Текст книги "Веслом по фьорду!"
Автор книги: Андрей Белянин
Соавторы: Пламен Митрев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
За ним, с бородами, напоминающими грязные мокрые веники после уборки, раскачиваясь как полоумные, следовали разумы социума [70]70
Их поведение всегда было таким – и в сознании, и без него; да что там говорить, секта…
[Закрыть].
С небольшим отставанием шли те, кому суждено было свистеть во славу сосен на ганзейском торговом судне под зорким оком разума Лысого.
Вопреки красивой легенде, мужчины и женщины не стали сортироваться на «мальчики – налево» и «девочки – направо», а топали строго прямо, будто хотели пройти между вулканов.
И вот широкий плоский кусок породы у них на пути приподнялся и отъехал в сторону без видимой посторонней помощи.
Открылся спуск. Ступени. Тёмный туннель без света и дна.
Народ послушно побрёл в жуткую темноту.
* * *
– Кто-нибудь его знает? – спросил разум Лысый, приветливо помахав Будулаю в ответ. – Короче, планы меняются. Загружаемся в лодку и гребём знакомиться. Снимаем мужика с мачты, принимаем в команду и гребём на когг, а то кормчий сопьётся от одиночества.
Хныч и Евстихий покорно приготовили верёвку и помогли командиру спуститься первым, затем перебрались на лодку сами. Чудно и непривычно было видеть старую и добрую галеру совсем пустой. Будулай перестал подавать сигналы, сурово наблюдая за происходящим на воде.
– Кто такие? – хрипло крикнул он, когда троица подгребла совсем близко.
– Те, кого ты ждёшь, землянин, – изрёк заученную фразу спокойный, как штиль, Главарь.
– Я пиратов не боюсь, – бросили с мачты другую заученную фразу.
– Не бойся же и нас. – Лысый улыбнулся капитану «Бёдер Беатриче» так, будто это был не старый морской волк, а красивейшая из русалок.
– На-ка выкуси! – ответили с мачты.
– Взойди на борт нового поселения разумов, впусти радость в сердце! – буквально пропел разум Лысый.
– День сменяет ночь, из-за облака выглядывает луна, пой с нами! – подключился Евстихий.
– Когда подул ветер, с нами что-то случилось, – пропел Хныч и хлопнул в ладоши.
– Я пытался объяснить людям тысячу раз, что такое свистящие сосны, – двигая всем телом, пел разум Лысый.
– Но ясность – враг мира, слейся с нами, землянин! – Хныч снова хлопнул в ладоши.
– И вот ты уже ласково смотришь, мечтая о социуме, – мелодично подметил Евстихий.
– С наших ресниц сбегает любовь! – В этом месте Лысый должен был крутануться вокруг собственной оси, но теснота и болтанка на лодке не позволили.
– Хрен с вами, психи! – заорал едва не рухнувший с мачты Будулай. – Я согласен.
* * *
Первое, что услышал Гуннар, после того как, объевшись, уснул в хижине, вдыхая аромат зёрен кофе, это были громкие слова: «Эй, сколько можно проверять?! Всё у меня с документами в порядке, запрещённых предметов нету, и вообще, отстаньте со своими просьбами!»
Голос принадлежал пожилому мужчине. Густой, властный, хороший голос и такой понятный… Говорил-то по-норвежски.
«Знать ничего не хочу, эти оба ворона со мной, – отбивался голос, – не собираюсь ничего записывать, я тут только на своего мальчика посмотреть, сами вы такие, всё, отстаньте, я и так скоро покину ваш остров!»
Гуннар (Пламен), викинг-славянин, тоже ничего не видел, не чувствовал тела, его окружала полная чернота. Помнил, что уснул, чтобы как следует подготовиться к схватке с врагом, до этого заточил оба меча и натянул подаренные туземцами отличные штаны [71]71
Историки моды и лёгкой промышленности собрали и обобщили все обрывочные сведения по этому вопросу и установили следующее. Туземцы, несмотря на демисезонное ношение набедренных повязок и различного рода интимных насадок, всё же понимали, что такое брюки, и иногда умели их изготавливать. Поражает способ. Ежегодно туземцы отслеживали миграции синих слонов, которые в поисках острых ощущений и смысла жизни вплавь пересекали Атлантику. Когда свирепые животные выходили на прибрежную мель отдохнуть, темнокожие охотники выныривали в непосредственной близости и забрасывали лопоухих пилигримов копьями. Добыча использовалась племенем полностью. Мясо шло в пищу, костями били в барабаны, а из полых, специально обработанных хоботов изготавливались штанины. Теперь не представляет труда догадаться, откуда в действительности возникло выражение blue jeans (синие джинсы)…
Эти и другие интересные факты можно услышать на лекциях известного российского историка моды Александра Васильева. Постарайтесь занимать самые верхние посадочные места и внимательно слушать, что будут говорить ближайшие студенты. Самые осведомлённые и нетрезвые из них знают тему лучше лектора…
[Закрыть]…
«Что опять?! Но я гражданин Асгарда, причём почётный гражданин. Да, у меня действительно только один глаз. Нет, никаких тайников там нет. Какие нелепые подозрения?!»
Гуннар молчал, слова засели глубоко внутри, где-то между затылком и переносицей.
«Покажите мне его! Как это – нельзя? Почему нельзя? Что значит – он спит?! Только переговоры? Ладно, давайте хотя бы так. Алло, Гуннар? Гуннар, это Один, ответь, Гуннар!»
Надо отвечать.
Один?
Сам?!
Значит, всё – смерть?
Непохоже, он сам не приходит. А прекрасных валькирий что-то не видно…
Значит, пока ещё жив?
Говорить трудно. Викинг потерял ощущение рта, зубов, языка и губ. Ощущение рук, ног и всего остального потерялось тоже.
«Гуннар! Знаю, тебе трудно говорить, но достаточно просто думать, чтобы я услышал. Это Один. Да-да, тот самый!»
«Что со мной?» – подумал крашеный Гуннар.
«Тобой управляет таинственная сила, сынок. Сейчас ты шагаешь в туннеле между двумя высокими вулканами, которые овладели твоим телом и разумом».
«Это боги острова?»
«Нет, боги острова здесь, рядом. Мелочные таможенные надоеды, а не боги. Просто стыд, позор профессии! Страшные, прям как их из камня вырезают, так и выглядят. Тьфу! Да если б я сюда не приехал, они бы и знать не знали, что их народ на грани гибели».
«Тогда кто?»
«Я проверил, боги и великаны здесь ни при чём».
«Тогда что?»
«Не мой канал, сынок [72]72
Один – один из первых, кто начал работать по каналу GSM. – Примеч. от «Билайн».
[Закрыть]. Всё, что могу сделать, – разбудить тебя. Чем ближе к Лунгме и Джаме, тем сложнее это сделать, так что давай-ка просыпайся».
«А Стилета и Чаку сможешь?»
«Облом, они иноверцы!»
Гуннар почувствовал, что ноги его идут. Ощутил собственное дыхание. Сумел открыть глаза.
«Удачи, викинг! – Голос Одина растворялся в шуме многочисленных шагов. – А умрёшь если, при встрече в Вальгалле расскажешь, что там к чему… Мне тоже интересно».
ГЛАВА 6
Вулканическая быль
Дорога резко пошла вниз, и все пошли вниз.
Пламен вновь ощутил себя героем – поправил сплетение ремней на теле, улыбнулся приятной тяжести двух мечей на спине, но идти с закрытыми глазами фьорд его знает где, будучи в здравом уме, оказалось просто невозможно! Он присмотрелся и увидел впереди себя курчавый затылок Шакарры. Кто-то сзади мычал простенький мотивчик, получая удовольствие от процесса. Так, что ещё?
Воздух посвежел, освещение хоть тусклое, но кое-что проглядывается.
Значит, это пещера.
По стенам струятся ручейки, сверху шипы сталактитов, был он уже в такой разок.
Лучше не вспоминать.
Стилет тоже здесь. Значит, все на месте.
Отлично, осталось придумать, как привести друзей в чувство.
Кто-то высокий обогнал их. Жаль, не успел разглядеть, но, похоже, это он пел, а все прочие как молчали, так и молчат. Плам обернулся и поразился, сколько спящего народу топало сзади.
Ладно, примерно понятно, что ничего не понятно. Викинг осторожно поднял руки и обеими ладонями резко хлопнул Чаку по ушам!
Ноги зулуса подкосились, и северянин еле успел подхватить просыпающегося негра.
– Молчи! – предупредил он, грозно сверкая глазами.
Сын небесного народа внял и врубился довольно быстро. Оставалось таким же образом подключить Стилета.
– Не стоит, дам сдачи, – шепнул вдруг лейтенант, когда рыжеволосый гигант подошёл поближе, встал на цыпочки и приготовился к хлопку. – Я с самого начала притворялся. Как вам здесь нравится?
– Могу одно сказать: боги здесь ни при чём, – уверенно поделился Пламен. – Тот, что нас обогнал, кто он, как вы думаете?
– Трудно сказать, он плохо пахнет, это пока всё, что я знаю.
– Чувствуете? Потеплело, – перебил их Шакарра. Температура действительно поднялась градусов на пять. – Как вы смотрите на то, чтобы сбежать отсюда?
– Мы должны разгадать тайну, – настоял чёрный прыщ.
– Зачем лезть в чужие тайны?! Бежим!
– Стоять, танцор, – тихо буркнул рыжий Плам. – Дорога одна – к победе!
– Я покажу вам другую, к мирной жизни и бананам! Нет? Ладно, иду со всеми…
Пещера стала сужаться, с каждым ярдом превращаясь из просторного туннеля в довольно узкий коридор. Посланцы Витторио дель Сико вынуждены были заткнуться, потому что из полумрака снова возник высокий разум. Группа остановилась – путь преградила белая стена.
– Епона-мать! – крикнул высокий прямо в стену.
– Наверное, пещерой ошибся, – предположил зулус.
– Епона-мать! [73]73
Уфологи, опросившие более десяти тысяч респондентов из племён Африки и островов Атлантического океана, включая Гавайи, пришли к выводу, что в основу большинства учений современных религиозных сект положен часто встречающийся у коренных народов миф о великой матери из космоса.
Уникальный материал передан в Международный Институт психотерапии и клинической психологии, Интерпол и Европарламент. С результатами исследования можно ознакомиться в коллективной монографии под названием «Епона-мать: вчера и сегодня».
Важно! Монография выпущена мизерным тиражом и в свободной продаже отсутствует. Нам, увы, тоже не удалось с нею ознакомиться. – Примеч. автора, переводчика, редакторов, охранника и главного бухгалтера издательства.
[Закрыть]
– Или лбом ударился, – кивнул северянин.
– Епона-мать!
– Вряд ли. Скорее это похоже на тайное слово, – возразил лейтенант.
– Знаете что, пока он сюда не смотрит, предлагаю затеряться в толпе, а то идём первые, нам же первым и достанется, – разумно предложил Плам.
– Ты прав, – кивнул Стилет, – давайте осадим назад.
И они переместились из первого ряда в шестой.
Когда «мать» упомянули в третий раз, белая стена чудно раздвоилась и исчезла. В вулканический коридор хлынул голубой свет и какой-то другой, прохладный воздух с запахом специй.
– Явился, – хмуро изрекли из голубого пространства. – Где тебя носило, И-Тить?
– Мам, мам, я потерялся, мам, честное слово, потерялся! – торопливо заговорил высокий.
– Ага… – Голос из странного места звучал по-прежнему сухо и недоверчиво. – В пятой галактике он не потерялся, в третьем звёздном кольце не потерялся, а на какой-то, прости меня солнечный ветер, вшивой Земле мы шляемся реактор знает с кем и корректор знает в чём!
– Мам, ну прости, – виновато шмыгнув носом, попросил высокий.
– Кремень-мама, – шёпотом заметил Шакарра, – прямо как моя. Уважаю.
– Тихо ты, – заткнул его Плам. – Слушать мешаешь…
Люди стояли как столбы, будто зрители на безумном торжестве – ничего не видели и ничего не слышали. Голубой свет бликовал во влажных закруглённых стенах.
– Мам, я испугался.
– Чего испугался, бестолочь радиоактивная?
– Что не смогу найти дачу. – Тут высокий окончательно расклеился. – Ы-ы-ы-ы! Решил, что навечно обречён жить с землянами, а тут такая радость, мам, ты-ы-ы-ы!
– Дачу он не смог найти… И-Тить, слышал бы тебя отец! Слышишь, мой покойный Е-Дрить? И вот для этого олуха ты надрывал отростки?
– Мам, ну ты же знаешь, на планетах этой системы так легко заблудиться! Магнитные аномалии везде, а ещё люди мозговую активность нарушают. Хорошо тебе, сидишь под землёй, а я там, в агрессивной среде…
– Никто не просил, – помолчав, продолжили с той стороны, – лезть к ним на поверхность. Сам виноват.
– Мам, давай старое забудем, а мам? Я обещаю, буду теперь слушаться. Мам, у тебя сегодня хороший улов. Смотри. Смотри, сколько всякого разного. Здесь и мои земляне, вон те, бородатые, они такие смешные, можно я сам проведу их спектральный анализ?
– Посмотрим, постоишь у меня в углу пятьсот – шестьсот лет в какой-нибудь чёрной дыре, будешь знать… – уже не так грозно прозвучало в ответ, и спящие начали движение в голубое пространство за белыми раздвижными стенами.
Что такое спектральный анализ, не знал даже Стилет. Поэтому сделал знак своим новым друзьям, и те осторожно отстали ещё на шесть рядов.
– Если пойдём последними, он может нас вспомнить, – предостерёг чёрный прыщ. – Идём сейчас, затеряемся среди ганзейских купцов. И главное – закрывайте глаза!
Трое бодрствующих слились со спящим потоком загипнотизированных людей.
* * *
– Мама, я счастлив быть здесь, на нашей загалактической даче! – весело признался И-Тить.
– Позже поговорим, разведи землян по блокам. Ультрафиолетовая бумага кончилась, сгенерируй, будь добр, из первых трёх.
– Давненько я не генерировал! Хе-хе…
– Где-то тел десять положи в блок низких температур, я придумаю что-нибудь на ужин. Остальных разбросай по парникам, пусть потомятся в собственном соку, потом разберёмся.
Пламен приоткрыл глаза. Голубой свет струился со всех сторон. Идти по идеально ровному полу было непривычно, но зато просто. Появились новые звуки – что-то гудело, что-то попискивало [74]74
Мыши, чтоб их.
[Закрыть]. Жаль, пока нельзя как следует осмотреться.
Все остановились, и пол вдруг сам поехал вниз. Шакарра дёрнулся, но Славянин до хруста сжал его запястье. Все поудобней сели на задницы и покатились как с горки. Спуск продолжался недолго. Северянин только-только успел вспомнить зимние забавы своей родной Скандинавии…
Открывались новые белые стены, блестел чистый пол, и высокий разводил народ по блокам. Кстати, как успел подметить сквозь ресницы натренированный гвардеец, тот высокий бородач, которого впоследствии называли странным именем И-Тить, разительно изменился. Ничего человеческого в нём не осталось. Теперь он был похож на оживший салат из осьминогов, от которого однажды дож Белсамондо, отец девицы Глеи, получил столько пищеварительных неприятностей, что вынужден был отменить три встречи, восемь интриг и одни похороны. Прибавьте к этому осьминогу голову пустынной ящерицы, и получится новый И-Тить.
Варвар услышал, как перед носом распахнулись стены. Видимо, надо идти. И он шагнул. Голубое свечение исчезло. Небольшая квадратная комната, чисто, холодно, неуютно. Повезло, что Чака и Стилет с ним и ещё четыре спящих матроса.
Это их… блок, кажется, так она сказала.
– Нравится? – спросил Стилет, осматривая помещение.
– Тюрьма она и есть тюрьма, – сплюнул Пламен.
– А я думал, племена людоедов остались далеко на просторах матери-Африки, – грустно признался зулус. – Оказывается, есть на свете и Епона-мать. Которая так же покушать не дура…
– Не прикасайтесь к стенам! – приказал Стилет, и все увидели, как одного из матросов обвивают стебле-видные щупальца.
Славянин оскалился, оголил оба меча и принялся за прополку.
Рубил он молча и усердно, но щупальца вырастали снова, и не было им конца. Эти странные растения атаковали снизу, незаметно затягивались вокруг щиколотки и тащили жертву к стене, затем поспевали новые ряды стеблей, которые набрасывались на руки, шею и лицо. Сонные жертвы даже не пытались сопротивляться…
– Чака, хлопай матросам по ушам, пусть они просыпаются!
– Какой варварский способ, – топча щупальца противника, не поверил африканец.
– Да я тебя так в чувство приводил!
– Ну если даже на мне сработало…
Исполнительный Шакарра усвоил совет, но взялся за дело творчески, исполнив путём ритмичного похлопывания по ушам различного размера и выпуклости фрагмент народной зулусской песни «Уродилась травушка, конопля-муравушка!» о разнузданном выпасе скота и непонятном хихиканье юных пастушков.
Вскоре проснулись все! Насмерть перепуганные матросы послужили хорошим подспорьем и добавили бешеной энергии в дело избавления от сорняков. Их страх за собственную жизнь был столь велик, а желание наслаждаться ею столь сильно, что матросы не брезговали перегрызать вездесущие щупальца и даже пережёвывать. Голод не тётка…
Рыжие волосы Плама забрызгала зелёная дрянь. Он, словно повар на китайской свадьбе, рубил, резал, шинковал, колол, снова рубил, снова резал и снова шинковал…
И только лейтенант задумчиво изучал содержимое потайных карманов текстильного шедевра от новомодного Джузеппе Лепреззони. На его ладонях, пёстро сменяя друг друга, появлялись капсулки, свёртки, пузырьки, иглы, разноцветные шарики. Он что-то прикидывал, отвергал рассматриваемый вариант, переходил к другому.
– Вот, нашёл, пожалуй, эта штука может подействовать. Чака, сюда! Огради меня от всего этого хотя бы на минуту. Мне нужна одна спокойная минута, зулус!
Бодрый негр заплясал вокруг командира, выделывая невероятные акробатические трюки, на которые, к сожалению, некому было смотреть. Он хватал стебли пальцами обеих ног, связывал их между собой, совершал обманные выскоки и приседания, добиваясь новых и новых столкновений нахальных ростков. Тем не менее ловко образуя вокруг лейтенанта неприкасаемое пространство…
В руке чёрного прыща блеснула длинная, как спица, игла. Он тщательно натёр её одним шариком, затем окунул в склянку и насладился видом жирной красной капли, смазывающей металлическую поверхность. Состав мгновенно застыл и затвердел – один из многочисленных секретов арабских алхимиков. Школа ассасинов не проходит даром…
Стилет обнажил кинжал и вставил спицу в паз на тыльной стороне рукояти, затем потянул рычажок, игла наполовину ушла внутрь.
– Пламен, Шакарра! Я на стену, прикройте меня!
Он отважно бросился в самую гущу к предполагаемому стволу, питающему многочисленные зелёные щупальца. Замахнулся и вонзил отравленную иглу в мягкое, пульсирующее тело живой ловушки. Сработал тайный механизм, и стальная спица вошла ещё глубже.
Напор атаки стеблей мгновенно увял. Перестали орать храбрые ганзейские матросы. Чака застыл на одной руке, головой вниз, с ногами, завёрнутыми в косичку. Пламен Славянин опёрся на мечи, как на костыли, и категорично выдохнул:
– Всё! Хочу в дупло Иггдрасиля с тремя валькириями, – потом что-то прикинул и поправился: – Ладно, можно и двух, я устал… [75]75
Исследователями точно установлено, что дупло Иггдрасиля более одного взрослого человека не вмещает, ибо там прячется злой голодный медведь. (см.: Бонч-Бруевич В. Д. Мишка на севере: Несладкие воспоминания. Л, 1929. Страница вырвана, на обложке царапины и следы клыков).
[Закрыть]
Шакарра сел в зелёную жижу и извлёк из дебрей набедренной повязки позвонок твари из источника.
– Ты принёс мне победу в бою, – признался он позвонку. – Господин лейтенант, у вас столько всего полезного с собой. Может, найдется верёвочка и игла без яда, чтобы сделать амулет?
– Да пожалуйста, без проблем. – Стилет протянул суеверному африканцу и то и другое. – Только иглу верни.
Шакарра в минуту смастрячил себе талисман и повесил счастливый позвонок на шею.
На матросов было жалко смотреть. Двое усиленно молились, третий в шоковом состоянии как-то странно улыбался, и только четвёртый подошёл к храброму человеку со шрамом на лице и доложил:
– Синьор, я Готлиб, француз, простой моряк, служу на когге под названием «Аналь». Спасибо, что не дали мне погибнуть от похотливых лап этой странной лозы. Я не помню, как мы попали сюда. Была ночь, и все, кажется, спали…
– Начало у всех одинаковое, – кивнул чёрный прыщ. – Вот вам моя рука, Готлиб! Считайте, что это рука барона Фиорены и дожа Венеции Белсамондо. С удовольствием приму вас и ваших ребят в отряд. Вы не имеете ничего против, чтобы временно послужить во славу Республики Святого Марка?
– Эй, ребята, – Готлиб обратился к двум своим, – похоже, жизнь налаживается. Давно хотел переехать в Венецию. Говорят, удивительная страна, красивые женщины и вино не хуже французского.
– Правду говорят, – улыбнулся лейтенант, – и если хочешь всё это попробовать, то придётся здорово потрудиться.
– Всё, что здесь происходит, похоже на одну страшную зулусскую легенду, – сказал Чака, без конца ощупывая позвонок. – Могу рассказать, если кому интересно.
– Валяй, – разрешил Плам, – хорошо, когда в темнице есть гриет.
– Что за легенда? – также заинтересовался Стилет.
Молящиеся повернулись к рассказчику и прервали общение с небом. Шакарра лёгким движением позеленевшей ладони смахнул с лица произошедшие события. Он преобразился, ведь речь снова шла о далёкой родине танцующих деревень, синих слонов, носорогов, затаптывающих костры, и вечно недовольных (как гласила другая легенда) баобабов…
– Помните, я рассказывал сказку о танцующем народе, сошедшем с небес, о моём народе. – Негр взглянул на Пламена, выбиравшего место посуше, без зелёной слизи, и тот утвердительно кивнул. – Меня выгнали из племени за эту сказку, но есть другая, возможно, и не сказка вовсе, а быль. Слова в Африке имеют большое значение. Многие слова запрещено произносить, особенно если они напоминают имя вождя племени или членов его семьи. Но я не об этом, я только хотел сказать вам, что слова «изулу» и «ведузулу» означают пространство между планетами, не просто небо, а ту черноту, в которой сияют звёзды.
Стилет, как человек множества способностей и умений, одновременно слушал и брал пробы зелёной жижи в маленькие пробирки из потайных карманов.
– Многие зулусы верят, что давным-давно в Африку из межзвёздных глубин прилетели они, – гриет показал на раздвигающуюся стену, забрызганную зелёной гадостью, – люди-ящерицы, меняющие форму, когда им захочется. И были люди, которые смешали свою обычную кровь с кровью людей-ящериц. В памяти моего племени тысячи сказок о женщине-ящерице, выходящей замуж за принца Зулу! О ящерице, превращающейся по ночам в чёрную красавицу. Я знаю все эти сказки, их так много, куда больше, чем остальных. На их основе сочинили похожие истории, – например, про Мамбу, которого мать для спасения от злой тёти спрятала в змеиную шкуру и тот вырос в ней и спасся. А потом у него было много жён, собственная деревня и куча проблем, куда прятать шкурку…
Стилет отвлёкся от анализов и стал внимательнее следить за нитью повествования.
– Откуда они пришли, эти ящерицы, спросите вы. Странно, но мой народ знает ответ и на этот вопрос. На Млечном Пути есть звезда, которую мы называем Ингийаб – Великая Змея, каждый мальчик-зулу может показать её безоблачной ночью. Считается, что прилетели оттуда. Зачем, спросите вы. Чтобы сделать нас счастливыми? К сожалению, нет. А для любителей светлого и доброго есть легенда о танцующем народе, а в этой сказке пришельцы спустились, чтобы повелевать и питаться кровью живущих на земле. Вот коротко что знаю…
– У кого какие предложения по выслушанному докладу? – строго спросил лейтенант. Все молчали. – Тогда я скажу. Ты многое знаешь, Чака, спасибо. Если прибавить к истории о людях-ящерицах то, что мы слышали от мамаши и её сына, то получается, что мы имеем полное право… да просто обязаны разнести в прах не только эту кладовку…
– Блок, – поправил Плам.
– …эту чёртову грядку, – не извиняясь, добавил Стилет, – но и весь их замечательный сад!
– Я хочу это сделать с тех пор, как увидел голубой свет, – скромно признался северянин.
– Но! – Чёрный прыщ отвёл взгляд, взвешивая каждое слово. – Папа римский никогда не простит мне, если я не привезу ему, ну…
– Доказательства? – не утерпел кто-то из матросов.
– Да, – кивнул он, – и лучше живые.
– Тогда привезите ему Шакарру, – предложил рассудительный Пламен, – прямой потомок людей-ящериц, образованный, красивый, дружественно настроенный. Лучший подарок, на мой взгляд. А эти, ну эти, мама с сыночком, могли нас на ультраф… ультр… короче, на туалетную бумагу нас перекрутить хотели. И вы серьёзно решили их преподнести самому папе? Нет уж, не согласен я с вами, рубить их надо незамедлительно и народ спасать. Клянусь Одином, берите лучше Шакарру, с ним проблем не будет! Он ведь может во всех деталях потом наши приключения станцевать, правда, Чака?
– Легко. У меня на родине говорят: лучшее лекарство от дыма – уйти в сторонку!
– Хорошо, – кивнул Стилет. – А что будем делать сейчас?
– Ну уж не языками чесать, – буркнул Славянин и вонзил в еле заметную щель раздвижной стены оба тщательно заточенных клинка.
