сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 62 страниц)
– До свидания.
Ана устало улыбнулась и, не сопротивляясь, прижалась к Томасу еще теснее. Она не стала задавать вопросов, а всего лишь устало прикрыла глаза, вышагивая рядом с мужчиной вперед по пустынному коридору. Девушке безумно хотелось спать, время близилось к рассвету. Наверное, эта ночь была самой долгой в ее жизни, казалось, что она и вовсе никогда не закончится.
– Как все прошло? – спросил Том по пути.
– Я не хочу вспоминать об этом, – тихим голосом призналась Анастейша, прижимаясь ладошкой к мужской груди. – Прости, но у меня совсем не осталось сил, чтобы обсуждать то, что произошло в театре.
– Я понимаю.
Томас кивнул, хотя и знал, что девушка не смотрит на него.
– Отвези меня домой, пожалуйста, – устало попросила Ана. – Я хочу принять душ и немного отдохнуть.
– Я сделаю все, что ты скажешь, – заверил Томас, чем еще больше удивил девушку. Как жаль, что у нее совсем не осталось сил для расспросов, или это все-таки лекарство так подействовало на угнетенный разум.
– Спасибо, – прошептала Анастейша, доверчиво вверяя мужчине заботу о себе.
– Не за что.
Том улыбнулся и на ходу прикоснулся губами к рыжим волосам. Возможно, девушка и не почувствовала этого, но, несмотря ни на что, позволила быть рядом. Мужчина получил то, чего настолько сильно желал. Он позаботится об Ане, сделает все, чтобы она была в безопасности. Теперь только будущее волновало Томаса и заставляло двигать вперед, к абсолютно новой и вполне осуществимой цели.
Они все еще любили друг друга, вот что действительно имело значение.
***
Горячая вода лилась на голову и струйками стекала вниз по обнаженному телу, расслабляла мышцы и успокаивала нервы, но не залечивала ран, которые терзали душу. Анастейша прикрыла глаза и прислонилась спиной к стеклянной стенке душевой кабины, из последних сил сопротивляясь собственным страхам и отчаянию, вновь завладевавшему разумом. На протяжении часа Ана пыталась внушить себе, что все закончилось, осталось позади, и теперь она может жить дальше, однако, никогда прежде девушка еще так не ошибалась. Успокоительные таблетки и шок сделали свое дело – на некоторое время Анастейша, казалось, пришла в себя, очнулась от страшного видения, которое все-таки оказалось правдой. Так не бывает. Невозможно избавиться от ужаса, поселившегося в душе, всего за несколько часов; нельзя жить дальше, словно ничего не произошло. На ее глазах умирали люди, запах крови все еще забивал ноздри, а солоноватый привкус во рту вызывал тошноту. Эта вязкая, багровая жидкость растекалась перед глазами, вокруг мертвого тела Маркуса, а затем и самого Дженсона. И Ана видела все так ясно, будто опять стояла на той самой сцене и переживала безумный ужас снова и снова! Тихий стон сорвался с ее губ, и девушка расплакалась. Она почувствовала, как мышцы содрогаются, и даже горячая вода больше не помогала расслабиться. Всего несколько минут назад Ана стояла и думала, что все в порядке, и вот, ее снова настиг невероятный приступ панической атаки.
«Ты не одна, – прозвучал голос Томаса в голове. – Я рядом».
Почему же ей так страшно? Откуда взялась эта непонятная одышка, а потом и странная пульсация в висках?
«Ты все еще жива, – эта мысль пробивалась вперед, словно одно небольшое светлое пятнышко среди непроглядной тьмы. – Ты не одна».
– Я не одна… – сбивчиво повторила Ана, и из глаз ее полились слезы.
Девушка обхватила себя руками за плечи и медленно опустилась на корточки. Запрокидывая голову, она нащупала рукой кран и выключила воду. В ванной комнате наступила тишина. Нет, Анастейша не рыдала, а лишь беззвучно всхлипывала. Она не хотела, чтобы Томас услышал и нарушил ее одиночество. Только не сейчас.
«Успокаивайся, – твердил разум. – Дыши глубже, все позади».
Но нет, это неправда. Террористы расстреляли невинных людей, чуть было не убили Эдди и не лишили ее собственной жизни! Как она могла успокоиться? Ответ оказался очевидным – Ана еще нескоро вернется к прежней жизни. Незачем обманывать себя и тешиться напрасными надеждами. Многое поменялось, наверное, и сама Анастейша изменилась, не внешне, так внутренне. Реальный мир оказался совсем другим, не таким, как девушка себе представляла. Возможно, еще долгое время она не сможет посещать массовые мероприятия, спускаться в метро и просто находиться на сцене, опасаясь, что все повторится, и на этот раз ей не удастся избежать собственной гибели.
– Я не хочу думать об этом! – в сердцах прошептала Ана, закрывая лицо руками. – Я больше не могу…
И опять вдох-выдох, несколько раз подряд. Голова снова закружилась. Боже, как же теперь успокоиться и выйти из ванной комнаты? Томас где-то там, в квартире, он ждет ее возвращения…
«Зачем он пришел, Ана? – спросила себя девушка, молча выдыхая в тесно сжатые ладони. – Он все еще здесь. Почему?»
Она должна была спросить, выяснить правду, возможно, это отвлечет от ужасных воспоминаний. Анастейша медленно поднялась, распахнула стеклянные дверцы, и на дрожащих ногах покинула душевую кабину. Капельки воды стекали по телу и волосам, на полу образовалась небольшая лужица. Девушка прошла к умывальнику, протерла запотевшее зеркало и угрюмо посмотрела на свое отражение. Почему никто не сказал ей о большом синяке багрово-синюшного цвета, который расползался под правой бровью на самом веке?
– Господи… – протянула Анастейша, разглядывая свое лицо.
Девушка скользнула кончиками пальцев по водонепроницаемому пластырю, который занимал чуть ли не всю височную область. Насколько же ей все-таки повезло. Если бы удар пришелся чуть ниже, она вполне могла умереть от кровоизлияния в мозг. Мурашки пробежали по телу. Ана тряхнула головой и схватилась за полотенце.
– Ты все еще жива! – она снова заговорила со своим отражением в зеркале. – А это значит, что Бог дал тебе шанс начать все сначала, с чистого листа.
Пусть так оно и будет. Ана была готова смириться с этим.
«Все будет хорошо, – нашептывал разум, и девушка прикрыла глаза. – Вот увидишь».
Анастейше оставалось лишь поверить в это. Боже, сколько же всего свалилось на ее хрупкие плечи за одиннадцать месяцев, и девушка была обязана пережить все это, выкарабкаться из непроглядного мрака и вновь ощутить себя счастливой!
– Я смогу, – повторяла Ана одну и ту же фразу, как заклинание, с верой в собственные слова. – Все получится.
«Если ты захочешь».
– И я этого желаю, – прошептала девушка, забирая мокрые волосы за уши. – Я хочу стать счастливой, чего бы это ни стоило.
***
Том стоял у плиты и следил за работой кофеварочной машины. Всего несколько минут назад часы пробили ровно пять утра, и мужчина едва сдержал зевок, протирая пальцами глаза. Да, он безумно вымотался и устал, но не мог позволить себе отдохнуть ровно до тех пор, пока не уложит Анастейшу спать. Ну а пока Том решил взбодриться чашкой свежезаваренного кофе.
Мужчина вздохнул и прислонился лбом к кухонному шкафчику, прикрывая глаза. Он старался держаться и вести себя непринужденно. Ана не должна видеть его слабость, не стоит ей смотреть на то, как он глубоко переживает случившееся с ней за последние двенадцать часов. С девушки достаточно и того, что она перенесла под дулом пистолета, рядом с неуравновешенными убийцами.
Еще один глубокий вздох, и Томас оттолкнулся от шкафа. Шум воды в ванной комнате смолк, и он понял, что скоро Ана появится на кухне.
– Уф…
Мужчина подошел к мойке и ополоснул лицо ледяной водой. Ну вот, сейчас он выпьет кофе и уложит девушку в постель, позаботится о ее спокойном сне, а сам устроится где-нибудь поблизости. Том осознавал, что отдых необходим обоим. Первая ночь декабря выдалась, мягко говоря, ужасной.
– Ладно, давай, – тихо произнес он себе под нос, – поднажми еще немного.
Томас затушил яркий свет и оставил только несколько ламп тусклой подсветки. В полумраке глаза не слезились, и он смог спокойно наполнить горчим напитком сразу две чашки – одну для себя, а вторую для Аны. Возможно, она захочет присоединиться к нему.
Том отвернулся от плиты и посмотрел в темный коридор. Сколько мыслей блуждало в его голове. Наверное, никогда прежде мужчина еще не заглядывал так глубоко в свое подсознание, не раздумывал глобально о жизни и смерти, о настоящем и будущем. За последние двенадцать часов Томас многое переосмыслил, осознал всю значимость вечного и бесценного, того, за что всегда стоит бороться, а именно – любовь. Разумеется, мужчина всегда знал истинное значение этого слова. Он разделял мнение о том, что любовь – это взаимные уступки, прощение, огромная работа над собой, а страсть, притяжение и чувства всегда остаются где-то на втором плане. Конечно, одно никак не сможет существовать без другого, ведь речь идет о настоящем чувстве, и если тебя не влечет к человеку физически, ни о какой совместной жизни и речи быть не может, впрочем, как и наоборот, когда все заканчивается лишь на похоти и завышенной самооценке. Насколько же сложно в современном мире отыскать человека, который полюбит тебя безвозмездно, но при этом еще и будет страстно желать твоей близости, заботиться о тебе и задумываться о будущем. Не может быть, но Том сам не заметил, как превратился именно в такого мужчину. Да, он наделал много ошибок, и, конечно же, Анастейша не отставала, но они пробовали этот мир на вкус, изучали его краски, оступались и снова поднимались на ноги. Они упорно шли навстречу друг к другу. Несмотря на все превратности судьбы, их пути сошлись вновь. Жизнь подарила им еще одну возможность, и Томас больше не сомневался в верности Анастейши. Теперь он был уверен в том, что если она примет его, никакие сомнения и слухи не собьют с верного пути. Наконец, этой ночью Томас отпустил прошлое и по-настоящему простил любимую женщину; сделал это искренне и без каких-либо тайных обид и помыслов. Он просто понял, что не сможет и дня без нее прожить. Вот так легко, всего за несколько часов жизнь пролетела у него перед глазами, открывая для мужчины абсолютно новые горизонты.
– Ты сварил кофе? – нарушила тишину Анастейша, и ее тихий голосок разнесся по кухне, отрывая Тома от мыслей.
Мужчина улыбнулся и посмотрел на девушку. Она стояла в дверях, облаченная в длинный халат, из-под которого виднелись босые ноги; короткие мокрые волосы обрамляли усталое лицо и, судя по раскрасневшимся глазам, девушка снова плакала. Том нахмурился. Это ему не понравилось, однако, мужчина не спешил задавать вопросы. Он продолжал стоять на месте с кружкой в руках и разглядывать любимую женщину.
– Хочешь? – заботливо предложил Томас. – Я подумал, что после бодрящего душа у тебя появится желание посидеть со мной немного.
– Спасибо, но я не хочу пить.
Ана вежливо отказалась и натянуто улыбнулась мужчине, изо всех сил стараясь не выдавать душевной паники, все еще бушевавшей внутри.
– Тогда, быть может, ты хочешь пойти спать? – все тем же заботливым голосом предположил Том, опуская чашку на стол.
– Нет… – она вздохнула. – Я хотела узнать, почему ты все еще здесь?
Наконец, Ана задала этот вопрос и приготовилась выслушать Томаса. Девушка была готова к любым ответам. Все что угодно, лишь бы это оказалось правдой, а не очередной ложью во спасение.
– Почему ты пришел на площадь? – продолжала Анастейша, наблюдая за Томасом. – Я думала, что ты уже давно в Англии.
– Все просто, – мужчина пожал плечами, – я не смог оставаться в стороне, когда узнал из местных новостей о том, что происходит. Я безумно переживал за тебя, и Крис пошел со мной. Мы бок о бок провели все это время на площади. Боролись с холодом и захватчиками. – Том вздохнул и мирно продолжил, стараясь расшевелить девушку и не говорить ей о своей любви, до поры до времени. Он побоялся, что еще одного потрясения, даже будь оно настолько приятным, Ана просто не вынесет, и у нее сдадут нервы. – Не поверишь, но я вел переговоры с главным террористом. Полиции понадобился переговорщик, и я вызвался на эту роль. Не знаю, получилось у меня или нет, но нас всех водили за нос. Никого не отпустили.
– Ты вел переговоры? – Анастейша приподняла брови. Мужчине действительно удалось ввести ее в крайнее недоумение.
– Да, я хотел занять себя, чем угодно, особенно если это могло помочь тебе. Понимаешь, мне было тяжело бродить по площади, среди рыдающих родственников. – Том в очередной раз запустил пальцы в волосы, и Ана понял, что он волнуется. – Я был так напуган, переживал за тебя, боялся потерять навсегда.
– А я думала, что умру, – честно призналась девушка, и ее тоненький голосок дрогнул, слезы подступили к глазам. – Там, в этом зале, находиться было очень страшно… Я никогда не видела столько крови, а ее запах до сих пор забивает мой нос, иногда мне кажется, что я ощущаю привкус железа во рту.
– Я понимаю, – заверил Том, стараясь говорить как можно мягче, – ты пережила кошмарные часы в стенах театра.
– Этот мужчина, главарь, которого я опознала в морге… – зашептала Анастейша. Ком, подступивший к горлу, не позволял ей говорить громко, а слезы, покатившиеся по щекам, застлали глаза. – Он убил Маркуса, который хотел спасти нас всех!
Томас заметил, как Ана обхватила себя руками, подрагивая на месте.
«Только не это!»
Обогнув стол, мужчина поспешил заключить девушку в объятия и прижать подрагивающее тело к себе как можно ближе. Ана не оттолкнула его, а приняла и тотчас же разрыдалась.
– Маркус попытался остановить главного террориста, – запинаясь, продолжила девушка, с трудом вбирая в легкие воздух. – Он где-то раздобыл оружие, а потом вышел с пистолетом в руках. Маркус хотел застрелить Дженсона, но промахнулся и ранил одну из женщин в непроницаемой черной парандже… – Ана содрогалась в рыданиях, а Том только и мог стоять рядом, прижимать ее к себе и молча слушать, позволяя девушке выговориться, выплеснуть все эмоции наружу. – Этот ужасный человек застрелил его! – Анастейша сорвалась на крик. – Он просто приставил пистолет к его голове и пристрелил, пробил огромную дыру! Я видела, как алая кровь вытекает из раны, Маркус был уже мертв…
– Тише, моя родная, – прошептал Томас, прижимаясь губами к ее мокрым волосам, а девушка будто бы не слышала его. Она продолжала свой душераздирающий рассказ, от которого у мужчины кровь заледенела в жилах, а глаза защипало от предательских слез. – Тише…
– Кровь Маркуса, и не только она… Все это брызнуло в разные стороны и попало на мое лицо, одежду, даже на волосы! – Ана громко всхлипнула. – Я не успела отойти от шока и ужаса, когда этот Дженсон схватил меня и начал трясти. Мне показалось, что это были мои последние минуты. Он ударил меня, и все закружилось перед глазами. Это была такая боль…
– Сейчас все уже прошло, – продолжал нашептывать Томас, смаргивая влагу. Внутри него бушевало столько разных чувств одновременно: гнев, жалость и безумное желание воскресить подонка, а затем придушить собственными руками. – Я с тобой. Никто больше тебя не тронет. Я клянусь.
– Я так боялась, что умру и больше никогда не увижу сына! – воскликнула Анастейша, со всей силы цепляясь пальцами за тонкую мужскую рубашку, жгучие слезы отчаяния и боли застлали ее глаза. – Ты знаешь, как я боюсь потерять его...
– Ты не потеряешь сына, никогда! – Том сильнее сжал девушку в объятиях, напоминая о том, что она не одна. – Этого не случится!
– Нет участи страшнее, чем навсегда покинуть своего ребенка…
– Совсем скоро ты обнимешь Дэнни, – пообещал мужчина, уставившись в одну точку на стене. – Я обещаю.
– А ты… – прошептала Ана, задыхаясь от слез. – Я боялась, что все так и закончится. Ты забудешь обо мне.
– Моя жизнь, карьера, все это могло рухнуть в одну секунду вместе с тобой, и я бы точно лишился рассудка! – выпалил Томас, прижимаясь щекой к её мокрым волосам.
– Это неправда, – всхлипнула Ана, неожиданно отнимая голову от его груди и заглядывая в глаза, переполненные болью, страхом и… любовью. – Так не бывает, Том.
– Я соглашусь с тобой, если ты ответишь всего на один вопрос, – мужчина сглотнул и дрожащим голосом спросил: – Скажи мне, что я без тебя?
***
Они лежали на большой двуспальной кровати. Ана мирно спала совсем рядом, укутанная теплым одеялом, а Том безуспешно пытался заснуть. Мужчину переполняли эмоции. Он вспоминал, как стоял в дверях коридора и нежно целовал ее влажные губы. Это было похоже на соприкосновение с чем-то далеким и запретным, будто он видел прекрасный сон и никак не хотел возвращаться к реальности. Томас гордился тем, что эта молодая женщина принадлежала ему и никому другому. Нет, они не поговорили и даже ничего не решили, только прошли в спальню и устроились на кровати, но мужчина не сомневался в том, что Анастейша именно его женщина.
