Текст книги "Нерушимая клятва"

Автор книги: Андреа Кремер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Глава 20

– Ай! – воскликнула я, уворачиваясь от Сабины, сжимавшей в руке пригоршню булавок.

Она уколола меня уже в третий раз, и я была абсолютно уверена, что она сделала это нарочно.

– Извини, – сказала Сабина, но по ее голосу было ясно, что она не чувствует себя виноватой.

– Калла, стой, пожалуйста, ровно, – сказала мама тихо. – Сабина, а ты постарайся быть аккуратней.

– Хорошо, Наоми, – ответила она с легким поклоном, но я заметила ухмылку на ее физиономии. Если бы я не была увешана с ног до головы тканью, обязательно врезала бы ей ногой.

Напротив стояла Брин, следя за тем, чтобы платье не оказалось перекошенным.

– Мне кажется, здесь нужно подсобрать, – сказала она, указывая на мое левое плечо.

Мама выпрямилась.

– Молодец, Брин, отличный глазомер. Сабина, мне понадобятся булавки, чтобы заколоть здесь.

Я схватила Сабину за плечо.

– Еще раз уколешь – и я превращу твою башку в персональную игольницу.

– Калла, ты обращаешься с вассалами неподобающим образом, – раздраженно произнесла мама. – Козетта, как там подол?

– Почти готово, – отозвалась Козетта, стоявшая где-то за спиной.

Из-за обилия пышных складок я не могла ее видеть.

– Черт, Сабина! – воскликнула я, потирая плечо в месте нового укола, который она мне только что нанесла. – Если платье будет залито кровью, ты об этом пожалеешь.

– Ну, я же не до крови тебя колю, – ответила Сабина, не скрывая довольной улыбки.

– Да ты его, по всей видимости, все равно кровью зальешь, – сообщила Фей, до того момента сидевшая молча в укромном уголке.

Она всеми силами старалась избежать участия в изготовлении платья и поэтому вела себя так, словно прикосновение к шелку может заразить опасным заболеванием – болезнью прекрасной принцессы.

Мама оскалилась на нее.

– Фей!

Я чуть не свалилась с невысокого табурета, который принесла мама, чтобы я стояла на нем во время примерки. Брин схватила меня за руку, чтобы помочь восстановить равновесие.

– Ай! – опять вскрикнула я, когда иголки, скреплявшие рукав, вонзились мне в кожу. На этот раз я запротестовала скорее от усталости и раздражения, потому что Брин точно сделала это неумышленно.

– О чем говорит Фей? – спросила я, глядя на мать.

Она покачала головой.

– Откуда тебе известно о церемонии? – спросила она у Фей, сердито взглянув на нее.

– Прошу прощения, мэм, – ответила та, глядя на улицу сквозь окно моей спальни. – Дакс подслушал разговор Эмиля с Эфроном.

– Даксу следует знать, что пересказывать чужие разговоры непростительно, – сказала мама.

Брин продолжала стоять возле меня, не будучи уверенной в том, что я снова не начну падать.

– Мам, ну пожалуйста, – попросила я сладким голоском. – Неужели мне нельзя знать об этом?

Мама облизнула губы, глядя в озабоченные лица девочек.

– Ладно, кое-что расскажу, – согласилась она наконец. – Прежде всего можешь мне поверить – на платье крови не будет.

После ее слов дышать мне стало немного легче.

– Ну, и то хорошо.

– Потому что ты будешь в обличье волка, когда убьешь добычу, – закончила фразу мама.

– Убью добычу?

Я увидела свое отражение в высоком зеркале, висевшем на стене. Мне показалось, что я похожа на одну из очередных жен Генриха VIII, которой только что сообщили, что король снова подает на развод.

– Да ладно тебе, Кэл, – сказала Фей и схватила с тумбочки потрепанного игрушечного мишку. Я побоялась, как бы она не оторвала ему голову от волнения. – Охота будет, наверное, единственным развлечением в эту ночь.

– Пока Рен не затащит ее в постель, конечно, – промурлыкала Сабина.

Фей зловеще захохотала. Даже из-за спины, где расположилась Козетта, сквозь складки скрывавшей ее ткани донесся тихий сдавленный смех.

– Замолчи, Сабина! – воскликнула мама, уперев руки в бока. – Вы ведете себя как варвары.

Она протянула ко мне руки и зажала мое лицо между ладонями.

– Калла, церемония будет красивой. Мы будем ждать тебя в заколдованной роще. Все, за исключением Брин, так как ее задача – отвести тебя к месту проведения ритуала. Когда вы окажетесь там, Брин уйдет. Послышится барабанная дробь, пробудятся духи леса, и зазвучит древняя песнь Воинов. Ты услышишь все это, прежде чем тебя позовут присоединиться к нам.

– Кто меня позовет?

– В нужный момент ты все узнаешь, – ответила она с улыбкой. – Я не хочу раскрывать все секреты. Покров тайны придает церемонии особую прелесть.

Прелесть? Я поглядела в мамины глаза с поволокой и подумала, что не чувствую никакой особой прелести. Ничего, кроме тревоги.

– И кого нужно будет убить?

Так вот чего опасались родители, вспомнила я.

Она убрала руки от моего лица и скрестила их на груди.

– Это своего рода испытание, публичная демонстрация того, что вы с Реном можете охотиться совместно. Это необходимое качество для вожаков стаи.

– Мы будем охотиться вместе с ним? – спросила я, пытаясь понять, как это может выглядеть. – А Хранители будут наблюдать за нами?

– Дичь, которую вам нужно будет поймать и убить, будет представлена в конце церемонии, – ответила мама, разглаживая спереди подол платья.

Я поморщилась, так как из-за ее движений в тело вонзилась еще одна булавка.

– И что это будет за дичь? – спросила Брин, взяв меня за руку.

Я поразилась тому, как сильно дрожат ее пальцы.

– Ты не узнаешь об этом, пока не наступит ночь церемонии. Неожиданность – важная составляющая ритуала.

– И на кого же пришлось охотиться вам в ночь свадьбы со Стефаном? – спросила Сабина.

Я была неприятно поражена тем, как крепко она стиснула пальцы, словно мысль о том, что во время церемонии мне придется кого-то убивать, пугала ее больше, чем меня.

Мама подошла к тумбочке и взяла расческу. Храня молчание, она встала сзади меня и принялась расчесывать спутанные пряди волос.

Когда я уже окончательно решила, что она нам ничего не расскажет, мама вновь заговорила:

– Мы охотились на Ищейку. Одного из тех, что мы захватили раньше.

– Ух ты, – сказала я.

Перед мысленным взором мелькнуло лицо Ищейки, с которым я сражалась возле «Эдема». Я вспомнила, как страшно он кричал в кабинете Эфрона. Возможно ли, что он все еще жив? Неужели Хранители вытащат его из секретной тюрьмы только для того, чтобы бросить к нашим ногам во время церемонии?

С кровати донеслось жужжание мобильного телефона. Фей покопалась под кипой ткани, припасенной для изготовления кринолина, и нашла мой телефон.

– Ответить?

– А кто это? – спросила я. Фей посмотрела на экран.

– Шей.

Мама замерла с расческой в руке.

– Кто такой Шей? – спросила она.

– Мальчишка, человек, которого Логан обязал нас охранять, – ответила Фей, бросая телефон мне.

– Мам! – закричала я, с трудом ловя телефон.

Наоми вырвала из головы целый клок волос, что было, конечно, не слишком приятно. Я услышала стук расчески, упавшей на пол, и спустя мгновение мама стояла напротив меня. Лицо ее было белее скомканных простынь, беспорядочно валявшихся на постели.

– Парень Хранителей звонит тебе? Зачем?

– А ты знаешь, кто такой Шей? – спросила я, чувствуя, что телефон все еще вибрирует в руке.

– Я… – ответила мама, нагибаясь, чтобы поднять расческу. – Я что-то слышала от Люмины. Но имени мальчика я не знала.

– И что рассказывала тебе Люмина? – поинтересовалась я, наблюдая, как мама ни с того ни с сего принялась наводить порядок на моем туалетном столике.

– Это неважно, – ответила она, не глядя на меня. – Просто я не знала, что вы с ним близко знакомы.

– Да уж, весьма близко, – тихонько произнесла Сабина.

– Что ты сказала? – спросила мама, посмотрев сначала на нее, потом на меня. – Ты что, встречаешься с другим молодым человеком? Не только с Реном? Это позор!

Я попыталась врезать Сабине ногой и наверняка упала бы, если бы Брин вовремя меня не подхватила.

– Конечно, это не так, Наоми, – вступилась она за меня. – Логан попросил Каллу присматривать за Шеем. Следить, чтобы с ним ничего не случилось.

Мамино лицо побледнело сильнее прежнего.

– А почему он…

Она замолчала и принялась взбивать подушки. Я посмотрела на вибрирующий телефон в руке, не зная, что предпринять.

– Наоми, ты, кажется, говорила, что нас ждет десерт и подарки? – спросила Брин. – Может быть, сделаем перерыв?

– Да, конечно! – ответила мама, явно испытав облегчение, и направилась к двери. – Я приготовила кофе и птифуры. Пойдемте в салон и отдадим им должное.

– Спасибо, Брин, – шепнула я, когда девочки вслед за мамой вышли из спальни.

Брин сжала мою руку и поспешила за Фей, которая повернулась, чтобы посмотреть, что задержало Брин.

– Что, черт возьми, такое птифуры? – спросила она.

Я открыла телефон.

– Привет.

– Калла, – ответил Шей с удивлением. – Я уже решил, что ты не отзовешься.

– Ну да, – сказала я, прислушиваясь к звукам, доносившимся из гостиной. Мама, похоже, распространялась на тему правильной расстановки китайского фарфора и столового серебра. – У нас всего пара минут.

– Я быстро, – ответил он. – Мне кажется, я понял, почему мы не могли найти в библиотеке ничего полезного.

– И почему же?

– Я не мог понять, к чему тут эти символы из обихода древних алхимиков, – сообщил Шей. – Помнишь, они были на рисунке вместе с крестом?

– Угу.

– В общем, я тут покопался и понял, что они встречаются не только на том рисунке, – сказал он, шелестя страницами книги.

– На карте, которую я использовал, когда взбирался на гору, тоже есть такой символ. Прямо на том месте, где расположена пещера.

– На месте пещеры Халдис нанесен треугольник?

– Да, треугольник, расположенный острым концом вниз и пересеченный одной линией.

– Это знак земли, – подсказала я, перебрав в памяти символы. – Значит, пещера имеет отношение к элементу, олицетворяющему силу земли.

– Ты не знаешь, что в пещере? – спросил Шей.

– В пещере? – переспросила я. – Я так понимаю, что она сама по себе важна. Хранители всегда называют ее священным местом. Ты думаешь, там и внутри что-то есть?

– Полагаю, надо это узнать.

– Ты серьезно?

– Мы не можем пойти в библиотеку, после того как на нас напали Ищейки, – сказал он. – Да ты и сама это понимаешь. Но нам нужно что-то делать.

– Я так не думаю, – сказала я, чувствуя, как мои губы мгновенно пересохли. – Пещера расположена на большой высоте. Там, наверное, уже много снега.

– Я неплохой альпинист. У меня получится, – сообщил он. – Уверен, Кэл, я могу это сделать.

– Только лучше пойти туда в воскресенье, когда патрулировать периметр будем мы с Брин, – произнесла я, размышляя. – Избавиться от Брин нетрудно. Она будет прыгать от радости, если я скажу ей, что у нее есть возможность провести день с Анселем наедине. Но нам может не хватить времени добраться до пещеры и вернуться назад прежде, чем наступит очередь для следующего дозора Найтшейдов. Ну, мне-то, положим, хватит…

– Даже и не думай, что я отпущу тебя туда одну.

В дверях появилась мама и помахала мне салфеткой.

– Калла, настало время для игр и подарков! Тебе помочь освободиться от платья? Осторожней, не потеряй булавки.

– Игры? – спросила я, испытывая легкий приступ тошноты.

– Игры? – рассмеялся Шей мне прямо в ухо. – У тебя там что, девичник в самом разгаре? Неудивительно, что ты не сказала, чем ты там занимаешься. Тебе, наверное, стыдно.

Я прикрыла телефон рукой.

– Мам, я спущусь через секунду.

– Заставлять гостей ждать невежливо, – проворчала мама, направляясь вниз.

– Калла, – позвал Шей. – Ты еще здесь?

Я посмотрела на свое отражение и подумала о том, как здорово было бы изорвать в клочья подвенечное платье. Получилось бы чрезвычайно дорогое конфетти.

– Да, я здесь, извини.

– Когда мы пойдем?

В голосе Шея звучал такой энтузиазм, что мне захотелось плакать и смеяться одновременно. До Самайна оставалось чуть больше недели. Когда союз будет заключен, тайно встречаться с Шеем уже не получится. Я не была уверена, что мне вообще удастся с ним видеться.

– В воскресенье. Пойдем в пещеру в воскресенье.

– Через три дня? – спросил он. – Я был так рад тому, что придумал такой замечательный план. А теперь придется нервничать три дня подряд.

– Не нужно нервничать. Увидимся завтра.

– А про платье ты мне не расскажешь?

Я отключила телефон.

– Иду, мам! – закричала я, спрыгивая с табурета.

Я сделала два шага по направлению к двери, но внезапно нога запуталась в ткани, я повалилась вперед и упала прямо лицом вниз. Я попыталась встать, но не могла освободиться из паутины розовых, золотистых и бледно-желтых слоев ткани, которым, казалось, не было ни конца ни края. Я лежала, словно в коконе, и при каждом движении в мою кожу втыкались булавки, которыми были скреплены части платья, и жалили меня, словно рой разгневанных пчел.

Когда Брин наконец освободила меня от шелковых пут, я все еще кричала.

Глава 21

– Так что ты делаешь сегодня вечером? – спросил Шей, когда мы вышли после лекции по философии.

– Буду писать черновик эссе, – сказала я, постучав по ноутбуку костяшками пальцев. – Я начала отставать из-за… В общем, столько всего произошло.

– Можно, я приду тебя навестить? – спросил он, показывая папку, наполненную листками с переводом книги. – Кстати, я мог бы тебе помочь.

– Я не думаю, что это хорошая мысль. Не стоит тебе приходить ко мне домой.

– Почему? – спросил он, держа мои учебники, пока я отпирала дверцу шкафчика.

– Маме это не понравится.

– Но я такой приятный малый.

– Ну и… Ой!

Ансель залепил мне прямо в спину футбольным мячом.

– Гол!

Я вытащила из шкафчика бутылку с водой и плеснула ему в лицо.

– Отличный ход, – ухмыльнулся он, утираясь рукой. – Но в парламентера не стреляют.

– Ты вроде бы пока дышишь, – возразила я. – Кто тебя послал?

– Нев сегодня выступает в «Пожаре». Он нас пригласил.

– Что такое «Пожар»? – спросил Шей.

– Это бар. Он находится в западном пригороде, – ответила я, натягивая куртку. – Ну, бар, это, конечно, громко сказано. Забегаловка.

– Да ладно, Кэл. Тебе вроде бы там нравилось, – напомнил Ансель, удерживая мяч на согнутом колене. – Не надо делать вид, что тебе противны дешевые бары. Кроме того, мы никуда вместе не ходили с тех пор, как Рен приглашал нас в «Эдем». Надо спустить пар. Нам всем.

– Во сколько? – спросила я.

– В десять.

– Ну, не знаю, – сказала я, бросив взгляд на Шея.

Ансель тоже посмотрел на него.

– Шей, думаю, тебе стоит к нам присоединиться. Давай вместе потусуемся сегодня, – сказал брат. – Увидишь, мы неплохо проводим время не только за завтраком.

– А как вы собираетесь пройти мимо охранника на входе? – спросил Шей. – Или у вас есть фальшивые удостоверения личности, а я об этом не знаю?

– У Нева персональное приглашение от владельца, – пояснил Ансель. – Удостоверения не понадобятся.

– Замечательно, – сказал Шей, наградив меня озорной улыбкой.

– Да уж, – согласилась я, подавив желание зарычать. – Замечательно, ничего не скажешь.

Ансель просиял.

– Мэйсон заедет за нами после девяти. Бар находится возле шоссе 24, Шей. Увидишь дорогу из гравия справа – поворачивай на нее. Она приведет тебя к бару.

– Отлично, встретимся там, – сказал Шей.

Я пошарила в кармане куртки и бросила Анселю ключи от машины.

– Сегодня ты за рулем, Эн. Жди меня в машине, я через минуту подойду.

– О, правда? Вот здорово! – обрадовался брат и выскочил из раздевалки, опасаясь, что я передумаю.

Когда он исчез за дверью и не мог нас слышать, я сердито посмотрела на Шея.

– Ты с ума сошел?

– Почему это? Потому что хочу посмотреть на выступление Нева? – спросил он, улыбаясь и глядя на меня спокойно и безмятежно. – Я не думаю, что это такая уж плохая мысль. Слышал, что он отлично выступает. В конце концов, должен же я проверить, правду ли говорит Мэйсон.

– Ты знаешь, о чем речь, – сказала я без улыбки. – Там будет Рен.

– Очень даже возможно.

Я представила себе их обоих в остановке темного тесного бара. Ночь, зловещие неоновые огни…

– Он захочет… – Я закусила губу и не закончила фразу.

– Вести себя на публике как твой парень? – закончил за меня Шей, и его брови вопросительно взлетели вверх. – Да, я понимаю.

– Спасибо, что понимаешь, – поблагодарила я, чувствуя, что он не настроен спорить. – Мне бы, правда, очень хотелось, чтобы ты пришел, но…

– Правда? – спросил он, взявшись за верх дверцы моего шкафчика и плавно покачивая ее. – А почему ты так говоришь?

– Ты не можешь мне просто поверить на слово?

– Думаю, нет, – ответил он, и на лице его заиграла игривая улыбка. – Нет, не могу.

– Почему с тобой всегда так трудно?

При виде его озорной улыбки я вспомнила, как веселят меня его шутки. Я вспомнила, что не увижу его вечером, и от расстройства что-то заныло в груди. Нет, без него вечер будет невыносимым. Никакого веселья, только тревога из-за поведения Рена.

– Скажи мне почему.

– Не знаю, важно это или нет, но мне тебя не хватает, – сказала я, придвигаясь к нему. – Воскресенье еще так нескоро.

В момент, когда слова слетели с моих губ, я прикусила язык.

Зачем я это сказала? Нельзя произносить такие вещи вслух.

– Приятно слышать, – сказал Шей с улыбкой, которая показалась мне опасной. – Но я приду сегодня вечером.

– Что? – не поняла я, чувствуя короткий, но мощный приступ сердцебиения. – Но я же тебе только что сказала…

– Я все понял, Калла, – сказал он, крепко сжимая мою руку. – Увидимся вечером.

Я пристально посмотрела на него. Он больше ничего не сказал, только засмеялся, развернулся и ушел.

Мэйсон направил «Лендровер» на усыпанный гравием проезд, ведущий к бару. Когда мы въехали на стоянку, я поразилась тому, насколько неуместным казался вид громадного представительского автомобиля на фоне мотоциклов и разнообразных спортивных купе, принадлежавших завсегдатаям.

Брин расстегнула ремень.

– Не понимаю, зачем мы сюда приехали. Мне больше понравилось в «Эдеме».

– Нев не выступает в «Эдеме», – возразил Мэйсон. – Кроме того, бывать нужно везде.

– Поверь мне, здесь лучше, чем в «Эдеме», – сказала я, чувствуя, что у меня в животе все ходит ходуном от страха при одной мысли о клубе Эфрона. Мы с Мэйсоном обменялись взглядами. Мы никогда бы не сказали этого вслух, но я знала, что он подумал о том же, о чем и я: Логан никогда бы не пришел в такое место, как «Пожар».

Ансель обвил руками талию Брин и помог ей выбраться из машины.

– Мы тут отлично проведем время, сама же знаешь.

Недовольная гримаса сохранялась на лице Брин ровно до того момента, когда брат поцеловал ее. Как только он сделал это, она тут же просияла.

Бар был построен на месте старого придорожного кафе, сгоревшего больше десяти лет назад. Менеджер заведения принял нетривиальное решение и не стал сносить обгорелое здание. Вместо этого он обнес руины новыми стенами, на которых держалась крыша. Торчавшие повсюду куски обугленного дерева превратились в интерьер в лучших традициях современного искусства. Пол, сделанный из прочных досок, был наклонным, и в некоторых местах угол был таким большим, что можно было запросто упасть и скатиться вниз.

В баре была только одна лампа, бросавшая тусклый луч света на пол. Роль дополнительного освещения играли многочисленные неоновые вывески пивных компаний, сиявшие всеми цветами радуги. В воздухе постоянно витал табачный дым, от которого чесались ноздри и притуплялось обоняние. Вдоль стойки на разнокалиберных табуретах сидел целый паноптикум постоянных клиентов, как на подбор, пузатых здоровяков. Затянутые в кожу байкеры кучковались за столами в темных углах. Напротив стойки была установлена крепкая платформа, служившая сценой.

Невилл сидел на ней, свесив ноги. На коленях его криво лежала гитара. Увидев нас, он коротко кивнул. Ансель и Мэйсон незамедлительно отправились к сцене. Брин осталась стоять рядом со мной, взяв меня за руку.

– Ну, сейчас о музыке начнут говорить. Это надолго. Может, пока присядем?

Я проследовала взглядом за Брин и в другом конце бара увидела Рена, Дакса, Фей, Сабину и Козетту. Они сидели тесным кружком.

– Да, пойдем.

Когда мы приблизились к их столику, Рен вытянул руки в мою сторону.

– Как я рад, что ты здесь.

Мой пульс забился учащенно, но я подошла ближе и позволила ему крепко обнять себя. Рен подвел меня к свободному стулу рядом с тем, на котором сидел он сам.

– Спасибо, – сказала я, не поднимая на него глаз, пока мы не сели. Брин заняла место рядом со мной.

– Привет, ребята, – сказала я, улыбнувшись другим членам стаи. – Рада вас видеть.

– Привет, Калла, – отозвался Дакс.

Сабина ответила дежурной улыбкой. Козетта тоже что-то сказала, но так тихо, что я не услышала, так как люди, набившиеся в бар, говорили довольно громко.

– Фей? – спросила я, взглянув на молодую волчицу из своей стаи. – Мэйсон сообщил мне, что ты приехала с Даксом.

– Да, верно, – ответила она, придвигаясь поближе к здоровяку.

Я хотела было что-то сказать, но закрыла рот, решив, что стоит просто понаблюдать за тем, как развиваются события в объединенной стае.

Рен взглянул в сторону сцены. Шей стоял неподалеку от нее.

– Твой фан-клуб уже прибыл. Он тебя дожидается.

Я прикусила губу. Да, если этот вечер кончится для меня мирно, буду считать, что произошло чудо.

– Его пригласил Ансель.

– О, надо будет его за это поблагодарить, – отозвался Рен и посмотрел на меня взглядом, который был острее любого ножа.

– А я думаю, что это хорошо, – вступилась за меня Брин с оттенком нарочитого противоречия в голосе. – Логан просил нас за ним присматривать. Калла не обязана делать тяжелую работу в одиночку. Эта ответственность лежит на всей стае.

– Да, конечно, – сказал Рен уже не столь раздраженно. – Мы все поможем ей позаботиться о парне.

– Посмотрим, сможет ли он постоять за себя за пределами школьных стен, – ухмыльнулся Дакс.

Фей что-то шепнула ему на ухо; здоровяк громко расхохотался.

– Не хочешь со мной поделиться? – спросила я, нагибаясь к ней и цепко хватая ее за запястье. Она попыталась вырвать руку.

– Нет, не хочу.

Брин зашипела на нее, и Фей перестала сопротивляться.

– Прости, Кэл. Я ничего неуважительного по отношению к тебе не сказала. Просто шутка, не предназначенная для чужих ушей.

– Понятно, – сказала я, продолжая есть ее глазами, пока она не отвернулась. Рен сжал мое плечо, и я выпустила руку Фей.

– Успокойся, – сказал он. – Мы же сегодня отдыхаем. Дакс, иди и принеси всем выпить по новой.

Дакс кивнул, погладил Фей по бедру и отправился к стойке.

Ансель, Мэйсон и Шей подошли к нам и расселись на свободные стулья.

– Привет, ребята, – улыбнулся им Рен. – Рад, что ты к нам присоединился, Шей.

Я постаралась не обращать внимания на то, как изменилось выражение лица вожака. Теперь он больше походил на волка во время дозора.

– Разве это не бармен из «Эдема»? – спросила Брин, глядя на сцену.

Теперь на платформе, помимо Невилла, находились еще два человека. Я узнала волка из стаи Бэйнов, работавшего в клубе Эфрона. Это точно был он, но теперь с его шеи свисала бас-гитара.

– Его зовут Калеб, – пояснил Мэйсон. – Да, он работает в «Эдеме». Они с Невиллом хорошие друзья.

– А кто за барабанами? – спросил Ансель.

– Том, – ответил Мэйсон. – Этот бар принадлежит ему, и он любит играть вместе с музыкантами, выступающими здесь.

Невилл подошел к микрофону. Шум в баре стоял такой, что даже многократно усиленный голос Нева был едва различим.

– Сабина, нам понадобится твоя помощь. Не могла бы ты подняться к нам вместе со стулом?

Все члены моей стаи взглянули на Сабину с нескрываемым удивлением, а приятели Рена обменялись понимающими улыбками. Рен подтянул меня вместе со стулом еще ближе и обнял за талию. Я бросила на Шея краткий взгляд, а потом снова стала следить за тем, что происходило на сцене. Чувство у меня было такое, будто на моих глазах разворачивается упорный поединок по перетягиванию каната, а я как раз тот канат и есть.

Сабина поднялась на сцену, неся в руке свой стул. Нев подал ей тамбурин и подставил поближе запасной микрофон.

– Что это значит? – спросила Брин.

– Сабина иногда подпевает Неву на выступлениях. Бывает, они даже поют дуэтом. У Сабины отличный голос, – объяснил Рен.

– Надо же, – удивилась Брин, запуская руку в тарелку с орешками. – Кто бы мог подумать.

Козетта сердито посмотрела на нее.

– Добрый вечер, – сказал Нев, и все затихли, глядя на сцену. – Меня зовут Нев. На бас-гитаре играет Калеб, ну, а Тома, думаю, вы все знаете. Кроме того, наш скромный коллектив сегодня украшает Сабина, которая почтила нас своим присутствием.

Никто, кроме нас, не захлопал. Вероятно, завсегдатаи ходили сюда не для того, чтобы слушать музыку. Невилл кивнул Тому. Владелец заведения подмигнул Калебу, и спустя мгновение ударные и бас-гитара заиграли тягучий, тяжелый ритм. По лицу Невилла промелькнула улыбка; пальцы начали перебирать гитарные струны, и он запел.

Мэйсон улыбнулся мне, я ответила ему кивком. Да, теперь я понимаю. Сабина затянула мелодию вслед за Невом. Голос у нее был очень приятный и немного мрачный, как первая тень на закате дня. Музыка текла, словно река, обволакивая мягкими, как шелк, струями, которые незаметно уносили меня куда-то, иногда слегка ударяя о песчаные отмели, и тогда песок щекотал кожу, не причиняй ни малейшего вреда.

Я посмотрела на Брин и увидела, как ее ноги скользят по полу, словно по дну невидимой реки. В моем теле пульсирующий ритм песни Невилла отдавался гудением большого медного колокола.

Брин посмотрела на Анселя, в глазах ее плясали веселые огоньки.

– Кто-то обещал мне, что тут будут танцы.

– Что, уже? – возразил Ансель. – Я хотел немного посидеть и послушать.

Брин поджала губы, но в этот момент заговорил Шей.

– Я с тобой потанцую, – сказал он и повернулся к брату. – Если ты не возражаешь.

– Пусть дама сама решит, – сказал Ансель, указав рукой на Брин.

Она не смогла полностью скрыть удивление, но быстро поднялась, улыбнулась Шею озорной улыбкой и подала руку.

– Что ж, пойдем.

Шей вывел ее на середину наклонного танцпола. Когда они начали ритмично двигаться под музыку, байкеры посмотрели на них с нескрываемым интересом. Невилл кивнул и заулыбался, заметив, как Шей приобнял Брин и повел ее, придерживая руками.

– Эх, – тихо сказал брат. – Здорово танцует.

– Нервничаешь? – поддразнила его я.

Он улыбнулся в ответ.

– Нет, не думаю. Не она его интересует.

– Хотел бы я знать, кто внушил тебе эту мысль, – сказал Рен, крепче сжав мою талию.

Ансель испугался.

– Прости, друг. Я не подумал.

– Да, он славный танцор, – заявил Рен, и его темные глаза сверкнули в темноте. – Но я думаю, пришла пора показать ему, как это надо делать по-настоящему.

Я напряглась, но, к моему удивлению, Рен повернулся к Козетте.

– Хочешь потанцевать?

Ее и без того большие глаза распахнулись от удивления. Козетта застенчиво улыбнулась и кивнула в знак согласия. Рен взял ее за руку и вывел из-за стола. Дакс схватил за руку Фей, и они вместе отправились вслед за вожаком. Я не смогла сдержать негодование.

– Да, странно, – сказал Ансель. – Ты в порядке?

– Да, все нормально, – сказала я, стараясь не обращать внимания на внезапно нахлынувшее раздражение.

Интересно, а после заключения союза тоже так будет? Он будет уходить с другими девушками, когда ему заблагорассудится?

– Да не волнуйся ты, Калла, – приободрил меня Мэйсон. – Для Рена Шей – как заноза в лапе. Естественно, он пытается дать тебе понять, что ему все равно.

– Да, не обращай внимания, – сказала я, чувствуя себя благодарной за их старания утешить меня. – Я и не хочу танцевать с Реном.

Мэйсон выбил короткий ритм костяшками пальцев по крышке стола.

– Но вообще-то ты хочешь танцевать.

Он встал и подал мне руку.

– Ну вот, один я без партнера остался, – сказал Ансель, когда я встала. – И где Сабина, когда она мне так нужна?

– Я боюсь, Сабина может укусить тебя, прежде чем согласится с тобой потанцевать, – пошутила я.

– В этом есть доля правды, – ухмыльнулся брат. – Я посижу и подожду, пока Брин вспомнит, кто ей на самом деле нравится.

– Отличный план, – сказал Мэйсон, уводя меня от стола.

Мы едва успели подойти к сцене, как музыка заиграла заметно медленней.

– Как романтично, – заявил Мэйсон, целуя меня в щеку.

Я засмеялась и стала выписывать медленные круги на неровном полу, опираясь на крепкие руки партнера.

Внезапно Мэйсон отпустил мою талию, и на его месте появился кто-то другой.

– Я приму у тебя даму, Мэйсон, не возражаешь? – сказал голос Рена у меня за спиной.

– Конечно, – ответил он, склонив голову.

Рен развернул меня к себе.

– Это было невежливо, – сказала я, раздраженная скорее его ранним появлением, нежели тем, что он прервал наш с Мэйсоном танец. – Мог бы и подождать немного.

Он улыбнулся.

– Нет. Я хочу танцевать с тобой прямо сейчас.

– Ну, мы танцуем. Счастлив?

– Почти, – сказал Рен, проводя губами по моему лбу.

Я постаралась сконцентрироваться, чтобы не споткнуться и не упасть на неровном полу.

– Хочешь знать, что сделало бы меня совершенно счастливым? – спросил он игриво.

– Не очень, – сказала я, чувствуя, что, заглядывая в пучину его черных глаз, я снова накаляюсь, как громоотвод, в который только что ударила молния.

– Позволь мне подвезти тебя сегодня, – сказал он, засовывая руку в карман. – Я хочу тебе кое-что показать.

– Что?

Перед моими глазами сверкнул какой-то серебристый предмет. Ключи.

– Наш дом.

Я посмотрела на него, потом на ключи.

– От нашего дома?

– Да, в новом поселке. Я спросил Логана, можно ли мне взглянуть, и он просто дал мне связку ключей. Если хочешь, я и для тебя раздобуду.

– От… От нашего дома? – снова переспросила я, заикаясь.

– Да, Калла, – улыбнулся Рен. – От того места, где мы будем жить после заключения союза. Мы – пара вожаков. Помнишь еще об этом?

– Ты хочешь поехать туда сегодня?

– Да, просто чтобы посмотреть.

– И Логан сказал, что это можно сделать?

– Логану не обязательно знать, что я поехал туда не один, – сказал он, позвякивая ключами перед моими глазами. – А что? Тебе неинтересно?

– Ну, так, – сказала я, думая больше о том, что Рен будет делать, когда мы туда доберемся.

Он улыбнулся и снова обхватил меня за талию.

Я прищурилась и пристально посмотрела на него.

– И ты сразу отвезешь меня домой, после того как мы посмотрим дом?

– Да, если ты так хочешь, – сказал он нежно, проведя большим пальцем вдоль моей скулы. – Но я бы хотел проверить, смогу ли я убедить тебя не быть той правильной дамой, какой хочет видеть тебя твоя матушка.

– Значит, ты все-таки слышал, что она сказала, – зарычала я, покраснев.

Можно подумать, мне хочется быть «правильной дамой». Подчиняться правилам – значит делать вид, что я не испытываю ничего, кроме чувства долга.

– Я не могу винить ее за то, что она старается защитить твое достоинство, – сказал он, ухмыляясь. – Я бы не хотел впасть в ее немилость, но, может быть, мы могли бы устроить с тобой небольшую вечеринку в нашем новом доме, вдали от ее бдительного ока. Она останется нашей тайной. Я никому не расскажу, обещаю.

Я несильно ударила его ногой по голени.