Текст книги "Отстойник (СИ)"

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Однако ... – только и смог я выговорить.

– Красноречивый ответ, ты всегда мастерски владел ораторским искусством. Какое ёмкое слово, сколько в нём глубины мысли, мук творчества!

– Отстань, – несколько сконфуженно произношу я.

– Да как скажешь ... можешь вообще свалить с меня, – она делает резкий вираж, заваливаясь круто набок.

В ужасе цепляюсь за её чешую, ещё миг и пальцы не выдержат.

– Ладно, расслабься Кирюха, я просто мило пошутила, – она выравнивает полёт, переходит в режим планирования.

– Однако ... – я вновь показываю своё ораторское искусство, меня трясёт от страха и холода.

– Успокоился, напарник? – Катерина вновь обжигает меня изумрудным взглядом.

– С тобой успокоишься, – пробурчал я. – Катюха, какая муха тебя укусила, зачем ты такие кульбиты делаешь, я едва удержался!

– Действительно испугался? Вот глупый, да я бы тебя поймала как муху языком! Хочешь, попробуем? Да шучу я! – она так засмеялась, что меня едва не сбросило с её шеи.

– В образе дракона ты совсем другая, – чтобы сильно её не провоцировать, осторожно замечаю я.

– Я думаю, если ты захочешь полетать, и ты изменишься, вероятно, в лучшую сторону. А в данный момент мне неприятно на тебя смотреть, когда ты в образе слабого человека, но придётся терпеть, к моему великому сожалению ты мой напарник, – Катерина хлопнула пару раз крыльями, чтобы набрать высоту. – Смотри, кладбище закончилось, под нами какие-то образования, словно застывшая пена для бритья.

Осторожно глянул вниз, пейзаж непонятный, но вот появляются ещё более удивительные сооружения, напоминающие огромные котлы для варки каши.

– Что это? – заинтригованно спрашиваю я.

– А ты разве не видишь? – Катерина неожиданно напрягается, голос становится низким и грубым.

– У меня не драконье зрение, – с укором произношу я.

– Такое ощущение, что под нами самый настоящий Ад, причём не в переносном смысле слова, а настоящий. Это котлы, а в них люди ... как интересно! Я сейчас спущусь ниже, – она резко нырнула вниз, котлы стали увеличиваться в размерах и вскоре мы зависли на краю гигантского котлована, стенки которого под крутым наклоном и словно смазаны маслом. Катерина изящно приземляется на широкий край котла, поворачивает шею, я вновь встречаюсь с её удивительным изумрудным взглядом. От переживаний даже во рту пересохло, она обдала меня горячим дыханием: – Слазь, бездельник. Ты ещё не сообразил, как пользоваться сапфиром?

– Не до него было, – честно сознаюсь я.

– Я это поняла, поэтому рискнула спуститься. Ты поторопись, я хоть и в образе дракона, но не всемогущая. Боюсь, в этом аду имеется силы, которые и меня могут ощипать как обычную глупую курицу, а тебя и вовсе швырнуть к живым мертвецам или засунуть ... в этот котёл.

В звучании её голоса я ощутил серьёзную тревогу и даже страх. Отцепляюсь от её броневых пластин, съезжаю на услужливо подставленное крыло, под насмешливое фырканье скатываюсь на металлическую поверхность, быстро поднимаюсь на ноги, в удивлении оглядываюсь: – Вообще-то это что?

– Котёл для варки людей, – едва не испепелила меня взглядом Катерина.

– Ты, наверное, шутишь? – неуверенно спрашиваю я.

– Как сказать, с высоты я рассмотрела несколько подобных сооружений, в некоторых действительно варят людей, а в этом что-то другое, здесь есть болото, а за ним настоящий лес. Но что-то мне подсказывает, в этом котле хуже, чем там, где булькает вода. Да ты и сам погляди, – она легко передвинулась к самому краю.

Испытывая странное возбуждение, осторожно подхожу к ней и украдкой заглядываю вниз. На удивление глубина странного сооружения, которое мы прозвали "котлом", очень даже небольшая, метров пять, не более, но я чётко понял, если соскользну вниз, то без помощи Катюши обратно никогда не выберусь. Всё очень скользко и нет зацепов, за что можно было схватиться – идеальная ловушка, в стиле муравьиного льва. Я отпрянул и посмотрел в противоположную сторону, от неожиданности ахнул, "котёл" окружает частокол из стальных игл, а к ним вплотную примыкает кладбище, где, словно чего-то дожидаясь, вперевалку бродят покойники. Отшатываюсь, с испугом смотрю на напарницу.

– То-то и оно, – склоняет она шипастую голову, – если кто и сумеет выбраться из котла, то через стальные иглы ему не прорваться, но если и это удастся, мертвецы его мгновенно схрумкают.

– Кому ...прорваться, – я начал заикаться, судорожно нащупал в кармане чёрный камень, он нагрелся, почти такой же раскалённый, как был тогда, появляется нестерпимое желание напоить его кровью. Катерина уловила моё состояние, отрицательно качнула головой, выдохнула сноп раскаленных искр, с тревогой произносит: – Два дракона в аду, боюсь, это будет перебором ... ты лучше подумай, как нам отсюда выбраться.

– Не хрена ж себе! – я подскочил от неожиданности. На металлической стойке, торчащей у самого края котлована, пришёл в движение продолговатый предмет, он бесшумно развернулся и уставился широкой линзой прямо мне в лицо. – Камера слежения! Охренеть, здесь есть камера слежения!!!

– Забавно, – Катерина наклонила сияющую, словно полированной медью, шею, внимательно осмотрела прибор, – в аду всякие технические штучки ... бред какой!

– В любом случае, мы уже обнаружены, – понуро говорю я.

– Как странно, у них что, лимит на использование магии и приходится прибегать к научно техническому прогрессу?

– И этого исключать нельзя. Хотя, вероятно они это используют в комплексе, – высказываю я догадку.

– Тогда у них имеются уязвимые места, – глубокомысленно изрекает напарница.

– Какие именно? – с иронией спрашиваю я.

– Такие, – Катерина изрыгнула пламя на камеру слежения, спалив её до углей, – с этой на нас теперь точно не будут смотреть.

Внезапно слышится характерный звук мотоцикла, в тишине он отзывается невероятно звонко, словно кто-то чихает от переизбытка никотина. Я напрягаю зрение, вижу туманный объект, который стремительно приближается. Катерина с пренебрежением хмыкает: – Что-то у них с головой не в порядке, на дракона с автоматом!

Мотоцикл резко набирает ход, и я стал различать черты лица водителя. Это определённо женщина, её лицо полное азарта и веселья. Она резко тормозит, спрыгивает с мотоцикла, уверенно срывает с пояса АКМ с укороченным стволом, такие используют в спецназе, затем неожиданно закидывает его на плечо стволом вниз и приветливо улыбается: – О, какие у нас гости, целых два дракона! Позволю вас спросить, зачем вы припёрлись в страну Мёртвых?

– Почему два? – опешил я, и невольно окинул себя взглядом.

Женщина прекрасно поняла мой жест и неожиданно рассердилась: – Не надо лепить из богини дуру, для меня видимая оболочка не скроет внутренней сущности, вы драконы, это так очевидно.

– Кто ты, дитя? – Царапнув когтями металлическую поверхность "котла", с насмешкой спрашивает Катерина.

– Драконы в своём репертуаре, вломились в мой мир и начинают хамить, – женщина облокотилась о руль мотоцикла, некоторое время нас внимательно рассматривает, затем, её брови удивлённо взлетают вверх: – Батюшки, у вас ещё и человеческие сердца, неужели такое может быть? Это несколько меняет дело, – она становится строгой, – я даже затрудняюсь, что мне с вами делать.

– Накормить, напоить и спать уложить, – неожиданно шучу я.

Она бросает на меня оценивающий взгляд: – Шутим, да, с ведьмой меня сравниваете? Да нет, тут вы просчитались, я Персефона, жена царя этой страны.

Я опешил, не зная как реагировать на эту очевидную чушь. Персефона, неужели нельзя придумать что-то более правдоподобное! Украдкой осмотрел её с ног до головы. Какая из неё богиня! Лицо, правда, весьма приятное, но таких в Севастополе, каждая вторая, и ещё этот мотоцикл, весьма дорогой, но вполне земной, спецназовский автомат, сверкающий шлем, который она небрежно повесила на руль. Да она обычный байкер ... хотя, есть одна небольшая странность, что она тут делает?

– Живу здесь! – женщина с лёгкостью прочитала мои мысли. – А мой теперешней вид? Вы действительно считаете, что я должна с сотворения мира шелестеть туникой? Тогда почему вы не ходите в вонючих шкурах?

Катя поперхнулась огнём, выплюнула раскалённый сгусток, в возбуждении хлестнула хвостом: – А ведь определённая логика в твоих словах есть, – на средних диапазонах прозвучал её голос. Ты действительно Персефона? А если я дыхну на тебя пламенем ... так, чтобы узнать, правду говоришь или мило фантазируешь?

– Весьма глупо, у меня в зоопарке и по страшнее существа есть, – нахмурилась женщина и украдкой пощупала автомат.

– С него меня не убить, я вся в броне, – ухмыльнулась Катерина.

– А здесь непростые пули, – женщина отвечает ей такой же ухмылкой.

Они некоторое время сверлят друг друга взглядами, но вот Катерина добродушно фыркает: – В твоих глазах немало огня, пожалуй, даже больше, чем у меня. А ты мне нравишься!

– О, как? Я польщена! – Персефона звонко рассмеялась. – Хорошо, – задумчиво произносит она, – я не буду вас рассматривать как людей, а лишь ту часть, где вы драконы, поэтому предлагаю стать моими гостями.

Катерина неожиданно кивает, серьёзно произносит: – Спасибо, богиня Персефона, за честь быть вашими гостями.

Я с удивлением посмотрел на напарницу, затем на женщину и, неожиданно склоняю голову и тоже благодарю.

– Вот и хорошо, правильное решение, в моей стране гостями быть безопаснее, – серьёзно говорит Персефона и внезапно предлагает: – Хотите посмотреть на мои владения?

– Боюсь у нас мало времени, – осторожно произношу я.

– Хотя бы этот, неужели вас не мучает любопытство? – удивляется она и требовательно произносит: – Здесь есть на что посмотреть!

– Если настаиваете, то можно взглянуть, – обречённо произношу я.

– А я уже всё рассмотрела, – с пренебрежением фыркает Катерина.

– Всё увидеть невозможно, мой мир настолько велик и многогранен, что вы не сможете представить насколько. Хочу по секрету сказать, в Аду имеются места не хуже, а быть может лучше, чем райские сады Эдема ... и не все страдают, кое-кто умудряется отдохнуть, набираться сил перед будущей жизнью. Есть и такие как вы, в гости зашли ... да выхода не могут найти, – в её голосе появились насмешливые нотки.

Вздрагиваю, быстро перевожу взгляд на напарницу, Катерина шумно выдохнула, склонила голову: – Это угроза?

Богиня неопределённо пожала округлыми плечами, поправила сползающий автомат, с укором произносит: – Буду я своим гостям угрожать, за кого вы меня держите!

– Значит, вы покажите дорогу назад! – обрадовался я.

– Назад, это куда? – невозмутимо спрашивает Персефона.

– В мир живых! – с жаром вскричал я.

– Размытая формулировка, здесь тоже есть живые, и их больше, чем вы можете представить, – нахмурилась она, но неожиданно смягчается, – конечно, покажу, но путь отсюда сложен, а быть может, невозможен. Очень вероятно, идти по нему будете не один год, это если не заплутаете в Большом лабиринте.

– Ты разве нас по нему не проведёшь? – нахрапом спрашивает Катерина.

– С ума сошла, это не реально, вы знаете, сколько желающих отсюда вырваться ... миллионы!!! Нет уж, вы как-то сами ... а направление я дам, почему бы и нет ... если, конечно, мой муж не будет против.

– А мы не будем ему говорить, – украдкой произносит Катерина.

– Ну ... тогда ладно, – Персефона звонко рассмеялась.

– Позвольте, какой год? – цепенея от ужаса, спрашиваю я.

– Да, действительно? – словно трезвея, вторит мне Катя.

– Хотите быстрее, воспользуйтесь магией. Вы же не без её помощи ко мне проникли? – сузила глаза Персефона.

– Вероятно, да, но дорогу всё же покажи, а там решим, что нам выбрать, – в раздражении прошипела моя напарница.

– Раз обещала, сделаю, но ты не выходи из себя женщина-дракон, со мной так нельзя.

– Я просто переволновалась, – Катерина с трудом погасила в глазах возникающую ярость и уже смиренно произносит: – Что ж, если это так необходимо, мы готовы к экскурсии, веди нас прелестная Персефона.

– Прелестная? – переспросила богиня. – Комплемент женщине от женщины, весьма сомнительно. Ну да ладно, – усмехнулась она, и тоном опытного гида начала говорить: – Котлованов тьма, это как большие сковородки, дно плоское, а стенки невысокие, поэтому их приходится часто смазывать маслом, чтобы никто не выбрался. А дно данного котлована ночью охлаждается до минусовых температур, а днём нагревается, причём каждый день на два градуса выше, пока не станет более ста градусов. Чтобы обитатели не сгорели раньше времени, на этот случай на краю есть прохладная трясина, но она непредсказуемая, может в одно мгновение засосать прямо у берега, а можно выйти почти на другую сторону, а там спасение, но никто не доходил. Провалы в трясине появляются самопроизвольно, даже на пути, который был пройден. Поэтому многие застревают в трясине навечно, пока пиявки не высосут всю кровь ...

– Как это ужасно! – вырывается у меня.

– Отнюдь. Это лишь маленькая толика того, что они делали в своей никчемной жизни.

– Значит, здесь не живые люди? – догадываюсь я.

– А ты достаточно сообразителен, – с иронией произносит Персефона.

– О, да, этого у моего напарника не отнять! – вторит ей Катерина.

Никак не отреагировав на Катину реплику, богиня сурово произносит: – Не совсем верно, конкретно в этом котловане находятся живые люди, обречённые на смерть, – Персефона внезапно на меня так глянула, что душа покрылась инеем, но неожиданно улыбается: – Пойдём к той площадке, с неё хорошо видно.

Мы немного прогулялись вдоль металлической ограды, подошли к выступу, торчащему над котлованом, богиня жестом указала на него. Я, стараясь скрыть нервную дрожь, захожу на площадку, некоторое время иду, осторожно поглядывая на Персефону и примолкшую Катерину. Останавливаюсь у противоположного борта и скашиваю глаза в котлован, вдали вижу маленькие фигурки людей.

– У трясины собрались, скоро день, сегодня дно прогреется до семидесяти градусов, чтобы не вскипели мозги, они начнут принимать водные процедуры. А сейчас они мило развлекаются. Хотите посмотреть? – с нотками приказа спрашивает богиня. Мне ничего не осталось делать, как кивнуть. – Вот и хорошо, иди за мной! – она подходит к следующей площадке, приглашает нас на неё зайти и, с торжеством произносит: – Смотри, это то, что люди называют Адом! Каждому воздастся по заслугам своим!

Подхожу к кромке котлована, присаживаюсь на выступ, начинаю рассматривать людей. Тошнота ползёт к горлу, настолько неприятное зрелище открылось перед нами. Перевожу взгляд на Катерину, её глаза излучают настоящую зелёную бурю, она тоже находится под сильнейшим впечатлением.

Большая группа одетых в лохмотья людей столпилась у трясины и кольями подталкивают в самую глубину белокурую женщину европейской внешности.

– Что эти сволочи делают? – вскипела словно перегретый котёл моя напарница, ещё миг и сорвётся с места, что бы спасти страдалицу.

– Остынь, здесь иные правила, не тебе их нарушать, это наказание за преступления, которые эта тварь совершила. Она снайпер из Прибалтики, практиковалась тем, что вела огонь по школе, отстреливала яйца у молодых ребят, которые в силу своего возраста совершенно не имели ни какого отношения к так называемым "сепарам". С десяток изувечила, зато теперь здесь, с помощью неё бывшие сослуживцы ищут брод через трясину.

– Ужас какой! – я содрогнулся от отвращения.

– То-то и оно, – Персефона обожгла нас взглядом, – много тысячелетий я изучала человеческие грехи, но сейчас они совершаются с каким-то невероятным исступлением. Скоро многие города постигнет участь Содомы и Гоморры ... о, уже по шею загнали, теперь скоро! – отвлекается она от размышлений.

– Что скоро?

– Глубоко засела, не выберется.

– И никто её не будет спасать?

– Конечно нет, на берегу уже заключают ставки сколько она продержится. Здесь развлечений мало, народ гнусный, они только от этого получают удовольствие. Но скоро все будут в трясине, с каждым днём дно котлована нагревается всё сильнее и сильнее.

Внезапно белокурая оступилась и резко захлопала по поверхности трясины руками, пытаясь отпрянуть назад, но её буквально вдавили в глубину палками, она истошно замычала как корова перед дойкой, что-то хлюпнуло и женщина-снайпер камнем ушла на глубину. На мгновение возникает тишина, но тут же взрывается восторженным воплем: "Слава Украине! Героям слава!" – толпа, в едином порыве, начала скакать у самой трясины: "Хто не скаче той москаль! Москоляку на гиляку! Москолив на ножи!"

– Они что, дебилы, – поперхнулась огненным комком Катерина, – причём тут "москали"?

– Это у них такие кричалки, право, как дети, – фыркнула Персефона.

– Онижедети, – соглашаюсь я с богиней.

– А что на другом берегу? – я уже не в силах смотреть на эту мерзость.

– Идите за мной, – Персефона, эротично двигая упругими бёдрами, решительно пошла вперёд.

Через некоторое время она останавливается, осторожно хватается за выступы: – Иди сюда! – весело произносит она.

На другом берегу виднеются густые леса, сияет на солнце светлое озеро, между холмами отдыхают уютные избы, на поле в самом разгаре сенокос. Суровые мужики деловито укладывают сено, а рядом спокойно бродят огромные медведи. Дети совсем их не боятся, играют со страшными зверями и с наслаждением лопают мороженое на палочках. А у трясины находится лагерь, в полном разгаре русское пиршество. На видном месте прикреплён портрет Путина с надписью снизу: "Президент Российской Федерации", развеваются триколоры, георгиевские ленты, из ретрансляторов, направленных в сторону "сковородки", звучит гимн России, народ веселится, играет на гармошках, ест сало, вареники с жареным луком, запивают морсом, швыряют в трясину объедки. То, что я принял за кочки, оказались головами, они жадно открывают рты, на пролетающие мимо объедки, но поймать не могут и испускают громкие ругательства.

– Какой ужас! – не сдержал я эмоции.

– Согласна, – живо кивнула Персефона, – мы запрещаем их кормить, но у русских добрая душа ... ты смотри, какой прыткий, вареник поймал! Вот досада, подавился! Не впрок пошло. Ой, шагнул вперёд!

Звонко булькнуло, зловонная трясина сошлась над вздыбленным оселедцем, звучно лопаясь на мутной воде, поплыли пузыри, рядом заголосили другие головы, но затем быстро отвлеклись на пролетающие мимо вареники.

– Вот теперь, его душой займутся профессионалы, каждая секунда станет кошмаром, и это будет длиться всю вечность. Здесь, что, детский сад, развлекайся, сколько хочешь!

– Подождите, я чего-то не догоняю, а что здесь делает портрет Путина, сейчас же восьмидесятый год! – меня внезапно осеняет явное несоответствие происходящего.

– В царстве Мёртвых нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, одним словом – безвременье. Здесь можно встретить умёрших людей, которые в вашем мире ещё и не родились, – грустно, без всякой насмешки произносит Персефона. Сейчас она одета в светло-зелёную тунику с короткими рукавами, низ оторочен широкой цветастой лентой.

– Пожалуй, хватит впечатлений, нам бы дорогу назад, – Катерина с громовым звуком раздвинула крылья.

– Как скажете, – Персефона вновь в байкерском костюме и странно улыбается. – За кладбищем начнутся горы и пропасти, увидите склон, на нём моя подруга из гальки картинки выкладывает. Вам придётся ступать по ним, иначе никак, ни пролететь, ни перепрыгнуть нельзя – идти только по картинкам. Но не дай бог хоть один камешек сдвинете! Простите, но даже я вас спасти не смогу от гнева моей подруги. Так вот, когда минуете её картины, то сразу наткнётесь на скалу, сплошь в тоннелях, один из них – ваш. Видите как просто!

Я с растерянностью перевожу взгляд на свою напарницу, Катерина с угрозой наклоняет шипастую голову, зло прошипела: – Это шутка?

– Но вы можете воспользоваться магией, с помощью которой вы сюда прибыли, это значительно упростит ваше возвращение.

– Но мы не знаем, как ею пользоваться! – вскричал я.

– Всё, гости дорогие, у меня дела, – Персефона поправила сползающий с плеча автомат и уверенной походкой двинулась к мотоциклу. Но, на полпути останавливается, приветливо улыбается: – Вы сильно не задерживайтесь, в Аду день проходит стремительно, и наступит долгая ночь, не ровен час, потеряете души и попадёте ко мне в зоопарк.

Катерина в ответ изрыгнула клуб огня, но богиня уже усаживается на мотоцикл. Резко дёрнула элегантной ножкой, взревел двигатель и, только её и видели.

– Что это было? – в некотором потрясении спрашиваю я.

– Нас развели как слепых котят! – Катерина на гране бешенства. – Давай-ка, напарник, займись сапфиром, это наш единственный шанс, ночь нам не пережить! – она с тревогой крутит по сторонам шеей и вероятно что-то видит, чего не замечаю я.

Гл.13.

День в самом разгаре, я вытираю пот, перевожу взгляд на небо, оно сейчас розовое, а по центру зависло багровое облако, вероятно, это местный аналог земного солнца. Долго не свожу с него взгляда, оно вызывает страх и тревогу, не удивлюсь, что туча прорвётся и на землю ринется раскаленный удушливый поток. Достаю сапфир, сейчас он в кровавых бликах, взгляд манит синяя глубина. Мне мерещится холодный океан, исполинские айсберги, нестерпимо захотелось ощутить холод, умыться ледяной водой. Осталось сделать маленький шажочек ... я склоняюсь над камнем ... у меня грубо выбивают сапфир из рук. Вскакиваю с перекошенным от злости лицом, меня сбивает с ног жаркое дыхание дракона. Падаю на спину, боль быстро отрезвляет, в страшном звере я узнаю Катерину. Она фыркнула, и едва не поджарила меня облаком из слепящих искр, с тревогой произносит: – Ты явно что-то нащупал, но не то что нужно, у тебя волосы заледенели, так и насморк можно подхватить, а мне не нужен сопливый напарник.

– Что? – хватаюсь за голову, с волос слетают стремительно тающие льдинки.

– Рассказывай, что увидел? – склоняет тяжёлую голову Катерина.

Я задумался, и внезапно мне стало жутко, это так очевидно, ещё мгновение и мог очутиться в самом центре Ледовитого океана.

– Вероятно, я действительно нащупал некие "кнопочки", они завязаны на разум, стоит о чём-то серьёзно подумать, и открывается "дверь". Мне было так жарко, что нестерпимо захотелось на Северный полюс ...

– Вот дурак, лучше б решил поплескаться в ванной с прохладной водой, где-нибудь в пятизвёздочном отеле, – насмешливо фыркнула Катерина, – но поздравить тебя могу, ты действительно узнал, как пользоваться этой штукой. Оказывается, всё до безобразия просто, стоит решить, куда тебе нужно, если имеются мозги, то постараться их напрячь, и ты там ... вместе со своим сапфиром ... а как же я ... здесь останусь?

– Ну ... может тебе следует за мной поспешить, когда меня будет втягивать ...

– А если не успею? – раздражённо произносит Катерина и внезапно изгибает шею, изумрудная зелень в глазах мутнеет, она раздражённо шипит, будто вода на раскаленной сковороде.

– Что с тобой? – пугаюсь я.

– Кровь в моём камне заканчивается я скоро приму человеческое обличие.

– Не беда, вновь его напоешь ...

– Это так, но боюсь, не успею, на нас движется нечто странное, понять не могу, поэтому необходимо срочно улетать, дай бог, чтобы в воздухе не начались метаморфозы. Да лезь на меня скорее, что глаза округлил!!! – Катерина подставляет крыло.

Вновь карабкаюсь на шею, цепляюсь за отливающие полированной медью чешуйки, с надеждой спрашиваю: – Ты хоть знаешь куда лететь?

– Если Персефона ничего не напутала, то к тем горам ... успеть бы! – Катерина резко отталкивается, словно отяжелевшая курица с насеста, с трудом развернула крылья, и вяло взлетает вверх.

– С тобой всё в порядке! – прокричал я.

– А не пошёл бы ты! – зло отвечает напарница и набирает приличную скорость, но я чувствую, силы у неё на пределе.

Я абсолютно не обиделся, вновь с тревогой спрашиваю: – Катюха ... а то, что ты увидела, оно где?

– Отстало. Оно пока нашло себе занятие, мертвецов жрёт.

– Тьфу ты! – сплюнул я.

– Вниз спустимся, вытрешь! – с угрозой прошипела напарница.

– Извини, – буркнул я.

Наконец-то огромное кладбище осталось позади, я с восторгом наблюдаю, как растут горы, возникают цветущие долины, сверкают водопады, сияют озёра и в ущельях змеятся глубокие реки.

– А здесь всё по-другому! – с надеждой выкрикиваю я.

– Какой внимательный, тоже заметил, – насмешливо прогудела Катерина, но я чувствую какой у неё усталый голос. Затем она уже совсем тихо произносит: – Где-то здесь обитает подруга Персефоны ... вероятно на том склоне ... там какие-то странные конфигурации из гальки.

Катерина судорожно замахала крыльями, из последних сил рванула вперёд и резко спланировала вниз. Посадка получилась весьма жёсткой, я слетел с её шеи, покатился по склону, едва успел зацепиться за выступ, рядом проносится какая-та девушка с золотистыми волосами, чисто автоматически хватаю её за одежду.

– Это ты? – глядя на Катю, спрашиваю я и глупо моргнул.

– Неужели я так сильно изменилась? – прищурилась напарница, сдула со лба непослушную чёлку и попыталась встать, но ноги подкосились, и она грохнулась рядом со мной, с какой-то обидой произносит: – В образе дракона было как-то комфортнее. Сейчас чувствую себя улиткой без раковины.

– Это слизняки, – уточнил я.

– Пусть будет так, – Катя даже не стала огрызаться, симптом не очень положительный.

– Немного расклеилась? – я помог ей встать.

– Не то слово ... Кирилл, мне так страшно! – она с силой прижалась ко мне.

– Да ладно, не трусь, прорвёмся, мы уже почти поняли, как пользоваться сапфиром.

– Почти не считается, – девушка испуганно озирается по сторонам. – Пожалуй, нам следует поискать Большой лабиринт, чуть выше по склону, огромное панно из гальки.

– Держись за меня, – я начал осторожно карабкаться вверх.

Подниматься сложно, наклон довольно сильный. Потревоженные нами камни, выворачиваются из сухой земли и, стремительно скатываются в бездонную пропасть. Одно неловкое движение и нас постигнет та же участь. Внезапно мы забираемся на ровную площадку, и нос к носу сталкиваемся со странной женщиной. Одета она в ослепительно белую тунику, подол оторочен чёрной лентой с кроваво красными цветами, на талии чёрный пояс с багровыми пятнами. Волосы у женщины длинные, невероятно чёрные, и они закрывают всё лицо, лишь слегка видна мраморно белая шея и чуть-чуть правое плечо. Мы остановились как вкопанные. Неужели нам стоит опасаться этой хрупкой женщины? Она совершенно спокойно достаёт из плетеной корзины гладкий голыш, некоторое время со всех сторон его рассматривает, затем укладывает на землю, сплошь заполненную такой же галькой. Я попытался разгадать рисунок, но бросил это бесполезное занятие, вероятно, это из области абстракционизма, а в этом искусстве я полный профан.

– Здравствуйте, уважаемая, – несмело здороваюсь я. Женщина даже не пошевелилась. – Необычный у вас получается узор, вы просто волшебница.

Она резко откидывает волосы и в упор смотрит на меня. Внутри всё похолодело, в центре её лба находится единственный угольно чёрный глаз. Он излучает такую бешеную энергию, что я едва сдержал рвущийся из груди крик ужаса, но женщина вновь погрузилась в своё занятие, чёрные волосы опустились на лицо.

– Не надо с ней разговаривать, она этого не хочет, – шепнула мне на ухо Катерина, – ты лучше глянь, на той горе множество дыр, это и есть Большой лабиринт.

– Совсем близко, – я смахнул со лба пот. – Ты видела, у неё один глаз!

– Нет, я не заметила. Бедняжка, она оказывается калека, – и почти без паузы продолжает говорить: – До лабиринта метров сто, и всё это пространство заполнено галькой. Заметь, некоторые камушки вообще стоят на рёбрах, положение крайне неустойчивое, хватит небольшого ветерка, чтоб они упали.

– Персефона предупреждала, что ни дай бог, мы нарушим конфигурацию ...

– То-то и оно, – горячо задышала мне в ухо Катерина.

Внезапно странная женщина резко встаёт, легко поднимает огромную корзину с галькой и быстро перемещается к нам за спину и мы, даже ойкнуть не успели, как она выложила странный рисунок, и все голыши стоят на рёбрах.

– Она нас поймала! – в ужасе воскликнула Катя.

– Тихо, не паникуй, впереди, вроде, камушки уложены крепко, по ним можно пройти ...

– Ага, а дальше тоже на рёбрах стоят!

– У нас нет другого выхода! – я решительно шагнул вперёд, ни одна галька не сдвинулась. Осмелел, делаю ещё один шаг, тоже получилось. – Ты смотри, а ведь не всё так страшно! – развеселился я.

Катерина сняла обувь, босиком прошмыгнула ко мне. Мы обернулись. Странная женщина уже успела заполнить голышами все нетронутые участки земли, и мы оказались в самом центре панно из камней.

– Лихо работает, – с сарказмом произношу я. У женщины, под чёрными волосами, мгновенно шевельнулись острые уши, словно она услышала своё имя.

– Лихо, не лихо, а у нас только один путь, к Большому лабиринту, – обречённо говорит Катерина.

Странная женщина бросает своё занятие и внимательно смотрит на нас, испепеляя жгуче чёрным взглядом.

– Тихо, – содрогнулся я, – похоже, она и есть ... – склоняюсь к уху напарницы и едва слышно произношу: – Это Лихо Одноглазое, её так звать, я в этом совершенно уверен.

– У неё глаз в центре лба, я не ошиблась? – Катерина в ужасе покосилась на женщину, но та уже вновь отрешённо выкладывает некую комбинацию из плоской гальки.

– Точно тебе говорю ... и если это так, то мы серьёзно влипли.

– А если мы попробуем превратиться в драконов? – несмело пискнула Катя.

– Персефона утверждала, через её мозаику нельзя пролететь.

– Всё верно, крыльями гальку разметаем, – обречённо соглашается Катя.

– Тогда тихонько пойдём, ставь ногу очень аккуратно, – советую я.

– У меня коленки дрожат, – всхлипнула девушка.

– Сосредоточься, у нас всё получится ... вот ещё один шаг ... видишь, ничего не сдвинули. Катюха, а ты молодец!

– Уф, я такая напряжённая! – она неуклюже шагает вперёд, внезапно спотыкается, выворачивает ногой с десяток голышей, падает на колени, судорожно отталкивается от земли руками, разбрасывая в стороны сверкающую гальку, в ужасе хватается за меня, я теряю равновесие, и мы валимся на землю, сминая и выворачивая гладкие камни. Я оцепенел, боясь повернуться в сторону страной женщины, а когда всё же повернул голову, то увидел на склоне огромную десятиметровую бабу, с угольно чёрным глазом в центре лба. Её лицо перекошено дикой злобой, губы отвисли, а с неровных зубов капает тягучая слюна. Лихо вытягивает руки, и они начали расти в нашу сторону. Извиваясь, из пальцев выползают кривые ногти, с их кончиков стекают капли крови. Катерина дико закричала и вцепилась в меня мёртвой хваткой, как молния мелькает мысль: "А ведь это и есть способ переместиться вместе!" – ликуя, выдёргиваю сапфир, заставляю себя вспомнить разбитые башни над пещерным монастырём в Инкермане, сую взгляд в самую глубину синего сияния ...