сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 62 страниц)
– А как на счет желания слушать, убеждать, устанавливать контакты? – продолжала Томлисон, внимательно наблюдая за реакцией Хиддлстона, анализируя на ходу его ответы. – Скажите, вы обладаете практическим умом, здравым смыслом и тонким чутьем? Сможете действовать в ситуации неопределенности, и возьмете на себя такую ответственность, как переговоры с террористами?
– Да, я же сказал.
– Почему вы так уверены в собственных силах, хотя и не обладаете специальной подготовкой? – уточнила женщина, склоняя голову набок.
– Видите ли, я профессиональный актер, и умею сдерживать себя.
– Разве в жизни вы также непроницаемы, как перед камерой, когда вживаетесь в роль и забываете о личных проблемах?
– Именно так и есть! – Томас кивнул. – Я умею сохранять хладнокровие, а вывести из себя меня можно только в крайнем случае.
– Вы уверены?
– Да! – твердо ответил мужчина. – Ведь вы поможете мне, не так ли?
– Разумеется, я смогу оценить психологическое состояние захватчиков, а также самого переговорщика, – согласилась девушка, жестом призывая Тома следовать за ней в сторону оцепления. – Я не вмешиваюсь в переговоры, чтобы сохранить максимум объективности. Сейчас я уже оценила вас, как человека, который действительно может попробовать себя в роли переговорщика, но прежде, чем вы начнете работать вместе с капитаном, я обязана рекомендовать вам формы ведения переговоров.
– Я вас внимательно слушаю! – заверил Том, осознавая, что на этот раз он оказался вовлечен в эпицентр настолько невероятных событий, в которые и поверить было невозможно. Он предложил свою помощь не задумываясь о последствиях, но при этом не собирался отступать. У мужчины появился шанс увидеть Анастейшу живой и невредимой. Ради этого стоило побороться не только с захватчиками театра, но и с самим собой!
– Для начала отбросим формальности. Ты должен общаться с террористом в положительно окрашенных словах и предложениях, – заговорила мисс Томлисон, начиная свой короткий инструктаж. Том слушал внимательно, стараясь запомнить каждое слово, проанализировать. – Никогда не говори: «никогда», «я не могу», «нет». Разговаривай постоянно. Понимаешь, когда люди говорят, оружие не стреляет.
– Хорошо, я понял!
– В разговоре ты не должен использовать долгих пауз. Желательно, чтобы ты поддерживал диалог постоянно. Не оценивай и не принижай личность террориста. Психологическая оценка во время переговоров недопустима! – женщина внимательно посмотрела на Тома. – Твоя реакция на требования захватчиков должна быть максимально корректна. Побольше говори о том, насколько ты веришь террористу, что постараешься помочь не только своим родственникам, но и ему, сможешь выслушать его. Всегда следует помнить, что в достижении договоренности заинтересованы, прежде всего, террористы, взявшие заложников.
– Я слышал о том, что группа «Дженсона» готовила себя к массовому самоубийству. Они не требуют ничего взамен, – возразил Том, заглядывая женщине в глаза.
– Твоя непосредственная задача – заговорить Дженсона! – рассказала агент, продолжая посвящать мужчину в его новые обязанности. – Чем дольше ты говоришь с ним, тем больше он отвлекается, а это дает время спецназу подобраться к зданию. Запомни это!
– Хорошо.
– И, еще кое-что… – женщина остановилась у оцепления, тихо добавляя: – Не заставляй захватчика слишком долго ждать. Реагируй на его слова так, как среагировал бы родственник, то есть будь убедительнее.
– Я действительно являюсь близким человеком одной из актрис в этом театре, – подтвердил Том, бросая хмурый взгляд на огромное здание Метрополитен-опера.
– В таком случае тебе потребуется еще большая выдержка, ведь в первую очередь, если что-то пойдет не так, Дженсон начнет расстрел непосредственно с самой сцены. – Агент Томлисон с сочувствием посмотрела на мужчину и приподняла ленту, приглашая Тома пройти к капитану. – Я присоединюсь чуть позже. Ну а пока, желаю вам удачи, мистер Хиддлстон.
========== Часть 6 ==========
Комментарий к Часть 6
Музыкальное сопровождение главы:
"Plumb – I want you here"
«Мне хочется закричать: Это все сон?!
Как такое могло случиться со мной?
Это все нереально!
Какой-то ночной кошмар!
Это такая пытка,
Как же мне справиться со всем этим?!
Господи, помоги мне…»
(Plumb – I want you here)
– Подготовьте нам телефон! – потребовал капитан, запахивая куртку плотнее. – Да поскорее!
Хопс повозился с аппаратурой, которая была расставлена в кузове обычного фургона ни с чем не примечательной надписью: Bauble. Покопавшись в ящике под компьютером, мужчина вытащил телефон, напоминавший первые модели с небольшими выдвижными антеннами. Протягивая аппаратуру капитану, полицейский схватил длинный шнур, тянувшийся от телефона, и прикрепил к плоской панели под жесткими дисками.
– Сейчас проверю! – сообщил Хопс, нажимая на кнопку «пуск».
Несколько экранов замигали, один из приборов запищал, а потом, вместо красных лампочек, на панели управления, состоящей из множества непонятных Томасу кнопок, замерцали зеленые огоньки.
– Готово! – обрадовался мужчина и повернулся к капитану. – Связь установлена.
– Мисс Томлисон! – Престон поманил к себе психолога-консультанта. – Мы начинаем. – Он протянул Томасу телефон, а потом снова обратился к подоспевшей женщине: – Переговорщик ознакомился с базовыми знаниями ведения переговоров?
– Я объяснила мистеру Хиддлстону все, что необходимо знать, – заверила Томлисон, бросая взгляд на Томаса. – Мы справимся.
– Хорошо! – Капитан повернулся к добровольцу и нажал указательным пальцем на одну из кнопок, рассыпанных на панели управления. – Я включил громкую связь, – предупредил он, поднимая глаза на Тома. – Не забывай, мы должны заговорить его и узнать как можно больше информации о планах захватчиков и, конечно же, попытаться «договориться» об освобождении заложников.
– Я понял!
Том кивнул и поймал взгляд Криса. Мужчина стоял неподалеку от оцепления и молча наблюдал за действиями друга. Скорее всего, он не одобрял вмешательства со стороны, но и изменить что-либо оказался не в силах. Том добровольно ввязался в это дело, а Хемсворду оставалось только наблюдать и молить Бога о чудесном спасении заложников, заточенных в одном из самых престижных театров в мире.
Снег разошелся еще сильнее, метель усиливалась, а видимость ухудшалась. В ожидании связи с лидером банды «Дженсона», Томас отхлебнул горячий кофе из пластмассовой кружки, и постарался не обращать внимания на дрожь в руках, списывая все на ужасную погоду. Неужели он сейчас стоит рядом с полицейским кортежем и ждет неминуемой развязки сюжетной линии, которая не расписана на страницах сценария, а происходит наяву, в реальном времени, в его собственной жизни? Тому доводилось принимать участие в съемках остросюжетных картин, однако, реальность кардинально отличалась от постановки. Мужчина всегда вживался в роль, пропускал страдания и чувства героя через себя, иногда даже забывал на время, кто он на самом деле: актер, или заложник жизненных обстоятельств, столкнувшийся с небывалыми трудностями, которые обязан преодолеть всеми возможными способами. Игра на съемочной площадке превратилась в привычку, но реальность поражала Тома своими масштабами. Теперь от него зависело не меньше, чем от военного спецназа. Сможет ли он справиться с собой?
«Ты обязан сделать это! – настаивал разум. – Ради Анастейши, ты должен попытаться!»
Том кивнул и сильнее сжал в руке телефон, когда расслышал слабые помехи, раздающиеся из трубки. Мужчина посмотрел на капитана, который жестом призвал его приготовиться.
– Да… – послышалось из динамика, и у Томаса внутри все затрепетало в недобром предчувствии.
– Ну же! – шепотом позвала мисс Томлисон, кивая на телефон. – Давай!
Хиддлстон вобрал воздух в легкие через ноздри и поднес аппарат к лицу.
– Я слушаю, – голос его прозвучал уверенно, но не без дрожи.
– Отключите громкую связь, – потребовал захватчик.
Том бросил взгляд на Престона, который отрицательно покачал головой.
– Отключите, – медленно повторил мужчина своим непроницаемым голосом. – Немедленно.
– Черт! – выругался капитан, подавая Хопсу сигнал исполнять требование террориста.
Всего несколько секунд, и зеленый огонек погас. Том уставился на телефон в руках, а затем медленно прижал его к уху.
– Ты все еще здесь? – спросил мужчина по ту сторону телефонной трубки. На этот раз, он говорил размеренно, нарочито медленно, будто втайне насмехался над переговорщиком.
– Да, – твердо ответил Томас, и почувствовал, как агент Томлисон одернула его за рукав, беззвучно напоминая о правилах ведения переговоров. Мужчина кивнул и продолжил разговор, на этот раз мягко и сдержанно, не выдавая безумного желания сжать пальцы вокруг шеи террориста и свернуть ее к чертям собачьим. – Я на связи.
– Как твое имя? – спокойно спросил мужчина, и Томас расслышал тихие стоны на заднем плане. Сердце его тут же предательски сжалось, и он представил себе Ану на сцене в луже собственной крови.
– Том, – ответил переговорщик, поворачиваясь к зданию театра.
– Я Джен, – представился террорист, расхаживая у оркестровой ямы. Он бросил взгляд на тела расстрелянных музыкантов и, с безумной улыбкой на губах, поспешил спросить: – Ты один из родственников, не так ли?
– Да, – согласился Том, раскачиваясь на месте, стараясь сбросить напряжение хоть каким-то образом.
«Ты должен общаться с террористом в положительно окрашенных словах и предложениях. Никогда не говори: «никогда», «я не могу», «нет». Разговаривай постоянно. Понимаешь, когда люди говорят, оружие не стреляет».
Мужчина вспомнил слова психолога-консультанта и, прислушавшись к ним, решил попробовать сыграть свою роль, представить на мгновение, что находится на съемочной площадке очередного остросюжетного фильма.
«Ты должен вжиться в роль и освободить заложников, спасти любовь всей своей жизни».
– Моя девушка среди заложников, – добавил Том, выпуская в воздух клубы белоснежного пара.
– Как это трогательно и романтично, – протянул захватчик, на что Престон и Хопс лишь развели руками. Видимо, не все террористы расположены к диалогу, вот только ситуация с захватом заложников в театре отличалась от других странным и непоследовательным поведением членов банды. Они не выдвигали требований, убивали заложников без причины. Все это наталкивало на мысли о худшем из всех возможных вариантов – месть.
«Побольше говори о том, насколько ты веришь террористу, что постараешься помочь не только своим родственникам, но и ему, сможешь выслушать его. Всегда следует помнить, что в достижении договоренности заинтересованы, прежде всего, террористы, взявшие заложников».
– Если бы ты только знал, Томас, как я не хочу убивать твою девушку, – заговорил Джен после недолгой паузы, которую выдержал намеренно. – Но ведь я понятия не имею, как она выглядит. Возможно, кто-то из моих людей уже убил ее.
– Я верю тебе, – спокойно произнес Хиддлстон. – Я надеюсь на то, что ты не хочешь причинять боль другим людям, а всего лишь запутался в себе.
– Держи его! – шептала Томлисон, прислушиваясь к разговору через дополнительный наушник, подключенный к аппаратуре. – Не позволяй заговорить тебя и вывести на эмоции!
Том ответил на слова женщины одним резким кивком.
– Ты доверяешь убийце? – насмешливо уточнил Джен, притоптывая ногой о край сцены. – Ты думаешь, я не знаю, что у вас там происходит? Я знаком со службой безопасности.
– Я не…
Захватчик грубо перебил переговорщика.
– Я знаю, ты не из службы безопасности, – сообщил мужчина, размахивая пистолетом. – Они выполнили мое единственное требование в надежде, что разговор с тобой что-то исправит, но никто не догадался о том, с какой целью я решил привлечь к разговору непосредственно близкого человека одного из заложников.
– Почему же ты делаешь это, Джен? – тихо спросил Том, крепко сжимая телефон в руке. Он почувствовал, как паника внутри нарастает и становится неуправляемой. Многое зависит от него, столько жизней висит на волоске – всего один промах, и Томас никогда не избавится от чувства вины за гибель ни в чем не повинных заложников!
– А с какой целью ты сейчас говоришь со мной? – с насмешкой поинтересовался захватчик, почесывая затылок железным дулом пистолета. – Что они внушили тебе? Неужели хотят, чтобы я освободил несколько заложников, как это обычно бывает? Скольких из десяти сотен вы хотите видеть в живых?
– Я обещаю тебе, Джен. Я даю свое слово, если ты отпустишь невинных людей, никто не пострадает. Вы все останетесь живы, – Том повторил каждое слово за едва различимым шепотом агента Томлисон. – Поверь, мне незачем лгать.
– Так уж и нет причины? – террорист рассмеялся. – А как же твоя девушка, Томас? Ты не дорожишь ее жизнью?
Хиддлстон прикрыл глаза и потер пальцами переносицу. Он был готов бросить телефон, растоптать его, а потом направиться лично к этому театру и, несмотря на отсутствие какой-либо специальной подготовки, разбить лицо Дженсона о мраморные ступени, лишить его жизни! Благо, что все это осталось лишь на уровне безумных фантазий. Мужчина осознавал, что так капитану не поможет. Только переговоры спасут положение. Он так думал, наивно рассчитывал на спасение каждого заточенного в театре, но в действительности, Томас не знал и малой доли правды, которая скрывалась в воспаленном мозгу лидера банды. Никакие условия и поблажки не способны остановить Дженсона. Он пойдет до конца, воплотит в жизнь задуманное, как только соберет достаточное количество зрителей по всему миру. Мужчине необходимо устроить шоу, масштабное представление с неминуемым трагическим исходом не только для заложников, но и для самих захватчиков Метрополитен-опера.
***
«Моего мужа… – заговорила полноватая женщина, вытирая слезы платком, из последних сил сдерживая рыдания. – Моего милого Фреда вытащили из партера. Террористы выбрали по семь женщин и мужчин, которых собирались выпустить из театра. Супруг умолял взять меня с собой, но ему не позволили. – Женщина залилась слезами. – В глубине души я порадовалась, ведь он спасется, но никто из нас еще не знал, что за ужасный сюрприз готовит нам безжалостная судьба уже через несколько минут».
***
– Продолжай! – нашептывала агент Томлисон. – Не позволяй паузе затягиваться!
Несколько минут назад главарь банды пообещал освободить некоторых заложников, проявляя свою снисходительность перед теми, кто недостоин жизни. На протяжении сорока минут Томас вел напряженный разговор с главным террористом, подбирал верные слова, получал одобрение со стороны психолога-консультанта, но так и не подобрался к истине. Даже когда Дженсон пообещал освободить людей, Том не верил его словам. Мужчина чувствовал, что-то не так, но все вокруг, казалось, порадовались успешным переговорам. Тем временем как Хиддлстон недоумевал, по какой причине захватчик так легко согласился пойти навстречу сотрудникам правопорядка, Престон уже отдавал приказы своим подчиненным, которые должны были встретить заложников и проводить до карет скорой медицинской помощи.
– Ты смотришь, Томас? – спросил Джен, наблюдая за тем, как четырнадцать счастливчиков покидают зал театра. – Сейчас они уже появятся на крыльце.
– Я верю твоим словам, – ответил мужчина уже по привычке. Эта фраза звучала от него чуть ли не через каждое слово, вот только сам переговорщик сомневался в ее эффективности.
– Ты только послушай, у нас с тобой сплошное доверие, Томас! – радостно заявил Дженсон, скользя взглядом по перепуганным лицам в партере. – Должно быть, тебе интересно, нет ли твоей девушки среди спасенных мной грешных душ.
– Я вижу их, – спокойно сообщил переговорщик, когда в стеклянных дверях здания появились люди. – Ты выполнил свое обещание.
Том обвел взглядом каждого из заложников, но не обнаружил среди них девушку с огненно-рыжими волосами. Надежда на спасение разбилась в ту же секунду, и на сердце повис камень, состоящий из отчаяния и страха, боли и безмолвного ужаса. Она все еще там, в опасной близости от этого неуравновешенного ублюдка! Хиддлстон стиснул зубы, но все равно, несмотря на бушующие эмоции, не выдал своего отчаяния.
– А теперь, смотри внимательно, Томас, – попросил Джен, намеренно растягивая слова, произнося их нарочито медленно. – Тебе известно, что все мы ходим под Богом, но вот у нас иное представление об этом. Наш Бог допускает смерть во имя великой цели, а убийство лишь подкрепляет в душах братьев непоколебимую веру в то, что мир изменится к лучшему.
– Ты освободил их, – напомнил Том, поворачиваясь к капитану.
Престон внимательно слушал разговор через наушник, не отводя глаз от заложников, которые уже спустились по мраморным ступеням, и теперь направлялись к оцеплению.
– Нет, еще не освободил, – возразил Джен и, с улыбкой на губах, громко добавил: – Но теперь я подарю им искупление.
