Текст книги "Перерождение (СИ)"

Автор книги: Андрей Назаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

  – Встал! – крикнул он молотившему в дверь кому-то.

  – Общий сбор! Немедленно! Площадь перед главными воротами!

  – Иду!

  За стенами на улице уже вовсю слышались покрикивания командующих и позвякивание доспехов.

  Он молниеносно прыгнул в штаны, подвязал защитные наколенники, бормоча под нос нескладную молитву во спасение жизней. От прихлынувшего адреналина сон как рукой сняло. Рубаха, лёгкая кольчуга и сверху кожаный панцирь, наплечники. Всё! Нет, идиот! А лук!?

  Море света ударило в глаза. «Да что б тебя! – подумал эльф, подняв голову вверх. В небе не кружились, а некрасиво и косо неслись белые плюхи – крупные комки мокрого снега. Разгоняемые шквалистым ветром, они мелькали в глазах, белили землю и тут же таяли. – Когда же потеплеет, твою ж мать!?» Снег противно холодил щёку. Авилеро натянул кожаную шапку лучника с металлической накладкой и трусцой побежал к главным воротам.

  Перед воротами уже выстраивались в два отряда защитники южной стены. Воины, защищающие восточную стену, должны были собраться на второй площади у донжона. Ими командовал Кессен Фойердаль. Здесь же разгонял тучи своим низким басом дядюшка Военег.

  «А ведь нас не так уж и мало», – прикинул про себя Авилеро. И действительно, на небольшой площади едва умещались семьдесят воинов, большая часть из которых была уже в строю.

  Половина из собравшихся были лучниками, которые напрямую подчинялись Авилеро. Ещё пять человек ушли на катапульту: наводчик, двое – подносить ядра, один на отведение рычага и один с тяжелым деревянным молотком – для удара по рукоятке и произведения выстрела. Оставшиеся же воины количеством около тридцати оставались в запасе. Это были арбалетчики, которые должны были взбегать на стену в случае, если у лучников кончатся стрелы или, если враг достигнет стены, и начнётся рукопашная схватка. Арбалетчики имели более тяжёлые доспехи и короткие прямые мечи для ведения ближнего боя.

  Авилеро встал рядом с Военегом.

  – Доброе утро! Что там? Готовятся лесные к штурму? – быстро проговорил он.

  – Здорова, эльф! – улыбнулся воевода в бороду. – Да, формируют линии для атаки. При восходе солнца начнут. Обойди своих, как соберутся. Я обойду арбалетчиков.

  Они начали обходить каждого, проверяя готовность. С одними здоровались по имени, других подбадривали, если встречали неуверенный или испуганный взгляд. А таких было немало. После Военег поднялся на деревянный ящик посередине площади и заговорил:

   – Други! Друзья мои! Родные мои! С Вами мы не одну зиму зимовали. Не раз бок о бок на медведя ходили. Времена настали... – он запнулся, – Извиняйте, братья, не силён в словах. Времена такие, что вспомнить надо, кто Мы! Мы – семья! Невзирая на расу или форму ушей. Мы жили, кормились за одним столом.

   Авилеро видел, как лица в строю постепенно разглаживались. В глазах появлялась уверенность: не в том, что не умрёшь, а в том, что защищать свой дом – это долг и честь. Свой дом и своих товарищей.

  – Мы росли здесь, – продолжал Военег. – Так сразимся за семьи и за мир! Лесные подумали скрутить нас как крендель, да слопать, А МЫ НЕ ДАДИМСЯ! – заорал он неожиданно.

  – Даа! – послышалось с нескольких сторон в ответ.

  – Потому что нас не сломаешь и не надуришь сказками про мессию и про блаженство на земле! Защитим наш Байу, как его ещё никто не защищал! Засыпем ушастых железом! Так, чтобы только угли остались!

   Воины во весь голос заорали троекратный клич Родины: «Драааа! Драааа! Драааабааант!!!». Военег хотел было добавить ещё что-то, но со стены раздался встревоженный крик сторожевых:

  – Задвигались! Кажись, идут!!!

  Воевода спрыгнул с ящика и отдал приказ рассредоточиться.

  Авилеро повел за собой отряд лучников, первым ловко взбираясь по ступенькам на стену. В первой пятерке с сосредоточенным лицом бежал Блёмер Дау. В отряде было ещё несколько эльфов. В основном, горных: их выдавали собранные в пучок волосы, в которые были умело вплетены тонкими струйками травы. Каждый клан эльфов Айнаха имел в гербе своё соцветие горных трав. Они вплетались в косы либо по праздникам, либо во время боя. Остальных эльфов распределили на восточную стену. Капитан форта разумно посчитал, что формировать отряд полностью из эльфов может быть опасным. И хотя всех он знал лично, что сейчас творилось в их головах, никто точно сказать не мог.

  Тем временем, Авилеро двигался вдоль стены, пробираясь к своей площадке для командования, которая находилась ближе к Толстому Ригдару – главной башне южных ворот. Он достиг своего места и только теперь решил поднять глаза на происходящее за стеной форта. Взгляд его прорезал воздух, залепленный мокрыми комками снега, и остановился на воинской массе противника. Она была идеально выровнена и стройными рядами медленно-медленно приближалась. Впереди каждой колонны скакал краг со знаменем. Отряды явно не спешили атаковать. Что-то зашевелилось в глубине леса. Шеренги пришли в движение – начали скорее расширяться, как будто давали место для развёртывания большему числу воинов. И действительно, несмотря на мешающий видимости снег, Авилеро всё же смог разглядеть, как по основной тропе из леса выдвигаются всё новые войска. Много всадников с синими гребнями на шлемах. Они высыпали на поле и поскакали вдоль леса. На небольших треугольных стягах красовалась эмблема, изображающая камыш. За ними растягивались в шеренгах всё больше и больше пеших легко вооруженных воинов. «Камышовое войско», – кто-то с досадой пробурчал сквозь зубы. Лучники на стенах выглядели озадаченными. Их беспокойные взгляды продолжали цепляться за новые и новые колонны противника.

  Вот, наконец, из леса вышел последний отряд и потянулся на уготованную ему диспозицию. Авилеро заметил, как навстречу последнему взводу Камышового войска двигается небольшая свита во главе с Изаром – командующим Армией Петляющего Леса. Не доезжая десяти метров Изар остановил коня, ожидая как к нему приблизится командир второй, только что прибывшей, армии. Навстречу ему лёгким шагом двигался чалый конь. Всадник был высоким, очень высоким и худым. Прямая, как стволы сосен, осанка делала его ещё выше, но и это не было главной особенностью всадника. Очень странным и каким-то неестественным казалась длиннющая шея, на которой сидела небольшая лысая голова. Авилеро не видел глаз или черт лица, но видел необычную смуглость... или даже черноту, покрывающую часть лица всадника. Человек с почерневшей, будто обугленной половиной лица, даже не обернулся в сторону форта. Он подъехал к главнокомандующему и спокойно о чём-то заговорил. Разговор шёл всего две минуты. Было видно, как они обменялись несколькими фразами, и только после этого всадник на чалом коне развернулся и впервые взглянул на крепость.

  Холодок пробежал по спине Авилеро. Краем глаза он заметил, как поёжились рядом стоящие лучники. Что это было? Просто неприятный взгляд странного человека? Эльфа?

  Всадник развернулся к лесу и протяжно засвистел. Сперва за завесой снежной сыпи ничего не было видно, но вскоре в чаще что-то зашевелилось. Тень высотой с треть взрослой сосны сгустилась в глубине, а потом, видимо, откликаясь на свист, на свет вышло нечто непохожее ни на что, будто созданное чьим-то больным воображением. Четырёхрукое громадное существо на крепких толстых ногах и с широкой, круглой мордой шагнуло к всаднику и застыло. Издалека было сложно разглядеть создание более подробно и попытаться понять, из какого же мира, из каких преданий оно явилось, но его вид и размеры внушали страх.

   Рядом с Авилеро один за одним послышались возбужденные возгласы защитников форта.

   – Это что за холера!?

   – Привели-таки тварь...

   – А с этой блядью как совладать?!

  И тут, не успел форт очнуться от вида неведомого гостя, как вдалеке из цента растянутых эльфийских полчищ послышался окрик и тут же сухой громкий щелчок. Второй! Что-то тёмное черкануло пасмурное небо, прошло над головами и будто бы ушло за стену, в глубину форта. Далеко, за святилищем раздался глухой звук падения и ломающихся досок и брёвен. И снова тишина. Авилеро прислушался: вдалеке заржали испуганные кони. «В людей не попало... Да и не кому там быть. Поломало дощатую мостовую или угодило в повозки. Они как раз оставлены рядом со святилищем», – подумал Авилеро, и не успел он развернуться обратно к нападавшим, как вновь послышалась команда и удар по спусковому рычагу. На этот раз народ на стенах зашумел, а некоторые даже испуганно пригнулись, ожидая удара, но метательные камни снова ушли внутрь форта.

  Авилеро, наконец, удалось рассмотреть две небольшие катапульты. Они были размещены посередине развернутых отрядов так, чтобы огонь можно было вести и по южной, и по восточной стене форта. Вокруг копошились наводчики. Сами катапульты казались меньше той, которая была в форте Байу, что объяснялось сложностями в транспортировке подобного рода инвентаря; когда дело касалось перевозки на дальние расстояния, и уже тем более через лес. Пару выстрелов сделали и баллисты, но стрелой, даже в один метр длиной, было сложно попасть в цель на стене, а самим стенам попадание не причиняло никакого вреда.

  Какое-то время обстрел продолжался. Сначала эльфы закидывали внутрь форта камни, потом в дело пошли бочки с горящими углями. Несколько снарядов попали в дома и одну казарму, но очаги сразу удалось затушить. Вскоре эльфы перешли снова на ядра и начали целиться в башни и стены. К катапультам присоединился многорукий великан – он начал метать камни поменьше, но с большей точностью. Однако и это не принесло нападавшим большого успеха.

  Стены под ногами лучников сотрясались при каждом ударе, но они были достаточно крепкими, чтобы выдержать обстрел.

  – Паааааберегись! – послышался крик снизу, и привычный стук молотка о рычаг раздался теперь уже по другую сторону стены. Это заработала катапульта форта Байу. Выстрел был встречен одобрительным «Ууууууэээээээррр!» – боевым кличем Драбанта. Ядро взметнулось со скоростью сапсана и перелетело стену, устремившись ввысь.

  Авилеро понимал, как этот первый выстрел важен для поднятия морального духа защитников. До него они стояли с растерянным видом и просто наблюдали за тем, как пришедшие из леса чужаки разрушали их Дом. Чувство бессилия отражалось то на одном, то на другом лице. У кого-то к бессилию примешивались бешенство и ярость, у других в глазах читались страх и неуверенность... Теперь же они могли достойно ответить. Старая катапульта форта Байу была своего рода козырной картой. Она располагалась за стенами, а значит, попасть в неё из орудий врага было очень и очень сложно. Катапульта метала снаряды большей массы и била на большее расстояние. А в складских подвалах оказалось достаточно гладко вытесанных валунов для метания, чтобы забрасывать противника долгое время.

  Первый же выстрел оказался на удивление удачным. Снаряд полетел так быстро и так неожиданно, что даже не был замечен нападавшими. Просто в какой-то момент одна из передовых шеренг вдруг рассыпалась. Двое умерли сразу – их верхние части тела снесло и кровавыми кусками разбросало в перекошенные от ужаса лица воинов, стоявших по соседству. Продолжив падение, ядро стукнулось о землю и пробуравило её на несколько метров, перебив ноги ещё нескольким воякам. Из-за снега Авилеро мало что смог увидеть, но он услышал звуки: глухой удар, хруст костей, потом крики, вой раненых и спешные команды лекарей, бегущих к покалеченным.

  Ряды противника зашумели.

  Это была первая кровь – пока только проба пера бога войны. В этот момент даже воины на стенах испытывали больше шок от душераздирающих криков умирающих, чем радость от удавшейся атаки.

  Тем временем командованию эльфийской армией стало понятно – обстрел форта не приведёт к каким-либо существенным результатам, а выжидание на открытой местности под огнём только даст новые потери. Приказы не заставили себя ждать. Шеренги воинов всколыхнулись и двинулись. Вперед выступили небольшие группы с абордажными лестницами. Рядом с каждой такой группой маршировали меченосцы – основная ударная сила. Позади них – линии лучников для поддержки. Марш набирал темп. Отряды приближались. Тут же задвигалась и кавалерия. Большая масса конных лучников из Камышового Войска обогнули марширующие пешие колонны. Выскочив вперед и набирая скорость, они понеслись к стене для предварительного обстрела форта. Разгоряченные кони выдували клубы пара из ноздрей и стелились по коричнево-белой земле так, что Авилеро невольно залюбовался зрелищем. Было похоже, как будто огромный и опасный косяк хищных рыб выходит на охоту. Бока лошадей поблёскивали от пота. Краем глаза Авилеро видел, что его лучники уже взяли свои цели. Натянутые тетивы потрескивали. Острые зазубренные концы стрел медленно двигались вслед приближающимся всадникам. Авилеро поднял руку для приказа стрелять, но не опускал её. Конница почти приблизилась на расстояние выстрела, но эльф всё не отдавал приказ.

  Конные развернулись и сделали ещё круг, дожидаясь, когда основные силы подойдут ближе. С каждым кругом они проносились всё ближе и ближе от стены, но по-прежнему держали расстояние выстрела. Вот с очередным кругом эльфы на скаку достали стрелы, наложили их на тетиву и начали прицеливаться, приближаясь к форту ближе, чем раньше и готовясь осыпать оборонявшихся. И тут всадники в авангарде, на полном скаку вдруг стали проваливаться словно под землю. Со стен было прекрасно видно, как лошади с диким ржанием кувыркались через головы при падении в ямы-ловушки. Часть атаковавших успели притормозить лошадей, но попали на скользкий склон. Кони неуклюже скользили по краю канавы, не в силах удержать равновесие, валились на бок и сползали внутрь на острые пики. Те, кто успел, рванули лошадей в сторону – прочь от «волчьей ямы».

  Авилеро, наконец, опустил руку и закричал: «Стрееелы!» Воздух наполнился жужжанием нескольких десятков стрел. Они разили эльфов, пытающихся выбраться из канавы, и не успевших ускакать всадников. Конные эльфы не имели тяжелых доспехов, и поэтому стрелы для многих оказались смертоносными.

  Пятнадцать стрел в минуту – таков был минимум для лучников Байу. Кому, если не лучникам, было защищать стены форта в первую очередь? Поэтому, именно их умениям и навыкам уделялась главная роль с самого основания этого приграничного блокпоста. В течение многих лет, проведенных в форте, воины оттачивали меткость, скорострельность, различные техники ведения стрельбы. И сейчас это дало свои плоды. Впервые лучники почувствовали настоящую причину, зачем они потратили многие годы своей жизни на обучение. Этот момент мог не наступить вообще. Но он наступил. Только теперь их чувства были смешаны, ведь перед ними были не манекены на деревянных кольях, набитые соломой. Перед ними корчились в предсмертной агонии сраженные стрелами эльфы – их лесные соседи, с которыми они общались и вели торговлю многие годы.

  Некоторых эльфов, сраженных метким попаданием, кони понесли дальше. Другие лежали на земле – мёртвые. Из ямы уже никто не выползал: даже тот рыцарь, который вёл за собой «косяк» лучников. Он свалился в волчью яму первым, ему удалось не сломать шею, и его взял на себя Авилеро. Руки сами автоматически наводили айнахский лук и спускали тетиву. Первая стрела воткнулась в склон канавы чуть правее предплечья, когда рыцарь пытался из нее выбраться, раз за разом соскальзывая вниз. Другая пригвоздила его к этому самому склону, пробив кольчугу посередине спины. Его шлем с коротким синим гребнем как-то нелепо соскочил с головы и медленно поплыл по грязевому склону на дно ямы. Рыцарь же так и повис на стреле, украсив склон своей фигурой в красивых латах. Это была первая кровь благородного свойства – кровь рыцаря – явно одного из знатных родов Сапфировых озёр.

  На несколько секунд шеренги встали в замешательстве. Всадники галопом уходили в тыл пеших легионов, а краги отправили разведчиков проверить расположение и протяженность «волчьей ямы». Для большинства разведчиков такая пробежка была сродни смертному приговору. «Лёгкая мишень,» – думал Авилеро, наблюдая, как его люди отстреливают бегунов одного за другим. Далеко не все успели вернуться живыми. Вскоре для командования эльфов Ливеллии стало ясно – обойти яму не получится. Необходимо идти через неё.

  Авилеро смерил расстояние до противника, отдал приказ не стрелять (надо беречь стрелы) и стал наблюдать.

  Снова стреляет катапульта Байу, разбивая пополам один из отрядов: сперва рассыпавшаяся шеренга вновь собирается в строй.

  Испуганные лица эльфов в первых рядах.

  Вестовой с чёрно-жёлтым флагом отделяется от командующей конной группы, в которой угадываются фигуры Изара и недавно прибывшего высокого всадника с черной половиной лица, и объезжает вдоль всех войск, выкрикивая один и тот же приказ.

  Войска разворачиваются и отступают.

   ***

   – За сегодня они сколотят мосты, и завтра начнется настоящая осада, – пробурчал сквозь бороду Военег.

   – Ха! Зато наша катапульта не даёт им покоя ни днем, ни ночью... Вряд ли они будут спокойно спать, – в явно поднятом настроении проговорил управляющий внутренними делами форта Имелик Дзыба.

   Сумерки обступали Байу, просачивались сквозь щели в воротах, медленно перелезали через каменные зубцы стен, окутывали дома и площади, скрывали суровые лица оборонявшихся в сизую темень. Снег перешел в дождь, а затем и вовсе перестал. Со стороны лагеря эльфов не умолкая раздавались стуки молотков и звуки пил, вгрызающихся в плоть дерева.

  На этот раз командование форта собралось в столовой, которая размещалась на третьем этаже донжона, аккурат выше главного зала. В свете канделябров тускло мерцали лики древних воителей Драбанта – предки теперешней династии Фичгротов: искусно выведенные в гобеленах и коврах портреты и сцены былых побед Великой Войны, уже наполовину выцветшие, но всё же сохранившие основные краски. Однако красота не была главным назначением гобеленов. Более важным было то, что они сохраняли тепло в помещениях.

   Кроме капитана Фойердаля, Военега и бурмистра Дзыбы за длинным дубовым столом на этот раз сидели командующие отрядами лучников Авилеро и Яль, командующие меченосцами-арбалетчиками Ерень Де Брёйне и Житомир Нозарь, а также предводитель конного отряда – низкорослый, но свирепый Закк Ревень. Все они были впервые в стенах жилища командующего и поэтому немного смущались. Кессен Фойердаль посчитал необходимым провести общий ужин, чтобы обсудить завтрашние действия при обороне и в целом сплотить дух команды.

   На столе была разложена вяленая оленина, а в тарелках дымилась луковая похлёбка, приправленная айнахскими травами. Продовольствия, запасенного ещё с лета, хватало. И хотя в то время о войне даже не думали, тревожные и не совсем ясные новости о смутах то в Ливеллии, то в Республике подсказали Дзыбе запастись провиантом поосновательней. Чем-чем, а интуицией Дзыба обделен не был.

   – Пойдут всеми силами на стены, предварительно обстреляв нас из катапульт и луков, чтобы немного сбить пыл и уверенность, – продолжал Кессен, не забывая давать знаки, чтобы кёльнер подливал двадцатиградусную наливку на рогах оленя. – Думаю, они сколотили простейшие мостки. По ним будут по очереди перебираться через волчьи ямы, но темп штурма всё равно замедлится на подступах к основному рву с водой.

   – Уверен, что ловушки пройдут быстро, – покачал бородой Военег. – Главное, сгустить обстрел по мосткам, пока они будут тесниться, перебираясь через рвы. Ави, сколько ты можешь держать обстрел пошибче?

   – Около семи минут – более ста стрел в расход. Дальше – смена колчанов, – четко ответил эльф. Он был одет в свой лучший кафтан и подпоясан бело-серым поясом из кожи буйвола – типичным парадным атрибутом драбантских вояк.

   – Этого будет недостаточно, – нахмурился Кессен. – Сколько у нас лучников на южной стене? Тридцать? Сорок? А их сотни и мостов они нарубили десятки... Нужна поддержка арбалетчиков. Пусть выходят на стену и отстреляют свои пять-шесть стрел сразу после того, как лучники закончат, – обратился капитан к Ялю и Авилеро.

   Уже захмелевший эльф слушал капитана и не слышал... Сам того не желая, он вдруг живо представил, как нападающие в крови падают в «волчью яму» и тонут в грязи, как они толпятся и подталкивают друг друга, лишь бы перебежать смертельные рвы.

   – Важно не дать им поднять лестницы. Это их первостепенная задача, – продолжил Кессен. – Мы подготовим свиной жир и смолу. Отрядите людей, которые будут лить их на поднимающихся и поджигать. Жира у нас немного, накажите его беречь!

   Авилеро кивнул... Ему показалось, что он чувствует зловонье опаленного мяса и слышит противный визг горящих эльфов с красивыми зелёными глазами. Неужели этими же голосами они совсем недавно так складно пели свои баллады под лютню?!

   Он тряхнул головой и услышал Военега.

   – Позволь перебить, Кессен. Я заметил, что они идут довольно плотными шеренгами. Как по мне, так можно начать обстрел до того, как ушастые подойдут к первой канаве и начнут перекидывать мостки. Надо бы попужать их хорошенько. А нашенской катапультой обождём эльфушек бить, а попробуем достать их металки. Коли снега не будет, прицелимся получше. Попадём в их катапульту – точно механизм перебьём.

   Кессен мотнул головой, и кивок его показался каким-то далеким и размытым на другой стороне стола. «Наливка... Сколько там было градусов? А завтра в бой... – думал Авилеро. – Треклятые лесняки! Что Вам не жилось?! А сам-то? ЛЕСНЯК! Знаешь хоть, ЧТО там на самом деле произошло? Ведь должна же быть причина, по которой все они пришли сюда воевать... умирать... Неужто правда с ними Боги!? Что ты вообще знаешь о своем народе? И где твой народ? И в каких богов ТЫ веришь?»

   Имелик Дзыба поправил седеющие волосы и, кажется, с налетом то ли печали, то ли смущения проговорил:

   – Стрелы я приказал смазать грязью. Возьмёте колчаны на рассвете из склада.

   Яль непонимающе взглянул на него своими косыми глазами, в которых едва можно было разглядеть зрачок.

   – Увеличивает шанс попадания инфекции и ... заражения, – ещё тише произнес Имелик.

   Кессен за дальним концом стола снова кивнул.

  – Согласен, Имелик, это неплохая идея. А в целом, дядюшка Военег прав, надо бы их, сволочей, ик, – Кессен икнул, отчего кошка, как обычно пригревшаяся у него на коленях, проворно спрыгнула на пол и удалилась с явно недовольной мордой. Капитан проводил её взглядом и продолжил. – Короче, психологически на них надавить. Поплотнее бейте, да поскорее. Я знаю, ты можешь Авилеро... Наслышан. Помни – у тебя самый важный участок. Они попрут на южные ворота как муравьи...

  Сразу как отстреляются их лучники. Пехота пойдёт в наступление... Всеми силами.

  Их лица будут молодыми и...

  нерешительными.

  Растерянными.

  Озлобленность, которую так искал Авилеро, совсем не читалась во взглядах чистых зеленых глаз на красивых лицах. Глаз, обращенных ввысь на стену. Глаз, уже близких настолько, чтобы встретиться с глазами людей по ту сторону стены. Казалось, они сами искали эту злобу в себе и не могли найти. Но она придет... С убийством друга, со смертью брата, который падёт рядом на талый снег. Она разгорится желанием мстить. Желанием сжечь всё дотла и отнять всё, что есть, потому что они это заслужили кровью своих братьев по оружию и собственным потом от многодневных маршей.

   Авилеро и его отряд уже выдержали первый навесной обстрел эльфов. Лишь один лучник получил ранение и был спущен в лазарет. На восточной стене не было всё так же удачно. Один из метательных камней разбил защитный зубец, буквально смахнув двоих лучников Яля. Они пролетели все семь метров со стены и с глухим стуком ударились оземь. Один из них замолк сразу, второй теперь вопил от боли.

   Крики раненых лишили Авилеро прежнего чувства защищенности, которое с утра предательски засело у него в голове. «Ведь как можно залезть к нам так высоко? На эти массивные неприступные стены. Под неустанным обстрелом лучших лучников Восточного Драбанта, – размышлял он, глядя из-за защитного зубца на подступающих в быстром марше эльфов. – Ведь я могу в секунду спрятаться за этим самым зубцом, а куда спрятаться Вам?»

   Вот он выбрал цель и скомандовал своим людям: «К тетивеее!» Он, как и в прошлый раз, выбрал себе крага. Командующий сотней был облачен в богатые латы и лёгкий шлем с железными пластинами на лбу и по бокам. Сверху неизменно красовался рыжий лисий хвост. Из-под сверкающих металлических наплечников торчали длинные пестрые перья филина. Справа от него знаменосец нёс флаг рыцарского рода, но Авилеро никак не мог, да и не хотел разглядывать что на нем.

   Команда дана!

  Стрелы красивой траекторией засверкали, стремясь прикоснуться к живому телу холодом железа. Проклятье! Стрела Авилеро должна была пробить грудину доспеха, но лишь по касательной отскочила от него. Эльф упал, но сразу поднялся. Мост в виде сколоченных вместе бревен был брошен через первый ров. Солдаты тут же устремились по нему вперед. Рыцарь замешался в сумятице тел. Сколько же их было много! А упало на землю так мало! Только теперь Авилеро понимал разницу в численности армий. Необходимо давить числом выстрелов и скорострельностью. Только так их можно остановить. Он вынул следующую стрелу и вначале прицелился в другого эльфа – в более близкую цель, но остановил себя. Странное чувство обиды за предыдущую промашку заставило его снова найти того рыцаря. Из множества вариантов, пока ещё очень простых и понятных, он захотел найти именно его.

  «Разве так ты стрелял на стрельбищах, идиот!? – неожиданно он разозлился сам на себя. – Стреляешь вполсилы? Давай!!! Целься! Убей его!» Авилеро почувствовал, как совсем рядом пролетела стрела противника так, что обожгла ухо, но он не обратил на это внимание и не спрятался за стену. Он снова нашёл молодого рыцаря, ведущего вперед свой взвод уже через вторую волчью яму, и спустил тетиву. На этот раз стрела попала в незащищенное бедро, и рыцарь, не успев добежать до конца мостка, упал набок. Его постарался поднять подоспевший на помощь брат по оружию, но рыцарь не смог встать и неудачно повалил обоих вниз – в яму. Дальше Авилеро уже не следил за судьбой крага. Необходимо было срочно отстрелять все стрелы.

  ***

  Шеренги противника накатывали волнами на форт Байу. И как бы ни старались оборонявшиеся остановить атаки, прошло совсем немного времени, как сразу две лестницы ударились о край стены и закачались от поднимающихся по ним воинов. Из смоляных носов на них тут же полилась обжигающая смола, превращающая красивые лица в уродливые маски прокаженных. Лестницы заполыхали от подожженного свиного жира, щедро льющегося из заготовленных бочек. Воздух вокруг наполнялся воплями искалеченных и умирающих. Авилеро стрелял, постоянно поворачиваясь то влево, то вправо, чтобы оценить обстановку: «Есть здесь условленный порядок обороны или уже всё катится к чертям? Почему этот арбалетчик в нашем ряду? Ведь он должен прикрывать только на время перезарядки... Почему Лукас разлёгся в такой странной позе с такой наглой ухмылкой на лице?»

   – Ави, у тебя из уха кровь, – крикнул ему кто-то.

   Эльф обернулся и увидел рядом с собой Льдинку. Блёмер с растрёпанными волосами, выбивающимися из-под налобной повязки, занял место убитого Лукаса. За спиной у него оставался только один полупустой колчан.

   – Их слишком много! – Блёмер продолжил стрелять и добавил. – Ты видел эту тварину? Вон! Уже почти добралась до дружины Яля.

  Авилеро устремился на край своего участка стены, с которого было видно, как к восточному бастиону, к осевшему от времени Брату-Шибала, размашистыми шагами приближается нечто. Теперь оно было намного ближе, чем когда Авилеро увидел его издалека в первый раз. Теперь эльф смог рассмотреть всю мерзость и неестественность этого создания. Рук у него было четыре, а может и больше – по несколько на каждой стороне. Каждая его рука состояла из множества человеческих (или эльфийских) рук, сшитых вместе, скрепленных железными скобами, завязанных тугими веревками до локтей так, что они образовывали мощное плечо. От локтей руки разветвлялись в несколько не связанных между собой предплечий. Тело и ноги также состояли из множества сцепленных вместе тел и ног. Кто вдохнул жизнь в эти пожелтевшие, местами посиневшие мертвые части тел? Монстр перелез через водяной ров и полез на башню. Сразу несколько стрел впились в плоть, но тварь даже не закричала, будто уже была мертва. Будто все эти человеческие части по отдельности не были частью этого организма. А что тогда это было?

  Рост чудовища позволял взобраться и даже перелезть стену. Оно уже тянуло руки к лучникам, когда Авилеро увидел, что кто-то подбежал ближе и плеснул на него свиного жира. Смельчак был тут же схвачен, поднят ввысь и отброшен со стены далеко в поле. И всё же это не остановило второго героя кинуть в чудовище факел. Огонь вспыхнул сразу, объяв грудь и предплечья существа, которые уже было подтягивали тело к верхнему краю стены. Жуткий визг множества глоток раздался и заполнил все пространство вокруг. Тварь рухнула на спину, и только тут Авилеро увидел её лицо... лица!? Даже самая больная фантазия подземного орка, объевшегося «пылающим грибом», не смогла бы создать что-то подобное. Голова состояла как бы из нескольких голов, сплавленных по кругу макушками друг к другу. В середине располагались глаза. Вернее, множество человеческих глаз. Одни были грустными, другие злыми, в-третьих читался страх, а в-четвертых удивление. Одни были слезящимися глазами старика с морщинами у уголков, другие – воспаленными глазами молодой девушки, третьи – голубыми глазами ребенка. И таких глаз были десятки. От центра, где располагались глаза, во все стороны – вверх, вниз, вправо, влево – как крупные костлявые лепестки, торчали мёртвенно-синие скулы и подбородки с перекошенными губами и почти беззубыми ртами.

   Авилеро увидел, как Льдинку вырвало. Он сам еле удержался, чтобы его не стошнило прямо со стены от вида этого разлагающегося живого трупа, но вместо этого он всадил в горящее существо несколько стрел.

   Монстр противно верещал и полз к спасительному рву с водой, оставляя за собой ошметки людских органов, которые вываливались из открытой раны на спине, видимо, полученной при падении. Достигнув рва, тело с шипением в клубах пара ушло на миг под воду. Тут же вынырнуло и поползло наверх. В спину вошли ещё несколько стрел. «Бесполезно, – подумал Авилеро. – никакие стрелы не смогут остановить его». Множеством рук существо подтянулось за край рва, выбралось на землю и заковыляло прочь.