Текст книги "Всей нечисти Нечисть..."

Автор книги: Анастасия Вихарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Имя на скалах его раздражало, вызывало отвращение и необъяснимую неприязнь. Он даже не подозревал, как много знает о ней: бедна, несостоятельна, неуклюжа, ей плюют в след, по большей части, никому не было до нее дела, потому что каждый делал свое дело, а она... У проклятых не было дел – они совали нос в чужие дела и создавали проблемы. И он не мог представить, что кто-то мог относиться к чудовищу иначе. Не понимал. И не мог себе объяснить, как она смогла опрокинуть на него столько бед сразу. От одной мысли о проклятой его начинало ломать.

Или все это время он знал другое чудовище? Что же их тут задержало?

Убедившись, что за ним не наблюдают, Его Величество юркнул в обнаруженную пещеру.

Здесь было теплее. Глаза привыкли быстро – все же что-то было у него от вампиров. Он достал бутерброд, и жадно проглотил. Вампиры или обнаглели, дорвавшись до дармовой кровушки, или здесь, в горах, в самом деле, не могли есть ничего другого, кроме крови и еще теплого человеческого мяса. От вида нормальной еды Ее Величество начинало рвать. Сначала он подумал, что это беременность, обрадовался, но к своему разочарованию заметил, что с другими происходит то же самое. Сам он человеческое мясо не то чтобы любил, привык, как к свинине или баранине, оно было нежным на вкус, и как свинина готовилось быстро. Но от сырой крови ему становилось дурно, особенно от концентрата, который был немного мыльным на вкус. Обглоданных до кости людей временами даже не утруждались оттащить в сторону на достаточное расстояние, чтобы скрыть ночную резню, засыпая снегом. Люди проходили мимо, но оборотни принюхивались и от запаха крови иногда начинали звереть – до полнолуния оставалось не более пяти суток.

Он достал еще один бутерброд и забыл о нем, заметив желтые горошины у входа.

"Опять?!" – подумал он, протянул руку и тут же ее одернул. Нет, на этот раз подарки ему никто делать не собирался – на полу рассыпали кукурузу. Не похоже, что бы троица голодала. Откуда она здесь? После троицы постоянно находили остатки их пищи: горох, пшеницу, просо, рис, листья салата, картофельную ботву и шкурки печеной картошки.

Если несли с собой картофель, почему бы ботву не оставить? Ума не хватило?

На стене тремя разными, корявым и ровным почерками сделана надпись; "Здесь тоже были Маня, Борзеевич и Дьявол!" И три подписи: большая размашистая "М", поскромнее "АБВГД", и круг с перевернутой буквой "А" или "Д" с размашистой перекладиной от края круга до другого края.

"Прямо психологическая атака! – усмехнулся про себя Его Величество. – Наверное, это тот самый маг..."

Он дотронулся до его подписи. И почему всегда перевернутая? Надпись была не нацарапана, а выжжена, оплавленный гранит стекал по стене неровными наплывами. Его Величество провел рукой по желобку, понюхал – ничем не пахло. Тут и автогеном не справишься, но гранит расплавился, как воск. Если первоживущий был магом, то таким, о котором он не слыхивал – в крайнем случае, кому-то удавалось погнуть металлический предмет взглядом.

От того, что первоживущий маг-вампир, возомнил себя именно Дьяволом – сам себя иначе, как Дьявол, он не называл, внутри шевельнулся червячок. Мог бы поскромнее, каким-нибудь Благодетелем, Спасителем... в конце концов, Богом. Их тоже было немало. Подними исторические хроники – найдется много имен. На худой конец, прославлял бы свое имя.

Или уже прославлял, но не прославилось?!

Но не Дьяволом же, Дьявол всегда был персонаж нарицательный! Его не то, чтобы боялись, не связывались и старались обратить в прах. Живучесть его никого не смущала. Обычно такие имена выбирали психи, которые имели маленькое-маленькое достоинство, те же вампиры или отчаявшиеся люди, которым не нашлось места или не нашли себя. Ну, или слетевшие с катушек... которые как раз таки старались защитить себя от постороннего взгляда, или когда решительно противопоставляли себя обществу, как абсолютное зло. Рано или поздно их отлавливали, обращали в правильную веру или изолировали, но вряд ли кто из них мог бы назваться магом. Этот был амбициозен, его самоуверенность начинала действовать на нервы. Если подумать о том, что он уже натворил, его и психом-то не назовешь...

Фраерок чудовища был болен не только на голову. При своей психической неустойчивости, он еще обладал способностями, которые трудно не заметить, и которые он применял, как сбежавший из Ада не последний в иерархии демон. Историки и эзотерики так и не смогли определить, какой именно. Им не мешали – кто поверит в такую чушь!

И словно в подтверждение их утверждений, на противоположной стене Его Величество внезапно обнаружил три нарисованные фигуры – одна женская, почему-то с крыльями (зараза к заразе, разве бывают люди с крыльями? Проклятая потихоньку тоже начинала съезжать с катушек!), вторая – старикашка, с торчавшими в разные стороны волосами и бородой, с маленькими круглыми глазками, в лаптях, в галифе, рубаха навыпуск, подвязанный поясом (именно таким он себе и представлял Борзеевича, который не имел ничего от своих знаний, блаженный, такой же больной), а третья... Такой приснится, в штанишки написаешь. В центре сошлись лучи, или от фигуры исходили лучи, улыбка до ушей, правда, без ушей. Глаза продольные, как две полоски, наверное, он так смеялся. Рога – один вперед, другой приподнят, или это и были уши, но почему-то на лбу, и очень длинные и острые. В развевающемся плаще, в одной руке плетка, другой, в которой держал и трость, опирается на огромный не то глобус, не то шар – и весь размазан...

Уродство к уродству. Понятно, почему не соблазняют его женщины-вампиры. Кто ж от такой красоты не сбежит!

Внизу под рисунком мелким шрифтом надпись: "Я вас люблю!" Сбоку приписка: "И мы тебя, Маня!"

Телячьи нежности! Неужели у проклятой была какая-то своя жизнь?

Его Величество брезгливо скривился и вышел из пещеры, нагоняя в этот раз людей, не прибегая к помощи оборотней. Настроение было безнадежно испорчено. Он еще не решил, что делать с оборотнями и группой подрывников, которые ушли в горы прошлым днем, чтобы приготовить место для лагеря. Все десять оборотней несанкционированно и внепланово прошли трансформацию, а кроме того, двое из подрывников бесследно исчезли со многими вещами. Но это и не удивительно: если оборотни чувствовали приближение трансформации, они были голодны, и двое людей съедены, а вещи... вещи могли отнести или спрятать. Оборотням не составило бы труда. Наверное, именно на это рассчитывали, что людей посчитают сбежавшими. Но кто смог бы пройти с вещами оборотней мимо десяти оборотней?! Хотел бы он посмотреть на того смельчака! А тут – юнцы... Уж если бы сбежали, то все пятеро. Ну, попросили бы, послали бы пару человек дополнительно... Оборотням было строго настрого наказано не трогать людей, которых сопровождают. А если тот, мститель, то почему на людей напал, а не на тех же оборотней? По закону военного времени всех бы расстрелять, но где взять подрывников? Взорвать-то можно, но еще надо знать как. Обыкновенный сход снега стоил жизни двум вампирам и пяти оборотням, которые оказались под ним. Пятерых подрывников, которые остались с вампирами, катастрофически не хватало чтобы проверить все пути, а оборотни, которые вызвались взвалить на себя ответственность, сразу же обошлись им дорого. Слава Богу, Ее Величество жива и невредима.

От посещения пещеры остался неприятный осадок, как будто два этих события были между собой как-то связаны ...

Глава 10. Погоня без передыха...

Четвертую гору штурмовали пятый день, до вершины оставалось рукой подать. Здесь повсюду лежал снег и ледники. Они не таяли, но оплавлялись солнцем, превращались в непроходимые для вампиров ледяные горки. Сорока и пятидесяти градусные морозы стали нормой. Порой на сотню метров ступени тонули в снежном сугробе, который вырастал стенами слева и справа, разрезанный узкой расщелиной, защищая людей от пронизывающего ветра и от холода. Правда, после того, как пять человек укрылись в снежной яме и, выждав, когда все пройдут мимо, спустилась вниз и бежали, именно эти расщелины стали самой главной опасностью. Бежавших недосчитались вечером, на перекличке, но погоню посылать не стали – с ними ушли два оборотня. В тот же вечер состоялась казнь шестидесяти трех изменников. После этого случая следовали в определенном порядке группами из пятнадцати человек. Группу замыкали пять оборотней, за последней группой на час позже шел еще один отряд, наделенный особым нюхом – они проверяли тропу, выискивая места, на которых или человек, или оборотень мог бы свернуть в сторону.

Его Величество оглянулся. Вампиры прошли лишь половину намеченного пути, отставая примерно на сутки. Здесь их способности резко шли на убыль. Висели на скалах, как сосиски. Горы иссушали вампиров. Чем выше поднимались, тем хуже становилась ситуация: вампиры замерзали, надевая на себя все больше и больше одежды съеденных людей, но одежда едва согревала их. Концентрата крови и порошок, из которого ее готовили, таяли так быстро, что уже никто не сомневался, что его не хватит до конца пути. Вампиры пили кровяные субстраты литрами, но насыщались более или менее только ночью. Им становилось хуже и хуже – маски висели, не закрывая изможденные серые лица, украшенные клыками, и даже люди интуитивно чувствовали страх, оказываясь поблизости. Отчасти, именно по этой причине они держались позади всей экспедиции, подбирая тех, кто отстал. Он бы пожалел, но так уж вампиры устроены, что пожалеть могли только тех, кто заложен в Зове – в этом он был вампир. Другие этим же Зовом отметались. Многие поднимались на оборотнях, которые почувствовали луну и прошли трансформацию. Их сильные тела, сбросившие оковы человеческой немощи, не знали усталости, не чувствовали боли, имели силу дракона. Один зверь мог поднять до пяти вампиров, но места на его спине было только для одного. Таких зверей оказалось меньше, чем планировали. Оставалось ждать полнолуния. Но тогда люди могли не успеть за вампирами – и советом было принято решение отправить людей как можно дальше вперед.

Группа из двадцати оборотней, а с ними пять подрывников и десять учеников, от которых толку было ноль, готовили место для всей экспедиции, расставляя красные указатели направления маршрута, по которому двигались и люди, и оборотни, и вампиры. Люди по ступеням поднимались быстро, в режиме два часа на бросок, полчаса на отдых. Каждому было объявлено, что обратного пути не будет. Спали по пять-шесть часов. Кто-то не выдерживал – оставляли, чтобы присоединились к тем, которые поднимались позади, оставляя в помощь оборотня. Желающих остаться было немного – то и дело приходилось выбирать самому, выявляя слабое звено. Смотреть на людей казалось невыносимо. За время, пока он был с ним, он многих узнал, и были среди них такие, которых он с удовольствием сделал бы вампирами, приближая к себе. Он понимал, что скоро начнется настоящая резня, ни одному человеку не выжить. Сначала выпивали по пять – десять человек, потом по пятнадцать, последние пять дней по тридцать и более, чтобы каждый получил хотя бы по пол литра человеческой теплой крови, но и этого было мало. А люди не переставали удивляться Его Величеству – как выдерживал он, питаясь рядом с людьми и поднимаясь вместе со всеми. Ее Величество была права, в его присутствии обретали второе дыхание.

И он ловил себя на мысли, что удивляется им, людям.

Немногие знали, что как только люди засыпали, несколько оборотней, которые уже прошли трансформацию, несли его вперед к устроенному лагерю, где он дожидался людей, пропускал их, а потом показывался сзади, и мог отстать, не покидая лагеря, пока не наступала ночь. А иногда успевал проведать Ее Величество и приструнить вампиров. В его отсутствие многие пытались образумить жену, досаждая просьбами повернуть назад. Она не сдавалась. Последний такой разговор произошел не далее, как ночью.

– Если мы здесь теряем силу, значит, и маг теряет ее, – отвечала жена. – Вот для чего нужна ему проклятая! Но у нас есть пища, а у них ее нет, нет нашей подготовки и снаряжения. Не забывайте, мы перешли через три вершины, и вот-вот достигнем четвертой. Они опережают нас на три – пять дней, и возможно, драконы уже загнали их в такое место, из которого им не выбраться. Даже если они ушли от нас, им не уйти от драконов. Значит, они где-то на следующей горе.

– Первоживущий знает об этих горах больше нашего, – возражали оппоненты. – Он не глуп и маг к тому же. Им проще, они не обременены количеством. А вдруг первоживущий, как древний вампир, который может обернуться в летучую мышь?

– Вот именно! – восклицала Ее Величество с жаром. – Только здесь мы можем их победить! Кто из вас получает помощь от древнего вампира? Какая мышь смогла бы подняться выше орла? А тут уже и орлы не живут! Древние вампиры не больше дракона, их способности ограничены. Вот почему мы голодаем! Наши ангелы-хранители не имеют возможности добраться к нам и обратить на нас свою силу. Вам не будет спасения, если мы сейчас упустим мага. Мы справимся с ним, а оборотни и люди – с чудовищем и старикашкой. Так мы покончим с ними раз и навсегда.

Ее Величество умела убедить. Хрупкая жена не переставала удивлять его своей решительностью и целеустремленностью. И он понимал ее. Там впереди их ждали драконы, без которых вся их жизнь становилась не лучше, чем у проклятых и у вампиров, которые влачили жалкое существование. Драконы не прощали – пути назад не было. Основная часть вампиров поддерживала их, и согласилась бы гореть в Аду, чем упустить шанс расправиться с вампиром, который восстал против всех. Лежать в гробу никто их них не хотел, состояние ни мертвого и не живого вампира было вот оно: прах и голод. Угроза всему, чем жили вампиры, была такой явной, что никто уже не сомневался – война между людьми и вампирами еще не закончилась. Особенно решительно настроены были Святые Отцы, которые к трудностям и к борьбе с врагами Церкви готовились всю их многотысячную жизнь. Наконец-то они получили возможность поймать Дьявола и покончить с ним раз и навсегда. Одного не могли объяснить, почему он не пытался соблазнить их, которые держали в руках своих слово и веру. Под угрозой оказалось само существование Святой Церкви. Спаситель был у всех перед глазами, но кто будет носить кровь им, когда придавит крышка гроба? Пожалуй, теперь они были самыми верными сторонниками Ее Величества и силой, которая удерживала и вампиров, и оборотней, и людей не хуже драконов.

Жаждали мщения и оборотни. Полнолуние почти наступило, второй день все они ходили сонные и неуклюжие. Никто не сомневался, что массовая трансформация состоится этой ночью. Торопились обезопасить людей, выжимая силы без остатка.

Наконец-то! Его Величество сделал последний шаг и упал лицом в снег.

"Ну, гордость! Ну! Подними же меня!" – мысленно помолился он, убедившись, что все еще человек.

Поднял голову и тут же в отчаянии уронил снова: представшая взору пятая гора напугала своими размерами. Она была еще выше, хотя казалось, что выше уже некуда. Сразу заныло сердце. Ему давно казалось, что жизнь летит под откос вместе с этими горами.

Люди снимали рюкзаки и открывали консервы, запивая чуть разбавленным спиртом, произносили тосты за покорение еще одной высоты. Палатки не ставили. Вниз решено было спуститься на коврах-самолетах сразу же. Оборотней предполагали доставить как можно ближе к пятой горе, чтобы сократить расстояние между ними и троицей на один день. Коврами самолетами до подножия пятой горной гряды все же было быстрее, чем если бы они преодолели это расстояние на ногах. Кроме того, надо было успеть поднять людей чуть выше, чтобы никто из них не остался в том месте, где оборотни начнут становится на четвереньки. Людям было опасно оставаться со зверями первые часы, пока вампиры на полнолуние не примут над ним руководство. А это было непросто, требовалось нащупать вожака каждой стаи и успокоить. Ну и, надеялись, что голод вампиров у подножия горы пойдет на убыль....

Пролежав в снегу минут десять, Его Величество поднялся и прошел по рядам, подбадривая, посидев рядом с людьми у горелок, на которых разогревали и готовили пищу, подливая чай или кофе. Наверное, им было приятно, что он, как они. Его присутствие поднимало боевой дух, настроение неизменно снимало усталость. В такие минуты он вспоминал, что все еще Царь, а люди – его подданные. Кормили в основном людей, оборотни впадали в то состояние, которое предшествовало трансформации, и от еды отказывались по той или иной причине. Кормили на убой – еды оставалось слишком много, чтобы ее жалеть. Все понимали, после трансформации нести ее станет некому, оборотни нуждались в иной пище. Кроме того, людей оставалось все меньше и меньше.

Часть палаток, вещей, оборудования и снаряжения свалили в кучу и подожгли, чтобы ни у кого не возникло желания вернуться и поживиться. Избавлялись от всего лишнего. Конечно, облегченный вариант запаса пищи и одежды оборотни все же брали с собой на тот случай, если вдруг не успеют к окончанию полнолуния вернуться обратно, или спуститься на большую землю с той стороны гор. Еще часть еды, запасов концентрированной крови и теплой одежды Его Величество оставлял у каждого подножия и на каждой вершине, но об этом знал только он и доверенные лица. Люди расточительства не понимали, но довольствовались ответом, что основная часть людей пойдет по другому маршруту, и все, что необходимое, они уже получили.

Первые партии улетели еще утром, теперь ковры-самолеты возвращались пустыми. Но даже пустые они не летели, а скользили по снегу. Слава Богу, западные склоны гор были почти пологими, но то тут, то там склон разрезала пропасть, острые скалы-ловушки торчали из снега, а в некоторых местах на дне пропасти кипела лава. Снег здесь не таял, как между третьей и четвертой горами, играя на солнце ослепительной первозданной чистотой, копился веками, заполняя пространство, и медленно катился, как река. К днищу ковров-самолетов прикрепили железные полозья, облегчая скольжение, оборудовали тремя шиповидными колесами. На обратный путь на ковре-самолете оставался один человек, который в некоторых местах тащил его волоком, и времени на возвращение уходило в четверо больше, чем обычно, поэтому ковер-самолет загружали максимально, люди привязывали себя друг к другу, чтобы удержаться. Коврам-самолетам не требовалась энергия, они ее накапливали от света, но ему был необходим воздух, чтобы поднять себя, а здесь он почти отсутствовал.

Люди рассаживались и с воплями катились вдаль, перелетая через пропасти и холмы на скорости, которой позавидовал бы дракон. Его Величество и сам не смог удержаться от восторга и страха, когда выбитый полозьями снег летел в лицо. Люди умели радоваться, и в богатстве и в бедности – этого у них было не отнять, им не надо было прятать свое лицо – впереди них по белому снегу летела душа.

Но что она могла им дать?

Жизнь их висела на волоске, и каждый из них был подсчитан, измерен и взвешен – но душа молчала. Откуда ей было знать, что вампир успокаивает ее в это время?! Душа не душа, а рассчитывать человек мог только на себя.

На память пришел последний разговор, который случился после обычного обряда очищения, о котором он догадался по слабости во всем теле и головокружению. Здесь, в горах, болезненное состояние после обряда очищения трижды чуть не убило его. И если бы не страховочная веревка и оборотни, успевшие его подхватить, быть бы ему поданным к столу своей супруге. Обряды очищения стали у нее навязчивой идеей: голова кружилась, все тело, истыканное иглами, болело – и ни жена, ни проклятая не обременяли себя заботами о его здоровье.

Это случилось после ссоры, в первую ночь подъема на четвертую гору, когда Ее Величество пожелала отдать вампирам сразу трех подрывников, которые оказались в пещере, в которой внезапно произошло то же самое, что происходило с оборотнями в проклятой земле. На этот раз ему удалось отстоять людей. Он был против, и демонстративно покинул шатер, отправляясь в грот к людям. Грот был большим, почти все люди уместились в нем. Было тепло и на удивление уютно, будто находились не в горах. Грелись друг о друга, прижимаясь спальниками. Ему нашлось у костра место, подвинулись сразу же и с радостью, а пока разговаривали, он как-то незаметно отключился.

– Как спалось, Ваше Величество? – утром он подошел к жене, низко поклонившись.

К своему неудовольствию, он обнаружил себя в шатре, и сразу понял – Ее Величество подрывников ему не простила! Она была недовольна, ночная жизнь ее добивала. Вампиры поднимались часам к десяти, выходили их лагеря не раньше одиннадцати.

– Не трудно догадаться, если муж ночует среди обмана и лжи, – вызывающе ответила она со скучающим видом.

– Виноват, – покаялся он, сделав первым шаг к примирению. – Но травить-то меня зачем? Вы же знаете, любезная супруга, что живой мой грех отнимает у меня силы, наделяя человеческими слабостями! Если я сорвусь, будет то же самое, что с драконами. Какая была на этот раз причина подать мне яду?

– Так-то ты платишь за мою защиту! – заметив его рассеянный болезненный вид, она смягчилась. – Прости, я была вынуждена... Твоя толерантность в отношении людей, переходит всякие границы.

Неужели она убивала его не ради проклятой, а ради удовольствия помучить его еще раз? Чем же она отличалась от проклятой, которая меньше всего думала о нем, когда связалась с магом? Ревность Ее Величества не знала границ, Пожалуй, она выбрала бы его мертвого, но рядом, чем живого, но в отдалении. А его это устраивало? Нет, он так жену не ревновал, но разве не любил ее? разве бы не умер за нее? И как все прошлые разы, принял ее ревность, как слабость любимой женщины.

– Я рад, Ваше Величество, что вы владеете ситуацией более, нежели я, и смываете мой позор безволия и слабости кровью. Я потерял бы остатки благоразумия, если бы вы не думали обо мне, – польстил он жене, чтобы закончить разговор.

– Обопрись на мою руку, – позволила она, не сумев скрыть радости в глазах.

Он снова был покорным, а значит, заклятие работало. Это все, чего она желала. Сейчас, когда он был во здравии, она думала дать ему больше уверенности в себе: прошлась с ним под руку мимо вампиров, и каждый низко поклонился. Выглядели они чуть лучше, чем вечером, адреналин и железо человеческой крови сделал свое дело, вернув им ненадолго человеческие лица, а он почувствовал только одно – каждый порвал бы ему глотку, чтобы быть на его месте.

И наверное, впервые с удовольствием бы уступил.

У подножия не остановились.

Его Величество оглянулся: порядка тридцати пяти человек, прибывшие на последнем ковре самолете, который двигался медленно, подбирая их, внимательно слушали инструктора, ответственного за встречу последней части экспедиции, в которой оставались все высокопоставленные участники. Думать о тех, кто не смог удержаться на ковре, не хотелось. Им не повезло, они останутся встречать вампиров внизу у подножия пятой горы, и порадовался, что таких было немного. Когда основная часть оборотней уйдет вперед, людям скажут, что эти тридцать человек ушли вместе с ними. Потом, что часть людей направили по другому пути. И снова придется что-то придумывать, когда пройдет ночь.

Его Величество смерил взглядом гору: оставлять людей, наверное, придется еще больше. На каждого вампира взяли по три человека, в среднем пятнадцать литров крови и двести килограмм мяса. В обычных условиях этого хватало на год, но здесь, в горах, оказалось так мало, что третий раз за день в голову пришла мысль избавиться от части вампиров.

Перед подъемом на пятую гору людям выдали сухие пайки, чтобы они могли перекусить на привале без лишней траты времени. Предстояло взять ее штурмом. На этот раз поднимались только люди и первые группы уже рассыпались по ступеням, подгоняемые немногочисленными оборотнями. Остальные остались внизу ждать трансформации и хозяев – они разбрелись, устраиваясь на отдых. Обычно в полнолуние, когда наступал день, по голосу вожака начиналась обратная трансформация – но на этот раз их сразу предупредили, что сигнала не будет. Некоторых эта новость не обрадовала, остаться в теле зверя надолго оборотни испугались. Потеря человеческого тела означала только одно: жить среди людей они уже не могли, теряя семью, имущество, и само существование оборотня становилось бессмысленным. Рано или поздно зверь забывал о людях, об их образе жизни, главным для него становилось подняться в стае до вожака, добыть самку и пищу. Мало кто из них желал себе такой жизни, рассматривая свои преимущества именно в обществе человека. Зарвавшиеся и приземленные оборотни часто попадали в места не столь отдаленные, или не найдя себе хозяина, который бы кормил его, или наоборот, прикрывая делишки хозяина.

Жить без хозяина оборотни не умели. В одиночестве иерархия проявлялась особенно, слабым в стае было не место – закон выживания. Любое отступление от правил, и оборотень мог стать проклятым оборотнем – его грызла вся стая, в принудительном порядке вынуждая исполнять обязанности самки, отводя место в самых загаженных местах, избивая, преимущественно с внутренними кровотечениями, отнимая то малое имущество, которое оборотню дозволялось иметь при себе. Но до вожака обычно поднимались лишь оборотни-вампиры, которые не успевали отправить проклятую (или проклятого, в зависимости от принадлежности к пола) на тот свет, и она вдруг становилась жертвой оборотня. Испытывая голод, некоторые вампиры-оборотни убивали жертвы с такой откровенной жестокостью, что и вампиры и оборотни открещивались от собрата. Маньяка приходилось отлавливать, на него начиналась настоящая охота, которая зачастую не давала результатов. Оборотень и вампир в одном лице с удивительной легкостью уходил от любой облавы, иногда принимая в ней самое активное участие.

"К черту! – подумал Его Величество, когда его окликнули, чтобы вернуть назад. – К черту людей, к черту вампиров, к черту оборотней!"

Вперед, на разведку ушли два оборотня, которые только что сообщили, что обнаружили следы двух драконов и проклятой, которые устремились к шестой горе. Расстояние между ними не более трех дней, и возможно драконы уже настигли троицу, но следы были расположено странно, как будто они не шли, а скакали, и все было завалено снегом.

Ситуация начинала выходить из-под контроля. Как проклятая могла уйти в горы так далеко? Эта мразь начинала его раздражать. Не как проклятая, а как самый настоящий вампир, который проехал по нему катком. Обнаружив своих на западном склоне четвертой горы, и оборотни уже удивлялись, признаваясь в открытую, что не рискнули бы в одиночку напасть на любого из проклятой троицы. Тридцать трупов многим отбили охоту ввязываться в драку – и вряд ли вампиры смогли бы их удержать, если бы не слюна драконов, которая даже после гибели одного из драконов держала крепко. Расстояние между экспедицией и троицей не только не сократилось, оно увеличилось до шести дней. Он выжимал из людей все, на что были способны сильные здоровые подготовленные мужчины, половину пути преодолевающие на ковре-самолете, а коротконогий старик и, не поворачивается язык, баба не первой свежести, обошли их на три дня, преодолевая весь путь пешими! Как они могли быстро передвигаться, загруженные провиантом, топливом, теми же стрелами?

Еще одна проблема, люди не могут не заметить вампиров, поднимающихся на звере...

Солнце коснулось вершины горы, а последняя группа не достигли и половины пути до места, которое приготовили для людей. Его Величество забеспокоился.

– Мы идем вперед! – крикнул он, обращаясь ко всем сразу. – Три часа подъем, полчаса на отдых, спать пять часов – это приказ! Уходим группами в порядке прибытия в лагерь. Здесь не будет проигравших! Все кто не сможет идти дальше, будут брошены. И я не ручаюсь, что стая собак, которые идут следом, не закусит вами. Защитить вас можем только я и Ее Величество. Но прежде, мы должны успокоить их!

– Какие собаки? Как те, что напали на группу подрывников?

– А как они нас найдут? Мы так далеко от большой земли... – удивился кто-то из людей.

Люди примолкли, оборачиваясь в его сторону один за другим. Он заметил тревогу и понял – переборщил. Человек без надежды не думает о цели, он меняет цель.

– Их сбросили с самолета, – на повышенных тонах раздраженно ответил он. – Самолет ждет нас впереди, – добавил устало, подавая надежду. – Если мы не успеем, он улетит без нас. Мы не знаем что в этих горах, но мы теряем слишком много людей. Собаки нужны нам для охраны, люди, которые нас охраняют, не справляются. Мы пришли к решению закрыть экспедицию.

– А если нападут? У нас же нет оружия...

– А где? Далеко?

– Вам не о чем переживать, вы под охраной, – Его Величество сплюнул, нес какой-то бред... – Где, пока не знаем, в первом сообщении место обозначено не точно, но вторая стая животных на подходе, они должны доставить сведения и координаты временного аэродрома...

– А что это за животные? Вроде и не собака, и не волк...

– Специально выведенная порода, несут охрану дворца.

Люди разом зашевелись, передавая приказ и новость по рядам, заметно ускорили движение.

Его Величество улыбнулся, провожая их взглядом. Как это он раньше не догадался дать им надежду? Правду никто из них уже не узнает: глупость людей состояла в том, что им нравилось оставаться в неведении – и они не мысли другой жизни, кроме той, которую вели. Он вдруг ясно представил себя на их месте, мгновенно ужаснувшись. Страх вошел в него, как будто поджидал на ступени, вышел из чрева, и разверзся как бездна – и он не придумал ничего лучше, как разве что ухватиться за жену, которая однажды спасла его от этой жизни. Нет, он не желал быть человеком, не желал оказаться на их месте – серые их будни были настолько предсказуемы, как сам человек, который давно потерял право называться человеком. Будь он среди них, он уже давно был бы съеден и выпит, как все, кто уже съеден и выпит. Он боялся быть ими. Страх был настолько сильным, будто бы он уже стал человеком – не медля ни минуты, он повернул назад.

Пусть Его Величество делает с ним что хочет, лишь бы не бросила...

– Где же эти проклятые города? – гадала Ее Величество, когда поднялись на вершину пятой горы. – Они были недалеко, когда погиб дракон... Там тридцать тел разбросаны по всему склону...

– Внизу мы все проверили.

– Они идут по прямой, нигде не задерживаясь. Здесь они что-то искали... Если город был, то здесь...

– Она – кто? – Его Величество пришел в некоторое замешательство.