Текст книги "Шпионка-2 (СИ)"

Автор книги: Анастасия Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Парень отвечать не стал, вместо этого чиркнул спичкой. Мы огляделись внимательнее, но так ничего и не увидели. Затем начали ощупывать стены – мало ли, тайник был в них? Когда ничего не нашли, взломали замок в кабинет с книгами и прошерстили там каждый уголок. Никаких семян тут не было.

– Я не мог ошибиться, – хмуро сказал Золин, выйдя в коридор и начиная по сотому разу ощупывать обои. – Линия ведёт сюда, но тут одна стена!

Я стояла позади и задумчиво игралась с водой.

Что-то тут было не так. Мы что-то упускали.

– Понимаю, ты считаешь меня идиотом, но клянусь, эти семена здесь! – зло высказался парень и сопроводил свои слова ударом кулака по стене.

– Я не считаю тебя идиотом, – покачала головой, хоть он этого и не увидел. – Скорее всего, так просто их не найти.

– Что ты имеешь в виду? – Золин обернулся и подошёл ко мне.

– Думаю, Эмма не хотела, чтобы эти семена нашли. Значит, ей нужно было их как-то заколдовать, – задумчиво высказалась я.

Внезапно почувствовала себя несколько неуютно. Золин стоял очень близко. Ещё и в темноте.

– Она могла замуровать их в стену при помощи магии земли? – предположил парень.

– Нет, вряд ли. Были бы какие-то изменения в стене, выпуклости, или линии. Ни одна дверь не открывается без щелей.

– Но если не стродисовская магия, значит, лораплиновская?

– Может, что-то вроде иллюзии? – настала моя очередь вносить предположения.

– Нет, я бы почувствовал. Наша энергия всегда оставляет след. Даже если пользоваться запрещёнными заклинаниями. В особенности, если ими.

– Значит, не стродисовская. Не лораплиновская. Но какая ещё магия способна либо бесследно засунуть семена в стену, либо скрыть их от чужих глаз?

Мы замолчали на некоторое время и принялись усиленно думать. Прошло около минуты, прежде чем у меня зачесалась пятка. Примерно одновременно голову озарила догадка.

– Сэм! – воскликнула я. – Это руническая магия! Смотри, всё сходится. Стена идеально гладкая, потому что на ней высококлассная иллюзия. Она настолько сильная, что меняет даже качество предмета. Ты же когда дотрагиваешься до моего лица, чувствуешь под пальцами чужой нос, рот, глаза, а не те, что были у меня с рождения!

– Ну, я ещё не дотрагивался до твоего лица, – не преминул сказать Золин.

– Я не об этом! – зло взмахнула рукой. – Мы искали выступы, щели, волшебные камешки, которые укажут на тайник, или откроют потайной ход. Но искать нужно было рисунок.

Золин поспешно кивнул и зажёг спичку. Они почти закончились, поэтому пришлось действовать в кратчайшие сроки. Пока я разглядывала стену, внимательно изучая каждый её сантиметр, то внезапно поняла, что этот тёмно-бардовый цвет мне знаком. Причём даже не столько цвет, сколько небольшие золотые полосы, обрамляющие стену по длине и ширине возле углов.

У нас осталась последняя спичка.

– Сделай два шага в сторону и постарайся увидеть больше, – хмуро попросил Золин. Сам он поступил также.

Как только коридор озарил маленький пляшущий огонёк, мы принялись усиленно вглядываться. Я панически старалась обследовать всё, что мог ухватить взгляд, но как только нас вновь облепила темнота, от меня поступил удручённый вздох.

У меня ничего.

– Там! – воскликнул Золин.

– Ты увидел? – обрадовалась я.

– Да, вроде.

Он поднёс к нужному месту почти дотлевшие травы, вгляделся внимательнее и удовлетворённо кивнул.

– Это руна.

– Ты знаешь, что с ней делать? В смысле, как обойти её магию?

Золин не ответил. Он хмуро разглядывал рисунок, задумчиво повторяя его контуры пальцами. Я сочла за лучшее не отвлекать. Спустя несколько мгновений он сказал:

– Руна слабенькая. Снять её не смогу, но можно попробовать обойти.

– Ладно.

– Я буду колдовать, а ты ощупывай стену. Если всё получится, то на ней что-нибудь появится.

Мы принялись действовать. Золин зашептал свои непонятные магические слова, а я шарила руками по тёмно-бардовым обоям.

– Есть! – воскликнула внезапно, сама не ожидав почувствовать ясные очертания потайной дверцы. Это был не ход, просто маленький тайник.

Он открывался даже без магии, а семена хранились в белом пакетике. Они лежали на видном месте. Мы думали, что это какая-то ловушка, поэтому сперва потыкали находку остатками трав, но ничего не произошло.

Золин быстро протянул руку и схватил пакетик.

На нас не хлынули струи огня, не развернулась земля, не смыло потопом.

– Похоже, она решила, что руны хватит, – пробормотал парень.

– Не она, а её сообщник, – глубокомысленно изрекла я. – Эмма не смогла бы наложить руническую магию, она ей не владеет.

– И что нам теперь с этим делать?

– Заметай следы, а потом пойдём к Главному конс-магу. Попросимся на допрос.

Глава 13

Для всех студентов наступили выходные. Для всех, но только не для нас.

На следующий день мы разыскали Главного конс-мага, а вместе с ним и его сына. Сейчас мы плелись за их спинами, огорошено переглядываясь. Никто не дал гарантий, что мы попадём на допрос, поэтому меня мучило смутное волнение.

– Как продвигаются тренировки первокурсников? – спросил Главный конс-маг у сына. Его низкий, строгий голос заставил меня поёжиться.

Хорошо, что мы с Золином видели только ихзатылки, не то пришлось бы терпеть ещё и ледяной взгляд.

– Неплохо. Уже появились амбициозные ребята, – ответил Джексон.

Его отец слегка повернул голову и покосился на парня.

– Та троица? Два парня и девчонка? Не помню, как их там зовут.

– Не, не они. Один из этих парней перестал ходить, у него времени нет. Зато, не поверишь, себя проявил Норман.

– Что за Норман?

– Ты его видел. Такой, с кудрявыми волосами. Он ещё внешне худой, и лицо у него на какую-то актрису похоже.

– А-а-а... Норман... вспомнил, – благодушно кивнул Главный конс-маг. – Удивительно. Никогда бы не подумал.

– Он крутой, – важно сказал Джексон, – и, между прочим, это я привёл его на тренировки.

Со спины они были одного роста, только если на отце была чёрная мантия, то на сыне чёрная кожаная куртка. Главный конс-маг давил на всех своим авторитетом, рядом с ним ноги так и норовили подогнуться. Меня тянуло к полу – лишь бы опуститься на одно колено и проявить уважение.

– Умение увидеть в человеке воина независимо от внешних данных – важное качество конс-мага, – торжественно проговорил мужчина. И пока Джексон не распушил хвост, добавил: – А умение не хвастаться этим – вообще бесценно.

– Будем считать, что ты меня всё же похвалил, – буркнул Джексон.

– А эти двое? Они ходят на тренировки?

Лёгкий кивок головы был направлен в сторону нас с Золином.

– Нет, они отказались. Оба.

– Почему?

Мы переглянулись.

– Времени нет, – выдали одновременно. О, как! Даже мысли друг друга читать не нужно.

– Чем же вы таким занимаетесь? – сухо спросил Главный конс-маг, не поворачивая головы.

– Домашними заданиями, – пожал плечами Золин.

– А в перерывах раскрываем заговоры, – таким же тоном отозвалась я.

– Как вы поняли, что Эмма пытается убить Джексона? – не теряя профессиональной выдержки спросил Главный конс-маг.

Мы готовились к этому вопросу.

– Когда она опоила студента, его глаза изменились. Я заметил это, когда отпихнул его в столовой, – начал Золин ровным голосом. – Огненный шар летел в сторону троих человек: Дины, Джексона и Матильды. У Дины и Матильды врагов нет, а вот у Джексона за спиной множество отвергнутых девушек.

– Мы разделились, – подхватила я. – Часть из нас пошла искать информацию в библиотеку, так мы узнали о цветке, который мог загипнотизировать студента. Другая часть искала возможных кандидатов в убийцы.

– То, что мы нашли семена в комнате Эммы, лишь доказывает её вину, – сказал Золин.

– Не надо делать поспешных выводов. Семена могли подкинуть. – Голос Главного-конс-мага остался холодным и отстранённым, будто речь шла не о его сыне.

Я почувствовала такое уважение к этому мужчине, что ещё немного и начала бы поклоняться ему.

Когда мы подошли к его кабинету, он открыл дверь и подождал, пропуская нас всех внутрь.

Как только Золин поравнялся с мужчиной, тот сказал:

– Советую всё же подумать о тренировках. У вас есть неплохие задатки.

Эта фраза опустила с небес на землю.

Задатки! Да что этот конс-маг вообще о нас знает?

– Спасибо, – буркнула вместо Золина и проскользнула в кабинет.

Ну, во всяком случае, нас пустили на допрос. Уже, хоть и маленькая, но победа.

Отец Джексона зашёл последним.

В его кабинете я бывала и раньше, но прежде мне не доводилось видеть здесь всю "свиту". Помещение было не слишком большим, но просторным. Мебель была сделана из дорогого дерева, возле стен стояли четыре кожаных кресла, на красивом расписном ковре стоял стул. На нём сидела Эмма. Её растерянная фигурка выбивалась из антуража стилизованной древности. Этот кабинет чем-то напоминал библиотеку – схожей атмосферой.

Вокруг Эммы стояли шесть конс-магов, которые находились на службе у директора Академии. Джексон быстро сориентировался в пространстве и пристроился возле единственного окна. Оно было позади рабочего стола Главного конс-мага, поэтому, не долго думая, я пристроилась к Джексону. Между нами вклинился Золин, и такой троицей мы принялись ждать представления.

– Ты знаешь, зачем тебя вызвали, Эмма? – спокойно спросил Главный конс-маг. Он медленно подошёл к одному из кожаных кресел и вальяжно сел, уперев локти в подлокотники.

– Я... я не понимаю...

Голос девушки звучал глухо. Она склонила голову, из-за чего прекрасные белокурые волосы упали на лицо, скрывая её страх. Когда вокруг тебя стоят шесть воинственных конс-магов – становится не до шуток.

– Ты не понимаешь, – кивнул отец Джексона. – Мы объясним тебе. Дело в том, что недавно анонимный источник сообщил мне, что ты хочешь убить моего сына.

Эмма вздрогнула.

– Это неправда! – ожидаемо воскликнула она.

– Не надо пугаться. Мы ничего тебе не сделаем, – мягким голосом с приятными низкими нотками проговорил Главный конс-маг. – Я всего лишь хочу узнать правду. Уверен, ты ни в чём не виновата, и кто-то просто пытается тебя подставить.

Разница с тем мужчиной, что разговаривал с нами в коридоре, была колоссальной.

Я нервно сглотнула. Некстати накатили воспоминания, а том, как директор разговаривал со мной почти таким же тоном – милым, заботливым. От такого отеческого голоса не ждёшь подвоха, ему доверяешься и думаешь, что тебя действительно хотят защитить. Это не так.

Но Эмма купилась.

Она приподняла голову. И хотя мы видели лишь её затылок, уверена, в её глазах светилась надежда.

– Да, меня подставили, – охотно подтвердила девушка. – Это ошибка. Я хорошая ученица. Отличница. Я бы никогда не причинила никому вреда.

Джексон наблюдал за театром с непроницаемым лицом. Золин тоже смотрел без лишних эмоций. И, похоже, только мне было не по себе.

Я отвела взгляд, начиная разглядывать стол Главного конс-мага.

– Хорошо, Эмма. Я так и думал. Значит, ты с радостью согласишься принять сыворотку правды.

– Ч-что? Какую ещё сыворотку?

– Она заставит тебя честно отвечать на мои вопросы. Ты не сможешь соврать.

Эмма затравлено посмотрела по сторонам, но там были лишь мантии конс-магов, да стены. Никого, кто мог бы поддержать.

И хотя эта девушка совершила ужасный поступок, я почему-то чувствовала жалость к ней. Это было мне совсем не свойственно. Не хотелось больше смотреть, как её раздавят, словно мошку. От неё ничего не останется. Уничтожат гордость, растопчут мечты, на корню срубят цель всей её жизни.

Я судорожно вздохнула и быстро повернулась к окну лицом. Краем глаза заметила, как странно на меня покосился Золин, но спрашивать ничего не стал. Я опустила взгляд и недоумённо нахмурилась. На подоконнике было много всякого хлама, вроде учебных пособий, маленьких кактусов в горшочках, чашек с ручками и пластикового блюдца с... ключами?

– Я... я вас очень уважаю, – услышала позади срывающийся голос Эммы, – но вы не можете...

– Почему же не могу? – Главный конс-маг с лёгкостью сохранял невозмутимость. Наверное, потому что знал – ей из этой ситуации не выйти победителем.

– Я... вы... – Эмма запнулась, замолчала, а затем с надеждой проговорила: – А давайте, я сама вам всё расскажу. Без сыворотки правды.

– Твоё отчаянное стремление уклониться настораживает меня, Эмма.

– Я не уклоняюсь, просто мне не хочется пить... незнакомые... вещи.

– Вреда тебе от этого не будет, и если ты действительно отличница, то прекрасно об этом знаешь.

– Я... я...

– Что же мы будем делать, Эмма? Раз ты отказываешься принять сыворотку правды, значит, я имею полное право отправить тебя в темницу без суда и следствия.

– Нет, нет! – отчаянно прошептала девушка. – Стойте, не надо. Я согласна на сыворотку. Согласна...

В комнате водворилась тишина. Я стояла лицом к окну и не видела, что происходит за моей спиной. Но догадывалась, что Эмме дают чашу с напитком, который заставит её раскрыть свои тайны.

Рассеянными движениями я принялась перебирать ключи. Они немного звенели, соприкасаясь друг с другом, но внимания к себе не привлекали. На каждом ключе висела табличка, к какому замку он подходит. "Столов.", "библио.", "б. зал", "м. зал", "жен. общж.", "муж. общ.", "зав. дисп", "тюрьма".

– Хорошо, Эмма, – холодно сказал Главный конс-маг. – Ты собиралась убить моего сына?

– Да, – бесцветным голосом ответила девушка.

Я поджала губы и продолжила разглядывать ключи.

– Как именно ты собиралась это сделать?

– Я вырастила пятилистник. Его сок впитывает ненависть и обращает её против того, кого я захочу.

– Ты опоила им Джейка Ленингтона со второго курса?

– Да.

– Зачем?

– Он должен был ранить Джексона.

– Почему ты захотела убить моего сына?

– Он отверг меня. И ещё десяток девушек. Я хотела отомстить.

– Эти семена принадлежат тебе?

– Да. Они мои.

Я услышала вздох. Затем лёгкий скрип кресла, словно Главный конс-маг сменил положение.

– Что ж, вина этой девочки доказана, – сухо объявил он. – Вы можете возвращаться в общежития, – это, похоже, было адресовано мне и Золину, – судьбу Эммы решит директор.

О да. Он-то решит.

– Можно попросить ещё две секунды? – уверенным голосом осведомилась я. Повернулась лицом к конс-магам, при этом держа руки за спиной. Пальцы шустро скользнули в правый карман штанов, утаскивая за собой ключик с наименованием "тюрьма".

– Что ты хотела, Матильда?

Сделала несколько шагов к нему, протиснулась между двумя "статуями" конс-магов и встала рядом с Эммой.

– Вы позволите? – Я вызывающе задрала бровь.

Судя по лицу мужчины – он не особо обрадовался, узнав, что я умею вякать. Тем не менее, оснований для возражений не было. Вроде.

Главный конс-маг приглашающе взмахнул рукой.

Я встала напротив Эммы и спросила:

– Кто твой сообщник?

Казалось, она спит. Её веки слипались, под глазами пролегли тени, кожа побледнела, губы потеряли розовый оттенок. Она едва могла ими шевелить, но её речь мы все слышали отчётливо:

– Рьюити.

– Как она нашла тебя? – не моргнув и глазом, сухо продолжила задавать вопросы я.

– Она зашла ко мне в комнату и предложила сделку.

– Как давно это было?

– Месяца два назад.

– Это она дала тебе семена?

– Да.

– Ты действительно хотела навредить Джексону из ревности?

– Да.

Я поджала губы. Это не тот ответ, на который я рассчитывала.

В комнате повисло молчание, но когда Главный конс-маг подошёл ко мне с левой стороны, меня внезапно осенило.

– Почему Рьюити хотела навредить Джексону?

– Это предупреждение Главному конс-магу.

– Джексон – не основная цель?

– Нет.

Клянусь, я почувствовала, как наэлектризовался воздух в кабинете.

– Допрос окончен, – холодно сказал Главный конс-маг, вставая между мной и Эммой.

Я подняла взгляд, подняла ещё выше, ещё... запрокинула голову и только тогда смогла посмотреть в глаза мужчине.

– Эмма, – я повысила голос, – скажи, ты – пешка?

– Да, – сухо ответила та.

– Я хочу, чтобы вы со своим другом покинули кабинет, – ледяным голосом сообщил отец Джексона.

– Вы знаете Рьюити? – У меня было не так много смелости (или наглости), чтобы противостоять этому напору непоколебимой силы.

Пришлось призвать на помощь всю волю, что копилась во мне до этого момента.

– Покиньте кабинет.

– Вашего сына использовали, как способ надавить на вас.

– Я позволил вам присутствовать на допросе только при условии, что вы не создадите проблем.

– Чем вы перешли дорогу директору?

– Повторяю последний раз. Покиньте кабинет.

На висках у этого человека уже появилась седина, и она с каждым годом распространялась всё дальше. Когда я начала учиться в этой Академии, он уже был Главным конс-магом. Идти против него – значит, распрощаться с жизнью. Он был профессионалом, лучшим из лучших, и он не жалел своих врагов.

Хорошо, что я не была его врагом.

Золин схватил меня под руку и потащил к выходу.

– Простите Матильду, у неё иногда сносит башню, и она не отвечает за свои слова. Мы уже уходим. Ещё раз простите!

– Я выполню вашу просьбу, – криво усмехнулась я, пока меня спиной тащили к двери. – Только за результат я ответственности не несу.

– Я это знаю, – ответил мне Главный конс-маг.

Никто не понял, о чём мы говорим. А если и попытался понять, то наверняка вспомнил наш диалог и подумал, что я выполню просьбу выйти за дверь.

Но конс-маг попросил меня о другом.

– И что это было?! – прошипел Золин, как только мы оказались в коридоре.

– Ну, что-что, – я пожала плечами. – Как всегда. Слово за слово, а там уж я не сдержалась.

– Ты нахамила Главному конс-магу! – шёпотом вознегодовал парень.

– Ага. Кстати, – я по-отечески пошлёпала Золина по плечу, – мы с тобой завтра идём в тюрьму.

– Зачем?

Я перевела тяжёлый взгляд на закрытую дверь.

– Он попросил.

***

У нас не было занятий по чтению вербальных и невербальных знаков. Мысли я тоже читать не умела. Поэтому, когда мы с Золином встретились в час Х, парень окрестил меня взглядом «ты что, дура?».

– То есть отец Джексона тебя ни о чём не просил? – деликатно перефразировал он.

– Просил, – устало пояснила я. – Просто не напрямую.

– Как это не напрямую?! Он тебе записку положил?

– Нет, просто он хотел, чтобы я нашла ключ и взяла его.

– Да откуда тебе знать?! Может, он всегда ключи в блюдце складывает!

– Издеваешься? Чтобы каждый мог их стащить?

– Отличный способ вычислить "крысу". – Золин хмуро засунул руки в карманы брюк. Ему явно не нравилось, что он тратит выходной на такую ерунду, как мои бредовые фантазии.

– Ой, всё, – вяло отмахнулась я, – не хочешь – не ходи. Я сама разберусь.

– Самое время сказать об этом в девять утра, когда я уже встал, оделся и даже на улицу вышел! – зло отчеканил парень.

– Ты такой раздражительный, потому что не выспался?

– Майки, – прошипел он, – нельзя так просто дёргать людей по утрам ради своих домыслов!

Я испуганно застыла.

– Так, а теперь быстро проверь меня на прослушку, – попросила, пропустив его слова мимо ушей.

– Ты хочешь, чтобы я тебя пощупал?

– Не пощупал, а проверил! Отец Джексона мог повесить что-то на меня, чтобы узнать, что мы выясним в тюрьме.

Золин закатил глаза, тяжело вздохнул и взмахнул руками, прошептав что-то на ходу. Я почувствовала, как по мне прокатилась волна его магии, впитывая мою энергию. Теперь лораплиновские чары действовали так же, как и всегда.

А значит вопрос, что случилось в коридоре Академии и почему мы с Золином внезапно усилили друг друга, остаётся открытым.

– Ты чиста, – подвёл итог парень.

– А ты?

– Конечно, я же моюсь каждый день.

От меня ему достался даже слишком недовольный взгляд. Но Золин его проигнорировал, сонно кутаясь в широкий серый свитер. Этим утром было прохладно и промозгло.

– Я взяла бейджик Дины, так что смогу выбраться из Академии. Если не вернусь часа через два, то сообщи Дереку, что мне каюк.

– Издеваешься, да? Я с тобой иду. – Золин сунул нос в высокий ворот и его голос звучал приглушённо.

– Ты же не хотел.

– Ой, всё, – воспользовался он моей отговоркой, – идём уже.

Я усмехнулась, но комментировать не стала.

Мы быстро дошли до ограды, я приложила "пропуск на свободу" к железным прутьям. Те пошли рябью, после чего по ним прокатилась светлая волна, означающая, что магия спала на несколько секунд. Мы открыли калитку и выскользнули за пределы Академии.

– И где эта тюрьма? – вяло поинтересовался парень.

– Чуть дальше городской библиотеки, рядом с департаментом иногородних сообщений.

Золин покосился на меня очень странным взглядом.

– И сколько идти до этого чудовища?

– Не знаю, где-то полчаса, наверное. Ну что ты так смотришь, прогулки по утрам очень полезны, между прочим!

– Прогулки?! Ты собралась идти пешком?!

– А ты нет? – не поняла я.

– Конечно, нет! Ты с ума сошла? Тут же холодно, сыро, лужи повсюду, и судя по небу, скоро пойдёт дождь!

– Ты что, боишься заболеть? – хмыкнула я.

– Мы поедем на общественном транспорте.

– У меня денег нет.

– Я заплачу! Где тут ближайшая остановка?!

Золин схватил меня под руку и потащил прямо по дороге, старательно обходя все лужи. Я удивлённо посмотрела на его профиль, на встрёпанные волосы, и почувствовала укол совести. Наверное, не стоило его дёргать... он сам на себя не похож, бедолага.

Общественный транспорт ходил, как правило, по расписанию. Крытые кареты следовали по нескольким маршрутам, но вместить могли лишь шесть человек – по три на каждое сиденье. Были ещё открытые экипажи, там сиденья располагались друг за другом, и вмещали больше людей, но в такую погоду выбирать этот способ передвижения было глупо.

Академия находилась на окраине города, поэтому после нашей остановки шла конечная, и карета приезжала почти пустая. Мы с Золином забрались внутрь, он расплатился с извозчиком, после чего пристроился возле стеночки и затих.

Мне казалось, мы хотя бы тихонько поболтаем, но парень уснул. Я покосилась на его фигуру, и испугалась, заметив, как его бедная голова бьётся об угол твёрдой стены, когда карета попадала в ямы.

Спустя несколько минут у парня приоткрылся рот. Слюна оттуда не потекла, но выглядело очень забавно. Я протянула руку, чтобы аккуратно прихлопнуть его челюсть. Но стоило коснуться его кожи, как он дёрнулся и крепко перехватил мою ладонь.

– Так и знал, что тебе не терпится меня потрогать!

– Да я слюни твои вытирала, дурак! – тихо возмутилась я, выдернула руку и принялась усиленно её растирать.

– Что? Правда слюни? – Золин внимательно наблюдал за моими манипуляциями.

– Нет, – смилостивилась я, – просто у тебя подбородок колючий.

– А знаешь, почему? Потому что нельзя будить людей в такую рань!

– Ну прям кисейная барышня! – не выдержала я. – Как ты на занятия вообще встаёшь?

– Будние – это одно, а выходные – совсем другое.

– Эти дни абсолютно одинаковые. – От меня донёсся раздражённый вздох. – Ты сам себе придумал, что по выходным надо спать подольше.

– Ты бесчувственная ранняя пташка. – Золин вновь припал виском к стенке кареты, и его голова начала трястись в такт движению транспорта.

– А сам-то? Бедный Марти по утрам наверняка хочет тебя придушить.

– Не хочет, – пробормотал парень, – он на меня вообще не жалуется. Я душка. В отличие от тебя.

– Да ну? Ты сопишь так, что кроты вылезают из-под земли и планируют, как тебя прибить.

– Тебе-то откуда знать? – сонно обиделся Золин.

– Я с тобой уже как-то лежала рядом, забыл?

– Такое забудешь. Сама-то ты ночью болтаешь.

– У меня есть достойное оправдание.

– Нет, я не про твои сны. Ты вообще по ночам любишь поговорить.

– Чего? – Я настолько удивилась, что повернулась, мешая своей позой другому человеку, и принялась трясти мерзкого парня. Золин попытался спрятать голову в воротнике свитера, но я быстро оттянула его. От холодного ветра шея парня покрылась мурашками. Золин дёрнулся, закутался в свой серый валенок и недовольно взглянул на меня.

– Ну что ты хочешь от меня, женщина?! – возмущённо выругался он. – Хватит меня трогать!

– Ты соврал, да? Я не разговариваю во сне!

– Разговариваешь, – буркнул Золин. – Ты можешь сесть, сказать что-нибудь и дальше лечь спать.

– Не бывает такого, Дарина бы точно начала возмущаться.

– Я её предупредил, – вяло пояснил парень. – Ты и сопишь, и болтаешь во сне, а в особые моменты даже кричишь. В общем, тебя ни в каком состоянии невозможно вытерпеть!

– Ой, всё, спи, – обиженно надулась я, скрестила руки на груди и принципиально отвернулась.

Учитывая небольшой затор по дороге (у одной из колясок отлетело колесо), до тюрьмы мы добрались минут за двадцать. С таким же успехом могли и пешком пройтись, может, и Золин бы взбодрился.

После пробуждения в экипаже он стал выглядеть ещё хуже. Бледность его лица могла сравниться с серостью тюремных стен. От их холодности и неприступности мурашки бежали по телу. Колючая проволока овивала забор, точно лиана, только вот лезть по ней смельчаков не находилось.

– И как, по-твоему, мы попадём внутрь? – скептически высказался Золин, опасливо оглядывая внушительное строение.

Три этажа высотой, плотные стены из кирпича, огромное ограждение с колючей проволокой, охрана по всему периметру. Но самое главное – переливающееся огненное пламя, окутавшее всю стену и служащее в качестве щита.

– Если моя догадка верна, то нас пустят, – пробормотала я.

Золин посмотрел на меня, как на совсем умалишённую. Но спустя секунду легкомысленно пожал плечами, видимо понадеявшись, что мы внутрь не попадём.

У пропускного пункта я сказала:

– Меня зовут Матильда. Я здесь по особому приказанию Главного конс-мага Стродисовской Магической Академии.

Стражник посмотрел на меня примерно тем же взглядом, что и Золин мгновение назад, потом полез в свои записи и буркнул:

– Ждите.

Мы остались стоять перед высокими железными воротами, наслаждаясь моросящим дождиком. Золин вот-вот готов был рухнуть навзничь и свернуться калачиком в ближайшей луже.

– Проходите, – внезапно заявил стражник, и это заставило нас обоих встрепенуться.

– Поверить не могу, – выдавил мой напарник, пока с ворот спадала огненная пелена. – Как ты это делаешь?

– Делаю что?

– Находишь в каждой бочке затычку.

– Ты сейчас злишься или в восхищении? – не поняла я.

– Да я и сам не знаю, – вздохнул Золин. Сунул нос в воротник и пробормотал: – Мне бы кофейку.

– Тебе бы щелбана.

Нам даже провожатого выделили, что было в крайней степени и странно и неожиданно одновременно. Мы с Золином чувствовали себя жутко неуверенно, когда внушительных размеров мужчина заговорил мягким голосом:

– Нас предупредили о вашем приходе. Я провожу вас на нужный этаж. Но прежде мне придётся проверить вас на наличие несанкционированных предметов.

Надо же, как завуалировал. Сказал бы сразу: боимся прослушки.

Нас пощупали. Причём пощупали так основательно, что я чуть со стыда не померла. Потом этот высокий, крупный мужчина, облачённый в форму стражника и имеющий довольно неказистое лицо, повёл нас к лестнице тюрьмы. Мы прошли мимо столовой, встречая на пути закованных в наручники преступников, которых вели на завтрак. За столовой оказалась лестничная площадка. На ней остро пахло сыростью и землёй, а стены были покрыты плесенью.

Мы спускались довольно долго, что заставило меня всерьёз задуматься, что ведут нас, скорее всего, на какие-то подземные этажи.

– Тут держат политических преступников, – это были первые и единственные слова от провожатого за время нашего пути.

Он довёл нас до огромной железной двери с мутным прямоугольным окном и жестом указал на замочную скважину.

Мы с Золином переглянулись, но стражник упрощать нам задачу своими пояснениями не стал. В итоге до нас не очень быстро дошло, что ключа у него нет. Зато есть у меня.

Внутрь он заходить не стал. Как только дверь отворилась, он пропустил нас, а сам остался в коридоре, оставив нам небольшую щёлочку, чтобы замок не захлопнулся.

Тут было примерно десять камер – по пять возле каждой из противоположных стен. Занята была только одна.

– Что ты собираешься спросить? – тихо поинтересовался Золин.

– Ещё не знаю.

Мы неспешно приблизились к узнице. Это была та самая девушка, которая зачем-то попыталась напасть на Аспида Гаркова. Видимо, конс-маги не смогли её расколоть. Но тогда почему я? Чего от меня собирался добиться отец Джексона?

– Ты не мог бы осмотреть помещение? – тихо обратилась к Золину.

Парень понятливо кивнул и оставил меня один на один с заключённой.

У неё были спутавшиеся блондинистые волосы, уже изрядно грязные и спадавшие на плечи сальными прядями. Лицо опухло от синяков, рана на губе кровоточила до сих пор. Руки её тряслись мелкой дрожью, поэтому она упрямо сцепила их перед собой. Она сидела на холодном полу, прижавшись спиной к стене. Увидев меня, девушка подалась вперёд. Мне казалось, придётся сильно хитрить, чтобы суметь её разговорить (раз уж даже конс-магам не удалось!), но она начала разговор первой:

– Ну надо же. Неужели запасы неотёсанных идиотов уже закончились? Теперь ко мне присылают детей?

Голос у неё оказался низким и с бархатной хрипцой. Что несколько не соответствовало её миловидному (когда-то точно) образу.

– Чисто, – шепнул Золин, вставая рядом со мной.

– Два подростка. Как мило. – Узница была остра на язычок. Почему-то мне от этого только приятнее стало.

Мы с парнем молча смотрели на неё несколько мгновений, подмечая самую характерную особенность нашей собеседницы. Её глаза не привлекали внимания только слепого.

Раньше мне казалось, что такой цвет может быть только у Крис, но, как оказалось, это была характерная особенность.

– Почему ты пыталась убить Аспида Гаркова? – начал Золин с безобидного вопроса.

Я тоже собиралась задать именно его. Что ж, отлично. Мы мыслим в одном направлении. Я молча стала наблюдать за пленницей, отдавая право вести допрос парню – его голос был ниже, лицо более устрашающее, чем у меня. Из нашего ограниченного арсенала – наиболее подходящий образ.

– Он меня на день рождения не пригласил, – ожидаемо съязвила девушка.

– Почему бы тебе просто не ответить на вопрос? – сухо поинтересовался Золин. – Что тебя останавливает?

Нет, всё же он молодец. Я бы начала язвить в ответ.

Пленница повернула руку тыльной стороной к нам. Помещение освещалось единственным факелом возле дальней стены. Всё же мы были не так уж глубоко под землёй. На потолке виднелись несколько дырок, выходящих наружу – чтобы обеспечивать вентиляцию, иначе мы все давно бы задохнулись от угарного газа.

Даже несмотря на плохое освещение, руна прекрасно выделялась на бледной руке и рассмотреть её было не трудно.

– Руна самоликвидации, – холодно сказал Золин. Не успела я непонимающе нахмуриться, он добавил: – Ты умрёшь, если начнёшь говорить.

– Можете передать своему конс-магу, что план снова провалился, – злорадно улыбнулась девушка и тут же поморщилась от боли в губе.

– Он не провалился, – не весть к чему сказала я.

– Да ну? Вы придумали новый способ защитить своего любимого наместника?

Наместника? Он-то тут причём?

Давать конкретный ответ на конкретный вопрос было нельзя, потому пришлось юлить, что, конечно, не укрылось от внимания потенциальной убийцы.