Текст книги "Веслом по фьорду!"

Автор книги: Андрей Белянин

Вот одна особо зубастая башка, продолжая игру, ударилась в Плама с силой тарана, и он снёс базальтовую колонну, подняв облако пыли. Похожий на живую статую, пыльный и злой, викинг вскочил, воя от ярости. Грозные проклятия щедро брызгали из него, замедляя рост близлежащих деревьев и фотосинтез трав.

– Врёшь! Не возьмёшь, русалка из лужи! – Прикинув что-то, вдохновенно продолжил: – Водопьянь мозгокаменная! Зубогрыз нечищеный! Когтетуп шейнохон-дрозный! Ты у меня получишь волшебного пенделя! [52]52
  Эти, равно как и все встречающиеся в тексте плохие слова, заведомо смягчены в сравнении с теми, что имели место быть на самом деле. Ну или могли бы быть на самом деле. Да и кто теперь будет выяснять? В общем, взрослые поймут, а детям такие книжки читать рано.


[Закрыть]

– Что за помёт он несёт?! – взвыл зулус из группы поддержки. – Боги, заткните уши!

Тварь замерла с полуоткрытой пастью, ей такие слова тоже были в диковинку…

– Молчишь?! Да у тебя в животе урчит громче, чем тающие айсберги всей Гренландии! На фигуру твою страшную, как моя жизнь, ни один тролль, даже наевшись лишайника, не позарится! У него ж позвоночник на землю высыплется! Как ты вообще в воде живёшь с таким весом? А знаешь, что ржавые заклёпки ладей плавают лучше, чем ты?! Ну и уродина! Ты так ужасно выглядишь, что определять, мальчик или девочка, просто опасно, можно умереть со смеху!

– Я не согласен, – выкрикнул зулус. – Это бездоказательно!

– А чёрных парней с юга не спрашивают, – бросил Пламен.

К счастью, ужасная гидра всё это внимательно слушала, что позволило её рассмотреть. Взрослая особь, внешность отталкивающая, головы безмозглые, но явно прожорливые, вот вкратце, пожалуй, и всё. Да! Важная деталь: грудь и живот – светлые, покрыты мелкой чешуйкой, как у бирманского аллигатора. Бронированный сверху, он уязвим по всей нижней части тела. Этой детали оказалось достаточно. Викинг подобрал погнутый меч и помчался на обруганную рептилию. Гад оставался в воде, и, чтобы поразить его, пришлось прыгать, оттолкнувшись от каменного борта. Меч легко вошёл в тело аж по рукоять. Кривые лапы накрыли героя как саван. Прижимая его к массивной груди, гидра грозила раздавить Пламену его собственную.

Викинг-славянин отправился на дно вместе с поверженным врагом.

Один и молнии!

Вода, вода, кругом вода… Холодная, как смерть, бездонная, как смерть, чёрная, как смерть… и маленький кружок света над головой – все что он видел, прежде чем потерял сознание.

* * *

Сознание вернулось к Реасу уже на галере. Их с Галлием положили на куршее, развязав руки и ноги. За бортом чернело Средиземное море, в небе мерцали звёзды, дружно работали вёслами обнажённые гребцы.

– Что им надо от нас, учитель? – пробормотал юный Пощаков. – Я замёрз как собака, я хочу есть, и мне надо…

– Мне тоже, – буркнул в ответ астроном, сосредоточившись на разминании суставов.

Вопросы, вопросы… Уж чего не хотелось, так это отвечать на вопросы мальчишки! Сейчас самое время выяснить, кто похитители, какого… и, так сказать, чего им надо от честного пожилого человека, потом и кровью добывающего себе на хлеб с элитной недвижимостью?!

– Можете встать? – спросил на итальянском высокий господин, входя к ним без предупреждения. Сын герцога Деляна и его «верный» слуга встали. Образованные люди своего времени, они прекрасно понимали язык патрициев.

– С кем имею честь? – резко вздёрнул подбородок Реас.

– А вы, как я понимаю, сын герцога Пощакова? – в свою очередь уточнил незнакомец, явно не желая представляться.

– Да-да, он самый и есть! – неожиданно для себя самым подлизывающимся тоном [53]53
  Галлий также в совершенстве владел подкусывающимся, подсасывающимся, подчмокивающимся и ещё около десяти – пятнадцати тональностями благодаря несовершенным зубным протезам того времени.


[Закрыть]подтвердил сочинитель популярных пьес и низко поклонился. – Обещайте продать нас подороже и в хорошие руки, сир!

– Заткнись! – оборвал его Реас.

Похититель коварно улыбнулся и заговорил:

– Господа, я не могу объяснить вам всё, что происходит, но, тем не менее, суть такова. Вы, молодой человек, обладаете редким даром видения на расстоянии. В нём, но не только, причина того, что вы захвачены нами и в настоящее время переправляетесь в Рим…

– В Рим!!! – откликнулись пленники и переглянулись.

– О вас стало известно благодаря человеку, продавшему бродячим артистам подлинную историю некого Гуннара Торнсона и его похождений…

– Но я никому её не рассказывал… – попытался было возражать Реас, но сразу умолк, по-новому взглянув на учителя, глаза которого забегали с удвоенной энергией.

– Вы правильно поняли, – поддержал похититель, – Ваш учитель, как доподлинно установлено, вёл ежесуточные записи того, что говорилось во время и после видений, сохранял их и продавал… В результате о жизни, замечу – реальной жизни, не только викинга Гуннара, но и многих знатных особ стало известно чуть ли не в каждом кабаке Венеции, а затем эти сведения расползлись в нужные уши за её пределами…

– Ах он гад! – Реас прикрыл распахнутый рот и присел на скамейку. – Что же теперь делать? Что будет с отцом? Меня убьют?

– Успокойтесь. С этого дня вы, господин Пощаков, поступаете в распоряжение Ватикана и будете направлены туда, где ценят талантливых людей, дают им достойное образование и устраивают на службу. Вы, Реас, зачислены в учебный центр чёрных прыщей!

– Значит, убьют меня? – логично попытался упасть в обморок Галлий.

– Не стану скрывать, мы рассматривали этот вариант, но предпочли позволить вам умереть собственной смертью…

– О спасибо, благодетель!

– Просто вас лишат памяти и отдадут в один из отдалённых монастырей, – добавил человек и подал знак помощнику, ожидавшему в стороне: – Займитесь им.

Когда Галлия отвели лишать памяти, а значит, и всей заработанной собственности, итальянец пристально взглянул на обладателя удивительных способностей и обратился к нему настолько дружелюбно, насколько позволяла ситуация. Даже перейдя на «ты»…

– Тебе не о чем беспокоиться, сын герцога. Лично для тебя опасность миновала. Но, поверь мне, этот алчный старик поставил под угрозу всю нашу организацию и лично господина Стилета, о котором ты ещё узнаешь на занятиях по истории прыщей…

– Я знаю о нём, – кивнул Реас, – видел его в своих снах… и господина дель Сико… Так вот оно что… Значит, и вы из чёрных прыщей?! Понимаю…

Итальянец улыбнулся. Он был абсолютно голый, как полагалось, чтобы никто не запомнил лица.

* * *

Речь Стилета звучала будто из глухой дали:

– Какой молодец этот рыжеволосый! Если отдаст концы, велю отделить от гидры какую-нибудь башку, высушить и поставить на его могилу в память о великом деле избавления острова от беды.

В ответ раздался приглушённый голос Шакарры:

– Победитель Сета и озёрного людоеда – любимец богов! Он будет жить. Господин лейтенант, вы тоже поучаствовали в добром деле и, если бы не случайное…

– Замолчи. Честно говоря, не знаю, сколько бы ещё кругов пробежал. Оно и к лучшему, что Славянин вмешался.

– Вы благородный и великодушный человек! Кстати, что там теперь по поводу нашей свободы и обещанных набедренных повязок?

Пламен разлепил веки и почувствовал, что лежит мокрый и голый на пальмовых листьях, под головой жёстко, наверное, камень.

В небе темнеет. Сколько же часов он провалялся без сознания?

Болтающий ни о чём Чака Шакарра бодро натирал белого брата «кровью дракона» – ранозаживляющим соком дерева сангре. Чёрный прыщ сидел рядом.

– Очухался. – Его лицо расплылось в скупой улыбке.

– Всё кончено? – тихо спросил Плам, приподнявшись на локтях. – Я её завалил?

– Смею заверить, да, – ответил командир и помог встать. – Ничего не скажешь, хорош! – отметил Стилет, осматривая викинга, – Полюбуйся, зулус, какая грудная клетка, просто гранитная плита. Отделался большим синяком, а ведь лапищи у зубастой твари были упаси господь.

– Да ладно, пустяки, – засмущался викинг, наматывая прядь волос на указательный палец. – Что вы, право, неудобно даже… [54]54
  Скромность всегда выдавала настоящего викинга. Причём всем подряд!


[Закрыть]

Стилет принял торжественный вид и положил правую руку на мокрое плечо героя:

– От лица барона Витторио дель Сико объявляю Пламену Славянину благодарность и принимаю его вместе с доблестным зулусом Чакой Шакаррой в команду «Бёдер Беатриче», с этой минуты вы не рабы. Обнимитесь и поцелуйтесь!

Рыжеволосый и сын жаркой Африки обнялись. Стилет похлопал их по широким спинам, в душе благодаря и небо:

– Со мной тоже!

Трое мужчин нежно облобызались – без всяких задних мыслей.

– Эй, Пламен, ты ведь ещё не знаешь, что сотворил этот чёрный колдун! – добавил ясности Стилет. – Он заговорил воду, и озеро само вытолкнуло тебя на берег Иначе ты бы просто утонул.

– Правда? – Лицо викинга вытянулось, зулус предстал перед ним в ином свете.

– Сам видел. Интересный приём, постараюсь выучить.

– Вода – это женщина, – скромный Шакарра начертил в воздухе нечто волнистое, – я всегда нравился женщинам, и они слушались меня. Кто бы ни был тот страшный выродок, но вода всегда и везде остаётся водой.

– Белый медведь на меня надыши! – приседая, развёл руками викинг. – Здорово! Надеюсь, теперь ты не обязан на ней жениться?

Зулус застенчиво отвёл взгляд [55]55
  Если б он женился на всех, кому был чем-то обязан, то Стилет и Плам в каком-то смысле тоже попадали в список… Хороший парень Шакарра, честный, ответственный, сейчас таких в Африке не делают, Америка скупила оптом.


[Закрыть].

– Молодчина, – подбодрил Стилет и вздохнул: – Ну вот, в живых опять остались самые ненормальные, и мне это…. нравится! Всем по «женщине», в смысле по бурдюку воды – и в путь.

– Эй, кажется, сверкнула молния, – сказал Плам, глядя на серые тучи.

Небо загрохотало, и полил дождь. Над джунглями повис влажный туман.

– Заночуем здесь, – сказал Стилет, набрасывая на голову плащ. – Ливень спасёт галеру от жажды, а вот если мы с вами, друзья, завязнем в лесу, тогда не видать нам его милости барона Фиорены никогда.

– Вы правы, лейтенант, – согласился зулус, прикрывая голову пальмовым листом. – Мы должны сообразить навес или хижину прямо здесь, на камнях. В джунглях спать нельзя, там плохой воздух, душно, а в темноте можно наступить на хищный овощ.

– Нам вообще повезло, что мы здесь и в целости, абзац! – Стилет постарался закончить тему, но зулусу она явно нравилась.

– Джунгли обычно нападают на белых, – с видом знатока сообщил Чака. – Белые любят кусать ядовитые плоды, разглядывать опасных букашек, трогать всё руками и тащить в рот, при этом вечно находят себе неприятности. Всякие…

При этом он многозначительно посмотрел на озеро.

– Ладно, хорош сказки рассказывать, – насупился Плам. – Я лично ничего такого не кусал, а разглядываю в основном тебя и господина Стилета, притом что вы оба, как бы выразиться правильно, не в моём вкусе. Во всех смыслах. И в гастрономическом и в интимном…

– Всё-то ты знаешь, всё умеешь. – Стилет похвалил негра и отодвинулся в сторону от викинга. – До гребца на галере кем ты был, африканец?

– Гриетом – сказочником племени, – гордо ответил Чака.

– Ух ты! – Пламен любил сказки. – Вот круто, моя мама тоже была сказительницей! А как попал в рабы?

– Вождю не понравилась моя последняя история, и он изгнал меня. – Зулус сжал кулаки и закрыл глаза.

– А о чём была история? – вкрадчиво поинтересовался викинг.

– Перед сном расскажу, давайте-ка для начала смастерим крышу…

ГЛАВА 3
Ночь дождя

 
Подожди, дожди, дожди,
я оставил свой фьорд позади,
и теперь у меня впереди…
не гляди, не гляди! [56]56
  То, что у викинга впереди, – у синего слона на голове, у жреца Сета на уме, а в болгарской фантастике буквально на каждой странице. А вообще, длинные спины, длинные корабли, длинные слова, длинные волосы, длинные намёки и соответствующие дома лишь малая часть длинного списка некоротких предметов викингов…


[Закрыть]
 

Дождь щедро поливал толстые пальмовые листья, украсившие некое подобие навеса. Лейтенант, человек дисциплины, мгновенно заснул на более-менее сухом месте. Шакарра, поковырявшись в зубах, напустил на себя важный вид и сверкнул на единственного слушателя белками выпуклых глаз.

– Ты готов слушать, о белый человек?

– Угу! – радостно ответил рыжеволосый, проверив, на месте ли меч. – Только помедленнее, сказку я люблю представлять в мельчайших деталях. И если понадобится, если я что-то не расслышу или не пойму, сможешь повторить?

– Да-а, передо мной настоящий слушатель! – Зулус отвесил викингу почтительный кивок. – Разумеется. – И уточнил ещё раз: – Готов слушать, белый человек?

Славянин надулся:

– Я серьёзно.

– Хорошо.

РАССКАЗ ЗУЛУСА

Когда-то давным-давно землю населяли танцующие народы. Не было племён, не было вождей, был только танец. Везде, куда бы ни пришёл человек, его встречали музыка, звонкие ладони братьев и сестёр и ровные площадки, на которых творились чудеса. Танцующие народы были стройными, здоровыми, весёлыми. Их дети танцевали в материнских утробах, а в лесах то же самое вытворяли слоны, мартышки и прочие твари. И предки зулусов тоже были отличными танцорами. Но скоро власть захватили военные вожди и шаманы. Они презирали танец и отобрали у людей эту радость. Они хотели править, богатеть и прославлять себя. Первое, что придумали вожди и шаманы, – объявить танец священным. Теперь танцевать могли лишь шаманы. Людям стало нечего делать, и им велели охотиться, пасти скот и воевать. Хижины правителей переполнялись от вещей, а шаманы присваивали жертвы, принесённые богам. И тогда небо, искренне любившее истинных танцоров, спрятало у себя последних, кто ещё помнил и чтил волшебные движения под музыку. Много детей родилось с тех пор, и много умерло стариков, и появились пустыни. Племена воевали, делили землю, скот и воду. Только небо никто не делил, оно высоко, даже птицы, и те сидят на камнях и ветках. И разгневалось небо, и не стало давать дождя. Умирали племена, страдали животные, леса расступались перед вечными песками. Не родились дети, и стариться было некому…

Но долго висеть над мёртвой землёй скучно. Небо подумало и разрешило лучшим плясунам – зулусам – сойти на землю и попытаться вернуть мир к истокам. Было сказано племени: вот вам руки и ноги, что сгибаются и разгибаются, вот вам тела и уши, встаньте же и танцуйте!

Шакарра замолчал.

– Я рассказал эту повесть, – задумчиво заговорил он, – в краале, в день, когда наши воины вырезали влиятельный клан племени коса и принесли вождю головы врагов. Вождь объявил, что сказка оскорбила его честь и честь его предков. Ну и шаман тут как тут, задрожал, оскалился, не нужен нам такой гриет, боги, мол, не одобряют. Кончилась моя карьера изгнанием, и всё шло к смерти в пустыне. Но по пути встретился египетский караван, и на берегу Нила я был продан купцам-арабам – так у меня началась совсем другая жизнь… Ну и?

– Хррр…

– Всё ли ты расслышал, белый человек? – Зулус широко зевнул [57]57
  В какой-то момент впечатлительному Гуннару показалось, что он заглянул в нечищеное дупло Иггдрасиля или в… белки Рататоск.


[Закрыть], возвращаясь из воспоминаний в сырую ночную действительность.

– Можно тебя кое о чём попросить? – полусонным голосом отозвался Гуннар. Он отвернулся от Чаки и вот-вот готов был вырубиться. Свежий воздух и трудный день сделали своё дело.

– Попроси…

– Почеши мне спину, пожалуйста. Ниже, ниже, ещё ниже… [58]58
  Просто спина длинная… А вы о чём подумали? Ай-ай-ай вам…


[Закрыть]

* * *

Ему снился северный рай.

Хороводы тающих айсбергов, чёрные вершины, стыдливо прикрытые снежными подушками. Он брёл через цветущие сады на берегу Хардангер-фьорда, спускался по ржавым камням к воде и видел её обитателей: смешных пупырчатых крабов и жирную форель.

Потом увидел траву, а в траве дорогу, что привела к длинному дому.

Он шёл и не чувствовал ног.

Кто-то стоял у порога, показывая, куда ему надо идти [59]59
  По одной из версий этот кто-то был не кто иной, как обгоревший маньяк в полосатой кольчуге Фердинанд Крюгеренко – предок убийцы в свитере Фредди Крюгера. Просто он боялся связываться с викингами и вёл себя тихо, изредка предлагая услуги по заточке ножей.


[Закрыть]. Следуя знаку, он повернул. На каждом шагу встречались рыболовные сети. И с каждым шагом всё больше, пока не сплелись вокруг бесконечной стеной.

Тропа исчезла, а сети сделались лианами: позеленели, причудливо выгнулись, теперь их бесполезно было приподнимать – только обходить или перешагивать.

Свежесть превратилась в духоту, а ветерок – в ливень.

Преодолев сети-лианы, он оказался на пустыре.

Ударил гром, и вспышка показала другой мир.

Он ясно видел косые струи дождя и две горы, но не те, из которых собрана Норвегия. Молния вырвала из тьмы две глыбы в форме подрезанных пирамид с тёмно-серой, оплывшей поверхностью – вулканы.

Страх бродил совсем рядом, ночь сгущалась, приобретая объём, вес, очертания, в ночи страх становился чем-то реальным. Руки пусты – ни меча, ни топора, ничего… Сон продолжался, и горы звали еле слышимым гулом.

Страх саблезубый, страх, тянущий на дно, страх иссушающий – все они собрались здесь, но только чтобы смотреть.

Горы заслонили небо, что-то скрывалось там, в невидимых жерлах…

И это была его судьба!

* * *

Ночью люди на «Бёдрах Беатриче» бешено носились взад-вперёд, наполняя ладони, рты и кружки. Сбрасывали штаны, мылись под щедрыми струями, играли и брызгались как дети. Матросы и солдаты спотыкались о банки для гребцов, симметрично пересекавшие корпус корабля, падали на вёсла, расшибали лбы, летели за борт и по вёслам же возвращались обратно. Все были счастливы!

Тощие крысы свернули осаду и разбрелись по лужам.

Крайне недоволен был только один человек – капитан Будулай. Он требовал, чтобы запасы влаги восполнили по максимуму.

– Божья благодать скоро кончится! – ревел он в ухо первого помощника. – Мы не успеем залить бочки! Поднимайте их на куршею, расставляйте. Чего ждёте, тупицы?!!

Барон безразлично взирал на происходящее. Вскоре усталость сморила его, и сладким забвением явился сон. А засыпая, он не вспомнил ни о чёрном прыще, и и об ушедших с ним людях…

* * *

Лицо спящего Гуннара покрылось каплями дождя. Скоро рассвет, а странный сон всё продолжался.

Вулканы выдали сюрприз – два мощных столба воды вперемешку с камнями взлетели до самых звёзд. Он смотрел на диковинное извержение, понимая, что скоро утонет. Вода собиралась в лужи, они ширились, соединялись, и пустырь превратился в озеро. Гуннар видел забавных крабов с клешнями, похожими на ветки, и толстую, но равнодушную форель… Откуда здесь, на острове, норвежские крабы и форель?

Оторвал взгляд от воды и снова увидел фьорды, зелёную траву, угрюмые морды мускусных быков. Вышел на берег и сел на тёплый камень. Следом из озера выбрался рыжий Слейпнир, отряхнулся по-собачьи и лёг рядом.

– Я долго плыл за тобой, хозяин, – сказал Слейпнир голосом зулуса, – столько миль проплыл, сколько не исходил по пустыне.

– Хороший верблюд, – сказал Гуннар (Пламен) и погладил верное животное по мокрой шерсти на голове, – как погода на море?

– Плохо, – ответил голос, – штормит.

– Пожуй травы, проголодался небось.

– Потом, у нас мало времени, хозяин, садись, надо двигаться к вулканам.

– Ты знаешь о вулканах?

– Здесь все знают о них, – сказал верблюд и поднялся, его четырёхсуставные тощие ноги дрожали.

– И с такими ногами ты умудрился переплыть океан? Расскажи!

– Ты что, с ума сошёл, хозяин? – возмутился Слейпнир, – Дромадеры не умеют разговаривать.

«И то правда», – подумал викинг. Снова погладил друга, ощущая ладонью, как тот упоительно мурлычет.

ГЛАВА 4
Куплеты похотливого барона

Венецианский романс

Исполняется на четырнадцатиструнном китарроне,

овальный поцарапанный корпус которого

обклеен иллюстрациями из книги Хайяма о плотскойлюбви

и государственной символикой Венецианской республики

 
Трудно, ах как это трудно —
Жить без баб на галере:
Ждать чёртов ветер попутный
И знать, что никто не поверит
В мою беспредельную верность
Земной красоты канону:
Если за тридцать, то древность,
Если семнадцать – к барону.
 
 
Тошно, Глеюшка, тошно —
Так долго с мужчинами рядом:
Воняют они невозможно,
Пугают дельфинов взглядом.
Я помню, как были прелестны
Твои атласные плечи,
Но мысли – они бестелесны,
И с ними не клеится вечер.
 
 
Во сне я блуждаю по замку —
Не знаю, куда бы податься:
Желаю семи куртизанкам
Во славу Отчизны отдаться.
Я свято храню идею
И честно лелею надежды
Проснуться, а рядом Глея —
Тёплая и без одежды.
 
 
Трудно, ах как это трудно —
Со мною лишь мои руки.
Плещутся волны занудно,
А я умираю от скуки.
Поэтому, милая, надо
Найти на острове женщин.
Знаю, ты будешь не рада,
Но мне с ними как-то легче…
 

Настало тихое знойное утро. Чистое небо, лазурь, облачка, и больше ни капли влаги. Что успели набрать на галере, то успели. Остров благоухал, пели райские птички, а видимая с корабля часть берега, на которую высадились Стилет и рабы, по-прежнему пустовала.

Толстяк Будулай склонился над каждой из пятнадцати расставленных вдоль галеры бочек и убедился – воды набралось ровно наполовину. Стало быть, семь с половиной бочек. Немного на пятьдесят ртов. Но лучше, чем ничего…

Барон из беседки щурился в подзорную трубу.

– Стилета ищете? – прокашлялся снизу наблюдательный капитан.

Витторио с задумчивым видом выглянул из-под балдахина:

– Да, а что, милейший?

– Бросьте ерундой заниматься, – сурово посоветовал Будулай. – Команде пора взяться за вёсла. Сейчас самое время обогнуть остров, поглядим на берега и, даст бог, найдём поселение туземцев. Выясним, куда мы попали, можно ли здесь поторговать или охотиться и на кого, а если дипломатия не заладится…

– Отчалить мы всегда успеем, – улыбнулся барон и сладко потянулся, как большой кот. – Хорошо, согласен, мне тоже надоело стоять на одном месте и уповать на милость Господа. К тому же кроме жажды существует ещё и голод. Разнообразный голод, если ты понимаешь мой намёк. Ох, чую, мы найдём здесь целую деревню очаровательных шоколадок. Ты любишь шоколад, Будулай?

– Хозяин, опять вы за своё! – Пожилой морской волк стукнул кулаком о борт галеры. – Иногда мне кажется, что истинная цель всех наших плаваний отнюдь не исполнение секретных поручений дожа Белсамондо Третьего, а составление карты любовных открытий и сражений во славу Эроса!!!

– Не стучи, туземок не будет. – Барон многозначительно погладил подзорную трубу. – Если хочешь получать жалованье, не давай волю языку. Доходу капитана «Бёдер Беатриче» завидует добрая сотня других капитанов, рискуя жизнью за гораздо меньшие деньги. Понял?

– Да, хозяин. Простите старика, сказывается строгое христианское воспитание. Отец – проповедник, мать – тайный осведомитель аббатства, я рос в постоянном страхе божией кары, особенно когда ходил подглядывать за монахинями в душе и отливать в церковное вино.

– О-о, да ты был шалун! А теперь все, кто жив, на вёсла. Мы выдвигаемся…

* * *

Утро победителей у маленького озера должно было начаться с танцев. Зулус отказался уходить с места победы, пока не будет исполнена ритуальная пляска во славу неба и земли с показом лихих героев из числа присутствующих и подлой подводной твари.

– Как часто вы это делаете? – спросил Плам, глядя, насколько тщательно готовится чернокожий.

– Любое событие в жизни племени и в жизни вообще можно и нужно показывать в танце, – разминаясь, отвечал Шакарра. – Что вижу, о том и танцую!

– Чудики, – улыбнулся викинг.

– Мы непростой народ, ты прав.

Славянин завистливо покосился на гордого африканца.

– Станцуй мне о своём народе, Плам, – садясь на шпагат, попросил Чака. – Ну или хотя бы расскажи. Кто были твои предки, что завещали они, кому поклонялись?

– У меня нет народа, – отрезал викинг. – Я пират, отважный путешественник, я сам по себе. Я рождён, чтобы вечно жить в сагах. И вообще, мой девиз: «Добрый клинок всегда красноречивее любых слов!»

– Понятно, от тебя танцев не дождаться… Но во что ты веришь? Зачем живёшь?

– Я верю в сталь меча, а живу, чтобы крушить врагов.

– Подходящая философия для наёмника, – вмешался Стилет. – Эй, Шакарра, ты бы уже начинал потихоньку. Время уходит…

– На площадке много посторонних предметов, – деловито возразил негр, – прежде я должен расчистить место. А то напорюсь на какой-нибудь обломок копья – и вся ритуальная пляска синему слону под хвост…

– Вот занудство!

– Пожалуйста, не оскорбляйте обычаев свободного, – робко попросил Плам, – Мы же на галере совсем никуда не ходим, каждый день одно и то же, а тут вон сразу сколько всего привалило. Вчера поборолись добро, а сегодня культурный отдых. Чака, а ты наскальной живописью увлекаешься?

– А то! – крякнул Шакарра из положения «пятки за ушами». – Знаю один состав – просто сказка, не выгорает, не трескается, на камень ложится, как солнечный свет на саванну! [60]60
  Лингвисты доказали, что популярное заборное слово из трёх букв первыми написали именно зулусы. Его истинный смысл охраняется как страшная тайна. Предположительно в слове зашифровано послание инопланетян, высадивших на Землю первых представителей племени. Примечательно, что в этих племенах до сих пор популярна сохранившаяся с древности игра-соревнование «донеси послание». Проводится ежегодно. Зулусы достают запасы красок, кисточек и семьями едут в ближайший город – расписывать. Преодолевая недовольство властей и жителей, счастливые живописцы возвращаются домой через несколько дней. Впрочем, победители соревнований, как правило, остаются на год-два отдохнуть в местной тюрьме, совершенствуя навыки росписи на скучающих сокамерниках. Лучшие картины можно недорого купить у надсмотрщиков (см. об этом: Кьюб А. История граффити. Лос-Анджелес: Издательство Приорити, 1997. С. 3).


[Закрыть]Хочешь, поищем пещеру и порисуем в четыре руки?

– Эй, вы, пещерные люди! – фальцетом сорвался чёрный прыщ. – Может, вы здесь ещё и жить останетесь? Подружитесь с парочкой чудовищ и будете играть в съедобное – несъедобное?!!

– Отличная игра, – радостно подхватил викинг. – Вот, помню, у нас с деревне берёшь в одну руку булыжник, а в другую бублик, прячешь за спину и предлагаешь другу выбрать. Съедобное – несъедобное? Что выбрал, то ему и в зубы!

– Танцы переносятся на вечер, – объявил вдруг Стилет и показал рукой на видимый отсюда отрезок океана, – Похоже, от нас галера ушла.

Зулус и викинг посмотрели друг на друга, затем на командира.

– Куда, господин? – скорбно спросил Шакарра.

Стилет покачал головой, поднял камешек и с чувством зашвырнул в лесную чащу. Солнце яростно нагревало парапет. Труп убитой Пламеном твари всплыл на поверхности источника, распространяя зловоние.

Неужели их бросили?

Одних?

Жить здесь?

За что?!!

– Почему они это сделали, лейтенант? – спокойно и чётко произнёс Пламен.

Стилет смотрел ему прямо в глаза, но с ответом не спешил.

– Я могу только предполагать, – ответил он. – Судя по всему, барон считает нас мёртвыми. Мы же не явились к месту высадки…

Зулус закатил глаза и вывалил длинный розовый язык, изображая мертвеца.

– Возможно, он поднял якорь и покинул остров, – продолжал воспитанник ассасинов, – Но я не заметил на горизонте хоть что-то напоминающее корабль».

– Я тоже, – подтвердил славянин, наблюдая за лицедейством чёрного друга. – Мы видим лишь небольшую часть океана, «Бёдра Беатриче» могли пойти в другом направлении.

– И это вполне вероятно. – Чёрный прыщ подобрал следующий камешек и запустил в зелёный клубок джунглей, – Насколько знаю характер Витторио дель Сико, он ужасно не любит долгое пребывание в мужском обществе. Уж слишком он большой охотник до женщин! Дождь напоил их, и скорей всего барон приказал капитану обогнуть остров, чтобы найти аборигенов.

Зелёная стена за столбами зашевелилась, и из джунглей вышли люди.

К озеру поднялись тринадцать незнакомцев. Судя по морщинам на лицах, сухим рукам и походке – переваливших за черту зрелости. Ещё двое держались отдельно. Они приложили листья к синякам на лбу.

Наши герои дружно схватились за оружие, но пришедшие подняли руки ладонями вверх в знак мира. Самый древний старик заговорил первым. Зулус и викинг поняли язык островитян.

– Вы все великие воины, а тот белый к тому же меткий стрелок, – сказал туземец, покосившись на тех двоих, что держались за головы.

Друзья переглянулись. Стилет виновато отбросил в сторону третий камушек…

– Вы сразили Повелителя Воды, запертой в камне, и в честь этого приглашаетесь на большой пир!

Старейшина туземцев подал своим знак, и они подбежали к бассейну. Принесли мотки верёвок, скрученных из сухих лиан, дружно обвязали труп чудовища и принялись вытягивать его из озера. Гидра вовсю подванивала, но, похоже, местным только нравился этот запах. «Э-э, ухнем! Э-э, ухнем!» – припевали они, заранее облизываясь…

Те, что держались за головы, почтительно обошли вокруг Стилета. Его разглядывали словно редкий музейный экспонат.

Лейтенант в свою очередь подозрительно изучал дикарей. Островитяне делились друг с другом наблюдениями.

Стилет не выдержал:

– Плам, Чака, почему они меня так разглядывают, а не вас?

Славянин что-то уточнил у старейшины и объяснил ситуацию:

– Эти двое будут казнены. Они проявили неосторожность и раскрыли местонахождение отряда, плохие охотники…

– Банан им в зубы! – воскликнул Стилет. – А я-то при чём?

– Ещё не понял, господин? – разыграл удивление Чака, – Твои камни попали в их курчавые головы, теперь ты тут очень даже при чём.

– Я их не видел, – буркнул Стилет. – Камнями кидался просто так, попал случайно, виноватых нет, переведите.

– Думаю, пока не стоит. – Плам выдержал многозначительную паузу. – Пусть считаются с нами.

– Нас всего трое, а их – целое племя, – согласился зулус. – Пускай думают как думают, что мы видим джунгли насквозь и к нам не подобраться тайно… Ой, глядите, какое оно длинное-е!

Чудовище и впрямь напоминало многоголовую змею – его вытягивали из источника словно уродливо-толстую лиану. Оскаленные пасти, остекленевшие глаза, две верхние лапы с когтями и бесконечный хвост – вот и вся анатомия.

– Какая гадость эта ваша заливная гидра…

Чёрный прыщ плюнул и отошёл от бассейна. Подстреленные дикари не оставляли его, активно перешёптываясь и старательно заглядывая в глаза…

Плам и Чака вновь о чём-то спросили вождя, и тот, активно жестикулируя, наговорил с три короба.

– Чего он там возникает? – крикнул лейтенант, пока приговорённые туземцы довольно бодро обсуждали строение его пальцев.

– Господин лейтенант, если я правильно понял, – бегло доложил зулус, – эту гигантскую змею планируется зажарить на пяти священных кострах. Мы почётные гости! Вождь обещал танцы. Здорово, правда? Посмотрим-посмотрим, на что они способны…

Тело гидры в нескольких местах обмотали веревкой и сделали для удобства что-то вроде ручек. Затем шесть человек стали вдоль по одну сторону и шесть по другую.

Взялись за ручки и понесли. Вождь строго прикрикнул на пришибленных, и те оставили Стилета, чтобы присоединиться к группе.

– Ну так что, пойдём? – Викинг вопросительно посмотрел на товарищей. – Я бы на их месте не имел к нам претензий. Посудите сами, праздничный ужин им обеспечили, удивительными способностями поразили, а вы, лейтенант, не скромничайте, на многое что ещё способны… Если галера ходит вокруг острова в поисках туземцев, значит, у нас есть шанс встретиться с командой.

– А разве есть другие варианты? – удивился зулус.

– Какие варианты, там же будут танцевать, – съязвил Стилет.

– Честно говоря, – сказал Чака, – я такой голодный, что с удовольствием навернул бы и этой тухлой змеятинки. А вы?

Переглянувшись, они поспешили за туземцами, предварительно собрав с поля битвы наиболее ценное оружие. Жить надо здесь и сейчас! Ибо завтра бывает не всегда…

Осторожно, джунгли закрываются!

* * *

Тайные тропы вывели отряд в крохотный рыбацкий посёлок.

Красота!

Бирюзовая лагуна под сияющим синевой небом Атлантики – чудеснее места и не придумаешь. Туземцы знали толк в ландшафтном дизайне и садово-парковой архитектуре в стиле «фолк». Пышные тростниковые крыши делали посёлок похожим на грибницу. Голые детишки бродили по «улицам» вперемежку с козами, чистый песок манил теплом и лаской, а пальмовая тень обещала волшебную прохладу и чарующий сон в полдень…

– Гляньте-ка, а вот и наша посудина! – обрадовался Плам, указывая в синь океана.

Действительно, у входа в лагуну, хлопая вёслами будто взлетающая утка крыльями, появилась галера «Бёдра Беатриче». Капитан явно высматривал место для «дружественной» высадки десанта…

– Столько событий для одной маленькой деревеньки, – покровительственно заметил Стилет. – Они ж замучаются потом рассказывать друг другу все эти истории о великих белых пришельцах на огромной плавающей птице [61]61
  Собственно, по этой причине племя впоследствии и вымерло.


[Закрыть]. Тем более с учётом того, что на носу у них демографический взрыв…

– Это что за взрыв такой? – не понял викинг.

Чёрный прыщ улыбнулся.

– Демографический взрыв означает резкий скачок рождаемости, а её-то барон Фиорены всегда обеспечивал на высшем уровне. Говорят, он может по шесть-семь раз на дню и ещё четыре за ночь…

– Вряд ли у него получится сегодня. – Шакарра скептически включился в обсуждение. – Посмотрите на людей. Кого вы видите?

– Островитян, – ответил Пламен. – Вон пошли змия готовить. Детишек полно. Деревня как деревня. Может, тебе козы не нравятся?