Текст книги "Меняя правила (ЛП)"

Автор книги: Анастасия Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 24

ОБЕЩАЙ МНЕ

КСАНДЕР

Август

– Привет, – говорю я, направляясь прямо к отцу, который полулежит в постели с закрытыми глазами. Комнату наполняет богатый голос диктора аудиокниги. Держу пари, это снова Диккенс. Он прослушал все его романы как минимум по разу.

Он хрипло мычит в знак приветствия, когда я сажусь рядом.

Он выглядит ещё худее, чем неделю назад. Он почти ничего не ест – только перекусывает иногда, сводя маму с ума. Она тоже стала бледнее. Ещё одно последствие его болезни.

– Как ты? – спрашиваю я.

Он уже не хочет бороться, и с каждым днём он всё больше напоминает увядший сад на пороге зимы. Невыносимо наблюдать, как он исчезает, особенно для того маленького мальчика внутри меня, который считал, что его отец – самый сильный и умный человек на свете.

– Хорошо. Всё в порядке. Ничего не изменилось. – Он открывает глаза, наконец глядя в мою сторону.

Врачи говорят, что зрение к нему не вернётся. Он различает только силуэты и тени.

– А ты как? – спрашивает он. – Готов к первому предсезонному матчу?

Он всегда был моим самым большим фанатом, готовым слушать, как я одновременно хвастаюсь и жалуюсь. К счастью, это не изменилось. Скорее, он стал ещё внимательнее к моим словам. Как будто, пока мы говорим о футболе, он снова становится прежним.

Я откашливаюсь и пристраиваюсь у изголовья рядом с ним.

– У меня хорошее предчувствие. На тренировках у нас полное взаимопонимание, и парни мотивированы. Они хотят победы не меньше, чем я.

Приятно улыбаться вот так. В последнее время я улыбаюсь редко и уже не помню, когда по-настоящему смеялся. Я научился хорошо притворяться.

Иногда это даётся легко, иногда – это кошмар.

– Значит, уверен в себе? – Отец смеётся и хлопает меня по руке. Ему нужно пару секунд, чтобы найти её, он немного промахивается, но попадает.

Я резко вдыхаю, внезапно забывая, как дышать. Мне так сильно не хватает нашего прежнего общения. Нам всегда было легко, болтали ли мы о ерунде или обсуждали стратегию моей карьеры. Мне не хватает нас – отца и сына, без всего остального.

– Ну, – я снова откашливаюсь, стараясь говорить обычным тоном. Он ненавидит, когда его жалеют. – Может, немного, но на то есть причины. Сейчас у меня много свободного времени, которое я могу посвятить футболу. И это даёт результаты.

– Ты всегда был трудолюбивым, – хмурится отец. – Что изменилось?

– Я придумал несколько новых тактик, и тренер заинтересовался. Возможно, мы никогда их не используем, но всё равно приятно осознавать, что вношу вклад в команду.

Он усмехается.

– Вот это мой мальчик. Проявляешь инициативу. Я горжусь тобой, Алекс.

– Спасибо, папа.

Мгновенная лёгкость во всём теле, вызванная его искренней любовью, помогает мне дышать свободнее. Хочется впитать этот момент, сохранить его, чтобы вспоминать в трудные дни, поэтому я продолжаю говорить. Сделаю всё, чтобы отец оставался здесь, в настоящем.

– Сегодня тренер ненадолго поставил меня за главного. Это было несложно, но всё равно приятно, что меня уважают как лидера.

– Интересно, – у него на губах появляется ухмылка. – Как твой ресивер воспринял указания от тебя?

– Не то чтобы обрадовался. – Я фыркаю. Миллер взбесился, когда тренер сказал команде, что я буду руководить тренировками. – Но вёл себя прилично, так что жаловаться не на что. Он тоже хочет победить.

– Ты думал о том, чем займёшься после завершения карьеры?

– Нет. – Я пожимаю плечами. – У меня ещё есть время. Я в отличной форме. Честно говоря, больше думаю о конце контракта. Он истекает после этого сезона, и пока никто ни слова не сказал ни мне, ни моему агенту.

– Не представляю, что «Уорриорз» не захотят тебя оставить. Тебе не о чем беспокоиться. Но я действительно думаю, что пора задуматься о будущем. Не жди, пока завершение карьеры окажется на горизонте. – Он снова хлопает меня по руке. – Тебе всегда нравилось придумывать игровые планы и стратегии. Не думал о тренерской работе?

Я прикусываю щёку, чтобы сдержать улыбку.

– Да, не могу сказать, что такая мысль мне не приходила.

Отец опускает руку на матрас и проводит по постели, пока не находит телефон. Через мгновение звук аудиокниги исчезает, и в комнате воцаряется тишина.

– Что ещё? Я чувствую твоё возбуждение, и дело не только в игре.

Я выпрямляюсь.

– Марко сказал, что Белла возвращается. Она будет на первом матче.

– О.

Сказать, что мои родители расстроились, узнав о нашем расставании, – значит ничего не сказать. Они её любили, им было грудно её потерять, но больше всего их волновало, как это повлияло на меня.

– Ты всё ещё любишь её?

– Да. Я люблю её даже сильнее, чем год назад, если это вообще возможно. Она моя девушка, пап. Навсегда.

– Но она двинулась дальше, верно? Одри рассказала маме о новом парне Изабеллы.

– Может быть. – Мой голос дрожит. – Я не уверен.

– Думаешь, она захочет снова видеть тебя в своей жизни?

– Наверное, нет. – Я скрещиваю руки на груди. – Всё, что я знаю: она будет дома какое-то время перед стажировкой. Я не могу упустить шанс поговорить с ней.

– Думаешь, её новому парню это понравится? – Отец говорит мягко, будто я ребёнок, готовый закатить истерику.

– Сомневаюсь. – Я глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться.

Отец кивает, складывая руки.

– Я не стану говорить тебе оставить её в покое. Ты упрямый, и в этом году ты много работал над собой. – Его голос звучит твёрже, как раньше. – Но пообещай мне одно: если она счастлива, ты отступишь. Ты отпустишь её.

– Пап.

Он не может всерьёз ожидать, что я соглашусь. Зачем мне это, если я даже не поговорил с ней? Это пораженческая позиция с самого начала, а я не такой.

– Обещай мне, Александр, – настаивает отец. – Если она скажет…

– Я не могу этого обещать.

Я резко встаю и отхожу от кровати.

Внезапно воздух становится слишком густым. Мне нужно выбраться из этой комнаты, из этого дома.

– Алекс. – Отец опускает подбородок на грудь, плотно сжав губы. Он разочарован во мне, я знаю, но… мне всё равно.

– Мне пора. – Ярость захлёстывает меня, готовая выплеснуться. Я пришёл сюда не за лекциями о жизни и не за указаниями, что мне делать. – Пока, пап.

Я разворачиваюсь и мчусь вниз по лестнице, надеясь улизнуть, не встретив маму. Не хочу объяснять, почему я в ярости.

Видимо, сегодня не мой день.

– Алекс? Ты куда?

Мгновенно у меня поднимается шерсть.

Этот голос. Чёрт. Когда она успела прийти?

Стиснув зубы, я поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с Одри. Она стоит в дверях гостиной, держа моего племянника Мэйсона на бедре. Её брови сведены, губы поджаты. Я не видел её неделями, избегая при любой возможности. Но судьба решила, что я должен столкнуться с ней, когда и так на взводе. Идеально.

– Домой, – шиплю я сквозь зубы.

– Почему? Мама сказала, ты только пришёл.

– Кое-что нарисовалось.

– Правда? Или ты уходишь, потому что я здесь? – Она поднимает подбородок, сужая глаза.

Когда Белла бросила меня, Одри превратилась в капризного ребёнка, умоляющего о прощении. Не получив его, она стала агрессивной, огрызаясь при каждой встрече. Видимо, теперь она перешла к обвинениям.

Меня чертовски утомило её поведение.

– Это тоже.

– Невероятно, – рявкает она.

Мэйсон вздрагивает от её резкого тона и тут же заливается плачем.

– Одри? – Появляется мама, хмурясь от беспокойства. – Что происходит?

Я изо всех сил стараюсь не сверлить Одри взглядом. Не хочу, чтобы Мэйсон подумал, что мой гнев направлен на него. Это трудно.

– Я уже уходил, когда твоя дочь решила со мной поговорить.

– Она твоя сестра, – твёрдо говорит мама. – Я ясно дала понять в прошлый раз. Вам нужно ладить! У меня и так полно забот. У меня нет времени вас мирить.

– Я извинялась тысячу раз! Я даже просила прощения за то, в чём не виновата! – Одри топает ногой, и Мэйсон плачет ещё громче.

Она нелепа. Ни в одном её «извинении» не было ни капли раскаяния, а эти попытки переложить вину просто жалки.

Просто признай, что была неправа, и оставь меня в покое. Вот и всё, чего я хочу. Но нет, она продолжает преследовать меня, будто ей нужно, чтобы я сказал, что больше не злюсь, что простил её.

Но это была бы ложь. Так что врата ада распахнулись, и Одри стала самым большим раздражением.

– А я сказал, что твои извинения мне не нужны, – говорю я сестре, сохраняя низкий тон. – Они ничего не значат.

Я не чувствую ни капли жалости к ней. Тепло, доверие, любовь, которые я испытывал к сестре, – всё испарилось. Её вмешательство и манипуляции разрушили нашу связь, разорвали её полностью. Она не могла смириться, что я вырос, что больше не нуждался в её советах, и выместила своё недовольство на Белле. Она обвинила мою девушку в том, что та сделала её чужой в моей жизни, хотя на самом деле это было только у неё в голове. Для меня она по-прежнему оставалась одним из самых важных людей, даже если её роль немного изменилась, но она не хотела этого принимать.

Если я когда-нибудь найду в себе силы простить Одри, я никогда не забуду, через что она заставила пройти Беллу. Этот шрам навсегда останется в наших отношениях.

Но, видя страдальческое выражение мамы, я чувствую лёгкое сожаление. Она несчастна. Её дети готовы перегрызть друг другу глотки, а она, как сама сказала, и так переживает из-за отца.

– Я иду домой. – Я целую её в щёку и направляюсь к двери. – Так будет лучше.

Когда я берусь за ручку, Одри говорит:

– Она вернулась. – Я замираю. – Изабелла вернулась.

Дрожь пробегает по спине, сводя живот. Я не могу пошевелиться.

Она уже здесь?

– Откуда ты знаешь? – спрашивает мама за моей спиной.

– Джесс. Она выложила их фото сегодня утром. Оказывается, моя лучшая подруга тайно подружилась с ней. – Её слова пропитаны презрением, что только подтверждает: она не заслуживает моего прощения.

– Алекс, – говорит мама, – ты знал об этом?

– О чём?

– О возвращении Изабеллы?

Я тяжело вздыхаю и наконец поворачиваюсь к маме.

– Да. Я знал, что она возвращается.

– Ты планируешь её увидеть? – Высокий голос Одри действует мне на нервы. Я смотрю ей в глаза.

– Надеюсь на это.

В её взгляде снова появляется вызов.

– У неё есть парень.

Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не наброситься.

– Я просто хочу поговорить с ней.

– Думаешь, это хорошая идея? – мягко спрашивает мама.

– Да.

Не дожидаясь ответа, я открываю дверь и выхожу из дома.

ГЛАВА 25

ПРОЦЕСС ИСЦЕЛЕНИЯ

БЕЛЛА

Август

Я делаю первый глоток кофе и закрываю глаза, наслаждаясь теплом и насыщенным вкусом. Это утешение, как и это место. Я вернулась в Бостон две недели назад и с тех пор провожу как можно больше времени с семьёй.

Жизнь у тёти Милли делает это легко. Сначала я думала снять квартиру, но раз уж я останусь здесь только до мая, подписывать договор аренды не имело смысла.

Милли в восторге от моего присутствия. Когда я дома, она почти не отходит от меня. Не помню, чтобы мы с ней так много общались раньше.

Бен, с другой стороны, переживает трудные времена. Его бизнес в полном беспорядке. Несколько месяцев назад, после того как Ханна – моя замена – уволилась, он умолял меня выполнять административную работу удалённо. Это немного помогло, но теперь, когда у меня больше времени, я смогу навести порядок по-настоящему. Помимо этой закулисной работы, я согласилась помочь ему с мероприятием на следующей неделе. Но хотя бы я занята, а доход облегчит мой переезд в Санта-Клару.

Вчера мы с Джесс встретились на ланч. Она щёлкала фото за фото, и когда выложила их в Instagram, я не возражала. Уверена, Одри уже их увидела.

Она понятия не имела, что мы с Джесс поддерживали связь, потому что я просила Джесс сохранить это в секрете. Но теперь, когда я вернулась, мне не хочется скрываться. Я устала жить в тени. Бостон – тоже мой дом.

В личных сообщениях появляется новое уведомление, и одна только аватарка – закатное солнце – вызывает у меня отвращение. Это закрытый аккаунт, на который я не подписана в ответ. Владелец этого аккаунта реагирует на мои истории и лайкает все мои посты, но никогда не пишет ничего большего. Я не раз думала заблокировать его, но он никогда не писал ничего злого или обидного. Если бы мой профиль всё ещё был закрытым, я бы, наверное, не приняла его запрос, но теперь, когда он открыт, я махнула на это рукой. Уверена, среди подписчиков есть и другие такие же странные типы.

Я ставлю кружку на журнальный столик, собираясь встать и заняться делами, когда открывается входная дверь.

– Белла? – зовёт тётя из прихожей.

– В гостиной.

Тётя Милли появляется в синем платье до колен с короткими рукавами, её лицо озарено улыбкой.

– Я думала, ты уже ушла в спортзал.

– Вообще-то, я как раз собиралась.

Она садится рядом со мной на диван, складывая руки на коленях.

– Во сколько тебе быть на стадионе? Я надеялась, что у нас сегодня будет время провести вместе.

Я виновато улыбаюсь.

– Могу перенести тренировку на час позже, но я обещала Мэг встретиться в двенадцать сорок.

– Час лучше, чем ничего. – Она откидывается на подушки.

Я изучаю её взглядом. Что она задумала? Да, мы привыкли проводить время вместе, но этот блеск в её глазах говорит, что у неё есть что-то на уме.

Подавив желание вытянуть это из неё, я оглядываю комнату. Я разработала дизайн-проект, по которому её подрядчик делал ремонт, и горжусь результатом. Здесь уютно, светлые тона, большие окна и прекрасный вид на парк. Это чувствуется как дом.

Тётя Милли рассказывает о мессе, с которой только что вернулась, потом мы немного болтаем о планах Бена и Тома на мальчишники, о подготовке к свадьбе. Всё это время она так и не переходит к тому, что её действительно беспокоит.

– Мне стало интересно… – наконец начинает она, виновато улыбаясь. – Ты готова сегодня увидеть своих бывших?

Ага, вот она, настоящая причина, по которой она хотела поговорить.

На мгновение я задумываюсь над её вопросом. Готова ли я увидеть своих бывших? Да и нет. Я не знаю, как объяснить это чувство. С Джейком я захлопнула дверь и выбросила ключ в самую глубокую воду. Я не хочу иметь с ним ничего общего. Лучше бы он держался от меня подальше – навсегда.

Но Ксандер… Это совсем другая история.

Когда любишь кого-то так сильно, как я любила его, эта любовь не исчезает просто так, даже после расставания. Мои чувства к нему всё ещё невероятно сильны. В моменты слабости они могут быть невыносимы. Когда что-то, даже самое маленькое, напоминает мне о нём, я погружаюсь в счастливые воспоминания. Но, к сожалению, я больше не могу доверять ему своё сердце.

Что, если эти шины уже стёрты настолько, что давать ему второй шанс не стоит? Особенно с тем чувством вины, которое я испытываю за то, что не подала заявление на Джейка, из-за чего Ксандеру пришлось иметь с ним дело в прошлом сезоне. Судя по словам Мэг, ему было тяжело, но это только укрепило моё решение избегать его, пока я в Бостоне.

Хотя настойчивость Мэг, чтобы я пришла на сегодняшний матч, может сделать это сложнее, чем я думала.

Я возвращаю взгляд на тётю.

– Спроси меня снова после игры.

Она покачивает головой, улыбается, но не настаивает.

До спортзала идти около десяти минут. Этого достаточно, чтобы очистить разум и собраться с мыслями. Тренировки – моя терапия. Это идеальный выход для гнева и разочарования, и приятно знать, что я делаю что-то для себя. Потребовалось много работы, но теперь меня не волнует, что обо мне думают другие. Быть в мире с самой собой важнее, чем мнение тех, кто не значит для меня ничего.

Быть собой никогда не было так просто, и всё потому, что я отвечаю только перед собой.

Я провожу в зале полтора часа и ухожу только тогда, когда мышцы уже ноют от усталости. Я уже приняла душ и наношу тушь, когда тётя Милли стучится в мою спальню.

Она садится на кровать, наблюдая за мной в зеркало.

– Как ты себя чувствуешь?

Я делаю глубокий вдох и прислушиваюсь к себе. Как я себя чувствую?

– Как будто готова покорить мир.

Она запрокидывает голову и смеётся.

– Мне нравится этот настрой. Ты действительно выглядишь так, будто готова покорить мир – и заодно сразить наповал. Этот наряд потрясающий.

Я встаю, поправляю высокий хвост и кружусь, чтобы показать ей весь образ: свободная белая футболка, завязанная на боку, и джинсовая мини-юбка. Когда я останавливаюсь и смотрю на своё отражение, по шее и щекам разливается лёгкий румянец – не от смущения, а оттого, что сердце переполнено счастьем, которое заполняет всю грудь.

Я знаю, чего хочу, и не соглашусь ни на что меньшее.

Когда мы с Мэг находим свои места, вокруг стоит оживлённый гул. Энергия пронизывает меня, заставляя сердце биться чаще, а по спине бегут мурашки. Немногие вещи могут сравниться по накалу с живым футбольным матчем. Возможно, я не была фанатом этого спорта, но предвкушение в воздухе делает это событие незабываемым.

Мэг машет охраннику, когда мы проходим мимо.

– Привет, Рахул.

Парень кивает и улыбается. Он явно её узнаёт.

– Ты ходила в зал сегодня утром? – подталкивает она меня. – Всё равно не понимаю зачем. У тебя идеальное тело.

– Говорит самая красивая девушка в мире, – отвечаю я. Она выглядит потрясающе в пастельно-розовом платье и джинсовой куртке.

На её губах появляется улыбка.

– Спасибо.

– Но дело не во внешности. А в том, как это заставляет меня чувствовать себя. – Я пожимаю плечами.

Она притягивает меня к себе и целует в щёку.

– Я так по тебе скучала. Я так рада, что ты вернулась.

– Я тоже скучала, – тихо говорю я.

Мы занимаем свои места, и я осматриваю поле. Жду, когда начнёт дёргаться колено, ладони станут влажными, а сердце забьётся как бешеное, но чувствую только умиротворение и лёгкое волнение. С улыбкой я расслабляюсь в кресле и жду начала игры. Долгие часы терапии, разговоры с доктором Кханом о прошлом и создание новой жизни помогли мне прийти к этому, как и решимость избавиться от старых привычек.

Наконец-то я стала той версией себя, которой всегда хотела быть.

ГЛАВА 26

РЕВНУЕШЬ, А?

КСАНДЕР

Август

Мы с Дрю стоим в тоннеле, ожидая остальных членов команды. Я был слишком взвинчен, чтобы оставаться в раздевалке. Моя ходьба туда-сюда действовала парням на нервы, так что я вышел сюда и продолжил шагать здесь. Наверное, они подумали, что я нервничаю из-за матча против «Вулверайнов», но на самом деле мои нервы на пределе потому, что здесь Белла.

– Как себя чувствуешь? – спрашивает Дрю, прислонившись спиной к стене.

– Нормально. – Я провожу рукой по волосам. – Наверное.

Он усмехается.

– Наверное?

Опустив голову, я сжимаю переносицу.

– С игрой у меня всё в порядке. «Вулверайны» против нас не выстоят. Ты это знаешь, я знаю. Статистика тоже это подтверждает. – Я почесываю щетину на щеке, блуждая взглядом по тоннелю. – Но когда дело доходит до неё, я полный развалина.

– Так я и думал. – Дрю хлопает меня по плечу своей здоровенной лапой. – Мой совет прост: сделай всё, что в твоих силах. Приведи нас к победе, а потом иди и найди свою девушку. Но именно в таком порядке. Это твоё волнение? Даже если оно не из-за игры, оно передаётся всем нам. Ты буквально заставляешь нас нервничать. Понимаешь?

Я тяжело вздыхаю и киваю.

– Понимаю.

Он прав. Как капитан, я несу ответственность за команду. Я – её сердце, а мои товарищи – душа. Я не могу позволить личной жизни вмешиваться так, как это было в прошлом году.

К нам присоединяется Марко, сияя от уха до уха.

Его выражение лица только усиливает мою решимость. Я хочу выиграть этот матч. Когда я наконец увижу её, я хочу быть победителем, а не лузером, который спустил игру в унитаз, потому что позволил эмоциям себя сожрать.

Звук приближающихся бутс означает, что пора выходить на поле, и, честно? Я чертовски готов.

Дыхание учащённое, сердце бешено колотится в груди. Волосы на руках встают дыбом, и, клянусь, мои татуировки шевелятся на коже. Мы в нескольких секундах от победы. Всё, что нам сейчас нужно, – это дождаться окончания таймера. Мы отлично играли в атаке, использовали каждую возможность для гола, и возможности раскладывались перед нами, как карта.

Тренер берёт тайм-аут, чтобы дать нам передохнуть, так что я сразу хватаю бутылку воды и выпиваю половину.

Остатками воды я окатываю голову и провожу рукой по мокрым волосам. Против моей воли взгляд скользит к трибунам, к сектору, где обычно сидит Мэг.

Чёрт. Я быстро отворачиваюсь и сосредотачиваюсь на том, чтобы успокоить дыхание. Мне нужно думать об игре, а не о трибунах.

– Она шикарна, правда? – Голос Миллера рядом с ухом действует мне на нервы.

Я сжимаю челюсть и придвигаюсь ближе к Дрю. Я не позволю Миллеру выбить меня из колеи.

– Как только я услышал, что она здесь, я понял, что должен её увидеть. – Я резко поворачиваю голову в его сторону. – Я планирую пригласить её на ужин после игры. Провести её домой. Изабелла умеет расслаблять, умеет поклоняться каждой моей уставшей мышце… умеет оседлать мой член, как никто другой.

– Отьебись, – сквозь зубы бросаю я, глядя на тренера.

– Ревнуешь, а, Уокер? – Смеясь, он наклоняется ко мне. – Не переживай. Я расскажу, научилась ли она чему-то новому. Она всегда была такой ненасытной маленькой шлюхой.

Я резко разворачиваюсь, сжимая кулаки. Я готов убить его прямо здесь, посреди стадиона, посреди чёртовой игры.

– Ксандер, он того не стоит, – Дрю кладёт руку мне на плечо.

Дыхание снова учащается, я сверлю Миллера взглядом, но не двигаюсь. Каким-то чудом я сдерживаюсь и отворачиваюсь от него.

– Что за хуйня? – тихо спрашивает Дрю. – Ты клялся, что не позволишь ему лезть тебе в голову, но стоило ей вернуться, как ты теряешь контроль? Ты вообще что творишь?

– Он меня провоцировал.

– Ты вдруг решил закончить карьеру? Потому что избиение товарища по команде посреди заполненного стадиона точно поможет.

– Нет. – Я стискиваю зубы. – Я люблю футбол. Это всё, что у меня есть.

– Тогда докажи это, – резко говорит Дрю, уходя.

Марко подходит ко мне, двигаясь легко, будто не заметил перепалки.

– Всё в порядке?

– Да, нормально.

– Окей. – Похлопав меня по плечу, он возвращается на поле.

Всего сорок секунд осталось, Ксандер. Возьми себя в руки.

Занимая свою позицию, я загоняю все тревожные мысли глубоко внутрь.

Как только я от них избавляюсь, мир снова становится ярким. Крики, скандирование трибун, указания тренера.

Нам просто нужно дождаться конца таймера. Таков план. Но что, если мы сможем забить?

Адреналин бурлит во мне. Годы тренировок научили меня искать даже малейшие возможности. Снова и снова эта игра доказывала, что нет ничего невозможного.

Мы с Дрю переглядываемся, и через секунду я уже зажимаю мяч под мышкой.

Пан или пропал, Уокер.

Моя линия нападения делает то, что умеет лучше всего – защищает меня. Щитки сталкиваются, шаги грохочут. Я уворачиваюсь от защитника «Вулверайнов», затем резко ухожу влево. Как будто этот момент был отрепетирован, путь к зачётной зоне открывается, но Гарсию прикрывает защитник соперников.

Чёрт.

Защитник несётся на меня, но я уклоняюсь, едва избегая захвата. Гарсия всё ещё прикрыт, но Миллер свободен.

Этот идиот именно там, где он мне нужен – в зачётной зоне. Я ненавижу его всем сердцем, но не упущу шанс забить. Напрягая мышцы, с бешено колотящимся сердцем, я отправляю мяч в полёт. В тот момент, когда Миллер прижимает его к груди, я задерживаю дыхание.

Всё кончено. 24–10. Мы, блять, победили!

– Уокер! – Марко запрыгивает мне на спину, крича в ухо.

Шум и хаос грозят разорвать мою голову, но я всё равно улыбаюсь.

– Мы их уничтожили!

– Ещё как.

Дрю бросается ко мне, ударяясь грудью о мою, едва не сбивая с ног. Я смеюсь ещё громче и притягиваю его к себе в объятия. Нет ничего лучше этого счастья. Оно огромно, как будто тебя вытаскивают на поверхность за секунду до того, как ты утонешь. Ничто не сравнится с этим чувством.

Кроме одного.

Теперь, когда я достиг этой цели, мне предстоит ещё одна. Мне нужно найти её, и я молюсь, чтобы она меня выслушала.

Я никогда не снимал экипировку и не мылся в душе так быстро, как сейчас.

Атмосфера в раздевалке лёгкая. Парни смеются и шутят. Сегодняшняя победа окрыляет всех, хотя моя радость слегка омрачена тревогой, которая растёт с каждой секундой, пока я застёгиваю рубашку.

Мне нужно увидеть её. Я не знаю, будет ли она в зоне ожидания с Мэг, но отчаянно надеюсь на это. Если бы я мог просто увидеть её, поздороваться…

– Ксандер?

Марко сидит на скамейке, с голым торсом, держа в руках футболку.

– Мэг устраивает вечеринку в следующую пятницу, чтобы встретить Иззи дома. Думаю, тебе стоит прийти.

У меня ёкает в животе.

– Вечеринку?

Он кивает.

– Она… – Я прочищаю горло. Ненавижу это спрашивать, но мне нужно быть готовым. – Она будет одна? Или с парнем?

Марко моргает.

– С парнем? – Он хмурится, на лбу появляется глубокая складка. – О ком ты?

– Я не знаю его имени… – Затылок горит, я отворачиваюсь. Чёрт. Я точно не признаюсь, что слежу за её соцсетями. – Я видел её фото с парнем в тот вечер, когда мы были в клубе. Наверное, решил, что они встречаются. – Я заставляю себя вдохнуть, пытаясь унять стеснение в груди. – Это было в тот вечер, когда Миллер схватил телефон Мэг…

– А, ты про Кейдена. – Марко качает головой. – Они просто друзья. Иззи ни с кем не встречается.

Я чуть не падаю. Чёртова жизнь. Я месяцами думал, что она двинулась дальше, а Марко всё это время знал? Почему я не спросил его раньше? Я бы избавил себя от стольких страданий.

– Мэг знает, что ты приглашаешь меня на её вечеринку?

– Нет. – Выражение лица Марко становится серьёзным. – Но не переживай.

Меня пронзает волна возбуждения.

– Я у тебя в долгу. Огромном.

– Нет. Ты мой друг. Я всегда прикрою твою спину. – Ухмыляясь, он встаёт и уходит, на ходу надевая футболку. – Увидимся во вторник.

Я накидываю куртку и спешу выйти из раздевалки. Войдя в зону ожидания, я замираю на месте.

Мэг одна. Чёрт.

Похоже, мне придётся подождать следующего шанса оказаться рядом с Беллой.

Я отряхиваю разочарование. У меня есть пять дней на подготовку.