Текст книги "Космические бродяги"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 37 страниц)

 13. ТО, ЧТО ЖДЕТ

– Ааааайааар!

Нейл, повернувшись, оцарапал щеку о гравий. Почему такой пустяк вывел его из тумана боли? Он сражался с келроком и сумел спастись из его колодца... Нет, не так... он встретил другого келрока на берегу реки и упал.

– Ааааайааар!

Глаза с трудом открылись. Над ним клубился дым, от которого запершило в горле. Кашель разбередил боль. А еще – с дымом пришел жар, его обжигающие пальцы тянулись к Нейлу. Вода... где-то здесь была вода.

Ренфо полз, пока его здоровая рука не коснулась воды. Затем он скатился в реку, окунулся с головой и снова потерял сознание.

– Айяр!

Кто-то тащил его. Нейл пытался сопротивляться, потому что это причиняло ему мучительную боль.

– Не надо! – закричал он... или хотел закричать?

Вода... Тело находилось в воде, но голова была на поверхности, на чем-то, что двигалось, вертелось, тянуло юношу сначала в одну, затем в другую сторону. Потом в голове прояснилось, и Ренфо огляделся, уже кое-что соображая. Он вцепился здоровой рукой в мокрое бревно, и... Зеленое лицо, очень большие глаза, остроконечные уши на безволосой голове... Значит, Эшла все-таки нашлась и они плыли по реке – это понятно. Все остальное не имело для Нейла никакого значения.

Над рекой стлался туман – но, возможно, это был дым или сумерки. Впереди маячила узкая полоса земли между скалами, а дальше по береговому склону рос густой кустарник. Дно неожиданно поднялось, колени заскребли по песку, а руку так дернуло, что юноша невольно вскрикнул.

Они выползли на берег вместе с другими животными, спасавшимися в воде от огня.

Нейл, чувствуя, как сознание покидает его, с помощью Эшлы прислонился к валуну, чтобы оказаться в сидячем положении. Девушка склонилась над ним.

– Покажи-ка мне руку.

Красный жар боли копьем ударил в плечо, затем охватил грудь. Нейл, мотая головой, стиснул зубы до скрипа; Эшла навалилась на него, обеими руками держа за подбородок, чтобы он держал голову прямо, и говорила медленно, чтобы он мог вникнуть в ее слова:

– Кость сломана. Я постараюсь закрепить ее неподвижно. Держись! Вот так... и так.

Он смутно понимал, чего хочет девушка, и старался подчиняться ее указаниям. Затем... такая боль, какой он никогда в жизни не испытывал. Ренфо завертелся, не чувствуя ни камней, ни твердой земли под собой, ничего, кроме окутавшей его боли.

Нейл ощущал странную тяжесть, рука пульсировала, голова бессильно склонилась к плечу. Свет... Он зажмурился, но заставил себя снова открыть глаза. Груз на его груди оказался его левой рукой в лубке и на перевязи. А свет – это был всего лишь день.

Иллиль! Она была с ним в реке, вывела его из тумана и боли и сейчас направлялась к нему, неся воду в чаше из листа какого-то растения.

– Ты можешь идти? – требовательным тоном обратилась к нему девушка и подсунула руки под его плечи, помогая встать.

– Это необходимо?

– Необходимо.

Он поднялся на ноги, ощущая легкое головокружение, но внутренне готовый идти. Хотя, конечно, без Эшлы он не сделал бы и шага – та, обняв его за плечи, помогала ему пройти между береговыми скалами. Ни единой травинки, только скалы блестят в утреннем свете. Найдется ли убежище от солнца или они так и будут слепнуть до вечера?

– Куда мы идем? – спросил Ренфо, надеясь на конкретный ответ.

– Вверх.

Они действительно поднимались вверх по естественным ступеням в каменистой растрескавшейся почве. Наконец подъем остался позади, и с высоты можно было оглядеть землю в трещинах и рытвинах, откуда тянулись языки зеленоватого дыма. Покачивались верхушки кустарника, скорее серого, чем зеленого. И нигде, насколько хватало глаз, не было гостеприимного леса.

– Пустошь,– сказал Нейл.

Вид этой местности ошеломил его, как захватывает дух от запаха разложения в колодце келрока. Только скалы и овраги, поросшие больной растительностью, а еще – как раньше, по дороге к Зеркалу,– ощущение засады, слежки, наблюдения. Причем не за ним и не за его спутницей, но что-то... откуда-то...

– Пустошь,– подтвердила девушка бесстрастным тоном.– Но солнце поднимается, мы не сможем вернуться к реке. И флиттер из порта дважды пролетал над нами.

Юноша смотрел на голую местность и вспоминал предостережение Хурурра. Они прошли незаметно, не встретив особых препятствий, к Зеркалу, и вернулись, но Нейл почему-то был уверен, что безопасна только древняя дорога между двумя стенами, воздвигнутыми для защиты... от чего? Эта дорога была очень древней. Неужели угроза, от которой отгородились стенами, еще существует?

– У нас нет выбора,– продолжала Эшла, и ее рука, обнимавшая Нейла за плечи, дрогнула.– Далеко мы не пойдем, и у тебя есть оружие.

Действительно, меч болтался у его бедра. В это трудно было поверить: девушка сохранила его в путешествии через реку! Хотя Ренфо почему-то был уверен, что в это время и в этом месте оружие, выкованное ифтами, не сможет как следует защитить их. Найти хоть какую-нибудь растительность, лечь в ее тени и ждать вечера, так как выбора у них действительно не было.

– Оставь меня там,– он указал на ближайшую яму,– и уходи. Держись ближе к воде, следуй на запад, пока солнце не поднимется высоко. Я не знаю, сколько тебе придется пройти.

То, что он предлагал, сулило очень мало шансов на успех, но для нее это было все-таки лучше, чем оставаться здесь. Эшла ничего не сказала и повела его вперед.

Девушка прервала свое молчание только для того, чтобы указать кратчайший путь к небольшому оврагу и предупредить о возможном спуске. Кусты, через которые они продирались, оказались удивительно ломкими, несмотря на их живой вид, словно давно высохли и только сохраняли сходство с настоящими кустами. От сломанных веток и растоптанных листьев шел резкий запах, ничуть не напоминавший здоровый аромат лесной страны. Дно оврага заросло бледными растениями, чьи стебли почти касались земли, и кустиками с мясистыми, туго скрученными листьями.

– Сюда,– девушка остановилась.

Из стенки оврага торчала часть огромного древесного ствола. Его сердцевина давно сгнила, и теперь оболочка представляла собой нечто вроде древесной пещеры, что казалось более естественным кровом, нежели странная растительность вокруг. Но когда Нейл протянул руку к старой коре, то коснулся не давно умершего дерева, а чего-то твердого, как скала. Дерево окаменело.

– Это мне подходит,– поспешно произнес он,– а ты иди, пока есть время.

Эшла помогла ему забраться внутрь и спокойно устроилась рядом с ним.

– Мы дойдем вместе или не дойдем никогда.

Ренфо встревожил этот намек на предчувствие.

– Не дойдем никогда?

Девушка, наклонив голову, спрятала в ладони лицо. Нейл был уверен, что она не плачет, но во всей ее фигуре чувствовалось отчаяние, даже страх. Однако уже через минуту его спутница снова подняла голову и обхватила колени руками. Глаза были закрыты.

– Только бы вспомнить... знать! – воскликнула она.– Иллиль знала, многое знала, а Эшла – нет. И иногда я не могу добраться через Эшлу к Иллиль. Нейл, что ты знаешь об Айяре, действительно знаешь?

Открыв глаза, девушка напряженно смотрела на Ренфо, словно его ответ был самым важным на свете, а также мог привести к спасению их обоих. И это зажгло в нем необходимость искать в своем сознании Айяра и то, что Айяру могло быть известно.

– Я полагаю,– медленно заговорил юноша, будто проверяя свою уверенность в каждом отдельном факте,– он был воином и лордом Ки-Кик, но что это значит, я не помню. Он был капитаном Первого круга Ифткана и сражался с ларшами. Он был охотником и большую часть времени скитался в лесу. Вот и все, в чем я уверен. Иногда я срываю плод, замечаю след, вижу или слышу животное или птицу – и мне известно о них то, что должен знать Айяр.

– Достаточно знаний, чтобы жить в лесу,– резюмировала Эшла.

Нейл выпрямился. А что, если...

– Может, Айяр больше ничего и не предполагал дать мне! – выпалил он.– Достаточно знаний, чтобы выжить в лесу, а все остальное, например падение Ифткана, предполагалось забыть, но почему-то сохранилось в памяти!

– Если у человека есть записывающий аппарат и нужно срочно передать сообщение, которое находится на одной из кассет, можно просто передать всю кассету, но часть сообщений окажется лишней.

– Записывающий аппарат! – удивился юноша.– Разве верующие пользуются ими?

– Нет. Но когда у моей матери было кровотечение, а молитвы Говорящего с Небом не помогли, ее отец – мой дедушка – отправился вместе с ней в порт, к врачу. Я тоже поехала, потому что меня не с кем было оставить. Но было уже поздно. Если бы мы привезли ее раньше, маму можно было бы спасти.– Эшла помолчала, затем продолжила: – Там были записывающие аппараты и много других удивительных вещей. С тех пор я часто вспоминаю и думаю о том, что видела там. Ну, допустим, эти лесные знания важны для того, чтобы выжить, вот ты и получил память Айяра. Но и все остальное тоже.

– А как начет Иллиль? Она тоже помогла тебе?

– Да. Знание животных, страх перед врагами, несколько съедобных растений, умение лечить,– Эшла нахмурилась,– которое может служить и оружием. Только... Иллиль была важной персоной. Она знала Зеркало и имела право стоять перед ним и вызывать то, что находится в его глубине. Я думаю, что она была кем-то вроде Говорящего с Небом у своего народа и обладала невидимым оружием. Там, где мы с тобой побывали, я это особенно почувствовала и поэтому хочу иметь это оружие.

– Против кого?

Девушка помрачнела.

– Не знаю! – Она поднесла ладони к вискам.– Вспомнить то, что знала Иллиль, очень важно. Здесь таится опасность страшнее, чем флаймер, собаки или охотники с участков. Она осталась с древних времен – не то спит, не то терпеливо ждет... а теперь...– опустив руки, Эшла смотрела на юношу, и ужас поднимался из глубины ее глаз, а голос упал до шепота, когда она закончила: – Оно проголодалось и начало охоту.

Нейл почувствовал, что слушает не только ушами, но и всем существом, как охотник, который наблюдает за фыркающей и принюхивающейся собакой. Он тоже догадывался, что им угрожает не животное и не человек. Это много старше, много сильнее и сложнее, чем любая форма жизни, известная ему. Может, оно уже здесь? Или еще не проснулось, но уже начинает понимать, что длительный голод будет теперь утолен?

– Белый лес! – вдруг сказала Иллиль, и страх всколыхнулся внутри Нейла.– Это опушка Белого леса.

 
Рука ифта – меч,
Его сердце – во мраке
Холодного света луны.
Рожденный быть воином, встань —
Если круг разорвется,
Дерево-башня падет.
 

Песня прервала тишину. В ней слышался мерный шаг воинов, звон мечей, рокот деревянных барабанов.

– «Рука ифта – меч!» – повторила она и быстрым движением подняла меч, который Ренфо нашел в Ифтсайге.– «Во мраке холодного света луны»!

– Это было частью памяти Айяра,– сказал Нейл.– Ты понимаешь, что это означает?

– Самую малую часть. Это пророчество, обещание, сделанное ифтом-героем в день Голубого листа. И оно было выполнено. Но тогда был Голубой лист, а наш лист – серый и увядший.– Она поворачивала в руках меч, разглядывая его.– Он был ключом к Сторожевому пути, мы с тобой видели это. Но, может быть, это не только ключ. Возможно, это меч Кимона или подобный ему. Если так, то в нем скрываются сила и власть. Иллиль, Иллиль, дай мне больше знания! – Последние слова она выкрикнула почти с рыданием.

Нейл взял у нее меч. Действительно, он видел зеленые искры, горевшие на кончике лезвия, и символ на камне арки пылал в ответ. Но сейчас его рука сжимала просто великолепное оружие.

– А что сделал Кимон? Он был героем пророчества?

– Да... Это было очень давно – моя память словно покрыта туманом. Кимон не побоялся опасностей Белого леса и завоевал для Ифткана мир, так что люди его крови могли жить в Великих деревьях. А то, что питало Белый лес, было связано клятвой забвения и отстранения. Затем Голубой лист стал Зеленым, но клятва все еще существовала между ифтами и Тем, Что Ждет. Но когда Зеленый лист опал, ифтов стало меньше и То, Что Ждет, зашевелилось. Клятва была громко произнесена перед Ифтканом, поэтому пустошь не смела наступать. Но ларши, не дававшие клятвы потому, что в день ее произнесения еще не умели говорить, ответили на призыв Того, Что Ждет, и провозгласили его своим правителем. Так они создали нацию, их становилось все больше, в то время как ифты уменьшались в числе.

Когда Серый лист дал почки, То, Что Ждет, опять зашевелилось и Башни Ифткана задрожали. Клятва не давала распространиться горящему свету, но ларши, не дававшие клятвы, стали руками Того, Что Ждет, его оружием. Ларшей было много, а ифтов – горсточка...– Эшла сложила ладони и переплела пальцы. Айяр в Нейле отвечал волной ярости и отчаяния,– Так пришел конец Ифткану и ифтам. Клятвы больше не было, и То, Что Ждет, вольно было делать что угодно со своими слугами ларшами.

– И это есть в памяти Иллиль? – тихо спросил Нейл.

– Это передано Иллиль, но приходит ко мне расплывчато... Значит, теперь День ларша, а Ночь ифта прошла?

– Я думаю, что День ларша тоже прошел. О них ни разу не слышали с тех пор, как первый корабль приземлился на Янусе сто планетарных лет назад.

– Ларши, может, и исчезли, но то, что послало их, не исчезло! В этой стране дремлют древние силы! – Голос ее окреп,– Может, это и не тот меч, что выковал Кимон и принес на великий праздник в Белый лес, но я знаю, что у этого оружия есть своя сила и...– она сделала паузу, затем кивнула, словно ее мысль подтвердил неслышимый для Нейла голос,– ты должен принять участие в происходящем, помочь в достижении цели. Скоро наступит день – время Того, Что Ждет. Нам надо отдохнуть. Дай мне меч, Айяр-Нейл, и поспи, а во мне что-то пробуждается, может, я вспомню еще что-нибудь. Если же я усну, то пропущу...

Она говорила так уверенно, что Нейл не стал спорить, а лег на землю, и в его сознании закружились обрывки истории, рассказанной девушкой. Кимон, герой... Клятва, удерживающая в отдалении безжалостный Белый лес, до тех пор пока ифтов не осталось совсем немного... Слишком слаб ток крови, слишком тяжел груз древней памяти, чтобы выступить против ларшей – только что вышедших из животного состояния и отважных в своем юношеском невежестве,– против их растущей ненависти, страсти, направленной на разрушение того, что они не строили и никогда не смогут построить. Да, память Айяра говорила Нейлу, что Эшла права... Иллиль-Эшла – хранительница Зеркала.

 14. ПЛЕННИКИ

Обнаженный меч лежал на коленях Нейла, здоровая рука сжимала его рукоять. По другую сторону поросшего кустарником оврага иссушенная зноем земля была залита слепящим светом солнца, но здесь, в стволе окаменевшего дерева, можно было смотреть и прислушиваться, чтобы уловить предупреждение. Эшла спала, прижавшись к его ногам. Капли пота блестели на ее лбу. Хотя слепящий глаза свет сюда не проникал, горячий воздух проходил свободно.

Нейл сидел и не отрываясь смотрел вдоль оврага. Когда солнце добралось до пятен растительности, ее толстые мясистые листья раскрылись. На них садились мелкие насекомые и, приклеившись, медленно втягивались в плоскую поверхность.

Лесная страна была окружена поселенцами, которые боялись и ненавидели ее, но она также была домом ифтов и поэтому близка всякой жизни, кроме той, за которой сейчас наблюдал юноша. Ему все здесь казалось мертвым или умирающим. Он не ошибался: жизнь пустоши действительно была совершенно иной и не могла не запугать ее невольного свидетеля.

Айяр дал Нейлу уши охотника и шестое чувство – ощущение лесного жителя. И Нейл заметил движение и осознал его. Регулярное пощелкивание, вначале очень слабое, затем более громкое и опять слабое. Словно кто-то шел по краю оврага, не имея причины подкрадываться... Сторожевой патруль?

До каких пор беглецы будут сидеть в этой яме? Этот временной промежуток мог иметь много значений: до вынужденного боя, до гибели, до прихода значительно превосходящей их силы.

Что, если это было лишь игрой воображения? Однако ощущения говорили обратное. Память Айяра не снабдила Нейла изображением того, кому мог принадлежать этот щелкающий шаг. Звук между тем стал громче и доносился уже с другой стороны оврага. Либо часовой обходил весь овраг, либо их было двое. Разумнее всего было бы выскочить из укрытия, пока здесь только один часовой или хотя бы двое, но беглецы не решались на такой шаг: их ослепит солнце, и они не смогут ни убежать от преследователей, ни сражаться.

Какое-то крылатое создание спланировало вниз и пронеслось прямо над растительностью оврага. Хурурр? Юноша на секунду поверил в это, но надежда обманула его и даже предала: он послал мысль-контакт летящему существу и получил ответ настолько вне его понимания, что тот показался ему чудовищным ударом, швырнувшим его к противоположной стене убежища. Наверняка ему отвечало не летающее существо, а некто с сильным интеллектом, пославший более слабое создание искать его, Нейла.

Кажется, он закричал, но уверенности в этом не было; возможно, Ренфо только внутренне противился этому вторжению чужого сознания. Почему-то он оказался в странном месте, которое вряд ли смог описать словами, и противостоял существу или разуму, не имеющему формы, а только силу и чуждые цели. Для этого «иного» Нейл и его род были ненужной загадкой, так как не соответствовали созданным им образцам. Именно этот факт непохожести юноша воспринял как щит или как оружие, нацеленное прямо в сердце этой поглощающей уверенности.

– Ка-Как! – Вот он, древний боевой клич!

– Нейл!

Его затылок был прижат к окаменевшему дереву. Руки Эшлы лежали на его плечах, светлые глаза смотрели на него так пристально, будто силы этого взгляда хватило бы для того, чтобы вернуть Ренфо оттуда, где он вступил в поединок с врагом.

– Оно движется! Оно знает! – Черты ее лица застыли, посуровели, взгляд, казалось, хотел отыскать в его глазах некую мысль или ощущение, которых в нем не могло быть. Затем девушка чуть заметно кивнула.– Подтверждается древняя истина! Это может убить нас, но не сломить, даже если здесь Нейл-Айяр, а не настоящий Айяр!

Ренфо не вполне осознал свой ответ – слова сами слетели с его губ:

– Возможно, из-за Нейла, а не несмотря на Нейла.

Эшла подхватила его смутную мысль:

– Если так, то все в порядке. Проиграв в древнем знании, мы в чем-то все равно выигрываем. Но... Оно знает о нас!

Юноша осторожно пробрался вдоль внутренней части ствола. Эшла предупреждающе подняла руку. И в это мгновение отозвался крылатый разведчик. Это был не зовущий посвист или щелканье клюва кваррина, а долгий дрожащий плач, более подходящий для грозового неба и сильного ветра, чем для залитого солнцем дня. Нейл увидел, как пролетело это создание – ослепительно-белое, неопределенной формы. Только увидел ли? Свет был слишком ярок для его глаз. Может, это проплыло облако...

– Вряд ли это птица,– с сомнением в голосе произнес он.

– Это следящий и ищущий...– Эшла вытерла лоб тыльной стороной руки.– Сам по себе...

– Тихо! – он предупредил беззвучно, одними губами, так как боялся, что часовой сможет расслышать даже шепот.

Щелканье раздавалось с противоположной стороны оврага. Нейл посмотрел в дырку в стволе, прикинул расстояние и высоту растительности, а затем подергал повязку, на которой висела его поврежденная рука. Девушка мимикой изобразила протест, но он показал знаками, что хочет сделать, и она ослабила тугую травяную перевязь, чтобы высвободить его руку. Ренфо начал медленно и осторожно выползать на открытое место, затем нашел удобный для наблюдения пост – пологий бугор, с которого можно было видеть небольшую часть края оврага.

Звук смолк – часовой перешел на дальний склон оврага,– а спустя несколько минут возобновился. Наконец часовой появился в поле зрения, и Нейл, не веря своим глазам, даже покрутил головой, желая избавиться от наваждения: это было не чудовище из прошлого Януса, не чужеземный кошмар, а то, что ему не раз приходилось видеть. А когда растерянность прошла, он осознал, что по крайней мере одна деталь вызывает у него сомнения.

Некто в космическом костюме шел прыгающей походкой человека, одетого в неудобную одежду. Щелкающий звук производили магнитные пластинки на подошвах – обычный атрибут снаряжения астронавта. Костюм был явно тяжелым, объемным, шлем типа «форс-дженал» украшало что-то вроде петушиного гребня. Эта деталь исчезла со шлемов около ста лет назад. Нейл вспомнил дни, когда он свободно расхаживал по отцовскому кораблю,– кстати, уже тогда использовали шлемы «халмейкер», а «форс-дженал» можно было увидеть только в музеях.

Нейл хотел удостовериться, что это не какая-то галлюцинация, вызванная его слабым дневным зрением, и с нетерпением прислушивался, когда вернется щелканье башмаков по камню. Зачем этот человек носит скафандр на планете, условия которой для человека благоприятны – ведь, судя по всему, он землянин или потомок землян.

Щелк... щелк... Юноша вытянул шею, чтобы получше рассмотреть странный объект. Да, точно, «форс-дженал»! Да и сам костюм был под стать шлему, такой же древний. Вряд ли астронавт, каковы бы ни были его средства, доверит свою жизнь скафандру из далекого прошлого. Да и откуда ему знать, как пользоваться этим архаичным сооружением!

Чувствуя внутри холод, несмотря на жаркий день, Ренфо подождал, пока щелканье затихнет, и быстро вернулся в убежище.

– Что там? – поинтересовалась Эшла.

Нейл чувствовал смущение. Странное дело: он почти согласился с тем, что летающее существо – инструмент чужого разума. Он уже свыкся с собственным физическим изменением, с памятью Айяра как частью его, Нейла, сознания... И все это было легче пережить, чем костюм столетней давности, методично шагающий по краю оврага в этой пустыне. Может, из-за того, что силы ифтов были чужды ему, он принимал их на веру, как ребенок – старую сказку, в то время как ходячий костюм – вещь конкретная, не связанная ни с памятью, ни с эмоциями. Однако этот факт казался невозможным.

Скафандр шел, но кто был внутри? Со своего наблюдательного пункта Ренфо не мог разглядеть черт лица за щитком шлема. Было только странное, совершенно непонятное и тревожное ощущение пустого костюма, одушевленного кем-то, и костюм повиновался, как повиновалось этому неведомому господину летающее создание.

– Что там? – Эшла села рядом и положила руку на его здоровое плечо.– Что ты видел?

– Там скафандр,– ответил Нейл.

– Скафандр... Кто?

– Что,– поправил Нейл.– Это очень древний костюм.

– Старый? Как-то говорили, что охотничий отряд из космопорта потерял...

– Древний. Ни один охотник не наденет здесь космический костюм. Эта планета по условиям подходит выходцам с Земли.

– Я не понимаю.

– Я сам понимаю только отчасти,– вздохнул юноша,– То, что здесь... имеет другого слугу, но теперь он... или оно...

– Через два часа солнце зайдет. Сумерки более благоприятны для нас. Этот костюм делает его обладателя неуклюжим. Тот, кто носит его, не может быстро передвигаться по изрытой земле.

– Ты права.

Ренфо заметил кое-что еще: пояс для оружия. Даже если не было бластера, то имелись инструменты, которыми можно пользоваться как оружием. Он сказал об этом Эшле.

– Все очень старое,– девушка пожала плечами.– За долгое время вряд ли сохранился заряд в кэлкоте или в симмере.

– Откуда тебе известны эти вещи?

– После смерти матери я несколько дней провела в космопорту. Там было на что посмотреть и не было тех, кто сказал бы, что такое знание – зло.

– Ты всегда хотела больше знать?

– После порта – да. А еще я хотела больше узнать о лесе, каков он,– Девушка помолчала,– Но все это не относится к скафандру и к тому, что он может сделать. Я не думаю, что мы сможем переждать его здесь.

– Нет,– Нейл уже решил,– Вода у нас на исходе, пища тоже. Как стемнеет, мы пойдем. Овраг длинный и узкий, тянется с северо-востока на юго-запад, насколько я помню, хотя, когда мы шли сюда, в моей голове не было ясности.

Эшла закрыла глаза, представляя себе местность.

– Ты прав. Другой конец очень узкий, почти как лезвие меча, направленного вот так,– она изобразила жестом.

– Если мы сумеем пролезть через этот узкий конец, это для нас лучший путь. Костюм идет ровным шагом. Как только будет достаточно темно, мы укроемся на дне оврага и станем ждать, пока он окажется здесь, а затем будем пробираться на запад, пользуясь тенью, как укрытием.

– Тут слишком много случайностей.

– Рискнем или будем сидеть здесь, пока не сдохнем или пока нас не выкурят отсюда, как крыс! – разозлился юноша.

К его удивлению, Эшла мягко улыбнулась.

– Нет, воин, я не ставлю под сомнение твой план, потому что сама думаю точно так же. Но есть ли у нас скорость в ногах, хватит ли у нас ловкости, чтобы найти способ выйти отсюда?

– Мы это узнаем.

Это утверждение прозвучало не так оптимистично, как ему хотелось. И пока время медленно ползло, пока они ждали темноты, Нейл Ренфо познал нетерпение, а затем – растущее ощущение полнейшего безумия того, что они собираются сделать. По биению пульса он мог точно измерить шаг часового и прикинуть, сколько времени тому потребуется, чтобы обойти весь овраг.

Эшла снова легла и положила голову на руки. И как она может сейчас спать?

Солнце заходило. Тени росли. И все время регулярно звучал клик-клак часового. Наконец Нейл слегка толкнул девушку.

– Пошли. Держись низко, под кустами, но по возможности не касайся растений.

– Ты имеешь в виду плотоядных? Да, я видела, как они питаются. Не подвязать ли тебе снова руку?

– Нет. Пусть будет сбоку, если придется ползти. А теперь держись позади и старайся не колыхать кусты.

Минута быстрого бега сменялась часом прислушивания и почти полной неподвижностью. Нейлу так хотелось вскочить и бежать по долине с обнаженным мечом, а приходилось ползти.

Так они добрались до узкой щели, и теперь им предстояло подняться на десять футов и оказаться на равнине. Идти назад, к реке, означало пройти мимо патрульного, а на это Ренфо пока не решался – если только не будет другого выхода.

Юноша начал подниматься, упираясь носками сапог; снизу его подталкивала Эшла. Наконец он лег на край расселины и опустил вниз здоровую руку, чтобы помочь подняться своей спутнице. Часовой шел по другой стороне оврага.

– Левее! – Нейл с благодарностью взглянул на черное пятно тени от обломка скалы.

Их выдал меч – оружие в ножнах с шумом зацепилось за камень.

– Быстро! – Эшла ухватилась за своего спутника и потащила его вперед.– Ох, пожалуйста, быстрее!

Они проползли в это темное пятно, но регулярное щелканье космических сапог сменилось громким стуком. А затем наступила гнетущая тишина. Может быть, патрульный достал оружие из-за пояса? Взметнется ли полоса огня, предназначенная для сварки треснувшей обшивки корабля, вокруг их скалы?

– Айяр! Сзади!

Нейл резко обернулся. К ним направлялся не космический костюм, а скачками неслись бледные существа, похожие и одновременно непохожие на собак с участков.

Но собаки с давних пор подчинялись человеку, а эти создания...

– Байты ларшей!

Теперь Айяр вспомнил, что видел, как такие стаи охотились меж деревьев Ифткана. Узкая голова, горящие желтые глаза – воплощение самого зла оскалилось на Нейла. Юноша махнул мечом, разрубил череп вожака и отшвырнул бездыханное тело назад, к стае.

– Держись позади меня,– приказал он Эшле.

– Нет, сегодня я тоже охочусь на вайтов! – выкрикнула она в ответ, отражая очередную атаку длинным охотничьим ножом.

Наконец свора отступила, недосчитавшись в своих рядах многих собратьев. Раздался долгий протяжный вой, и вайту ответили – с неба. Кричало крылатое создание, парившее над оврагом. А затем, словно в ответ на эти призывы, появилась фигура в скафандре.

Странное партнерство – вайты и упрятанный в скафандр незнакомец. Однако злобные твари расступились и дали ему пройти прямо к беглецам. Нейл пытался рассмотреть лицо за щитком шлема – безрезультатно: его поверхность была покрыта паутиной тонких линий-трещин.

– Берегись! Эй, берегись!

Нейл так увлекся попыткой рассмотреть врага, что не заметил движения рук в перчатках, пока Эшла не закричала. Однако предупреждение запоздало. Что-то невидимое сковало их движение, и они стали беспомощными пленниками того, кто был в этом костюме, прятался за растрескавшейся пластиной... или его хозяина.