Текст книги "ЮнМи. Сны о чём-то лучшем 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Лукин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Вот как? – удивляется девушка. – А я думала, что "Шторм" написали вы сами. Ну ладно, давайте снимемся все вместе.

Серёга нехотя изображает улыбку, но она выходит не слишком радостной.

* * *

– ЮнМи, мне всерьёз кажется, что ты сошла с ума, – говорит директор СокГю. Господин ДонХе, сидящий тут же в кабинете, согласно кивает. – Так никогда никто не делал, и это… Это просто глупо!

– Господин директор, – очень спокойно возражает ЮнМи. – Разумеется, так никто никогда не делал. Но что вы предлагаете? Как собираетесь решать эту проблему? Так же, как в прошлом году, когда после Сунына покончили с собой десятки подростков?

– В нашей школе самоубийств не было, – говорит ДонХе.

– Зато были три попытки, к счастью не удавшиеся, – тут же парирует ЮнМи. – Вы можете дать гарантию, что в этом году подобное не повторится? Молчите? Вот и я не уверена. Поэтому и предлагаю свой план.

– Плохой план, – говорит директор. – Он мне не нравится.

– Я тоже не в восторге, – соглашается ЮнМи. – На меня вывалят тонны хейта, мне придётся объясняться с семьёй, меня, скорее всего, будут называть дурой и сумасшедшей. Припомнят, конечно, и мою амнезию. Я готова к этому. Жизни детей важнее чьей-либо репутации. Ну же, господин директор, решайтесь. Ведь нельзя же просто ждать и надеяться на "авось".

– Что такое "авось"?

– Русское выражение недостаточно обоснованной надежды. Ну, когда человек ничего не предпринимает, думая, а вдруг обойдётся. Так вот, в нашем случае ничего не обойдётся. И ежегодная статистика тому ужасное доказательство. Подумайте ещё вот о чём, господа. Школа Кирин лучшая в своём роде, поэтому ей сам бог велел и в вопросе сохранения жизней учащихся находится в первых рядах.

– Ты понимаешь, что задуманное тобой может сработать только один раз?

– Скорее всего. Ну и пусть. Даже если получится отговорить от губительного шага всего одного школьника, я уже буду рада. А в следующем году, конечно, придётся придумывать что-то другое. Но пока об этом пусть болит голова у министерства образования. Ну так что мы решили?

Директор тяжело вздыхает. Потом поднимает обе руки, словно сдаётся:

– Я согласен. Тебя ведь всё равно не удержишь.

ЮнМи улыбается:

– Я рада, что вы это понимаете, господин директор. Кстати, надо не забыть проверить, открывается ли окно в женском туалете и смогу ли я в него пролезть. Глупо будет, если я там застряну.

* * *

– Юночка, там у входа в кафе репортёры с камерами собрались. Человек десять, – говорит мама. – Хотят взять у тебя интервью. Ты выйдешь?

ЮнМи вздыхает. У неё уже язык буквально отваливается, но делать нечего, сама всю эту кашу заварила.

– Конечно, выйду, – говорит она. – Ты, мамочка, не волнуйся. Это только в первые дни такое сумасшествие. Потом всё понемногу успокоится. До объявления результатов Сунына.

– Ой, я так боюсь за тебя, – мама прижимает руки к груди. – А вдруг всё зря?

– Ну ещё же будет концерт. Я уверена, что у нас всё получится.

В комнату буквально врывается разъярённая СунОк.

– Теперь ты видишь, что ты натворила своим побегом? В кафе уже не зайти! Мне в университете проходу не дают. Прямо в лицо говорят, что моя сестра или дура или сумасшедшая. Как тебе только в голову пришла подобная глупость? Как ты теперь в глаза преподавателям смотреть будешь? Ты всю школу подвела!

– Успокойся, СунОк, никого я не подводила. И директор и его заместитель заранее знали о том, что я якобы сбегу. И мама тоже была в курсе. Это был такой план, понятно. Специально разработанный план по предотвращению самоубийств.

– План? – сдувается СунОк. – А почему я ничего не знала?

– Соджу надо меньше пить, – безжалостно говорит ЮнМи. – И если тебя ещё раз принесут домой в хламину пьяной, мне придётся придумывать ещё один план. По решительному избавлению сестры от пагубной привычки. И можешь быть уверена, он тебе не понравится.

* * *

Только что закончилась трансляция концерта «Так хочется жить». Госпожа МуРан украдкой смахивает слезу.

– Очень правильный концерт, – заключает она. – Того, кто это всё это организовал, обязательно нужно наградить.

– Это всё организовала ЮнМи, – считает нужным пояснить ХёБин. – И песню для господина ДжонХвана тоже написала она.

– Вот эта молоденькая певичка, которая забыла слова и чуть всё не испортила в самом начале? – удивляется ИнХэ.

– Невестка, ты опять ничего не поняла, – сокрушённо качает головой МуРан. – ЮнМи ничего не забыла. Всё это было сделано специально, чтобы наверняка привлечь внимание к тому, что она скажет. Теперь вся Корея будет обсуждать этот концерт и её выступление. Очень умный ход. Наверное, кто-то из взрослых подсказал ей так сделать. Будем надеяться, что хоть кого-то она от страшного шага сумела уберечь.

– Не удивлюсь, если она придумала этот ход сама, – улыбнулась ХёБин. – На неё это похоже. Господи, теперь я понимаю, почему она тогда так на меня смотрела. Я ей предлагала скромную должность переводчика, а она, видимо, уже тогда нацелилась на то, что будет известной певицей и композитором и поступит в школу Кирин.

– Интересно, откуда она взяла деньги? – задаётся вопросом госпожа МуРан. – Она ведь из очень небогатой семьи. Видишь, невестка, вот такая жена нужна твоему ДжуВону. А не эта бестолковая ЮЧжин, которая только и может, что транжирить налево и направо деньги своего отца.

– Что вы говорите, мама? – ИнХэ возмущённо всплёскивает руками. – Чтобы ДжуВон взял в жёны какую-то безродную певичку!

– Твой прадед, невестка, тоже вышел не из янбанской знати династии Чосон, – отрезает МуРан. – Но это не помешало тебе стать женой моего старшего сына.

ИнХэ обиженно замолкает, недовольно глядя на то и дело мелькающее в новостных выпусках лицо молодой певички.

* * *

ЮнМи выходит из автомобиля и на неё сразу набрасываются репортёры, журналисты и фотографы. Яростно сверкают фотовспышки, вопросы следуют один за другим. С трудом прорвавшись сквозь это своеобразное оцепление, ЮнМи заскакивает в кафе и видит взволнованных маму и СунОк.

– Чуть не разорвали меня! – говорит она, пытаясь отдышаться. – Теперь я понимаю, почему у всех айдолов есть телохранители.

– Но ты же не айдол, – возражает СунОк.

– Да, я ещё не айдол, но слава меня уже настигла, – ЮнМи пытается улыбнуться и вдруг, скривившись, зажимает глаза ладонями. – Дэбак, они своими вспышками мне чуть глаза не выжгли. Надо было тёмные очки с собой взять. Ой, как сильно жжётся… Мама, у нас есть какие-нибудь успокаивающие капли для глаз? Мама, я ничего не вижу!

(서른아홉번째꿈) Сон тридцать девятый. Всё могло быть совсем иначе

Исправительное учреждение «Анян»

ЮнМи пытается открыть глаза, но у неё не получается. Подняв руку, она нащупывает на лице что-то вроде влажного полотенца.

– О, очнулась, – говорит рядом кто-то. – Не трогай компресс. Пусть ещё полежит.

– Где я?

– Где-где… В лазарете.

– А как я здесь оказалс… лась?

– Принесли тебя. Сегодня утром. Твои сокамерницы. Неужели не помнишь?

ЮнМи осторожно качает головой, и тут же жалеет об этом. У неё такое чувство, что мозг отделился от черепа и бултыхается внутри головы, как желток в яйце. И в глазах непонятная резь.

– Странно. Видимо, какой-то непонятный вирус, который подхватила ты одна. Тебя утром разбудить не смогли, ты плакала во сне и не реагировала ни на что. И температура у тебя была почти под сорок.

– Что с моими глазами?

– Какое-то сопутствующее воспаление. Ты вчера перед сном случайно ничего в них не закапывала?

– Нет. Даже если бы и захотела, что бы я могла закапывать в камере? Скажите, я буду видеть?

– А куда ты денешься, конечно, будешь. Да ты не переживай – ничего страшного с тобой не случилось. Просто какой-то вирус. Полежишь денька два, а там… Опять в камеру. Всё, довольно разговоров, постарайся уснуть. Сон – лучшее лекарство.

* * *

Сон Серёги Юркина

Общежитие музыкального агентства «Dream Tea Entertainment».

Квартира группы "Girl's Day".

Соджин, Юра и Мина без сил лежат на диванах. На ногах одна Хери. Девушка кружится по комнате пританцовывая и что-то напевая. Батарейки у неё никогда не садятся, она даже по ночам ногами дрыгает, когда ей снится, что она танцует.

– Я так устала, – говорит Соджин. – Три концерта в один день – это слишком много.

– Не вовремя ЧжиХэ ушла, – говорит Юра. – Из-за неё пришлось весь рисунок танцев менять. Мина на последней песне в проводах запуталась, а я вообще пару раз потерялась на сцене. Скоро увидим наш позор в интернете.

– Почему позор? Обычные незначительные накладки, – возражает Соджин.

– Надо попросить руководство, чтобы добавили к нам ещё одну участницу, – предлагает Соджин. – Мне тоже больше нравилось, когда нас было пятеро.

– Сомневаюсь, что нам пойдут навстречу, – переворачивается на живот Юра. – Я своими ушами слышала, как менеджер Пак говорил, что дела в агентстве идут не очень хорошо, новых песен нет, доходы падают. Одними выступлениями по три раза в день положение не исправишь.

– Сначало нас было семеро. Потом стало пятеро, – перечисляет, вздыхая, Мина. – Теперь уже нас четверо. Если так дальше пойдёт, в группе останусь я одна.

– Почему ты, а не я? – удивляется Юра.

– Потому что я точно не уйду.

– Девчонки, вы как хотите, но нам срочно нужен ударный хит, – говорит Юра. – Если мы перестанем приносить прибыль, нашу группу просто распустят.

– Да как же нас можно распустить! – восклицает Мина. – Мы ведь ещё даже толком и не начинали.

– Главное, не падать духом. Наш президент обязательно что-нибудь придумает, – беззаботно говорит Хери, неунывающая оптимистка. Прекратив танцевать, она включает телевизор и сразу попадает на повторную трансляцию концерта "Так хочется жить".

– Вау, классная девчонка эта ЮнМи, – говорит она. – И песни хорошие пишет. "Аm-kiss" в Billboard вывела. Было бы здорово, если бы она и нам какую-нибудь крутую песню написала. Вот и был бы хит. Как вы думаете?

– Представляю, сколько эта песня будет стоить. Да и вряд ли менеджер Пак согласится с ней разговаривать. Он в последнее время какой-то всем недовольный. На все вопросы только что-то бурчит в ответ. Видимо, и вправду дела идут плохо.

Хери задумчиво выпячивает губу:

– А зачем нам менеджер Пак, если мы можем напрямую обратиться к самому автору?

Соджин с интересом оглядывается на младшенькую:

– И как ты себе это представляешь?

– Очень просто, сонбе, – с удовольствием поясняет Хери. – Моя младшая сестра учится в Кирин. Правда, на факультете кинематографии. Она знакома с одной девчонкой, которая хорошо знает подружку какого-то ДжеУка, который дружит с ХаНылем. Вот.

– И что? Зачем нам этот ХаНыль? – вяло интересуется Мина, не открывая глаз.

– ХаНыль всё время фотографирует ЮнМи. Он как бы её личный фотограф. Через него мы и будем действовать.

– Потрясающий план, – соглашается Мина. – Приступай. Я разрешаю. Деньги на песню возьмёшь в тумбочке. Там осталось чуть-чуть после нашего последнего похода в кафе.

Девчонки дружно хихикают. Ничуть не обескураженная Хери сидит в кресле и сосредоточенно что-то обдумывает, соединив перед собой указательные пальцы – её любимый жест. Наконец она кивает сама себе и берёт телефон:

– Херим, сестрёнка, ты сейчас где? В школе? Сильно занята? Ну ладно, я тебе попозже позвоню. Дело есть важное, на сто миллионов вон.

* * *

Президент «FAN Entertainment» в раздражении бросает на стол пульт от телевизора.

– Кто мне говорил, что нам не стоит принимать участие в этом сомнительном мероприятии?

Затем вспоминает, что инициатором отказа был он сам, и от этого его настроение портится ещё больше.

– Ну кто бы мог подумать, что это сработает! – восклицает он. – Какой-то дурацкий побег через туалет и всего несколько песенок – и такой потрясающий результат! А ДжонХван тоже хорош! Друг называется. Мог бы и предупредить, что собирается выступать на этом концерте. Каким только ветром его туда занесло? Уломал же как-то эту полиглотку написать для него такую великолепную песню! "Ты знаешь, так хочется жить", – напевает СанХён, затем подпирает голову руками и задумывается. Дела в агентстве в последнее время идут не так хорошо, как хотелось бы, особенно огорчает последний провал "Короны". Композиторов хороших нам не хватает, говорит себе СанХён, таких, как эта ЮнМи. А ведь СокГю рассказывал мне о ней, аж захлёбывался от восторга. Почему я тогда пропустил его слова мимо ушей? Почему отмахнулся? Испугался, что из-за странной девочки с амнезией фанаты обрушат на агентство тонны хейта, вот почему. И ошибся. А теперь уже поздно. Мда-а. Нет, ну надо же – ни одного самоубийства! Как она ухитрилась так точно просчитать результат? Даже если это случайность, то это – гениальная случайность. Где были мои глаза?!

* * *

– Мы теперь все перед ней в долгу, – качает головой госпожа МуРан. – Но всё же какая подвижная девочка. Она же из телевизора буквально не вылезает. Что ни новость, то о ней. Может, и в самом деле устроить ей знакомство с ДжуВоном.

ИнХэ с испугом смотрит то на свекровь, то на экран телевизора.

Госпожа МуРан начинает смеяться.

– ИнХэ, ты в самом деле думаешь, что я сошла с ума? У тебя эта мысль большими буквами на лице написана. Не переживай так, я просто пошутила. Да и не нужен этой девчонке наш ДжуВон. Уверена, она о замужестве пока даже и не задумывается. Молодая ещё, не созрела. Давай лучше дораму смотреть.

* * *

– Удивительная девушка! – говорит один рядовой другому. – Было бы здорово побывать на её концерте.

– Да, с такой девушкой стоит познакомиться, – соглашается его товарищ. – Она не только красивая, она ещё и талантливая. Недаром в школе Кирин учится. И ведь не побоялась, что её будут ругать, поступила по-своему и победила. Теперь все хейтеры заткнутся. А ведь даже у нас некоторые называли её поступок глупым.

– Слушайте, – вспоминает вдруг он. – А помните предводитель рассказывал, что его нуна знакома с этой ЮнМи. Давайте попросим его, чтобы он через сестру пригласил её к нам в бригаду на выступление.

– Отличная идея! Предводитель! Предводитель! Ефрейтор ДжуВон!

Выслушав предложение сослуживцев, тот задумывается:

– Неплохо придумано. Но с чего вы взяли, что она согласится? Через сестру попросить? Ладно, я попробую.

Минут через тридцать он возвращается в казарму.

– Парни, с ЮнМи ничего не получится. ХёБин сказала, что она попала в больницу. Что-то у неё там случилось с глазами, и она сейчас проходит курс лечения.

– У-у-у-у! – разочарованно гудит почти вся казарма.

– Но есть и хорошая новость, – объявляет ДжуВон. – Я договорился с президентом "FAN Entertainment" господином СанХёном, чтобы на той неделе у нас выступила группа "Корона". Это намного круче, чем ЮнМи, ведь там не одна, а сразу шесть красоток.

– Откуда у тебя такие связи, предводитель?

– Я близко знаком с ХёМин. Мы как-то вместе гуляли на вечеринке. Кстати, остальные пять девушек совершенно свободны. И сдаётся мне, они очень тоскуют оттого, что у них нет опп.

– Мансе, мансе, мансе! – восторженно кричат сослуживцы. – Предводитель, ты лучший!

* * *

ЮнМи и СунОк заняты очень важным делом. Выбирают для Юны подходящую группу, к которой ей можно было бы без проблем присоединиться. Уже рассмотрены и безжалостно забракованы десятки девичьих коллективов.

– Дэбак! – удивляется ЮнМи. – Как, оказывается, в Корее много гёрлс-групп. И как они только все здесь помещаются. Я некоторые названия даже не слышал ни разу. Вот кто такие "Blackpink"?

– Это новая группа. Говорят, очень перспективная. Может, тебе к ним попробовать?

– Ну, не знаю, – тянет ЮнМи. – Название мне не очень нравится. Чёрно-розовые. Ну что такое чёрно-розовые? Пантера, что ли, полосатая? Или фламинго в пятнах? Хотя по возрасту подходят. Давай ещё поищем.

– Вот! – радуется СунОк. – "Корона"! Классная группа. Я на их концертах два раза была. Тебе они тоже нравились… Ну, до аварии. Говорят, у них сейчас трудные времена. И у них как раз две девушки ушли – Арым и Хваён.

– Ты что, СунОк, у меня же с ними разница в пять-шесть лет. Не-не-не, только не эти старушки. Они же меня там в усмерть загнобят. Только и буду, что за кофе для них бегать и сумки, как самая младшая таскать… Что?

СунОк с трудом отводит взгляд от лица ЮнМи и передёргивает плечами:

– Никак не могу привыкнуть к этим твоим глазам. Они меня словно насквозь просвечивают.

– Ну а я что могу поделать? Они сами такими стали. Даже врач не знает, как это получилось.

– Почему не знает? Он ведь сказал нам, что это награда тебе от Гуань Инь за спасение школьников.

– И ты этому веришь?

– Мама верит. А я… пока ещё не определилась. Как-то трудно всерьёз принять, что на мою родную сестру в самом деле обратила своё внимание всемогущая богиня. У тебя глаза больше не болят?

– Нет, всё хорошо. Ну что, давай продолжим. Мы ещё и половину групп не просмотрели.

– Всё-таки я не понимаю, зачем тебе это? Ты ведь раньше не хотела становиться айдолом. Говорила, что будешь музыку сочинять. А теперь…

– А теперь мне захотелось славы, – улыбается ЮнМи. – Но если серьёзно, мне просто понравилось выступать. Понравилось стоять на сцене, самой петь свои песни и видеть, как на них реагирует публика. Это так… волнующе и так будоражит, что кажется, будто крылья за спиной вырастают. А смотреть со стороны, как твою песню поёт кто-то другой, да ещё и совсем не так, как ты себе это представляла… И видеть потом, что все плюшки достаются исполнителю, а про тебя никто даже и не вспоминает, словно тебя нет… Чувство такое неприятное, вроде как ревность. Вот представь, что ты купила себе очень красивое платье, а ходит в нём твоя подруга, и все говорят: "Вау, какая она красивая в этом платье!" Тебе бы понравилось?

– Я бы никому своё платье не отдала.

– Вот и я не хочу никому свои песни отдавать. Те, которые я специально для себя написала.

– Смотри, вот ещё очень хорошая группа. "Girl's Day". Возраст почти подходит, а Хери, их макнэ, вообще твоя ровестница. И у них тоже недавно одна участница ушла.

– Затравили, небось?

– Об этом не пишут.

– Ну, не знаю. Название у них тоже какое-то… Что это за "День девушки"? Никакой фантазии у этих агентств. Почему день? Почему не год? Потому что однодневки, что ли?

– А ты бы как свою группу назвала?

ЮнМи на пару секунд задумалась.

– Я бы назвала её "YunaVerse", что значит "Вселенная Юны". Или даже просто и коротко – "Юна".

– Красиво звучит, – согласилась СунОк. – И запоминается легко, и сразу ясно, кто в ней главный. Ну что, не будем больше искать?

– Будем, – вздыхает ЮнМи. – Свою группу собрать не так-то и просто. Опыта у меня маловато, и связей нужных пока нет.

* * *

Злая ЮЧжин робко прячет… точнее, быстро ходит из угла в угол, пытаясь унять бушующий в груди гнев.

– Нет, ну какая же гадина эта ХёМин! Какая наглая дрянь! Как она только посмела пойти на свидание с чужим почти женихом. Вся Корея знает, что мы с ДжуВоном пара, а она, видите ли, в ресторане с ним веселится. У-у-ух! Просто зла не хватает. И ДжуВон тоже хорош! Ну почему, почему все богатые парни такие непостоянные? Нашёл кого в ресторан водить. А она ещё, главное, там уснуть ухитрилась. Устала, бедняжка, по сцене прыгать, утомилась ноги перед мужиками задирать… Лучше бы с этой умненькой девчонки ЮнМи пример брала, школьников бы от суицидов спасала. Так нет, любовь ей подавай, шуры-муры с чеболем. Гадюка коронованная!

ЮЧжин с непередаваемым выражением рассматривает на планшете сделанную папарацци фотографию, на которой ДжуВон бережно укрывает дорогим клетчатым пледом задремавшую в кресле ХёМин. И если почти у всех это фото вызывает вполне объяснимое умиление, то ЮЧжин готова разбить вдребезги не только планшет, но и всю посуду в доме. Она в который уже раз пролистывает фотографии:

– Так ведь они ещё, наверное, и целовались на прощание. Точно целовались. Вон как она на ДжуВона смотрит, бесстыжая. Выспалась и смотрит, поцелуй выпрашивает.

– Почему мне ни разу не пришло в голову заснуть на свидании? – озадачивается ЮЧжин. – У меня бы это гораздо кавайнее получилось, я ведь намного красивее, и грудь у меня больше… А теперь уже поздно. Повторишься – сразу засмеют. И ДжуВон не поверит. Он ведь где не надо – умный, а где надо – дурак дураком.

– Что же делать? – заламывает девушка руки. – Что же мне делать? Нет, как хотите, а я этого так не оставлю. Я вам… Я вас… Вы у меня узнаете, как чужих женихов отбивать. Ну-ка посмотрим, что там хейтеры про эту "Корону" пишут.

* * *

Президент СанХён слушает КиХо и хмурится всё сильнее.

– Зря я позволил этому чеболю пригласить на свидание нашу ХёМин, – говорит он, когда КиХо заканчивает читать самые острые посты хейтеров. – Сдаётся мне, что всё это – последствия моего необдуманного шага. Сколько раз давал себе слово не идти на поводу у айдолов, и каждый раз повторяется одно и то же.

– Простите, СанХён-сии, но при чём тут ХёМин? – не понимает КиХо. – Волна хейта поднялась из-за Хваён. Видите, пишут, что в группе над ней издевались, унижали, задвигали на третьи роли. Конкретно про ХёМин здесь ни слова.

– Хваён мы отчислили три месяца назад, а всплыло всё это только что. Почему? Да очень просто, КиХо. Поверь моему опыту. Поклонницы этого ДжуВона увидели фотографии из ресторана, тут же возбудились и решили дружно заклевать возможную соперницу. Ну и группу заодно, чтобы больнее было.

– Что же нам делать? Мы должны ведь как-то отреагировать.

– Будем разгребать эту кучу дерьма. Что нам ещё остаётся. Вызывай СонЁн, будем репетировать с ней покаянную речь.

– Покаянную?

– В таком случае лучше каяться. Начнёшь оправдываться – никто не поверит.

– Но ведь группа ни в чём не виновата.

– Знаешь, КиХо, каяться ведь тоже можно по-разному. В данном случае мы будем каяться, что вовремя не разглядели истинное лицо этой стервы.

* * *

– Нет, мама, ты как хочешь, но я этого так не оставлю, – решительно говорит ЮнМи, разглядывая лежащую в прихожей бесформенную кучку, в которой с трудом угадывается пьяная в доску СунОк. – Мне надоело смотреть на то, как эта дура гробит своё здоровье. Зачем, спрашивается, мы тратили деньги на её лечение, если она опять напивается, как сапожник?

– Почему сапожник? – не может понять госпожа ДжеМин. – Разве сапожники пьют?

– Это просто такая русская идиома, – отмахивается ЮнМи. – Мульча, хватит обнюхивать это недоразумение. Мама, помоги мне оттащить её в ванную комнату. Будем нашу красавицу немного протрезвлять.

– Юна, а может, пусть она просто отоспится, – неуверенно предлагает госпожа ДжеМин.

– Нет, мама, хватит уже с ней нянчиться. Я её предупреждала? Предупреждала. Пусть теперь пеняет на себя.

СунОк открывает глаза, обводит мутным взглядом родных и вдруг, издав характерный звук, избавляется от содержимого желудка.

– О, господи! – отшатывается ЮнМи. – Мульча, фу! Не надо это нюхать! Ну, сестричка, ты у меня завтра весь дом три раза перемоешь.

Часа два спустя, когда бледная до синевы СунОк уже крепко спит в своей постели, укрытая сразу тремя одеялами, ЮнМи берёт телефон и нажимает кнопку вызова.

– Ёбосеё! Дядя ЮнСок, добрый вечер! Да, это я. Нет, ничего не случилось. Мама тебе большой привет передаёт. СунОк? Да она уже спит, устала немного. Дядя, у меня к тебе есть очень важный разговор, касающийся как раз моей сестры. Завтра к нам заедешь? Прекрасно. Я как раз завтра вечером буду дома. Ну всё, спокойной ночи. Племянникам привет от всех нас. Анньён.

– Доча, – мама подходит и садится рядом. Видно, что она очень устала. – Скажи, пожалуйста, что ты задумала? Зачем тебе дядя?

– Будем спасать мою онни, – вздыхает ЮнМи, сворачиваясь в клубочек и клядя голову на мамины колени. – Иначе этот дурацкий алконарий её точно угробит. Знаешь, мама, я так тебя люблю.

* * *

Общежитие группы «Корона».

Девушки сидят молча. На разговоры нет ни сил, ни желания. КюРи, читая что-то на планшете, то и дело тяжело вздыхает, поднимает глаза на подруг, затем опять принимается читать.

– Что там, КюРи? – спрашивает ИнЧжон. – Всё плохо?

– Всё намного хуже, – отвечает КюРи. – Такое впечатление, что нашей группе конец. Хейтеры словно взбесились все разом. Такое пишут, что читать стыдно. Нам никто не верит.

– Вот же повезло нам с этой близняшкой, – в который уже раз повторяет ДжиХён. – А сначала казалась такой милой.

– Господи, мне было так неудобно там оправдываться, – жалуется СонЁн. – Говорю, а сама вижу, как репортёры только ухмыляются, мол, ври-ври, всё равно мы знаем, как на самом деле вы над бедной девочкой издевались.

– Я бы эту девочку! – вскрикивает БоРам. – Я бы её своими руками!

– Да-да, – соглашается ДжиХён. – Мы тебе верим, РамБо. Ты бы её своими руками… Если бы допрыгнула.

На шутку никто не реагирует. Даже БоРам. Опять наступает тишина.

– А знаете, что мне сказал менеджер Ким? – оживляется вдруг ХёМин. – Он сказал, что попробует договориться с этой паран-нунэ (синеглазкой) из школы Кирин, чтобы она написала для нас хорошую песню. Он сказал, что нам сейчас обязательно нужно выпустить крутой хит, чтобы переломить эту непонятную волну хейта.

– До чего мы докатились, – вздыхает СонЁн. – Надеемся, что какая-то школьница может нас спасти.

– Думаете, она согласится? – не слишком верит в успех ИнЧжон.

– Если ей хорошо заплатят, почему бы и нет, – пожимает плечами ХёМин. – У неё отличные песни получаются. Она талантливая.

– Да, – соглашается КюРи. – Было бы здорово, если бы её взяли на место этой дуры Хваён. Но теперь уже поздно. Вряд ли она захочет присоединиться к почти флопнувшейся группе.

* * *

«Корона» – это же «T-ara» из моего мира, – вспоминает Серёга, отключая телефон по которому только что разговаривал с неким господином КиХо из агентства «FAN Entertainment». – И, как ни странно, но именно их лучшие песни я помню особенно хорошо. У старушек наступили трудные времена. Сначала обидный провал с камбеком, затем раздутый скандал с Хваён. Интересно, что им понадобилось от меня? Вопрос, разумеется, риторический. Песня им понадобилась, какой-нибудь крутой хит. За соломинку хватаются в надежде, что я их сумею выручить. А оно мне надо? Оно мне очень даже надо. Потому что хорошие песни стоят денег, а денежки всегда нужны. Кто там у них в агентстве всем заправляет? Некий Ли СанХён? Ну что, господин Ли, готовьтесь раскошеливаться. Иначе вашим старушкам хана.

ЮнМи вновь запускает видео на ноутбуке и с удовольствием смотрит на то, как дурачатся под очень энергичную песню девушки из всё той же группы "Girl's Day". Почему-то именно этот клип ей хочется пересматривать вновь и вновь, наверное потому, что он щедро сдобрен бесшабашным весельем озорной юности.

Girl's Day – «Don't Flirt», Official MV

https://www.youtube.com/watch?v=QuOu31aIiKY

На середине клипа раздаётся требовательный звонок телефона. ЮнМи останавливает воспроизведение и поднимает трубку:

– ХаНыль? Анньён, давно не виделись. Нет, у меня уже всё в порядке. Фотосессию хочешь провести? Как это у тебя интересно прозвучало – с новыми глазами. Да, глаза и в самом деле новые. Ну, хорошо, приезжай. Адрес помнишь? В домашней обстановке, по-моему, ты меня ещё не снимал. Вот и исправим это недоразумение.

Часа три спустя, уже отсняв чуть ли не сотню кадров и основательно подкрепившись вкуснейшей выпечкой госпожи ДжеМин, ХаНыль вдруг обращает внимание на застывшее на экране ноутбука весёлое лицо девушки.

– Это ведь Мина из «Girl's Day», – удивляется он. – Ну надо же, какое совпадение!

– Ты о чём? – спрашивает ЮнМи, поглаживая сидящую на её коленях Мульчу. В сегодняшей фотосесии чёрная кошатина сыграла совсем не второстепенную роль.

ХаНыль присаживается рядом.

– Понимаешь. У нас в школе учится тонсён Ли Хери. Она на днях обратилась ко мне с очень щекотливой просьбой. В общем, девчонки из группы хотели бы встретиться с тобой и поговорить о расширении своего репертуара. Они в курсе, что я с тобой знаком, вот и решили действовать через меня. Ну, чтобы наверняка. Ты как, не против с ними поговорить?

ЮнМи тоже смотрит на экран ноутбука.

– Я только за. Ты знаешь, ХаНыль, это, видимо, всё-таки судьба.

* * *

В здание агентства «FAN Entertainment» ЮнМи проходит без проблем. Синие глаза срабатывают лучше всякого пропуска, стоит только приподнять тёмные очки. Ну, понятно, её здесь ждут, охрана предупреждена. Единственное «но» заключается в том, что она приехала почти за час до назначенного времени. Освободилась пораньше и не захотела бессмысленно торчать на улице. В конце концов, если даже сразу не примут, можно просто посмотреть, как и чем живёт столь крупное музыкальное агентство. Ведь будет же когда-нибудь и у ЮнМи такое же, только полностью своё. Она в этом непоколебимо уверена.

По этажам снуют озабоченные люди, где-то приглушённо звучит музыка… И не видно ни одного айдола.

– Сколько же народу должно трудиться, чтобы обеспечить успех хотя бы одного артиста, – думает ЮнМи. – Если всем платить достойную заплату, никаких денег не хватит. А с другой стороны – в одиночку ничего не добьёшься. Во всяком случае, больших доходов точно не будет.

Она уже знает, что ей нужно подняться на восьмой этаж и поэтому заходит в лифт. Тут же вслед за ней в кабинку заскакивает какая-то совсем молоденькая девчушка.

– Мне на пятый, – говорит она, нажимая кнопку.

ЮнМи выше её на целую голову. "Что в агентстве делают такие малолетки? – думает она, глядя сверху вниз на затылок уткнувшейся в телефон пигалицы. – Наверное, она одна из трейни. Они здесь по десять лет готовится могут. Как только терпения хватает".

Потом она смотрит на стеклянную стену кабинки и по отражению понимает, что эта невеличка ей знакома.

– Простите, – говорит она. – Вы случайно не Чон БоРам?

Девушка оглядывается и едва не выпускает из рук телефон.

– ЮнМи? – восклицает она. – Пак ЮнМи?

– Ну вот и познакомились, – улыбается Юна.

В жизни самая маленькая участница "Короны" ничуть не отличается от своего образа на фото и видео. Правда, сразу видно, что она уже далеко не школьница и старше Юны лет на шесть-семь.

Десять минут спустя ЮнМи стоит в входа в приёмную президента и забивает в телефон новый контакт. Пообщаться с БоРам не удалось, та куда-то торопилась, успела только продиктовать свой номер и шепнуть: "Очень нужно поговорить. Позвоню позже".

Ну вот и пришло то долгожданное время, когда ты всем нужна и многие хотят с тобой поговорить, думает ЮнМи. Жизнь понемногу налаживается…

А вот, похоже, и ещё один желающий пообщаться.

К ней приближается полноватый мужчина лет тридцати с небольшим и, судя по аляповатому пиджаку и модной причёске, откровенно молодящийся. Этакий классический представитель околоайдольской тусовки.

– И что же здесь у нас делает такая красивая девушка? – с ходу интересуется он. – А вот я сейчас угадаю. Девушка пришла на собеседование к президенту СанХёну. Девушка, наверное, хочет стать стать айдолом. Я прав?