Текст книги "Мертвый континент 1 (СИ)"
Автор книги: Андрей Ильин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
– Эй, эй, Петр Иванович! Доктор Соловейчик! – воззвал Павел.
– Что? А, вы … так, с чего я начал? Ага, символы. Считаю, они надуманы. Посмотрите на историю человечества: наивысшего положения достигали люди, не имеющие чинов и званий – Христос, Мухаммед. Будда отказался от звания принца, стал отшельником, впоследствии его обожествили. Все великие властители считали смехотворными регалии, знаки отличия и звания. Ум, сила воли, характер – вот настоящее отличие!
– Док, спуститесь с заоблачных высот. Я не властитель и не прынц заморский. Пешком хожу по грешной земле, – грустно сообщил Павел. – Займемся делами, а?
– Какими?
– Да самыми обычными: найти и уничтожить. Заодно надобно разобраться, кто по нам так долбанул кассетной бомбой. Александр сказал мне, что вы можете помочь разыскать эту самую МБР и дадите снаряжение.
– А-а, да, могу. Но сейчас наверху глубокая ночь, так что ложитесь спать, проблемы будем решать завтра.
Глава 5
С утра док предложил Павлу выбросить обноски, переодеться. Спустя несколько минут Павел стоит перед большим зеркалом, с усмешкой разглядывает себя. В хозяйстве нашлись только оранжевые комбинезоны с мягкими белыми тапочками и смешные колпаки. Видимо, так одевались когда-то ученые мужи. От колпака Павел сразу отказался, на тапочки поглядел с подозрением, но все же надел. Комбинезон ярко блестит многочисленными кнопками, застежками и молниями. Зачем столько карманов ученому человеку, Павел так и не понял. Наверно, на всякий случай, они ж все рассеянные.
– Прошу садиться, – раздался голос Соловейчика.
Павел послушно садится. На противоположной стене вспыхивает экран, затем неожиданно гаснет, только в центре остается яркая точка. Растет, вытягиваться и вот в середине комнаты, на высоте полутора метров зажигается прозрачный шар. Появляется изображение человека, одетого в странный костюм или, скорее, скафандр, но явно не мирного типа.
– Итак, Павел Андреевич, перед вами изображение манекена в боевом костюме. Именно такой предстоит носить вам при выполнении задачи по поиску и уничтожении объекта, ну, скажем, икс. Предполагается, что это МБР с водородной боеголовкой мощностью от тридцати до пятидесяти мегатонн либо атомный реактор устаревшего типа. Объект икс несомненно хорошо охраняется разнообразными инженерно-техническими средствами и вооруженными людьми. Кроме того, на пути следования вам встретятся очень опасные существа с неизвестными возможностями. Поэтому боевой костюм выполнен из модифицированного кевлара с панцирными накладками. К сожалению, при изменении свойств материала не удалось избежать некоторого утяжеления. Боевой костюм снабжен встроенным экзоскелетом, усилителем двигательных процессов. Поверхность костюма способна принимать окраску под цвет окружающей местности, поглощать тепловое излучение, используя для зарядки аккумуляторов. Радиоактивное излучение снижает в сто раз, от бета и альфа защищает полностью. Есть изолирующий противогаз на двадцать четыре часа, система избыточного давления. Имеется запас питательных веществ на пять суток, фильтр для воды. Лицевая панель оборудована прибором ночного видения с искусственной подсветкой, прибором инфракрасного зрения, гамма зрения. Управление функциями костюма осуществляется звуковыми или мысленными командами с дублированием на лицевой панели в виде надписей или условных обозначений. Оружие: утолщение на правой и левой руке является оружейным контейнером. Справа: трехствольный пулемет, стволы автономны, то есть можете использовать как все сразу, что неэкономно, либо по очереди. Боекомплект безгильзовый, стандартного калибра 9 мм, по 120 патронов на ствол. Слева: первый ствол гранатомет, второй стреляет ампулами с белым фосфором. Управление оружием тоже голосом или мысленно. Вопросы?
– Здорово. Такой конструкции не видел, – восхищенно произнес Павел. – Кстати, док, вы сказали – металлокожа. Я, когда добирался к вам, столкнулся с одной тварью… – и рассказал о чудовище, что уничтожило племя приматов.
Соловейчик помолчал, задумчиво произнес:
– Сразу скажу, что это не мутант. Природа не допускает таких изменений в организме живого существа. Металлокожа – искусственная материал, сочетает прочность стали и гибкость кожи. Были известны два состояния металла – твердое (сталь) и жидкое – (ртуть). Удалось совместить оба свойства. Новая материя очень прочна на разрыв, то есть повредить ее механическим путем очень сложно, но в тоже время легко сгибается, складывается, можно скрутить в трубочку, смять в комок и т.д. Кожа любого животного имеет несколько слоев. Удалось внедрить атомы металла в организм животного и заставить его построить дополнительный слой, металл как бы внедрился в ткань. Из металла образовался подкожный слой, своеобразный гибкий панцирь. Мало того, по каким-то непонятным причинам он становится твердым в момент сильного удара. Видимо, происходит мгновенное перестроение атомной решетки. Так вот, скорее всего, вы встретились с биороботом. Он либо управлялся на расстоянии, либо действовал самостоятельно с нарушенной программой.
– То есть?
– Их применяют в охране. Условное обозначение – МОР. Аббревиатура расшифровывается просто: многофункциональный охранный робот. Они чувствительны, как собаки, но намного сильнее. Возможно, этот был запрограммирован на охрану от приматов. Когда произошел сбой в программе, он ушел с охраняемого объекта и стал целенаправленно уничтожать приматов. Второй вариант: дистанционное управление. Знаете, есть детские машинки, управляемые с пульта. Так вот, точно так же можно управлять биороботом или киборгом, это все равно. При использовании компьютерной программы управляющий будет видеть его глазами, действовать его руками, в общем, полная имитация переселения духа. Экшен от первого лица. Нужен только приличный игровой компьютер и устойчивая связь.
– Разве такое возможно?
– Конечно. Технологии существуют давным-давно, их разрабатывали еще в конце двадцатого века для военных и спасателей. Другое дело, что они были засекречены. Теперь секретность снята, но применение строго ограничено. Представляете такого монстра на улице под управлением психопата? А здесь, на так называемом Мертвом континенте, законы не действуют, тут может быть все что угодно. Вам еще повезло, что у мора не было оружия. Видимо, одна из первых моделей. Их нарочно делали такими страшными.
– И кто, по-вашему, может заниматься такими вот делами?
– Насчет игрушек, не знаю, а вот организовать производство роботов для охраны … Видите ли, Катастрофа не могла уничтожить хорошо защищенные военные объекты. Они располагаются в толще земной коры или в скальных породах, на большой глубине, полностью автономны. Там имеются большие запасы продовольствия, ядерные энергетические установки, развита подземная транспортная сеть. Это как параллельный мир. И там остались очень умные люди. А, возможно, и не совсем люди. Кто конкретно, где – мне неизвестно. Я предполагаю следующее: в пределах восточного оборонительного района сохранилась по крайней мере одна подземная база с производственными возможностями. Группа людей из бывших военных и ученых решила отомстить остальному миру за природный катаклизм, уничтоживший американскую цивилизацию. Они сумели найти старые водородные боеголовки, привести в боевое положение. Наладили выпуск охранных роботов. Осталось создать средство доставки. Это очень сложно, построить ракету, в первую очередь из-за топлива. Если двигатели можно еще построить самим, они относительно просты, то ракетное горючее, во-первых: очень токсично, во-вторых: неустойчиво к внешней среде, в-третьих: чрезвычайно сложно в производстве. Я не представляю, кому удалось в ограниченных лабораторных условиях наладить производство.
– А не могли случайно наткнуться на запасы?
– Исключено. Никаких запасов топлива быть не может. Как я уже сказал, его компоненты быстро вступают в реакцию с внешней средой. Чего только стоит жидкий кислород. А красная дымящаяся азотная кислота? А гидразин? Впрочем, последнее является однокомпонентным топливом, но его лучше использовать в комбинации с фтором…
– Эй, эй, док! Вы опять пошли не в ту степь. Твердотопливную ракету нельзя построить?
– В лабораторных условиях только хлопушку. Необходимо массовое производство компонентов. Не забывайте, речь идет о ракете, способной перелететь Атлантический океан. Кроме того, нужна электроника, чтобы ставить помехи, маневрировать в зоне действия ПРО.
– Так может и нет ничего? Завалялся где нибудь кусок урана, а наши в панику ударились – ракета, ракета…
– Кусок урана? Ну, это вряд ли, – засомневался Соловейчик, – откуда тут взяться урану в чистом виде? Этот металл встречается исключительно в виде примесей, а не самородков, как, допустим, золото. Боевые части ракет или бомб снаряжаются урановым порошком, поэтому говорить о куске – нет, нет, не может быть! Другое дело…
– Все-все, док, на счет куска урана я погорячился. Поговорим о другом. Итак, вы уверены, что где-то сохранилась военная база. В подземной лаборатории построили ракету, установили ядерный заряд и теперь хотят запустить в Европу. Так?
– Да. Кстати, ваше руководство придерживается того же мнения.
Павел прошелся по комнате. Воздух чист, свеж, пахнет озоном и ранним утром. « Наверняка и бассейн есть, и сад, – с завистью подумал он, – все условия для работы. Хоть и говорят, что такой комплекс – это золотая клетка, только здесь куда лучше живется, чем многим, так называемым свободным, наверху».
– Док, а зачем? – тихо спросил Павел, – зачем запускать ядерную ракету в Европу, убивать миллионы людей, ведь они ни в чем не виноваты. Катастрофа на американском континенте произошла по естественным причинам. Не лучше ли оставшимся в живых выйти из подполья и вместе с другими попытаться исправить то, что натворила природа? Ведь там, под землей, не дураки живут, умные люди. Чего они такие кровожадные?
– Видите ли, Павел Андреевич, по поводу природности Катастрофы … э-э… скажем так, есть сомнения. Да, извержение должно было произойти, все сроки давно вышли, в этом не сомневались вулканологи всего мира. Но определить время извержения не мог никто. И сейчас этому не научились. Вулканологи могут только прогнозировать, что да, будет извержение, но когда – неизвестно. Вулканология, на мой взгляд, такая же сомнительная наука, как и метеорология – предсказания, предположения. Гадание на кофейной гуще. И так понятно, что вулкан когда-то взорвется, что летом жарко, а зимой холодно и падает снег.
Так вот, после Катастрофы стали распространяться слухи, что извержение в Йелоустоне было спровоцировано подземным ядерным взрывом малой мощности. Земная кора в том районе была очень тонка, вдобавок вся в трещинах, через которые сбрасывалось избыточное давление магмы в виде газов и горячей воды; там была целая долина гейзеров, туристов толпами возили. Кто-то предположил, что во времена холодной войны между СССР и США русские сумели установить в долине гейзеров ядерный «чемоданчик». Взрыв, равный по мощности двум бомбам, что сбросили на Хиросиму, то есть примерно полсотни килотонн, произведенный на небольшой глубине, способен расколоть слабую земную кору в этом районе и тем самым послужить катализатором мощнейшего извержения. Так ли это было на самом деле, сейчас определить невозможно, потому что радиоактивный фон в том районе до сих пор достаточно высок, но это объясняется в первую очередь природными причинами – глубинные породы радиоактивны сами по себе.
– Да и кому нужны такие исследования сейчас, верно? – задумчиво сказал Павел.
– Согласен. Я уж не говорю о том, насколько они дороги и опасны. Нашлись люди, что поверили этим слухам и решили отомстить, насколько это возможно.
– А что думаете вы. Ну, насчет чемоданчика? – с некоторым напряжением в голосе спросил Павел.
– Неприязненное отношение к американской цивилизации у меня в крови. От отца передалось. Погибла она по естественным причинам или нет, мне, по большому счету, все равно. Любая цивилизация, находящаяся в стадии империи, погибает. Империализм – это предсмертное состояние государства, агония, если хотите. Таков закон развития человечества, расцвет и гибель империй происходили регулярно, начиная с древнего Египта. Есть гипотезы, что существовали и более ранние цивилизации, но они погибли без следа. Чем таким особенным отличались США от, скажем, древнего Рима? Только техническим оснащением, в остальном все тоже самое. Мало того, американцы старательно копировали внешние атрибуты Рима – государственную символику, архитектуру правительственных зданий – Капитолий – даже государственное устройство. Все было абсолютно одинаковым. Они, американцы, клонировали древний Рим, а вместе с ним и ту болезнь, от которой он умер. Самонадеянные глупцы не понимали, что причина гибели всех мировых империй – внутренние противоречия. Они растут вместе с империей, но, если размеры империи ограничены пределами мира, то противоречия бесконечны и неумираемы! Заметьте, империи не исчезают, нет, они разваливаются, вернее, разлагаются на отдельные национальные куски, что тут же начинают войну между собой. Слабые нации теряют ареал обитания, уменьшаются количественно, после чего начинается естественный процесс ассимиляции в более сильном народе. Победители договариваются о разделе мира, после чего начинается так называемое «мирное сосуществование». Но стоит только кому-то одному ослабеть, как соседи тут же рвут его на куски. Примеров достаточно.
Беда любой империи – многонациональность. Природой заложено стремление доминировать; человек, семья, род, племя, нация – все стремится к власти над другими. А истинная власть, как известно давным-давно, частичной не бывает. Именно ограничение власти и есть источник бед. Почему жизнеспособны мононациональные государства? Да потому что не раздираются внутренней борьбой за доминирующее положение одной нации над другой. Народ един, собран в кулак. Но вот проблема – народ, осознавший свою силу, хочет достичь доминанты за пределами границ. Разумные правители понимают опасность такого стремления, но, говоря жаргонным языком, если коллективный разум поехал, ну, крышу сорвало у всех и сразу, вынуждены вести государство к смерти – империи.
– Неужели ничего нельзя сделать? – спросил Павел. От долгого сидения у него затекла вся нижняя часть тела, научные термины перемешались в полную кашу, он плохо соображал, что к чему, но оборвать рассуждения ученого не смел.
– Можно, очень даже можно, – жизнерадостно отозвался невидимый собеседник, – рецепт известен: полная ассимиляция или поголовное уничтожение. Второе предпочтительнее, так как стопроцентно эффективно.
– Вы серьезно, док? – поразился Павел. Он просто не поверил своим ушам, даже встал.
– Абсолютно. Оглянитесь на историю человечества. Только полное уничтожение конкурирующей нации является окончательным решением вопроса первенства! Что бы не говорили либералы, демократы и прочие защитники зеленых человечков, именно уничтожение соперничающей нации гарантирует жизнь и безопасность. Да, звучит кровожадно, жестоко, просто бесчеловечно. Но Бог создал нас такими, Павел Андреевич, мы не в силах изменить свою природу! – сорвался на крик голос доктора. – С момента появления человечества люди живут по примитивной программе – побеждает сильнейший. Были неоднократные попытки как-то исправить положение, возникали религии, философские учения, главной задачей которых было объединение человечества в единый народ. Ничего не получилось; миф о Вавилонской башне помните? Людей, как и животных, объединяет только одно – опасность. Когда смерть угрожает всем одинаково, исчезают все противоречия. Волки не трогают овец, одни люди не убивают других. Нет на сегодняшний день иного способа объединить людей в одну семью, нет!
На несколько секунд голос затихает. Продолжил уже спокойнее.
– Все это прекрасно понимали древние. Не верите – почитайте Библию. Она изобилует описаниями полного истребления одной нации другой. Что изменилось со времен Ветхого завета? Только покрой платья, средства транспорта и связи. Штука в том, что эволюция человека экстракорпоральна: он создает технические средства, а потом приспосабливается к ним, одновременно развивая их. Ну, это примерно так, как ребенок учиться ходить, то есть осваивает собственные ноги. Биологическая эволюция, по сравнению с экстракорпоральной, чрезвычайно медленна и потому, на мой взгляд, уже не имеет никакого значения. Если хотите, я тому пример. Будущее человечества в его руках в буквальном смысле.
– Док, а как насчет гибели Америки?
– А-а, этой «империи добра»… Да все тоже самое. Технологический рывок позволил резко поднять уровень жизни большей части населения. Власть предержащие рассчитывали, что в страну начнется массовая эмиграция лучших представителей других народов. Не вышло, в процентном соотношении лучшие и худшие оказались одинаковы. Бедные страны стали завидовать, ненавидеть. Против Америки ополчился весь мир. Подкармливать послушных и карать силой оружия неслухов оказалось непосильной ношей для экономики. Сначала замедлились темпы роста, потом затрещала финансовая система. Экономические неурядицы спровоцировали этнические столкновения, так как уровень доходов белого меньшинства был значительно выше, чем у цветного большинства. Армия помочь не могла, ее тоже раздирали расовые противоречия. Вслед за экономическим и политическим кризисом наступил духовный. Мораль упала до полной вседозволенности.
Всеобъемлющий кризис в стране, обладающей гигантским арсеналом оружия массового уничтожения, чрезвычайно опасен для всего остального мира. Катастрофическое извержение вулкана Йелоустоун было как нельзя кстати и сейчас уже не важно, было оно естественным или нет. В начале двадцать первого века Соединенные Штаты Америки были сосредоточием зла, главной опасностью для рода человеческого и Бог уничтожил их. Я так считаю.
– Ну, допустим, – осторожно согласился Павел, – но в результате Катастрофы затопило половину Европы, у нас целые области ушли под воду, а как пострадали остальные страны? Погибло почти четыре миллиарда человек!
– Ну и что? – усмехнулся невидимый собеседник. – Погибли, как всегда, слабые. Технологически слабые. Азиаты, арабы слишком долго жили за счет нефтеденег. Они думали, что так будет всегда, а если случится что, помолятся своему Аллаху или Мухаммеду и спасутся. Не вышло. Ни Аллаху, ни Мухаммеду, никакому другому богу или пророку не нужны бездельники. Выжили только технологически развитые сообщества, в том числе и исламские. Чистка человечества прошла вовсе не по религиозному признаку. Когда-то давно считали, что всеобщая химизация спасет растущее население планеты от голода. Действительно, проблему голода частично решить удалось. Зато получили массу экологических проблем. Потом настал черед новой эйфории – нанотехнологии. Чего только не обещали! Фабрики размером с коробку от обуви, абсолютно безотходное и экологически чистое производство, изобилие продуктов питания, фантастические технологии … Да, кое-что получилось. Но и проблемы появились такие, что Чернобыль показался детской песочницей, в которую пописала собачка. Одна только «серая масса» чего стоила, дело чуть до катастрофы планетарного масштаба не дошло!
Человечество уменьшилось наполовину и именно это стало благом, а не очередное технологическое достижение во имя исполнения главного лозунга плебеев всех времен и народов – хлеба и зрелищ! Исчезли десятки и сотни наций, выжившие так перемешались во время Великого Переселения, что уже можно смело говорить об образовании единой человеческой расы. Территориальные названия – Россия, Китай, Европа уже не более, чем условности. Я знаю, что совсем недавно в ООН внесен законопроект, запрещающий мононациональные браки. Очень правильное и своевременное решение. И единственно верное! Только так можно спасти человечество от повторения старых ошибок.
– Док, что за дела с «серой массой»?
– Вы, Павел Андреевич, намерены посвятить день изучению социологии?
– Простите, Петр Васильевич, увлекся, – щелкнул каблукам Павел. В тапочках получилось хреново, шлепок какой-то.
Через полчаса Павел, облаченный в бронекостюм, стоит у выхода из жилого комплекса. Под шлемом тихо бубнит наставительный голос Соловейчика:
– Итак, перво-наперво, будьте внимательны, не прите на рожон. Подземелья тянутся на сотни километров, значительная часть затоплена, то есть имеют выход в океан. Во время приливов и отливов образуются мощные течения, не дай Бог попадете, утянет в такие глубины, что не выберетесь, а бронекостюм предназначен для действий на поверхности, на большое давление он не рассчитан!
– Да не полезу я в воду, док, не беспокойтесь. Так, прогуляюсь по окрестностям, проверю оборудование и все.
– Надеюсь, что так и будет. Не забывайте, перед вами стоит очень важная и ответственная задача. Детские шалости недопустимы!
– Конечно, док, какие могут быть опасения! – ответил Павел, от нетерпения подпрыгивая на месте.
Массивные створки из металлокерамической брони метровой толщины медленно поползли в стороны. Павел шагнул в коридор, пластиковые подошвы глухо стукнули о металлический пол. Дверь за спиной так же неторопливо закрылась. В стене, напротив, образовалась щель, стала расти, словно трещина на льду. В помещении потемнело и как будто в лицо дохнуло холодом. Павел стал на выходе, ладони уперлись в края дверного проема. Дальше начинается царство тьмы. Свет обрывается прямо под ногами, тускло блестят отраженным светом грани камней. Угольно-черные тени тянутся прочь, соединяются с мраком, что в мертвой тишине ждет человека. Шаг вперед, двери за спиной бесшумно закрываются. Мрак торжествующе сгустился невесомым облаком, кольнул иглой страх.
На лицевой панели загорается надпись веселыми синими буковками: « Все параметры в норме. В каком спектре желаете видеть»?
– Стандарт, – буркнул Павел. Тотчас тьма осветилась бледно-голубым, все предметы, неровности обозначились изумрудной окантовкой. Словно тысячи светлячков осветили все вокруг. Павел идет вперед, останавливается, взгляд быстро бежит по стенам, замирает на потолке, опускается под ноги. Угрозы нет, повсюду прохладный зеленый и голубой цвет. Красным прибор обозначит живое, излучающее тепло. Павел вывел на панель схему подземелья. Вход в жилой комплекс обозначен белым квадратом, рядом оранжевый человечек – это он собственной персоной. Дальше начинается широкая серая полоса с неровными краями. Увеличил масштаб. Полоса удлинилась, от нее поползли щупальца – пещеры-ответвления, словно впереди река делится на многочисленные узкие потоки перед тем, как влиться в море. Решил не ломать голову над маршрутом, пошел прямо. Оранжевый человечек бодро шагает вместе с ним по виртуальной пещере, оставляя за собой красные точки ориентиров. С навигатором порядок и Павел отключил его. Идти по мрачному подземелью скучно. Музыки умный доктор наук, конечно, не догадался закачать с Сети. Павел проверил зрение во всех диапазонах, разбил несколько камней кулаком. Стрелять не стал – все-таки пещера, может потолок обрушиться. Шагать прямо надоело. Сворачивает в первое же ответвление. Анализаторы сообщили о перемещении воздуха. Павел удивился – откуда в подземелье ветер? Дует несильно, но тяга все же чувствуется. Проходит еще десяток шагов, сворачивает раз, другой. Анализаторы предупреждают, что воздух движется сильнее, к обычному молекулярному составу примешиваются органические вещества. Это явный признак живого. Павел насторожился. Далеко впереди зажигается тусклое красное свечение, только оно горит точками, словно множество глаз неведомого существа. Точек становится все больше и больше, они сливаются и вот половина экрана залита неярким красным светом. Впечатление такое, будто впереди живое облако.
Анализ воздуха показал, что в нем присутствует органика, проще говоря, фекалии. Павел останавливается. Судя по размерам красного пятна и концентрации фекалий, существо огромно. Но как такое может быть? До поверхности земли никак не меньше ста метров, откуда тут взяться животному, да еще такому громадному? Все рассказы о подземных чудовищах сплошной бред, ни одно существо не живет в полной темноте подземелий хотя бы потому, что здесь нечем питаться. Но … мало ли что может быть в толще земли Мертвого континента! Павел нервно сжал пальцы и отпустил. Не хотелось лезть очертя голову в неизведанное, но и возвращаться домой, не разобравшись, что тут такое, тоже как-то не совсем хорошо. Поколебавшись, осторожно идет в направлении красного облака. Оно растет, ширится и вскоре все вокруг темно-красного цвета. Кажется, что оказался внутри огромной разинутой пасти. Отовсюду идет равномерный шорох, потрескивание, едва слышимый скрежет, словно множество маленьких клыков трутся друг о друга. На стенах будто шевелится живая масса, состоящая из миллиардов крошечных существ. Электронное зрение не дает верной картины, человеческий глаз привык видеть по-другому. « Что за фигня»? – удивился Павел. Под ногами жирно чавкает, правая ступня едет в сторону. Чтобы удержаться, Павел непроизвольно машет рукой. Красная масса недовольно вздыхает, шорох накатывает волной. Павел замирает на месте в неудобной позе, как раскоряченный краб. В шершавой тишине дышащей пещеры раздирающе кричит неведомое существо. На Павла обрушивается водопад странных звуков – шорох, писк, свист и шум морского прибоя. Красная масса валится прямо на него. В прозрачное забрало бьется что-то крупное, тяжелое, словно кулак. На краткое мгновение перед глазами появляется страшная морда с оскаленной пастью. Загнутые клыки скользят по стеклу, между ними бьется красный язык. Круглые глаза выпучены до предела, шерсть дыбом, усы в разные стороны и странные рваные уши, словно сплющенные рога, торчат из макушки.
Павла швыряет на землю с такой легкостью, словно он деревянный чурбак, смытый морским прибоем. Тело в бронированном скафандре до половины погружается в жидкую дрянь, которой обильно залит пол. По броне скользят острые когти, что-то или кто-то непрерывно стучит, треплет, рвет на куски. Возрастающая тяжесть вдавливает в пол, Павел не может пошевелить ни рукой, ни ногой, несмотря на все усилия. Кажется, что еще чуть-чуть и броня не выдержит, экзоскелет рассыплется и от неимоверной тяжести Павел выдавится из бронекостюма, как зубная паста из тюбика. Внезапно тяжесть исчезает, шум стихает. Павел чувствует, что лежит на дне ямы, над ним толща грязи. Анализатор внешней среды показывает, что не грязь. Это фекалии, жидкие, водянистые, свежие. « Слава Богу, что не чую»! – непроизвольно возрадовался он. Медленно, как водолаз на большой глубине, становится на корточки, поднимается. Лавины вонючей дряни текут по броне, густеющие фекалии отваливаются кусками, с чавканьем падает в родную жижу на полу. Дерьма по пояс. Лицевая панель замазана наглухо. На внутренней стороне ярко сияют буквы и цифры, характеризующие текущее состояние всех систем бронекостюма, здоровье человека. Все отлично! « Да епрст…! Ну и что теперь? Все говном забито, ни хрена не видать! – злобно бормочет Павел, безуспешно пытаясь вытереть стекло окованной железом перчаткой, – это же мыши, обыкновенные летучие мыши. Только большие и много срущие».
Понял, что попал в колонию летучих мышей, как только увидел оскаленную морду на стекле. Только если обыкновенные мыши маленькие и совсем не страшные, эти огромные, размером с откормленного кота каждая. Их называют летучими собаками, потому что морды похожи на собачьи. Кое-как расчистил лицевую панель. Сквозь мутное стекло проступили оскаленные морды летучих собак, что сидят вниз головами совсем рядом, на карнизе. Только сейчас заметил, что стандартное ночное зрение не работает. На шлеме горит фонарь, тусклый коричневый свет дает возможность видеть. Собаки старательно загораживаются кожистыми крыльями от света, маленькие глаза горят красным. Раздается громкое хлопанье множества крыльев. Сразу несколько тысяч собак срываются со стен и громадная стая исчезает в темноте. С противоположного края пещеры – там выход – слышится рычание. Низкое, вибрирующее, явно не собачье. Павел оборачивается, но заляпанный дерьмом фонарь светит слабо, ничего не видно.
– Черт, зрение… – бормочет Павел и тотчас на лицевой панели загорается надпись: гамма-зрение исправно.
– Давай! – кричит он.
Подземелье заливает мертвым бледно-голубым светом. Камни, стены, пол становятся прозрачными, темнота сгущается только в глубине, где ослабевают гамма-лучи. Мир становится призрачным, нереальным. Впереди, на фоне темного овала прохода, видна знакомая фигура мора. Словно выходец из потустороннего мира, с четко видимыми костями, укрытый мутной пленкой металлокожи, мор стоит враскорячку, ожидая человека. Это он орал, как ненормальный, летучих собак напугал. Недолго думая, Павел поднимает руку, пальцы сжимаются в кулак, кисть чуть опускается. Звучит мысленная команда и … ничего не происходит. Все три пулеметных ствола даже и не думают стрелять. Павел напрасно трясет рукой, в голос приказывает открыть огонь – ничего. Компьютер молчит, на панели никакой надписи. Гранатомет на левой руке тоже отказал. Оскальзываясь в жидкой, вонючей каше мышиных экскрементов, Павел идет вперед. Мор по-прежнему стоит на проходе, не выказывая ни малейшего желания приближаться к фекальному озеру в центре пещеры. Павел в тайне надеялся, что глупый мор кинется в атаку и лишится преимущества в быстроте – на скользком полу не больно-то распрыгаешься. Вместо этого мор ждет, когда человек подойдет ближе, что бы убить одним быстрым ударом.
До противника остаются считанные шаги. Хорошо видно, как дергается от возбуждения длинный нос мора, череп в призрачной ауре волос трясется то ли от ярости, то ли от нестерпимой вони. Павел предпочел думать, что от ярости. Мор поднимает длинные лапы, пальцы сгибаются, голова уходит в плечи, складки кожи на шее утолщаются, наползают друг на друга. Тварь изготавливается к атаке. В этом момент контейнер на правой руке Павла взрывается длинной пулеметной очередью. Бронебойные пули секут в крошку каменные стены, пещера наполняется грохотом, визгом, с потолка сыпется огненный дождь искр. Облако пыли заслоняет мора, но Павел хорошо видит в рентгеновских лучах, что тварь прыгает вбок. Спасаясь от пуль, укрывается за выступом. Пулеметная очередь обрывается так же неожиданно, как и началась. Павел бежит навстречу мору. Правая рука резко поднимается, кисть отклоняется к низу. Мгновение и пулемет снова загрохочет выстрелами. Мор в панике бросается прочь, падает. Павлу этого и надо. Пулемет стрелять не станет, красная надпись – «отказ всех систем» уже горит на лицевой панели. Он догоняет мора и со всей силы бьет железным кулаком по затылку. Но ожидаемого хруста костей раздавленного черепа и лужи крови не получилось. Тварь раздраженно ревет от боли, рывком становится на ноги. Морда разбита вдребезги, хоботок носа превратился в кровавую котлету, из черного рта обильно течет кровь. Вместо правого глаза каша в глазной впадине, левый стремительно заплывает опухолью. Рассвирепевший мор замахивается, когтистая лапа взлетает к потолку, другая тянется к горлу. Павел заученным движением перехватывает кисть, ломает предплечье и мор с ревом летит на пол. Встает. Сломанная лапа висит вдоль туловища. Видно, что мору очень больно. Он хоть и робот, но наполовину живой. Внезапно уцелевшая лапа с непостижимой скоростью выбрасывается вперед, возле глаз мелькают скрюченные пальцы. Толстое бронестекло лицевой панели хрустит, покрывается трещинами. От края до края, сверху вниз пролегли четыре глубокие царапины. Павел отшатывается, но поздно – сокрушительный удар в грудь отбрасывает его чуть ли не обратно в пещеру с мышами.
