Текст книги "Теория доказывания в уголовном судопроизводстве"

Автор книги: Анатолий Белкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 39 страниц)

10.2. Тактика следственного (судебного) действия

Порядок допроса есть гарантия более верная для раскрытия истины, нежели самые суровые наказания

Иеремия Бентам

Тактика процессуального – следственного или судебного – действия призвана обеспечить его максимальную эффективность при безусловном соблюдении требований законности. Эффективность действия есть степень реализации тех возможностей достижения его целей, которыми оно потенциально обладает. Применительно к следственным действиям эту потенциальную возможность, реализуемую средствами криминалистической тактики, Г.А. Зорин обозначил термином «тактический потенциал следственного действия» и оценил его двояко:

– как соотношение объема объективной доказательственной информации, которую можно было бы получить при максимуме благоприятных обстоятельств, и реально полученной с учетом субъективных возможностей следователя (т.е. "соотношение ожидаемых и фактически наступивших результатов"*(554));

– как соотношение реально полученного результата по конкретному следственному действию и его ценности для расследования в целом*(555), разделяя мнение И.Е. Быховского, что «результат расследования дела в целом – результат следственного действия»*(556).

Возможность реализации тактического потенциала следственного действия Г.А. Зорин связал напрямую с наличием у следователя необходимых знаний и умений, обладание которыми свидетельствует об уровне его профессионализма, от его тактического арсенала, в качестве главных условий формирования которого Г.А. Зорин справедливо упоминает:

а) наличие в памяти, в стереотипах поведения системы тактических приемов и методов, характеризуемых необходимым количеством и качеством;

б) наличие умений и практических навыков по оптимальному их исполнению в структуре выполняемого действия при обнаружении, фиксации, изъятии, исследовании и оценке доказательственной информации;

в) наличие в памяти моделей типовых следственных ошибок, а также навыков по их прогнозированию в конкретной ситуации, предотвращению и своевременному исправлению*(557).

К сказанному необходимо добавить и значение не только субъективных, но и объективных условий реализации возможностей следственного действия, в том числе следственной ситуации, которая – как объективная реальность – определяет конкретное содержание используемого тактического арсенала следователя.

Целям достижения максимальной эффективности следственного действия подчинена и структура его тактики. Если рассматривать ее как некую систему, то содержание составляющих ее частей – подсистем – представляет собой определенную стадию следственного действия. В общем виде последовательность этих стадий может быть представлена в таком виде:

а) подготовка к проведению следственного действия;

б) проведение следственного действия;

в) фиксация хода и результатов следственного действия;

г) оценка полученных результатов и установление их места и значения в системе доказательственной информации по делу.

Конкретными задачами любого следственного действия являются собирание, фиксация, исследование, оценка и использование доказательств. Каждой стадии следственного действия соответствует определенный комплекс задач подобного рода.

Подготовка к проведению следственного действия. На этой стадии уточняются и формулируются задачи следственного действия, решаются вопросы, связанные с моментом его производства и кругом участников, применением технико-криминалистических средств и приемов, определением формы и пределов использования оперативных возможностей органов дознания, взаимодействия со специалистами, средствами массовой информации и населением.

Сформулированные задачи следственного действия находят отражение в плане его проведения. При подготовке к проведению сложного по содержанию и ответственного следственного действия такой план рекомендуется составлять в письменной форме. Помимо указания задач следственного действия, места и времени его проведения такой план может содержать:

– информацию о лицах, в отношении которых проводится следственное действие, и тех, от которых можно ожидать противодействия проведению следственного действия, а также об объектах, по поводу которых или на которых оно проводится;

– указание на имеющиеся доказательства, потребность в которых может возникнуть при проведении следственного действия, или относящиеся к обстоятельствам, по поводу которых оно проводится;

– указание на приемы использования этих доказательств, а также оперативной информации, если она имеется в распоряжении лица, проводящего следственное действие;

– указание на тактические приемы проведения следственного действия, последовательность их применения с учетом развития ситуации, т.е. с прогнозированием возможных результатов и линии поведения его участников, а также на необходимые технические средства.

Существенным элементом подготовки к проведению следственного действия является установление круга его участников. Если круг участников судебного действия, как правило, определяется законом, то применительно к следственным действиям помимо закона важно и усмотрение следователя.

С позиций закона различают обязательных и необязательных, факультативных участников следственного действия. Кроме следователя или лица, его заменяющего, к числу обязательных закон в соответствующих случаях относит понятых, переводчика, педагога, законных представителей несовершеннолетнего допрашиваемого, защитника. Однако на практике этот круг может быть расширен по усмотрению следователя за счет включения свидетелей, потерпевших, обвиняемых, представителей администрации и т.д. В ряде случаев к участию в следственном действии привлекается и специалист (например, при осмотре места кражи, дорожно-транспортного происшествия и т.п.). Поэтому, определяя круг будущих участников следственного действия, следователь должен руководствоваться не только требованиями закона, но и рекомендациями криминалистики, правилами, которые выработала практика проведения данного следственного действия по конкретной категории уголовных дел.

Отдельно остановимся на вопросе об участии в производстве следственных действий понятых. В новом УПК РФ (ст. 170) их участие предусмотрено при наложении ареста на имущество, осмотре и эксгумации, следственном эксперименте, обыске (в том числе и личном) и выемке, предъявлении для опознания и проверке показаний на месте – т.е. практически во всех случаях, за исключением допроса, очной ставки, освидетельствования, а также получения образцов для сравнительного исследования*(558).

Обязанность понятого по закону (ст. 60 УПК) заключается в удостоверении факта производства следственного действия, а также содержания, хода и результатов следственного действия, при производстве которых он присутствовал.

Институт понятых имеет давнюю историю. Впервые в русском законодательстве он упоминается еще в "Уложении" 1649 г. Известный дореволюционный процессуалист проф. И.Я. Фойницкий писал о нем: "Это остаток старинного нашего института народного участия в уголовном суде, переродившегося в институт обеспечения подлинности происходящего перед данным органом власти и записываемого в протокол. По Своду законов (т.е. до Судебной реформы 1864 г. – А.Б.) он применялся шире, главным образом при допросах, для показаний; такое назначение понятых условливалось недоверием к полиции, производившей предварительное следствие, и должно было отпасть с переходом последнего в руки судебных следователей"*(559). Должно было, но не «отпало».

Статья 108 Устава уголовного судопроизводства предписывала приглашение понятых при производстве осмотров, обысков и освидетельствований, т.е. всех известных в то время следственных действий, за исключение допроса и очной ставки. Эта традиция и была воспринята советским законодательством.

Как следует расценивать сохранение института понятых в современных условиях? Во всяком случае, конечно, не как одну из форм "участия общественности" в уголовном судопроизводстве, поскольку случайные люди общественности не представляют. Думается, это пережиток того же недоверия к объективности лица, ведущего расследование, своеобразное средство против фальсификации доказательств, хотя, как известно, проще всего и чаще всего фальсифицируются результаты допроса, при производстве которого понятые не присутствуют, что невольно наводит на мысль о целесообразности первоначального предназначения института понятых.

Квалифицированно оценить законность, целесообразность и эффективность действий следователя понятые практически не могут, поскольку обычно совершенно не компетентны и фактически превращаются в статистов, людей "для подписи", которую они, как правило, и ставят без колебаний и сомнений, полностью полагаясь на добросовестность следователя, которую оценить не в состоянии, за исключением редких случаев слишком откровенных подтасовок с его стороны или пренебрежения правилами здравого смысла, например, когда следователь не пересчитывает изымаемые при обыске деньги.

С нашей точки зрения, привлечение понятых целесообразно лишь при производстве обыска и не столько для охраны закона от следователя, сколько для охраны самого следователя от возможных впоследствии клеветнических заявлений обыскиваемого.

Сомневаясь в принятии столь радикального предложения, можно было бы пойти на компромисс, исключив обязательное присутствие понятых при производстве тех следственных действий, в которых помимо следователя участвуют иные незаинтересованные лица, могущие при необходимости дать нужные показания о ходе и результатах следственного действия: специалисты, лица, предъявляемые для опознания вместе с опознаваемым, вспомогательные участники следственного эксперимента и др. Еще более целесообразным было бы предоставление следователю права приглашать понятых по своему усмотрению, тогда, когда он считает это нужным.

Проведение следственного действия. На данной стадии реализуется намеченный план и решаются те задачи, которые ставил перед собой следователь. Это период применения тактических приемов, непосредственного получения доказательственной информации или создания необходимых условий для ее получения, период проверки версий по делу.

Содержание тактики следственного действия в известной степени зависит от места этого акта в процессе расследования. Следственные действия по их роли в ходе следствия обычно подразделяются на первоначальные и последующие.

Первоначальные начинают осуществляться с момента возбуждения уголовного дела и служат средством:

– ориентирования следователя в обстановке и содержании расследуемого события, получения представления о его механизме и последствиях;

– раскрытия преступления по горячим следам, получения необходимой информации для установления и розыска преступника;

– собирания тех доказательств, которым грозит уничтожение или исчезновение под влиянием субъективных или объективных факторов;

– получения исходной информации для построения развернутых версий, охватывающих все содержание предмета доказывания.

Иногда первоначальные следственные действия отождествляют с действиями неотложными, т.е. такими, момент проведения которых нельзя отсрочить, которые следует проводить тотчас же, как только в них возникла необходимость. Это неточно. Действительно, в большинстве случаев первоначальные следственные действия не терпят отлагательства, являются неотложными. В то же время неотложным может быть любое следственное действие на любом этапе расследования, необязательно на начальном.

Последующие следственные действия, осуществляемые на втором и третьем (заключительном) этапах расследования, направлены на исследование, оценку и использование доказательств, собранных на начальном этапе, дальнейшую работу с доказательствами, детальную проверку версий, доказывание элементов состава преступления, выяснение обстоятельств, способствовавших совершению преступления и тех, которые препятствуют расследованию. Если для тактики первоначальных следственных действий одним из главных, определяющих, является фактор времени, момент внезапности, то тактика последующих следственных действий характеризуется комбинационностью, когда несколько следственных действий объединяются в едином комплексе, подчиненном одной цели, и образуют тактическую комбинацию.

Фиксация хода и результатов следственного действия. Тактика этой стадии следственного действия призвана обеспечить максимально полное и верное отражение всего содержания следственного действия и достигнутых результатов, т.е. фиксацию всех данных, имеющих доказательственное значение.

Поскольку вопросы фиксации доказательств уже были достаточно подробно рассмотрены ранее, ограничимся замечанием о том, что тактические приемы фиксации должны обеспечить не только полноту и качество фиксации, но и максимально эффективное в этих целях применение соответствующих технико-криминалистических средств и приемов.

Оценка результатов следственного действия и определение их значения. Это заключительная стадия проведения следственного действия. Анализ проделанной при производстве следственного действия работы и ее результатов нужен как для проверки достоверности полученных доказательств, так и для решения вопроса об их значении для доказывания и путях дальнейшего использования. Здесь выявляются допущенные ошибки, прослеживаются те последствия, к которым они привели или могут привести, решается вопрос о необходимости повторного проведения данного следственного действия. Оценке подвергается и тот процессуальный документ, в котором отражены ход и результаты проведенного действия, – с точки зрения его объективности, полноты, логичности и последовательности изложения, четкости и ясности формулировок, наличия требуемых процессуальных реквизитов.

10.3. Концептуальные основы тактики следственных действий

Во всяком произведении искусства, великом или малом, вплоть до самого малого, все сводится к концепции

Иоганн Вольфганг Гете

Концепция следственного осмотра. Концепция следственного осмотра должна включать в себя положения, относящиеся к гносеологической природе следственного осмотра, его роли и месту в системе способов получения доказательственной информации, функциональным возможностям этого следственного действия и концептуальным положениям его тактики.

Чем является следственный осмотр: методом практической деятельности следователя по расследованию преступления, как считают некоторые ученые, процессуальной формой осуществления одной из разновидностей этой деятельности или способом собирания доказательств? Ответ на эти вопросы имеет принципиальное методологическое значение.

С гносеологической точки зрения, следственный осмотр – момент процесса познания следователем объективной истины по делу. Как всякий познавательный процесс, он осуществляется путем применения комплекса познавательных методов, приемов, процедур. Доминирующим является такой общенаучный метод познания, как наблюдение – простое и квалифицированное, но во всех случаях непосредственное. Наблюдение сочетается с другими методами: измерением, сравнением, описанием; а при необходимости – и с экспериментом. Но результаты их использования реализуются в процессе осмотра по-разному.

Результаты наблюдения и измерения прямо облекаются в процессуальную норму протокола осмотра; описание служит методом фиксации этих результатов. Применение метода сравнения требует наблюдения двух объектов – материальных, если они оба находятся на месте происшествия, либо материального и идеального образа в памяти осматривающего. В первом случае сравнение служит целям сокращения описания второго объекта в протоколе, во втором – целям узнавания объекта с последующим его описанием на базе такого узнавания.

Объектами сравнения могут быть и результаты каких-то процессов – реальных и мысленных. Точнее, сравниваются мысленные представления о течении процессов. А непосредственно сравниваются реальный и мысленный результаты. Именно таким путем выявляются негативные обстоятельства, когда мысленно сравниваются реальные условия протекания процесса с представлением о том, как он должен был протекать (например, реальный результат перепиливания дужки замка: отсутствие опилок – с мысленно представляемым долженствующим результатом: обязательное их наличие).

Результаты простейших экспериментов, как правило, процессуальной формы не обретают.

С логической точки зрения, результаты применения указанных методов познания всегда выступают в формах суждений и умозаключений. Суждение через описание всегда выражается в процессуальной форме фрагмента протокола осмотра ("этот предмет – сейф", "это – след пальца руки"), умозаключение – не всегда. Являясь результатом логических процедур анализа, сравнения, синтеза, умозаключение приобретает форму вывода, но, как известно, не всякий вывод отражается в протоколе осмотра. Если вывод заключается в узнавании конкретного объекта и, как следствие, в установлении его наименования или признаков, то в протоколе указывается название объекта и указываются его признаки, если же умозаключение представляет собой выводное знание о течении неких процессов или их причинах, то такой вывод служит лишь базой для следственной версии, когда его относимость к делу не вызывает сомнений.

Сказанное позволяет заключить, что весь процесс осмотра осуществляется на основе исходных и формирующихся в его ходе представлений о механизме события и его участниках, т.е. на основе следственных версий, вначале типичных, а затем конкретных, общих и частных. Мыслительная деятельность следователя при осмотре протекает на фоне тех психических процессов, которые определяют его состояние и способность выполнения профессиональных задач. Анализируя психологические основы осмотра, Ф.В. Глазырин справедливо заметил: "Именно такая сложная мыслительная деятельность следователя, основанная на правовых, криминалистических, психологических знаниях, профессиональном и жизненном опыте, с использованием помощи специалистов, других участников этого процессуального действия, на проявлении профессионально необходимых психологических качеств, делает осмотр места происшествия рациональным и эффективным, позволяет определить связь обнаруженных объектов с расследуемым событием, выявить различные причинные зависимости между обнаруженными явлениями, негативные обстоятельства, распознать возможные инсценировки"*(560). Таким образом, психологические основы следственного осмотра представляют важный компонент его теории.

Какова роль следственного осмотра в системе способов получения доказательственной информации? Очевидно, она в немалой степени зависит от вида следственного осмотра и в определенном смысле – от момента его проведения.

Осмотр места происшествия в современной практике чаще всего проводится до возбуждения уголовного дела и, следовательно, представляет собой исходное следственное действие. В таком качестве он выступает как способ получения именно поисковой и в целом первоначальной информации, источниками которой служат как обстановка места происшествия, так и конкретные ее элементы – носители такой информации. Результаты исследования и оценки этих данных являются основанием для применения иных способов получения информации, т.е. проведения последующих следственных действий: допросов, назначения экспертиз и т.п. Хотя здесь, как и при проведении любого следственного действия, реализуются обе функции следственного действия – познавательная и удостоверительная, на первый план, как представляется, выступает познавательная функция. Именно от полноты ее реализации зависит ориентирующая следователя роль осмотра места происшествия. Зато при производстве осмотра места происшествия в ходе самого расследования, например, по показаниям обвиняемого, эти функции меняются местами: на первый план выступает удостоверительная функция, поскольку осмотр становится способом проверки доказательств, а не только их получения. В таком качестве чаще всего выступают и иные виды осмотра.

Связь осмотра с иными способами работы с доказательствами можно назвать информационной, причем возможны оба его варианта – прямой и обратный. Прямой, например, будет связь осмотра с допросом лица, признаки пребывания которого обнаружены на месте происшествия при осмотре или принадлежность которому предмета будет установлена при его осмотре.

Наглядным примером обратной связи служит связь осмотра с экспертизой. Возможности того или иного вида экспертизы определяют содержание осмотра ее потенциальных объектов и даже круг этих объектов, что выглядит особенно убедительно применительно к микрообъектам.

В ряде случаев следственный осмотр является незаменимым следственным действием: осмотр места происшествия, трупа, живых лиц (освидетельствование). Их повторное производство чаще всего оказывается менее эффективным, а иногда и невозможным. В то же время специфические особенности этого способа работы с доказательствами обусловливают невозможность его замены в полной мере другими следственными действиями, тактические приемы проведения которых рассчитаны на иные способы получения и фиксации доказательственной информации. Так, допрос, содержание которого составляет оперирование вербальной информацией, не может заменить собой непосредственного восприятия следователем материальных следов преступления. Функциональные возможности следственного осмотра как способа работы с доказательствами определяются субъективными возможностями осматривающего и разрешающими способностями технических средств осмотра. Помимо необходимых профессионально-психологических качеств, которыми должен обладать осматривающий, важно наличие у него соответствующих знаний и опыта их применения. Нужно четко знать, что, с какой целью и как осматривать. Эти знания основываются на представлении о значении и перспективах того, что может быть обнаружено при осмотре, для решения генеральной задачи расследования – установления истины.

Концептуальные положения тактики следственного осмотра в литературе часто называют общими положениями. Они включают в себя тактические условия, способы и этапность осмотра, а также принципы фиксации его результатов.

К числу тактических условий осмотра, т.е. условий, обеспечивающих его эффективность, решение стоящих перед ним задач, относятся следующие.

1. Своевременность осмотра. Она заключается в проведении осмотра сразу же, как только в нем возникнет необходимость, и имеет целью обеспечение максимальной сохранности к моменту осмотра его объектов, а следовательно, достижение максимальной эффективности этого следственного действия. Применительно к осмотрам места происшествия, трупа, живых лиц это условие может приобрести характер обязательного требования.

2. Полнота и объективность осмотра. Объективность – прежде всего исследование и фиксация при осмотре всего обнаруженного в том виде, какой был в действительности.

Элементы субъективного неизбежны при осмотре, поскольку восприятие следователем объективной действительности – в данном случае объектов осмотра – носит субъективный характер. Но субъективные представления о действительности носят характер объективных истин, если содержание представлений правильно ее отражает. Следовательно, речь идет не о том, чтобы вообще исключить субъективность восприятия, ибо это невозможно, а об устранении того, что не является отражением действительности.

Однако следственный осмотр не производится "вообще", вне того или иного представления следователя о расследуемом событии: о механизме преступления, причинах образования следов и иных объектах осмотра и пр. Поэтому объективность осмотра заключается еще и в том, чтобы следователь при осмотре не отдавал предпочтения ни одной из проверяемых версий, а исследовал объекты осмотра с точки зрения всех возможных предположений, без предвзятости и предубеждения.

К объективности примыкает и такое важное тактическое условие, как полнота осмотра, т.е. обеспечение выявления, фиксации и исследования всех тех фактических данных, которые имеют или могут иметь доказательственное значение по делу. Она обусловливается как субъективными качествами осматривающего, о которых уже было сказано, так и его технической вооруженностью. Кроме того, полнота осмотра означает такое его проведение, которое исключает необходимость повторного осуществления из-за пробелов и недостаточности первоначального осмотра.

3. Активность и целеустремленность следователя при осмотре. Активность состоит, во-первых, в том, что следователь производит осмотр в силу своего служебного положения, инициативно, независимо от побуждений заинтересованных лиц, и, во-вторых, в том, что, принимая все меры к обнаружению следов преступления, он творчески выполняет свой долг, проявляя настойчивость и упорство в достижении результата. Активность предполагает целеустремленность действий следователя, постановку им конкретных задач, которые он рассчитывает разрешить путем следственного осмотра.

4. Методичность и последовательность осмотра заключаются в правильной организации и планомерном его проведении. Эти тактические условия предполагают учет специфики объектов осмотра и выбор наиболее эффективных для данных объектов в данной обстановке методов и приемов его проведения, строго определенный, последовательный порядок действий.

Нетрудно заметить, что перечисленные тактические условия осмотра тесно связаны друг с другом и взаимообусловлены. Их совокупность и есть та тактическая основа, на которой строится проведение осмотра и которой подчинены тактические приемы его осуществления.

Г. Гросс, а за ним И.Н. Якимов и др. рекомендовали два метода осмотра места происшествия: субъективный, т.е. по пути передвижения субъекта преступления, и объективный – сплошной, осмотр всего места происшествия. Последний допускалось применять в двух вариантах: эксцентрическом, от центра к периферии, и концентрическом, от периферии к центру места происшествия; за центр условно принимается наиболее важный объект места происшествия.

Полагаем правильным применительно к осмотрам места происшествия, а также помещений и участков местности, не являющихся местом происшествия, рекомендовать лишь объективный метод, т.е. метод сплошного осмотра, реализуемый в трех вариантах по обстоятельствам: путем концентрического, эксцентрического или фронтального (линейного) осмотра. В этом случае субъективный осмотр представляет собой частный случай линейного и необходимости в его выделении нет. Что же касается других видов осмотра, то при их производстве применяется метод сплошного осмотра в той его модификации, которая определяется особенностями объекта и его задачами. При дополнительном осмотре мы имеем дело с фрагментарным – осмотром объектов в наиболее удобной для следователя и целесообразной последовательности.

Деление следственного осмотра как процесса на этапы, а этапов на стадии имеет смысл лишь для осмотра места происшествия и сходного с ним осмотра помещений и участков местности, не являющихся местом происшествия. Еще в 1953 г. Р.С. Белкин предложил разделить действия следователя при осмотре места происшествия на три этапа: подготовительный, рабочий (или исследовательский) и заключительный; подготовительный этап, в свою очередь, подразделяя на две стадии: действия следователя до прибытия на место происшествия и по прибытии, но до начала собственно осмотра; рабочий – на три стадии: обзорную, общий осмотр и детальный осмотр, причем две последние сочетаются в двухмоментном осмотре*(561). Это деление вошло в научный и учебный обиход.

Применительно к осмотру отдельных объектов такое деление не имеет практического смысла. Здесь речь может идти об общем и детальном осмотрах, что и исчерпывает собой весь процесс этого следственного действия.

Концепция допроса. Концепция допроса как криминалистическое построение включает в себя научные положения, объединенные в три блока:

1) психологический;

2) правовой и нравственный;

3) тактический и организационный.

Блок психологических положений – это либо положения общей психологии, относящиеся к таким психическим процессам, как восприятие, память, воспроизведение и т.п., либо данные некоторых разделов юридической психологии, отражающие, главным образом, дефекты этих процессов, специфику процессов общения между участниками допроса, возникающих при этом ситуаций и т.п. Все эти вопросы детально рассмотрены в обширной специальной литературе. Поэтому достаточно сделать вывод о том, что тактика допроса в целом и все ее элементы должны иметь прочную психологическую основу как необходимый компонент их научного фундамента; общая тенденция психологизации криминалистической тактики находит здесь полное свое выражение, в сущности, становится императивным требованием.

Блок правовых и нравственных положений включает в себя, наряду с аксиоматическими положениями процессуального и нравственного порядка, и такие, содержание которых проблематично, а понятие весьма аморфно, типа "дух закона", и которые в то же время подчас играют решающую роль для тактики допроса. Поскольку положения этого блока тесно смыкаются с положениями блока тактических положений, представляется целесообразным рассматривать их комплексно.

Как любое следственное действие, допрос выполняет и познавательную, и удостоверительную функцию. Процессуальная форма реализации данных функций не позволяет, на наш взгляд, считать сам допрос методом практической деятельности, как иногда утверждается в литературе. Осуществление деятельности в форме допроса предполагает применение различных методов, в том числе психологических и чисто познавательных.

С психологической точки зрения, допрос – это общение между его участниками, но протекающее в строгих процессуальных формах, с предусмотренными законом обязательными элементами. Основная особенность общения при допросе – оказание допрашивающим психологического воздействия на допрашиваемого. А.В. Дулов назвал такие методы воздействия: метод передачи информации, убеждения, примера, регулируемых общений, постановки и варьирования мысленных задач*(562). Тактические приемы допроса базируются в известной степени на использовании этих психологических методов.

Из числа общенаучных познавательных методов непосредственное применение при допросе находит наблюдение, иные реализуются через методы психологического воздействия. Так же реализуются и логические методы познания, если они относятся к воздействию на допрашиваемого с целью получения необходимой информации. Даже такой беглый взгляд на методы познания, используемые при допросе, свидетельствует, что центральным пунктом концепции допроса является проблема психологического воздействия на допрашиваемого, а ее ядром – проблема допустимости тех или иных ее методов и приемов. Именно при ее решении на ней фокусируются положения правового и нравственного, с одной стороны, и тактического – с другой, блоков концепции допроса.