Текст книги "Корона Весны (СИ)"
Автор книги: Анна Бахтиярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)
Глава 14. Ночная прогулка
Утром на злую и не выспавшуюся Мари обрушились две новые неожиданности: букет ландышей в вазе с оранжевой запиской и зеленый запечатанный конверт, пахнущий дорогими духами. С мыслью «Не может быть!» стихийница сначала раскрыла Осеннее послание и задохнулась от восторга и раздражения одновременно.
Зу Ситэрра, желаю вам скорейшего выздоровления. Жаль, что церемония закончилась столь трагически. Ваше выступление было великолепно. Надеюсь, вам нравятся белые цветы.
Трент Вилкоэ.
Захотелось расплакаться. От обиды. Зачем, спрашивается, вежливый осу продолжает её терзать? Едва Мари удается выбросить парня из головы, как он снова врывается в её жизнь грозным ураганом. И ведь, наверняка, считает, что поступает благородно, отправляя цветы заболевшей знакомой.
Второй конверт девушка разрывала безжалостно, догадываясь, от кого письмо, и понимая, что не прочтет там ничего хорошего. Догадка подтвердилась сразу – в нижнем правом углу листка вместо подписи был нарисован розмарин – цветок-талисман Весты.
Обереги назначались стихийникам сразу после рождения. Но не всем, а только детям Весны и Лета: первым – цветы, вторым – деревья. Например, Тиссе достался полевой василек, а Ною – яблоня. Помнится, в детстве Мари жутко завидовала друзьям, считая несправедливой подобную избирательность. Обереги же Королевских особ и их значение стихийники знали наизусть. Короля Мартэна "охранял" гладиолус. По легенде цветку полагалось защищать воина от гибели и приносить победу, с чем, как все знали, он не справился. Для Весты родители выбрали вечно зеленый кустарник, который также называли "морской росой". Считалось, что его цветы избавляют от дурных снов и помогают сохранить молодость.
У северного выхода. В одиннадцать вечера, – гласило короткое послание Принцессы.
Что ж, вчерашнее предположение Мари оказалось верным. Её Высочество не собиралась отступать от плана. Просто он стал еще более тайным.
Покидая больничку, стихийница сожгла письмо Весты, чтобы не оставлять следов. Хотела отправить в огонь и оранжевую записку, но в последний миг рука, протянутая к блюдцу, где, корчась, догорала зеленая бумага, остановилась. Девушка минуту с тоской смотрела на лист, затем спрятала в карман. Ландыши решила оставить в больничке. Мари никогда не нравился их терпкий запах – вызывал головокружение. Лилия в горшке тоже пахла резко, но ее бросить стало совестливо. Ведь цветок подарили, чтобы жил и радовал долго…
Атмосфера во владениях совета изменилась. Несмотря на теплую, почти безветренную погоду, в воздухе витало ощущение грозы – не настоящей, создаваемой детьми Времен Года в небе. Другой. Той, что устраивают на земле. Пахло горькой травой и чем-то еще – щекочущим ноздри почти до слёз. Запах тревожил, затруднял дыхание. Появилось ощущение, что некая невидимая субстанция просачивается внутрь с каждым вдохом, смолой облепляя легкие.
Улицы опустели. Всего два дня назад отовсюду звучали громкие голоса и смех. Стихийники жили предвкушением праздника, от души наслаждаясь беззаботностью. Теперь стало так тихо вокруг, что девушка отчетливо слышала каждый свой шаг. Разумеется, и топот позади не остался незамеченным.
– Ной, ты носишься, как стадо слонов, – проворчала Мари, когда друг ее нагнал.
– Так уж и стадо? – игриво усомнился он. – Всего один слон. И тот еще юный.
Стихийница не оценила юмора. Слишком много неприятностей свалилось на голову, чтобы радоваться или смеяться.
– Интересно, чем пахнет?
– Зельем восстановления.
– Ого! Это же запредельная магия, – в голосе прозвучало нескрываемое восхищение.
– Ловерта сама его готовила, – Ури закивал не менее уважительно. – Скосили траву на площадке, где открытие проводили. На землю побрызгали зелье. Чтобы не впитала память злой магии. Хотя я не понимаю, зачем столько усилий. Конечно, могли быть жертвы, – быстро поправился Ной, поймав осуждающий взгляд подруги. – Но советники, академики и Их Величества ведут себя так, словно страшнее произошедшего позавчера, ничего придумать невозможно. Тут явно какая-то тайна.
– Ну и пусть, – Мари поморщилась и, если бы не горшок в руках, непременно бы закрыла ладонями уши.
Остаток дня девушка провела в местной библиотеке, преследуя сразу две цели: отвлечься и скрыться от посторонних глаз. Общения с избытком хватило накануне, тем более, вечером предстояла ещё одна трудная беседа. На несколько – безумных, но всё же трепетных – мгновений Мари всерьез рассматривала вариант проигнорировать назначенную Принцессой встречу и пожаловаться Майе. Но потом отринула этот вариант. Бабушка устроит племяннице скандал. Однако тем самым развяжет Весте руки. У Её Высочества имелось отличное оружие против неучтенной юной родственницы – Инэй Дората. Стоит только Королю узнать об изменившемся семейном положении подданной, он найдет способ навсегда разлучить её с Майей.
С полчаса стихийница бродила вдоль книжных полок. Касалась кончиками пальцев переплетов, читала названия, но не решалась взять тома в руки. Пока не наткнулась на тот, который заставил подпрыгнуть на месте.
– "Содж Иллара. Эзра", – прочитала Мари благоговейно, вспомнив вчерашний допрос Роксэль.
Бывают же в жизни совпадения! Девушка тяжело вздохнула, протягивая руку за книгой. Нет, она не кривила душой, уверяя Королевскую подругу, что ей нет дела до секретов клана Дората. Но сочла появление творения Мастера не иначе, как знаком свыше.
Очередная книга деда (к новому статусу Соджа еще нужно было привыкнуть), как всегда оказалась великолепной. Уткнувшись в неё носом, Мари потеряла счет времени, не замечая ни легкого Летнего дождика за окном, ни наступления вечера.
Девушка всегда знала, насколько жестоко обошелся с несчастным городом Король Буран, но и представить не могла, что сыр-бор разгорелся из-за сущего, по ее мнению, пустяка. Эзра никогда не славилась ни плодородными землями, ни сильной промышленностью, поэтому подавляющее большинство жителей едва сводило концы с концами. Но однажды случилось почти чудо – в горах, опоясывающих город, нашли месторождение мрамора. Да не обычного, а снежно-белого, почти без примесей, рисующих на поверхности камня темные узоры.
Интерес к находке проявили сразу несколько соседей, предложив городовику Дорну Арду хорошую плату. Еще бы, величественный камень столь благородного оттенка мог стать украшением и гордостью любого замка. Вот только довольно потирающий руки правитель Эзры не учел простого факта – еще более заманчивым товар показался Королю Зимы. Буран пришел в ярость, что камень предложили кому-то раньше него. К слову, Его Величеств не собирался одаривать Эзру богатством. Бесцеремонно сообщил, что забирает месторождение в свою собственность, а взамен Арду может не платить за последний Зимний месяц. Но городовик воспротивился.
Чем обернулась Королевская обида, прекрасно знали все – жуткой морозной осадой, бунтом горожан, страшным пожаром в кварталах ру и, разумеется, гибелью Его Величества и младшего Принца. Даже магическая сила не смогла уберечь Короля в схватке с обезумевший толпой, хотя, как подчеркивал Мастер, тогда погибло немало мужчин. Отбиваясь, Буран заморозил насмерть не меньше тысячи людей. Ещё больше жителей города погибло в огне.
– Его Величество хотел привлечь к войне сыновей, – писал Содж. – Однако в его распоряжении был лишь младший Принц, но и тот в разгар бойни кинулся спасать жителей города. Я был приятно удивлен поступком Снежана. Раньше я не замечал в юноше подобной самоотверженности. Хотя, у него и было доброе сердце.
В прошлом году Мари слышала от Лукаса Горшуа, что пока Буран пытался проучить Дорна Арту и его город, Инэй путешествовал по стране в компании Грэма. Книга Соджа дополняла рассказ сыщика. Старший Принц и его лучший друг объездили почти всю Левию, совмещая приятное с полезным. По распоряжению отца Инэй проводил переговоры с городовиками на правах наследника престола, а свободное время посвящал развлечениям. Незадолго до трагедии молодые стихийники прибыли на самую окраину страны – в Дессон. Вернее, за территорию города, где жили отщепенцы, владеющие морским заливом под названием Ариссу и грядой островов. Инэй пытался договориться о сотрудничестве с местными обитателями. Ведь соль в заливе отличалась особой концентрацией и делала погодные зелья невероятно сильными.
Переговоры затянулись, и Принц не сразу узнал о яростной мести отца несчастному городу. А когда прибыл в Эзру, Король был уже мертв. Младшего же брата он нашел едва живого, как и показало Мари видение. Содж подтвердил: Снежан скончался в квартале ру на руках у Инэя. Вот только, о чем юноша говорил перед смертью, Мастер в книге не поведал.
– То были страшные дни. И до трагедии. И после. Никогда не забуду лица старшего Принца Зимы. А особенно его глаз. Погасших глаз. Я знал Инэя с детства. Он всегда старался исполнять обязанности, положенные по статусу, однако не отличался ни суровостью характера, ни холодом сердца. Но всё изменилось в один день. Часть души спешно возведенного на престол юноши умерла вместе с отцом и братом. Тому доказательство Шар Стихий, следить за которым входит в мои обязанности. Он был черен, как ночь. Да, этот величественный символ Королевской власти всегда гаснет, когда прерывается жизнь действующего владельца. Однако Зимний шар не спешил менять цвет даже после того, как Королем стал Инэй. Прошел не один месяц, прежде чем он стал светлеть. А былую мощь вернул лишь через три года…
Из пропасти раздумий Мари вывел острожный голос, проникший через тысячи слоев лжи.
– Прошу прощения, милочка, но мы закрываемся.
Девушка вздрогнула, обнаружив рядом пожилого стихийника, очень похожего на старика Гловера из Академии, только одетого похуже, но зато гораздо дружелюбнее на вид. Перевела взгляд на окно и ахнула. Почти совсем стемнело.
– Который час?
– Одиннадцатый вовсю, а нам в девять закрываться положено. Не хотел вас тревожить, зу, видно уж – что-то важное читаете, но мне домой пора.
– Простите! – Мари приложила руки к груди. Получив удовлетворенную ответную улыбку, вернула книгу и ринулась к дому Далилы.
Вот незадача! Так зачиталась, а потом задумалась о словах Мастера, что не придумала правдоподобного объяснения для подруги. Ведь Вилкок точно не понравится намечающаяся ночная прогулка Мари. Причем, сказать что-то придется прямо сейчас, до встречи с Вестой, иначе Далила всех советников переполошит из-за отсутствия наблюдателя Зимнего Дворца.
Какого же было удивление Мари, когда подруги в доме не оказалось. На столе ждала записка, судя по скачущим строчкам, написанная в отвратительном настроении.
Не жди меня ночевать. Придется опять торчать в больничке. Я уже с ног валюсь, но кого это волнует? Ненавижу Весту! И зачем ей только понадобилось, чтобы именно я караулила мальчишку Рума?! Далила.
Мари расхохоталась. Принцесса и это предусмотрела. Теперь точно – никаких преград.
****
Ровно в одиннадцать девушка была у северного выхода, как и заказывали. Того самого, где в прошлом году началась памятная "прогулка" к дому отшельника и оврагу. Мари поежилась, хотя и оделась тепло – не поленилась достать закрытую обувь и дорожный плащ. Кто ж знает Принцессу, вдруг беседа затянется.
Веста, к счастью, появилась минуты через две. Всё-таки стоять одной среди могучих, негодующе переговаривающихся на ветру деревьев, и вглядываться в темноту было жутковато. Чудилось, что из-за частокола темных стволов, вот-вот выскочит некто ужасный, похожий на кровожадного Игана Эрслу. Или на белого волка с тайного этажа Дворца Осени.
– Рада, что ты отличаешься пунктуальностью. Идем. Нам предстоит насыщенная программа.
Принцесса тоже облачилась в дорожный плащ – цвета крыла ворона, накинула на голову капюшон и теперь сливалась с темнотой. Ступала тихо, что и ветки под ногами почти не хрустели. Мари подумалось, что Весте лес точно не враг, а родная стихия.
– Иди спокойно, здесь некого бояться, – посоветовала Её Высочество, оглядываясь на неуверенно плетущуюся девушку. – Поверь, мне не составит труда распознать любую опасность заранее.
– Правда? – невольно вырвалось у Мари, а в голосе зазвучало неприкрытое сомнение.
Но вместо выговора Веста тихо засмеялась.
– Я целительница, девочка, помнишь? Таким как я, передаются дополнительные дары. У нас в разы усилены обоняние и слух, чтобы мы могли собирать в лесах растения для целебных настоев, не опасаясь внезапного нападения. Я услышу и почувствую чужое приближение задолго до того, как этого стихийника, человека или зверя распознают глаза. Не веришь? Хорошо. Я знаю, что в прошлом году на празднике Лета ты пряталась под столом и слышала наш с Майей разговор. Алкоголь притупляет чувства, и я не сразу заметила твое присутствие, а потом не стала выдавать. А сегодня ты пользовалась хвойным мылом. От волос идет аромат календулы, а плащ наверняка лежал в сундуке рядом с особенной настойкой, приготовленной Хортом. Узнаю его рецептуру. Подозреваю, тебе велено принимать лекарство ежедневно, однако ты игнорируешь указание – ибо от тебя самой настоем не пахнет.
– Ну и ну, – протянула Мари, краснея. Веста и впрямь угадала почти все. Кроме одной детали. – Всё правильно. Только лекарство готовил не Хорт, а его дочь Милла.
– Это почти одно и то же. Девочка использует наработки отца, а в будущем, я уверена, сумеет его превзойти.
– Вы знаете, для чего лекарство? – решилась Мари на уловку, но не тут-то было.
– О! – Принцесса засмеялась – будто колокольчик зазвенел в залитом солнцем поле. – Разумеется, тебе не объяснили причину недуга. Я тоже не имею права. Но дам совет – не забывай про лекарство. Опасность не миновала – это я тоже хорошо чувствую.
– Но…
– Тише! – Веста подняла руку и прислушалась к одной ей доступным звукам. Секунд десять стояла, не шевелясь. Но потом успокоилась, сделав вывод, что никто опасный не приближается. – Все нормально. Осу Вилкоэ выгуливал волка. Но они далеко. И уже возвращаются домой. Что касается тебя, просто делай то, что велела Милла. Это для твоего же блага.
– Я и не думала отказываться от лекарства, – проворчала Мари. – Просто забыла из-за последних событий.
Дорога петляла и петляла в черноте леса. После рассказа Весты об особенностях целителей, страха не осталось. Только легкая тревога. Все-таки неприятно, когда вокруг тьма. Даже луны нет – небо затянуто драным покрывалом блекло-фиолетовых облаков. Чем дальше, тем больше Мари казалось, что путь вот-вот выведет к оврагу. Вот только зачем?
– Сначала мы кое-кого навестим, – ответила Веста на не озвученный вопрос. – Стихийника зовут Лестор. Раньше он работал в Погодной канцелярии Зимнего Дворца, а пока временно живет в доме, где ранее обитал Борг Рата – отшельник, с которым вам с Яном не посчастливилось познакомиться в прошлом году.
– Да, это было познавательно, – мрачно заметила Мари, выходя вслед за Принцессой к знакомому домику, в темноте казавшемуся еще неприятнее. В памяти всплыла грузная фигура с начесанными патлами, а ещё вид с высоты на дно рва.
– Не вмешивайся в разговор, просто слушай, – велела напоследок Веста, поднимаясь на шаткое протестующее крыльцо. Подняла руку, чтобы постучать, но дверь открылась прежде, чем кулак коснулся потрескавшегося дерева.
– Ваше Высочество.
Новый обитатель спрятанного в лесу домика, оказался относительно молод – лет двадцати пяти, не больше. Лампа, которую он держал над головой, позволяла рассмотреть гладко выбритое лицо, светлые, чуть вьющиеся волосы, широкие накаченные плечи. Такому не погодные зелья стоит составлять, а бревна таскать. Мужчина почтительно поклонился Принцессе и подозрительно покосился на Мари.
– Все в порядке, Лестор, – сняла неловкость Веста. – Можешь спокойно говорить при моей юной помощнице. Она исполняет волю вашего Короля.
Стихийник покорно кивнул, освобождая дорогу обеим гостьям.
Внутри домик оказался опрятнее, чем можно было ожидать. Наверняка в этом была заслуга последнего обитателя. Вряд ли осу Рата содержал жилище в чистоте. Вся мебель недавно пережила ремонт. Стулья обтягивала новая ткань, стол, заставленный склянками, покрыли свежим слоем лака. Громоздкая кровать в углу была аккуратно заправлена.
Не дожидаясь приглашения, Веста опустилась на стул, оказавшийся вполне устойчивым. Скинула капюшон, открывая чистый лоб. Волосы сегодня были забраны наверх, ни одна прядь не выбивалась. Лестор устроился рядом, быстро перебирая кипу исписанных бумаг на столе. Мари осталась стоять позади. Решила, раз ей не предлагали присоединиться, лучше не делать лишних движений.
– Вот, – погодник нашел нужный лист. – Я провел тщательное исследование образца. Вы правы. Почти. Состав очень схож с той формулой, которую вы мне передали. Но еще более сложен. Я бы даже сказал – усовершенствован.
– Вот как? – Веста выхватила у Лестора бумагу и принялась изучать, беззвучно шевеля губами. Мари не могла толком видеть, что там написано. Сумела разобрать лишь, что это перечень с пометками. – Неприятно признавать, – проговорила Принцесса минут через десять, – но так и есть. Проклятье! – она неожиданно ударила ладонью по столу. – Идеальная формула. И это плохо.
– Тогда почему эффект получился такой… э-э-э… неконтролируемый?
– Слишком большая доза, – Веста взяла другой лист, видимо, со старым образцом и принялась сравнивать записи. – Никогда не думала, что тысячелистник и березовый сок способны усилить свойства зелья. Кто бы ни придумал формулу – он гений. Пусть и злой.
– Чего же он хотел добиться? Странная демонстрация получилась. Он словно сказал во всеуслышание: "Я здесь". Не проще ли было продолжать работать тайно?
– Проще, – согласилась Веста, поглаживая острый подбородок. – И я вижу три варианта. Либо он глуп, с чем трудно согласиться. Либо слишком самонадеян, что иногда свойственно гениям. Либо это случайность, и зелье всплыло раньше срока.
– Каковы будут дальнейшие указания? – поинтересовался погодник, чутко уловив желание Принцессы закончить беседу.
– Возвращайся к основному заданию. Работай усердно, но слишком не торопись. Лучше продуманный результат, чем ошибки, вызванные излишней поспешностью.
– Слушаюсь, Ваше Высочество.
Погодник снова поклонился. С неподдельным почтением.
Покинув тайную лабораторию, Мари не сразу решилась заговорить. А уж тем более озвучить сделанные выводы. Открыла рот, сообразив, что выбранная Вестой дорога, ведет не домой.
– А куда… – начала, было, стихийница, но Принцесса бесцеремонно перебила её.
– Побереги дыхание. Сейчас начнется подъем. Все разговоры позже.
Совет оказался своевременным. Дорога сделала крюк и резко пошла в гору, превратившись в узкую ленту. Ситуацию усложнил появившийся вместо утрамбованной земли песок. Ноги увязали в нем и пытались съезжать вниз. Дополнительные неприятности доставляли длинные корни деревьев, возникавшие под подошвами башмаков из ниоткуда. На одном из них Мари и поскользнулась, распластавшись во весь рост.
– Держись, – Веста протянула поверженной спутнице узкую ладонь, второй рукой держась за ствол ближайшего дерева. – Извини за неприятный путь, но наглядность иногда полезней любых аргументов. Обратно пойдем другой дорогой, она выведет прямо к поселку. Просто сейчас не хотелось делать часовой крюк.
Путь наверх закончился, когда дыхание Мари сбилось и из груди вырывался подозрительный свист.
– Сейчас, – простонала девушка с трудом, усаживаясь на песок. Требовалось хотя бы несколько минут, чтобы прийти в себя. Перенесенный накануне приступ давал о себе знать.
Веста выглядела гораздо лучше и дышала почти ровно. А еще Принцесса!
– Нужно чаще совершать пешие прогулки, – попеняла она.
– По Дворцовой лестнице? – попыталась отшутиться Мари.
– Идём, – Веста протянула руку, помогая подняться. – Нужно торопиться. У меня запланированы и другие встречи. Дражайшая родственница старается следить за мной. Лишний раз не подпускает к Зеркалу. Поэтому приходится совмещать несколько дел.
Остаток пути, продлившийся примерно пятнадцать минут, стихийница прошла на заплетающихся ногах. Старалась не отставать от Весты, дышать размеренно и больше не падать. К счастью, удалось, хотя сердце и колотилось в два раза быстрее в знак протеста. Зато в конце пути ждал сюрприз, ради которого действительно стоило потерпеть неудобства.
– Стой! – велела Принцесса. – Закрой глаза и не подглядывай. У меня есть шарф, но я верю в твою честность, дочь Зимы.
Мари так устала, что покорно выполнила требование. Позволила Её Высочеству вести себя, а потом усадить на грубую скамейку.
– Смотри, – проникновенно шепнули в ухо.
Девушка открыла глаза, ожидая очередного подвоха. Но представшая глазам картина потрясла до глубины души. Она была восхитительной, волшебной и невозможной.
– Это иллюзия?
– Нет. Магическое поле, накрывающее эту часть Левии, позволяет увидеть издалека истинную сущность того, что на ней расположено.
– Невероятно. И… и…
– Красиво?
– Да. И выглядит умиротворяюще.
– Это равновесие, Мари. То, что мы должны сохранять любыми способами.
Веста использовала очень правильное слово. Потому что представшая глазам картина демонстрировала с математической точностью простой факт, который стихийники знали с раннего детства. Времена Года, несмотря на кардинальные отличия, являлись единым целым. Равноправными составляющими чего-то огромного и очень-очень значимого.
Вдали возвышались четыре Дворца и Академия Стихий. Здания обволакивала полупрозрачная дымка, превращающая всё вокруг в сказку. Бело-голубой Зимний Дворец казался ледяным, будто гениальный скульптор высек его из громадного айсберга – долго и тщательно вырезая в замерзшем материале каждую башенку. Зеленый Весенний Замок от низов до Королевских покоев покрылся живой листвой. Обитель детей Лета превратилась в фруктовый сад, а дом Осени полыхал красно-оранжевым пламенем, в котором сгорают леса и поля, чтобы сначала уснуть, а потом воскреснуть и заиграть с новой силой. Но больше всего потрясла Академия. Сам лиловый Замок не сильно изменился, просто к знакомым краскам добавилось свечение. Зато проявились разноцветные дорожки, как побеги, ведущие к Дворцам.
– Я расскажу тебе о равновесии, дочь Зимы. И о том, как легко его нарушить, – голос Принцессы зазвучал тихо, но в каждом слове было столько силы, что смысл впечатывался в голову на годы вперед. – Мы – стихийники привыкли считать, что являемся высшими созданиями, стоящими над людьми. Но наслаждаясь избранностью, многие из нас забывают главное. Служа Временам Года, мы обязаны беречь их, но ни в коем случае не пытаться усилить мощь и власть своих Дворцов. Как бы банально это не звучало – наша сила в равновесии. В господстве четырех равных Стихий, а не одной, поглотившей все остальные, – Веста ненадолго примолкла, разглядывая прекрасные Замки, а потом пристально посмотрела на притихшую спутницу. – Как думаешь, что в действительности произошло на церемонии открытия?
– Еще несколько часов назад у меня было множество самых нелепых предположений, – честно призналась Мари. – Но теперь… Кто-то пытается поставить одно Время Года над остальными?
– И да, и нет, – Принцесса снова перевела взгляд на Дворцы. – Многих удивила наша реакция. Непосвященные считают, что мы слишком серьезно восприняли угрозу. Подумаешь, кто-то поиздевался над чужой силой. Ничего глобального ведь не случилось, не считая одного единственного мальчика, который никак не придет в себя. Но всё гораздо хуже. Я расскажу тебе историю из прошлого, девочка. Упоминания о ней не встретить ни в учебниках, ни в книгах Соджа. Потому что два века назад ее решили сохранить в тайне, чтобы ни у кого не возникло соблазна продолжить дело "Белого света" – одной крайне агрессивно настроенной организации.
– "Белого света?" – эхом повторила Мари, и губы сами сложились в презрительную ухмылку. – И почему мне кажется, что речь идет о стихийниках Зимы?
– Как же ты не любишь собственное Время Года, – попеняла Принцесса, но без намека на назидательность. – Да, "Белый свет" – это название тайного общества, созданного в Зимнем Дворце. Несколько молодых высокомерных и безжалостных стихийников во главе с младшим из трех Принцев клана Дората решили поэкспериментировать с силой. Омерзительно, но один из них был целителем и обладал многими недоступными другим знаниями. Объектами опытов стали такие, как ты – юные полукровки. Проклятые небом мальчишки задумались – что если яу не обязательно будут сохранять принадлежность, полученную при рождении? Ведь в них заложены по два, а то и по три Времени Года. Начали искать способ усилить то, которое не проявилось изначально.
– Но разве такое возможно?! – вскричала Мари. Вспомнились собственные метания в Академии и попытки пробудить в себе несуществующую (как тогда девушка считала) Весну. – Нам всегда говорили, что уровень силы окончательно определится к четырнадцати годам, но принадлежность неизменна. Не считая "незримых", у которых она неясна до испытания.
– Так и есть. Однако участники тайного общества сумели создать зелье, способное влиять на силу Зимы – пробуждать её и приумножать. В теории, – даже ночь не сумела скрыть ярость, промелькнувшую в глазах Весты. – На практике всё пошло не совсем так, как планировали гадкие мальчишки. Дети Весны, Лета и Осени, получившие от родителей и Зимнюю кровь, действительно, стали создавать снег. Но у зелья выявилось столько побочных эффектов, что подопытные дети начинали болеть, а вскоре и умирать. А, может, дело было в самой силе. Нельзя искажать то, что заложено небом.
– Какая мерзость! – Мари в негодовании вскочила со скамьи.
– Да, это жестокая история, девочка, и я не обещала, что будет легко, – Веста кивнула головой, приказывая девушке вернуться на место. – Мерзавцев выследили. Но не сразу. Прежде погибло много невинных. Разумеется, ведь извергов не остановила такая мелочь, как смерть яу. Для них они являлись низшими созданиями, а в данном случае еще и расходным материалом.
– Что сделали с этими… с этими… стихийниками? – из-за негодования Мари почти не чувствовала боли в ладонях от впившихся в кожу ногтей.
– Казнили. Включая Принца. Правда, тайно. И не всех.
– Почему? Кто-то сумел откупиться? Очень похоже на детей Зимы!
– О, нет. Король был беспощаден. Не пожалел и собственного сына. Но, к несчастью, не всех участников "Белого света" удалось раскрыть. Пойманные стихийники не назвали имен сообщников даже под пытками.
– А как формула попала к вам? Погодник Лестор ведь её сравнивал с новым образцом?
– Да, её, – Веста злорадно усмехнулась. – Это забавно, но даже в семьях, прогнивших насквозь, однажды встречаются порядочные стихийники, и всё сразу меняется. Формулу несколько десятков лет назад Королю Бурану передал Содж Иллара. Ему, в свою очередь, вручил документ отец – на смертном одре. Старый дурак посчитал, что сын продолжит хранить грязную семейную тайну, но у Мастера были иные помыслы. К сожалению, отец умер, не успев назвать имя сообщника. Только сказал, что кары сумели избежать два участника "Белого света". Во втором клане имелся дубликат формулы, но какая это семья, остается загадкой по сей день.
– Но ведь подозреваемые наверняка были?
– Да. Например, Иган Эрсла.
– Из-за прощального пепла? – предположила Мари, подумав, что бывший главный погодник Зимнего Дворца отлично вписывался в образ. В предприимчивости и смелости ему точно нельзя было отказать. Да и эксперименты любил ставить, пусть и над погодными зельями.
– Нет. Хотя декабрьская демонстрация укрепила подозрения. Видишь ли, Мари, – Веста тяжело вздохнула, – в твоем Дворце давно зреет заговор по воцарению в Левии Зимнего Времени Года. Имей в виду, я сейчас открываю очень опасные секреты, но, думаю, у тебя достаточно ума, чтобы держать рот на замке. Так?
– Так, – стихийница поспешно закивала, боясь задрожать от масштаба тайны.
– Главная заговорщица – Королева Северина, – Принцесса предпочла не заметить судорожного вздоха Мари и продолжила. – Инэй не просто так терпел вздорные выходки матушки. Запереть Королеву было проще простого, но пока она считала, что у нее развязаны руки, мы надеялись переловить "свиту" – тех, кто разделяет стремление Её Величества и предпринимает для этого активные шаги.
– Но тогда почему Король передумал?
– Полагаю, терпение лопнуло, – Веста чуть заметно свела брови. – Явные сообщники Её Величества – Фальда Сильвана с сыночком, Оруза Герта и Уна Эрнэ – в последние месяцы почти не проявляют активности. Не только после заточения Северины, но и из-за ареста племянника Орузы – бывшего заместителя Игана.
– А Рейм Норда? – Мари удивило, что Её Высочество опустила имя главного любимчика паучихи и без пяти минут родственника.
– Достопочтенный зу Норда, наоборот, старается держаться подальше от захватнических планов повелительницы. Что? А ты думала, у Короля нет агентов? Инэй Дората, при всех его недостатках, никогда не сидит сложа руки. А действует. Осторожно, но, как правило, прицельно.
– А реальные доказательства сговора есть?
– Возможно. Но прежде чем арестовывать известных неприятелей, нужно выявить тайных. Особенно представителя клана, веками хранящего формулу, и стихийника (вероятно это одно лицо), который её усовершенствовал. На этот раз следует вырвать все сорняки, не оставляя ни единого корешка. Но первостепенная задача – Элла.
– Она участница заговора? – не поверила Мари.
– Северине всегда был нужен сообщник из другого правящего клана. Невозможно совершить переворот в одиночку. Королеве пришлось бы сражаться с тремя другими Повелителями Времен Года. Но когда расстановка сил два на два, шансы повышаются. Старая перечница заключила сделку с моей дражайшей родственницей. Девять месяцев в году правит Зима, три – Весна. Разумеется, в Левии, как и раньше, будут сменять друг друга четыре Времени Года. Под снегом урожай не вырастишь. Но господствовать над всеми будут два Дворца. С точки зрения Эллы, вариант не самый справедливый, но для Королевы, не принятой Шаром Стихий, приемлемый. Кроме того, у старухи есть компромат на Монтрэ – грязная тайна, до которой я не могу докопаться. Нужно избавиться от девчонки, пока две мерзавки не наворотили дел. Сейчас, когда Сентябрина умерла, мы особенно уязвимы. Злат, слава небу, отлично понимает истинную силу равновесия, но он неопытен. А Агуст никогда не отличался доблестным характером. Конечно, Северина под замком, но зато её тайный помощник с формулой на свободе, и это очень плохо.
– И, разумеется, вы не хотите отпускать меня, – констатировала Мари. – И потому напугали до смерти преданного вам ребенка.
Веста и не подумала смущаться.
