Текст книги "Нерушимая клятва"

Автор книги: Андреа Кремер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

– Есть еще один, последний вопрос, который нам следует обсудить.

Десять пар глаз вновь устремились на нового господина.

– Рен сам поднял этот важный вопрос. Речь идет о том, каким образом будут образованы пары.

У меня возникло ощущение, что кто-то взял меня за горло холодными, как лед, пальцами. Я с замиранием сердца ждала, что скажет Логан.

– Пары для Воинов всегда подбирали Хранители. Это делалось для того, чтобы стая была как можно более успешной, – наконец заговорил он. – Я полагаю, вам очевидно, насколько хорошо такая практика доказала свою эффективность.

Никто ничего не ответил. Логан говорил будничным тоном, но слова его ранили меня, словно колючая проволока.

– Учитывая опыт предков, я буду советоваться с вожаками, когда придет время вплотную заняться этим вопросом. Вы все еще слишком молоды, я не предполагаю пока принимать окончательных решений. Для меня очевидно, что у членов стаи уже начали формироваться персональные предпочтения.

Он медленно обнажил в улыбке свои превосходные зубы.

– Это радует меня, так как, на мой взгляд, такое положение дел свидетельствует о том, что мы стоим на пороге создания крепкого, слаженного коллектива, и командный дух поможет вам лучше выполнять свои обязанности. Однако мой долг напомнить вам, что на данный момент единственная пара в стае Халдис, санкционированная Хранителями, – это Рен и Калла, ваши вожаки. Хотя у вас, вероятно, есть желание создать пары самостоятельно, я напоминаю, что единоличное право на выбор партнеров принадлежит мне. Это одно из самых древних и важных правил. Нарушение этого закона повлечет незамедлительное суровое наказание.

Я не могла даже вздохнуть.

Логан сунул руку в карман джинсов и достал пачку сигарет «Джарум Блэк». Он постучал ею о спинку стула, извлек сигарету и засунул в рот.

– На этом все.

В течение некоторого времени никто не двигался.

Тишина накрыла комнату, словно облако густого тумана. Затем Рен поднялся и указал кивком головы на дверь. Члены его стаи поднялись. Я тоже встала, молясь, чтобы ноги не подогнулись. На ребят я смотреть не могла, желудок мой ходил ходуном, словно внутри кто-то играл в бильярд. Я сделала несколько шагов по направлению к выходу, когда за спиной вновь раздался вежливый голос Логана:

– Мэйсон, могу ли я рассчитывать на минуту твоего внимания?

Я словно приросла к месту. Мэйсон остановился рядом со мной, его тело стало неподвижным, как будто его сковал мороз. Я посмотрела на Логана; его глаза сверкали ярче, чем лучи заходящего солнца, наполнявшие комнату красно-коричневым светом. Изо рта Хранителя вился сигаретный дым, наполнявший помещение ароматом гвоздики.

Я поймала взгляд Мэйсона. Он улыбнулся плотно сжатыми губами и повернулся, чтобы подойти к Логану. Я сделала шаг к нему и схватила за руку.

– Нет, – сказала я чуть слышно. Мой шепот разрезал тишину, как острый нож. Он напрягся, ответил мне едва заметным кивком головы и освободил руку.

– Калла! – воскликнул Логан, и его голос прозвучал резко, как удар бича. – Ты свободна.

Кто-то обхватил меня за плечи и потянул к двери. Когда мы оказались далеко от того места, где остались Логан и Мэйсон, я освободилась из крепких объятий Рена и посмотрела на него с негодованием. Дакс и Фей стояли неподалеку от нас с мрачными лицами. Ансель и Брин скрылись за углом, даже не оглянувшись.

– Я должна пойти туда, – сказала я, делая шаг назад к двери.

Рен схватил меня за плечи и рывком развернул к себе.

– Нельзя, – сказал он и указал взглядом в другой конец коридора.

Я посмотрела туда и увидела, что Сабина уводит Невилла к выходу из школы. Она вела его, крепко обхватив за талию и прижав к себе. Ее губы быстро двигались, она старалась успокоить товарища. За ними на солидной дистанции следовала Козетта.

– Я не позволю, чтобы с ним что-то случилось, – заявила я. – Он в моей стае, Рен. Заботиться о его благополучии входит в мои обязанности.

– Он теперь и в моей стае тоже, – тихо сказал Рен. – Прости, Калла, мне жаль, что тебе приходится проходить через это. Я знаю, это тяжело.

Дакс издал возглас, свидетельствующий о том, что он не согласен с вожаком. Рен бросил на него испепеляющий взгляд.

– Не нужно казнить себя, Кэл, – сказала Фей, сверкая глазами. – Ты не сделала ничего плохого. Эту кашу Мэйсон сам заварил.

– Да как ты можешь так говорить? – изумилась я.

Фей отвела глаза.

– Это правда, а у тебя есть более важные вещи, на которых следует сосредоточить внимание.

– Она права, – заявил Дакс. Из его глотки вырвался хриплый рык. – Не надо вовлекать нас всех в неприятности из-за этой ерунды. Бог с ним.

В глазах защипало, словно кто-то плеснул в них кислоты. Я посмотрела в пол и впилась ногтями в ладони так сильно, что на поврежденной руке вновь открылись раны. Рен увидел, как на пол закапали малиновые капли крови. Он оскалился на Дакса и Фей.

– Убирайтесь отсюда.

Дакс ощетинился, но послушно повернулся к выходу. Фей взяла его за руку, и оба ушли.

– Калла, – позвал меня Рен.

Руки его соскользнули с моих плеч и переместились на талию. Он попытался притянуть меня ближе.

– Прекрати, – потребовала я, вырываясь из его объятий. – Не рассказывай мне, что все будет хорошо.

Рен сжал зубы, но дотронуться до меня больше не пытался.

– Лучше уже никогда не будет, – сказал он, и я увидела, как его темные глаза подернулись влажной пеленой. – Будет только хуже.

Я обхватила себя руками, не обращая внимания на кровь, которая пачкала мое платье.

– Найди Анселя. Пожалуйста, отвези его домой. Я должна остаться здесь.

Я услышала, как Рен набрал воздуха в легкие, чтобы разразиться протестующей тирадой, и подняла руку, чтобы он оставил возражения.

– Я подожду, пока Логан уйдет. Мне нужно увидеть Мэйсона.

Рен отрицательно покачал головой.

– Я останусь с тобой. Теперь это наша общая забота. Ты можешь попросить Брин отвезти брата домой.

– Брин не должна приближаться к Анселю! Или до тебя не дошел смысл лекции, которую мы только что услышали?

– Успокойся, – сказал Рен, сбавив тон. – Логан не запретил связи под страхом смерти. Он дал понять, что прислушается к нашим советам, а мы обязательно воспользуемся этой возможностью. Твой брат и Брин просто должны соблюдать осторожность, а у нас есть способ им помочь.

– Ладно, я не могу больше сейчас об этом думать, – сказала я, глядя на ладони. Раны на них затягивались прямо на глазах. – Прошу тебя, уходи. Я хочу поговорить с Мэйсоном наедине.

– Хорошо, – согласился Рен, надевая кожаную куртку, которая была переброшена через его руку. – Я позабочусь о том, чтобы твой младший брат вернулся домой.

Он неохотно сделал несколько медленных шагов по направлению к двери, прежде чем я догадалась поблагодарить его.

Когда Рен скрылся, я направилась в женский туалет, подошла к раковине, открыла кран и пустила горячую воду себе на руки, чтобы смыть запекшуюся кровь с ран, которые уже успели вновь закрыться. Я схватилась за края раковины, вокруг меня распространялось облако пара. Когда приступ горя и боли утих, я медленно вернулась в фойе, останавливаясь после каждого шага, чтобы послушать, не раздается ли в коридоре звук приближающихся шагов или чьи-нибудь голоса.

Двери, за которыми остались Мэйсон и Логан, были рядом, я присела на корточки, спрятавшись за рядом шкафчиков, прислонилась лбом к холодному металлу и стала ждать.

Прошло, как мне показалось, несколько часов, хотя на деле, я знала, это были лишь минуты. Я услышала звук распахивающихся дверей, выглянула из укрытия и увидела, как Логан удаляется неторопливым широким шагом. Когда он скрылся за углом, я покинула убежище. Проходя через двери, я на секунду остановилась, чтобы соблюсти хоть какую-то осторожность.

В воздухе витали клубы дыма, в помещении сильно пахло табаком и гвоздикой. Мэйсон сидел посреди комнаты, нагнувшись вперед, опершись на локоть и приложив руку к глазам. В пальцах другой руки тлела длинная черная сигарета.

Я сделала несколько шагов по направлению к нему, он отнял руку от лица, улыбнулся мне усталой улыбкой и развалился на стуле, затянувшись и выпустив дым.

– А, Калла, – сказал он, запрокидывая голову и выпуская в воздух колечки.

Я открыла рот, желая что-то сказать, но горло перехватил спазм. Мэйсон наблюдал за мной. Я подошла к нему ближе и нерешительно протянула руку, чтобы дотронуться до его плеча. Он резко вскочил, заставив меня отпрянуть, и отошел подальше, не позволяя мне прикоснуться, затем бросил сигарету и раздавил ее каблуком.

– Пошли отсюда.

Мэйсон проскользнул мимо меня и сквозь двери так быстро, что мне пришлось бежать за ним.

– Мэйсон, – позвала я, радуясь тому, что голос вернулся ко мне.

– Ничего не говори. Оно того не стоит, – сказал он, остановившись у шкафчика и быстро вращая диск кодового замка.

– Расскажи мне, что случилось.

Мэйсон выругался, так как от волнения пропустил цифру в комбинации, и ему пришлось крутить диск снова.

– Ничего не случилось. По крайней мере, пока.

Замок щелкнул, и Мэйсон рывком распахнул дверцу.

Я глубоко вздохнула, но облегчение, которое я начала было испытывать, быстро сменилось гневом.

– Что ему было от тебя нужно?

Мэйсон в ответ издал низкий нечленораздельный звук – то ли рычание, то ли смех.

– А как ты думаешь? Он же сын Эфрона Бэйна.

– Нет, – произнесла я, закрывая глаза и прислоняясь к соседнему шкафчику. – Я не могу с этим смириться.

Он захлопнул дверь и повернулся, чтобы посмотреть на меня.

– Я тоже, Кэл. Логан положил на меня глаз уже давно, но я не был уверен, захочет ли он предпринимать какие-то шаги. Теперь все выяснилось.

– Что ты будешь делать? – спросила я, чувствуя, что ненавижу Логана, а заодно и Мэйсона, который, очевидно, не в состоянии ему сопротивляться.

Мэйсон продел руку сквозь лямку рюкзака, избегая встречаться со мной взглядом.

– Не знаю. Пока у меня есть отсрочка.

– Отсрочка?

Он разгладил волосы и замер, массируя виски.

– Логан получает в наследство нашу стаю, но он все еще слишком молод… И боится.

Я не могла представить себе, чтобы Хранитель чего-нибудь боялся.

– Чего?

– Старших, особенно отца. Я сказал, что если он будет на меня давить, я заставлю Рена рассказать об этом Эфрону.

Я сковырнула комок запекшейся крови с ладони, руку пронзила жгучая боль. Оказалось, что кожа была все еще в состоянии что-то чувствовать.

– Ты думаешь, это поможет?

– Поможет, – заверил он. – Возможно, это единственный в своем роде случай, когда «традиции» Хранителей могут сыграть мне на руку.

– О каких «традициях» ты говоришь? – спросила я, нахмурившись.

Он стукнул кулаком по дверце шкафчика, оставив на металле заметную вмятину.

– Ну, так я вежливо называю их нетерпимость. Пока он не будет облечен всей полнотой власти, отец и другие Хранители будут внимательно следить за ним. Ему передают нашу стаю, чтобы провести своего рода эксперимент, проверить, достоин ли он называться Хранителем. Если я буду время от времени напоминать ему об этом, пожалуй, я смогу удерживать его от…

Мэйсон не смог закончить фразу.

– Нужно его остановить. Нельзя позволять ему…

– Я не позволю, – ответил Мэйсон и, наконец, посмотрел на меня. – Хранители относятся толерантно к самым экзотическим предпочтениям, но только пока это не выходит за рамки развлечений. Логан никогда не признается ни отцу, ни кому-либо еще из Хранителей, что он – гей.

Я прикусила губу.

– Мэйсон, почему ты мне не рассказал?

– Обо мне и Неве?

Я опустила глаза.

– Ты мне не доверяешь.

Он положил руку мне на плечо.

– Нет, Калла, дело не в этом. Я тебе полностью доверяю.

Я подняла голову и посмотрела ему в глаза, поразившись их грустному выражению.

– Дело в том, что ты стоишь на последней ступени перед Хранителями, – продолжил он. – Кто я, кого люблю… Они никогда не примут этого. И не только они. Никто из взрослых членов стаи, даже мои родители. Ни единая душа. Если все об этом узнают, это будет означать конец для меня и Нева. И конец настанет не только нашим отношениям. Это будет конец в прямом смысле слова.

Он сказал это с таким смирением, что я не выдержала.

– Как долго ты собираешься сдерживать Логана? – выпалила я. – Как долго сможешь оставаться в безопасности?

Он вынул из кармана мобильный телефон и отослал сообщение.

– А почему ты думаешь, что я сейчас в безопасности?

– Может быть, мне стоит поговорить с Люминой? – предположила я.

– Не нужно этого делать, Кэл, – сказал он тихо. – Если ты вмешаешься, Логан предаст тебя показательной экзекуции. Что хорошего получится для всех нас, если тебя отдадут на растерзание призраку? Или Эфрону? У тебя нет выбора. И ни у кого из нас его нет. Дело здесь в том, кто мы. А мы – Воины. Правильно?

Я не нашлась, что ответить, и крепче сжала его пальцы.

На мгновение голос Мэйсона задрожал:

– Ты ни в чем не виновата. А со мной все будет хорошо.

Он освободил руку и ушел.

Глава 13

Я прислонилась спиной к шкафчику, сползла на пол и села, поджав под себя ноги.

Почему происходят такие вещи? Разве тот факт, что я официально стала вожаком стаи, не означает, что у меня прибавилось власти?

Пока я сидела и предавалась грустным размышлениям, прошло неизвестно сколько времени. Вдруг я учуяла знакомый запах распускающейся молодой листвы и набухших дождем грозовых туч.

– Калла?

Я посмотрела вверх. Шей стоял на расстоянии нескольких футов от меня.

– У тебя все нормально? – спросил он, не пытаясь, впрочем, приблизиться ко мне.

Я отрицательно покачала головой и не стала отвечать ему, так как не доверяла голосу. Если бы в тот момент я попыталась ответить, из горла моего вырвалось бы яростное рычание, а я была сердита не на Шея. Он уже не вызывал у меня раздражения.

Шей присел на корточки, теперь наши лица были на одном уровне.

– Что ты здесь делаешь? – я все-таки смогла заговорить и не зарычать.

– Я пошел прогуляться, вместо того чтобы отправиться в класс. Так мне захотелось, – ответил он. – А теперь вот вернулся, чтобы забрать вещи, необходимые для домашней работы.

– А, понятно, – сказала я и начала подниматься на ноги. Мне вдруг отчаянно захотелось поскорее убраться из школы, но в спешке я зацепилась за сумку ногой и чуть не упала. Шей рванулся ко мне, приняв мою слабость за признак тяжелого нервного срыва.

– Калла, что случилось?

– Я не хочу об этом говорить, – ответила я, чувствуя, как в душе снова поднимается волна гнева.

Шей крепче схватил меня за руку.

– Тебя кто-то обидел?

Я покачала головой, облизывая пересохшие губы и наблюдая за ним. Что если бы я не обошлась с ним тогда так грубо?

Стряхнув легкое чувство вины, уколы которого я ощущала, я решила воспользоваться его уверенностью в том, что я вот-вот заплачу, и позволила ему притянуть меня к себе и обнять.

– Ты не можешь мне рассказать? – спросил он. – Я бы хотел помочь.

Я прижалась лбом к его шее, чувствуя, что если мне что-то от него и нужно, то не помощь, это уж точно. Почувствовав аромат его прохладной кожи, я успокоилась, но услышала, что его сердце забилось быстрее от моего прикосновения. Почувствовав, как оно пустилось во весь опор, я испытала новый прилив желания. Я позволила себе прижаться крепче и ощутила, как кожа моя загорелась и как напряглась каждая мышца в его теле.

– Может быть, выйдем отсюда? – тихонько спросил он, говоря мне в макушку. – Я еще не был в школьном саду.

– Конечно, – согласилась я, высвобождаясь из его объятий.

Мы вышли из здания, пересекли автомобильную стоянку и углубились в школьный сад, представлявший собой прекрасную коллекцию великолепно постриженных живых изгородей и цветочных клумб. Пройдя всего несколько шагов, мы спугнули парочку воспитанников, мальчика и девочку, сидевших, тесно прижавшись друг к другу, под увитой виноградом аркой. Они тут же исчезли, словно испуганные антилопы.

Я проследила за ними, чувствуя, что украла драгоценные мгновения, которые они хотели потратить на то, чтобы предаться скрытой от всего мира страсти.

Шей следовал за мной, храня молчание. Я перевернула ладони кверху. Раны на них полностью исчезли.

– Прости, что так грубо обошлась с тобой сегодня в школе, – сказала я, подавая ему руку.

На губах его заиграла кривоватая насмешливая улыбка.

– Ты всегда ведешь себя куда мягче, когда поблизости нет твоего телохранителя.

– Кого? – спросила я, нахмурившись.

– Высокого, темного и бешеного парня, – тихо ответил он, сплетая свои пальцы с моими.

– Ты имеешь в виду Рена? – спросила я, думая, что стоило бы вырвать у него руку, но не сделала этого.

Он не ответил, лишь слегка повел подбородком.

– То, как я себя вела, не имеет к нему ни малейшего отношения, – ответила я резко, не в состоянии, как всегда, полностью контролировать свои эмоции. – Я была зла на тебя. Пойдем сюда, – добавила я, сворачивая на маленькую тропинку. В отличие от остальных, эта дорожка была протоптана в земле, а не покрыта круглыми речными камнями. Большая часть тропинок в парке была вымощена. Дорожка вилась среди высоких вечнозеленых деревьев, сквозь плотную хвою которых пробивались лучи послеполуденного солнца. Когда мы достигли моего любимого места в саду, я остановилась, подошла к краю поляны, окруженной соснами, и села, укрывшись за высокими папоротниками.

Шей помедлил, оглядываясь.

– Красиво здесь.

– Да уж, – ответила я, протягивая руки к солнцу, чтобы его лучи согрели мою кожу. – Я прихожу сюда, когда хочу побыть одна.

– Да, здесь возникает чувство безопасности, – согласился он, присаживаясь на корточки возле меня. – И отсутствия посторонних глаз.

Подол платья задрался, когда я села посреди папоротников, и я заметила, как глаза Шея скользнули вдоль края ткани, скрывавшей мою кожу. Я наклонилась к нему.

– Поцелуй меня, – попросила я, но моя просьба прозвучала как приказ, и плечи мальчика напряглись. – Пожалуйста.

Я никогда не думала, что настолько тяжело просить о чем-то, что тебе так хочется получить. У меня вообще не было привычки о чем-либо просить. Пусть это будет единственный раз, а Хранители могут идти к черту со своими законами. Они этого заслужили, заставив меня проводить время с таким красивым юношей. Мой первый поцелуй будет с ним.

Шей встал и выпрямился.

– Не пойми меня неправильно, Калла. Это не значит, что я не хочу поцеловать тебя.

– Ты хочешь? – спросила я, чувствуя, как ощущение жара в теле сменяется опустошенностью. – Но не поцелуешь?

– Нет, конечно. – Шей сложил руки на груди, его бицепсы напряглись. – Ты чем-то расстроена, и я не знаю, что заставило тебя попросить об этом. Что бы это ни было.

Я поправила подол платья.

– Не важно.

– Я помогу тебе вне зависимости от того, что стало причиной твоего расстройства, – продолжил он. – Но в школе ты отшила меня, и я не буду целовать тебя сегодня, зная, что ты можешь послать меня к черту завтра.

Ни в чем не повинный папоротник стал жертвой моего унижения: я вырвала его с корнем.

– Да, знаю, знаю, – сказала я, стряхивая с колен землю и листья. – Прости меня.

– Скоро стемнеет, – сказал Шей, протягивая мне руки, чтобы помочь подняться. – Ты, возможно, отлично видишь в темноте, как все волки, но я не обладаю такой способностью.

– Иногда я забываю о твоих недостатках, – ответила я, сжимая его руки.

– Недостатках, говоришь?

Он потянул меня за руки, и я поднялась, снова улыбаясь и удивляясь тому, как легко уходит раздражение, когда Шей рядом со мной. Я уже стояла на ногах, а он продолжал притягивать меня за руки, пока не положил их себе на грудь. Потом он отпустил мои ладони, его руки скользнули за мою спину и остановились, достигнув впадины между лопаток. Теперь наши тела были слиты воедино.

Я чувствовала под руками очертания мускулов на его груди, его бедра были плотно прижаты к моим. Я подняла голову, и губы наши соприкоснулись. От этого легкого прикосновения мое тело словно пронзила стрела, а ее наконечник как будто взорвался где-то в глубине. Я поежилась и легонько прикусила зубами его нижнюю губу. Он застонал, впиваясь пальцами в кожу на моей спине. Его губы приоткрыли мои, медленно, изучающее. Когда поцелуй закончился и он отстранился, я продолжала стоять, закрыв глаза.

– Мне казалось, что ты не собирался меня целовать, – прошептала я, вызвав у него смущенную улыбку.

– Я не смог сдержаться.

– Это хорошо. – Я подняла руку к шее и потрогала вену, в которой ощущалось неистовое биение пульса. – Я не знала, каково это, а оказалось, что так здорово.

– Подожди-ка, – удивился он, приподнимая пальцем мой подбородок, чтобы взглянуть мне в лицо. – Ты хочешь сказать, что это твой первый поцелуй, Калла? Не может быть.

Я отошла, чтобы скрыть лицо в тени окружавших поляну сосен. Мне не хотелось, чтобы он видел, как горят мои щеки. Он остался на месте.

– Калла, что-то не так?

– Да, это был мой первый поцелуй, – сказала я, стараясь стереть пятно грязи с платья. – Не обращай внимания.

Он провел рукой по изгибу высокого папоротника.

– Мне просто трудно в это поверить. Но если это правда, мне хотелось бы верить, что он не разочаровал тебя.

– Нет, – ответила я, чувствуя, как тело все еще горит огнем. – Не разочаровал.

Он двинулся ко мне, но я выставила руку, преградив ему путь.

– Мы не сможем повторить его.

– Прости, не понимаю? – сказал он, и брови его взметнулись высоко вверх.

– Это был первый поцелуй, – пояснила я. – Потому что мне приходится жить по другим правилам, не как другим девушкам.

– Правила, по которым нельзя целоваться? – спросил он.

Похоже, Шей был готов расхохотаться, но когда я утвердительно кивнула, он выругался и с силой ударил по земле каблуком туристического ботинка.

– Я не посылаю тебя к черту, – сказала я, подходя и останавливаясь рядом с ним, не касаясь его. – Но я не похожа на других девушек, Шей. Я не могу быть эгоистичной.

– А целовать меня – эгоистичный поступок? – спросил он, гладя меня по щеке.

– Очень.

Я повернула лицо, чтобы провести губами по его ладони, купаясь в исходивших от него лучах тепла, в его запахе.

– А что, если я захочу снова тебя поцеловать? – спросил он негромко.

– Не нужно, – попросила я, отталкивая его руку от лица, хотя мне очень не хотелось этого делать. – Если ты правда хочешь мне помочь, не делай этого.

– У меня есть то, что тебе было бы интересно увидеть, как мне кажется. – Нагнувшись, он поднял рюкзак, открыл его и вынул книгу. – Я тут нашел кое-что.

– Ты хочешь поучить меня? – спросила я, бросая взгляд на темнеющее небо. – Ты уже забыл об отсутствии способности видеть в темноте?

– Это займет секунду.

Книга в его руках была толстой и очень старой, обложка, казалось, вот-вот рассыпется.

– Я хотел, чтобы ты посмотрела на это.

– На книгу?

– Нет, на то, что заставило меня пересечь границу частных владений и вторгнуться на твою гору.

Он повернул книгу так, чтобы я могла видеть лицевую сторону обложки. В тот момент, когда я бросила взгляд на черные буквы, словно выжженные на обложке каленым железом, я обернулась волчицей, даже не подумав, что делаю, и отпрянула от него, ощетинившись и испытывая страх. Шей попятился, изумленно глядя на меня. Книгу он уронил, она осталась лежать на земле.

– Калла, Калла, – произнес он мое имя нараспев, низким грудным голосом. – Что случилось? Что такого я сделал?

Я стояла, оскалившись, и наблюдала за ним.

– Пожалуйста, превратись снова в человека, – попросил он дрожащим голосом. – Что бы я ни натворил, прости меня.

Я понюхала воздух, стараясь определить, есть ли еще кто-нибудь рядом, опасаясь засады. Но в воздухе не было посторонних запахов, мы были одни. Я внимательно изучила его лицо, но не нашла признаков предательских мыслей на его лице. Ничего, кроме выражения испуга. Я неохотно обернулась человеком. Он с облегчением шумно вздохнул и сделал шаг по направлению ко мне. Я отскочила. Шей замер на месте.

– Стой, где стоишь.

– Калла, да что происходит?

Я покачала головой.

– Сейчас вопросы задаю я.

Он поспешно кивнул. Мой взгляд упал на книгу, я указала на толстый том дрожащим пальцем.

– Кто ты, Шей? Кто ты в действительности? И где ты это взял?

– Ты знаешь, кто я. Я – это я. Я тебе ни в единой мелочи не солгал.

Его щеки покрылись красными пятнами, он чувствовал себя виноватым.

– А книгу я взял в библиотеке дяди.

Я держала руки так, чтобы суметь ударить его, если бы возникла необходимость.

– Дядя ничего не имеет против того, чтобы ты брал книги?

Он подергал замок молнии на куртке.

– Ну, не совсем.

Я посмотрела на него и увидела, что он очень расстроен тем, что напугал меня. Я опустила руки и присела на корточки. Гладя землю, я надеялась, что ее прикосновение успокоит меня.

– Что ты имеешь в виду, говоря «не совсем»?

– Боско разрешил мне распоряжаться всем в доме, но просил не заходить в библиотеку. Он собирает редкие книги и считает, что подросток может не слишком хорошо с ними обойтись.

– Вот так, например?

Я оглянулась на брошенный том. Шей усмехнулся, подобрал книгу и стряхнул грязь с обложки.

– Я не хотел бросать ее. Ты испугала меня, – сказал он, прижимая книгу к груди. – Обычно я обращаюсь с редкими книгами хорошо. Я вообще не стал бы выносить ее из дома Боско, но мне захотелось показать ее тебе. И еще я подумал, что запрет на использование библиотеки был несправедливым. – Шей закатил глаза. – Дядя даже дверь запирает.

– Если дверь всегда закрыта, как ты раздобыл книгу? – спросила я, проводя пальцами по коре растущего рядом дерева.

На губах Шея заиграла озорная улыбка.

– Знаешь, я не только философией увлекаюсь. Был такой период, когда мной овладели бунтарские мысли и я хотел стать профессиональным вором. Я тогда был, конечно, много моложе и слишком увлекался серией «Короли и воры».

Он увидел, как я изумленно подняла брови, и засмеялся.

– Это серия комиксов. В общем, я научился вскрывать замки и до сих пор неплохо это делаю. Было здорово иметь возможность выходить из спальни в интернате и возвращаться обратно тогда, когда хочется.

Несмотря на то что нервы были натянуты до предела, я усмехнулась, представив, как Шей во тьме крадется по коридорам элитной школы второй ступени.

– А почему вы переехали сюда? – спросила я. – Ты же и так был, как ты говоришь, в школе второй ступени.

– А, вот о чем ты подумала?

Шей начал расхаживать по поляне.

– Дядя сказал, если живешь долго в одном и том же месте, привыкаешь к нему, а привычка порождает лень. В общем, он уверен, что я не должен видеть лишь одну небольшую часть мира. А мне кажется, что я уже повидал больше, чем нужно.

– Да, похоже на то, – согласилась я.

– Переезжать с места на место не так уж легко. У меня нет корней. Нет настоящих друзей. В общем, мне кажется, дядя слегка у меня в долгу, – сказал Шей и сделал паузу, чтобы поразмыслить. – Кроме того, знаешь, я очень предубежден против каких-либо запретов. Я не верю в запретные знания.

Слова его были столь самоуверенны, что меня даже затошнило. Он понятия не имел о том, на каком скользком пути находится.

– Ну и что, ты большой поклонник Евы? – спросила я.

– Ее слишком сурово наказали. Если бы я был в раю, то вкушал бы от дерева познания каждый день, – улыбнулся он. – Да я, собственно, был в раю. Мне кажется, о нем слишком идеалистично судят.

– У меня есть ощущение, что настоящий Эдем выглядит несколько лучше, чем тот, которым владеет Эфрон, – пробормотала я, подсознательно стараясь скрыть тело за стволом сосны.

– Даже если оставить без внимания само искушение взломать дверь и попасть в библиотеку, я подумал, что дядин запрет смешит меня и в какой-то степени даже обижает, – продолжал Шей. – Я объездил весь мир, вечно жил в каких-то дурацких интернатах, а тут вдруг попал в фамильное гнездо, а он ни с того ни с сего начал устанавливать правила. Я люблю книги, особенно старые. Я ни одну из них еще не повредил. Эта книга привлекла мое внимание. Я думаю, она принадлежит либо к эпохе раннего модерна, либо ко времени позднего Средневековья, но точно датировать ее я не могу. На ней нет ни логотипа издателя, ни чего-нибудь подобного.

– Да уж, неудивительно.

– Ты ее читала? – спросил он.

– Нет, – сказала я, чувствуя, что мои руки снова затряслись. – Не читала.

– Но ты узнала ее, – предположил он, делая шаг по направлению ко мне.

Я оскалила клыки.

– Отойди. Не приближайся ко мне с этой книгой.

Он перевернул том, чтобы посмотреть на обложку.

– Ты боишься ее, – сказал он, внимательно оглядев книгу и повернувшись ко мне. – Почему ты боишься книги, которую не читала?

Могла ли я сказать ему правду? Перед моими глазами были многочисленные кусочки мозаики, и я понятия не имела, как сложить из них общую картину.

Он приподнял обложку. Я заскулила, и он захлопнул книгу.

– Хорошо, не нужно смотреть на эту книгу. Я понял. Просто хотел тебе карту показать.

– Карту? – переспросила я.

Он кивнул.

– В книге четыре карты. Они на первый взгляд не имеют друг к другу никакого отношения. На них изображены места, расположенные в разных частях планеты. Жаль, – добавил он задумчиво, – что ты не можешь взглянуть, они великолепны. Ты даже представить себе не можешь, как я поразился, обнаружив карту западного региона Северной Америки в такой старинной книге. Знаешь, я даже не удивляюсь, что дядя запретил мне пользоваться библиотекой. Если бы кто-то обнаружил в этой книге доказательства того, что европейцы уже тогда знали, что находится на этом континенте, это означало бы настоящий переворот для исторической науки. Эта книга, вероятно, стоит миллионы.

Он потряс книгу, словно стараясь на вес определить ее стоимость. Я сделала гримасу и стала ждать продолжения.

– Конечно, места там называются иначе, чем сейчас. Вся книга написана на латыни. Но географически их можно узнать. Когда ты наткнулась на меня и этого медведя, я искал на горе вход в систему пещер. Одно время я хотел стать спелеологом.

Кожа моя похолодела. Шей посмотрел на меня и нахмурился.

– Спелеологи изучают пещеры.

– Я знаю, кто такие спелеологи, – сказала я. – Ты искал Халдис?

Он удивленно заморгал.

– Да, на карте так и написано, Халдис.

Я подумала, что мне следует бежать.

– Если ты не читала книгу и не видела карт, откуда же тебе известно название Халдис? – спросил Шей. – Я перечитал все путеводители для пеших туристов и внимательно изучил топографические карты, но только в дядиной книге нашел упоминание об этой горе и пещере.

Он снова посмотрел на книгу. Я видела, как ему хочется ее открыть, чтобы еще раз взглянуть на иллюстрации, которые он только что описал.

Я смотрела на него не отрываясь и набиралась решимости сказать то, что, я чувствовала, необходимо было сказать. Я гадала о том, как сложится моя судьба после того, как я открою ему секрет.

– В мои обязанности входит охранять пещеру Халдис от наших противников, Ищеек. Это не только мой долг, но и обязанность всех остальных Воинов, живущих здесь.