Текст книги "Утро псового лая (СИ)"

Автор книги: Андрей Завадский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 46 страниц)

– Ложись! В укрытие! – на разные голоса закричали спецназовцы, в прыжке уходившие с линии огня, ныряя за камни, вжимаясь в твердую холодную землю. – Засада!

– Орлов, – командир группы майор Беркут привстал из-за валуна, за которым укрылся от пулеметного огня, обернувшись к своим бойцам, которые залегли в стороне. – Заткни пулемет! Сделай его, иначе нас всех здесь положат! Огонь! Вот, суки!

– Понял, командир. Прикройте меня, – прапорщик вскочил на ноги, бросившись вперед, а остальные солдаты открыли шквальный огонь из всех стволов по склонам, заставляя противника укрыться от сотен выпущенных почти не прицельно пуль.

Несколько автоматных очередей взрыли землю рядом с ним, хлопнули выпущенные из подствольников гранаты, но спецназовец не обратил на это внимания. Пробежав несколько метров, он припал на колено, вскидывая на плечо пластиковую трубу реактивного огнемета "Шмель". Ему понадобилось несколько секунд, чтобы прицелиться, но столько же времени понадобилось Жанне, чтобы заметить покинувшего укрытие спецназовца, прицелиться и нажать на спуск. Пуля, чуть смещенная внезапным порывом ветра, попала не в голову, как хотела девушка, а в трубу огнемета, и на том месте, где только что был человек, возникло огненное облако.

Пламя поглотило солдата, не оставив от него даже пепла, а его товарищи бросились в укрытия, пытаясь спрятаться от дьявольски точно выпущенных пуль. Жанна оточенным движением передернула затвор, сейчас действуя очень быстро, так быстро, как только могла. Девушка повела стволом, ища следующую жертву, и в перекрестье мощного прицела попал один из русских спецназовцев, молодой светловолосый парень. Взгляд чеченки против воли задержался на лице противника, выглядевшего не испуганным или удивленным, а сосредоточенным и совершенно спокойным. Он вдруг посмотрел прямо в глаза девушке, и Жанна вздрогнула, когда их взгляды встретились. Ей вдруг почудилось, что этот парень смог увидеть ее, разглядеть невооруженным взглядом, несмотря на разделявшее их расстояние и маскировку.

А затем молодой солдат обернулся, словно обращаясь к кому-то, находящемуся позади себя, и Жанна, следуя за этим движением, увидела еще одного русского, плечистого мужчину, словно в насмешку над засевшими в ущелье чеченцами, даже не пытавшегося укрыться от пронзающих воздух пуль. И в этом человеке Жанна без труда опознала командира, хватило только одного взгляда на него. И девушка, дождавшись, когда выбранный новой мишенью противник на мгновение замрет, вглядываясь вдаль, затаила дыхание и плавно потянула спусковой крючок.

– Там снайпер, – крикнул Бурцев, которому близким взрывом опалило лицо. – Осторожнее, пацаны!

Оглянувшись через плечо, сержант увидел, что Беркут, будто впав в ступор, так и не вернулся в укрытие. И чтобы понять, кого изберет следующей мишенью чеченский стрелок, сейчас не требовалось долго думать.

Олег рванулся к командиру спецназовцев, ударив того в грудь плечом, словно игрок американского футбола, и посланная с другого конца расселины пуля ударила русского майора на в середину груди, а в левое плечо, разрывая плоть и сосуды. Беркут, придавленный навалившимся на него сверху сержантом, сдавленно вскрикнул, а Олег Бурцев, ухватив командира за амуницию, уже тащил того за пределы зоны поражения, просчитав сектор обстрела за несколько секунд и безошибочно выбрав самый безопасный маршрут.

– Шевелись, майор!

Бурцев, рыча сквозь зубы от натуги, изо всех сил рванул за "разгрузку" показавшегося вдруг тяжелым, словно камень, офицера. И Беркут, от шока потерявший на миг контакт с реальностью, тоже рычал, вырываясь из рук десантника, а тот упорно полз вперед, распластавшись по земле и чувствуя, как впиваются в тело острыми гранями камни.

– Командир ранен, – закричал один из спецназовцев, и покинув на несколько секунд свое укрытие на склоне горы, выпустил длинную очередь из ручного пулемета поверх голов сержанта-десантника и майора, неуклюже ползших по земле. – Прикройте их! Огонь!

Олег Бурцев со своим грузом преодолел уже полпути до большого валуна, могущего стать отличным укрытием от вражеских стрелков, когда вдруг ощутил сильный удар в плечо. Сержант понял, что не чувствует собственную правую руку. Скосив глаза, Олег увидел пятно крови, расплывающееся по рукаву. Боли не было, но десантник знал, что то был лишь шок, и спустя несколько секунд он ощутит последствия ранения.

До укрытия, где можно было заняться ранами -своей и майора – вколов дозу морфина, наложив повязку или жгут, оставалось всего два-три метра, но сержант понял, что преодолеть их так, с одной целой рукой, да еще таща на себе офицера, он уже не сможет. Сейчас засевший в полукилометре отсюда снайпер возьмет поправку, не торопясь, плавным движением, потянет спусковой крючок, и следующая пуля оборвет жизнь русского сержанта, а затем – и еще одну.

Взревев, Олег рванулся к валуну, одной рукой подтягивая к себе майора, а сам отталкиваясь ногами. В эту секунду спецназовцы разом открыли огонь, затрещали автоматы и пулеметы, отгораживая раненых свинцовой завесой, и двое бойцов подхватили тех, помогая добраться до безопасного места. А там уже к майору подскочил санитар, извлекая из аптечки перевязочный пакет и шприц-тюбик с обезболивающим – он проделывал подобное десятки раз, в том числе и под огнем, и сейчас действовал быстро, но без ненужной суеты.

– Ему сначала помогите, – майор подозвал к себе одного из бойцов: – Зайцев, займись сержантом, он ранен.

– Майор, – прохрипел Бурцев. – Там снайпер. Нам не пройти дальше!

– Я понял, сержант, – Беркут кивнул. – Сейчас вызову авиацию, и их накроют с воздуха. – Он посмотрел в глаза раненому бойцу: – Спасибо, что прикрыл, сержант. Я – твой должник, проси, чего хочешь.

– Уволиться к черту из армии, – криво усмехнулся Бурцев, над которым склонился спецназовец, зубами разрывавший перевязочный пакет, накладывая бинт на сочащуюся кровь рану. – Я сюда пошел, чтобы на квартиру заработать, а не сдохнуть в этих проклятых горах.

– Зря ты так, – покачал головой Беркут. – Ты – хороший солдат, здесь нужны как раз такие. Ладно, если что надумаешь, скажи, я долги помню. А пока лежи спокойно, чеченцев мы все равно замочим. – Ободряюще похлопав раненого бойца по плечу, майор, пригибаясь к земле, кинулся вперед, стремясь занять более удобную позицию.

Пулемет впереди вновь заработал, посылая в сторону вжавшихся в землю солдат короткие очереди. Пули выбивали искры и крошили камни на мелкие, бритвенно-острые осколки, заставляя попавших под перекрестный огонь солдат закрывать лица.

Один из спецназовцев на секунду высунулся из укрытия, и несколько разрывных пуль ударили его в грудь, пробив бронежилет и разворотив торс. В ответ на это двое его товарищей выстрелили из огнеметов, и склон ущелья окутало пламя. Одному из огнеметчиков, чуть замешавшемуся, в следующее мгновение в голову ударила пуля снайпера, и кровавые брызги попали на лицо Беркута.

– Гепард, я – Барс, – майор тем временем связался со штабом. – Нужна воздушная поддержка. Мы в квадрате два-двенадцать. Группа попала в засаду, дальше не пройти. Как поняли?

– Понял вас, Барс. Оставайтесь на месте, – майор-десантник, сидевший за пультом связи, повернулся ко второму офицеру, находившемуся вместе с ним в темном, наполненном табачным дымом и запахом пота, чреве командно-штабной машины. – Витя, давай туда беспилотник.

В тесноте бронемашины КШМ-Д "Сорока", приземистый, словно расплющенный, корпус которой был утыкан антеннами, обеспечивающими связь на дальности до двухсот пятидесяти километров, располагался один из командных пунктов контртеррористической операции, ее нервный узел. Сюда стекалась информация от разведки, а также от командиров подразделений, что вели бой в горах, в нескольких десятках километров отсюда, с отходившими к границе бандитами, сопротивлявшимися яростно и ожесточенно. И от того, как быстро офицеры, уже несколько часов не покидавшие свой пост, сумеют осмыслить информацию, определить ее важность, выявить возможную угрозу, зависело, останутся ли живы десятки солдат, парней в тельняшках и голубых беретах, что шли по следу разгромленной, но не уничтоженной банды.

– Пуск! – С направляющей, установленной на крыше десантного бронетранспортера, пусковой машины, входившей в состав комплекса "Строй-П", сорвался в небо странный самолет, кажущий игрушкой, безобидной моделью.

Прежде, чем отработали стартовые ускорители, самолет поднялся на несколько десятков метров. Уже в воздухе вышел на полные обороты двухцилиндровый бензиновый двигатель, вращавший установленный в хвостовой части воздушный винт, и самолетик, управляемый с земли опытным штурманом, лег на заданный курс, направившись туда, где небо стеною заслоняли покрытые ледниками горы. Туда, где в безымянной лощине кипел жестокий и кровавый бой. Будущее, пусть медленно и с ощутимой ленцой, но наступало, и туда, где для человека было слишком опасно, послали робота.

Когда над головами прижатых точным огнем чеченцев к самой земле спецназовцев раздалось протяжное жужжание, бойцы, вскинув головы, увидели скользнувший над лощиной маленький самолетик, в котором они сразу же узнали дистанционно управляемый разведчик «Пчела-1». Несколько таких «игрушек», бывших в бригаде спецназа, уже не раз спасали жизни солдат, вовремя предупреждая их об опасности.

Чеченцы, также знакомые с подобной техникой, заметив разведчика над своими позициями, немедленно открыли по нему шквальный огонь. Боевики знали, что появление этого докучливого аппарата обычно предвещает артналет или бомбовый удар. Они хотели жить, пусть надежда на это уже почти исчезла, и потому воздух пронзили сотни пуль. Но искусный оператор увел беспилотник из-под обстрела, а офицеры в командном пункте успели увидеть все, что хотели, получая изображение с установленной на "Пчеле" видеокамеры.

– Вот они, – капитан по имени Виктор указал на несколько темных точек на склонах холмов. – Хорошую позицию выбрали, твари. Нашим точно не пройти дальше, если не смести оттуда "духов".

Нагрузка "Пчелы" была самой примитивной – обычная телевизионная камера, позволявшая вести наблюдение только днем или в сумерках, при отсутствии тумана или искусственного задымления – но и она, благодаря передаче изображения на землю в реальном времени, позволяла оценить обстановку в точности.

– Нужно связаться с "летунами", пусть поддержат ребят, – произнес, оторвавшись от экрана, напарник-майор. – Что у нас есть в этом квадрате?

– Пара Ми-24, – без раздумий ответил Виктор. – Выполняют патрульный облет. Им скоро пора возвращаться на базу для дозаправки, – добавил офицер

– Передай им координаты группы Беркута и "духов", – приказал старший. – Нужно помочь ребятам, пока "духи" их там не положили всех.

Старые, порядком изношенные вертолеты, не имели аппаратуры для получения информации непосредственно с разведчика, и поэтому за то время, что ушло у координировавших операцию офицеров, чтобы связаться с пилотами и сообщить им новое задание, погиб еще один спецназовец. Группа, по-прежнему прижатая к земле шквальным огнем чеченцев, неся потери, все же ждала, когда штаб пришлет им поддержку.

Вертолеты появились неожиданно и для чеченцев, и для спецназовцев, хотя те и ждали помощь. Два хищных Ми-24, прозванных солдатами за характерный профиль "крокодилами", выпустили несколько неуправляемых ракет, а затем прошли на бреющем полете над ущельем, поливая склоны из установленных в передней части фюзеляжа многоствольных пулеметов.

Впавший в боевое безумие Шамиль Биноев вскочил на ноги, вскинув тяжелый пулемет, и открыл огонь по одному из вертолетов. "Крокодил" летел так низко, что Шамиль видел, как его пули выбивают искры из бронированного фюзеляжа и прозрачного фонаря кабины. Громко закричав, он давил на спусковой крючок, забыв обо всем, и даже не почувствовал, как несколько крупнокалиберных пуль пробили его тело насквозь.

Жанна видела, как погиб ее брат, буквально разорванный на куски прямым попаданием, и видела, как двинулись вперед остановившиеся, было, русские. Вертолеты свинцовой косой смели засаду, и сейчас, должно быть, спецназ собирался добить уцелевших. Пронзительно закричав, Жанна вскочила на ноги, вскинув винтовку и выстрелив почти не целясь. Она выпустила пять или шесть пуль, девушка не считала, просто передергивая затвор после каждого выстрела, и вновь давя на спуск, прежде чем рядом взорвался НУРС, и ударная волна сбила чеченку с ног.

А бойцы спецназа действительно поднялись на склоны, разыскивая погибших или уцелевших боевиков. Первым они обнаружили Шамиля, точнее, то, что от него осталось. Тело чеченца выше пояса представляло собой кровавое месиво, а голова вовсе была оторвана. При виде этого даже успевшие многое повидать спецназовцы не смогли сдержать тошноту. От двух других боевиков остались лишь обгоревшие куски камуфляжа да искореженное оружие – оба они попали под залп ракет.

– Товарищ майор, – один из спецназовцев указал на вершину холма. – Там, кажется, кто-то есть. Я видел движение за камнями.

– Давай-ка, проверь, кто там, – решил Беркут, подзывая к себе еще двух бойцов. – Посмотрите, только осторожно. Может, удастся взять кого-нибудь в плен.

Трое бойцов осторожно, держа оружие наготове, двинулись вверх. Они вглядывались в нагромождение камней, опасаясь нарваться на выпущенную оставшимся в живых "духом" пулю. Наконец, взобравшись почти на вершину, один из них увидел распластавшееся среди камней тело в камуфляже. Солдат, поудобнее перехватив автомат, медленно приблизился, в то время как двое других спецназовцев прикрывали его, взяв тело чеченца, лица которого они не видели, на прицел.

– Товарищ майор, здесь, похоже, еще один труп, – крикнул солдат Беркуту, и в это время боевик пошевелился, двинувшись чуть вперед. – Нет, командир, он живой!

Жанна Биноева, услышав совсем близко крик на русском языке, собрав оставшиеся силы, вскочила на ноги, бросившись к лежавшей в нескольких шагах от нее винтовке. На бедре девушки висел пистолет, но сейчас она не вспомнила о нем, все еще не оправившись от контузии.

Пальцы Жанны уже сомкнулись на ложе винтовки, когда сильный удар прикладом в спину сбил ее с ног. Девушка покатилась по склону, выпустив из рук оружие и несколько раз больно ударившись о камни.

– Да это баба, – удивленно воскликнул один из солдат, увидев, кто оказался их добычей. – Снайперша!

– Смотри, – другой спецназовец подобрал с земли винтовку Жанны, показывая ее товарищу. – Пять зарубок. Эта курва пятерых наших завалила!

Боец спецназа уверенно двинулся к слабо шевелившейся и еще пытавшейся подняться на ноги Жанне, вытаскивая заточенный до блеска широкий тесак.

– Ну, все, тварь, сейчас я тебе глотку перережу, – хищно оскалившись, прошипел солдат. – Думала, это просто, наших пацанов валить? Посмотрим, на что ты способна лицом к лицу. Давай, молись своему Аллаху, а лучше – вспомни тех, кого ты успела прикончить. Думаю, они уже заждались тебя!

Жанна все же сумела подняться на ноги и сейчас затравленным зверем смотрела на обступивших ее солдат. Она поняла, что против трех сильных мужчин, вооруженных до зубов, ничего не сможет сделать, и тот русский с ножом, скорее всего, очень быстро исполнит задуманное, но сдаваться просто так Жанна не собиралась. Она выхватила тяжелый десантный нож, выставив его перед собой. Девушка умела пользоваться клинком, и собиралась дорого продать свою жизнь.

– Оставить, сержант, – раздался грозный оклик майора Беркута, успевшего подняться на вершину. – Немедленно прекратить! Ее нужно доставить на базу, пусть там разбираются, что делать дальше.

– Посмотри, командир, – солдат, державший винтовку Жанны, показал ее майору. – Она наших парней убивала, а теперь мы ее отпустим, да? К черту базу, здесь кончим, а если что, скажем, что никого живого не нашли.

– Довольно, – майор коснулся автомата, ясно дав понять, что не потерпит неподчинения. – Свяжитесь с вертолетами, пусть заберут раненых и нашу пленную. И чтобы волос с ее головы не упал, ясно? Это приказ!

– Так точно, – козырнул солдат, не рискнувший спорить с майором. – Есть вызвать вертолеты.

Спустя какие-то пятнадцать минут пузатый Ми-8, взмывая лопастями воздух и поднимая облака пыли, опустился на вершину горы, едва касаясь поверхности земли шасси. Из распахнутых иллюминаторов во все стороны уставились стволы крупнокалиберных пулеметов. Боковая дверь распахнулась, и из полумрака чрева транспортника выпрыгнул один из пилотов.

– Грузите быстрее ваших раненых, – летчик нетерпеливо озирался по сторонам. – Поторапливайся, майор!

– Ты куда-то спешишь, старлей? – усмехнулся Беркут, глядя, как его бойцы помогают забраться в вертолет своим раненым товарищам. – Духов здесь нет, можешь быть уверен.

– Какого черта уверен, – летчик скривился. – Их здесь полно, майор, и я не хочу, чтобы один из них всадил в мою вертушку на взлете зенитную ракету. Тем более, там будут и твои люди.

– Ладно, сейчас только пленную погрузим, и можешь лететь, – махнул рукой майор, наблюдая, как двое его бойцов конвоируют захваченную чеченку, держа ее под прицелом.

Пленница бросала по сторонам затравленные взгляды из-под свежей повязки, наложенной одним из спецназовцев. Несмотря на желание расправиться с той, которая убивала их товарищей, никто из солдат не осмелился возражать командиру, потребовавшему оказать чеченке, не вымолвившей ни слова, первую помощь.

– Баба, – удивлению пилота не было предела. – Девку повязали? Снайпер, что ли?

– Точно, – кивнул Беркут.– Пять зарубок на прикладе винтовки, да еще и сегодня нескольких парней из моей группы завалила.

– Кончили бы ее здесь, – предложил лейтенант. – Или, если хочешь, дай я сам ее пристрелю за наших парней. А то можно и… – он сделал движение руками, изображая половой акт. – Ну, так как, майор?

– Я сам с тобой это сделаю, лейтенант, – сразу посерьезнел Беркут, пристально взглянув на летчика. – Пусть с ней разбирается контрразведка, у них, наверное, накопилось немало вопросов. А женщин я никогда не убивал и тем более не насиловал, – гордо бросил офицер, заставив пилота смутиться. – В бою я смотреть бы не стал, но мы ее контуженную нашли, она едва на ногах держалась.

– Да ладно, майор, я же пошутил, – старший лейтенант примирительно выставил вперед ладони, отступив на шаг назад. – Ну, все, – он бросил взгляд на спешивших прочь от вертолета спецназовцев. – Бывай, майор, я полетел. И молись, чтобы я доставил твоих ребят до госпиталя.

Вертолет, взвыв турбинами, медленно оторвался от земли, сделав крутой разворот и устремившись на север. Командир экипажа не зря опасался засевших в горах боевиков, действительно вооруженных ПЗРК, и потому включил систему постановки помех, автоматически отстреливавшую ложные цели, которые должны были увести прочь выпущенные ракеты.

Винтокрыл, благо позволяла нагрузка, рванул вверх, на предельно возможную высоту, туда, где его не могли бы достать зенитные ракеты. Майор Беркут, пристально смотревший на тающий в пелене облаков вертолет, мысленно пожелал пилотам удачи. Он очень хотел, чтобы раненые бойцы из его группы живыми добрались до госпиталя, и ради этого был готов простить глупость сотни старлеев-вертолетчиков.

В это же время в нескольких километрах южнее ставшего местом быстрой и жесткой расправы над горсткой чеченцев ущелья коснулись земли шасси другого вертолета, такого же Ми-8, но до отказа нагруженного десантниками и вооружением. Он опустился на вершину горы, господствовавшей над перевалом, который вел на юг, в Грузию.

В воздухе, позади плавно спикировавшего к земле геликоптера осталась дорожка из ложных целей, тепловых ракет-ловушек, должных отвлекать на себя зенитные ракеты с инфракрасным наведением. Над склоном противоположной горы зависли еще два вертолета, из которых один за другим посыпались солдаты.

– Давай, парни, скорее, – капитан Александр Глушков, придерживая каску, первым шагнул в распахнутую дверь, пружинисто спрыгнув на землю и делая приглашающий жест своим бойцам. – Живее, выгружайся!

Бойцы десантно-штурмовой роты Седьмой гвардейской десантно-штурмовой дивизии, которой командовал Глушков, быстро, один за другим, покидали зависший вертолет, сразу же занимая вокруг него круговую оборону и беря на прицел ближайшие скалы и заросли кустарника. Высаживавшиеся последними десантники выгрузили два миномета и ящик мин. Специально подготовленные для боя в горах, прошедший длительный курс подготовки и получившие лучшее снаряжение, они должны были добить отступающих к границе боевиков, поставив точку в этой затянувшейся эпопее.

Здесь, непосредственно под командованием Глушкова, был только один усиленный взвод, а остальная часть роты в это же время занимала другой склон, обеспечивая при необходимости ведение перекрестного огня, прошивавшего все ущелье.

– Живей, живей, – подгонял своих бойцов капитан, настороженно вглядываясь в полумрак ущелья, окутанного вечерним туманом. – Окопаться! Звягинцев, прочесать ущелье. Иванов, выставить боевое охранение. И быстро, быстро, черт побери! "Духи" ждать не станут!

Рота должна была блокировать наиболее удобный для отступления оставшихся в живых боевиков перевал. По данным разведки не менее трех сотен "духов" еще бродили по горам, избегая пока встречи с идущими по их следу группами спецназа ГРУ и Внутренних войск, а также бомбовых ударов штурмовиков, звенья которых находились в воздухе постоянно, сменяя друг друга для заправки и пополнения боекомплекта.

Выполняя приказ капитана, отделение сержанта Звягинцева двинулось вниз по склону, чтобы осмотреть ущелье. Пока никаких признаков крупных групп боевиков Глушков не замечал, но это вовсе не означало, что горы вокруг безжизненны. Именно поэтому капитан торопил своих бойцов. За то время, которое понадобится находившимся поблизости чеченцам и арабским наемникам, которых в нападении участвовало несколько сотен, что собраться вместе для прорыва, нужно было укрепиться на обоих склонах так, чтобы с первого удара пройти перевал у бандитов не получилось, а уж когда они отступят после первого столкновения, недобитками займется авиация.

Десантники Глушкова были в большинстве своем опытными солдатами, хотя это и были лишь срочники. Многие из них служили в этих местах больше года, и они точно знали, что сейчас все приказы командира следует исполнять быстро и точно. Оказавшись с ротой в Чечне, капитан старался каждую свободную секунду тратить на то, чтобы из неопытных пацанов сделать настоящих бойцов, и его усилия не пропадали зря.

– Давай, давай, пошевеливайся, – поторапливал Глушков своих солдат, и сам не отлынивая от работы. Капитан с натугой поднял увесистый валун, перетащив его на несколько метров выше, к позициям пулеметчиков. – Не спать, гвардейцы! "Духи" долго ждать не заставят.

Саперные лопатки с яростью вгрызались в тяжелый, плотный грунт, превращая голый, открытый всем ветрам склон, в настоящую крепость, гарнизон которой в скором времени должен был выдержать натиск многократно превосходящих сил противника. Александр понимал, что его роте предстоит самое сложно – удержать охваченные страхом, перемешанным с фанатичной яростью, боевиков, опьяненных чужой и своей кровью, и сейчас более всего желающих прорваться через границу, туда, где смогут перевести дух. Их было много, четыре сотни, если верить разведке, или даже больше, и едва ли они сами остановятся, увидев на пути откровенно жидкий заслон, несчастную сотню солдат.

Все десантники понимали, что их ждет в самом скором времени, а потому работали изо всех сил, спеша подготовиться к появлению противника, ведь при равной огневой мощи – и те, и другие были вооружены легким стрелковым оружием – надежда была только на надежность укреплений. Пулеметные расчеты споро оборудовали позиции для своих "Печенегов" и ПКМ, занимали позиции снайперы, которых во взводе, занявшем этот склон, было целых три, окапывались стрелки. Расчеты минометов подготавливали свое оружие, закрепляя тяжелые стволы на сошках, и регулируя прицелы. Выглядевшее примитивно, безотказное творение советского конструктора Шавырина, представлявшее собой по сути лишь стальную трубу на двуногой опоре, опиравшуюся на тяжелую железную плиту, должно было в несколько раз повысить огневую мощь подразделения. Простреливая навесным огнем все ущелье, минометчики могли надежно запереть "духам" дорогу на ту сторону границы.

– Товарищ капитан, – к Глушкову подбежал сержант Звягинцев, бойцы которого вернулись с разведки. – В ущелье тихо, никаких следов "духов" нет.

– Тогда занимайте свои позиции и готовьтесь к бою, – приказал капитан. – Они не могут пройти мимо, так что скоро начнется.

На противоположном склоне как раз закончили выгрузку два взвода из роты Глушкова, и вертолеты начали набирать высоту. Один из них находился метрах в двадцати над землей, когда из рощи на дальнем склоне горы к нему устремился некий предмет, оставлявший за собой едва заметный дымный след.

Пилот "вертушки" увидел выпущенную по нему ракету в последний момент, и уже ничего не успел сделать. Взрыв поразил двигатель, вертолет сделал несколько оборотов на одном месте, теряя высоту, и ударился о землю. Бешено вращавшиеся лопасти сломались, столкнувшись с камнем, и их осколки разлетелись в разные стороны, заставляя оказавшихся поблизости людей искать укрытия. Хвостовая балка от удара согнулась, вертолет упал на брюхо, перевернулся на бок и взорвался. Яркая вспышка ослепила на миг всех, кто был рядом. Ударная волна сбила людей с ног.

– Взвод, к бою, – Глушков одним из первых заметил растянувшихся редкой цепью боевиков, двигавшихся вверх по склону со стороны зарослей кустарника, раскинувшихся у подножья горы. – "Духи"!

Командир роты десантников успел нырнуть за камень, а в следующее мгновение воздух пронзили сотни пуль. Рядом с капитаном, коротко вскрикнув, упал молодой солдат, грудь которого была перечеркнута пунктиром автоматной очереди. Банда пошла на прорыв гораздо раньше, чем надеялся Александр.