Текст книги "Его выбор (СИ)"

Автор книги: Анна Алмазная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

– Отдашь мне мальчика до заката? – спросил Арман старика, отпуская руку парня. – Даю слово, что верну целым и невредимым. И хорошо заплачу.

– Мой господин, это мой единственный внук, желанное дитя, – начал было старик, но когда Арман отстегнул от пояса кошелек и вытащил оттуда золотую монету, отвернулся и тихо сказал:

– Да. Только дай слово…

Куда ему не согласиться? За это золото долго жить можно. А, судя по латанной и перелатанной одежде и старенькой усталой лошадке, жилось им в самом деле не совсем хорошо.

– Даю слово, что ничего с ним не станет, – ответил Арман, кидая монету старику на колени. Архан вновь внимательно посмотрел на паренька, потом на Нара и приказал:

– Раздевайтесь! Оба!

И Нар, понимая, что возражений Арман все равно слушать не будет, повиновался. Паренек, судя по всему, тоже все понял правильно.

Чужая одежда оказалась маловата, не очень хорошо пахла и во многих местах была грубо залатана, но Нар не жаловался. Сам недавно в похожей ходил. Только странно было смотреть, как Арман хмурится и одергивает ворот рубахи на чужом парнишке, чтобы одежда лежала лучше, как сам завязывает на нем пояс и приказывает пригладить волосы ладонями да вымыть лицо хотя бы в луже, при этом бросив:

– Больно уж ты грязен.

А потом Арман раздраженно посмотрел на попытки парнишки оседлать Гнедого, проворчал что-то вроде: "Бесполезно, только шею себе свернет" – и, не выдержав, посадил незнакомого мальчишку за собой на Вьюнка и приказал ждать. Нар ждал. И ни один вечер в его жизни не тянулся так долго.

Старик молчал, да и у Нара разговаривать охоты не было. Стреноженная лошадка вместе с гнедым щипали травку у края леса, солнце медленно катилось к закату. Холодало. Нар лег на телегу, с тревогой глядя в небо, по которому плыли тонкие тени туч, и на солнце, клонившееся к верхушкам деревьев и не мог выдавить из души беспокойства. Умом Нар понимал – Арман хотел его спасти. Понимал, что архан отвел в храм чужака, потому что татуировки паренька были «чистыми», понимал и то, что если узнают… Нара все равно убьют, а Армана… Нар не хотел думать, что будет с Арманом. Понимал, что приносит своему архану лишь хлопоты, и в тоже время не мог не радоваться. Он будет жить. Наверное. Может, не так и долго, но жить. И не где-то жить, не абы как, а рядом с Арманом. Разве это не счастье? Так почему на душе так тяжко, будто он что-то делает неправильно?

Может, просто уйти? Старик не станет останавливать, а лес милостив, как-нибудь и там можно выжить. И, может, удастся прибиться к какой-нибудь деревне, где нет магов и жрецов и некому будет проверить татуировок? Может, пойти прямо к жрецам? Авось помилуют. А убьют... все умирают. Когда-нибудь.

Но сдерживали последние слова Армана:

– Убежишь – из-под земли достану. Ты меня слышал?

Арман пожелал, чтобы Нар остался. Арман его принял. Арман не захотел его выдавать. Арман обманул опекуна и отвез в храм паренька, которого даже не знал. Все ради Нара. И это Арман… который всегда и все старался сделать правильно. Для которого главное – законы, установленные богами. Разве можно теперь его предать?

Нар закрыл глаза и подумал, что нет, нельзя. И сам не заметил, как заснул, а проснулся, когда кто-то тряс его за плечо и шипел на ухо:

– Вставай! Темнеет уже, надо возвращаться!

– Мой архан, – Нар поймал Армана за руку, заглянул в холодные глаза и выдавил: – Спасибо. Не надо было.

– Я сам решу, что мне надо. А ты… – повернулся Арман к старику. – Если будет трудно, можешь отослать мальчишку в любую из моих деревень. Теперь… я его архан.

Нар почувствовал жгучий укол зависти к этому незнакомому мальчишке. Он теперь принадлежит Арману, в то время как Нару придется и дальше скрывать свои татуировки. Но лучше так, чем за грань или в изгнание. Только, боги, какой ценой?

– Хватит ныть! Долго будешь копаться? – вновь спросил Арман, и в голосе его раздражение перемежалось с усталостью.

– Ты измучен, мой архан, – сказал Нар, когда Арман чуть покачнулся, потирая виски.

– Во мне ни капли магии – все жрецы в храме выжрали, и сил почти не осталось, но чтобы тебе накостылять – хватит. Так что собирайся и поехали.

Нар вновь вскочил на свеженького и отдохнувшего гнедого и пустил его вслед за уставшим вороным Армана. Лес вокруг все более кутался в сумерки, дорога темнела среди устремившихся ввысь берез, стук копыт глухо отдавался в лесной тишине. Нар вдруг поймал себя на мысли, что в лесу ему почему-то гораздо спокойнее, чем в доме. Что тишина, повисшая вокруг, обманчива и полна шорохов – то ветерок промчится по верхушкам деревьев, то застрочит успевшая задремать сорока, то ухнет сова. И пахнет вдруг влагой, горечью мха, сладостью отцветавшей ивы. И выхватит взгляд из весенней серости утопающую в сумерках синь подснежников, сиреневые колокольчики сон-травы, желтоватый ажур березовых сережек. И на душе вдруг станет тихо и спокойно, а все хлопоты уйдут куда-то далеко, туда, где нет покачивающейся впереди спины Армана, тепла шеи гнедого под ладонью и странного чувства, что тебя нет.

И ты везде. И в прохладе лужи, и в хрустальном переливе ручейка, и в покачивании ветвей ивы. И в росе, что рассыпалась по траве блестящими капельками, и в мягком мхе, на котором так хочется растянуться и смотреть, смотреть в бездонное, теперь залитое румянцем небо, ждать, пока зажгутся одна за другой звезды и выплывет на синий шитый серебром бархат тоненький месяц.

Но что-то было не так… неуловимое, странное и пугающее. Прежде чем Нар успел сообразить, что, на плечи навалилась тяжесть, и Нар полетел вниз. Днем раньше он испугался бы, теперь быстро провел по поясу чужака, сомкнул пальцы на рукояти чего-то, наверное, ножа, вытянул оружие из ножен и всадил его в спину разбойнику.

Нар спихнул с себя умирающее тело, одновременно вытягивая из него нож, и бросился к Арману, которого теснили к лесу пятеро. Он не успевал бояться – тело было быстрее. Рука сама схватила за плечо зазевавшегося разбойника, другая резанула ножом по чужому горлу, пуская фонтан крови. Нар опустился рядом с мертвым уже телом, вырвал из безвольной руки меч и, устав сопротивляться невесть откуда появившемуся воинскому дару, сомкнул пальцы на рукояти. Легко, будто это делал каждый день, крутанул меч, оценивая его тяжесть, и оружие легло в ладонь как влитое. А кровь вскипела азартом. Теперь убивать!

Краем глаза Нар уловил тень за спиной. Он развернулся, всадил меч кому-то в живот, крутанул, чтобы наверняка, и, опершись ступней о упавшее к ногам тело, вытянул из него темное от крови лезвие.

Из рук меч выпускать нельзя. Откуда-то Нар это знал твердо. Так же твердо, как и то, что ему надо добраться до Армана.

Их было слишком много. А Арман все более слабел. И, увы, не справлялся.

На ходу рубанув кого-то по плечу, Нар выдохнул. Арман упал на колени, зажимая левый бок ладонью, и меж пальцев его неумолимо сочилась темная жидкость.

– Арман! – выкрикнул Нар, забыв обо всем на свете.

Арман поднял голову, глянул в глаза Нару, одними губами выдохнул:

– Беги!

Его блестевший в полумраке взгляд был так же холоден и спокоен, на губах блуждала странная улыбка, когда один из разбойников подошел к нему сзади и схватил за волосы, заставляя запрокинуть голову.

– Стой! – этот голос был нигде и везде, казался тихим и почти неслышимым, но все вдруг замерли и разбойник разочарованно отпустил Армана, позволив ему упасть обессилено в мох.

Дорогу в лесу залила тишина. Не такая, как прежде, полная едва различимых шорохов, а настоящая, мертвая, несущая запах крови. Да и сам лес казался мертвым, будто испугался человека в плаще, выступившего на дорогу. Незнакомец шел к Арману, спокойно, никуда не спеша и никого не замечая, а разбойники молча расступались, чтобы не оказаться на его пути. Так же молча, бесшумно и без единого слова жалобы. И следом за незнакомцем шла так же укутанная в плащ фигурка, что остановилась рядом с одним из трупов, провела тонкими пальцами по ране, окуная их в кровь, и облизнула пальцы, издав при этом легкий стон наслаждения. Передернуло не только Нара, но и большую часть разбойников, но возразить не осмелился никто.

– Я, кажется, просил этого архана не трогать, – тихо сказал кто-то, в ком Нар безошибочно угадал мага.

Может, даже высшего… и присмотреться бы получше, да лицо мага было спрятано под низко натянутым капюшоном, а не слишком высокую фигуру скрывал стекающий на землю складками темный плащ.

– Кто же знал, что это архан? – выступил вперед один из разбойников. – Думали, просто мальчишки… одежка-то у него, простая совсем. Хоть и добротная.

– А по коням никак не догадаться? – В голосе мага прозвучала вовсе не скрываемая язвительность. – Или все рожане разъезжают на дорогих лошадях? И если уж напали, то почему так глупо? Почему стрелами с коней не сняли?

– Кони ладные… горячие… – оправдывался разбойник, – боялись, что трепыхнутся и пораним. Да и мальчики хорошенькие, ухоженные, таких продать можно… Кто знал, что они так драться будут! Позволь, Темный! Они столько народу моего положили, ребята не простят! Позволь этих обоих прихлопнуть. Обещаю, что сильно мучить не буду, только...

– Плевать на твоих ребят, – голос мага обжег смертельным холодом. Незнакомец не спеша снял перчатки и вновь повернулся к Арману, а его спутница, Нар почему-то был уверен, что эта девушка, повернулась к дерзкому разбойнику и слегка зашипела ему на ухо. Бедный верзила задрожал, но с места сдвинуться не решился.

– Связались с воином, пусть и зеленым, вот и получили, – продолжил маг. – Чего вы ожидали? Что он так просто даст себя продать? Подойди!

Поняв, что обращаются к нему, Нар шагнул к магу. Горло мгновенно пересохло, ноги подкашивались, но Нар шел. Потому что там Арман. Потому что пока Арман тут, пока он жив, пока есть хоть малейшая надежда его спасти, Нар никуда не пойдет, даже если его гнать будут.

– Падла, – плюнул в сторону Нара все тот же разбойник, – еще один воин... столько людей положил... даром, что тонкий да звонкий.

– Воин, говоришь... не похож на воина. Дай руку! – неожиданно приказал маг.

Нар и сам знал, что не похож, но сейчас не время было удивляться. Он повиновался хлесткому приказу и цепкие изящные пальцы неожиданно жестко обхватили запястье. Магические татуировки вспыхнули жаром и пришла боль. Нар бы, наверное, упал, да тот же разбойник, по приказу мага, обхватил его за пояс и заставил устоять на слабеющих ногах, прошептал на ухо:

– Больно, сука? Потом тебе еще не так больно будет, обещаю.

"Пусть", – думал Нар, дыша и не в силах надышаться, когда отхлынула боль. Маг медленно натянул перчатки, сплел пальцы и потянул осторожно за отвороты, заставляя оленью кожу аккуратно обхватить изящные ладони, и лишь когда Нар совсем пришел в себя сказал:

– Какая удача. Значит, в храм тебя архан не отвел. Но не бойся, Нар. Завитушки на твоих татуировках я поменял, можешь радоваться. Согласно ритуальным знакам, ты принадлежишь Арману. И подделки никто не заметит, помимо жрецов Радона. Но жрецы – ленивые, трусливые и из своих храмов нос кажут редко, так что опасаться тебе нечего.

– Я думал, только жрецы…

– Я не повинуюсь ни жрецам, ни повелителю, – отрезал маг.

Темный значит, выдохнуло сердце. Нар знал, что такие бывают, но раньше никогда не видел. И не хотел видеть. Потому что даже маг – страшно, но если еще и сильный маг да без цепей Кодекса – страшно двойне.

– Почему вы помогаете? – спросил Нар.

– А кто сказал, что я тебе помогаю? – В голосе мага послышалось столько издевки, что Нар вздрогнул. – Это тебе только кажется. Глупый мальчик.

Пусть себе издевается. Пусть смеется сколько угодно. Только бы…

– Позволишь нам уйти? – тихо спросил Нар.

– Нам? – продолжил насмехаться маг. – А если я дам уйти только тебе?

– Прошу… пусть он выживет… а я…

– А ты?

– А мне все равно…

– Ты хоть понимаешь, что я могу с тобой сделать? – спросил маг, все так же усмехаясь. – Понимаешь, как долго ты можешь умирать?

– Отпусти Армана, прошу…

– Идите, – тихо ответил маг. – Вместе. Сегодня я добрый.

И Нар не осмелился спрашивать почему. Он просто поспешно, пока маг не передумал, подбежал к Арману, заставил его встать. Архан был почти в обмороке, руки Нара заливала теплая кровь, к горлу горьким комком подбиралось отчаяние. Надо перевязать. Но прежде держаться подальше от кровожадной девки в плаще и убраться отсюда. Быстрее. Без коней – шансов нет. Гнедой ускакал, наверняка, теперь мчится к поместью, молодой он, глупый, а вот Вьюнок…

Нар закрыл глаза и, стараясь не думать, как у него это получается и получается ли вообще, мыслью нашел коня Армана. Вьюнок был недалеко. Стоял посреди дороги, вздрагивал от каждого шороха, но убегать не спешил. Боялся и в то же время хотел вернуться. К хозяину.

– Надо же, – усмехнулся где-то вдалеке маг. – И все же он был прав…

Нар не хотел слушать, кто и в чем прав. Он звал Вьюнка и боялся, что все это неправда. Что он выдумал и несущегося к ним коня, и развивающуюся на ветру черную гриву, и перестук копыт.

Уже не замечая, что архан в его руках обмяк, теряя сознание, Нар вглядывался в темную ленту дороги и упрямо продолжал звать. Сердце билось как сумасшедшее, и стук его перемежался со стуком копыт появившегося из леса Вьюнка.

Нар осторожно положил Армана на мох, схватив Вьюнка за повод. Ноздри коня раздувались, Вьюнок ярился, взбудораженный запахом крови, но позволил перекинуть Армана через седло и даже без возражения принял на себя Нара.

– Спасибо, – сказал Нар магу. – Мне все равно, почему ты это делаешь, но спасибо.

– Может, в следующую нашу встречу ты будешь меня ненавидеть, – ответил маг. – И даже попытаешься отомстить.

Чувствуя, как прожигают его взгляды разбойников, Нар развернул коня и пустил его вскачь по дороге. Надо остановиться. Надо осмотреть рану Армана. Но сначала увезти его подальше от мага, пока не передумал. До поместья, вроде, не так и далеко, но где это поместье-то?

Подчинившись наитию, Нар выпустил из рук поводья, давая Вьюнку свободу. Он так же мысленно, как недавно звал, просил коня бежать домой, как можно быстрее, потому что хозяин истекал кровью, а Нар не мог помочь. Арман тихонько застонал, едва заметная тропинка скользнула вверх, врезавшись в еловый лес, и конь пошел медленнее, явно устав после долгого пути, от двойной ноши и бешенной скачки.

Нар и сам устал. Сильно устал. Стянул с плеч плащ и прижал к боку Армана, закрывая рану, чувствуя, как дешевая залатанная ткань быстро набухает кровью. Бесполезно. Не доехать.

Нар уже хотел остановиться, выбирая взглядом место поудобнее, но тут Вьюнок радостно заржал и ответом ему откуда-то издалека послышалось такое же радостное ржание.

– Стой! – приказал кто-то, и раньше, чем Вьюнок привычно встал, подчиняясь, Нар узнал голос и закричал в темноту:

– Люк! Помогите! Арман…

А дальше было как в тумане. Кто-то подхватил Вьюнка под уздцы, кто-то снял с коня Армана, кто-то помог Нару спешиться и расспрашивал, где и как ранили архана, кто-то развел на поляне костер и начал быстро резать на Армане тунику, чтобы увидеть и перевязать раны. Кто-то ускакал в лес за виссавийцами, хотя Нар и пробовал сказать… Арман убил. Виссавийцы больше ему не помогут.

– Не волнуйся, – неожиданно мягко Люк, заставляя Нара взять чашу с приятно пахнущим мясным супом. – Твой архан хорошо обучен, он никогда не убивает, он всегда лишь смертельно ранит…

– А в чем разница? – тихо спросил Нар, понимая, что ему почему-то ответят.

Да и вообще среди хмурых дозорных, хоть и строгих да грубоватых, было гораздо спокойнее, чем в поместье. Нар почему-то знал, что эти не обидят. Ни его, ни Армана. И в обиду не дадут. Не то, что дозорные прежнего архана...

Прежнего... Нар глянул на татуировки, проверенные недавно Люком, и невольно улыбнулся. Маг действительно помог. И Люк хлопнул Нара по плечу, шутливо сказав:

– Ну что же, добро пожаловать в наше поместье, мальчик. Хотя, признаться, я тоже ожидал другого.

Почему они все так говорят? И чего они на самом деле ждали? Смерти Нара?

– Понимаешь… – тем временем начал объяснять Люк, – виссавийцы могут исцелить любую рану, даже смертельную. Потому просто раня, а не убивая, Арман дал этому человеку реальный шанс выжить. Теперь к раненому успеют позвать виссавийца, и, если раненный заслуживает, его исцелят. Если не заслуживает… или виссавийцев не позовут, а так оно и будет, разве это вина Армана? Разве он убил? Он просто защищался.

– Странно все это… – выдохнул Нар, а про себя подумал, что ему это не поможет.

Он может либо убивать, либо смертельно ранить, исход один. Он убил свою сестру и теперь виссавийцы, если что, к нему и близко не подойдут. Потому что он убийца. Но если помогут Арману... но это и хорошо. Виссавийцы любую рану могут исцелить.

– Странно, – согласился Люк и вскочил на ноги, когда раздался невдалеке стук копыт и на поляну выехало еще несколько дозорных, возглавляемых худым арханом, которого Нар никогда раньше не видел.

– Эдлай! – приветствовал гостя Люк, но архан приветствия не заметил, спешился, опустился перед Арманом на колени и внимательно посмотрел на дозорного:

– Ты как допустил?

– Так кто же знал, что он без сопровождения поедет? Мальчишка же, гордый и упрямый! Я весь день за разбойниками гонялся, а как вернулся, так сразу вслед ему поехал, потому-то в лесу мы и встретились. На счастье. Перевязали его, ждем виссавийцев, жить будет, но малого не хватило.

– А разбойников ты так и не поймал?

– Как видишь. Встречи с дозорными они как огня избегают, хотя если среди них действительно сильный маг, то бояться им нечего. Мальчишку, что с Арманом был, допросили. Но толку мало. Зато странного много. Но об этом потом поговорим, когда обоих в поместье отвезем.

– Поговорим. Ты тот мальчик, которого я приказал отвезти в храм? – спросил Эдлай, взглядом отыскав Нара. – И что сказали жрецы?

– Ничего... – еще более настораживаясь, ответил Нар и вздрогнул от холодного:

– Жаль.

Да что же они заладили с этим "жаль"?

Ночь была темной, рассвет каким-то вялым. Лис лежал по траве, положив голову на колени вампирице, ее пальцы перебирали его волосы, а ветер гладил разнотравье, в котором путались светлые пятна ромашек.

Лис вздохнул и закрыл глаза, погрузившись в мягкую полудрему. Эта поляна была его тайным местом, прибежищем и его спасением. Он часто вот так лежал под этим дубом, а потом отпускал свою душу, плыл над лесом, висел часами над тренировочным двором, наблюдая за светловолосым пареньком.

Арханчонок был дерзким, смелым и неугомонным. Он то летел верхом по лесу, рискуя сломать шею, то рубился от души на мечах с дозорными, то откровенно спал над книгами. А ночью, когда отражались в капельках росы звезды – несся по травам в белоснежной шкуре барса, и тогда Лису было особенно тяжело…

Арханчонка приказали оберегать. И Лис оберегал, с помощью послушных ему разбойников. От крестьян, что норовили достать оборотня стрелами. От охотников за нечистью, что временами забредали в эти края, от него самого…

Лис был вместе с арханчонком, когда тот превратился в первый раз, вместе с ним горевал над конем, которого паренек зарезал собственными руками. Он убирал с дороги оборотня опасные камни, он придумал, как заставить арханчонка не отвозить слугу в храм. По сути и делать не пришлось, хватило просто выслать навстречу Арману так похожего на Нару мальчишку… подсказать слегка мальчишке "правильный" выход, направить.

– Не убивай, но и не позволь понять, кто такой Нар, – приказал заказчик.

И Лис, как всегда послушался. И, обрадовавшись, что так легко получилось, расслабился, чуть было не опоздав, когда до арханчонка добрались собственные люди. А теперь, хотя и устал немеренно, лежал на траве и поддерживал оборотня собственной силой, не позволяя ему соскользнуть во спасительную тьму.

Когда парнем занялись дозорные, Лис выдохнул с облегчением. Приказал вампирице ускользнуть в темноту и позвал заказчика.

Тот пришел сразу, видимо, зова ждал, даже с нетерпением. Выслушал молча рассказ Лиса, опалил злостью, когда маг рассказал о ранении арханчонка и выдохнул с явным облегчением, когда услышал, что раненый будет жить.

– Поменял татуировки, это даже к лучшему, – сказал заказчик после короткой паузы. – И больше не оставляй отряд, больно они уж расходятся.

Лису это не понравилось. Он презирал грубых и глуповатых разбойников, в лагерь ходил только в случае крайней необходимости и после этих посещений чувствовал себя грязным. Но отказать заказчику, с которым был связан узами послушания, не был в силах.