Текст книги "В джазе только девушки"
Автор книги: Анита Лус
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
«Коломбо Белые Гетры, делегат от Чикаго»
Пока Джо в свободное от основной работы время изображал миллионера, уставшего от невзгод и несовершенства мира и желающего отдохнуть и отвлечься вдали от мирской суеты, Душечка покоряла сердце миллионера, а Джерри из последних сил танцевал танго с Осгудом, в холле отеля появились какие-то немногословные люди в черных шляпах, надвинутых едва ли не на уши. Они подошли к стойке портье и получили ключи от лучших номеров отеля, и скоро в холле появился транспарант с каким-то странным приветствием: «Привет участникам 10-го ежегодного съезда любителей итальянской оперы!» Скоро по всему отелю зашныряли темные личности, и сомнений не могло быть: в отеле происходило нечто важное.
И в тот момент, когда нахального коридорного, покусившегося на честь консерваторки Джозефины, вынесли из четыреста тринадцатого номера, на пороге отеля показался не кто иной, как Коломбо Белые Гетры собственной персоной, как всегда, безукоризненно одетый и невозмутимый, в окружении своих «адвокатов».
Один из «адвокатов» по привычке оглядывал все вокруг – нет ли засады. Он поднял глаза к потолку и, прочитав по складам, что отель приветствует любителей итальянской оперы, громко захохотал.
– Эй! – толкнул он в бок другого «адвоката», вообще не умевшего читать, – Это о нас!
На лице Коломбо, однако, не дрогнул ни один мускул – подобные штучки его давно не трогали. Он прямиком направился к портье, и тот, не мешкая, выдал ему ключ от номера и, указав куда-то направо, любезно предложил:
– Зарегистрируйтесь, пожалуйста. Коломбо без возражений направился в указанном направлении, к столу, где регистрировали всех прибывающих «любителей итальянской оперы» и выдавали мандаты. Преступность не зря называлась организованной – учет и контроль в американской мафии были поставлены образцово, как и положено на безупречно действующем предприятии.
– Коломбо Белые Гетры, делегат от Чикаго, – представился Коломбо и, указав на стоявших за его спиной «адвокатов», добавил: – И трое сопровождающих.
Записав имя Коломбо в огромный гроссбух – мечту полицейских, человек выдал ему мандат на ленточке.
– Благодарю, – сухо бросил Коломбо, прикрепляя мандат к пиджаку.
Он хотел было уже направиться в номер, чтобы переодеться и передохнуть с дороги, как вдруг услышал:
– Хэлло, Коломбо! – Коломбо поднял глаза. Молодой парень, похожий на испанца, стоял, прислонившись плечом к стене и играя монеткой: подбросит – поймает…
– Мы были уверены, что ты не явишься. – Парень насмешливо взглянул на Коломбо. Рот его кривился в усмешке, но глаза смотрели холодно и презрительно. «Так смотрят на падаль», – неожиданно подумал Коломбо.
– Это почему же? – спросил он спокойно. Парень ему не понравился – ни его тон, ни холодный взгляд, ни тем более то, что он сказал.
– Говорят, что ты не в себе после смерти Чарли Зубочистки… – «Испанец» продолжал играть монеткой.
– Мы все там будем, – холодно бросил Коломбо.
– Это да, – согласился, усмехнувшись, парень, – но торопиться никому неохота. – Ну ладно, Коломбо. – Он спрятал монетку в карман. – Пойди покажись «хормейстеру».
– Это еще что за новости? – в голосе Коломбо, до того спокойном и бесстрастном, послышалась раздражительность.
– Распоряжение Маленького Бонапарта, – небрежно объяснил парень и, еще раз усмехнувшись, отошел к стойке.
Несколько секунд Коломбо стоял неподвижно, чувствуя, что все это – дурной знак. Но потом повернулся к своим сопровождающим и кивком головы велел следовать за ним.
В соседней комнате – одном из служебных помещений отеля – обыскивали прибывающих делегатов. Ответственный за безопасность мероприятия – «хормейстер», маленький человечек плотного телосложения с совершенно плоским лицом, как будто его долго били утюгом по физиономии, а потом для верности еще раз ударили об стену, – «шмонал» своих коллег со всей тщательностью, изымая все режущее, стреляющее и взрывающееся.
Закончив трясти одного из делегатов, «хормейстер» подошел к Коломбо.
– А ну, Коломбо, подними ручки, – с явной издевкой велел он.
– Это еще зачем? – опешил Коломбо. Всегда очень предусмотрительный и проницательный, собственно, потому и живой до сих пор, Коломбо никак не ожидал чего-либо подобного и был явно не готов к такому повороту событий.
А «хормейстер» уже ощупывал его со всех сторон, попутно разъясняя:
– Маленький Бонапарт хочет, чтобы не было шума. – Все проверив и прощупав, он фамильярно хлопнул Коломбо по плечу. – Все в порядке! Здесь чисто.
Коломбо и в самом деле никогда не носил оружия и редко брал его в руки – разве что в самых особых случаях. Но подобное обращение вывело его из себя. Молниеносным движением Коломбо схватил «хормейстера» за лацканы пиджака, и через мгновение в руке Коломбо уже поблескивал вороненый ствол пистолета.
– А здесь грязно! – рявкнул Коломбо, швыряя пистолет на поднос «хормейстеру», где уже лежали реквизированные у делегатов «игрушки».
«Хормейстер» зло взглянул на Коломбо своими маленькими глазками, но ничего не сказал и принялся обыскивать одного из адвокатов Коломбо, стоявшего с закатанными штанинами брюк.
До брюк было все чисто. Но вот «хормейстер» раскатал одну штанину – на пол с грохотом упал пистолет. «Хормейстер» поднял его и, зло глядя на гангстера, спросил, не вставая с колен и глядя сверху вниз.
– Это что, а?
– Не бойся, не заряжен, – ухмыльнулся тот, стоя с поднятыми руками.
«Хормейстер» раскатал вторую штанину – на пол посыпались патроны. Гангстер, наглая рожа, ухмыльнулся еще шире, а «хормейстер», со злостью отпихнув патроны ногой, заорал:
– Следующий!
Следующим оказался «адвокат» громадного роста с корзиной в руках, из которой торчали какие-то странные штуковины.
– Это что? – ткнул пальцем в корзину «хормейстер».
Громила с готовностью показал товар.
– Клюшки для гольфа! Покороче и подлиннее – на все случаи…
«Хормейстер» мрачно взглянул на клюшки и вытащил одну из корзины.
– А это что? – В руках у «хормейстера» оказался пулемет.
– Это? – Гангстер наморщил лоб, пытаясь ответить. – А это самая короткая. – Корзина с грохотом полетела в общую кучу.
Пройдя через столь унизительную процедуру досмотра, Коломбо вышел в холл. Все в нем клокотало от бешенства. Направляясь к лифту, он вновь наткнулся на давешнего парня – тот стоял, прислонившись к стене, по-прежнему играя монеткой. Увидев Коломбо, парень насмешливо рассмеялся.
– Надеюсь, Коломбо, ты не в претензии?
Глава чикагского филиала остановился и, глядя белыми от бешенства глазами в эту ухмыляющуюся физиономию, сквозь зубы процедил:
– Как вы додумались до такой дешевки? – И, повернувшись к сопровождающим, махнул рукой: – Пошли, ребята!
Коломбо шкурой чувствовал, что все это неспроста и не сулит ему ничего хорошего. Им недовольны, и, похоже, счетчик включен… Ну да мы еще посмотрим, кто кого и с каким заголовком выйдут газеты: «Маленький Бонапарт убил Коломбо Белые Гетры или Коломбо Белые Гетры застрелил Маленького Бонапарта»…
«Терпеть не могу Чикаго!»
Пока Коломбо тряс перед «хормейстером» исподним и кипел от злости, Джо и Джерри занимали совсем другие проблемы. Во-первых, необходимо было срочно позавтракать, поскольку если Джо всю ночь лакомился холодным фазаном и запивал шампанским, то Джерри лишь запивал шампанским нескончаемое танго и потому сейчас едва держался на ногах.
А во-вторых, нужно было срочно решать, что делать дальше с Осгудом-третьим, Душечкой и бриллиантовым браслетом. Проблем было много, и все они требовали решения.
Поэтому когда они с Джерри, оба в белых костюмчиках, щедро украшенных кружевами, белых шляпках с полями и в белых перчатках, которые Джерри, по выражению Джо, натягивал так, словно «тащил кошку из помойки», выходили из лифта, глаза у Джо выдавали напряженную работу мысли.
Джерри же, как человек более впечатлительный, по-прежнему предавался эмоциям, испытывая всю гамму чувств – от вины до жалости.
– Ах, – озабоченно вздыхал он, поправляя эти чертовы перчатки, – чертовски неловко! – И на удивленный взгляд Джо пояснил: – Принять от мужчины бриллианты – и обмануть его ожидания! Приличные девушки так не поступают! – Джерри сокрушенно покачал головой.
Жестокосердный Джо холодно взглянул на Джерри:
– Ничего, не разорится! – небрежно бросил он. В Джо всегда было довольно много цинизма. – Подкрась лучше губы, а то разонравишься своему жениху!
Угрызения совести запылали в душе Джерри с новой силой. Он невидящим взглядом смотрел перед собой и причитал:
– Осгуд умрет от разрыва сердца, когда услышит, что я за него не выйду! – Джерри в ужасе затряс головой в шляпке.
Эти причитания над судьбой Филдинга-третьего уже стали раздражать Джо, и он решил восстановить справедливость.
– А Душечке, думаешь, приятно будет узнать, что я – липовый миллионер? – повернулся он к Джерри. – Такова жизнь! – добавил циничный Джо. – Не разбив яйца – не приготовишь яичницу!
– Что ты мелешь?! – ужаснулся Джерри, поставленный в тупик столь бесстыдной расчетливостью, когда дело касалось таких деликатных вопросов, как нежные чувства Филдинга-третьего, желавшего в девятый раз жениться, и не менее нежных – Душечки, мечтающей выйти замуж исключительно за миллионера! В конце концов, всем хочется немного счастья…
– Что, что! – нетерпеливо огрызнулся Джо. Джерри уже надоел ему своей сентиментальностью. – У меня – яхта, у тебя – браслет, у тебя – Осгуд, у меня – Душечка. Мы неплохо покухарничали, – объяснил он неразумному Джерри. Но вдруг, бросив взгляд на приятеля, увидел, как тот в ужасе застыл, держа в руках пудреницу с зеркальцем и собираясь подкрасить губы.
– Джо! – прошептал Джерри, и в глазах его застыл ужас.
– Что случилось? – удивленно отозвался Джо.
– Боюсь, Джо, – пробормотал непослушными губами Джерри, по-прежнему не отрывая глаз от пудреницы, – что мы горим вместе с твоей яичницей!
Джо тоже посмотрел в зеркало.
– О-о-о! – вырвалось у него. По холлу в сопровождении троих гангстеров, шел не кто иной, как Коломбо Белые Гетры. Лицо у него было злое, полное мрачной решимости.
– Идем, Дафна! – плачущим голосом Джозефины произнес Джо и, взяв Джерри под руку, повернул к лифту.
На ватных ногах, ничего не соображая от страха, они дружно развернулись и направились к лифту. Шаги их становились все быстрее, они почти бежали.
Двери лифта раскрылись, и «девушки» кинулись было в кабину, из которой бой выгружал коляску с инвалидом, закутанным в плед. Джо обогнул коляску с одной стороны, Джерри – с другой, бой завертелся на месте, не зная, куда рулить, и инвалид едва не вывалился на пол.
– Осторожнее! – закричал он, хватая шляпу, которую с него сшиб Джерри.
Но «дамочки» не обратили на него никакого внимания. Инвалид все еще стонал и ругался в холле, а «подруги», забившись в кабину, судорожно жали на все кнопки, пытаясь закрыть лифт и уехать как можно дальше! Уехать куда угодно, только бы прочь отсюда, чтобы не видеть этого страшного Коломбо! Но, кажется, они попались.
– Подождите! – раздался властный голос главы чикагского филиала.
Джо и Джерри застыли в испуге. И через мгновение Коломбо и его троица были уже в лифте, стоя вплотную к «подругам».
– Третий! – скомандовал Коломбо лифтеру. Двери закрылись, и лифт тронулся.
Как и положено джентльменам в присутствии дам, гангстеры сняли шляпы. И тут же дружно уставились на соседок.
Соседки, похоже, смущались. Обе стояли, опустив головы так низко, что поля шляпок почти закрывали их лица и челки едва не падали на глаза. Обе судорожно прижимали к себе сумочки, словно опасаясь, что сейчас их у них выхватят и – прощай, французская пудра!
В лифте царило гнетущее молчание. Наконец один из «адвокатов» не выдержал – стыдливые дамочки заинтересовали его чрезвычайно, и он нахально уставился на Дафну.
– Извините за навязчивость, – расплылся он в улыбке, – но мне кажется, что мы с вами уже где-то встречались…
У Джерри от страха сковало язык, и в опасную игру пришлось вступить Джо.
– Неужели? – пропел он. Тут, наконец, очнулся Джерри. – Нет, – пробормотал он, – Вы, наверное, обознались…
Гангстер, ободренный тем, что дамочки чуть ожили и подняли глазки, продолжил беседу.
– Вы бывали в Чикаго? – спросил он и, как показалось Джо, пристально, уставился на Джерри, тогда как сам гангстер всего лишь прикидывал, сколько лет может быть этой малышке.
– Мы? – пропищал Джерри. – Терпеть не могу Чикаго! – презрительно фыркнул он и отвернулся.
– Третий этаж! – объявил бой. Двери лифта распахнулись, и Коломбо с двумя сопровождающими вышел из лифта. Третий же продолжал заигрывать с девочками.
– А вы на каком этаже, кошечки? – игриво спросил он, наклоняясь к Джерри.
– Мы? – Джерри вертел головой, стараясь не смотреть на страшную физиономию. – О, я вам не скажу! – кокетливо бросил он.
– О! – Гангстер улыбнулся еще шире, приняв кокетливый тон Джерри за поощрение своих ухаживаний. – Все ясно! Разрешите заглянуть?
– Это неудобно! – строгим тоном вмешался Джо.
– Да, увидимся в холле! – пропищал Джерри, кокетливо хлопнув гангстера по руке.
Тот захохотал и вышел наконец из кабины. Бой нажал кнопку, и лифт тронулся выше, унося с собой двух дамочек, в полном изнеможении прислонившихся к стенке кабины.
«Рулевой уже у штурвала…»
Выйдя из лифта, дамочки опрометью кинулись по коридору к своему номеру, и лифтер с удивлением посмотрел им вслед: странные какие особы…
«Особы» же, оказавшись наконец в номере, заперлись на ключ и, не сговариваясь, вытащили чемоданы, положили их на кровать и стали лихорадочно кидать в них свои тряпки.
Джо работал молча. «Бежать, бежать… Куда бежать?.. Все равно бежать…» – билась у него в голове одна мысль. Он не представлял, куда они сейчас с Джерри могли бы скрыться – в дамских тряпках, без единого цента в кармане, но твердо зная, что просто необходимо испариться, убежать, хоть к черту на рога…
Джерри же не скрывал паники, охватившей его, и, бестолково засовывая в чемодан что попало и как придется, паниковал вслух и чуть не плакал:
– Они нас узнали, это совершенно ясно! – Почему ясно, Джерри не мог бы объяснить, но не следует ждать от напуганного человека разумных поступков и объяснений. – Теперь нас поставят лицом к стенке, – продолжал Джерри, вспоминая сцену в гараже, – и – ды-ды-ды-ды-ды… – И он застрочил из воображаемого пулемета. – Полиция обнаружит двух мертвых дамочек, нас сволокут в женский морг, там разденут догола и… О, Джо, – завопил Джерри, – я умру со стыда! – Фантазия его разыгралась так, что унять ее было невозможно.
Джо надоели его причитания, и он, не отрываясь от чемоданов, рявкнул:
– Заткнись и укладывай вещи!
– Да-да-да, – закивал головой Джерри, – я понимаю… – Он схватил круглую коробку с прозрачной крышкой, в которой были уложены великолепные белые орхидеи, и собрался сунуть ее в чемодан, но Джо вовремя пресек это сумасбродство:
– А это зачем, дубина?
Джерри вздрогнул и тупо уставился на коробку.
– Так ведь это подарок Осгуда! – воскликнул он. Лицо его выразило великую скорбь и печаль. – А, ладно, пусть пропадает! – И Джерри отбросил коробку в сторону. – О, никогда, никогда, – снова запричитал он, бестолково хватаясь то за одну вещь, то за другую, – никогда мне не встретить человека, который бы так любил меня! – Джерри обреченно качал головой. Но вдруг лицо его просветлело. – Джо, если мы выберемся отсюда живыми, знаешь, что мы сделаем?
Джо на мгновение перестал укладывать вещи и посмотрел на Джерри. А тот завелся.
– Мы продадим этот браслет, на вырученные деньги купим билеты на пароход и уплывем в какую-нибудь банановую республику! – Джо не прерывал, и Джерри продолжал. – Если питаться одними бананами, – летел он на крыльях буйной фантазии, – нам этих денег хватит лет на пятьдесят, а может быть, и на все сто! – Джо с недоумением смотрел на него. – Только бы выбраться отсюда живыми! – стенал Джерри.
Но Джо уже не слушал его.
– Мы ничего не забыли? – озабоченно проговорил он, оглядываясь вокруг. У Джерри, конечно, от страха мозги набекрень, но и сам Джо чувствовал, что мысли его разбегаются и он не в силах сосредоточиться. – Да, куда я девал бритву? – Джо на мгновение перестал кидать тряпки.
– Куда? – чисто машинально озаботился Джерри. Бритва оказалась на дне одного из чемоданов, и Джо остановился, словно припоминая, что же еще необходимо сделать, прежде чем покинуть отель.
– Да, – сказал он, вспомнив, – Душечка! Джо взял телефон и, усевшись с ним на кровать, поднял трубку.
– Четыреста четырнадцатый, пожалуйста, – попросил он. – Скажите, что звонят с яхты.
– Джо, что ты делаешь? – вытаращил глаза Джерри, застыв с какой-то тряпкой в руках.
– Звоню по телефону, – невозмутимо ответил Джо.
В трубке послышался голос Долорес.
– С яхты вызывают? – Последовала череда восклицаний. – Душечка, это твой миллионер! И следом раздался взволнованный голосок Душечки:
– Алло!
– О, моя несравненная, – заговорил Джо тоном провинциального трагика, чем заставил Джерри выронить тряпку из рук. – Какое счастье, – завывал Джо, – слышать ваш голос!
– Замолчи, – прошептал Джерри тоном человека, не ценящего искусство, – или меня вырвет! – Всюду его рвет – в гараже, на яхтах, в отеле… И Джо проигнорировал этот выпад.
– Нет, я спал неважно, моя дорогая, – пел он. – Слишком велико было потрясение… – Еще бы, любому, кто увидел бы в то утро Джерри с кастаньетами, собиравшегося замуж, потрясение было бы обеспечено.
– А я спала как убитая, – чирикала Душечка, – и сон мне приснился волшебный! Как-будто я на моторке еду на яхту… – Интересно, кормой или носом вперед? – И вы меня ждете… – С Филдингом вместе? – И мы с вами одни на всем свете… – значит, Филдинг опять терзает Джерри. – И кругом тишина, и я вам сбиваю коктейль! – Да, нелегкие обязанности жены миллионера Душечка готова была с радостью взвалить на свои хрупкие плечи. – А потом я проснулась и подумала: «Скорей бы вечер!»
Джо вздохнул. Надо признать, он тоже думал примерно так же, пока не увидел в зеркале эту зверскую физиономию Коломбо… И вот теперь он думает совсем иначе.
– Так вот по поводу вечера… – начал Джо. Но Душечка не дала ему договорить.
– Я ровно в час прибегу на пристань, как вчера! – горячо заверила она его.
«Увы», – подумал Джо и тоном печальным, но непреклонным продолжал:
– Я вынужден извиниться, но сегодня я не могу, – огорошил он бедную Душечку. Чувствовалось, что на том конце провода царят беспокойство и легкая растерянность. Джерри, плюнув, ушел в ванну, чтобы не слышать этого бреда. А Джо продолжал: – И завтра, вероятно, тоже. – Душечка молчала. – К сожалению, – печалился Джо, – мне необходимо немедленно поднять паруса: непредвиденные обстоятельства.
Айсберг, наверное, могла бы подумать Душечка, но думать она сейчас не могла – Душечка была в панике.
– Вы уезжаете? – воскликнула она.
– Увы, навсегда! – Джо сжег последний мост. – Да, и вот еще что, – как бы вспомнил он, – вы получили цветы?
– Цветы? – растерянно пробормотала Душечка.
– Да, те орхидеи, о которых я вам вчера говорил, – врал Джо. – Туман над Лонг-Айлендом рассеялся, и утром их доставили сюда самолетом…
Похоже, что цветов в четыреста четырнадцатом не получали.
– Как странно, – пробормотал Джо. – Я велел отнести их к вам в номер. И они уже должны быть у вас.
Джо встал, прижав трубку к уху плечом, и, держа в одной руке телефон, другой схватил коробку со свадебными орхидеями Джерри и вложил туда же его свадебный браслет. Потом подошел к двери и, тихонько приоткрыв ее, ногой пнул коробку к двери противоположного номера.
В трубке послышался печальный голосок Душечки, донесшийся словно из загробного мира:
– Взгляни, Долорес, за дверью ничего нет? – Дверь четыреста четырнадцатого приоткрылась, и трубка снова ожила: – Да, уже принесли!
Шуршание папиросной бумаги, ахи, охи, и наконец снова послышался тоненький от расстройства голосок Душечки:
– Белые орхидеи! – Душечка едва не плакала. – Эти же цветы мне подарили в день моего дебюта… – Опять вздох, шуршание бумаги и удивленное: – А это что? – Похоже, что вопрос относился к свадебному подарку Джерри. Но поскольку сам Джерри зашел из ванны в комнату, постольку Джо не счел нужным уточнять.
– Что – «что»? – переспросил он, дожидаясь, пока Джерри, скривившись, снова не хлопнет дверью в ванную. – Ах, браслет! Это, так сказать, мой прощальный подарок…
В четыреста четырнадцатом, видимо, некоторое время рассматривали браслет, затем последовал вердикт:
– Какие потрясающие камни! – воскликнула Душечка. – Вы, наверное, заплатили за этот браслет уйму денег! Вы всегда так расточительны? – Ах, праздное женское любопытство… Какое дело теперь Душечке до расточительности или скупости ее миллионера?
– Нет, не всегда, – почти не соврал Джо, поскольку быть расточительным не позволяли скудные средства. – Мне хотелось хоть чем-нибудь отблагодарить вас за вашу доброту…
– За что же благодарить? – грустно вздохнула Душечка. – Мы квиты…
Наверное, Джо еще долго объяснял бы убитой горем Душечке, что обстоятельства-де сильнее его, если бы не Джерри, отчаянно тыкавший пальцем то в часы, то в окно.
– Извините, – закруглился Джо. – Меня торопят. – Он взглянул на растрепанного Джерри, пытавшегося с помощью колена застегнуть раздутый чемодан. – Рулевой уже у штурвала, – патетически закончил Джо.
– Ну что ж… – Душечка едва не плакала: мечта рассыпалась в прах. Птица счастья промчалась мимо, задела крылом, и улетела дальше… – Как говорится, попутного ветра… Желаю, чтобы у вас и у вашего папы все было по-прежнему хорошо…
«Ах, Душечка, по ветру ли, без ветра, как говорят моряки, но если у меня и моего папы все будет по-прежнему, едва ли это можно назвать хорошо», – подумал Джо.
– Прощай, мое сокровище… – проникновенно прошептал Джо и тут же закрыл трубку ладонью, потому что Джерри возмущался уже в полный голос.
– Не знаю, как насчет капитана, – едва не орал он, дергая свой чемодан, – а рулевой сматывается!
Воспользовавшись тем, что Джерри, пыхтя, возился с чемоданом, Джо снова заговорил:
– Да, милая Душечка, ничего не поделаешь… – И положил трубку.
Честное слово, ему было жаль эту крошку.
