Текст книги "Дубликат (СИ)"

Автор книги: Андрей Северский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Против ЦРУ выдвигались также обвинения в недостаточной объективности информации и вообще во всех мыслимых грехах в политике: от утверждений «факта» поддержки ЦРУ только правых диктаторских военных режимов до «твердого убеждения» в том, что ЦРУ присущи лишь левые тенденции. Подобные утверждения несут в себе положительную оценку деятельности ЦРУ: коль скоро эта организация подвергается нападкам с диаметрально противоположных позиций, это означает, что Управление придерживается правильной линии. Но злопыхатели ЦРУ запутывают проблему. В действительности их интересует не та информация, которую дает ЦРУ, а та поддержка, которую ЦРУ может оказать тем или иным политическим силам по указаниям Совета национальной безопасности или одного из подчиненных ему органов.

Это приводит нас к той сфере, в которой, как мне представляется, существует самая серьезная озабоченность проблемами, связанными с ЦРУ, к той важной сфере, в которой деятельность ЦРУ открывается перед лицом мирового общественного мнения, как правило, выносящего неблагоприятную оценку после ознакомления с этой деятельностью. Сфера эта – политические акции, санкционированные Законом о национальной безопасности 1947 года, в котором записано, что ЦРУ должно «выполнять также другие действия, имеющие общенациональное значение, которые, как считает Совет национальной безопасности, наиболее эффективно могут быть осуществлены централизованным путем».

Правительство Соединенных Штатов, несомненно, должно обладать возможностями проведения тайных акций против своих противников. Вопрос заключается в том, на кого возложить обязанность по проведению этих акций, которые государственный секретарь Раск, выступая на конференции по проблемам международного сотрудничества в Белом доме, назвал «скрытой борьбой». Если эти обязанности возложить на Центральное разведывательное управление, то на него будет падать тень в случае провалов, которые неизбежны, ибо в какой-то мере политические деятели всегда будут использовать подобные акции. Если в результате тайных акций наносится урон престижу ЦРУ и Соединенных Штатов Америки, этот вопрос заслуживает серьезного изучения. Совершенно ясно, что правительство должно обладать возможностью совершения таких акций, вопрос лишь в том, где и когда применять их.

Существует точка зрения, что, даже в случае если Соединенные Штаты и ЦРУ не будут заниматься подобной деятельностью, коммунисты все равно будут обвинять их в этом. Такая точка зрения не беспочвенна. Когда судили в 1966 году бывшего министра иностранных дел Индонезии Субандрио, тот признал, что использовал ЦРУ в качестве козла отпущения для объяснения многих несчастий, обрушившихся на Индонезию.

Возникает также вопрос, какому другому органу правительства США, если не ЦРУ, действующему по поручению Совета национальной безопасности, поручить заниматься этой деятельностью, если ее в дальнейшем не будут считать деятельностью специфического характера. Очевидно, что государственный департамент для этого непригоден. Обязанности такого рода можно, конечно, возложить на министерство обороны, но тот, кто обеспокоен проблемами роста мощи военно-промышленного комплекса, вряд ли будет доволен, если к полномочиям Пентагона – и без того колоссальным – добавится еще обязанность вести тайные операции. Можно создать новую организацию исключительно для этой цели. Но если она будет создана в рамках государственного аппарата, ее назначение станет быстро известным. Если она будет создана за пределами государственного аппарата, возникнут огромные трудности, связанные с осуществлением поддержки, контроля и прикрытия тайной деятельности подобной организации.

После многолетнего изучения этой проблемы я пришел к выводу, что следует сохранить существующее положение при том условии, что политические руководители правительства будут прибегать к использованию тайных акций только в крайне серьезной кризисной ситуации и в качестве последней меры перед применением вооруженной силы. Использование тайных акций для осуществления внешней политики может иметь лишь отрицательные последствия даже в случае успеха этих акций. В случае же их провала последствия могут быть катастрофическими. Совет национальной безопасности должен иметь в виду это обстоятельство.

Все это порождает извечный вопрос, касающийся ЦРУ: разумно ли сочетать функции осуществления «акций» и «сбора информации» в руках одной организации? На этот вопрос следует ответить «да» при условии соблюдения соответствующих требований и достаточном организационном разделении этих двух функций, при условии, что обработка разведывательной информации будет производиться путем, уже описанным нами в пятой главе. Подразделение, занимающееся сбором разведывательной информации или осуществлением акций, не должно производить конечный анализ или окончательное истолкование собранной им информации. В первое время после создания ЦРУ существовали опасения, что ЦРУ, которому поручено заниматься сбором разведывательной информации, не преодолеет соблазна составлять на основании полученной информации анализ обстановки в предвзятом виде, так, чтобы он характеризовал ее работу в благоприятном свете. Но для ЦРУ, где существует полное разделение в деятельности соответствующих подразделений, такой опасности никогда не возникало. Больше того, провал операции в заливе Кочинос отчасти объяснялся тем, что «оперативники», попытавшись подменить собой своих аналитиков, не использовали должным образом подразделения, занимающиеся обработкой разведывательной информации.

Сочетание функций осуществления «сбора разведывательной информации» и «акций» в руках одной организации не только возможно, но и необходимо, так как разделение этих функций могло бы создать серьезнейшие трудности. Такое разделение может породить соперничество или даже вражду между разведывательными службами, как это имело место в немецкой разведке во время второй мировой войны, и привести к опасным последствиям.

Роль, которую ЦРУ играет в области политических акций, привлекла внимание мирового общественного мнения в 1967 году, когда обнаружилось, что оно в течение ряда лет финансировало Национальную ассоциацию студентов с целью обеспечить возможность посылки американских студентов за границу на молодежные фестивали и встречи. Таким путем ЦРУ стремилось воспрепятствовать передаче этой сферы в руки хорошо организованных и квалифицированных коммунистических молодежных лидеров.

В связи с последовавшими разоблачениями существовавшее между значительной частью американского общества и правительством в Вашингтоне недоверие превратилось в пропасть. Либералы были поражены, как они заявляли, извращением роли свободных институтов ради достижения целей правительства. Консерваторы были обеспокоены тем, что государственные средства расходовались на организацию, оказывавшую поддержку молодежным движениям с социалистическими тенденциями в других странах. Пресса усиленно старалась раскрыть другие акции ЦРУ.

В условиях поднявшейся шумихи все они зачастую проходили мимо фактов или извращали их. Финансирование Центральным разведывательным управлением Национальной ассоциации студентов первоначально было санкционировано на высшем правительственном уровне и затем ежегодно контролировалось на этом уровне. Национальная ассоциация студентов была избрана объектом внимания ЦРУ потому, что она казалась для финансирования организацией, наиболее эффективной в деле оказания поддержки некоммунистической молодежи. В качестве канала для передачи денежных средств ЦРУ было избрано потому, что оно могло совершить эту передачу без привлечения к данной акции широкого внимания, без публичных дебатов вокруг вопроса о том, куда пойдут деньги и на что они будут израсходованы.

Наиболее распространенным было мнение о том, что можно было бы найти лучший способ действий. Но в начале 50‑х годов, когда Национальная ассоциация студентов получила первые субсидии, лучшего способа действий, по-видимому, не было. Будущее покажет, существует ли такой способ сегодня.

Комиссия, созданная президентом Джонсоном для изучения этой проблемы в составе заместителя государственного секретаря Николаса Катценбаха, министра здравоохранения, просвещения и социального обеспечения Джона Гарднера и директора ЦРУ Ричарда Хелмса, рекомендовала создать правительственный совет для открытого финансирования подобных программ. Только время и периодический контроль со стороны конгресса покажут, насколько реален этот путь. Объективному наблюдателю должно быть ясно, что наиболее эффективным орудием некоммунистической деятельности сейчас являются либеральные левые круги за границей. Будущее покажет, захочет ли конгресс санкционировать финансирование таких кругов.

В вопросе о финансировании студенческих организаций пессимистический оттенок вызывает тот факт, что в нашем обществе невозможно сохранять что-либо в секрете. Если же оценивать этот случай с реалистических позиций, то можно сделать вывод, что финансирование позволило решить важную задачу, хотя, возможно, оно было чрезмерным по сравнению с той пользой, какую удалось получить от этого.

Мне известно очень мало людей, которые возражали бы против придания ЦРУ функций сбора разведывательной информации. Многие люди просто высказывают сожаление, что вообще этим делом приходится заниматься. Кое-кто из них был буквально потрясен, узнав, что Соединенные Штаты после инцидента с самолетом U-2 в районе Свердловска в Советском Союзе 1 мая 1960 года должны прибегать к столь откровенным и грубым методам сбора разведывательной информации. Но даже эти скептики угомонились после кризиса 1962 года, когда на Кубе были обнаружены ракеты, и начали уважительно относиться к самолету U-2, который сделал ряд снимков, теперь уже рассматривавшихся как составной элемент разведывательной информации, от которой зависело, разразится ядерная война или сохранится мир. Даже такую малопривлекательную область, как шпионаж, американский народ, ожесточенный ежедневными сообщениями прессы о развернутой Советским Союзом и коммунистическим Китаем разведывательной деятельности во всемирном масштабе, стал воспринимать как необходимое зло.

Суммируя все вышеизложенное, можно сказать, что, как и в любой другой важной государственной службе, в самом ЦРУ и вокруг него существуют многообразные трудности и проблемы. Руководители ЦРУ должны управлять этой организацией умело, а политические деятели обращаться с ней осмотрительно. Поскольку мир не отказывается от гонки вооружений, постольку и мы не должны необоснованно ограничивать рамки действий ЦРУ, коль скоро эта организация используется правильно.

Проблема взаимоотношений с прессой – вот то зло, от которого разведка США в наибольшей степени страдала в прошлом и, вероятно, будет страдать в будущем, пока наша страна не станет умудренной в сфере мировой политики. В Соединенных Штатах нет закона об охране государственной тайны, и, учитывая нашу преданность идеалам свободы, такой закон, по-видимому, никогда не будет принят. В связи с этим огромную важность приобретает проблема установления хорошего взаимопонимания между прессой и разведывательными организациями.

С одной стороны, разведывательные организации всегда должны помнить, что одной из свобод, которую они должны надежно охранять, является свобода слова и печати. Они должны понимать, что пресса пишет о разведке, когда имели место несдержанность в высказываниях чиновников разведки и политических деятелей, утечка информации или какой-либо провал разведывательной операции. Провалы в разведке всегда будут иметь место в результате низкого профессионального уровня и ошибок разведчиков или превосходящего мастерства контрразведки другого государства. Фактически, учитывая масштабы деятельности разведывательных служб Соединенных Штатов, последние не так уж часто попадали впросак. В этом можно убедиться, сравнив число провалов разведки США с числом раскрытых ею операций разведок коммунистических стран.

К сожалению, несдержанность в высказываниях чиновников разведки и политических деятелей способствовала и, вероятно, будет не раз еще способствовать привлечению излишнего внимания прессы к разведывательной работе. Пока Вашингтон не наведет в своем «хозяйстве» дисциплину и не пресечет утечку информации в печать, до тех пор будут происходить подобные разоблачения. Джон Маккоун удачно охарактеризовал такое положение, заявив, что, насколько ему известно, «государственный корабль – это единственный корабль, имеющий течь наверху». Учитывая его прекрасное знание государственного аппарата, а также большой опыт работы в качестве строителя и эксплуататора кораблей, он знает, что говорит.

Правда, в некоторых случаях американская печать добровольно воздерживается от публикации статей, посвященных разведывательным операциям, о которых ей стало известно. Я знаю несколько таких случаев до операции в заливе Кочинос. Могут сказать, что, если безопасность разведывательных действий настолько плохо обеспечена, что о них становится известно прессе, эти действия следует прекратить. Нет, прекращать эти действия вовсе не обязательно, что могут подтвердить большинство квалифицированных корреспондентов. Сейчас вряд ли существует где-либо в свободном мире такой секрет, которым не смог бы завладеть расторопный и сообразительный журналист. В коммунистическом мире положение, разумеется, иное. Там журналиста даже близко не допустят к секретной информации. Секретные же службы свободного мира действуют в гораздо худших условиях. Если бы мы стали прекращать все разведывательные операции, о проведении которых стало известно лицам, не уполномоченным на это, наша деятельность по сбору информации и совершению разведывательных акций серьезно пострадала бы. Конечно, иногда утечка информации происходит в таких масштабах, что проведение операции приходится отменять, но какого-то твердого правила на этот счет установить невозможно.

По существу, наши разведывательные службы будут гарантированы от раскрытия их деятельности в печати только тогда, когда эта деятельность будет проводиться настолько скрытно, что журналисты ничего не смогут узнать о ней. Вместе с тем не исключено, что настанет день, когда большая часть нашей прессы добровольно будет воздерживаться от публикации статей, наносящих ущерб разведывательным органам и национальной безопасности. Конечно, в прессе всегда есть и будут люди, убежденные, что они лучше, чем правительство, знают, что хорошо и что плохо для национальной безопасности, всегда будут существовать безответственные элементы, готовые опубликовать все, что им становится известно, всегда будут существовать идеалисты, противящиеся всему секретному и критикующие его. От этих элементов никуда не денешься, они являются составной частью нашего свободного общества.

ЦРУ обычно обвиняют главным образом в том, что оно обладает слишком большим влиянием на внешнюю политику США. На этих обвинениях основываются предложения таких известных сенаторов, как Юджин Маккарти и Майк Мэнсфилд, добивающихся либо включения в состав подкомиссии сената по контролю над деятельностью ЦРУ членов сенатской комиссии по иностранным делам, либо создания объединенной комиссии по разведке. Было бы глупо утверждать, что ЦРУ не может оказывать влияния на внешнюю политику. Представителей ЦРУ за границей обычно считают способными и умными людьми, обладающими глубокими знаниями о стране пребывания. Почти всегда они обладают тем преимуществом по сравнению со своими коллегами из госдепартамента, что долгое время живут и акклиматизируются в той или иной стране; это обстоятельство ЦРУ рассматривает как непременное условие успеха своей работы и успеха в деле подготовки специалистов по отдельным районам мира. Госдепартамент гораздо чаще перемещает своих работников из страны в страну, считая, что они должны приобрести опыт работы во многих районах мира. Вполне естественно, что американские послы как из числа карьерных дипломатов, так и политических деятелей обычно советуются с самым опытным работником в своем аппарате. И таким человеком, как правило, оказывается представитель ЦРУ, что почти неизбежно порождает чувство ревности у сотрудников дипломатической службы. К сожалению, не все они проявляют достаточную сдержанность в своих высказываниях и, давая волю своим чувствам, не брезгуют нападками на ЦРУ.

Это лишь одна сторона влияния ЦРУ на внешнюю политику США. В последние годы в американских посольствах за границей резко возросла роль «персонала, работающего в стране», то есть всех главных чиновников посольства, после консультаций с которыми послы принимают решения. Когда в таких случаях мнение представителя ЦРУ оказывается решающим, как это зачастую и происходит, обвинения ЦРУ в чрезмерном влиянии на внешнюю политику США становятся беспочвенными.

В Вашингтоне влияние ЦРУ на внешнюю политику происходит в условиях конкурентной борьбы с влиянием других органов, причем окончательное решение президент принимает сам. Следует отметить, что в области разработки внешней политики президенты Эйзенхауэр, Кеннеди и Джонсон всегда отдавали приоритет государственному департаменту и государственному секретарю.

Правильным следует признать также мнение о том, что ЦРУ, как молодое ведомство, обладающее способным и активным руководством и возможностью действовать более свободно, чем другие министерства и ведомства, обладает динамичной силой юности, живостью воображения и никогда не отказывается взяться за выполнение задач, за которые вследствие или нежелания, или неспособности не берутся другие министерства и ведомства. Эту динамичность организации следует всячески использовать, а не критиковать.

Высказывалось также мнение, что в связи с эффективной деятельностью ЦРУ среди лиц, принимающих политические решения, стала преобладать тенденция полагаться в слишком большой степени на тайные действия. Это утверждение, пожалуй, справедливо, но мало объяснять эту тенденцию только воздействием эффективности работы разведывательной организации. Тенденция такого рода восходит своими корнями к 1945 году, когда ходили легенды об успехах движения Сопротивления и подпольных организаций во время второй мировой войны. Многочисленные свидетельства блестящих действий французского движения Сопротивления, итальянских партизан, отрядов Тито в Югославии, партизанских операций в Бирме и на Филиппинах и подпольных организаций почти во всех странах, оккупированных фашистскими державами, способствовали созданию мифа вокруг тайных акций.

Этот миф поддерживал дух наших политических деятелей в конце 40‑х годов, когда Соединенные Штаты, демобилизовавшие свои вооруженные силы, столкнулись с коммунистической повстанческой деятельностью во всем мире. Вера в этот миф сохранилась и в 50‑е годы. Я прекрасно помню, как наши военные лидеры испытывали мучительное чувство разочарования во время войны в Корее, когда обнаружилось, что тщетно ожидать от ЦРУ разведывательной информации с территорий, занимаемых коммунистами, и активных противоповстанческих операций в районах, где почти невозможно было действовать даже одному агенту.

Учитывая, что Соединенные Штаты только два десятилетия располагают органом для ведения тайной деятельности, мне кажется, что политические руководители как в военной, так и в гражданской сфере за этот короткий срок приобрели значительный опыт в применении этого оружия, несмотря на частую смену политических лидеров и вытекающую отсюда невозможность посвятить их должным образом во все тайные пружины разведывательных операций. Как в случае с атомной бомбой во все детали посвящены только эксперты, так же и во все тонкости разведывательных операций должны быть посвящены только эксперты.

Если правительство США хочет выработать приемлемую систему использования разведки, совершенно необходимо, чтобы политические руководители и конгрессмены знали о тех возможностях, которыми располагают разведывательные организации страны. В апреле 1966 года целые подвалы пяти номеров «Нью-Йорк тайме» были посвящены Центральному разведывательному управлению и его работе. В статьях делались ссылки на 150 резолюций конгресса, направленных на установление более строгого контроля над ЦРУ, что было призвано подтвердить беспокойство законодателей относительно деятельности ЦРУ. Ссылаясь на эти 150 резолюций, газета не потрудилась сообщить, что многие из них повторно вносились на каждой новой сессии конгресса одними и теми же конгрессменами, и не провела опроса, чтобы выяснить, сколько членов конгресса заслушали информацию ЦРУ или просили ЦРУ об организации такой информации.

Я вспоминаю, как однажды полдня потратил на то, чтобы информировать одного влиятельного конгрессмена, ранее вносившего законопроекты об установлении дополнительного контроля над ЦРУ и часто критически высказывавшегося в адрес Управления. Мне казалось важным, чтобы он получил полное представление о задачах и методах деятельности ЦРУ и ее координации с другими министерствами и ведомствами. После окончания беседы он заявил, что совсем по-новому взглянул сейчас на деятельность нашей организации и что ранее он просто не понимал ее структуры, системы контроля и степени квалификации работников Управления. К сожалению, слишком мало членов конгресса пользуются такой возможностью. Один из членов конгресса, публиковавший в журналах критические статьи, посвященные ЦРУ, и ставший ныне видным государственным деятелем, однажды, встретившись с работниками ЦРУ и беседуя с ними об интересовавших его мелких и второстепенных вопросах, не получил полной информации. Пообещав прийти к нам еще раз, он этого так и не сделал, несмотря на неоднократные приглашения.

Замечание о необходимости более полного ознакомления с принципами действия разведки можно повторить в адрес многих представителей исполнительной власти. К сожалению, условия работы в государственном аппарате США таковы, что большинство высших чиновников, назначаемых на должности, не имеют времени перенять опыт своих предшественников и познакомиться с основами сложной системы государственного управления. Редкий высший чиновник соглашается заслушать доклад какой-либо другой, не своей, организации, а некоторые пренебрегают даже докладами своего ведомства Я, однако, полагаю, что за последние годы благодаря активным действиям Джона Маккоуна и генерала Картера большинство принимающих политические решения деятелей, которые являются потребителями информации ЦРУ, были в достаточной мере проинформированы относительно Управления и получили о его работе необходимое представление. Я припоминаю, как лично беседовал поочередно с тремя членами Объединенного комитета начальников штабов (к сожалению, другие члены комитета не использовали этой возможности). Позже «Нью-Йорк тайме» привела заявление одного члена Объединенного комитета начальников штабов, который признал, что он раньше не понимал задач, стоящих перед Центральным разведывательным управлением.

Чтобы картина была объективной, надо признать вину ЦРУ в том, что оно иногда должным образом не информировало государственных деятелей, занимающих ключевые посты в госдепартаменте и министерстве обороны относительно структуры, методов деятельности и взаимоотношений ЦРУ с другими ведомствами. ЦРУ проявляло, пожалуй, излишнюю склонность к тому, чтобы, рассказывая о волнующих операциях, даже сдобренных немалой толикой сексуальных подробностей, умалчивать о многих серьезных делах, о которых некоторые правительственные чиновники так ничего и не узнавали. В результате эти чиновники, получавшие информацию о ЦРУ больше на различных встречах за коктейлем и из прессы, чем от ответственных чиновников Управления, часто присоединялись к общему хору голосов, осуждавших деятельность ЦРУ.

Ту «ужасную репутацию», которой, как пишет «Нью-Йорк таймс», пользуется ЦРУ в мире, отчасти создали мы сами. Американская пресса сообщает все, что ей удается узнать о действиях ЦРУ как внутри страны, так и за границей, подавая читателю вперемешку действительные факты и вымыслы, сплетни и клевету, злобные утверждения и истину. Иностранная пресса подхватывает эти сообщения, в свою очередь обыгрывая их до неузнаваемости. Затем какой-нибудь предприимчивый автор собирает все газетные вырезки и пишет книгу, которая расходится по всему миру и всеми воспринимается всерьез. Все это используется коммунистами.

Интересно было наблюдать, как некоторые лидеры слаборазвитых стран (например, Нкрума, Сукарно) взваливали на ЦРУ всю вину за трудности, испытываемые этими странами, подобно тому как несколько ранее сенатор Джозеф Маккарти и правые элементы в США использовали коммунистическое движение в качестве козла отпущения за все провалы американской внешней политики. Можно только пожалеть, что пресса США не проявляет такого же интереса к деятельности советского Комитета государственной безопасности – органа гораздо более крупного по масштабам, лучше финансируемого и несравненно более вездесущего, чем все американские разведывательные службы вместе взятые. Причина простая: американские работники печати не могут получить об этом органе сведения с той же легкостью, с какой получают данные о соответствующих организациях свободного мира.

Кое-кто скажет, что я прошу население Соединенных Штатов и всего мира принимать ЦРУ на веру. Отчасти это так. Но я надеюсь, что вера эта будет основана на честном убеждении в том, что наш разведывательный орган жизненно необходим для национальной безопасности США.

Существование такой организации необходимо до тех Пор, пока есть в мире политические деятели, посвятившие себя уничтожению нашего образа жизни, пока существуют закрытые общества, не допускающие их изучения извне, пока продолжается гонка вооружений, в ходе которой тайно создается оружие массового уничтожения. Если наши разведывательные организации смогут снабжать политических деятелей США полной и своевременной информацией по всем вопросам, затрагивающим безопасность Америки, и если наши государственные деятели будут людьми мудрыми и искусными в политике, у нас останется надежда уцелеть.

Самой по себе уверенности в том, что ЦРУ необходимо для национальной безопасности нашего государства, недостаточно. Необходима гарантия, что орган разведывательной службы находится под должным контролем и действует со знанием дела. Такая гарантия заложена во власти президента и конгресса: Совет консультантов по вопросам внешней разведки при президенте должен ежегодно подготавливать доклад, который необходимо опубликовывать для всенародного ознакомления с деятельностью ЦРУ; подкомиссии конгресса по контролю над деятельностью ЦРУ должны периодически докладывать о своей работе всему составу палат. Однако и в том и в другом случае необходим строгий контроль за возможной утечкой секретной информации. Ни один мыслящий и патриотически настроенный американец не будет настаивать на этом, но американцев интересует деятельность ЦРУ, чтобы понять, является ли оно опасной тайной силой или органом, стоящим на службе интересов государства.

Как и все другие правительственные ведомства США, ЦРУ – слуга американского народа. Контроль народа за деятельностью ЦРУ через президента и конгресс может стать действенным, а ЦРУ может отвечать тому идеалу организации, какого хочет народ Америки и какой ему нужен. Разведывательный орган США может быть сильным и эффективно действующим в условиях необходимого контроля, а может быть слабым и неэффективным. В первом случае я спокоен за будущее: если Соединенные Штаты Америки располагают самой лучшей разведывательной системой в мире, наши политические руководители должны быть информированы наилучшим образом, и это в свою очередь должно помогать им руководить страной и надежно вести весь земной шар по дороге мира. Если же ЦРУ будет слабым и неэффективным органом, то коммунисты одержат крупнейшую победу в ходе холодной войны, создав тем самым серьезную угрозу безопасности нашей страны.

1969 г.