Текст книги "Первая Галактическая (сборник)"

Автор книги: Андрей Ливадный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 63 страниц)

Глава 3

Форт Стеллар.

Реальность и нереальное…

Через пять минут, когда все формальности были соблюдены, Андрей присел на скамейку рядом с девушкой.

– Как тебя зовут? – спросил он, протягивая ей полученную у андроида расписку.

Она долго молчала, но потом ответила, глядя в сторону удаляющегося по аллее робота:

– Даша…

– А я Андрей. – Багиров не стал растягивать церемоний. Достав пачку сигарет, он просто спросил: – Куришь?

Она отрицательно покачала головой.

– Зря вы ему заплатили. Я бы сама… – Она вдруг запнулась, потом резко встала, побледнела и, глядя на Андрея своими огромными глазами, резко выпалила: – Я не уличная шлюшка, ясно?!

Он тоже встал, посмотрел в ее бледное, напряженное лицо с некрасиво исказившимися чертами и в свою очередь зло произнес, одновременно указав себе за ухо:

– Я и не думал ничего подобного, успокойся. Признаться, я здесь чужой. Совершенно чужой, посмотри, у меня даже нет этого вашего импланта. Я долго отсутствовал, понимаешь? А что касается денег, можешь не беспокоиться. Я никогда не жалею о сделанном. Жизнь научила.

Он немного помолчал, глядя, как постепенно расправляются ее черты и краска возвращается к бледным щекам.

– Может быть, ты окажешь мне одну любезность?

– Какую?

– Сядем, поговорим. Мне многое хочется узнать, чтобы не тыкаться тут, как слепому котенку.

Она немного поколебалась, но затем все же согласно кивнула.

Они присели на скамейку.

Андрей закурил. Над головой вспыхивал фантомными сполохами силовой купол города, сквозь который были отчетливо видны звезды.

– Значит, без этих имплантов теперь никуда? – нарушив молчание, спросил Андрей, выпуская дым.

Даша, которая присела на самый краешек скамейки, застыв в принужденной позе напряженного ожидания, вдруг вздохнула, немного расслабившись. Покосившись на Андрея, она поправила короткую юбку и уселась поглубже, откинувшись на спинку скамейки.

– Смешной ты… Как же можно без них?

– Ну я – то могу…

Даша покачала головой.

– Дай сигарету… – попросила она.

– Ты же сказала, что не куришь!

– Соврала…

Андрей вытащил мятую пачку «Интерстара» и протянул ей.

– Слушай, а ты чокнутый… – вдруг тихо произнесла Даша. – Ну признайся, ты ведь тоже наврал все про себя, да? – Она смотрела на Андрея почти умоляюще. – Признайся, ты ведь из этих… ну, богатых, да? И за углом у тебя стоит вот такая классная тачка… – Она широко развела свои худые руки с тонкими прожилками вен на запястьях, описывая этим жестом что–то объемное, большое, – и телохранитель… а это все – она покосилась на его одежду – это все ради развлечения… – не совсем уверенно закончила она.

Андрей нахмурился, но потом его плотно сжатые губы вдруг тронула улыбка.

– Нет, Даша… Нет у меня «вот такой тачки». И телохранителя. Я тебе не врал.

Слова выходили из него отрывисто, словно он не говорил, а отрезал их от чего–то большего, скрытого от понимания девушки.

– Тогда откуда у тебя столько денег? – мгновенно насторожилась она.

– Я их заработал.

– Как?

– На войне… – Андрею не нравилась эта тема, он нахмурился, но не знал, как повернуть их разговор в иное русло.

– Да врешь, я ведь говорила! – Даша произнесла это с явным облегчением. – Война закончилась семнадцать лет назад.

Андрей пожал плечами, глядя в одну точку.

– Я не заставляю тебя верить. – Ему вдруг стало действительно безразлично, верит ему сидящая рядом девушка или нет. Он все сильнее, все болезненнее ощущал чуждость распростершегося вокруг мира.

– Я провел тридцать семь лет в криогенной капсуле спасательного модуля, – скупо пояснил он. – А эти деньги получил от корпорации «Эхо» в качестве страховки, на установку импланта.

Даша встрепенулась, потом, когда до нее дошел смысл только что оброненных им слов, напряглась.

– Но ты… Ты же истратил их! – с ужасом произнесла она, глядя на застывшие черты Андрея.

– Ну и что? – Он медленно повернул голову, посмотрел на нее и опять спокойно улыбнулся: – Думаешь, теперь пропаду? Нет… Не пропаду. Мы жили без имплантов и умирали без них. И все было нормально.

В глазах Даши вдруг промелькнуло раздражение.

– Зачем ты это сделал? – глухо, с вызовом спросила она.

Андрей пожал плечами.

Действительно – зачем?

Он не мог объяснить ей про девочку, плачущую на краю воронки, чей образ врезался в его память немеркнущим кадром войны. Он знал, что такое беспомощность и боль. Знал, какой гадкий осадок в душе оставляют предательство и ложь, но в то же время чувствовал, что не в состоянии объяснить ей ни единого из своих чувств. Этот мир был совсем не таким, как предполагало его воображение.

Он думал, что когда кончится война, то увидеть кого–то плачущим будет попросту невозможно…

Оказывается, он ошибался. У этих людей были свои проблемы, от которых они плакали, еще как… А война забылась… И сравнивать стало не с чем. И он в ее глазах – чокнутый, придурок, вытащенный из прошлого.

– Так зачем? – настойчиво, с вызовом повторила Даша свой вопрос.

Андрей растерянно посмотрел на нее, и в его глазах тоже начала закипать ответная злость, замешенная на непонимании, обиде.

– Ты была права, – ответил он, погасив окурок и вставая со скамейки. – Я чокнутый. Извини. Меня ждет телохранитель… – с этими словами Андрей повернулся и зашагал прочь, засунув руки в карманы пальто.

Даша несколько секунд смотрела ему вслед, словно окаменев, а потом вскочила и бросилась за ним.

– Андрей, подожди! Он не остановился.

Она догнала его, схватила за локоть.

– Извини.

Он мрачно смотрел куда–то в сторону. Поднятый воротник пальто еще больше подчеркивал бледную худобу его лица. Даша внезапно привстала на цыпочки, опустила воротник, расправила, несколько раз будто ненароком коснувшись его щеки тыльной стороной ладоней.

– Андрей, извини… – повторила она. – Я тоже… Я тоже хочу помочь тебе!

Он наконец перестал угрюмо пялиться вдаль.

– Как ты можешь мне помочь?

– Не спрашивай… Ты все равно не поймешь. Пойдем, тут недалеко… – Она взяла его за руку и настойчиво потянула. – Ну правда, тут рядом, не упрямься.

***

Небольшой парк, в котором произошла их встреча, располагался на самом «дне» высотного города.

Даша не стала ничего объяснять, по–прежнему удерживая Багирова за руку, она повела его за собой, в противоположный конец парка, как выяснилось, к остановке общественного магнитного монорельса.

Андрей не стал сопротивляться. В этом не было смысла. Один черт, он не знал, куда ему идти, что делать, а город со своим низким утробным голосом обступал его сознание, давил со всех сторон, что–то нашептывая, внушая неизвестную ему доселе форму общественного отчаяния…

Да и отчаяние ли это было?

Андрей не мог сказать, что видел вокруг себя несчастные лица. Пожалуй, наоборот. Значит, все чувства, которые он приписывал городу, гнездились в нем самом.

Даша молчала, он тоже. Каждый из них по–своему проживал собственные мысли, до той секунды, пока сверху по крутой дуге не соскользнул бесшумный состав из нескольких вагончиков.

Открылись двери, они вошли внутрь, так же молча, сосредоточенно, будто поклялись друг другу в этом молчании. Даша села у окна, Андрей же остался стоять, взявшись одной рукой за идущий под потолком вагона поручень.

Тронувшись с места, состав начал набирать высоту и скорость, причем столь стремительно, что у Андрея засосало под ложечкой.

Мимо текли этажи, уровни, улицы – все это сливалось в разноцветные полосы, казалось, что смотришь ускоренную пленку какого–то старого фильма, потом, когда состав внезапно притормаживал, из чехарды огней и линий вдруг выскакивали детали, подробности, целые кварталы вдруг открывались взгляду, медленно уплывая вниз, словно игрушечные макеты, а потом вновь наступало сосущее чувство зависания внутренностей, и все срывалось в прежнем темпе, смазывая картины за окном в длинные разноцветные полосы.

Через некоторое время, после двух пересадок, Андрей понял, что Даша везет его практически на самый верх, под купол гигантского города–муравейника.

Зал, куда они вошли спустя минут сорок после того, как покинули парк, оказался куполообразным помещением, свод которого призывно сиял мириадами звезд. По его периметру шло сплошное кольцо компьютерных терминалов. За ними сидели люди. У каждого в височную область был воткнут шунт нейросенсорного контакта. Внутри первого круга шел второй, меньшего диаметра, за ним третий и четвертый, все составленные из одинаковых, неотличимых на вид терминалов. Всего таких концентрических колец было пятнадцать, а в самом центре наименьшее из них заключало внутри себя огромную светящуюся огнями колонну из черного пластика.

– Что это? – поразился Андрей.

– Это один из трех бесплатных общественных центров Сети Стеллара, – пояснила Даша, выискивая глазами свободный терминал. Заметив пустующее кресло в одном из средних кругов, она потянула Андрея за руку: – Пойдем, я хочу показать тебе кое–что.

Он не стал возражать, согласно последовав за ней.

Через несколько минут, следуя радиальной пешеходной дорожкой, они добрались до нужного им терминала. Все время, пока они пересекали огромное, но кажущееся тесным из–за обилия аппаратуры пространство, Андрей смотрел по сторонам, обращая внимание на сидящих за терминалами людей, и повсюду видел одно и то же, – бледные восковые лица, слабое подергивание пристегнутых к подлокотникам конечностей, паучье движение пальцев, перебирающих сочетания сенсоров, – это было какое–то непонятное ему, но явно извращенное царство полуживых кукол, намертво сросшихся с незримым, фантомным миром.

– Встань у меня за спиной, – попросила Даша, усаживаясь в свободное кресло.

Андрей хотел возразить, но она остановила его протестующим жестом.

– Пожалуйста, не спорь. – Она вытащила из гнезда тонкий глянцевитый кабель и ловким движением вставила его себе в висок.

Тихо щелкнули автоматически сработавшие захваты кресла, смыкаясь вокруг ее худых запястий. На контрольном мониторе возникло изображение какой–то улицы, очень похожей на натуральную улицу обычного города. Андрей заинтересованно подался к экрану, разглядывая изображение.

– Сейчас я покажу тебе настоящий Стеллар, и ты поймешь, что жить и работать тут без импланта попросту невозможно.

Голос Даши, хотя она и сидела рядом, плотно закрыв глаза, казался далеким, будто доносился оттуда, из потустороннего мира электронных образов.

– Когда закладывался Форт Стеллар, война только начиналась, и длилась она двадцать лет. Поэтому изначально город рос не вверх, а вниз, под землю. Там тесное пространство, мрачные коридоры, давящие низкие своды, и люди, вынужденные проводить годы в этих узилищах, чтобы не сойти с ума, создали иллюзию жизни. – Изображение на экране начало перемещаться, и Андрей понял, что это Дашин фантом идет по улице виртуального города, в то время как сама она сидит тут в кресле. – Смотри, все, что расположено вокруг меня, живет и функционирует. Я могу зайти в магазин и сделать покупки. Могу устроиться на работу и выполнять порученные задания. Могу дистанционно управлять механизмами, находящимися вне купола силового поля на безвоздушной поверхности, или водить грузовые корабли по причалам парковочных орбит. Могу завербоваться в армию и дежурить в качестве оператора на одной из противокосмических батарей, окружающих форт. Могу стать простой служащей или продавщицей виртуального магазина… Разница лишь в том, что я по–прежнему буду сидеть тут в кресле. Моя покупка товара обернется цепочкой байт, проскочившей в базу данных автоматического склада той или иной фирмы, с моего счета снимут сумму покупки, а товар будет доставлен по пневморассылочной системе по тому адресу, который я укажу. Понимаешь, настоящий Стеллар там, внизу.

Десять километров вглубь. Эшелонированные бункера, где кипит электронная жизнь, а город, который ты видишь под силовым колпаком, – это лишь верхушка айсберга. На поверхности расположены только жилые, так называемые «спальные» микрорайоны. А все остальное внизу, под землей.

– И как тут следует жить? – глухо спросил Андрей.

– В каждой квартире есть свой терминал. Ты подключаешься к нему и работаешь, проводя в виртуальном пространстве восемь рабочих часов. За это тебе платят деньги, которые перечисляются на твой счет. Вот и все. Очень просто и эффективно. Площадь под силовым колпаком, удерживающим воздух, слишком мала, чтобы разместить на ней все, – и производства, и жилые массивы, и магазины, и развлекательные центры. А жить под землей люди не хотят и по большому счету не могут. В Форте Стеллар живут и работают миллионы людей. Это огромная военная база, сосредоточенная на небольшой луне. Все жизненное пространство под звездами отдано жилым массивам. Ну а бункера уходят вглубь на десятки километров. Они так же, как расположенные на безвоздушных участках космодромы, полностью автоматизированы, но управляют автоматами люди, посредством Сети.

Пока она говорила, по экрану проплыли еще несколько улиц, Даша зашла в магазин, потрогала там какие–то вещи, посмотрела список вакансий для работы в космопорту. В основном требовались операторы на погрузочные механизмы, перемещавшие огромные контейнеры с космических кораблей на склады.

Наконец, после некоторого молчания, Даша вытащила из своей височной области шунт. Она выглядела чуть бледнее, чем до этого. Ее пальцы немного дрожали, когда захваты, щелкнув, освободили ее запястья.

За спиной Андрея уже стояло несколько человек, – это были желающие войти в Сеть через бесплатный терминал. Даша безропотно уступила кресло одному из них и, взяв Андрея за локоть, отвела в сторону.

– Теперь ты понимаешь, что сделал глупость, заплатив за меня деньги, которые предназначались на имплант? – тихо спросила она. – Без подключения к Сети живут только отбросы общества, прячущиеся по подвалам и притонам. Для них даже есть свое название – «доимпланты», может быть, слышал?

– Слышал… – ответил Андрей, вспомнив неприятную сцену, произошедшую при посадке челнока. – И что ты предлагаешь мне делать? – Он посмотрел на свою спутницу.

Она потупила глаза, отвернув голову.

– Пойдем в отделение полиции. Там я скажу, что ты внес залог помимо моей воли. Если ты подтвердишь это, тебе вернут деньги.

– А ты?

– А я отработаю долг в какой–нибудь шахте. В тюремных камерах тоже есть терминалы Сети, правда, с ограниченным доступом в основное киберпространство.

Андрей посмотрел на нее, и вдруг острое чувство кольнуло его в самое сердце.

Мир Стеллара мог быть таким, как его сформировали обстоятельства, специфика подземных площадей и ограниченных пространств под вольными звездами. И люди, населявшие его, могли жить как им угодно, но вот эта девушка, со своим глубоко личным и искренним взглядом на справедливость, была именно той, за кого он боролся и умирал тридцать семь лет назад.

Она не понимала этого, а он понимал.

Андрей не хотел никаких розеток в голове, и тем более его не прельщала мишурная, ложная свобода киберпространства. Он хотел жить в реальном мире.

– Послушай, мы с тобой не пойдем в полицию, – произнес он. – Я не меняю своих решений. И в шахты я тебя не пущу. Ты мне лучше скажи, можем мы с тобой снять скромную квартирку с сетевым терминалом?

– Это еще зачем? – мгновенно напряглась она.

– Чтобы иметь крышу над головой, поесть и посмотреть кое–какие современные пункты космического права. Ты поможешь мне? Клянусь, что не стану к тебе приставать.

Она, готовая вот–вот расплакаться, вдруг подняла глаза, изумленно посмотрев на него, и ее губы тронула легкая недоверчивая улыбка.

– Ты что–то задумал?

Андрей не стал отвечать на этот вопрос, просто пожал плечами и повторил:

– Мне нужна твоя помощь. Я же полный профан в этой вашей Сети, а нужные документы, наверное, можно найти лишь там.

– Ну хорошо… – немного подумав, согласилась она. – Я помогу тебе. Только ты должен будешь убедить меня, что это не противозаконно, ладно?

Глава 4

Точка пространства

расположенная где–то между

Рори и Дабогом. Район

странного скопления обломков.

Борт утилизационного

корабля Х–101.

Огромная сумрачная масса, медленно вращаясь, плыла в космосе.

Это был космический корабль.

Его корпус, пробитый во многих местах, щерился безобразными отверстиями, подле которых плавали выброшенные в космос облака мусора вперемешку с кристалликами льда.

Снаружи корабль производил гнетущее, тягостное впечатление. Его длина от носа до кормы равнялась семистам метрам, и на всем протяжении он был покрыт немыми свидетельствами своей долгой агонии. Подле распахнутых аварийных шлюзов парило в невесомости несколько тел, чуть поодаль, наматывая витки бесконечной орбиты вокруг корабля, скользила двигательная установка спасательной капсулы со множеством сверкающих хромом сопел, – видимо, аппарат так и не был использован по своему прямому предназначению, – его рассек лазерный луч, и одному богу было теперь известно, что стало с теми, кто пытался спастись на этом утлом суденышке.

Взгляд стороннего наблюдателя тонул, терялся в хаосе окружающих корабль обломков; неподготовленному человеку могло показаться, что он видит вовсе не корабль, а какое–то бесформенное облако, состоящее из мутных, слабо поблескивающих частиц.

И только сканирующим системам электронных устройств удавалось беспрепятственно и бесстрастно проходить сквозь зримые преграды, добираясь до корпуса корабля.

Результатом их деятельности была компьютерная модель скрытого в облаке мусора объекта да еще несколько укрупненных видеоизображений.

***

– Что это за корабль по нашим данным? – спросил Хьюго, на миг оторвав свой взгляд от приборов слежения.

– Понятия не имею… – ответил ему Мартин. – В этом квадрате вообще не должно быть кораблей. Флот Дабога отступал через соседний сектор пространства…

Андрей, который напряженно всматривался в поступающий на мониторы видеоряд, внезапно произнес:

– Это «Люцифер».

Хьюго недоверчиво покосился на него.

– Ты уверен? – переспросил он. – Откуда бы ему тут взяться? Мартин, – он обернулся. – Мартин, скажи ему, ведь мы просчитали курс отступавшего от Дабога конвоя…

– Я знаю… – глухо оборвал его Багиров. – Я знаю, как отступал конвой. Его возглавлял ракетный крейсер «Люцифер». Это он… потому что мы специально приняли бой с третьим флотом Земли чуть в стороне от курса конвоя.

– МЫ? – Хьюго удивленно посмотрел на Андрея. – Я не ослышался?

– Нет, ты не ослышался. Я был на «Люцифере».

– Ладно заливать–то… – начал было Мартин, но вдруг осекся, напоровшись на взгляд Андрея.

– Я был там, – губы Андрея побелели, сжавшись в плотную линию.

Мартин казался озадаченным и испуганным одновременно.

– Ну был так был… мне–то что… – пробурчал он, отводя глаза.

– Слушай, Андрей… – начал было Хьюго, но его внезапно прервал голос кибернетической системы корабля:

– Внимание, объект классифицирован по базе данных как ракетный крейсер «Люцифер».

На несколько секунд в рубке управления небольшого космического корабля повисла звонкая, гнетущая тишина.

– Когда кончились все ресурсы, нас оставалось пятнадцать человек из всего экипажа крейсера. Мы разделились на три группы по пять человек, запустили программы эвакуационных модулей и стартовали. Прорваться удалось только моей машине… Мы получили два прямых попадания в борт, но реактор уцелел и крионический отсек тоже. Модуль потерял управление и превратился в дрейфующий объект.

Хьюго покачал головой:

– И сколько вы болтались?

– Тридцать семь лет… Выжил я один.

Мартин, потупясь, смотрел, как на мониторе компьютер вычерчивает модель повреждений брони «Люцифера». Похоже, что на ней не было живого места, словно этот корабль молотили не одна или две батареи, а целый флот…

И вдруг до него дошло, что так все и было.

Андрей ведь сказал, что «Люцифер» связал боем третий ударный флот Альянса и уклонился от курса, дав конвою с беженцами возможность скрыться.

Андрей, который сидел бледный, как лист бумаги, внезапно добавил:

– Мы держали их двадцать часов… пока снаряды не перебили магистральные цепи управления бортовыми комплексами… Все отсеки были разгерметизированы. Мы дрались в скафандрах. Потом кончились автономные комплекты к вакуумным орудиям, а магистраль стационарного питания не работала. Но и вокруг нас уже не оставалось целых кораблей, – мы в той или иной степени повредили все пятнадцать единиц земного флота, так что они уже не могли продолжать преследование конвоя.

Несколько минут в рубке космического корабля висела гнетущая, напряженная тишина, будто образы внезапно ожившего прошлого, витая в ней, пробудили к жизни души умерших.

– Скажи, Андрей, а ты знал, зачем в корпорации для нас проложили именно такой курс?

– Знал, – скупо ответил Багиров, но после добавил, понимая, что лаконичный ответ никак не устраивает двух его спутников: – Когда меня нашли, то я попал под опеку корпорации «Эхо», которая занимается утилизацией кладбищ военной техники, расположенных поблизости от Форта Стеллар.

– Ну, положим, чем занимается «Эхо», мы знаем, – вставил свою реплику Мартин, который продолжал смотреть на компьютерную модель «Люцифера». – Весь этот оставшийся после войны мусор здорово мешает навигации, но зачем мы полезли в такую даль от транспортных курсов? Неужели только для того, чтобы обнаружить и нанести на карту еще один обломок?

Андрею стоило немалых усилий пропустить мимо ушей термин «мусор», прозвучавший в словах Мартина.

– Нет, – ответил он. – Мы здесь, чтобы собрать тела погибших, очистить корабль от обломков и увести его в порт приписки.

– Что? – изумился Хьюго.

Андрей словно не слышал его, глядя на укрупняющиеся, приближающиеся обломки, которые скрывали за собой израненный корпус космического корабля, дравшегося до последнего с целой армадой и победившего врагов, чтобы дать уйти той горстке беглецов, которые сумели добраться до орбит Элио и дали жизнь тысячам молодых и счастливых людей из ныне живущих поколений.

– Не все, что болтается в космосе, можно называть мусором, Хьюго, – негромко произнес Андрей. – Это память. «Люцифер» погиб ради того, чтобы остались в живых тысячи, а быть может, и миллионы людей. Его порт приписки – Форт Стеллар, а я по современному космическому праву – его капитан, как последний оставшийся в живых офицер корабля.

Он обернулся и посмотрел на уже ничего не соображающих Мартина и Хьюго.

– Я заключил договор с корпорацией «Эхо». «Люцифер» будет переведен на орбиту Форта Стеллар и станет музеем минувшей войны. А вы специальным приказом по корпорации становитесь его временным экипажем, под моей командой. Если вас интересует материальная сторона, то прошу ознакомиться с имеющимся в бортовой сети документом. По закону, лицам, спасшим космический корабль, принадлежит десять процентов его стоимости. Когда в правлении «Эхо» я поднял этот вопрос, они согласились, что «Люцифер» числится пропавшим без вести и его обнаружение станет именно находкой.

– Вот это да!.. – потрясенно произнес Мартин. – И ты хочешь сказать, что поделишься с нами?

Андрей кивнул. Он уже понял, что для некоторых людей деньги олицетворяют собой жизнь, небесполезно пытаться формировать заново чью–то психологию. Для них война была прошлым, а жили они здесь и сейчас.

И он тоже хотел жить, но не в виртуальной реальности, а в настоящей, именно в той, за которую дрался тридцать семь лет назад. Этого не объяснишь.

***

Музей Первой Галактической был открыт на орбите Форта Стеллар 16 мая 2646 года по галактическому календарю.

Ракетный крейсер «Люцифер» не стали реставрировать, лишь дыры в его корпусе теперь были затянуты нежно–зеленым мерцанием недавно изобретенного суспензорного поля, которое герметизировало пробитую во многих местах обшивку.

Андрей не согласился открывать мемориал и произносить речь. Он стоял в стороне на причальной площадке и смотрел, как первая группа посетителей, вытянувшись парами и поодиночке, втягивается в распахнутый главный шлюз «Люцифера».

Лица детей были бледными, взрослых – взволнованными и заинтересованными.

Он стоял в стороне и думал, что сделал главное, на что был способен, – заставил ныне живущее поколение вспомнить о том, как это было. И вовсе не для того, чтобы они бледнели, дивясь размерам пробоин от лазерных попаданий, – нет. Просто человек, не помнящий своего прошлого, перестает быть гражданином своей родины, своей Галактики, своей Вселенной…

Когда спустя час первая группа посетителей открывшегося музея вышла наружу, Андрей вместе с ними сел в челнок.

На этот раз люди, переполненные новыми впечатлениями, не косились на него, и в салоне ни разу не прозвучало это презрительно–осуждающее словечко «доимплант».

Жизнь – многолика, и у каждого в ней найдется свое, неповторимое место.

Когда челнок совершил посадку под куполом города, Андрей прямо с посадочной плиты прошел к ближайшему пункту связи. Набрав номер, он взглянул на часы и, когда в трубке ответил знакомый голос, просто произнес:

– Даша, это я. У меня два билета на транспланетный лайнер до Элио. Думаю, что домик моих родителей еще не совсем развалился от старости.

Она несколько минут прерывисто дышала в трубку, а потом вдруг сказала:

– Знаешь, а я ждала, что ты позвонишь… Все это время ждала…