерживать, – сухо кивнула она.

Алисе показалось, что он был не столько пьян, сколько просто в хорошем настроении, а ходить по нервам людей, испытывая их, было его хобби.

После его слов Алиса пришла в себя уже на подходе к своей комнате. Больших усилий стоило настроиться на господство разума после такой усиленной атаки. Она преодолела расстояние до своей комнаты как будто под гипнозом.

Глава 19

Было так не привычно обрести жаркое тропическое лето посреди суровой зимы, но так вышло. Три дня морского плаванья от одной гавани к другой в полном молчании провела Алиса, смотря туда, откуда плыла, ведь она вынужденно оставила кое-что, чего не понимала. Проснувшись в пять часов утра в Мордвине, она получила из рук Франческо своё новое задание:

«Мне на остров Убуд путь закрыт, поэтому разберись ты что там за чертовщина. Наблюдай, не встревай».

Убуд для жителей Сакраля был почти синонимом края света, и добраться туда можно было лишь по воде и никак иначе, потому что остров находился под древней защитой, напоминающей защиту Мордвина. Алиса конечно же ничего об этом не знала, но само название «остров Убуд» не предвещало ничего хорошего.

– Смотришь так, как будто именно я тебя вечно ссылаю, – ворчал слуга.

– Знаешь, Франческо, ты тот гонец, что приносит исключительно плохие новости.

– Торопись, у тебя десять минут до отбытия корабля.

На палубу она взошла молча, молча с неё сошла на берег острова Убуд. Прямо из песка выросли странные каменные ворота, обращённые к морю и состоящие из двух частей, не соединённых между собой. Эти массивные части одной архитектурной целой были устремлены в небо и от земли до самой верхушки были украшены резьбой, а с обеих сторон от каждой колонны располагались миниатюрные статуи каких-то существ.

Алиса долго стояла и смотрела на грандиозные ворота, не решалась войти. В воздухе пахло какими-то благовониями, но запах был отвратительный, и девушка поморщила нос. Она приблизилась к статуям и засмотрелась, а сзади послышался мужской голос:

– Это Защитники, – сказал высокий мужчина, – Защитники Убуда.

– Отчего защищают?

– Чёрт их знает. Судя по всему, от цивилизации! Добро пожаловать, Леди Лефрой, – мужчина согнул спину в таком поклоне, на который Алиса сразу обратила внимание.

Сложно было не обратить внимание на высокого лысого мужчину, сплошь исполосованного рубцами от шрамов, на его теле, казалось, не было живого места, напоминало это заточку для ножей. Алису такое зрелище совсем не напугало, ведь в целом мужчина был вежлив и уравновешен, в отличие от красивых, но дёрганных людей вокруг. Она наклонила голову в своей изящной манере в знак приветствия и устремилась взглядом на каштановую бородку, заплетённую в косичку, в которую были вплетены бусины и среди них маленький, но очень чистый аквамарин. Мужчина был одет лишь в заношенные штаны, заказанные по колено, чтобы свободно ходить по воде и песку. У него был накаченный загорелый торс так же исполосованный шрамами, но знаки магии были очень чёткими. Алиса пыталась определить возраст мужчины, но это плохо ей давалось, поэтому она остановилась на довольно большом промежутке: от 45 до 60. Мужчина был в очень хорошей форме, хотя было понятно, что он далеко не мальчик, а сбритые волосы не давали определить наличие седины, хотя борода была ровного цвета, лишь несколько седых волос, отливающих серебром. И этот его поклон... Так кланялись люди, вхожие в высшие круги, но этот мужчина явно не желал демонстрировать своё прошлое, пытаясь сойти за обычного военного.

Он проводил Алису в её маленькое скромное бунгало, которое по местным меркам было крайне посредственным, но всё же вызвало её восторженную улыбку. Бунгало было сплетено словно корзина из веток, уборная была до нельзя простой, но отделано ракушечником, и даже маленькое зеркало над раковиной (которая была вырезана прямо в камне) было в рамке из ракушек.

Алису немного насторожило то дружелюбие, что царило вокруг, она словно попала в ещё один новый мир, ведь на острове Убуд всё было совсем иначе. Деятельность человека была не помехой природе, а наоборот она вписывалась в неё, не мешая лесу и морю, всё было гармонично, повсюду был уют и простота, но в каждой детали свой неповторимый дух.

Но ночью Алисе было не по себе. Дело не в муравьях, которыми кишела постель, не в кошках, которые орали повсюду в поисках приключений на свои обрубленные хвосты, а в воздухе. Она ворочалась и не могла уснуть, когда засыпала, видела лишь море, по которому приплыла в это странное место.

Утром она проснулась от жуткого голода, которого не чувствовала давно. Желудок просто сводило, и она пошла в поисках чего-то съестного, но продуктов не увидела, лишь готовую пищу, которая была на вид просто отвратительной и вызывала тошноту.

– Эй! – неуверенно позвала Алиса, пытаясь разбудить единственного человека, который был связан с тем миром, который она оставила за бортом корабля, – Вы могли бы мне помочь?

Мужчина открыл глаза и сел в постели, глядя сонно на Алису. Через несколько секунд он сладко зевнул и улыбнулся:

– Чем обязан?

– Я имени вашего не знаю...

– Бальтазар Дон, – коротко ответил он.

– Подскажите, Лорд Дон... – начала она, но он перебил её:

– Без "Лорда", Леди, и можно просто Бальтазар.

– Тогда лучше без "Леди" и просто Алиса, – тихо сказала она и нахмурилась, – Бальтазар, где я могу достать еду? Сырую.

– О! – поднял брови мужчина и встал с кровати, – Вообще в море всегда полно еды, но... видишь ли, Алиса, странное дело – только местные могут выходить в море. Но я могу помочь. Один местный рыбак – мой должник, его зовут Команг-Кир...

– Они здесь все "Кир"?

– Да... к любому имени подставляй в конце "Кир" и не ошибёшься. В общем, он может доставлять мне рыбу.

– Ты сделаешь мне одолжение, Бальтазар. Мне много не надо, я не много ем, но расплачиваться мне пока нечем, – она потупила взгляд, а потом подняла решительные глаза, – Только я в долгу не останусь, я могу отработать.

– Ерунда, от меня не убудет! – улыбнулся он, – А чем тебе местная еда не нравится? – он спросил из праздного интереса.

– Она... воняет, – немного смущённо ответила девушка, что вызвало необычную реакцию Бальтазара, который перестал расправлять постель и замер, внимательно слушая Алису, – Смердит просто убойно, я не могу это даже в руки взять, не то, что проглотить. Вы не заметили?

– Нет. Не заметил, – слишком медленно ответил он и нахмурился вслед уходящей девушке.

Проведя четыре дня на острове, она постепенно начала привыкать к новому месту, знакомств не заводила, делала лишь то, что было велено Хозяином: наблюдала, пыталась вникнуть.

Но никак не могла понять.

Ей казалось, что она находится на сцене театра, прямо посреди какого-то непонятного ей представления. Вокруг лишь красивые (действительно очень красивые!) декорации, но всё равно это был муляж, как и маски счастья и дружелюбия на лицах островитян. На острове была всего хорошая погода, всегда приятный ветерок, небольшие волны, которые приносили красивые ракушки, потрясающий закат и какие-то гигантские звёзды, дарящие грустный свет.

Из неприятного: зловонный запах, который был везде: и в домах, и на улицах, и в еде. Алиса прошла мимо свежезаваренной похлебки из рыбы и брезгливо наморщила нос, отводя взгляд от улыбчивой кухарки, имя которой заканчивалось на "Кир", как и у всех жителей Убуда. Жизнь на этом острове казалась настолько скучной, что Алису начали развлекать вечерние прогулки с обезьянами, которые ходили за ней попятам, но близко не подходили. Эти мохнатые блохастые шпионы забавляли её своей непосредственностью и естественностью, которой, как это было ни странно, не хватало на острове.

Была последняя неделя года и народ Убуда готовился к встрече нового года на свой лад. Целых пять дней люди собирались, одевались в белое и пели монотонные ритмичные песни, сопровождающиеся несколько заупокойной музыкой. Алиса наблюдала за шествиями по улице с неприкрытым раздражением и в этот момент её тихого возмущения за её спиной появлюсь Бальтазар:

– И не надоедает же им! – отстранённо произнёс он.

– Чего они добиваются? На моей Родине на новый год пьют так, чтоб весь год тошнило при виде алкоголя, пускают фейерверки, дарят подарки, но это... это какие-то потусторонние пляски!

– Это не то, чтобы Новый год, – начал Бальтазар, – Это праздник в честь Акаши.

– Знать бы, что это значит!

– Акаша – это такая особенная сила, только за подробностями не ко мне. Источник, скорее даже... островитяне устраивают этой силе пять дней молитв и ритуалов, а в последний день её изгоняют.

– Очень гостеприимно, ничего не скажешь!

– Так здесь заведено...

– А чем эта сила плоха?

– По их поверьям, Акаша – есть дух, рождающий зависть и сомнения. Короче дьявол чистой воды. Они его задабривают, а потом прогоняют, сжигая его оболочку в виде чучела.

– Вот оно что... сжечь дьявола – это очень эффективно! Это как утопить рыбу, или заживо похоронить червя.

Бальзатазар тихо засмеялся:

– Сначала все эти звуковые вибрации и ритуалы, а потом погребальный огонь. Ну да, не верх ума, конечно, но кто мы, чтобы править их традиции!

Алиса лишь стояла и хмуро смотрела на шествие островитян, которые тихо и монотонно шептали какие-то слова. Всё это вызывало какую-то странную тихую ярость в её душе, и лишь обратив внимание на трёх обезьян, которые наблюдали за ней с дерева, она отвлеклась и улыбнулась.

– Какие странные они... – сказала Алиса, имея в виду обезьян.

– Кто?

– Мартышки.

– На этом острове нет мартышек! – нахмурился Бальтазар и начал осторожно оглядываться, – Я живу здесь три года, обхожу остров вдоль и поперёк каждый день и... не важно, – замолчал он внезапно и теперь внимательно смотрел на Алису.

В последний день мессы островитян Алиса шла на центральную площадку, где собрался весь город, снова морщась от отвратительного запаха. Ритмы музыки стали навязчивыми, и в голове зазвенело от шума.

Алиса облокотилась на дерево и схватила руками за голову от резкой боли в голове. Боль усиливалась, давя на мозг, зрение подводило, а к горлу подкатывала тошнота. Тело пульсировало в ритм вибрациям потусторонней музыки, пока изо рта не вырвался поток кровавой рвоты. Алиса села на землю и начала её рыть совершенно неосознанно, но дождей не было так давно, что почва превратилась в камень. Запах зловоний врезался в ноздри и в слезящиеся глаза, музыка давила на мозг с всё большей силой. Она попыталась спрятаться, но на небольшом острове это было невозможно. Куда бы она не шла, везде сталкивалась с островитянами, играющими на своих странных зловещих инструментах. Она жаждала увидеть первые лучи солнца, которые, как ей казалось, спасут её от всего этого кошмара, но до рассвета был ещё час, а силы покидали девушку.

– Алиса... – послышался голос Бальтазара, – Задержи дыхание и закрой глаза.

Девушка послушалась, и Бальтазар накрыл её лицо мокрой тряпкой, которая успокаивала кожу и блокировала запах зловоний. Мужчина взял её на руки быстро побежал прочь от площади, стараясь скрыться от ритуальных пений, но это было нереально, ведь все жители острова вышли из своих домов, чтобы осуществить свою церемонию. Они ничего не делали, чтобы помешать Бальтазару, лишь смотрели на бьющуюся в конвульсиях девушку и сладко улыбались. Бальтазар спустился в подземелье, положил девушку на камень и запер двери, как мог.

– Да что, чёрт побери происходит!? – крикнул он и посмотрел на Алису, а она в ужасе смотрела на стену погреба, в котором находилась.

Она увидела оковы на стене, в которых были скелеты детей не старше пятнадцати лет, и судя по костям, эти люди умерли столетия назад. Земля вибрировала от звука подходящей толпы и уже были слышны звуки их пения и ритм музыки.

– Зачем ты меня сюда привел? – странно спросила она, – Это ведь...

Алиса не договорила, потому что всё было и так ясно, когда глаза немного привыкли полумраку. На стенах были неумелые рисунки островитян, на которых носителя злого духа приковывали к стене.

– Акаша... так и знал, – сказал Бальтазар и посмотрел на Алису грозно, – Блэквелл мог прислать мне только дьявола, ну конечно! Вот почему ты морщишься от этих арома-палочек.

Вместо ответа Алиса затрясла головой, прогоняя снова нарастающую боль:

– Мне надо уйти! Боже... – взмолилась Алиса, – Этот жуткий... жуткий остров! БУДЬ ОН ПРОКЛЯТ! – крикнула она и земля сотряслась.

Пение на несколько мгновений затихло из-за внезапных природных изменений, но потом снова продолжилось. Бальтазар заговорил:

– Они тебя боятся, поэтому не тронут. Ты для них – священная и неприкосновенная, пока в сознании. Я вытащу тебя отсюда, ты только держись, иначе они убьют нас обоих. Только... куда мы пойдём?

– К морю, – решительно сказала Алиса, – За ворота.

– Это невозможно, мы не преодолеем ворота, пока островитяне не выпустят.

– Пошли! – скомандовала Алиса и он взял её на руки.

Бальзатар выбрался наружу и побежал с девушкой на руках к воротам, но было слишком далеко. Алиса снова начала захлёбываться в своей крови, выплёвывая уже не столько содержимое своего желудка, сколько сам желудок. Её предобморочный взгляд сфокусировался на трёх обезьянах, которые сидели на их пути, первая из которых закрывала уши руками, вторая глаза, третья рот, и тогда Алиса нервно хихикнула и задержала дыхание, потом закрыла глаза и закрыла руками уши, чтобы не слышать музыку, пение, не видеть ритуальные танцы и не вдыхать зловония острова.

Это подействовало так, как нужно и вот уже через пару минут они добрались до ворот Убуда, в которые ещё несколько дней зашла Алиса, и ничто не предвещало подобных событий. Тогда остров казался таким уютным и дружелюбным, его природа была такой чарующей, а люди улыбались так лучезарно, что Алиса этим почти восхищалась, но всё изменилось слишком резко.

Улыбки островитян остались по-прежнему лучезарными, но в них не было доброты, как оказалось. Они смотрели на Алису и видели не гостя, а источник силы, который будет питать их остров, ведь судя по рисункам в подземелье, островитяне заманивали Акашу на остров, а потом выжимали из неё жизнь. Купол над островом питался от этой особенной силы, и Алиса от этой мысли испытывала первобытную ярость, которая набирала обороты в её душе.

Она почувствовала на своей щеке прикосновение тёплого луча солнца и поняла, что это спасение. В подтверждение своим мыслям, она услышала голос Бальтазара:

– Кто бы ты ни была, Блэквелл пришёл за тобой вовремя, только ему не войти в ворота, а нам... не выйти.

Алиса открыла глаза и увидела на фоне восходящего солнца корабль, который был её спасением, но он был куда дальше, чем островитяне, ступающие за ними попятам.

– Мы пройдём! – решительно сказала она, а Бальтазар издал боевой клич и ринулся к воротам.

С большим усилием он прорвался сквозь невидимую защиту и упал на песок от бессилия.