Текст книги "Космические бродяги"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)

 7. СДВОЕННЫЙ СЛЕД

– Хурурр,– Нейл назвал птицу по всплывшему в памяти имени.– Я думаю, они не скоро вернутся.

Он сидел в верхней комнате Ифтсайги и ждал возвращения – три дня, вернее три ночи, потому что теперь активным временем для него стала ночь. Кстати, нос Нейла подсказывал, что, похоже, он прибыл сюда всего лишь несколько часов спустя после их ухода.

Несмотря на терпеливые попытки мысленного общения с кваррином, юноша не мог понять, то ли птица отстала от какого-то ифта, то ли связь между крылатыми и двуногими была больше, нежели просто знакомство. К сожалению, они могли обмениваться только самыми общими мыслями. Тем не менее Хурурр составлял хоть какую-то компанию Нейлу, и тот постепенно привык разговаривать с птицей.

Зачем оставаться в Ифтсайге, если она сейчас пуста? Но кто были временно жившие здесь? Такие же, как он, переболевшие зеленой лихорадкой или остатки племени настоящих ифтов? И еще одно обстоятельство занимало мысли Нейла: знания Айяра все еще доходили до него только отрывками, не соединяясь в единое целое. То, что имело отношение к повседневной жизни, без труда стало его частью. Он точно знал, куда идти за водой и пищей. Что касается всего остального – чужие воспоминания были смутными и разрозненными.

Когда-то на Янусе было две расы: ифты, жители деревьев, обладатели знания, позволявшего им выращивать растения и заботиться о них, так что у них было родство если не телом, то чувством с лесом; и ларши, более примитивные, не похожие ни умственно, ни физически на лесных людей. Ларши боялись магии древесного народа, этот страх привел их к желанию убить всех ифтов, как сейчас поселенцы старались уничтожить лес. Война между ифтами и ларшами шла не одно столетие. Но почему же Айяр помнил об этом? И каким образом Айяр стал частью Нейла Ренфо; или Нейл Ренфо – частью Айяра?

Как только мысли Нейла направлялись в это русло, он начинал тревожно расхаживать по древесной комнате, в то время как Хурурр нетерпеливо щелкал клювом.

– ...нет,– повторял Нейл,– они не вернутся. Все здесь подготовлено к долгому периоду ожидания. Мечи были смазаны, все остальное убрано. Они ушли... Я опоздал!

Он не нашел никаких признаков, чтобы поселенцы или портовые флиттеры появлялись на этом берегу реки. За все время пребывания на Янусе Ренфо никогда не слышал об Ифткане, а ведь такой участок леса с почти мертвыми деревьями вполне мог быть захвачен поселенцами, если бы они знали о его существовании. Не слишком ли поздно отправляться за ифтами?

– Хурурр,– Нейл пристально посмотрел в большие глаза птицы. Как словами, так и мысленно юноша старался объяснить ей свое желание,– Я должен пойти за ними.

Птица взмахнула крыльями, проверяя, насколько заросла рана, и издала охотничий клич. С ней все в порядке, но Нейл должен идти один. Кваррин не хотел оставлять Ифткан и свои охотничьи угодья.

Одно дело принять решение, а другое – его выполнять. Нейл выбрался из Ифтсайги и положил лестницу на прежнее место. Итак, куда идти? На север, юг или запад? На юге – участки поселенцев, так что можно исключить это направление. Юноша почему-то был уверен, что не найдет тех, кого ищет, вблизи мест обитания поселенцев. На запад, где, насколько ему было известно, находился один из узких, словно палец, морских заливов? В конце концов он решил довериться случаю и... ветру, потому что его вздохи среди листвы странным образом успокаивали. И ветер гнал его на запад.

Ренфо сделал ошибку – слишком долго задержался в Ифтсайге, и теперь запах, который мог бы вести его, пропал. Однако он все же надеялся на помощь своего носа, который уловит признаки жизни в мертвом лесу.

И жизнь там была – подсказывала память Айяра. Немногочисленные летающие существа довольствовались той скудной растительностью, что появилась возле голых стволов мертвых деревьев-башен. Дальше шла местность, на которой буйно разрослись кустарники и лианы. В прежние времена ифты не позволили бы им появиться возле своего города. Полузнание Нейла советовало ему держаться подальше от некоторых растений с отвратительным запахом, щиплющим ноздри, или усыпанных колючками стеблей, стелющихся по земле и готовых схватить неосторожного путника.

Ларши пустили сюда осквернение и зло, которые захватили когда-то чистый город. Ифткан стал дурным местом, мерзким склепом, и Ренфо колебался, идти ли в этом направлении. Пока он размышлял, память Айяра добавила ему странных эмоций, юноша почувствовал не только отвращение, но и страх. Его явно предупреждали, что там находится нечто чужое и опасное.

Оставалась река. По берегу можно добраться до моря. Но зачем ему море? Страной ифтов был лес, а не беспокойная вода на западе. Однако ветер гнал его именно в эту сторону.

Нейл отошел от края пустоши к реке и пошел по берегу в надежде найти место, где можно будет безопасно углубиться в лес. Луна, превратившаяся на воде в прерывистую серебряную ленту, показывала ему дорогу. На заре он задремал на берегу под убаюкивающее бормотание воды. Память Айяра дождалась, пока он закрыл глаза, и подарила ему еще одну отрывочную картину – лодку с гребцами, одетыми как ифты, вооруженными мечами ифтов. Они направляли лодку между опасными скалами, где кипела вода. Это были морские ифты, они шли по древнему пути – по воде.

Поздним вечером юноша вновь пошел вдоль берега и вскоре обнаружил расплющенный стручок фисана. Поблизости не было ни одного куста этого растения, так что стручок не мог попасть сюда естественным путем. Значит, здесь недавно побывали те, кого он искал. Как и люди в лодке, что явились ему во сне, они шли к морю!

Ренфо едва ли не бежал – его подгоняло все усиливающееся с каждым шагом чувство, что ему совершенно необходимо настичь незнакомцев, и как можно скорее, иначе будет поздно. Он даже не остановился с восходом солнца и шел дальше, стараясь передвигаться под покровом леса. Это оказалось непростым делом, потому что стена деревьев начала редеть и теперь ему встречались мелкая поросль и кустарник, разделенные обширными травянистыми полянами.

Наконец Нейл нашел себе убежище в тени; тело болело от усталости, нуждаясь в отдыхе, но необходимость торопиться превратила эту передышку в нетерпеливое ожидание вечера.

В сумерках юноша вышел к морю. Он стоял на вершине утеса, который имел двойника в полумиле отсюда, и между ними волны омывали берег, создавая естественную гавань. И в этой гавани укрывался теперь...

Корабль?

Нет, этот предмет скорее напоминал гигантское бревно, обтесанное волнами сверху и снизу. Не было ни весел, ни парусов, ни отверстий – и на этот раз память Айяра не давала никаких объяснений. Однако Нейл знал, что огромные бревна просто так не плавают по морям.

Есть ли в нем люди? И если есть, то куда оно несет их теперь?

Бревно медленно покачивалось на волнах, а затем вдруг повернулось носом к морю и поплыло, рассекая волны.

Нейл закричал и спотыкаясь бросился вниз, к воде. Волна захлестнула его ноги, однако он не видел ничего, кроме бревна. Никаких сомнений, оно было управляемо и плыло к какой-то цели. Теперь же бревно быстро уходило в открытое море. Опоздал!

Он медленно отступил от пены прибоя и в этот момент увидел множество отпечатков на песке. Место посадки? Следы были совсем свежие – откуда они, из Ифткана? Или из какого-нибудь другого места? Единственный источник ответов на все его вопросы – таинственное бревно, которое, конечно, таковым не являлось, находилось уже вне пределов досягаемости. Когда оно стало черной точкой, юноша отвернулся от моря и пошел по следу тех, кто вел это странное судно.

Лежа на ковре из листьев и стараясь не делать лишних движений, Нейл смотрел сквозь завесу кустов. Такое даже не приходило ему в голову: спустя две ночи след снова привел его через реку и на юг, к опушке. Последний час он шел вдоль границы участка – правда, земля принадлежала не Козбергу. Этот участок был меньше, более новый, менее благоустроенный.

Те, кто оставил следы, пришли сюда с северо-востока, возможно прямо из Ифткана. И они потратили некоторое время, чтобы исходить вдоль и поперек две другие вырубки к югу и западу, словно что-то или кого-то искали. Юноше удалось обнаружить дупло, где отдыхали некоторое время – может, день, а то и больше – двое таинственных незнакомцев. Конечно, они приняли меры, чтобы их не заметили. Наверное, следили за тем, что происходит на участке или планировали набег? Отсюда их след вел к морю – значит, миссия была либо выполнена, либо отменена.

Было раннее утро, и у Ренфо оставалось очень мало времени на расследование: пора было прятаться в найденное им дупло. Он слышал звуки пробуждавшейся на участке жизни: лай собак, пофыркивания фэзов. Если хозяин участка слишком настойчив, его рабочие могут появиться здесь еще до восхода солнца.

Вдруг Нейлу пришла в голову странная мысль: что, если здесь спрятано сокровище – специально для того, чтобы кто-нибудь мог его найти? И если его предположение верно, то... Юноша пополз вокруг бревен, осторожно осматривая землю.

Клад был обнаружен им не вблизи поваленных деревьев, а среди ягодных кустов. Усыпанные ягодами ветки были заботливо расправлены, чтобы скрыть взрыхленную землю, но блеск металла не мог не привлечь взгляд. И ягоды, кстати, тоже – сочные, великолепно утолявшие жажду. Приманка была превосходно задумана. Любой работающий здесь захочет полакомиться дарами леса и, конечно, увидит таинственные предметы.

Голоса на участке заставили Нейла поспешить к убежищу. Он был прав: рабочие уже появились здесь. Не хватало только, чтобы они взяли с собой собак...

Через несколько минут он уже забрался в дупло и внимательно прислушивался к усиливавшемуся шуму повозок.

Итак, таинственные незнакомцы, теперь Ренфо был в этом уверен, ставили ловушки с приманкой! И сам он попал в такой капкан. Трубка, которую он спрятал, и зеленая лихорадка – были ли они связаны друг с другом? Вполне возможно. Тех, кто грешил, пряча или просто беря в руки сокровище, быстро наказывали – причина и следствие, которые были даже ближе к истине, чем думали поселенцы. Но цель этой хитро продуманной схемы все еще ускользала от юноши. Он уверился теперь, что его болезнь была не случайной, естественной, а вызванной и контролируемой чьей-то волей. И он стал другим человеком, чужим самому себе, не только физически, но и умственно.

Ловушки – охотники – бревно – судно – Ифткан – Айяр... Голова тупо ныла, будто в его черепе кто-то бился в наглухо закрытую дверь... Какая-то тайная часть его самого сражалась за свою свободу.

До него долетел неприятный запах людей и животных, но собачьего лая не было слышно. Нейл решил, что будет оставаться поблизости до тех пор, пока не увидит, как ловушка захлопнется, и не узнает, что последует за этим.

 8. ПОИМКА

Убежище, где скрывался Ренфо, было не зря выбрано теми, кто побывал здесь раньше. Настоящий наблюдательный пункт – из него хорошо просматривалась вырубка.

Отряд рабочих здесь был меньше, чем у Козберга – трое рабов и столько же бородатых верующих, один из которых был совсем молодым. Хозяин участка трудился энергично, сосредоточенно и, судя по всему, не отличался покладистым нравом. Работа ничем не отличалась от той, на какой раньше надрывался юноша. Но теперь в нем поднялась злоба – они уничтожали, уродовали самое прекрасное, что существует на свете,– лес. Пальцы бессознательно сжимали эфес меча, Нейл с трудом сдерживал себя. Невыносимо было наблюдать за происходящим, но если он уйдет, то вряд ли узнает, что случится, если кто-нибудь найдет клад.

Он внимательно следил за рабочими и не сразу заметил, как в конце вырубки появилась еще одна маленькая группа. Женщины-верующие так же усиленно старались казаться некрасивыми, как женщины других миров – поддерживать красоту. Мешкообразное одеяние серо-коричневого цвета, волосы зачесаны назад в тугой узел. Выходя из дому – недалеко и ненадолго – они должны были закрывать лицо тряпичной маской с прорезями, что делало их всех пугающе одинаковыми. За все время, что Нейл пробыл у Козберга, он ни разу не видел, чтобы какая-нибудь женщина пересекала границы поля или двора, исключая те случаи, когда их вели на еженедельный «небесный съезд».

Женщину сопровождали две спутницы поменьше ростом. Заметив их, хозяин отложил топор в сторону.

– Что тебе здесь надо? – спросил он.

– Кусты скоро уберут отсюда,– ответила женщина тихим невыразительным голосом,– зачем же пропадать урожаю?

Хозяин участка подошел ближе к кустам, как бы оценивая ягодное изобилие, и наконец кивнул.

– Делай свою работу, да поскорее,– приказал он,– до ночи мы собираемся тут все расчистить.

Как только он отошел, дети бросились собирать ягоды. Женщина некоторое время стояла, повернув голову к лесу, как вдруг, быстро оглянувшись по сторонам, потянула к себе стебель с гроздью белых мелких цветочков и понюхала цветущую ветку. Совершив столь необычный поступок, она принялась собирать ягоды в корзинку быстрыми уверенными движениями. Прошло совсем немного времени, и кусты заслонили ее от рабочих.

Добавив последнюю горсть ягод в корзинку, женщина поставила ее на землю и выпрямилась, вглядываясь в глубину леса. Руки отбросили капюшон, нетерпеливо сорвали маску, и теперь Нейл мог как следует рассмотреть ее лицо.

Очень молодая, почти девочка. Бледная кожа – как у всех женщин участка,– маленький рот с бледными же губами, нос с высокой переносицей, большие глаза, но кустистые брови над ними портили все впечатление. Нет, девушку даже отдаленно нельзя было признать миловидной, а Айяр счел ее светлую кожу отталкивающе безобразной.

Она прижала ладони к щекам – Ренфо не понял этого жеста,– а затем быстро пошла вперед. Скрывшись за деревьями, девушка снова остановилась, будто чего-то ждала, а затем ее рука опять нерешительно потянулась к цветущей ветке. Воровато оглянувшись через плечо, девушка сунула цветы за ворот платья.

– Эшла!

Вздрогнув, девушка лихорадочно вытащила цветы, отбросила их жестом отречения и опустила на лицо маску. Она ответила девочке, и та, подбежав, продемонстрировала свою корзинку.

– Ты хорошо поработала, Самира.– Одобрение и теплота в голосе были искренними.– Скажи Эльзе и Арме, что вы теперь можете съесть по горсточке.

– Это разрешено? – удивилась девочка.

– Разрешено, Самира, слушай меня.

Когда девочка убежала, Эшла продолжила собирать ягоды, шаг за шагом продвигаясь к ветке, склоненной над ловушкой. Нейл с трудом следил за девушкой, его глаза болели от слепящих лучей солнца. Но ему так хотелось знать, найдет ли она сокровище или на тайник наткнется кто-нибудь из рабочих, который придет сюда корчевать кусты?

Девушка потянула ветку к себе и стала обеими руками срывать ягоды. Потом отвела ветку как можно дальше и застыла, наклонив закрытое маской лицо.

Зеленый огонь сверкнул так ярко, что Ренфо прикрыл глаза рукой. Когда он снова открыл их, девушка уже держала перед собой ожерелье. Под маской нельзя было разглядеть выражение ее лица, но она не издала ни звука, а растянула ожерелье, так что кружево из камней свисало ровными рядами. Нейл, тогда не уделивший слишком много внимания этой части клада, сейчас замер от восхищения. Такое ожерелье могла бы надеть на свою коронацию императрица. Если камни были настоящими, девушка с участка держала теперь в руках стоимость целого королевства. Разве по этому поводу могли быть какие-то сомнения?

Не в силах справиться с соблазном, Эшла приложила ожерелье к груди, и грубая ткань платья по сравнению с ним показалась еще ужаснее. Наверное, девушка тоже заметила это, потому что быстро отстранила от себя сверкающие нити, словно они обожгли ее. А затем, сложив ожерелье, завернула его в большой лист, сорванный с ближайшего дерева, и обвязала травяным жгутом. Бросив быстрый взгляд через плечо, Эшла убедилась, что дети не обращают на нее никакого внимания, и поспешила в глубь леса. Спустя несколько минут лишь тихий шорох свидетельствовал о том, как быстро она разгребает опавшие листья, чтобы спрятать свою находку. Нейл с удивлением наблюдал за ней – все было сделано так ловко и быстро, словно девушка занималась этим не впервые.

Осмотревшись в последний раз, Эшла направилась обратно к кусту, где воткнутой в землю веткой она прикрыла оставшиеся сокровища.

Итак, даже верующие не застрахованы от искушения! Нейл вспомнил историю дочери Козберга. Наверное, она тоже спрятала часть сокровища, как пытался сделать и он сам и как только что сделала Эшла.

Звон топоров и громкие голоса рабочих свидетельствовали о том, что они приближаются к кустарнику, а значит, и к его наблюдательному пункту. Придется искать другое убежище.

Нейл нашел укромное место, куда звуки топоров едва доносились, и проспал остаток дня. В сумерках его разбудил голод. К счастью, у него еще оставался хлеб, взятый из запасов Ифтсайги, и юноша не торопясь, стараясь растянуть удовольствие, поел. В эту ночь не было луны, ветер был мягкий, насыщенный влагой – наверняка к дождю.

Отчего бы не остаться здесь и не переждать ненастье? Но Ренфо хотелось знать, нашли ли тайник те, кто работал на расчистке. Есть ли у них здесь сторож? Или страх перед ночным лесом удержит их?

Он перебрался к вырубке с большой осторожностью, нюхая воздух, прислушиваясь к каждому шороху и озираясь по сторонам. Камень, оставленный Эшлой там, где она спрятала ожерелье, был на прежнем месте. Но дальше кусты были выкорчеваны, и... юноша почувствовал запах врага. К счастью, ветер дул в направлении Нейла, а не наоборот. Готовый ко всякого рода неприятностям, он отступил в лес и тут же услышал похожий на кашель собачий лай, сопровождаемый возбужденными криками по меньшей мере двоих людей.

Сторожа правильно сделали, взяв с собой собаку. Тем не менее юноша не думал, что они рискнут преследовать его; суеверный страх в ночном лесу удваивался, если не утраивался. Поселенцы, по крайней мере Козберг, были убеждены, что лес населен невидимыми врагами. Однако шум, поднятый собакой, мог свидетельствовать и о появлении какого-нибудь животного. Но охотиться на него ночью люди не станут.

На самом деле присутствие сторожей на вырубке означало, что тайник открыт и завтра или послезавтра, как только хозяин участка сумеет вызвать Говорящего с Небом, «греховные» предметы будут торжественно уничтожены и всей маленькой общине придется очищаться постом и всевозможными ритуалами. Ренфо больше ничего не оставалось, как лежать тихо, не привлекая к себе внимания, пока не закончится суматоха. Зато догадки относительно ловушек подтвердились. Теперь он должен узнать, последует ли Эшла его же путем: заболеет зеленой лихорадкой, будет изгнана людьми и в конце концов станет такой же, как он.

Кому и зачем надо превращать людей в зеленокожий народ? Нейл еще не получил ответов на эти вопросы, но важнее было другое: что ему теперь делать? Вернуться в Ифткан и ждать? Или?..

В это мгновение выяснилось, что лес населен не только друзьями и забывать об этом нельзя.

Юноша упал ничком, и в нос ему ударила омерзительная вонь, но он был уже не в силах высвободить правую ногу из клейкой петли. Голова его оказалась над ямой, откуда доносился тошнотворный запах.

Келрок! Так память определила врага и метод его нападения. Нейл извивался, пытаясь поднять голову и плечи. Меч болтался в его руке. Ему удалось упереться локтями в стенку ямы и слегка повернуть плечи, а также направить меч вперед лишь за секунду до того, как фосфоресцирующая масса на другой стороне прыгнула.

Зверь намеревался надавить своим весом на качающееся тело жертвы, чтобы оно распласталось по земляной стене, но наткнулся брюхом на меч, выставленный Ренфо.

Юноша невольно вскрикнул, когда когти полоснули по его ногам, а затем тяжелая смердящая масса ударилась о него. Затем раздался тонкий визг – настолько высокий, что вызвал резкую боль в голове. Келрок полетел вниз, кувыркаясь и визжа, на дно своей ловушки, унося с собой глубоко вонзившийся ему в брюхо меч.

Нейл, близкий к беспамятству, опять опустил голову вниз. Однако память Айяра требовала действий. Висеть опасно, даже если келрок получил смертельный удар. Надо обязательно выбраться отсюда.

На левой руке кровоточила ссадина, ноги были изодраны, но он должен освободиться... должен! Юноша крутился и извивался, обдирая тело о стенку.

Возможно, сила прыжка келрока уже ослабила толстую, как шнурок, паутину или его собственные усилия перетерли ее о грубый край ямы – только упругая нить подалась, и Нейл упал вниз, на дно ямы.

Светящаяся глыба – хозяин этой западни – лежала на спине, когтистые лапы еще шевелились. Рукоятка меча торчала из брюха; Ренфо кое-как поднялся на ноги и нагнулся, чтобы вытащить свое запачканное оружие. Затем воткнул меч в земляную стенку, чтобы очистить его, и ошеломленно огляделся.

Выбраться отсюда наверх, карабкаясь по стенам, было явно невозможно. Зверь сделал их гладкими, чтобы не допускать побега жертвы из ловушки. Однако внизу должен быть выход, так как келроки предпочитали не зависеть в своем пропитании только от западни. Придется идти через гнездо келрока, где могли находиться и другие обитатели. Память Айяра была достаточно отчетлива, чтобы заставить юношу вздрогнуть – идти нужно сейчас, до того как там кто-нибудь зашевелится!

Придерживаясь рукой за стену, Нейл обогнул мертвого келрока. Боль в израненных ногах усилилась. Надо спешить, пока он вообще не лишился способности двигаться.

Вот оно, отверстие в темноту, из которого исходит зловоние. Поборов страх и отвращение, Нейл протиснулся туда, выставив перед собой меч, и пополз по проходу.

Стенки были гладкими, отполированными телом келрока. Давнее, хорошо устроенное логово – тем больше оснований опасаться выводка! К тому же здесь было так темно, что даже ночное зрение юноши при всей его остроте не могло помочь. Нос? Но можно ли выделить один злой запах из общего зловония в этом дьявольском месте? Уши? Теперь судьба Нейла целиком зависела только от них, поэтому продвигался он медленно.

Так он полз, раскачивая перед собой меч, чтобы проверить, нет ли других отверстий с боков или сверху, часто останавливаясь и прислушиваясь. Если в гнезде есть обитатели, предупредят ли они его шорохом лап по земле, движением тела?

Острие меча встретило слева пустоту. Ренфо застыл, прислушиваясь. Ничего. Может, дети чудовища затаились для прыжка? И есть ли они тут вообще? Это оказалось труднейшим испытанием для его мужества и воли, когда он медленно пополз в невидимое отверстие, с единственной защитой – мечом – впереди, а сзади оставалась смерть, не внезапная, но очень страшная.

Острие меча уперлось в стену. Тупик. Теперь Нейл был вынужден пятиться назад, не зная, откуда произойдет нападение. Это напоминало бесконечный кошмар, от какого он, бывало, просыпался в поту, дрожа.

Тишина, никаких звуков позади. Но юноша все еще не был уверен, что гнездо пусто. На такую удачу не стоило рассчитывать. Одно неосторожное движение может все изменить. Быть начеку, прислушиваться, ползти... Правда, Ренфо не представлял себе, как он сможет сражаться в этом узком проходе.

Наконец земляной пол под ним стал круто подниматься. Выход! Он воткнул меч в землю, чтобы упереться в него и рывком высвободиться из плена подземелья.

Холодный дождь хлестал по его телу, неподалеку слышался шум бегущей воды. Река... А за ней – Ифткан!

В эту минуту Айяр полностью овладел им, как и в то время, когда болезнь держала его сознание. Реальны ли были те минуты, когда он полз по мокрым камням и бурный поток перекатывался над ним, когда он шатался под ударами ливня и стрелы молний указали ему на мертвую башню города из деревьев?

Раздался оглушительный удар грома, молния сверкнула так ослепительно, что почернел весь мир. Нейл рухнул на землю.

Деревья. Ифтсайга! Ренфо лежал и смотрел вверх, на мощную древнюю цитадель, чья серебристо-зеленая крона находилась так высоко, что листья напоминали цветной туман в небе, закрывавший звезды.

Ларши! Юноша сел и схватился за меч, оглядываясь в поисках врага. Все тело у него болело от ран, полученных в сражении. Он выжил, проскочив во Второй круг.

– Джагна! Майдар! – позвал он слабым шепотом.

Раздался свист, над его головой захлопали широкие крылья. Спустя мгновение кваррин, переступая широкими когтистыми лапами, направился к нему, в его клюве болтался мешочек.

– Хурурр! – Нейл выпустил рукоять меча и заморгал, снова ощутив то, что знал Айяр.– Хурурр!

Птица уронила мешочек в руку своего друга, треща и щелкая в ответ. Затем кваррин медленно обошел вокруг юноши, словно осматривая его раны. Ренфо вернулся под защиту Ифткана, хотя решительно ничего не помнил с того момента, как выполз из норы келрока.