Текст книги "Некромант . Трилогия"

Автор книги: Андрей Петерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 62 (всего у книги 64 страниц)

Сам хозяин при этом возлежал на горе белоснежных атласных подушек, а хилависта метался вокруг, что-то горестно бормоча себе под нос, но при этом, похоже, выигрывал. Во всяком случае, насколько Осси могла судить, хотя особо она в этой игре не разбиралась и за ту пару партий, что довелось ей когда-то сыграть, успехов особых не добилась.

Но, как бы то ни было, а изящных фигурок, выточенных из какого-то черного очень красивого, но непонятного камня у Ташура оставалось раза в два поболее, да и теснили они остатки золоченой армии, принадлежащей Страннику, вполне ощутимо.

– А мы, вот так, – хмыкнул Ташур, и черное его воинство тут пришло в движение, сжимая кольцо вокруг золотого ковчега, и разнося в пыль жалкие остатки его обороны. – Что скажете, минсир?

– Скажу, что в твоем лице мы потеряли великого полководца, – От таких его слов Ташур аж радужными пятнами пошел – до того ему приятно стало.

Признав, таким образом, свое поражение, Странник смахнул с доски фигурки, легко поднялся и повернулся к леди Кай.

– Я смотрю – отдых тебе на пользу пошел. Прелестно выглядишь.

– Спасибо, минсир.

Странник, как и Осси успел переодеться, и хотя изменения эти были не столь разительны, выглядел он сейчас намного импозантнее и… строже.

Темно-синюю рясу брата Эйриха он сменил на просторный черный балахон, с золотой вышивкой, и это сделало его серо-зеленые глаза чуточку темнее и намного загадочнее.

К слову, если судить по тому немногому, что леди Кай тут увидела, воплощенный бог, вообще, к черно-золотистой гамме сильно тяготел. Тут тебе, и набор для серклеша был, и мантия его к ужину приодетая, и сервиз на столе, выполненный все в тех же цветах, да и платье, что леди Кай, то ли сама – то ли нет, выбрала…

Одним словом – стиль и гармония…

Сам облик Странника тоже немного изменился, хотя и не сильно: чуть покороче и поаккуратней стала бородка, и волосы, хоть и длинные, были тщательно вымыты и расчесаны.

И надо сказать, что в этом новом своем виде, на Эйриха он походил чуть меньше. Как старший брат, или просто близкий родственник, но – не одно лицо, во всяком случае. И это леди Кай, честно говоря, больше устраивало. По крайней мере, не приходилось над собой каждый раз усилие делать, чтобы вспомнить кто перед тобой, и с кем ты разговоры разговариваешь.

– А скажите, минсир…

– Да?

– Вы говорили, что время тут в Светлом Пределе не движется. Что оно, как бы, спит…

– Так и есть.

– А как же он? – Осси кивнула на хилависту. – Вы тут, похоже, давно уже развлекаетесь.

Странник качнул головой:

– Ну, не то чтобы давно…

– Но судя по его лучезарному виду, – Осси улыбнулась Ташуру, – Он у вас уже не одну партию выиграл.

– Не одну, – согласился Странник. – И даже скажу тебе по секрету: не две.

– А как же время? Почему оно для него не остановилось?

– Увы, – вздохнул Странник. – Но на него это не действует, Он живет в своем мире и по своим законам, и наше с вами время над ним не властно. Такова уж его природа. Его сила или проклятие – это уж как вам будет угодно…

Понятней, надо сказать, не стало, но Странник, посчитав эту тему исчерпанной, проводил ее к столу.

А стол был хорош. Достаточно сказать, что только для Ташура пять или шесть разных рыбин зажарено было. Причем, одна – другой больше.

Он, бедный, аж в лице переменился, когда всю эту роскошь увидел. А потом еще долго метался между ними, обнюхивая, облизывая, и пытаясь определиться с какой же ему начать. Потом, правда, поуспокоился и начал их уничтожать по очереди, методично продвигаясь слева-направо. И настолько он этим своим любимым делом поглощен был, что даже глаз не поднимал и в разговор почти не встревал, позволив ему протекать без его – хилавистиного – участия.

А он и протекал. Под неспешную перемену блюд, под терпкое вино, и под дрожащее пламя свечей, расставленных по всей террасе.

– Я знаю, что у тебя ко мне много вопросов, – начал Странник, едва пригубив, из своего бокала. – Поэтому прежде, чем я расскажу, зачем и почему ты здесь, давай сначала проясним, все, что тебя волнует, беспокоит и тревожит.

Глаза его при этом больше не улыбались и не смеялись, да и сам он выглядел достаточно сдержано, чтобы не сказать: холодно.

Осси ковырнула вилкой какую-то диковинную птицу под приторным фруктовым соусом и задумалась: с чего начать. Вроде, действительно, и вопросы были, и много непонятного тоже, но вот выбрать, что-то самое главное, никак не получалось.

Странник молчал и терпеливо ждал, не сводя с нее зеленых своих глаз, и под взглядом этим Осси чувствовала себя вдвойне неуютно.

Наконец она решилась:

– Эйрих… Расскажите мне про Эйриха.

«Не с того ты начинаешь», – прошипела Хода.

И тут же, словно вторящее самой себе эхо прошептала:

«Не с того …»

«Почему?» – Удивилась Осси. Вся эта история с Эйрихом и без того волновала ее очень сильно, а теперь – в свете новых событий и откровений – она вообще непонятной становилась.

«Потому, – проворчала Хода. – Потому, что поважнее вопросы есть».

«Потому, что поважнее вопросы есть», – подтвердила Хода, соглашаясь сама с собой.

«Про Слезу, например, или про посох… Ты где-нибудь тут посох видишь?»

«…Слезу… посох…», – слова и фразы Ходы наползали друг на друга, смешиваясь в какую-то чушь и полную нелепицу.

«Я, вот, например, не вижу…» – продолжал звучать в голове тихий вкрадчивый голос.

«…не вижу…»

«И не уверена, что он, вообще, существует».

«…не уверена, что … существует».

– Все! – Заорала Осси. – Все! Хватит! Помолчи! Ты, что мне теперь все по два раза повторять будешь? Я, типа, с первого вообще ничего не понимаю?

Ташур тихо хихикнул и вознамерился было что-то сказать, но наткнувшись на холодный взгляд интессы, отвернулся к тарелке, и, урча от удовольствия, отгрыз огромный кусман рыбины, который тут же принялся старательно пережевывать.

«Я ничего не повторяю», – возразила Хода.

«…ничего не повторяю», – подтвердила она.

«Я схожу с ума, – подумала Осси. – Нет. Не схожу… Я уже сошла…» – ей стало по-настоящему страшно, и она готова была просто разрыдаться, но в этот миг увидела глаза Странника. Веселые, смеющиеся и озорные.

А он, встретившись с ней взглядом, расхохотался по-мальчишески звонко, отставил в сторону бокал, который все это время покачивал из стороны в сторону, и накрыл лежащую на столе руку леди Кай своей широкой и неожиданно жесткой ладонью.

– Все в порядке. Не переживай. С ума ты не сошла, и, вообще: все хорошо. Все нормально, – он еще раз усмехнулся, будучи не в силах удержать, переполнявший его хохот. – Прости меня за эту маленькую мистификацию. Не смог удержаться…

– О чем ты… вы? – пролепетала Осси.

– О Ходе, – Странник смог наконец перебороть распиравшее его веселье, хотя лукавые искры в глазах все еще продолжали тлеть и достаточно было, похоже, самой небольшой малости, чтобы они вновь разгорелись. – Прости… Ты ведь о Ходе не все знаешь? Она ведь не говорила, откуда взялась, где появилась…

– Ну, как… – пожала плечами Осси. – Знаю. Она всегда в нашей семье была.

– Вот, прямо, всегда? – Улыбнулся Странник, и смешливые искры в его глазах заплясали живее.

– Ну, да… – Осси никак не могла взять в толк, к чему он клонит. – Как ее мой пра-пра-пра… ну, в общем, далекий мой прадед из Каниффа привез, так она у нас по наследству и передается. Когда малыш в семье нарождается, то на вторую свою годовщину, он ее и получает. Сначала, как игрушку, конечно, блестящую и забавную, а потом уже…

– Это понятно, – отмахнулся Странник. – А откуда ее предок-то твой выкопал?

– Не знаю, – пожала плечами леди Кай. – Купил где-то… Как украшение. Жене своей в подарок. Она как раз родить должна была, а он тогда домой возвращался… Он капитаном был. Вот и купил в подарок. Он тогда еще не знал ничего про то, что это Страж и, что магия… Это уже потом разобрались. Да и то не сразу. Сынку его тогда уже лет десять стукнуло. Или двенадцать. А, может девять… Не важно. В общем, тогда только…

– Купил, значит… – повторил Странник, и удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Он, похоже, каждый миг этого расчудесного разговора смаковал. Даже про вино свое позабыл – как отставил бокал, так и не прикасался больше. – А, что с ней раньше было, до того, как он ее купил, ты знаешь? Или она не рассказывала?

Осси пожала плечами.

– Да, нет, вроде… Не рассказывала… Да она и сама уже, наверное, не помнит. Это же давно было…

– Да? А когда, примерно, не знаешь?

– Когда? – Осси наморщила лоб. – Ну, не скажу точно, но, по-моему, лет, так, тысяча двести… может, тысяча триста тому назад. Плюс-минус. Точно не помню, но можно у нее спросить…

– Не надо, – Странник жестом остановил леди Кай. – Не надо ее ни о чем спрашивать. И вообще это – не суть. Важно, что это очень и очень давно было…

– Давно, – согласилась Осси. – Так, я и говорю…

– А еще важно, что про то, что с ней раньше было, – до того как предок твой ее купил, – ты ничего не знаешь.

Осси пожала плечами:

– Не знаю, и что?

– Сними-ка ее.

Осси пристально посмотрела в его зеленые глаза, ничего там не прочитала и не поняла, но все же подчинилась. Хотя и без особого энтузиазма.

Тихо звякнули распрямившиеся кольца, и золотистая змейка улеглась на скатерти, подняв свою переливающуюся всеми цветами радуги головку, и уставившись на Странника немигающими рубиновыми глазками. Словно во сне замерла.

– Отлично!

Странник рассматривал Ходу долго и с видимым удовольствием. Причем, смех в глазах его угас и растаял без следа, и смотрел он на Стража леди Кай очень серьезно и даже, вроде как, с грустью. Как на старого друга. Даже пальцем нежно так, аккуратно по чешуйкам погладил. И та, что характерно, против ничего не имела…

– Здравствуй, Хода, – тихо прошептал он, склонившись прямо к ее голове. – Я рад тебя видеть снова.

«Здравствуй», – услышала Осси, и тут же еще раз:

«Здравствуй».

– Опять! – Простонала Осси. – Опять началось!

Странник оторвался от Ходы и глянул на леди Кай. Прямо в глаза. И ее как душем холодным окатило. Она словно с невероятной, немыслимой высоты рухнула в глубокое зеленое озеро и теперь тонула в нем не в банально-фигуральном, а в самом прямом смысле этого слова. Сверкающая далекими неверными огнями темно-зеленая бездна манила, звала и ждала, и леди Кай падала и падала вниз, на дно, которого не было и быть не могло…

– Осси!.. Осси!.. – Она очнулась от наваждения, но ей потребовалось еще немного времени, чтобы прийти в себя окончательно и стряхнуть с себя остатки дурмана.

– Все в порядке?

– Да, – кивнула она. – Простите. Не знаю: что это на меня нашло…

– Ничего, – Странник смотрел на нее внимательно, пристально, но… как бы, сдерживая себя. В полсилы, если можно, так выразиться. – Ничего… Так, вот: Хода… – Он закатал рукав черного своего балахона, и леди Кай увидела золотистую змейку, обвившую его руку чуть выше локтя, тремя такими знакомыми кольцами.

– Знакомьтесь, – улыбнулся Странник. Правда одними только уголками губ он это сделал, глаза же продолжали неотрывно следить за леди Кай. – Это – Хода.

Хода номер два развернула свои кольца, и так же точно звякнув, как та первая – до нее, – улеглась на скатерть.

Нос к носу.

Они лежали совершенно неподвижно и были абсолютно, – как две капли воды – одинаковы. Разве, что Оссина чуть постарее и потусклее выглядела. Хотя, может быть, это просто свет так падал.

– Ох, и не хрена себе… – хилависта, оторвавшись от рыбы, и, заглянув на стол одним глазком, тут же выразил общее мнение. Причем, сделал это как всегда очень кратко и емко. – Вот оно значит как…

– Именно так, – кивнул Странник. – Вот это я и хотел вам показать. Так что ты, дорогая моя не переживай, и за душевное свое равновесие не волнуйся. Все у тебя в порядке, а их действительно две, и потому они тебе обе и отвечали.

– Две? – Осси переводила взгляд с одной змейки на другую, но в голове это, похоже, все равно не укладывалось.

– Ну, строго говоря, не две, а одна, но на данный момент, перед нами, как бы, две.

– Что? – Застонал хилависта. – Так сколько их все-таки? Две или одна? Что по мне – так и одной через чур много было…

– Одна, – Ответил Странник. – Но в двух своих временных воплощениях. Вы помните, надеюсь, что Ступени…

– …затеряны во времени, – прошептала Осси.

– В самую точку, – кивнул Странник. – Именно так. А посему: обе они есть суть – одно и то же. С той лишь разницей, что та, которую ты сюда принесла – на тысячу шестьсот шестьдесят пять лет постарше моей.

– А как… А что… Ну, ничего себе! – У хилависты аж слова закончились. Да и у Осси, честно говоря, их тоже не сильно много было, да к тому же еще и дыхание перехватило, а потому она тупо хлопая глазами смотрела, смотрела, и смотрела на двух своих Ход, и, казалось, что конца и края этому ее ступору не будет.

– А чего они… какие-то… дохлые? – Хилависта все-таки первым оклемался. – Не шевелятся даже…

– Дохлые? – Странник потянулся за бокалом. – Это, наверное, оттого, что они обе тут одновременно оказались. И, тем самым, нарушили причинно-следственную зависимость. Но это мы сейчас поправим, – с этими словами он ловко подцепил свою змейку за хвост, и раньше чем Осси успела даже осознать, что он собирается делать, швырнул ее за перила, огораживающие террасу.

Прямо вниз.

В ночное небо, распростертое у них под ногами.

– Вот и все, – он улыбнулся и чокнулся со стоящим на столе бокалом леди Кай. – За Ходу! – После чего сделал большой-пребольшой глоток. С чувством и видимым удовольствием.

Хода шевельнулась, а потом повернула голову к леди Кай:

«Все в порядке?»

– Да, – шепнула Осси. – Все хорошо. – И накрыла Стража рукой.

Хилависта хмыкнул и вернулся к прерванной своей трапезе, справедливо рассудив, что фокусы закончились, и на ближайшее время ничего лично для него интересного не предвидится.

– А теперь, давай, я тебе расскажу, что дальше будет, – Странник вновь отставил бокал и принялся нарезать бледно-розовое мясо, утопающее в ярком желтом желе. – Кстати, попробуй, – обратился он к леди Кай. – Тебе должно понравиться. Необыкновенный вкус. Потрясающее сочетание невообразимо-острого и приторно-сладкого.

– Спасибо, – кивнула Осси. – Острого мне что-то сегодня не очень…

– Ну, как знаешь, – хмыкнул Странник, с удовольствием отправляя в рот небольшой кусочек. – Но зря, – много теряешь. Уж поверь.

Осси кивнула:

– Верю.

– Так, вот… Дальше… Дальше, через три дня Ходу найдет на отмели серого моря малыш по имени Хааль. Найдет и принесет домой. Семья у них очень бедная – концы с концами еле сводит, да и то не всегда, так что золотой браслет придется очень кстати, и отец мальчугана через несколько дней соберется в ближайший городок, где и продаст находку в одной из лавок за восемь золотых. То есть, в общем-то, за бесценок, но и тому будет безумно рад, потому что по их меркам восемь золотых это – целое состояние. И, кстати, говоря, с этого момента дела их потихонечку пойдут в гору…

Осси слушала, затаив дыхание, и глаз со Странника не сводила, а тот прервался на миг, чтобы хлебнуть вина и продолжил:

– Купец, купивший Ходу, и ничего о свойствах ее необычных естественно неподозревающий, распознает в ней вещь старинную и очень ценную и позже перепродаст караванщику, отправляющемуся в Таир. И понятно, что не за восемь даиров он ее уступит, а подороже…

– А за сколько? – Перебил его хилависта. Похоже, что вопрос ценности совершенно бессмысленной, с его точки зрения, Ходы, его вдруг сильно заинтересовал.

– За сто сорок шесть, если это так важно, – усмехнулся Странник, – и за три щепотки хастана [84]. Так что, не переживай: он не прогадает.

– А я и не переживаю. Понятно, что купец своего не упустит.

– Вот именно, – кивнул Странник. – В Таире Хода сменит еще несколько хозяев, и в конце концов попадет к послу мирийского халифата, который через полгода доставит ее к себе на родину и там преподнесет халифу Беш-Дорану в качестве дара, как редкую заморскую вещицу. Халиф подарок этот благосклонно примет, но посла это, правда, все равно от гнева его в дальнейшем не убережет, и через четыре года ему отрубят голову…

– За что? – Поинтересовался Ташур.

– Воровал, – усмехнулся Странник, – а может просто сказал чего не то.

– Как всегда… – хилависта понимающе вздохнул и вернулся к рыбе.

– В сокровищнице халифа Хода пробудет без малого двести лет. Периодически она будет извлекаться на свет, украшать собой смуглых мирийских наложниц, а потом снова пылиться в забвении в темных закрытых сундуках среди золотых монет, роскошных доспехов, кривых мечей с золочеными эфесами, усеянными драгоценными камнями, и, выточенных из яшмы фигурок древних богов.

«Бедненькая», – подумала Осси.

– Вовсе нет, – возразил Странник, для которого мысли леди Кай тайной никакой, похоже, не являлись. – Не бедненькая. Все это время Хода будет всего лишь обычным браслетом, никакими магическими свойствами не обладающим, а все ее способности будут спать, до той самой поры пока она не окажется у твоих предков.

– Ну, а дальше-то чего? – вопросил хилависта. – Ну, побудет она у наложниц… Ну, поваляется в сундуке… А потом?

– А потом потомок Беш-Дорана Светоносный халиф Асар-Салим отправит Ходу в числе прочих украшений и диковин в дар королю Гесету III, в надежде заключить с Гелриядом союз против все чаще поднимающего голову и набирающего все большую силу соседа – Симурской империи. Но корабль, перевозящий посольство и ценный груз, до цели так и не доберется, потому что на четвертый день плавания будет взят на абордаж пиратской шхуной. Союз с Гелриядом так и не будет заключен, а еще через двенадцать лет мирийский халифат покорится армии Фердиха VII и станет девятой провинцией империи, солнце которой, впрочем, тоже со временем закатится. Но это произойдет не скоро – еще лет эдак через четыреста с лишним…

– А Хода?

– Хода, как доля добычи, попадет в руки одного из пиратов, который через пару месяцев, спустит ее и все свои деньги в одном из кабаков Каниффа. А еще через полгода в одной из портовых лавок она будет выкуплена капитаном Зердом Кай Шареттом, направляющимся домой в Фероллу… Вот, собственно, и все. Дальше ты уже знаешь… – Странник замолчал и удовлетворенно откинулся на спинку кресла.

– Ничего себе… – Осси была потрясена. Да, и вправду, – кто бы подумать мог, что Хода когда-то принадлежала Страннику и, что у нее такая богатая история? А сколько еще недосказанного осталось…

Осси задумалась.

– А почему она…

– Почему про меня не говорила? – Усмехнулся Странник. – И про наши с ней дела-подвиги не рассказывала?

– Да.

– Да потому, что она ничего этого больше не помнит. И ни ей, ни тебе про то, что раньше было, знать совсем не обязательно. Вполне достаточно того, что я тебе рассказал и, что такой подарок сделал, а остальное… – Странник развел руками, – не вашего, как говорится, ума дело.

Обидный это был ответ. Да и глаза Оссиного собеседника при этом блеснули как-то чересчур холодно, словно две зеленые льдинки. И это как отрезвляющий душ было, – а то она за всеми этими историями и любезностями уже и забывать стала с кем общается и с кем за один стол присела. Но, впрочем, больше ее другое поразило:

– Подарок? Хода – это подарок?

Странник кивнул:

– Конечно. А ты как думала? Что это все случайность?

– Ну… – протянула Осси.

– Нет. Не случайность. На случайность это никак не тянет. Для такого стечения обстоятельств слишком мала вероятность. Так, что все это – часть большого и сложного плана.

«Он прав, – подала голос, молчавшая до сих пор Хода. – Вероятность такая, что за количеством нулей и единицы-то не видно».

– Какого плана?

– Плана, по которому ты здесь… Но ты, вроде, про Эйриха вначале хотела…

А Осси уже не знала даже, про что ей больше не терпится. От всего этого голова уже кругом шла.

– Подожди ты про Эйриха, – снова встрял хилависта. Никак он, видно, успокоиться не мог. – Так я так и не понял: сколько Хода-то в конце концов стоить стала?

– Кто о чем… – усмехнулся Странник. – За все это время, – а это почти двести семьдесят лет – Хода сменила семнадцать хозяев, это, конечно, если предков ее… – он кивнул на леди Кай, – не считать. И выручили они за нее в общей сложности около двух тысяч даиров.

– Это сколько? – Не понял Ташур.

– Примерно восемь с половиной тысяч лидов.

Ташур аж поперхнулся, закашлялся и даже, вроде как, подсдулся немного от такого известия. В уме его эта мысль явно не умещалась, и из колеи мирнотекущего пиршества выбила надолго.

– Так, вот… Про Эйриха… – продолжил Странник. – Тут все намного сложнее, и, честно говоря, – намного печальнее…

Осси собрала всю свою волю и закусила губу.

– Брат Эйрих был среди тех, кто принял на себя первый удар там на лестнице. Одним из первых он и погиб. Он не был героем, не был ни очень смелым, ни каким-то, там, невероятно ловким. Он был просто тихим хорошим человеком, но оказался в не лучшем месте и совсем не в лучшее время. А ни сил, ни веры, чтобы противостоять тому злу, что захлестнуло его обитель у него не нашлось. И умер он за два дня до твоего прихода…

Леди Кай сидела неподвижно, как изваяние, и молча, стиснув зубы, ждала, что он дальше скажет.

– В общем, к тому моменту, как вы в обители появились, он был давно и безнадежно мертв. Безнадежно, но не безвозвратно…

– И вы его вернули… – Прошептала Осси.

Странник вздохнул.

– Вернул. На время…

– Как это? – У хилависты от удивления даже кусок рыбины изо рта выпал. – А разве так бывает?

– Всяко бывает. Если со смертью договоришься.

– Со смертью? – Ташур перестал жевать, и так и застыл с открытым и набитым рыбой ртом. – Это как?

Осси молчала, судорожно сжимая бокал, – того и гляди лопнет.

– Как договорился? Обычно, – Странник пожал плечами, и по нему видно было, что для него с чьей-то смертью договориться – дело, действительно, совершенно обычное. Настолько, что даже объяснить это толком невозможно. Вроде, как для других дышать или глазами хлопать. – Нужен мне кто-то был, чтобы к тебе поближе оказаться, вот я его и выбрал. Очень уж хотелось мне глянуть, какая ты на самом деле…

– На самом деле? – Вспыхнула Осси. – Что вы имеете в виду?

– Ну что, ты… – махнул рукой Странник. – Ни в коем случае!.. Я имел в виду бой, магию – все такое… А это… – он даже смутился, похоже, немного, – Это, вообще как-то само собой получилось.

– Ага, – хмыкнул хилависта. – Само… Как же.

– Так!.. – В голосе Странника звякнул металл. И одного только этого слова, подкрепленного тяжелым взглядом, было достаточно, чтобы хилависта как-то разом поскучнел, посерел и опустил глаза.

– В общем, Эйрих, которому положено было закончить свой жизненный путь еще до твоего в обители появления, был ненадолго воскрешен и еще немного протянул. При моем разумеется вмешательстве. И был он при этом самим собой, лишь отчасти являясь моими глазами, ушами и руками…

– И еще кое-чем… – не выдержал хилависта. Ну, никак не сдержать ему бесов своих было. Даже в такой момент и даже перед фигурой, чье могущество многократно превышало всех ему известных колдунов и магов.

А Странник только отмахнулся от него:

– Помолчи уже… – и хилависта задергался, как ужаленный, мыча что-то неразборчивое.

Осси глянула на него и обомлела: надувшийся и багровый от натуги шар, телепался из стороны в сторону, выпучив глаза, и силился что-то сказать, но никак не мог по той простой причине, что рта у него больше не было.

Совсем.

Глаза, нос, уши – все на месте, а вместо рта – гладкая ровная кожица и все…

В другой момент Осси захохотала бы от такой замечательной проделки, а если бы умела, то и сама бы… Давно уже…

В другой, но не сейчас. Сейчас ей не до смеха было.

– Оставьте его, – попросила она. – Он будет молчать.

В подтверждение ее слов хилависта замычал еще пуще прежнего, морща лоб и часто-часто моргая. А потом из глаз его, широко распахнутых в неподдельном ужасе, полились слезы. Огромные и прозрачные.

Вот только на Странника это впечатления никакого не произвело. Как и слова леди Кай, впрочем.

– Сиди тихо. А будешь дергаться – пожалеешь, – бросил он сквозь зубы, даже не посмотрев на несчастного хилависту.

Ташур притих, – видно, поверил в то, что еще хуже может быть, и дергаться перестал. Даже глаза прикрыл, и теперь мирно лежал на полу рядом с расставленными вокруг блюдами с недоеденной рыбой, мелко трясся и тихо-тихо поскуливал.

А Странник сделал маленький глоток вина, и поднял глаза на леди Кай.

– То, что случилось тогда… Это, скорее, ваше с Эйрихом, чем наше с тобой… После воскрешения он был самым обычным и абсолютно нормальным человеком. С обычными, присущими всем, чувствами, эмоциями, и желаниями. И все, что он говорил, делал и желал – это от него шло. От души и сердца. И я тут абсолютно не причем. Все, что мне нужно было – это еще раз приглядеться к тебе и посмотреть, как ты принимаешь решения. И не более. Да, все это время я был рядом и наблюдал. Слушал, смотрел и делал выводы. Но не во что не вмешивался…

– Ладно. Все. Проехали… – Осси смахнула слезу, и постаралась сделать это незаметно. Но разве может что-то от бога укрыться? Тем более, когда он напротив тебя, за столом… – А почему…

– Да?

– Почему ты допустил, чтобы он умер? Не нужен стал? Увидел все, что хотел, и выбросил?.. Как сломанную игрушку?.. – Осси понимала, что зря она все это говорит, что несет ее, но остановиться не могла.

– Нет, – Странник вздохнул. – Не так…

– Не так?! – Выкрикнула Осси. – А как?! Как?..

«Прекрати! – Прошипела Хода. – Возьми себя в руки!»

Осси заткнулась, закусила губу и, пересилив себя, подняла глаза:

– Простите… Тяжело вспоминать… – она вытерла слезы и сделала большой глоток вина. Густой маслянистый напиток обжег горло, растекаясь внутри сладким огнем.

Осси поболтала бокал, рассматривая как сверкают и переливаются в нем отблески сотен свечей, а потом глянула на хилависту.

– Отпустите его. Не надо…

Странник кивнул и едва заметно шевельнул пальцем. Освобожденный от заклятия хилависта тут же откатил в сторону, пыхтя и отдуваясь. На Странника он даже смотрел – боялся, наверное, что взгляд его воплощенного бога на месте испепелит.

– Насчет Эйриха… – Странник снова положил свою ладонь на руку Осси и немного сжал ее. – Я не мог ничего изменить. Смерть не отпускает насовсем. Она просто отдала его мне на время. Вот и все… И время это вышло. Мне жаль… Но долги приходится отдавать. Иногда с процентами.

– И каковы проценты?

– Тебе не стоит знать, уж поверь мне. И грустить тоже не стоит. Смерть всегда приносит с собой скорбь, но на свой собственный лад она – самое естественное из того, что приключается с человеком. Эйрих упокоился с миром, избавившись тягот и печали, и, оставив добрую память в сердце твоем. О чем еще может мечтать человек?

– Я понимаю… – шепнула Осси. – Я все понимаю.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Странник. – Ты справишься с этим. Непременно справишься. Я это знаю.

Осси улыбнулась. Правда, криво это как-то получилось, но лучше так, чем слезы лить и истерить, как последняя провинциальная дурочка.

– Наверное, справлюсь… Я вот, что еще хотела спросить…

– Спрашивай, – Странник потянулся за толстой пузатой бутылью и долил Осси вина.

– А зачем… Я хотела сказать: раз вы не Эйрих, а Эйрих… – она вздохнула. – А Эйрих не вы… Зачем этот маскарад? – Она повела рукой, показывая на Странника. – Зачем? Почему вы не выглядите сейчас как… как должны? Такой, какой вы есть на самом деле.

– Второе пришествие… – ответил Странник. – Именно это ограничивает меня. Ограничивает и сдерживает.

– Что «второе пришествие»? – Не поняла Осси.

– Я уже был в этом мире. Был и покинул его. А потому, если я еще раз появлюсь здесь в своем обличии, то мир этого просто не выдержит и погибнет. Ибо если бог возвращается, то он возвращается чтобы судить. Это и есть второе пришествие. Теперь понятно?

Осси кивнула:

– То есть, в своем обличии нельзя, а если не в своем, то можно?

– Ну, да, – Странник улыбнулся. – Маленькая такая лазейка оставлена. На всякий случай.

– А как же… Вы ведь, вроде, как не ушли еще, раз мы тут с вами… на Ступенях. Так что мешает?

Странник покачал головой.

– Нет. Это с моей точки зрения, я еще никуда не уходил, а с твоей – Исход был тысяча шестьсот шестьдесят лет тому назад. Не забывай, про то, что Ступени во времени затеряны. Так что, то, что здесь происходит – сильно зависит от точки зрения. И то, что для меня ты – гостья из будущего ничего ровным счетом не меняет. Примерно, как для тебя подруга твоя… Ты ведь заметила, что старше она стала, при том, что когда-то давно вы погодками были… Заметила?

Осси кивнула:

– Заметила, только в толк не могла взять, почему так.

– А потому, что она для тебя тоже из будущего твоего. Как ты для меня. Она к тебе навстречу, спустя пятнадцать лет отправилась, как ты за Слезой из Фероллы вышла.

– Пятнадцать?

– Пятнадцать, – кивнул Странник. – Ну, если совсем уж точным быть: четырнадцать лет и семь месяцев…

– А почему?

– Потому что ее Апостолат послал, чтобы тебя остановить. Чтобы встречи нашей вот этой с тобой не было. А послал он ее, когда совсем ему уже туго стало. Когда ты слишком близко уже к ним и к древним тайнам их подобралась. Понятно?

– Понятно… – хотя, если честно, то в голове у леди Кай какая-то сумятица была. Вроде, как и понятно все, но тут же мысли начинали путаться во всех этих временах и пришествиях… Первых и вторых, тех, что сейчас, и тех, что из будущего.

– И часто вам… В смысле, часто вы сюда приходите? В чужом облике… – Про Ролинну – подругу свою давнюю, ею же самой этим утром убитую, она уже и думать забыла. – Поважней тут проблемы и вопросы были.

– Случается. Особо много уже не изменить, но кое-что по мелочам подправить можно. Кому-то путь указать, кого-то наоборот смутить… А там, глядишь, все и складывается.

– Смутить? Это как?

– Ну, по-разному можно… – Странник посмотрел на Осси поверх поднятого бокала, и глаза его снова смеялись. А в воздухе… В воздухе послышалась музыка. Далекая и прекрасная. И немного грустная. Словно последний лист осени…

– Какая знакомая музыка…

– Знакомая? – усмехнулся Странник, продолжая разглядывать ее сквозь бокал. – Это родилось однажды под влиянием момента… Ночь, красивая, почти обнаженная девушка, запах древних тайн, и всякая прочая сентиментальная чепуха…

Леди Кай застыла, как молнией сраженная. Она смотрела на Странника, силясь что-то сказать, открывая и закрывая рот, как выдернутая из воды рыба, но не могла выдавить из себя ни слова – ни полслова. А в воздухе, над густым ночным небом плыли, растворяясь вдали, чарующие звуки клавесина.

– Вы?! Это были вы?! Мастер Дисс это вы?

Странник кивнул:

– Я.

– Ничего себе! – Осси никак в себя прийти не могла. – Поверить не могу…

– А придется.

– Просто в голове не укладывается…

– Ничего. Уложится со временем, – успокоил ее Странник. – Главное, что цель того моего визита достигнута, и Слеза у тебя осталась.