355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анна Кувайкова » Ледышка или Снежная Королева для рокера (СИ) » Текст книги (страница 23)
Ледышка или Снежная Королева для рокера (СИ)
  • Текст добавлен: 4 октября 2018, 02:00

Текст книги "Ледышка или Снежная Королева для рокера (СИ)"


Автор книги: Анна Кувайкова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

И, конечно же, с его-то везением в отношении своей Льдинки, пропускает тот момент, когда она появилась в зале.

– Ну ни хрена себе ж… – присвистнул Мих, тоже разглядевший администратора их клуба, уверенно шагающую сквозь толпу и уже привычно, так до мороза по коже холодно игнорирующую все заинтересованные взгляды и попытки подкатить.

Сам Олег так и вовсе дышал через раз, неимоверным усилием воли пытаясь согнать довольную улыбку с лица. Получалось так себе, впрочем, он и не шибко-то старался, во все глаза разглядывая это очешуительное во всех отношениях зрелище.

Его Льдинка была… Очаровательна. В своей невинности, притягательности и холодности. И пожалуй впервые за время их знакомства, рокер про себя тихо радовался тому факту, что видеть домашней, мягкое, неуверенной Изи мог только он. А все присутствующие провожали удивлённо-заинтересованными взглядами неприступную Эльзу, с такой надменно-ледяной улыбкой, что даже Харлей невольно поёжился.

Взгляд скользнул с выражения лица Льдинки ниже, отметив тонкий, почти незаметный макияж, парочку интересных завитков в уголках глаз девушки и волосы, уложенные таким образом, что вместо привычной длины виделась короткая стрижка. Выбранное Неаполь платье оказалось впору, прекрасно подчёркивало стройную талию, обрисовывало грудь, открывало колени…

И почти не оставляло простора фантазии. Кремового цвета, точно по фигуре, оно оставляло плечи слишком открытыми. Тонкое чёрное кружево широким поясом охватывало талию, а ещё одна, широкая полоса, легла по краю верхней пышной юбки, тут же притягивая взгляд к длинным ногам, сейчас отстукивающим дробный марш изящной шпилькой.

Впрочем, расслабляться и отдаваться эстетическому удовольствию, разглядывая и откровенно чуть ли не раздевая взглядом собственную девушку, наверное, всё-таки не стоило. Потому что сбоку кое-кто рыжий сунул ему дольку лимона, сочувственно похлопав по плечу:

– Держись, брат…Я  мысленно с тобой.

– Ты бы лучше вспомнил номер ближайшего морга,  – мрачно откликнулся Мих, пристав и зло сощурился, глядя куда-то в зал. – Потому что сейчас тут будут…

Харлей громко выругался. Мих сочувственно хмыкнул. А Олег…

Ну а он приготовился понаблюдать за интереснейшим представлением. И даже совсем не расстроился, когда на пути у Эльзы встал некто двухметровый, светловолосый и поразительно похожий на его друга парень. Может быть, пообещал потом набить ему морду. Чуть-чуть, для профилактики так сказать.

А после, глотнув немного коньяка, с удовольствием прислушался к прозвучавшему диалогу.

– И что же такая красивая девушка делает здесь в гордом одиночестве? А самое главное, о чём может думать эта обворожительная красавица? – Владислав Алёхин улыбался чуть снисходительно, ни капли не сомневаясь в силе своего обаяния.

Тем более удивительным и, откровенно говоря, недоумённым стало его лицо, когда вместо привычного томного обожания его смерили отчуждённо оценивающим взглядом и прохладно откликнулись, скрестив руки на груди:

– Как вы изволили выразиться, красавица сейчас думает о том, что статья сто пять любимого уголовного кодекса Российской Федерации уже не кажется ей такой страшной по своим срокам и санкциям. К тому же, учитывая состояние аффекта, в котором она пребывает, посттравматический синдром, связи в правоохранительных органах и энное количество нужных знакомств, она вполне закономерно считает, что сможет отделаться условным сроком и небольшим штрафом, за нанесение тяжких телесных повреждений с обязательным детальным исходом.

Помолчав немного, наслаждаясь несколько прибалдевшим выражением лица собеседника, Эльза задумчиво и как-то даже с лёгкой грустью протянула:

– Это я, пожалуй, вполне себе переживу.

Сидевший неподалёку Кощей только лицо руками закрыл, стараясь сильно не ржать. Притулившийся за спиной Эльзы Санёк только большой палец показал ухмыляющемуся и чересчур довольному Верещагину.

А Алёхин-старший, сумевший таки прийти в себя после такого ответа на в общем-то самый распространённый подкат, фыркнул и рискнул повторить попытку:

– Красавица, а почему бы тебе не подумать о том, что бы провести вечер в куда более приятной компании, чем та, куда ты направлялась?

И словно мало было всего его впечатляюще самоуверенного вида, как он ещё Льдинку за руку схватил, запечатлев поцелуй на внутренней стороне запястья девушки.

То, что друзья тут же ухватили его за руки, Олега даже не удивило. Впрочем, вставать он не собирался, зато сделал мысленную пометку сделать копию записи сегодняшнего вечера, найти этот момент и обязательно подарить Владиславу. Исключительно из дружеских побуждений.

И нет, это будет не месть за попытку увести у него девушку. К слову, совершенно неудачную попытку. Потому что Эльза, его обожаемая, неподражаемая Льдинка всегда оставалась верна себе. Она чему-то усмехнулась, глядя на стоящего напротив него блондина и, аккуратно вытащив запястье из его хватки, вежливо откликнулась:

– Я даже не буду спрашивать мыли ли вы руки… Не люблю повторятся. Зато могу назвать вам пять причин, согласно которым, пытаться меня снять не самый лучший вариант для вас господин…

– Владислав. Владислав Алёхин.

– Мило, – хмыкнув ещё раз, Эльза аккуратно стряхнула с широкого мужского плеча несуществующую пылинку, попутно вытерев об чужую рубашку запястье. – Итак, господин Алёхин. Первая причина – это то, что вы родственник моего непосредственного начальника. В качестве потенциального друга семьи я ещё могу принять как Михаила Александровича, так и Илью Алексеевича. В качестве родни? У меня собственных не очень вменяемых родственников достаточно дабы выносить мозг всем окружающим с завидной регулярностью. Причина номер два – это то, что больше, чем чей-то идиотизм я не люблю только блондинов. Особенно, когда они сочетают в себе два качества – самодовольство и себялюбие. Причина номер три – у меня, собственно, есть парень, который сейчас не рвётся сломать вам руку или ногу… – тут Эльза окинула довольного Верещагина оценивающим взглядом, прежде, чем продолжить. – Исключительно потому, что знает, я вполне справлюсь сама. Четвёртая причина, по которой ваша попытка меня соблазнить считается проваленной изначально – это то, что вы Владислав, вторглись в моё личное пространство. И вопрос «Руки мыл» действительно не прозвучал исключительно из-за моей нелюбви к повторам. А в пятых… В пятых, я сейчас стою, смотрю на вас, и вспоминаю все приёмы самообороны, вместе с номером телефона командира местного отряда ОМОНа. Вы как предпочитаете, самому вежливо со мной попрощаться или же всё-таки провести пару часов в объятиях отряда мужчин особой нежности? Уверяю вас, это будет самая незабываемая экскурсия в вашей жизни.

Вот уж не понятно, что в итоге добило Алёхина-старшего больше: такой откровенно ехидный отказ, непробиваемое спокойствие девушки или же то утешительное похлопывание по плечу, которое он в итоге получил от Эльзы, обошедшей застывшего парня стороной и направившейся в сторону нужного ей столика.

За которым царила восхищённая тишина, нарушаемая дружными попытками сдержать ржач. Но когда к Владиславу подошёл Кощей, повторив тот трюк с утешительным похлопыванием по плечу извиняющейся улыбкой, закадычная троица всё  же не выдержала. И сорвалась на банальный гогот, уткнувшись кто лицом в ладони, кто затылком в спинку дивана.

И пофиг им было, что почти все присутствующие косились на них недоумённым взглядом. Смех утих только тогда, когда Олег галантно поднялся, помогая своей девушке сесть за их столик. Что бы грянуть с новой силой, стоило Ледышке окинуть их троицу скептично-убийственным взглядом и тихо, но весомо произнести:

– Ещё хоть слово… И здесь действительно будут трупы. А если кое-кто не сожрёт наконец килограмм лимонов и не уберёт это довольное выражение со своего лица… – тут Изи тихо хмыкнула, искоса посмотрев на собственного парня. – То трупы будут преданы не только моральному насилию.

– Некрофилия? – вопросительно вскинул брови Мих, неожиданно блеснув специфическими познаниями. Попутно Алёхин честно пытался не начать ржать по второму кругу.

Получалось фигово, особенно, когда Эльза, хмыкнув, взяла в руки бокал с лёгким вином и сделала один небольшой глоток, пояснив:

– Подруга-патологоанатом со склонностью к психологическому садизму и трепетной любовью к сериалу «Ганнибал» вообще, фильмам в частности и актёру Энтони Хопкинсу в принципе. И честно говоря, я даже не знаю что страшнее.

Байкеры понимающе хмыкнули, вспоминая, видимо, собственный опыт общения  с таким непосредственным и далеко неординарным человеком. Олег так вообще даже попытался представить потенциального парня, способного выдержать и характер, и закидоны и вообще всю Евгению Харину, в комплекте со зверьём, обитающим в её голове.

Но образ предполагаемого камикадзе с задатками весёлого суицидника в голове так и не сложился. Поэтому пожав плечами, Верещагин оставил лёгкий поцелуй на щеке собственной девушки и расплылся в улыбке, как довольный кот, нажравшийся сметаны, когда услышал в ответ:

– В твоих интересах съесть лимон, Верещагин. Тогда мне будет не так легко попасть чем-нибудь тяжёлым по твоему сияющему счастьем лицу.

– Не люблю жёлтый…

– Либо лимон, либо завтра утром я найду самый ядовитый оттенок жёлтого в нашем городе и покрашу в него твой байк, – будничный тон не отменял степень ехидства, прозвучавшего в голосе Льдинки. Именно поэтому рокер даже не подумал прекратить улыбаться, прекрасно зная, что байк его точно не тронут.

На красавца харлея рука у Изьки в принципе не могла подняться. Как оказалось, совсем не обязательно владеть таким зверем, ездить на нём, что бы любить и восхищаться. Порою можно просто уметь видеть эту прекрасную, чисто эстетическую красоту переплетённых между собой силы, агрессии и свободы.

Так что за судьбу байка он был спокоен, да. Но так откровенно лучиться довольством всё же перестал. А то мало ли…

Вечеринка медленно, но верно набирала обороты. Харлей, приняв на грудь  для храбрости, осведомился у Эльзы насчёт какого-то там желания. В ответ та только вскинула бровь и честно поинтересовалась, действительно ли уважаемый Илья Алексеевич так горит желанием узнать о всех тех карах небесных, что навлечёт на него её скромная фантазия. На что рыжий байкер озадачился, пытаясь понять, какую подставу можно было бы ждать от девушки, и не заметил, как у него из-под носа увели стакан с виски.

Приземлившаяся рядом с владельцем клуба Неаполь сверкнула довольной улыбкой, залпом осушила порцию крепкого алкоголя и доверительно прошептала что-то Харлею на ухо. Расслышать, что именно говорила неформалка собственному парню так и не вышло. Зато результат был очевиден. В смысле на лицо.

На переполненное благоговейного ужаса и трепета лицо, взиравшее на невозмутимого администратора так, словно та самый опасный человек в их клубе на данный момент. На что Изька только бровь выразительно выгнула и подмигнула смеющейся Неаполь.

– И что это было? – скептично осведомился Алёхин, покачивая в руке свою порцию виски и хмуро поглядывая вокруг. С одной стороны. Олегу было искренне жаль друга, лишившегося по его вине (в чём сам Верещагин ни капли не раскаивался) в этот вечер собственной девушки на неопределённый срок.

С другой стороны, это был оправданный риск и те самые, ожидаемые потери на которые пришлось пойти для того, что бы воплотить один занятный план в жизнь. И небольшая месть, да. В конце концов, Михе с построением отношений было куда как проще, чем самому Верещагину.

Нет, он не злопамятный. И даже не мстительный (ну разве только что чуть-чуть). Но, как говорится, подстебнуть ближнего своего – это святое. Тем более, когда этот ближний и сам не упускает возможности напомнить о прегрешениях его друга. Особенно о том, как обожаемая Льдинка много раз отправляла его в далёкие и не очень путешествия.

Это, по мнению скромного начальника безопасности, вообще был удар ниже пояса.

– Поверьте, Михаил Александрович, вы не хотите знать, – хмыкнув, девушка едва заметно повела плечами, словно пытаясь уйти от неприятного ощущения. Вот только спросить, что именно тревожит девушку, никто не успевает.

По одной, но очень простой причине. Мих, в очередной раз оглядываясь в поисках одной небезызвестной миру официантке, давится только что выпитым виски и натужно кашляет, глядя выпученными от удивлениями глазами куда-то в глубь зала.

– Смерть что ли увидеть умудрился? – Харлей от души приложил друга меж лопаток.

Да так, что тот чудом не протаранил носом столешницу и наградил доброго рыжего байкера таким же «добрым» взглядом.

– Если только бездарную и то, бутылки из-под виски да об чью-то голову, – задумчиво протянул Верешагин, тоже успевший заприметить одну примечательную личность, бочком проскользнувшую подальше от места, где её… В смысле его, мог бы заприметить кто-то из руководства клуба.

К слову, безуспешно. Надо будет потом напомнить этой личности, что шпион из него, как Мата Харри из самого Олега. Нифига не похож и точно не сумеет работать теми же самыми методами.

– Это коллекционный виски, – оскорблено заявляет Харлей, на всякий случай отставляя бутылку подальше.

– У меня дома где-то стоит бутылка с чачей. Хорошая такая бутылка… – не менее задумчиво, чем собственный парень, протянула Эльза неосознанно прижавшись плечом весело фыркнувшему Олегу. Он тут же поспешил обнять её за талию, невесомо коснувшись губами виска. – Фигурная, из толстого и прочного стекла…

– Никто меня не любит, – обиженно шмыгнул носом рыжий байкер, притворно расстроено обратившись к собственной девушке. – Видишь, прелесть моя? Никто меня не любит, никто не пожалеет… А я ж для них стараюся! Я ж им личную жизнь устраивать помогал!

– Хм… А ну-ка, красавец, давай-ка поподробнее! Про эту самую жизнь личную. В картинках, красках и этих, как его… Иллюстрациях, во! – Неаполь  засмеялась, откинув голову назад и незаметно подмигнув понимающе усмехнувшейся Ледышке.

И никто из них даже не удивился, когда над столом пронёсся уже сдвоенный недовольный рык Алёхина и Олега, пытавшихся воззвать к отсутствующей напрочь совести друга:

– Харле-е-ей!

– А чё Харлей сразу? Я что, самый рыжий что ли?! – притворная обида не могла скрыть сквозившего в голосе байкера веселья. И неизвестно, к чему бы привёл весь этот разговор, грозивший перейти в шумную, пусть и дружескую перепалку, как вдруг в зале погас свет.

Темнота укрыла гостей и персонал внезапно, словно по мановению волшебной палочки. Вместе со светом исчезла и звучавшая фоном музыка, обрушив на присутствующих в зале оглушительную тишину. И тем явственнее прозвучали в наступившем растерянном молчании недовольные слова владельца клуба, выразившегося как всегда ярко, ёмко и эмоционально:

– Какого хрена?!

Вопрос оказался практически риторическим, когда вспыхнули несколько лучей прожекторов, вычерчивая морозные узоры на сцене и по всему залу. А на одной из стен высветилась яркая надпись, выведенная эффектным, залихватским почерком.

«Иногда, для счастья нужно совсем чуть-чуть… Быть собой и быть там, где тебя ждут… Ведь правда, Эльза?».

Она вспыхнула ярче, голубоватым, льдистым отливом и тут же сменилось другой, вызвавшей волну недоумённого перешёптывания среди гостей клуба и тихий рваный выдох у того самого, одного конкретного человека.

«Для самого очаровательного, хладнокровного и неповторимого администратора».

Луч прожектора скользнул к сцене, замерев в самом центре. И в него вошла невысокая, хрупкая темноволосая девушка в светло-синем платье в пол, волнами скрывающем тонкую фигурку. Тёмные волосы крупными волнами рассыпались по плечам, а лёгкая, нежная улыбка и озорно сверкающие синие глаза приковали взгляды всех присутствующих.

Зазвучало фортепиано, созвучное с тихим звуком снежного ветра. Арина, а это была именно она, подняла микрофон и запела знакомую любителям детских мультфильмов песню, глядя в зал, открыто и доверчиво, раскрываясь и стараясь передать всё, что чувствовала своим голосом:

– Метель укроет склоны горных вершин и белым-бела земля… Безмолвное королевство, королевой стала я! А ветер стонет и на сердце ураган… Мне б его сдержать, но я не могла. Не открывай, храни секрет, будь хорошей девочкой для всех! Закрой все чувства за зам-о-о-ок… Но тщетно всё!

По стенам и сцене за змеились морозные узоры, созвучные с лёгкой мелодией и звонким, глубоким голосом девушки, продолжавшей петь:

– Отпусти и забудь, что прошло – уже не вернуть… Отпусти и забудь, новый день укажет путь! Не боюсь ничего уже, пусть бушует шторм… – небольшая пауза и улыбнувшись шире, Арина склонилась вперёд, доверительно поведав. – Холод всегда мне был по душе.

Прожектора сверкнули, высвечивая ещё одну часть сцены, где-то сзади, выстлав замысловатой изморозью пусть до засиявшего ярко экрана, на котором из многочисленных фотографий, закручивалась спираль вьюги. Что бы рассыпаться на отдельные элементы, вспыхивающие раз за разом, освещая лица сидящих в зале людей и те моменты, которые сама главная героиня многочисленных кадров провела здесь.

В этом самом клубе, с этими людьми.

Олег украдкой глянул на застывшую неподвижно Эльзу. Она сидела ровно, расправив плечи и ничем не выдавая собственных эмоций. Но Верещагин успел достаточно хорошо узнать любимую девушку, что бы легко увидеть бурю эмоций, ломающую изнутри все вновь выстроенные барьеры. Он видел, как тонкой прозрачной нитью катятся по щекам слёзы из широко раскрытых глаз, а пальцы стискивают друг друга так, что кажется сейчас сломают.

И в тоже время, если бы не знал, никогда бы не понял, что творится за безупречной ледяной маской и лёгкой, ничего не значащей, чуть снисходительной улыбкой.

– А я бегу всё выше, на ледяную гладь… И страхам дней минувших меня уж не догнать! – вслед за словами менялись кадры и на каждом из них была она, его обожаемая Льдинка. То печальная, то надменная, то холодна. то уязвимо-хрупкая… – Пора узнать, что я могу – на службу призову пургу! Свободу обрету во льдах… Навсегда!

Мягка и стойкая, ледяная и тёплая, такая разная и такая… Своя. Его Изька на этих кадрах прошла все шаги от ехидной, ледяной насмешки до открытого, весёлого, искреннего смеха.

– Отпусти и забудь… Этот мир из твоих грёз! Отпусти и забудь, и не будет больше слёз… Здесь мой дом, мой снежный удел… Пусть бушует шторм!

Снимки на экране сменились беззвучным видео. На нём Олег с лёгкой улыбкой узнал тот самый танец в первую вечеринку, организованную Эльзой. Тогда они были Ведьмой и Мессиром, сумев в безмолвном противостоянии показать всё то, что прятали сами от себя: страсть, страх, жажду, взаимное притяжение и не желание прогибаться под партнёра.

И сейчас, как это ни странно, их обоюдное притяжение, записанное бездушной, без эмоциональной камерой, создавало удивительный контраст со звучавшей песней. Арина улыбалась, счастливо и озорно. А её удивительно глубокий, нежный голос, без труда выводил незамысловатую мелодию, отдававшуюся двойным эхом в одном, самом важном сейчас сердце.

– Искрится воздух… И земля от моих чар. Подвластны мне мороз и лёд… Ну что за дивный дар! И вот уже я знаю, как мне дальше быть! Я не вернусь назад, должна я всё забыть!

Видео отдалилось, остановившись на том самом моменте, когда они замерли, глядя друг на друга. Вихрь фотографий закружился, создавая причудливый калейдоскоп, окружённый морозным узором, расползающимся по стене. Эльза тихо вздохнула, неосознанно нащупав дрогнувшей ладонью его руку и сжав, в попытке удержаться за единственную действительно стабильную константу в своей жизни.

– Отпусти и забудь! И на небо лети зарёй! Отпусти и забудь, полярной сияй звездой! Встречу я… Первый свой рассвет. Пусть бушует шторм… – Арина подмигнула, глядя прямо на их столик, а Верещагин тихо чертыхнулся, свободной рукой прикрыв глаза в извечном жесте «рука лицо». – Холод всегда мне был по душе!

Олег ругнулся про себя, помянув «добрым» словом сисадима, опять сделавшего всё по-своему. Харлей тихо хрюкнул, а Неаполь беззвучно смеялась, уткнувшись лбом в его плечо. И только Мих и Льдинка его молчали, неотрывно глядя на сцену. Где в ярком свете прожекторов стояла тихо смеющаяся Арина, откинувшая волосы с плеча на спину изящным жестом. И где на большом экране застыла последняя фотография с чётко узнаваемым для знающих людей интерьером: кабинет администратора во всей его красе, со скромной коллекцией несчастных суккулентов, значительно расширившейся в последнее время.

Но даже не это было самым примечательным, нет. С огромным отрывом вперёд ушла надпись, сделанная на фото и приправленная озорным смайликом: «Ну как же мы без вас?!».

– Убью, – мрачно откликнулся Олег, вытащив телефон и продублировав собственное решение небезызвестному абоненту и автору этого шедевра.

Мих согласно замычал, хотя, кажется, его невнятный комментарий был порождён совсем иными причинами, потому как владелец клуба не мог отвести взгляда от своей любимой синеглазой официантки. Алёхин хмурился, о чём-то напряжённо размышляя, но спросить никто так и не решился.

Зато на сцене появился Илья, сверкая довольной улыбкой и чисто рокерским прикидом. Запечатлев на пальцах Арины почтительный поцелуй, ведущий тихо хмыкнул и громко объявил:

– Мы рады приветствовать вас на вечеринке, посвящённой пятилетию нашего клуба! Но прежде, чем приступить к основной части, мы, скромные работники клуба в моём не самом скромном, но обаятельном лице, желаем задать один важный, просто-таки жизненно важный вопрос!

Толпа зашумела, кто-то торопил ведущего, кто-то шутил, а кто-то мерил такими взглядами, что будь у Илюхи нервная система послабее и отсутствуй опыт работы в данном заведении, то он предпочёл бы оказаться где-нибудь подальше от своего непосредственного начальника…

Ну и от начальника службы безопасности тоже, да. Потому что то, что сейчас происходило, выходило далеко за рамки оговоренного им плана!

– И так, я сейчас обращаюсь к красивой, обаятельной и самой… Пардон, одной из самых привлекательных девушек нашего клуба! Милая Эльза! Наша обворожительная, неприступная, неповторимая, неподражаемая, сиятельная Эльза! Согрейте наши сердца, порадуйте и не велите казнить, велите миловать! Скажите… – тут Илья сделал эффектную паузу и страшным шёпотом осведомился. – Вы же… Вы же вернётесь к нам, да?

Олег, только что взглядом обещавший все кары небесные некоторым сотрудникам клуба (благо свет, пусть и приглушённый и только на сцене, включился) после этого вопроса повернулся к девушке. И затаил дыхание, с какой-то детской надеждой на чудо ожидая ответа. Краем глаза отмечая, как Харлей и Неаполь ведут крайне неравную борьбу с Михом, порывающимся прорваться на сцену к Аринке, замершей рядом с Ильёй.

Алёхин ворчал, матерился сквозь зубы и пытался встать. Харлей в ответ проникновенно крыл матом всё, начиная от любви (за что огребал подзатыльник от Неаполь) заканчивая чьей-то отсутствующей как факт личной жизнью, коли так уж хочется добраться до бедной девочки. Но Олег, в кои-то веки, возможность подстебнуть ближнего своё, а именно лучшего друга, благополучно прошляпил, во все глаза глядя на свою собственную девушку.

А Изи, маленькая, хрупкая Изи, сидела всё так же прямо, гордо вскинув голову. И улыбалась. Мягко, нежно, счастливо. Она не стала говорить ничего вслух, только головой кивнула в ответ на вопрос ведущего. После чего тот расплылся в такой довольной лыбе, что килограмм лимонов, в кои-то веки, поменял своего хозяина.

– Ура, товарищи! Господин назначил меня любимой женой… Тьфу ты! Эльза согласилась вернуться и вновь третировать бедных и несчастных рабов на должности администратора! Йес! – подпрыгнув, Илья под смех и аплодисменты раскланялся, а сейчас мы предлагаем вашему высочайшему вниманию наш…

Что именно дальше тараторил неугомонный ведущий Верещагин уже и не слышал. Да и не особо хотел прислушиваться. Его Льдинка шумно вздохнув, вдруг опустила плечи, резко обернувшись к нему. И прежде, чем рокер успел что-то сообразить, она обхватила его лицо ладонями, тихо, очень тихо шепнув:

– Спасибо.

– Да мне-то за что? – почти натурально удивился Олег, машинально отмечая оживление на сцене. Ну да, кто бы сомневался! Когда Михе что-то надо, удержать его можно было либо усыпив, либо вырубив и привязав к чему-нибудь.

Все остальные способы, вроде воззвания к здравому смыслу убеждения и прочее – не действовали абсолютно, и Алёхин пёр как самый настоящий танк. Который сейчас взобрался на сцену и, схватив замешкавшуюся Аринку в охапку, целовал её под одобрительный свист толпы. Илья благоразумно шефу не мешал, подавая какие-то знаки собственным помощникам.

– Ты знаешь за что, – глянув на двух тайных влюблённых, чья тайна была тайной исключительно в их собственном воображении, Эльза тихо усмехнулась, качнув головой.

И прежде, чем Верещагин придумал достойную отмазку, дабы гарантированно уйти от любых подозрений в авторстве такого подарка, девушка сделала то, что обычно использовал сам байкер. Просто и ненавязчиво заткнула его поцелуем. Да таким, что из головы вымело не только все заготовленные объяснения, но и любые иные помыслы и домыслы.

Руки сами легли на тонкую талию, притягивая ближе и поглаживая стройную. спину. В душе разливалось уютное, пряное счастье, смешанное с начинающим просыпаться желанием. И только титаническим усилием воли парень оставался на месте, а не шёл в сторону выхода, привычно закинув любимую девушку на плечо.

Хотя самоконтроль готов был полететь ко всем чертям, когда чуть отстранившись, его Изька почти не слышно, с лёгким румянцем на щеках ответила, спрятав лицо на его груди:

– Я тебя люблю…

Наверное, на лице была наиглупейшая из всех возможных улыбкой. Но Верещагину было глубоко начхать на мнение окружающих. Он сидел, крепко прижимая к себе свою любимую девушку, и смотрел на сцену. Там наконец-то начался сам концерт и сотрудники клуба, под удивлённые ахи и вздохи зрителей, исполняли один из известнейших хитов рок-группы «Агата Кристи» под названием «Мотоциклетка». Самозабвенно и с такой отдачей, что волна яркой, ослепительной и будоражащей кровь энергетики заполнила зал, пьяня похлеще самого крепкого виски.

Только вот для Олега это всё было фоном. Потому что тихо хмыкнув, он чуть наклонился и сказал, уже привычно и так легко звучащие слова:

– И я люблю тебя, моя личная Снежная Королева…

Завтра будет выходной и ему наверняка припомнят все тайны и интриги разом, позвав в гости Харон или же пригласив всё семейство Араньевых разом. Завтра Изи вновь будет то неприступной, то мягкой и податливой, порою доводя его до отчаянья своими личными тараканами.

Впрочем, в его голове зверьё было и поматёрей и поинтереснее местами, так что ещё неизвестно кто и кого доводить-то будет!

Да, завтра будет весело, причём во всех смыслах этого слова, а поутру его явно ждёт ледяной душ. Но это всё будет завтра. А пока Олег крепко сжимал в объятиях своё переменчивое, ледяное чудо и был просто, бесчеловечно, невозможно счастлив.

И плевать, на самом-то деле, на то, что будет потом. После всего что было, всего, что пришлось пережить, он вполне справедливо считал, что нет ничего невозможного.

Если ты действительно этого хочешь…

– Два, – вдруг пробормотала Эльза, не поднимая головы.

– Чего два? – переспросил недоумённо Олег, исподтишка показав кулак ржущему Харлею.

– Два килограмма лимонов, Верещагин, – хмыкнув, уточнила девушка, даже не думая размыкать объятия и пытаться отстраниться. – А то твоё самодовольство сияет ярче, чем софиты в клубе.

Фыркнув, Олег не выдержал и засмеялся, откинув голову назад. Ну кто бы, впрочем, сомневался, что последнее слово оставят… Но не за ним?

– Ну чо, Купидон? Теперь ты попал вполне себе конкретно, – хмыкнув, рыжий байкер налил другу виски, не забыв про себя и про хихикающую, но выглядевшую вполне счастливой Неаполь.  – Капец всем твоим интригам, личной жизни и прочим радостям сурового, холостяцкого облика морале… Ну, помянем!

И не глядя махнул свою порцию, под уже привычный рык:

– Харл-е-ей!

Его Ледышка только засмеялась в ответ, качая головой. И Верещагин подозревал, что дело вовсе не в отличном чувстве юмора его друга и начальника, а в том что…

А впрочем, может и в чувстве юмора, какая разница-то? Главное, что всё удалось, все счастливы, Эльза возвращается в клуб… Его сиятельство Алёхин-старший обзаводиться великолепной записью, с самым необычным ответом на его попытку подкатить. И предупреждением, что не стоит лезть к чужим девушкам, да.

Алёхин-младший же получает головную боль в виде обидевшегося Ришика, но тут уж друг сам виноват, накосячил так накосячил. И да, надо не забыть отомстить сисадмину за некоторые вольности…

– Верещагин, прекрати плести интриги и дай насладиться концертом, – шикнула на него Изька, пристроив голову на его плече, что бы удобнее было смотреть на сцену. – Я слышу, как в твоей голове вертятся шестерёнке и дико скрипят из-за отсутствия смазки.

– Я не…

– Оле-е-ег, – точно скопировав его тон, протянула девушка, крепко сжимая его ладонь в собственных пальцах.

– Ладно, – нехотя сдался рокер, уткнувшись носом в светлую макушку. В конце концов, сейчас действительно можно позволить себе отдохнуть. А вот после…

После он вернётся к своему любимому хобби. Главное, чтобы Эльза ничего не узнала.




    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю