Текст книги "ЮнМи. Сны о чём-то лучшем 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Лукин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Юна, слегка ошарашенная откровенно развязным тоном незнакомца, неопределённо кивает.

– Должен тебя, красавица, огорчить, – продолжает тот. – Президент очень занят и вряд ли сумеет выбрать время для встречи с тобой. Но ты не расстраивайся, я могу тебе помочь. Потому что я кто?.. – он делает многозначительную паузу. – Потому что я брат жены президента, старший менеджер Пак ЮСон.

Он подхватывает ЮнМи под руку и увлекает подальше от шумной приёмной.

– У меня в агентстве очень большие полномочия. Тебе страшно повезло, что мы встретились.

Юна, пока не пытаясь высвободить руку, с интересом смотрит на воодушевлённо болтающего старшего менеджера. С подобными типами она здесь ещё не сталкивалась.

– Я могу сделать так, чтобы с тобой подписали самый лучший контракт, – говорит ЮСон. – Ты ведь не хочешь, чтобы тебя обманули? Хочешь получать хорошие деньги? Но для этого нужно постараться. Нужно очень постараться определённым образом. Ну, ты понимаешь?.. Ты ведь совершеннолетняя, да?

Юна, уже сообразившая, куда выруливает разговор, тем не менее опять кивает.

– Люблю умных девушек, – радуется ЮСон. – С ними всегда легко и просто. Они всё понимают и на всё готовы. Ты ведь готова ответить взаимностью дяде ЮСону? Пойдём со мной, тут рядом есть совершенно свободный кабинет. Там и контракт прочитаем…

– А это обязательно? В свободный кабинет? Может быть, лучше тут? – уже откровенно начинает изображать дурочку ЮнМи.

– Тут неудобно. А в кабинете мы закроем дверь, и нам никто не помешает, – многообещающе подмигивает ЮСон. – Договоримся ко всеобщему удовольствию. Тебе понравится, я уверен.

Он настойчиво тянет Юну за собой, но она, ловко вывернувшись, успешно повторяет на нём однажды уже опробованный антиманьячный пинок:

– Получи, козёл похотливый!

– Уй-юй-юй! – хватается ЮСон за пострадавшее место. – Ты что творишь, мичиннян? (распутная девка)

– Что я творю? Я, как ты и просил, стараюсь определённым образом. Не нравится? Твои проблемы. Сейчас ещё добавлю.

ЮСон, согнувшись, шарахается от неё в сторону, заскакивает в ближайшую дверь и тотчас закрывает её за собой.

– Это что сейчас было? – вслух спрашивает ЮнМи, оглядывая безлюдный коридор. – Дурдом какой-то. Что-то мне уже перехотелось идти на переговоры с президентом этого борделя. И сдаётся мне, что мои песни для "Короны" внезапно подорожали раза в три. Если я, конечно, надумаю их продавать.

Оказавшись на улице, ЮнМи делает глубокий вдох полной грудью. У неё такое ощущение, что она только что побывала в каком-то затхлом подвале.

У пешеходного перехода, прямо под светофором она замечает плачущую девушку, одетую так, как обычно принято в офисах – тёмно-синяя юбка, пиджачок, галстук. Спрятав лицо в ладонях, девушка горько плачет, не обращая внимания на окружающих. Сделав вполне понятное умозаключение, ЮнМи подходит к девушке. Похоже, что и здесь отметились липкие ручонки менеджера ЮСона. Получается, что она встретила почти сестру по несчастью.

– Что случилось? Ты почему плачешь?

– Меня ув-волили-и-и-и! А-а-а-а!

– Кто уволил? Менеджер ЮСон?

– Нет, госпожа Ын-ЫнДжу, жена през-зидента Сан-СанХёна, – девушка наконец прекращает рыдать, поднимает взгляд и пугается:

– Ой, а вы кто?

– Просто прохожая, – признаётся ЮнМи. – За что тебя уволили-то? Кстати, как тебя зовут, принцесса Несмеяна?

– Я не принцесса. Я Ли Ён…ЁнЭ, стажёрка агентства… бывшая уже стажёрка. Госпожа ЫнДжу рассердилась на меня за то, что я случайно опрокинула стаканчик с кофе на её стол. А я просто споткнулась. А-а-а-а-а!

– Не реви!

– А-а-а-а!

– Я сказала, не реви! Так, если ты стажёрка, значит, ты на менеджера училась?

– Да. В женском университете Инхва. Окончила с отличием… Спрашивается, зачем я так старалась? Чтобы меня всего через неделю ни за что уволили?

– А ты бы согласилась поработать моим личным менеджером? – вкрадчиво спрашивает ЮнМи. Девчонка ей почему-то понравилась. Не красавица, да ещё и опухла от слёз, но видна в ней какая-то наивная искренность и располагающая простота.

– А вы кто?

Вместо ответа ЮнМи снимает очки и смотрит на стажёрку в упор.

– Я согласна! – тут же заявляет девушка, кланяясь и вытирая слёзы. – Что мне делать, ЮнМи-сии?

– Погоди, – говорю. – Кто-то звонит. Да, господин КиХо, слушаю вас внимательно. Почему не пришла? Я-то как раз пришла. Но дело в том, что мне в вашем агентстве повстречался один очень нехороший человек. Пак ЮСон его зовут. И знаете, что он мне с ходу предложил? Оказать ему услугу определённым образом в отдельном кабинете. И тогда он посодействует мне в подписании хорошего контракта. Нет, я ничего не выдумываю. Нет, со мной, к счастью, всё в порядке, чего нельзя сказать об этом придурке ЮСоне. Скажите, господин КиХо, в вашем агентстве всегда так встречают молодых и красивых девушек? Досадная случайность, говорите? Возможно. Но почему-то она произошла именно со мной. И как раз перед входом в приёмную господина президента. Поэтому, будьте добры, передайте ему, что несмотря на то, что у меня пропало всякое желание иметь дело с вашим агентством, я всё же не отказываюсь от возможного сотрудничества. Однако цена на мои песни существенно возросла. Повторяю – существенно. Скажите спасибо брату госпожи ЫнДжу. Он сделал для этого всё возможное.

Смотрю на ЁнЭ. Девушка сияет ярче июньского солнышка.

– Как вы их, – выдыхает она. – Я бы так точно не смогла.

– Научишься, – обещаю я. Потом оглядываюсь на неприветливое здание. – Это не "FAN", а "Бордель энтетеймент". Хорошо, что тебя уволили.

* * *

– СунОк! СунОк, вставай, уже полдень!

Тормошу сестру, она вяло отбрыкивается с закрытыми глазами, не желая просыпаться. Вчера опять случилось "возвращение онни после хвесика". От неё до сих пор на километр разит соджу.

– СунОк, вставай! Тебя в армию призвали!

Никакой реакции. Ладно. У нас есть средства поэффективнее. Приношу полную кружку ледяной воды и аккуратно выливаю её тонкой струйкой прямо на лицо. Последовавший за этим действием пронзительный визг заставляет Мульчу запрыгнуть на шкаф. Она таращит оттуда на ругающуюся СунОк зелёные глазищи и нервно подёргивает хвостом.

– Сдурела?

– Вставай, тебе говорят! Тут такие новости, а ты всё валяешься!

– Что за новости?

– Узнаешь. Шагай уже умываться, в порядок себя приводи, потом у нас с мамой будет к тебе очень серьёзный разговор. И не дуйся ты так, не будем мы тебя ругать. Всё равно бесполезно, да и надоело уже.

– Ты что-то про какую-то армию говорила… Или мне послышалось?

– Не про какую-то, а про нашу, героическую и победоносную. Иди давай! И зубы почисти! Разит от тебя хоть из дома беги.

Сидим вчетвером за столом (четвёртая, естественно, Мульча). СунОк, двумя рукам держа чашку, шумно отхлёбывает лечебный супчик. К счастью, не из собачатины, а банальный куриный.

– В общем так, онни, – начинаю я нелёгкий разговор. – Нам с мамой надоело смотреть на то, как ты гробишь свой организм. От учёбы в твоём алканарии нет никакой пользы, кроме вреда. Поэтому мы решили, что ты там больше не учишься. Завтра едем с тобой в деканат и берём академический отпуск на год по состоянию здоровья. И не спорь! Дальше. Видишь, вот этот документ? Это повестка. Тебя призывают на армейскую службу. Точнее – мобилизуют сроком на тот же год. Усекла?

– Как мобилизуют? Как в армию? Это шутка такая? – с ужасом смотрит на нас с мамой сестра.

– Никаких шуток! Шутки кончились вчера. Помнишь, ты убеждала меня, что служба в армии – это почётно. Пришло время подтвердить свои слова делом.

– Но я не хочу в армию! – трясёт головой СунОк. – Я девушка, я не умею стрелять.

– А когда ты меня уговаривала, я что, мальчиком была? Стрелять тебя научат, не волнуйся, армия и не таких обучала и перевоспитывала. Зато мы здесь, в тылу, будем спокойны, что наша граница на замке, и в случае нападения северян, ты его успешно отразишь. Может быть, тебя даже наградят, – чуть по инерции не добавил "посмертно", благо вовремя остановился.

– Юночка, ну что ты такое говоришь! – возмущается мама. – Зачем ты пугаешь сестру. Ей и без того тяжело.

СунОк тут же радостно улыбается:

– Значит, это всё-таки неправда?

– Всё правда, – отрезаю я. – Но ты не волнуйся. Про границу и нападение я, конечно, пошутила. Служить будешь при штабе, переводчиком или связисткой, на месте узнаешь. В элитной бригаде "Голубые драконы". Там же, кстати, и Ким ДжуВон служит, младший наследник "Sea Group". Будет у тебя реальная возможность подцепить чеболя. Видишь, какие у нашего дяди связи имеются. Это он для тебя постарался. По моей настойчивой просьбе.

СунОк опять давится бульоном.

– Бред какой-то, – шепчет она. – Мамочка, ущипни меня, я хочу проснуться!

Вместо мамы её с удовольствием щипаю я.

– Ай, ты что! Больно же!

– Военнослужащий корейской армии должен стойко переносить все выпадающие на его долю лишения и тяготы, – наставительно замечаю я. – Так что терпи. Когда будешь получать генеральские погоны, ещё спасибо нам скажешь.

* * *

Набережная ручья Чхонгечхон. Ранний вечер.

Девчонки ждут меня, сидя на ступеньках у самой воды. Не знаю, почему они захотели встретиться именно здесь, но место красивое. Сажусь рядом, благо я тоже в джинсах.

Поздоровавшись и представившись, некоторое время смотрим друг на друга. Лидером в группе является (или считается) Соджин, но разговор начинает Хери.

– ЮнМи-ян, – говорит она. – Нам очень нравятся твои песни. Они потрясающие… Нам… Мы… Извини, я волнуюсь и не знаю, как правильно сказать! В общем, нашей группе позарез нужны хорошие песни. Иначе нас просто распустят. Композитор, который для нас писал, уволился, и нам теперь предлагают всякую ерунду. Ни мелодии, ни слов. Вот я и… Ну, то есть мы и подумали, что, может быть, ты напишешь для нас хотя бы парочку песен. Правда, есть одна проблема, – она замолкает ненадолго, потом, решившись, говорит:

– Нам нечем тебе заплатить. У нас нет денег. Совсем.

Я не выдерживаю и начинаю хохотать. Хери мило смущается, девчонки сразу смурнеют.

– Простите, – говорю, отсмеявшись. – Вы не о том подумали. Когда я в прошлом году уговаривала учителей в Кирин принять меня в школу, я тоже начала разговор с фразы "Денег на обучение у меня нет. Совсем".

Девушки тоже смеются. Напряжение сразу куда-то исчезает.

– И тебя приняли? – удивляется Мина. Потом, вспомнив, что я всё-таки училась в Кирин, уточняет. – А как ты их уговорила?

– Я заплатила двумя песнями. Теми, которые потом вывели "Am-kiss" на первые места.

У девушек загораются глаза. Им тоже хочется побед и премий. Засада в том, что им нечего мне предложить. Или есть?

– Ну вы же не так просто решили со мной встретиться? – говорю. – У вас ведь явно имеется какой-то план.

Соджин, Юра и Мина смотрят на Хери.

– У неё план, – говорит Юра. – Только мы не знаем, какой. Она молчит.

– Давай, Хери, колись, – подбадривает её Соджин. – Хватит уже нас интриговать.

– План очень простой, – вздохнув, признаётся Хери. – ЮнМи-ян, я предлагаю тебе стать нашей пятой участницей вместо ушедшей ЧжиХэ.

Забавно. Она озвучила то, что собирался предложить я. У кого там, говорят, мысли сходятся? Остальные девчонки явно ничего подобного не ожидали. Они сначала удивляются, затем, осознав все выгоды, с робкой надеждой смотрят на меня.

– Если ты согласишься, мы все окажемся в выигрыше, – торопится пояснить Хери. – У нас тогда появится хороший автор песен, а у тебя – своя группа. И нас тогда точно не распустят. И с деньгами всё решится, ты же будешь получать и как автор, и как исполнитель… Если ты, конечно, согласишься.

– Когда ко мне вчера пришёл ХаНыль с вашим предложением о встрече, я как раз смотрела ваш клип "Don't Flirt", – признаюсь я. – Мы до этого с сестрой все девичьи группы десять раз перебрали, и в итоге я выбрала вашу. Так что это точно – судьба.

– Так ты согласна?

– Неправильно поставлен вопрос, – говорю, улыбаясь. – Он должен звучать так: согласны ли ВЫ стать моей группой? И если согласны, то поверьте, девчонки, нас ждут великие дела.

Хери даже запрыгала, едва не свалившись в ручей:

– Я знала! Я знала! Осталось только нашего президента уговорить. Впрочем, и так понятно, что он согласится. Ура! Мансе! Мы живём! ЮнМи-я-а, я так рада!

– Но должна предупредить сразу, – говорю я. – Будет трудно. Будет много работы. У меня такие планы, у меня столько песен в голове, что просто ух и ох!

– Мда, – глубокомысленно замечает Сочжин. – Имелась у нас в группе одна батарейка, а теперь их, кажется, будет целых две. Но это круто!

* * *

Воскресная музыкальная телевизионная программа «Инкигайо» на канале SBS.

(Inkigayo – буквальное значение "popular music". Прим. автора)

Ведущий – Джонхён из "SHINee" представляет очередных выступающих:

– А сейчас обещанный и долгожданный сюрприз! Группа, которая заняла первые места во всех основных корейских чартах сразу с несколькими великолепными композициями! Группа, которая сумела преодолеть трудности роста и удивила нас так, что мы до сих пор не можем прийти в себя! Группа, которая каким-то образом заманила в свои сети всем известную девушку с удивительными синими глазами! Группа, наконец, из-за которой в Корее в несколько раз выросли продажи такого почти забытого мужского аксессуара, как мужские подтяжки. Да-да, друзья, я тоже поддался всеобщему психозу и приобрёл для себя несколько пар, – он расстёгивает пиджак и под смех аудитории оттягивает подтяжку и звонко ею щёлкает. – Итак, вы уже, конечно, догадались, о ком идёт речь! Сочжин, Мина, Юра, Хери и ЮнМи! Встречаем, друзья! "Girl's Day"!!!

На сцене появляются улыбающиеся девушки. Сегодня они победители. Сегодня точно их день. Как, впрочем, и уже и вчера, и завтра, и послезавтра. Прекрасных песен у Юны и в самом деле оказалось очень много. Корейский музыкальный рынок уже у их ног. Впереди, хочется верить, весь мир.

Girl's Day – Expectation

https://www.youtube.com/watch?v=b57XVkLADaM

* * *

– Чёртов ЮСон, – бормочет президент СанХён, глядя на экран телевизора. – И угораздило же его встретить именно ЮнМи. Нет, надо гнать его из агентства, иначе он мне всех айдолов распугает. Не зря же ИнЧжон недавно менеджеру Киму на него жаловалась. Честное слово, если бы не общий финансовые интересы, я бы давно уже развёлся с этой… дорогой жёнушкой. Ах, если бы мне удалось заполучить эту синеглазку в агентство, как бы мы зажили! Да я бы с неё пылинки сдувал. Я бы прощал ей все капризы и промахи, лишь бы она писала для моих айдолов такие же прекрасные песни. Мы бы с ней точно на международный рынок прорвались… Эх, мечты, мечты! Проклятый ЮСон, чтоб тебе пусто было!

* * *

– Какая Юночка уже взрослая, – думает госпожа ДжеМин, с умилением глядя на выступление младшенькой. – Совсем невеста. Может быть, теперь наконец найдёт себе парня. СунОк-то пока не до замужества. Ей ещё почти полгода служить. Хотя в прошлое увольнение как-то она очень засмущалась, когда я её про командира спросила. Не появился ли у неё какой-нибудь красивый оппа в погонах? Господи, так хочется внуков!

* * *

– Смотри, ИнХэ, эта ЮнМи всё-таки добилась своего, – говорит хальмони МуРан. – У неё теперь есть и слава и деньги. И подружек хороших себе нашла. Очень подвижная девочка. Интересно, что она будет делать дальше? Уверена, она нас ещё не раз удивит.

– По-моему, этот их танец с подтяжками слишком откровенный, – недовольно замечает ИнХэ. – В моё время певицы не вели себя на сцене столь развязно. Ну что это за движения? А мужские подтяжки? Стыдно даже смотреть!

– Ты младше меня, невестка, а у меня такое чувство, что это тебе уже почти семьдесят лет, – усмехается МуРан. – Сейчас такие времена и такие нравы. Молодые не спрашивают у нас разрешения, и всё делают по-своему. Перестань ворчать. Тебе не идёт.

* * *

– Как жалко, что не удалось заполучить ЮнМи в наше агентство, – сокрушается ИнЧжон. – А ведь она приходила на собеседование. БоРам с ней даже познакомиться успела. Интересно, что её не устроило? Может быть, господин СанХён предложил ей не слишком выгодные условия контракта? Если так, то он совершил большую ошибку. И вся слава теперь достаётся другим.

ИнЧжон представляет, как всё могло бы быть, попади ЮнМи в их группу. Представляет, как бы они все заботились об этой талантливой девочке, как бы помогали ей в быту, чтобы у неё было больше времени для написания песен, как бы дружно они все отдыхали после гастролей и промоушена, и ей становится грустно. Я бы уступила ей своё место в спальне у окна, и мы бы даже защищали её от этого гадкого ЮСона, потому что он точно положил бы на неё глаз, ведь она такая красивая. Интересно, его на самом деле собираются выгонять из агентства или это просто слухи?

Она разглядывает на экране планшета фото Юниной группы и вздыхает: "Да, синеглазка, в нашей "Короне" тебе определённо было бы лучше. И почему в жизни всё так несправедливо?"

* * *

Раздаётся звонок, ХёБин берёт телефон:

– Ёбосеё! ДжуВон, ты? Что-нибудь случилось? А зачем тогда звонишь именно сейчас? Ты же знаешь, что у меня совершенно нет времени на пустую болтовню. Да, в следующую субботу хальмони устраивает приём по случаю очередной годовщины их с харабоджи свадьбы. Сам дед, конечно, не появится, но гостей ожидается много. Что ты предлагаешь? Пригласить группу "Girl's Day"? Ты думаешь, это так просто? У них, я уверена, график расписан чуть ли не на год вперёд. Ну да, я иногда перезваниваюсь с ЮнМи. Она даже пару раз обедала в моём отеле. Ну и что? Говоришь, она мне не откажет? А что же ты свою ХёМин не приглашаешь? Не хочет больше с тобой встречаться? Видимо, чем-то ты ей не угодил… Постой-постой, а ты случайно не нацелился теперь уже на ЮнМи? Нет? А то смотри, ЮЧжин опять тебе скандал закатит. Ладно-ладно, я попробую. Всё, пока, работы много.

* * *

БоРам смотрит на телефон так, словно надеется его загипнотизировать.

– Почему не звонит? – спрашивает она себя. – Ведь обещала же. Неужели… О, ну наконец-то!

"Я всё отправила, – читает она пришедшую эсэмэску. – Загляни на почту. Действуем по старой схеме. И помни: никому ни слова. Деньги мне уже перевели. Поблагодари от имени С.Ю. менеджера Кима".

– Она? – спрашивает незаметно подошедшая КюРи.

– Она, – подтверждает БоРам, улыбаясь.

Полную тайну сохранить не удалось. Трудно это сделать в относительной тесноте общежития. Любопытная КюРи однажды вечером ухитрилась подслушать не предназначенный для чужих ушей разговор, и БоРам пришлось посвящать подругу в свою "страшную тайну".

Они проверяют электронную почту, затем довольно переглядываются.

– Новая песня! – говорит БоРам. – Послушаем?

– Девчонки! – зовёт КюРи. – Нам только что новую песню прислали. Хотите послушать?

– Кто прислал? – тут же прибегает из кухни ДжиХён. – Опять наш итальянский поклонник?

БоРам и КюРи украдкой переглядываются, затем БоРам кивает:

– Да, это он. Ну что, включаю?

– Включай, – говорит СонЁн.

T-ARA – «NUMBER NINE», M/V

https://www.youtube.com/watch?v=Qk52ypnGs68

– Вау! – выдыхают все дружно, когда музыка внезапно обрывается на последней резкой ноте.

– Девочки, это бомба! Круче даже, чем "Cry Cry", я вам говорю. У меня даже мурашки выступили.

– Вот теперь мы точно всех порвём! И хейтеры наконец заткнутся.

– Первые места нам обеспечены. Я готова прямо сейчас бежать в студию.

– Смотрите, здесь даже все партии на нас расписаны. Удивительно!

– Пусть только попробуют после этого сказать, что группа выдохлась. Мы ещё всем покажем.

– РамБо, какая же ты молодец, что нашла в сети этого автора. Если бы не он, нас бы уже списали. И первая песня была хороша, и эта не хуже.

– Интересно, узнаем мы когда-нибудь кто такой на самом деле этот Серджио Юркиано?

БоРам и КюРи опять переглядываются.

– Кстати, вам голос этой певички ничего не напоминает? Где-то я его уже слышала.

– Ну, понятно, что автор не сам поёт. Нанял какую-нибудь сессионную певицу. Так часто делают, – говорит БоРам.

– Мы должны очень постараться, – заявляет воодушевлённая ХёМин. – И тогда может быть у нас получится спихнуть с первых мест этих "Girl's Day" с их наглой синеглазкой.

БоРам и КюРи после такого заявления лишь иронично улыбаются.

– Всё не можешь простить ей, что Кимы на юбилей пригласили не тебя, а её? – спрашивает ДжиХён. – Но ты же понимаешь, что ДжуВон никогда не позовёт тебя замуж.

– Мне просто надоело, что везде она. Куда ни ткни, одна сплошная ЮнМи. Сколько можно?

– Нам её всё равно уже не догнать, – говорит БоРам. – Как бы мы ни старались.

– Почему?

– Потому что. Смотрите.

Она включает телевизор. В обзоре музыкальных новостей как раз идёт репортаж из Европы о неожиданно успешном гастрольном туре корейской группы "Girl's Day". С экрана на примолкших девушек смотрят невозможные сапфировые глаза молодой певицы, и звучит фоном последний хит группы авторства всё той же ЮнМи:

One way ticket, one way ticket,

One way ticket, one way ticket to the blues.

* * *

– Юнгса Пак, разрешите обратиться? – говорит улыбающийся морпех, отдавая честь.

СунОк машинально отвечает таким же уже вполне привычным жестом.

– Обращайтесь, рядовой. Что вы хотели?

– СунОк-ян, – переходит на неформальный стиль общения рядовой СонБон, её давний и хороший знакомый. – Тут парни предложили, чтобы я через тебя пригласил к нам в часть на праздник твою сестру с группой. Скажи, это возможно?

СунОк задумывается.

– Знаешь, СонБон, наверное, возможно, – говорит она наконец. – Но сначала я должна переговорить с сестрой. Группа сейчас в Германии, вернутся они только через две недели. Вот тогда и видно будет.

СунОк смотрит вслед уходящему морпеху, затем достаёт телефон.

– Омма, анньён! Как ты себя чувствуешь? Как здоровье? Нет, у меня всё прекрасно. Я чего звоню-то. Ты только не волнуйся, ладно. А лучше сразу присядь. Да говорю же, ничего не случилось. Просто я решила продлить контракт сразу на три года. Да-да, я не шучу. Не в том дело, что мне понравилось, хотя и это тоже, конечно. Просто мне предложили поступить на заочное отделение в Университет национальной обороны. Специальность какая? Очень хорошая – международные отношения. Но для этого я должна быть не мобилизованной, а призванной. Ты рада? Так что Юна была права: я в самом деле могу дослужиться до генерала. Кх-кх-кх!

* * *

Исправительное учреждение «Анян». Воскресенье. Утро

Хороший сон мне приснился, думает Серёга, потягиваясь в постели. Сказка, конечно, но очень красивая. Наверное, и в самом деле всё у меня могло сложиться совсем иначе. Конечно, не так гладко, как во сне, но всё же… Напрасно президент СанХён запихнул меня тогда в «Корону». Группа хорошая, но у меня с ними слишком большая разница в возрасте. В других странах это было бы не столь критично, но в Корее, где скрупулёзно подсчитывают разницу даже в один месяц, это не могло не сказаться на наших отношениях. И почему я тогда согласился? Надо было настоять на том, чтобы под меня собрали совершеннно новую группу из каких-нибудь талантливых трейни, которых, кстати, в агентстве хоть пруд пруди. Впрочем, что теперь жалеть? Поезд ушёл, а жизнь – это в самом деле билет в один конец. Всё как в песне.

– Ну что, больная, выздоровела? – интересуется вошедшая медичка, и тут же, встретив взляд обернувшейся ЮнМи, хватается за сердце. – Мабсоса! (О, господи!) Да что же это?

День выходной, но тренировку никто не отменял. Даже тот факт, что ЮнМи отсутствует по причине болезни, не помешал тюремной дэнс-группе собраться в репетиционной комнате. И теперь девушки старательно отрабатывают упражнения под негромкую музыку. Пусть не всё и не у каждой получается идеально, но по сравнению даже с прошлым месяцем прогресс налицо, и доведись им сейчас выступить перед другими заключёнными, они не растеряются и уж точно не флопнутся.

Неслышно открывается дверь и входит ЮнМи. Она слегка похудела, на лице ещё заметна некоторая бледность. Она с улыбкой смотрит на танцующих девушек. Увлечённые танцем, те не сразу замечают Юну.

– Мама дорогая! – вдруг негромко произносит БонСу. – Вы только посмотрите на неё!

– Синие! – восторженно пищит ДаЕн, подскакивая к Юне. – Они у тебя опять синие! И светятся!

– Дэбак! – ахает ДжиУ. – А я думала, что это байка такая или что ты в самом деле линзы носила.

– Почему? – спрашивает БонСу. Вопрос звучит несколько странно, но тем не менее все понимают, что она имеет в виду.

ЮнМи пожимает плечами:

– Сама не знаю. Наверное, что-то должно наконец в моей жизни в лучшую сторону измениться.

– Теперь тебя точно выпустят, – с грустью говорит ДаЕн. – Нет, это, конечно, хорошо, это даже здорово! Но без тебя будет так скучно.

– Я думаю, вряд ли это произойдёт очень быстро, – улыбается ЮнМи. – Сомневаюсь я что-то в благоразумии нашей судебной системы. Кто к ним в лапы попал, то пропал. Так что не грустите, девушки, лучше покажите, что вы тут без меня разучили.

(마흔번째꿈) Сон сороковой. Эпилог

Сон Серёги Юркина

Вверх по одной из улиц района Гванак-гу неторопливо идёт ЮнМи. Она в привычном голубом джинсовом костюме, лёгких кроссовках и бейсболке с логотипом «Короны.» На плече висит большая чёрная сумка. Глаза скрыты тёмными очками, на губах играет едва заметная улыбка.

Всемирно известный айдол возвращается домой после утомительного гастрольного тура по странам Азии. Она устала и хочет только спать. Внизу у перекрёстка дорожные службы затеяли ремонт, и поэтому таксисту пришлось остановить машину довольно далеко от маминого кафе.

«Всё как всегда, – ворчит про себя Юркин. – Сначала рейс из-за погоды на пять часов задержали, потом в пробках бог знает сколько времени пришлось простоять, а тут ещё и до дома довезти не могут. Ну что за жизнь! Хорошо, что багаж в общежитии оставил, как чувствовал. А то пришлось бы на себе ещё и оба чемодана тащить».

Перед входом в один из соседних с "Весёлым цыплёнком" домов сидит всё та же троица, уже знакомые нам, ачжумы. Они словно бы и не уходили с этой скамейки всё то время, пока ЮнМи отсутствовала. Однако вопреки обычаю они сегодня не говорят ни слова, сидят молча, о чём-то задумавшись. Вполне вероятно, что давно исчерпав все темы для разговоров, они просто наслаждаются тишиной тёплого сентябрьского вечера. Заметив неторопливо приближающуюся ЮнМи, две ачжумы понятливо переглядываются, а третья, что-то вспомнив, довольно покачивает головой.

– Вот теперь я её узнала! – произносит она. – Напрасно ты меня, СоДжин, давеча попрекала моим склерозом. Нет у меня никакого склероза. Я всё помню даже лучше вас. Это СунОк, онни той наглой девчонки с синими глазами, которая хочет запретить нам есть кимчхи и пить соджу. Насчёт соджу я согласна, а кимчхи ела, ем и буду есть. И никакая Агдан у меня её не отберёт.

– Опять ты всё перепутала, ХанЫль, – с улыбкой возражает СоДжин, – Но я с тобой спорить не буду, потому что бесполезно. Всё равно забудешь.

Тётушка ЫнГен, у дома которой и сидят кумушки, озабоченно ворчит:

– Напрасно она вечно ходит в этих чёрных очках, в которых ничего не видно. Вот наедет на неё опять какой-нибудь моджори (дурень), а она и не услышит.

– А? Что? – вскидывает голову ЮнМи. Обнаружив, что стоит рядом с соседками, она тут же убирает очки на лоб.

Все три ачжумы невольно вздрагивают под прицелом невозможно синих глаз.

– Анньён хасамнида-а, – говорит ЮнМи. – Уважаемые тётушки, смотрю, вы опять на своём боевом посту.

ЫнГен и СоДжин, слегка поджав губы, кивают в ответ. ХанЫль вежливо здоровается:

– Анньён, СунОк-ян. Рада тебя видеть. Только зря ты подражаешь своей невоспитанной сестре и носишь эти жуткие синие линзы. Поверь моему опыту – они тебе совсем не идут.

ЮнМи с жалостью смотрит на неё, потом пожимает плечами и решает не спорить. СунОк, говорите? Ну нехай будет СунОк!

– Знаете, уважаемые ачжумы, – говорит она. – Я только что была на гастролях в Сингапуре, в Пекине, в Бомбее и в Маниле… И везде я видела таких же, очень похожих на вас тётушек, которые сидят на скамейках рядом с домом и обсуждают всех прохожих и проезжих. Неужели и я, став такой же мудрой, как вы, тоже буду все дни напролёт сидеть на лавочке с соседками?

– Конечно, будешь, – кивает тётушка ЫнГен. – Куда ты денешься? Судьба наша такая, бабья.

– Это ужасно, – говорит ЮнМи, ещё раз обводит соседок пронзительным взглядом невозможных глаз, поворачивается и уходит, не попрощавшись.

– Вот вроде и не нахамила, а чувство такое, словно нахамила, – меланхолично замечает тётушка СоДжин, глядя ей вслед из-под козырька своей кепки.

– Молодая ещё, – поясняет тётушка ЫнГен. – Глупая. Ничего в жизни не понимает.

ЮнМи тем временем подходит к кафе, и приветливо машет высунувшейся из окна второго этажа СунОк.

– Онни, я вернулась! – говорит она. – Мамочка, ты где?

Госпожа ДжиМин тут же распахивает двери и бросается обнимать младшую дочь.

– Почему глупая? – удивляется ХанЫль. – Вполне разумная девушка. Даже почти вежливая. Не то, что её сестра, Агдан которая. Вот у той точно ума с гулькин нос. Кимчхи она запретить вздумала, выдерга! Саму бы её запретить!

– ХанЫль, как же с тобой тяжело! – вздыхают обе её подруги. – Это и была не СунОк, а сама Агдан! Ты со своим склерозом, скоро нас в могилу сведёшь.

Тётушка ХанЫль удручённо стучит себе костяшками пальцев в лоб.

– Оммая! – бормочет она. – Как же это я перепутала? Она и вправду совсем не похожа на свою красивую сестру. Даже непонятно, в кого такая уродилась.

ЫнГен и СоДжин смотрят друг на друга, затем оглядываются на кафе. Там сквозь окна первого этажа видны сидящие за столиками посетители. У входа ЮнМи обнимается с мамой. На улицу выскакивает и СунОк. Кажется, у них у всех в глазах стоят слёзы.

– Ну вот, – говорит наконец ЫнГен. – Она опять вернулась. Выходит, дома-то всегда лучше.

– Да-да, – кивает СоДжин. – Надеюсь, что теперь не будет ни тайфунов, ни землетрясений. Ни к чему они нам.

– И северяне точно не сбросят на нас атомную бомбу, – кивает ЫнГен. – Они тоже песни Агдан слушают.

– И главное, что рис не подорожает, – добавляет ХанЫль.

– Охо-хо! – вздыхают они дружно. – Какое счастье, что мы дожили до этих прекрасных времён! Спасибо всеблагой Гуань Инь!

* * *

Исправительное учреждение «Анян»

В комнате для свиданий за столом сидит журналистка телеканала KBS1 Чан ДаМун. Рядом оператор устанавливает на штатив видеокамеру и проверяет микрофоны. Открывается дверь. Входит ЮнМи в сопровождении двух хмурых охранниц. ЮнМи вежливо здоровается. Охранницы осматривают помещение, кивают друг другу и удаляются.

ЮнМи тоже садится за стол.

– Первый раз у меня берут интервью в тюрьме, – говорит она. – Как вам такая идея в голову пришла?

– Жениха своего благодарите, госпожа Агдан, – улыбается журналистка. – Это его идея. И разрешение у администрации тюрьмы тоже выбил он.

– Надо же, какой пробивной молодой человек! – удивляется ЮнМи. – Вот что армия животворящая делает.