Текст книги "Нерушимая клятва"

Автор книги: Андреа Кремер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

– Я тебе не верю. Перестань.

– Может быть, это поможет развеять некоторую неприязнь, которую ты, похоже, ко мне испытываешь. – Глаза его сделались безжалостными. – Я довольно гибкий парень. Я мог бы на спор залезть на крышу твоего дома, спуститься на руках и проникнуть в окошко твоей спальни. Я тебе покажу, как это делается, в скором будущем.

Я замерла в его объятиях.

– Ты бы этого не сделал.

– Нет, конечно, – засмеялся он. – Только если бы ты меня сама попросила.

Сердце мое бешено билось, не попадая в такт медленной песни Невилла.

– Здесь твое место, Калла, – произнес Рен, крепче прижав меня к себе, взяв за подбородок свободной рукой и запрокинув мою голову вверх. – Будь со мной. Скажи мне, чего ты хочешь.

Я не могла оторвать взгляд от его черных глаз.

– Чего я хочу?

– Да. Все, что тебе нужно, все, что ты пожелаешь, – я могу тебе это дать. И так будет всегда. Я обещаю. Только скажи мне одну вещь.

– Какую?

– Скажи, что ты хочешь этого. Чтобы мы были вместе. – Он говорил так тихо, что я едва слышала его слова. – Скажи, что однажды полюбишь меня.

Мои руки, сцепленные на его шее, задрожали.

– Рен, ты знаешь, что мы будем вместе. Мы оба знаем об этом уже целую вечность.

Он посмотрел на меня жестким, острым взглядом.

– Я сейчас не об этом говорю.

– Зачем ты меня об этом просишь? – спросила я, стараясь отодвинуться от него, но он крепко держал меня.

На его губах появилась тень улыбки.

– А почему бы и нет?

Я не выдержала и решила проявить характер.

– Ты хочешь сказать, что любишь меня?

Я не думала, что он воспримет вопрос серьезно, хотела просто подразнить его, но в его глазах загорелся яркий огонь.

– А как ты думаешь? – спросил он, касаясь моих губ своими губами, сначала совсем легонько, потом сильнее, приоткрывая их. От неожиданности я замерла в его руках. Но он продолжал ласкать мои губы, нежно, осторожно, но настойчиво. Я постепенно теряла голову, погружаясь в блаженство поцелуя и обволакивающего тепла, исходящего от вожака. Я слегка отстранялась от него, словно стараясь расцепить его руки, но зная, что это заставит его лишь крепче прижать меня к себе.

Звуки ломающегося дерева и бьющегося стекла вернули меня на землю. Черт, я так и знала, что не стоило идти в этот бар.

Я повертелась, ища глазами Шея, который, как я думала, был где-то рядом. Но его не было поблизости. Никто за нами не наблюдал.

Музыка умолкла. Наш столик лежал на боку, пол возле него был усеян осколками разбитых бокалов. Уцелевшие стаканы медленно катились вниз по наклонному полу в дальний конец комнаты. Дакс стоял возле Мэйсона, сжимая в кулаке край его рубашки, и рычал на него. Похоже было, что Мэйсон перехватил в воздухе вторую руку Дакса, занесенную для удара. Он стоял, подняв руку, и старался отвести кулак здоровяка от своего лица. Фей была возле Дакса. Ансель вцепился в плечо Дакса и старался оттащить его от Мэйсона. Шей стоял за Анселем, было видно, как он напряжен. Брин наполовину привстала со стула и внимательно следила за Фей.

Рен оторвался от меня.

– Какого черта?

Он бросился к Даксу, я – следом.

Лицо Мэйсона было перекошено злобной гримасой.

– Не имеешь права.

– А ты поучись держать рот на замке.

– Прекрати, не будь дураком, – повторял Ансель, стараясь оттащить Дакса за руку, но тот не продвинулся ни на дюйм.

– Он прав, Дакс, – сказал Шей. – В чем проблема?

– Заткнись и отвали, не твое дело, – огрызнулась Фей.

Невилл сунул гитару ошеломленной Сабине, спрыгнул со сцены, подошел, встал рядом с Мэйсоном и хмуро посмотрел на Дакса.

– Прекрати, друг. Какого черта ты делаешь?

Дакс проигнорировал его.

Я огляделась, чтобы понять, не собираются ли все остальные присоединиться к драке. Но большая часть завсегдатаев спокойно сидела и выпивала. По всей видимости, дракой их было не удивить.

Рен схватил Дакса за плечо.

– Отпусти его, выйди на улицу и жди меня. Сейчас же.

Дакс отпустил рубашку Мэйсона, бросил на него прощальный злобный взгляд, развернулся и вышел из бара. Фей сделала несколько шагов за ним.

– Так, а ты куда собралась? – спросила я, преграждая ей путь.

– Прости, Кэл, – ответила она, и в ее глазах блеснула сталь. – В этом деле я на его стороне.

– Берегись, Фей, – зарычала я.

Она не отходила.

– У тебя ко мне какие-то вопросы?

– Я тебе скажу, когда разберусь, что случилось.

– Отлично, – согласилась она, обошла меня и выбежала вслед за Даксом.

Невилл, сверкая сердитыми глазами, устремился за ними.

Рен схватил его за руку.

– Иди на сцену и продолжай играть. Что бы здесь ни произошло, инцидент исчерпан.

– Но…

– Все нормально, Нев, – сказал Мэйсон, кладя руку на плечо друга. – Мы сами разберемся. Иди играй.

Нев неохотно направился назад к сцене. Через несколько секунд музыка снова зазвучала, правда, теперь в ней чувствовалась агрессия.

– Так, кто-нибудь расскажет мне, что происходит? – спросила я.

– Да ничего, – ответил Мэйсон, помогая Козетте поставить стол на место. – Как сказал Рен, инцидент исчерпан.

– Нет, я бы не сказал, что ничего не случилось, – запротестовал Ансель.

– Так что же произошло? – спросил Рен.

– Нет, ну серьезно, давайте не будем раздувать из этой ерунды серьезное дело, – сказал Мэйсон, окончательно помрачнев. – Ну, он потерял самообладание, вот и все.

– Мне кажется, не стоит это оставлять просто так, Мэйсон, – сказал Шей тихо. – Дело серьезное. Дакс вел себя непозволительно.

Я повернулась к Брин.

– Что сделал Дакс?

Она взглянула на Анселя и Мэйсона.

– Ему не понравилось то, что Мэйсон сказал о Невилле…

Рен сжал зубы.

– Ясно, – сказал он и направился к двери. Я за ним. Мы пересекли половину зала, когда он резко обернулся.

– Я сам улажу это, Калла.

– Я должна присутствовать, – возразила я. – Это касается нас обоих.

Он покачал головой.

– Я справлюсь сам. Дакс уже знает, что его ждет. Я бы предпочел, чтобы ты осталась и постаралась убедить остальных, что все будет нормально.

– Хорошо, – согласилась я.

Все встало на свои места. Рен распоряжался, я подчинялась.

Я проводила его взглядом. Как мне убедить всех, что все нормально? Ничего не нормально, это очевидно.

Я так злилась, что от напряжения заболели мышцы. Я осознала, что ненавижу, когда ко мне относятся как к подчиненной. Я всегда была вожаком стаи, а тут вдруг оказалось, что все эти годы прошли как бы зря. Я была просто подругой Рена. Почувствовав прикосновение чьей-то руки к своему плечу, я повернулась и обнаружила, что рядом стоит Шей.

– Был очень напряженный момент.

Я кивнула.

– Это серьезная проблема. Дакс и Фей отрицательно относятся к связи Нева и Мэйсона.

– Я это заметил, – сказал он, посмотрев в сторону двери. – Как ты думаешь, что он сделает?

– Не знаю, – сказала я. – Но я доверяю ему.

«Как будто у меня есть выбор», – добавила я про себя.

– Ты должна, – сказал он с едва заметной усмешкой, чуть приподнявшей уголки рта. – Ну, что?

– Что?

– Потанцуем?

– Прости, не поняла? – сказала я, заморгав от удивления.

– Ну, с Реном ты уже потанцевала, – объяснил он. – Теперь моя очередь.

– Я не помню, чтобы мы договаривались о каких-то очередях, – сказала я, отступая. – Кроме того, мне нужно поговорить с ребятами. Чтобы все встало на свои места.

– А вот я тебе и помогу.

Я нахмурилась и посмотрела на него с некоторым недоумением. Шей тем временем обнял меня за талию одной рукой, а другой взял мою руку. Мы оказались в позиции, которую обычно принимают, собираясь танцевать. Он прижал меня к себе и вытянул руку вперед. Теперь и моя рука оказалась в воздухе, прямая, как стрела.

– Ну и какого черта ты делаешь? – спросила я.

– Собираюсь танцевать танго, – ответил он и повел меня по полу в обычном для танго стиле, широкими шаркающими шагами, выполняемыми с изрядной долей театральности.

– Ну, и как это мне поможет? – спросила я, оглядываясь на товарищей.

Они стояли и наблюдали за нами с озадаченными лицами.

– Музыка не успокаивает дикое животное, Калла, – произнес Шей, наклоняя меня так низко, что волосы коснулись пола. – Зато смех успокаивает на ура.

Я вновь оглянулась в сторону нашего столика и поразилась тому, что увидела. План Шея работал. Ансель и Мэйсон уже хихикали. Брин хохотала громче всех. Даже Козетта не смогла сдержать улыбку.

Шей вздохнул и закрутил меня, как веретено, а потом тем же образом вернул назад.

– Эх, все было бы куда лучше, если бы в зубах у меня была зажата роза. Вот это было бы нечто, а?

Я захихикала.

– Это было бы нелепо.

– Нелепо, но круто, а? – сказал он с ухмылкой. Даже байкеры, сидевшие в зале, смеялись. Их суровые лица на глазах менялись. Они все разом вдруг перестали напоминать Сидов Вишесов и превратились в добрых Санта-Клаусов. Я прижалась к Шею, ощутила жар его тела. Чем ближе я была к нему, тем больше мне казалось, что все будет хорошо. Мне было интересно, догадывается ли он о том, какой счастливой я становлюсь рядом с ним, несмотря на все горькие опасения по поводу ближайшего будущего, которые я испытывала. Вдруг я ощутила приступ сожаления и боли, и смеяться сразу расхотелось. Шей определенно видел меня целующейся с Реном, и это зрелище его сильно обидело. Он такой хороший, а я так плохо к нему отношусь. И никогда не смогу позволить себе обходиться с ним так, как он того заслуживает.

– Значит, ты на меня не сердишься? – спросила я, сделав балетный пируэт, повинуясь движению его руки, ведущей меня.

– А за что? – поинтересовался он. – Ты проявляешь терпимость к людям, а Фей с Даксом пусть катятся ко всем чертям.

Он не видел, как мы целовались.

Я облегченно вздохнула. Мне стало легче, но совесть все равно продолжала мучить. Почему я не хочу, чтобы он знал? Скрывать правду нечестно по отношению к нему. Ничто уже не могло повлиять на то, что было уготовано судьбой для меня и Рена. Шей должен был это понять, ведь для него это было не так очевидно, как для других. Но глядя в его глаза, ощущая тепло его тела, я не могла заставить себя рассказать о том поцелуе.

– Я думаю, тебе стоит поделиться этими замечательными мыслями с Невом, – посоветовала я. – А то он еще подумает, что мы его дразним.

– У Нева прекрасное чувство юмора, – ответил Шей, перекидывая меня через колено. – Мне кажется, он и так все поймет.

– Не уверена, – возразила я, бросив взгляд на сцену.

Похоже, Шей был прав. Хотя лицо у Нева было все еще несколько расстроенное, он, как и все остальные, улыбался до ушей.

– Знаешь, если я тебя поцелую в конце танца, это станет настоящим гвоздем программы, – сказал Шей, держа меня на колене с ногой, задранной к самому потолку.

Взглянув на его игривую, дерзкую физиономию, я не смогла сдержаться и улыбнулась.

– Если ты меня поцелуешь, Рен убьет тебя.

– В любви, как в бою, – сказал Шей. – По крайней мере, погибну счастливым.

– Ты ужасный мальчишка, – сказала я, сжимая его плечо. – Подними меня немедленно!

– Просто не хочу расстраивать публику, – сказал он с невинным видом.

– Придется им смириться с этим, – сказала я.

Я лежала на его колене практически вверх ногами, и кровь мало-помалу приливала к голове. Соображать было все тяжелее.

– Я отлично знаю, что произойдет, если ты снова меня поцелуешь. Ты недосчитаешься одной руки.

Он поднял меня, но тут же перебросил на другую сторону и наклонил еще более рискованно.

– Ты все проблемы решаешь насилием и угрозами?

– Нет.

– Врешь.

Он поднял меня и поставил на ноги. Голова кружилась, но я чувствовала необыкновенную легкость в теле.

Неожиданно Шей принялся отплясывать польку. Я не смогла удержаться и расхохоталась над его нелепыми прыжками, которые совершенно не гармонировали с романтичными, тягучими звуками музыки, отлично подходившей для танго. Невилл покачал головой, но я заметила, что он тоже смеется. Музыка смолкла. Нев что-то сказал другим музыкантам, и в следующую секунду в воздухе раздались озорные звуки песни «Roll Out the Barrel», обработанной в стиле панк-рок.

Шей схватил меня за руки, и мы закружились в танце, все быстрее и быстрее.

– Я же говорил, что знаю, как заставить всех расслабиться!

Я прижалась к нему, чувствуя себя превосходно. Голова слегка кружилась, и я приложилась щекой к его плечу. В этот момент я увидела Рена. Он стоял в дверях и смотрел на нас, не отрывая глаз. Фигура его была такой неподвижной, что напоминала каменное изваяние. Я высвободилась от объятий Шея.

– Думаю, что шоу окончено.

– Отлично, – сказал он тихо, посмотрев в ту же сторону, что и я. – Иди поговори с ним.

– Прости, – сказала я и сделала несколько неуверенных шагов в сторону. Голова продолжала кружиться после бесшабашного танца.

– Я знаю, ты должна, – сказал он, натянуто улыбаясь. – Я пойду посижу с Мэйсоном и Анселем, спрошу у них, не хотят ли они знать, где я научился танцевать такую безумную польку.

Я повернулась, чтобы пойти к Рену, и почувствовала, что в животе все ходит ходуном. Он пересек танцпол и подошел ко мне сам. От его сердитого взгляда в душе поднялась волна противоречия и злости. Я не сделала ничего плохого. Я вспомнила о наших с ним планах – поехать вместе, заглянуть в новый дом, потом подумала о предстоящем союзе, и мне вдруг захотелось противоречить Рену во всем, делать все по-своему.

– В чем дело? – зарычал Рен.

– Мы просто старались помочь ребятам расслабиться, – ответила я спокойно и махнула рукой и сторону нашего столика, где члены стаи сидели, от души хохоча. – Это была шутка. Посмотри, какая удачная.

– А не могла ты придумать что-нибудь такое, что помогло бы им расслабиться, но чтобы при этом руки Шея не гуляли по всему твоему телу?

– Такого не было, – отрезала я, от души желая, чтобы именно так оно и было.

– Ну, хорошо, – сказал он и взял меня за руку. – Постарайся сделать так, чтобы больше это не повторялось. Мне не нравится видеть, как другой мужчина прикасается к тебе.

Другой мужчина? Рен всегда отзывался о Шее исключительно как о «мальчишке», так было с того самого момента, когда они познакомились. Да, вожак явно был объят ревностью.

– Как скажешь, Рен, – ответила я, сбрасывая его руку. – Надеюсь, ты извинишь меня, но на сегодня я сыта всем этим по горло.

– О чем ты говоришь?

– Я ухожу, – ответила я. – Все, как ты хотел. Ребята расслабились. А теперь я просто хочу уйти отсюда.

– Ну, не надо так, – вздохнул Рен, взял прядь моих волос и заложил мне за ухо.

Мне это не понравилось. Он явно пытался обходиться со мной как с ребенком. Я резко оттолкнула его руку.

– Я не хотел на тебя давить, – попытался исправить положение Рен. – Ты права, этот мальчишка раздражает меня. А мне не хочется испытывать ревность. Ты не виновата.

Казалось, Рен говорит искренне. Но он опять назвал Шея «мальчишкой», да еще и попытался отчитать меня, словно маленькую девочку.

– Спасибо за откровение, – сказала я. – Но оставаться здесь я больше не хочу. Пожалуйста, не заставляй меня.

Я знала, что он может это сделать, и ненавидела его за это.

– Куда ты пойдешь? – спросил он.

– В лес. Самое подходящее место для волка ночью, – ответила я, обнажая острые клыки в злобной улыбке. – Я чувствую зов луны.

– Я бы хотел, чтобы ты осталась со мной, – сказал Рен после паузы. – Но я не буду тебя заставлять.

– Вот и отлично, – сказала я и ушла, прежде чем он успел снова открыть рот.

Широкими шагами я пересекла танцпол. Под ноги подвернулся стул, и я сломала его, слишком сильно ударив ногой. Когда я оказалась на улице, на меня подул прохладный ночной ветерок, приятно щекоча разгоряченное тело. Я почувствовала, как напряжение постепенно уходит. Фей и Дакс стояли посреди стоянки, склонившись друг к другу, и о чем-то тихо говорили.

Увидев меня, Дакс удивился. Во взгляде, устремленном на меня, сквозило раздражение.

– Рен послал тебя, чтобы ты нас отчитала? – спросил он, расправляя широкие плечи, когда я поравнялась с ними.

– Мне не о чем говорить с вами обоими, – отрезала я и прошла мимо. На краю стоянки я перешла на бег, на ходу оборотилась волчицей и исчезла в лесу, даже не оглянувшись.

Глава 22

Шей стоял, прислонившись к своему «Форду». Он приветливо помахал, когда я подбежала к машине и залезла в кузов. Затем достал из машины пару ледорубов. Я приняла человеческое обличье и увидела, что он старается скрыть улыбку.

– Что такое?

– Я вспомнил, как приезжал сюда в прошлый раз, – пояснил он, затягивая шнурки альпинистских ботинок. – Я проснулся в машине. Подумал, что уснул и так никуда и не пошел, а все, что случилось в тот день, мне просто приснилось.

Я нагнулась вперед, чтобы размять мышцы спины.

– Да, я бы многое отдала, чтобы так оно и было.

– Ты вырубила меня, а потом притащила сюда? Так было?

– Я не тащила тебя. Принесла.

Он засмеялся и покачал головой.

– В любом случае спасибо тебе. Готова?

Шей не обманул: он действительно оказался неплохим скалолазом. Он аккуратно и быстро взбирался по склону, пока я пробиралась по кустам немного впереди него. Мы остановились только один раз, когда ему пришлось привязать к ботинкам «кошки», чтобы пройти обледенелый участок. Мне удалось преодолеть его в два прыжка. Ледорубами мы так и не воспользовались; они оставались привязанными к спине Шея на протяжении всего восхождения. Когда мы приблизились к пещере, я постаралась обогнать его. У входа в нее я склонила голову и стала ходить взад-вперед, принюхиваясь. Мне захотелось жалобно завыть, и я не смогла сдержаться. Усталый Шей добрался до того места, где стояла я, встал рядом и выпрямился.

– Все будет хорошо, Калла.

Я обернулась человеком и заглянула в пещеру. Я не могла стоять на месте спокойно, мне было страшно. Темное жерло пещеры напоминало огромную пасть, готовую в любой момент проглотить нас.

– Я не уверена, что стоит туда забираться, – сказала я. – Что будет, если кто-нибудь узнает о том, что мы были здесь?

– А как кто-то может об этом узнать?

– По моему запаху, Шей, – сказала я. – Любой Воин, придя в пещеру, будет знать, что я в ней побывала.

– Но ты сказала, что Воинам запрещено заходить внутрь, – возразил он.

– Да, это верно, но…

– Хочешь пойти обратно?

Я посмотрела на него, потом снова заглянула в пещеру. Насколько мне было известно, ни один Воин никогда не заходил внутрь. С какой стати сейчас что-то должно измениться?

– Так мы идем туда или нет? – спросил Шей.

– Да, идем, – ответила я, отбрасывая сомнения.

Он стянул с плеча рюкзак и достал фонарь с ремнем, позволявшим укрепить его на голове. Мы медленно вошли в пещеру. Свет фонаря с трудом пробивался сквозь царившую внутри тьму. Туннель уходил в глубину горы, конца его не было видно.

Когда выход из пещеры превратился в небольшую светлую точку за спиной, я замерла, почувствовав странный запах. Я обернулась волчицей и снова понюхала воздух. Да, я определенно чувствовала его. Запах был сильным и незнакомым. Мне показалось, что в воздухе пахло гниющим деревом и бензином. Я пригнула голову и начала медленно прокрадываться вперед. Шей осторожно следовал за мной, двигая головой, чтобы осветить фонарем ту или иную часть пола. Мы заметили кости одновременно. Шерсть на загривке поднялась, я приросла к полу. По полу были хаотично разбросаны кости животных, в основном оленей. Я пригляделась к костям, белевшим в темноте, и поежилась. Возле стены туннеля лежал череп огромного медведя. Казалось, он улыбался мне.

– Калла, – сказал Шей, стараясь привлечь к чему-то мое внимание.

В его тихом голосе сквозил испуг. В то же мгновение я услышала странный скребущийся звук.

Я огляделась, но никто не двигался в темноте пещеры. Тем не менее звук приближался. Было такое впечатление, словно о каменную стену скребут чем-то очень твердым.

Я сделала еще шаг вперед, но Шей громко закричал, предупреждая меня.

– Калла! Над тобой, беги!

Я бросилась вперед во тьму и услышала, как за спиной на пол упало что-то массивное. Удар раздался как раз в том месте, где мгновение назад стояла я.

– О, боже правый, – послышался за спиной прерывающийся от волнения голос Шея.

Я, рыча, развернулась.

На меня смотрели три пары глаз коричневого паука-отшельника. Они были похожи на три блюдца с раскаленным маслом. Его тонкие ноги были покрыты шелковистой шерстью. Волоски шевелились, паук явно старался сфокусироваться на добыче. Я отскочила назад и оскалилась, стараясь казаться свирепой, хотя на деле сильно испугалась. Паук был огромным, практически размером с лошадь.

Он смотрел на меня, живот его равномерно пульсировал. Я покачивалась из стороны в сторону, чтобы он не отрывал от меня глаз. Паук начал приближаться, перебирая лапами и постепенно набирая скорость. Я почувствовала, как одна из его мохнатых лап прикоснулась к моей спине, и отскочила. Сделав крут, я повернулась туда, где, по моему мнению, должен был находиться паук. Я слышала, как его твердые конечности скребут каменный пол пещеры. Сердце бешено билось, я лихорадочно обдумывала план атаки.

У волков нет подходящего инстинкта, подсказывающего им, как бороться с гигантскими пауками-мутантами. Противник не был похож ни на одно из существ, с которыми мне приходилось вступать в схватку раньше. Я резко развернулась, чтобы встретиться с пауком лицом к лицу, решив, что постараюсь нанести ему как можно больше повреждений, а потом уж подумаю о смертельном ударе. Мое резкое движение спровоцировало противника. Он поднял две передние лапы, и я прыгнула, схватилась за одну из них и начала что есть силы рвать ее. Тонкая лапа переломилась и оторвалась. Когда я оказалась на земле и посмотрела на паука, во всех его шести глазах можно было прочесть отчаянную боль. Ему было больно, но он не издавал ни звука, и от этого было еще страшнее.

Паук снова приготовился к прыжку. Я отскочила, но сделала это недостаточно быстро, и противник прижал меня к холодному каменному полу двумя лапами.

Голова его наклонилась к моему плечу, я отчаянно вертела шеей, стараясь высвободиться. Все это время я громко рычала, а когда увидела его гигантские клыки, жалобно заскулила от страха. В момент, когда паук укусил меня в бок, я вцепилась зубами в его ногу.

Раздался страшный удар, и послышался звук раздираемой плоти, сменившийся хлюпаньем вытекающей жидкости. Паук попятился и выпустил меня, я отползла в сторону. Из ран на теле паука вытекала бледно-голубая жидкость. Шей ударил его двумя ледорубами сразу. Он стоял позади паука и продолжал яростно наносить удар за ударом по незащищенной спине чудовища. Паук пришел в ярость и попытался развернуться к нападавшему. Я подскочила к нему и оторвала еще одну конечность. Паук зашатался. Голубоватая кровь, вытекавшая из ран на спине, струилась по полу пещеры. Ноги чудовища подогнулись, и он рухнул на землю. Шей обогнул конвульсивно изгибающееся тело, подбежал к пауку спереди, сжал зубы и нанес удар ледорубом прямо в голову, между двух основных глаз чудовища. Паук последний раз дернулся и затих. Шей шумно вздохнул и отошел от бездыханного тела. Руки его сжимали ручки ледорубов так сильно, что было видно, как в раздувшихся венах неистово пульсирует кровь. Я принюхалась, но признаки опасности исчезли. Я обернулась человеком и подошла к нему.

Он посмотрел на меня удивленно, так как я стояла спокойно, опустив руки, и не пыталась занять боевую позицию.

– Ты уверена, что здесь нет еще одного паука? – спросил он.

– Нет, он был один, – ответила я, потирая спину в том месте, куда вонзились клыки противника. Я почувствовала, что рана кровоточит. На счастье, Шей подоспел вовремя и паук не успел укусить меня в полную силу. Рана была неглубокой, но болезненной.

– Что это? – спросил Шей, посмотрев на гигантского паука.

– Коричневый паук-отшельник, – ответила я тихо. – Это можно сказать точно, потому что у него только шесть глаз.

Шей поднял брови. Я пожала плечами.

– Мы как раз недавно изучали пауков.

– Калла, но это же не паук, – взмолился Шей. – Пауки не бывают такими огромными. Что это за чудовище?

– Это паук, но Хранители изменили его. Они могут делать такие вещи. Изменять что-то, существующее в природе. Паук, наверное, представлял собой последнюю линию обороны пещеры Халдис. Его поселили здесь на случай, если кто-то прорвется сквозь Воинов. Но кто из Хранителей сотворил это чудовище, я не знаю. Мне также неизвестно, когда они приходят сюда, чтобы проверить, все ли в порядке. Не стоило его убивать, – добавила я, поразмыслив. – Это еще один признак того, что мы здесь были.

– Ты с ума сошла? А что мы должны были сделать? Взять медвежий череп и попытаться поиграть с ним, как с собакой? – спросил Шей.

– Хорошая мысль, – ответила я. – Но проблема все равно остается.

Он ничего не ответил, просто стоял и смотрел на паука. Лицо у него было белое, как мрамор.

– Что с тобой? – спросила я, подходя к нему.

– Ты даже не представляешь, как я не люблю пауков, – ответил он и осмотрел свои плечи, словно опасаясь, что по ним ползают пауки.

Я улыбнулась кривоватой улыбкой.

– Да уж. Для человека, утверждающего, что у него арахнофобия, ты неплохо разделался с этим экземпляром.

Я посмотрела на ледорубы, свисавшие из обеих рук Шея; с острых наконечников все еще капала голубоватая кровь.

– Где ты этому научился? Ты двигался как хорошо обученный воин.

Бледное лицо Шея слегка зарделось. Он подбросил в воздух оба ледоруба, а потом без труда поймал их за ручки. Внезапный приступ боли на мгновение отвлек мое внимание. Я приложила руку к боку и обнаружила, что кровь продолжает течь из раны.

– Я поняла, – предположила я, стараясь не обращать внимания на боль. – У тебя был период, когда ты хотел стать ниндзя?

Он покраснел и покачал головой.

– Нет, я увлекался приключениями Индианы Джонса. Мне нравилось, что он может воспользоваться первым попавшимся предметом, чтобы выйти из затруднительного положения. Такой, знаешь, находчивый.

– А что, есть комиксы, посвященные его приключениям?

– Да, – ответил он, пиная труп паука.

– Ага, – добавила я, глядя на него с озорной улыбкой. – Ты, наверное, и с кнутом неплохо обращаешься.

Он уклончиво улыбнулся в ответ и пожал плечами. Я повернулась, чтобы взглянуть в дальний конец туннеля.

– Ну, хорошо, запомню это на будущее.

Мы осторожно пошли вперед. Я старалась не смотреть на кости, разбросанные по полу вдоль нашего пути. Попутно я массировала место укуса. Кровь остановилась, но боль стала сильнее и, казалось, начала распространяться по телу. Я споткнулась о камень и чуть не упала. Шей схватил меня за руку.

– Ты в порядке?

– Да. Все нормально, только что-то хуже видеть стала.

Я подвигала плечами, стараясь сфокусировать взгляд на полу под ногами. Воздух в пещере, казалось, стал холоднее, но на самом деле, поняла я, под кожей начал распространяться жар. Даже при свете лампы на голове Шея видеть мне было все труднее, с каждым шагом зрение становилось все хуже и хуже.

– Что с тобой, Калла? – спросил Шей. – Тебе тяжело идти? Ты никогда не была неуклюжей, я точно помню.

– Не знаю, – ответила я.

Тьма вокруг сгущалась; стоять стало тяжело, я упала на колени, нагнулась и оперлась на локти, чтобы не рухнуть на пол.

– Ты ранена? – спросил Шей. У меня дрожали руки и ноги, становилось все холоднее.

– Да, наверное. Паук укусил меня, но мне казалось, что не слишком глубоко.

– Куда он тебя укусил? – сказал он, опускаясь на пол рядом со мной. – Покажи.

Я расстегнула куртку и начала задирать футболку, но остановилась и с сомнением закусила губу.

Он засмеялся.

– Я не собираюсь тебя трогать, Кэл. Нужно осмотреть рану, и все.

Я кивнула и задрала футболку. Паук укусил меня под ребра, в правый бок. Я выгнула шею, но увидеть место укуса через плечо не удавалось. Шей изумленно вздохнул.

– Что там? – спросила я и изогнулась еще больше. В итоге мне удалось краем глаза увидеть место укуса. Я завыла от злобы и страха.

– Как он мог такое сделать? – спросил Шей напряженным голосом.

Я покачала головой.

– Черт, все правильно. Я забыла…

Руки и ноги тряслись все сильнее. У меня начинались конвульсии.

– Укус этого паука обладает некротическим действием.

– Некротическим? – спросил Шей, тяжело дыша. – Ты хочешь сказать, яд разрушает плоть?

– Похоже, так и есть. Я вспомнила, что читала о быстром разрушении тканей, – ответила я, закрывая глаза, чтобы сдержать приступ тошноты.

– О боже, Кэл, я вижу, как распространяется омертвение! – воскликнул Шей. – Яд словно выедает плоть вокруг раны.

Я попыталась улыбнуться, но вместо улыбки у меня вышла болезненная гримаса.

– Отличная новость. Мне сразу стало лучше.

– Почему тебя не защищает чудодейственная кровь? – спросил он, и я почувствовала панические нотки в его голосе. – Я думал, кровь Воинов помогает от всего.

– Да, кровь защищает меня, – с трудом произнесла я. – Но не от всего. У ядов сложные свойства, а я никогда не имела дела с ядом гигантского паука. Может быть, я не смогу поправиться без чужой помощи.

– В чем заключается помощь?

– Мне нужен другой Воин, – сказала я. – Из моей стаи. Его кровь.

– Может, позовем Брин или Анселя?

– Насколько быстро распространяется омертвение?

Он не ответил.

– Тогда у нас нет на это времени, – сказала я. Руки уже не держали меня, и мне пришлось лечь на холодный пол пещеры.

– Калла! – воскликнул Шей, обхватывая меня руками и притягивая к себе. – Держись, мы должны что-то придумать.

Я покачала головой.

– Ничего уже не сделаешь. Уходи отсюда.

– Нет.

– Шей, тебе нужно уйти с горы. Если кто-то найдет тебя здесь, он убьет тебя.

– Я не оставлю тебя умирать в пещере, – отрезал он.

– У тебя нет выбора. Ты ничего не можешь сделать.

Боль, от которой сводило мышцы, стала утихать, сменившись онемением, быстро распространявшимся по всему телу. От этого стало еще страшнее.

– Нет, могу.

Я постаралась сфокусировать взгляд на лице Шея. Даже сквозь пелену, окутавшую мои чувства, я почувствовала серьезность его слов.

Шей сорвал с себя куртку, снял свитер через голову и разорвал белую футболку.

– Что ты делаешь?

– Тебе придется превратить меня в Воина, – сказал Шей. – И как можно скорее, а то я начинаю нервничать.

Он поежился, и я поняла, что причиной этого был страх, а не холодный воздух пещеры.

– Нет.

– У нас нет времени на споры.

Он сменил позу и прижал мою голову к своей шее. Тело мое охладело уже до такой степени, что жар, шедший от его обнаженного тела, казалось, обжигал мне лицо.

– Давай. Ты должна сделать так, чтобы моя кровь помогла тебе исцелиться.

– Ты сошел с ума, – сказала я тихо. – Я не могу этого сделать. Не важно, что случится со мной. Уходи немедленно. Беги. С тобой все будет хорошо.

– Да, все будет просто отлично. Если ты умрешь, мне тоже жить недолго останется. И ты это прекрасно знаешь, – возразил он. – Мне нужна твоя помощь.

– Я никогда никого не превращала, – сказала я. – Может не получиться.

– Давай же, – сказал он повелительным тоном. – Укусить и произнести заклинание, ты сама говорила. Разве это трудно?