сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 62 страниц)
«Тук-тук», – послышалось за дверью, и девушке показалось, что это воображение разыгрывает ее.
Тишина.
И снова негромкий стук.
Медленно поднимаясь на ноги, Ана оперлась рукой о стену и добрела до двери. На какую-то секунду, внутри нее пробудилась надежда, что это Том вернулся, но лишь на мгновение, пока девушка не открыла дверь и не увидела Люка. Мужчина стоял на пороге, и на его лице Ана прочла крайнее беспокойство. Разумеется, выглядела она не лучшим образом: глаза распухли от рыданий, тушь размазана по раскрасневшемуся лицу, одежда помята.
– Прости, что не вовремя, – тихо заговорил мужчина, – но Том попросил меня отвезти тебя, куда скажешь.
– Ты говорил с ним? – осипшим голосом спросила Ана, отступая в сторону и пропуская Люка в квартиру. Она заметила, в каком недоумении он осматривал побитую посуду, разбросанную мебель и множество осколков, разлетевшихся по коридору, но ни слова не сказал об этом.
– Да, я отвез его в одно место, – ответил мужчина, снова поднимая глаза на Анастейшу. – Тебе нужно время, чтобы собраться и… привести себя в порядок?
– Где он, прошу, скажи мне! – взмолилась девушка, снова стирая слезы, покатившиеся из глаз. – Я знаю, что совершила нечто непростительное, но мне нужно с ним поговорить и попытаться все объяснить, понимаешь?
– Понимаю, – согласился Люк, – но это не лучшая идея, и нет, я не могу сказать тебе, где Том сейчас. Прости.
– Он не хочет меня видеть…
– Да, боюсь, что все именно так и есть.
Ана поджала губы и отвернулась к стене. Из глаз снова потекли жгучие слезы ненависти. Да, она возненавидела себя за все, что совершила.
– Анастейша, не плачь, пожалуйста, – попросил Люк, с жалостью наблюдая за тем, как хрупкие женские плечи подрагивают. – Просто пойми, что Томасу нужно время. Даже если ты и приедешь, вы ничего не решите.
– Да, ты прав! – девушка обмахнула лицо ладошкой, а затем повернулась к мужчине, пытаясь изобразить на лице жалкое подобие улыбки. И, несмотря на то, что у нее ничего не вышло, Люк улыбнулся в ответ.
– Куда мне тебя отвезти? – спросил он, изо всех сил стараясь поддержать Ану. Нет, он не оправдывал ее поступок, но и не испытывал ненависти. В конце концов, это было совсем не его дело, и мужчина не смел никого осуждать.
– В аэропорт, – ответила Анастейша, и на этот раз ее голос прозвучал смелее. – Подожди немного, я соберу вещи.
Люк беззвучно кивнул и тихо присвистнул, проходя в гостиную и наблюдая разгром, учиненный Томасом около часа назад.
Ана сделала вид, что не заметила удивления, которое проскользнуло на мужском лице. Она постаралась скорее забросить все свое немногочисленное имущество в черный чемодан, а затем, с помощью Люка, спуститься в холл и покинуть высотку.
Уже отъезжая от здания, девушка прикрыла глаза и закусила губу.
«И как бы больно не было, сколько бы слез я не пролила, все это окупится, когда твоя ладонь коснется моей руки…»
С этими словами она покинула Англию, с них же и началась абсолютно новая история, объединившая несколько поколений читателей и взорвавшая критиков, поднимая Анастейшу на пьедестал самых популярных авторов по всему миру.
========== Книга вторая - 7 История - ==========
Комментарий к Книга вторая - 7 История -
Музыкальное сопровождение главы:
"Andrew Belle - In my veins"
"Plumb - Cut"
Томас.
«Люди прощаются -
Каждый по-своему, по-особенному.
Всё, на что ты надеешься,
И всё, что сможешь подделать,
Оставит тебя утром в одиночестве,
Чтобы снова найти тебя днём».
(Andrew Belle - In my veins)
29 апреля, 2016 год.
Австралия.
Том отошел от окна в просторном холле одного из местных ресторанов. Поправляя белоснежный воротничок на рубашке, а затем и галстук, мужчина, с приветливой улыбкой, двинулся навстречу старым друзьям. Крис, Кэт и Натали уже разместились за круглым столом и, заметив Томаса, одновременно помахали ему. Усмехнувшись, он расстегнул пуговицу на синем пиджаке и, отодвинув стул, уселся между Хемсвордом и Портман.
– Приветствую вас, мистер Хиддлстон, – задорно поздоровалась Кэт, расплываясь в лучезарной улыбке. – Очень странно, что сегодня ты пришел последним.
– К сожалению, местное такси подвело меня, – рассказал Том, облокачиваясь о жесткую спинку. – Какие новости?
– Для начала я хотел сказать, что очень рад, наконец, собраться вместе и отметить начало съемок скромным завтраком! – заговорил Крис, поднимая в воздух бокал с шампанским. – Следующие три месяца будут незабываемыми!
– С радостью поддерживаю! – заулыбалась Натали, обнажая свои белоснежные зубы.
– Ну, что же. Я за большинство!
Кэт тоже подняла бокал.
Томас не заставил себя ждать. На самом деле, он, как и все за столом, находился в приятном предвкушении. Последние два месяца мужчина провел разъезжая по свету, сначала в качестве гостя перед премьерой сериала «Ночной Администратор», а после с туром сразу двух новинок в прокате: «Высотка» и «Я видел свет». Напряженный график – это лучшее решение проблем, особенно когда дело касается сердечных переживаний. Чем больше Том погружался в работу, тем меньше вспоминал имя той, о которой пытался позабыть. Несмотря на то, что последние две недели мужчина провел в компании Криса и Джулии, никто не вспоминал об Анастейше, не произносил это имя вслух, по крайне мере, в присутствии Томаса. Сердечные раны затягивались медленно и болезненно, однако, благодаря турам и пресс-конференциям, мужчине удалось выбраться из замкнутого круга.
– Я рад, что мы переедем в трейлерный парк, – поделился Том, с аппетитом уплетая свой любимый английский завтрак, тем временем как Натали и Крис довольствовались блинчиками, а Кэт предпочла обойтись одним гамбургером с Колой.
– Согласна! – закивала головой Портман. – Вы только вспомните, какие крутые пижамные вечеринки мы закатывали на прошлых съемках в твоем трейлере, Крис!
– Только не рассказывайте Джулии, – попросил мужчина, и вдруг закашлялся, поперхнувшись шампанским. – С тех самых пор, как мы узнали, что скоро станем родителями, она стала слишком подозрительной.
– Видимо, беременную невесту не устраивает твое временное место проживания в трейлере, – Кэт громко рассмеялась, привлекая к столику внимание посетителей.
– Джи не нравится эта идея, но съемки отнимают много времени, и нет возможности каждый день возвращаться домой.
– Расслабься, друг мой, – посоветовал Томас, запивая еду крепким чаем. – Она просто очень любит тебя, наслаждайся ее заботой.
Крис как-то странно посмотрел на собеседника, но ничего не сказал. Все за столом знали о тяжелом расставании, но о подробностях было известно только Хемсворду. По правде говоря, он все еще злился на Анастейшу за то, что она натворила. Мужчина считал ее поступок непростительным, и частенько повторял об этом Джулии, которая время от времени пыталась придумать, как помирить подругу с Томом.
«Как такое можно простить? – недоумевал Крис, закатывая глаза и поднимая руки к небу. – Томасу лучше найти себе скромную англичанку, которая будет верной и любящей матерью его будущих детей. Вот мое мнение!»
Разумеется, невеста не слушала его, она, как и всегда, знала все лучше, чем другие. Однажды, Джулия даже попыталась завести разговор на эту тему с самим Томом, но получила довольно резкий и четкий ответ: «Никогда не произноси при мне ее имя, – заявил он. – Я не желаю ничего знать».
И это, по мнению Криса, оказалось самым верным решением, которое его друг только мог принять в сложившейся ситуации. Вот уже как больше двух месяцев, Томас ничего не слышал об Анастейше, и постепенно приходил в себя. Это, безусловно, шло ему на пользу. Мужчина возвращался к прежней жизни, предпочитая воображать, будто ничего между ним и Аной на самом деле не было.
«Всего лишь сон, – думал Томас, когда его лицо прижималось к подушке, а за окном смеркалось. – Все это было сном».
– Быть может, закатим вечеринку по этому случаю? – предложила Кэт, весело захлопав в ладоши. – Кто со мной?
– Мы все будем только рады! – заверил Крис и обратился к другу: – Ведь так, Том?
– Разумеется, – отозвался мужчина, медленно поднимаясь из-за стола. – Я согласен.
– Я уверена, эти съемки мы запомним надолго! – продолжала восклицать Деннингс, подмигивая Натали.
Девушка весело рассмеялась и что-то ответила, но Томас уже не слушал. Попрощавшись с друзьями, он поспешил вернуться в отель и перенести все свои вещи в трейлерный парк, неподалеку от съемочной площадки. Просиживая на заднем сидении такси, в течение получаса, мужчина забросил сообщение в Твиттер о встрече с партнерами по съемкам, отметил друзей на фотографии, которую они сделали всего час назад, и с чистой совестью отключил интернет. Теперь поклонники будут в курсе самых последних событий, а он хоть и недолго, но отдохнет от назойливого внимания. Нет, разумеется, Томас любил своих фанатов, но и от славы иногда нужно отдыхать.
В свете недавних событий, мужчина старался как можно больше говорить о работе, и не касаться личной жизни. Конечно же, ему пришлось столкнуться с навязчивыми журналистами, которые так и норовили докопаться до сути, однако, Томас пресекал все попытки желтой прессы вытянуть из него хоть какую-то информацию. Мужчина не собирался рассказывать правду и порочить имя бывшей девушки. Какой в этом смысл?
«Ох, ты в моих венах, и я не могу избавиться от этого.
Ох, ты все, что я чувствую во снах на своих губах.
Но ты исчезаешь, и я не знаю, где тебя отыскать…»
Песня заиграла по местному радио и надавила на самое больное – сердце. Том отвернулся к окну, стараясь отвлечься, но слова назойливо проникали в голову и заполняли собой сознание:
«Все изменится, ничего уже не будет как прежде.
Никто не совершенен, но всех в чем-то обвиняют.
Всё, на что ты надеешься,
И всё, что сможешь подделать,
Оставит тебя утром в одиночестве,
Чтобы снова найти тебя днём».
И правда, насколько все изменилось. Мужчина грустно улыбнулся, наблюдая за тем, как быстро меняется пейзаж за окном. Как и всегда, внешне он сохранял полное спокойствие, но душа практически выгорела, оставляя мужчину один на один с собственным разумом.
«Вокруг так темно,
Это больше, чем ты можешь вынести…»
Насколько больше?
Томас глубоко вздохнул и припомнил, насколько тяжело ему далась первая неделя после болезненного расставания. Мужчина испытывал безумное желание броситься следом за Аной и умолять ее вернуться. Да, именно так, и никак иначе. Потребовалось собрать все силы и, в буквальном смысле, топтаться на месте, чтобы, не дай бог, не сорваться и не схватить телефон, а что еще хуже, не ринуться в аэропорт. Это была ломка. Том не мог подобрать своим терзаниям другое название. Несмотря ни на что, он до безумия желал заполнить дыру, образовавшуюся в груди, и заглушить непередаваемую боль, которая и выжигала душу, учинила разлад между сердцем и разумом. Томас долгое время боролся с собой. Он осознавал, что никогда не сможет простить Анастейшу, но где-то в глубине души, свербело горькое чувство одиночества, невольно подталкивающее к очередным ошибкам.
Том часто вспоминал дождливый вечер, когда вернулся на квартиру и обнаружил ее опустевшей и холодной. Мужчина остановился в коридоре. Он долгое время разглядывал разгром, который учинил несколькими часами ранее. Невероятная тоска охватила его, и ком встал в горле, перекрывая кислороду доступ в легкие. Томас прижался тыльной стороной ладони к приоткрытым губам и, отступая к стене, обратил внимание на фотографию Анастейши. Надо же, он совсем забыл, что приготовил ее и хотел повесить рядом с портретами и снимками родной семьи. Громко вздохнув, мужчина отвернулся и прикрыл веки, он почувствовал, как слезы предательски защипали глаза и, внезапно, Томасу захотелось сломать еще что-нибудь, и выплеснуть все эмоции, вместо того, чтобы страдать в стенах квартиры, в которой не мог даже находиться.
Тишина расползалась по разгромленной гостиной, следом за сумерками, опускающимися на туманный город. Ана уехала, мужчина убедился в этом, когда не обнаружил женских вещей в ванной комнате, а также в небольшом платяном шкафу, рядом с кроватью в спальне. Надо же, насколько опустел мир с ее отъездом… Томас и не подозревал, что способен на такие душевные терзания. Любовь сыграла с ним злую шутку, и он испытал все муки, о которых тайно грезил в подростковом возрасте, вот только финал оказался не столь радужным, как в его воображении.
«Хлопните в ладоши! Раз, два!
И еще раз!»
Мужчина вздрогнул и оторвался от размышлений. По радио заговорил веселый женский голос, призывающий австралийцев не расстраиваться, что выходные подходят к концу, а впереди очередная трудовая неделя.
«В этой жизни нет ничего невозможного!»
Томас усмехнулся. Ну, конечно же, нет. Жизнь поставила его на колени, и мужчине с трудом верилось в то, что однажды все изменится и солнце засияет над ним, согревая нежными лучами.
«Ана пытается связаться с тобой», – сообщила Эмма, одним весенним днем, кажется, это было на прошлой неделе. – «Я сказала, чтобы она больше не звонила сюда!»
Сестра рассказала Томасу о попытках Анастейши поговорить с ним. В первую секунду мужчина почувствовал, как сердце забилось быстрее, но уже через минуту он успокоился и ощутил ненависть, просыпающуюся внутри. Нет, Том не желал ни видеть, ни слышать бывшую возлюбленную. «Неужели после всего, что произошло, у нее хватает наглости звонить мне и просить об этом?!» – негодовала Эмма, расхаживая из угла в угол свой просторной квартиры, неподалеку от родного дома. – «Я надеюсь, что ты, братец, не совершишь глупость, и не станешь отвечать на ее звонки».
Разумеется, он не собирался разговаривать с Анастейшей. На самом деле, мужчина был уверен, что она сойдет с Реннером, и вскоре он услышит об их возможной помолвке, или даже свадьбе. Странно, но до сих пор все было тихо. Пресса молчала, впрочем, как и сам Джереми в своем Твиттере.
«Но чего же ты хотела от меня, Анастейша?»
Томас часто задумывался над этим, но еще чаще вспоминал о том, как схватил ее фотографию со стола и спрятал в самый нижний ящик, за старыми бумагами и другим хламом. Мужчина не хотел видеть ничего, что напоминало о прошлых отношениях. Он был крайне разочарован, но больше в себе, чем в девушке. Как бы глупо это ни звучало, но и на этот раз Томас ошибся, он был не прав, ведь Ана предала его чувства, а мужчина надеялся, что она единственная из всех претенденток, кто сможет сделать его по-настоящему счастливым.
«И, правда, это было слишком глупо», – подумал Томас.
На протяжении следующей недели, мужчина не один раз слышал о том, что Ана ищет любую возможность встретиться с ним, однако, он мужественно выдержал и эту пытку. Томас не сломался, а пошел еще дальше.
И вот, через два дня, он стоял посреди своего небольшого трейлера в костюме бога коварства и лжи. Том готовился к очередным съемкам, но неожиданное событие заставило его повременить.
– «Дорогому другу, Тому Хиддлстону, – прочитал мужчина надпись на белоснежном конверте, выведенную аккуратными завитками, – от Джулии и Криса».
Томас улыбнулся и развернул письмо, с особым энтузиазмом вчитываясь в каждое слово:
«Дорогой друг!
Мы рады пригласить тебя на помолвку, которая состоится 13 мая 2016 года, по адресу, указанному на обороте конверта. Надеемся, что ты почтишь нас своим вниманием.
С любовью, Джулия и Крис».
Мужчина перевернул конверт и прочел адрес. Странный холодок, незамедлительно пробежал по коже, а в груди заскрежетало легкое чувство тревоги. Кажется, будущая миссис Хемсворд пригласила его в тот самый коттедж, где год назад он впервые поцеловал Анастейшу.
«Что за дежавю…» – подумал Том, сворачивая конверт, а затем опуская на стол у небольшого окошка.
Видимо, судьба приготовила ему очередное испытание, от которого он никак не мог отказаться.
***
Анастейша.
«Я не посторонняя…
Но и не твоя.
Покалеченная яростью
И слезами, капающими на раны.
Я не хочу чувствовать страх
Я не хочу умирать изнутри, чтобы сделать вдох.
Я устала чувствовать опустошение…
Но облегчение есть, я нахожу его, когда я…
Сломлена».
(Plumb - Cut)
Стрелки медленно бегут по циферблату, совершают один круг за другим, отсчитывают секунды, которые плавно перерастают в минуты и часы, а затем неизменно растворяются в вечности. Тишина, и только тихий ровный стук часов напоминает о том, что время не стоит на месте, а жизнь проходит мимо, и никогда уже не будет как прежде.
Ана медленно приблизилась к виниловому проигрывателю и опустила звукосниматель на пластинку. Из колонок послышался приглушенный звук, напоминающий шелест осенней листвы под ногами, и девушка прикрыла глаза в ожидании мелодии, которая не помогала забыться, а скорее, наоборот, усиливала боль и заставляла раз за разом переживать все заново. Своеобразное самобичевание, расплата за ошибки, в которых Анастейше некого было винить, кроме себя.
