сообщить о нарушении
Текущая страница: 55 (всего у книги 62 страниц)
Штурм здания начался ровно через семь часов ноль минут с момента захвата театра Метрополитен-опера. Полиция плотнее оцепила территорию вокруг площади, а родственников и журналистов, вместе с репортерами оттеснили еще дальше к автомобильной стоянке. Том стоял рядом с Крисом и агентом Томлисон, чуть ближе к оцеплению, чем все остальные. Никто не знал, чем закончится операция по освобождению заложников. Полиция не давала никаких гарантий, что все пройдет успешно, однако, все в толпе молили Бога о спасении близких.
– Эти ребята знают свое дело, – напомнила Томлисон, наблюдая за тем, как Томас измеряет шагами заснеженный тротуар, неподалеку от полицейского кортежа. – Они вернут твою девушку.
– Благодарю! – отозвался мужчина, запуская свои длинные пальцы в светлые волосы. – Но я не успокоюсь, пока этот кошмар, наконец, не закончится, и Анастейша не окажется здесь, рядом со мной.
– Все будет хорошо! – Крис отнял от уха телефон и прикрыл рукой динамик, обращаясь к другу: – Нам остается только ждать!
И он был прав, как всегда. Всем родственникам за оцеплением оставалось только ждать и надеяться на чудо.
***
«Не всем удалось выжить в эту ночь… – всхлипывая, прошептала одна из женщин, супруг которой погиб во время освобождения заложников. – Мой Чарли скончался не от рук террористов, а от сердечного приступа. Меня вынесли из зала на руках, и на протяжении нескольких часов ничего не говорили о супруге. В итоге я узнала о его гибели только утром… – Женщина тяжело вздохнула. – Я благодарна военным за свое спасение…»
***
Вокруг раздавалась стрельба, люди пронзительно кричали. Одни выбегали из зала следом за военными, а другие не могли сдвинуться с места, в шоке стояли у стены, оседали на пол, закрывали головы руками и прижимались лицом к холодному полу. Не всем хватило сил подняться и самостоятельно покинуть здание театра, в особенности это касалось пожилых людей. Тем временем как люди в камуфлированной форме разбегались по залу, расстреливали и обезоруживали террористов, несколько супружеских пар в возрасте все еще оставались на местах и сохраняли молчание. Седовласая женщина прижимала платок к лицу и пыталась стереть слезы, но дрожащие ладони не позволяли ей даже прикоснуться к щекам. Один из военных обратил на нее особое внимание и поспешил на помощь, отрывая пожилую даму от сидения и вынося на руках к парадным дверям.
***
«Я не помню, как оказалась на улице, – рассказала одна из актрис, задействованных в массовке. – Нас будто вынесли из театра. Я ощутила сильный холод, и только когда оглянулась по сторонам, неожиданно поняла – мы спасены. Много людей толпилось за оцеплением, но никого из родственников не пропускали к освобожденным заложникам. В первую очередь нас направили к бесконечным каретам скорой помощи, которые растянулись вдоль Линкольн-центра».
***
Анастейша и Кэндисс вытащили Эдди на сцену и застыли в немом ужасе. Девушки увидели, как одни военные в форме выводят заложников из зала, а другие тщетно пытаются схватить кого-то из террористов, но все попытки заканчивались безуспешным провалом. Как только захватчики осознали собственный проигрыш, последовали громкие выстрелы. Члены банды «Дженсона» совершили самоубийство на глазах у спецназа. Никто не успел подобраться к террористам. Правда, одному военному удалось ранить смертницу в парандже, которая и готовилась подорвать здание, но ее вынесли из театра в первую очередь, опасаясь за безопасность заложников, а также за возможный взрыв.
– О, Боже… – прошептала Кэндисс и внезапно вскрикнула, когда расслышала громкий выстрел совсем рядом.
Главарь банды по прозвищу Дженсон, пустил себе пулю в лоб и рухнул на сцену. Ана подняла голову и увидела, что глаза мертвеца пристально смотрят на нее. Эта картина заставила ее содрогнуться, но, несмотря на то, что мужчина был уже мертв, девушка ощущала его пристальный взгляд, словно он наблюдал за ней. Солоноватый запах заполнил ноздри, и к горлу тут же подступила тошнота. Анастейша с трудом оторвала взгляд от мертвого лица и увидела, как из раны на голове струится багровая, вязкая жидкость. Кровь растекалась вокруг тела, ее было так много, и девушке показалось, будто вместо слюны она сглатывает кровавую жидкость, настолько сильно ощущался привкус железа во рту.
«Держись, все уже закончилось…»
Голова закружилась. Ана оперлась рукой о высокую декорацию за спиной и прикрыла глаза. На долю секунды ей показалось, что сейчас она умрет, лишится чувств и больше никогда не проснется. Перед глазами потемнело, а тело сотрясла судорога.
«Все хорошо. Дыши…»
Небывалый приступ панической атаки настиг Анастейшу в самый неподходящий момент. Она должна выбираться, но не может и шагу ступить, даже вздохнуть полной грудью невозможно. Пережитый ужас и шок сделали свое дело, теперь девушка заложница у собственных эмоций. А ее сердце колотится так быстро, вот-вот вылетит из груди; оно подбирается к горлу, пульсирует в голове, потом снова бьется в грудной клетке и заставляет хватать ртом воздух. Темно. Ана медленно оседает на пол.
«Ты должна сопротивляться, – шепчет разум. – Давай же! Ты сильная, вставай!»
Но силы покинули ее. Панический ужас и страх обрушились откуда-то изнутри. Подсознание приоткрыло двери в самые потаенные уголки, и теперь Ана знает, что такое истинный ужас. Порой совладать с собой намного сложнее, чем встретиться с самым жестоким противником.
– Ана! – послышалось совсем рядом, но девушка никак не могла прийти в себя. – Ана, вставай!
Крепкие мужские руки обхватили ее за плечи и потянули на себя. Девушка уперлась ладонями в твердую грудь и попыталась сопротивляться. Воображение посылало очередные душераздирающие видения: один из террористов хватает ее и тащит в центр зала, чтобы навсегда положить конец ее душевным метаниям. Этот человек убьет ее… Уже сейчас он выстрелит!
– Нет! – закричала Анастейша, из последних сил сопротивляясь мужчине. – Отпусти меня!
– Успокойся! – знакомый голос прозвучал требовательно, но в то же время мягко. – Пошли! Кэндисс и Эдди уже увели военные!
– Что… – прошептала девушка, приоткрывая глаза, словно выкарабкиваясь из безумия, порожденного собственным подсознанием.
– Ана, ты слышишь меня? – Ричард Аррис потряс ее за плечи. – Анастейша!
– Да… – пробормотала она, уставившись на мужчину. – Я слышу.
Аррис вздохнул с облегчением и повел девушку к выходу.
– Я уж подумал, что ты потеряла рассудок! – воскликнул он, крепко обнимая девушку за талию.
– Вы в крови… – заметила Ана, едва перебирая ногами.
– Ты тоже! – мужчина посмотрел на нее. – Ранена?
– Нет… – сбивчиво ответила девушка, с большим трудом сопротивляясь внезапно нахлынувшей сонливости. – Куда мы идем?
– На свободу, – рассказал Ричард, поглаживая Ану по плечу. – Все закончилось. Весь ужас позади.
***
Парадные двери театра распахнулись, и на улице появились первые спасенные заложники: измученные и запуганные, они сразу попадали в руки к волонтерам, которые заботливо провожали их до карет скорой помощи. Родственников и СМИ все еще не пускали за оцепление. Толпа оживилась, одни вздыхали с облегчением, а другие с волнением приглядывались к пострадавшим, в надежде разглядеть своих близких людей. Разумеется, в такой толпе сделать это было практически невозможно, однако, каждый старался верить в лучшее. Перепуганные и нервные, родственники заложников пытались пробиться вперед, но полицейские не позволяли никому протиснуться за ограждение. Капитан Престон отдал свой приказ. Никто не пройдет за оцепление до тех пор, пока театр не опустеет, а спецназ не проверит территорию и не отыщет всю взрывчатку, которую террористы вполне могли заложить по всему зданию.
– Мы просим вас сохранять спокойствие! – объявил Хопс в громкоговоритель. – Ситуация под контролем. Все заложники первым делом отправляются к медикам для осмотра возможных повреждений. Вас непременно пропустят, когда будет составлен полный список погибших. Да, имеются жертвы среди мирных жителей города и других штатов, но нам необходимо время, для того чтобы разобраться в деталях.
– Сколько человек погибло? – громко спросил один из репортеров, протягивая микрофон как можно ближе к полицейскому.
– По предварительным данным, террористы расстреляли около пятидесяти человек, не считая жертв, среди охраны и персонала театра.
Толпа снова заволновалась. Не обошло это стороной и Томаса, который отгонял прочь самые страшные и нелепые мысли, и с надеждой осматривал парадные двери в ожидании Анастейши. Крис, сообщив Джулии по телефону последние новости, присоединился к другу. Сжимая пальцами холодные прутья ограждения, он оборачивался к толпе за спиной, бросал взволнованный взгляд на Томаса, а следом, уже в десятый раз высматривал рыжеволосую девушку. Безрезультатно. Военные выводили заложников небольшими группами по десять–пятнадцать человек, поэтому не заметить или упустить Анастейшу из виду было просто невозможно.
А время шло. Минуты растягивались на целые часы в бесконечном ожидании. Каждый раз, когда в дверях появлялась очередная группа с заложниками, сердце Тома замирало в груди, а дыхание перехватывало, но всего лишь на мгновение, до тех пор, пока он не находил знакомых черт и не опускал плечи в разочаровании и недобром предчувствии. Никаких признаков Анастейши. Неужели с ней все-таки что-то случилось? Томас прикрыл глаза, а когда открыл снова, сразу же увидел знакомую блондинку. Девушка бежала рядом с военным, который вынес на руках окровавленного мужчину. Кажется, она что-то кричала и громко звала медиков оказать раненому срочную помощь.
– Это Кэндисс… – сообщил Том, в очередной раз запуская пальцы в волосы. – Почему она одна?
– Подруга Аны? – уточнил Крис, потихоньку теряя остатки самообладания. Вздохнув, он посмотрел на друга, не имея ни малейшего понятия, как он все еще держит себя в руках. – Они вместе выступали?
– Да, – тихо ответил Томас, все чаще выпуская изо рта в воздух клубы белоснежного пара. – Они были на сцене вместе.
Никто из мужчин не знал, что подумать и предпринять, но оба упорно отказывались доверять собственным страхам.
«Ана не могла погибнуть, – нашептывал разум, заглушая душевную панику. – Только не она».
И снова мучительное ожидание. Несколько групп уже благополучно покинули здание. Каждую минуту выводили новых людей. В одну секунду Томасу даже показалось, что он заметил девушку, похожую на Анастейшу, но глаза обманули его, надежда погасла также быстро, как и вспыхнула внутри.
– Не подходите близко к оцеплению! – продолжал просить Хопс где-то за спиной. – Подождите еще немного.
Но кто же мог стоять спокойно и выносить эту угнетающую неизвестность? Напряжение среди толпы возрастало. Некоторые уже догадались пройти чуть дальше по улице и попытаться самостоятельно отыскать родственников у карет скорой помощи, а другие все еще продолжали ждать, томясь в предчувствиях, мучаясь от собственной фантазии, порождающей невиданные страхи.
– Том! – громко позвал Крис, встряхивая друга за плечо. – Смотри, это не Анастейша?!
Мужчина потер переносицу указательным пальцем и внимательно осмотрел очередную группу заложников, следующих за военным спецназом. Среди людей он обратил внимание на девушку, которую заметил Хемсворд: невысокого роста, в длинном голубом платье. Она шла рядом с мужчиной, который поддерживал ее за талию, и едва волочила ноги по мраморному крыльцу, осторожно спускаясь по ступеням. Безусловно, девушка была похожа на Ану, но вот короткие рыжие волосы заставили на долю секунды засомневаться…
– Это она, – прошептал Крис, снова бросая взгляд на друга. – Я тебе говорю!
– Я… – Том облизал губы и почувствовал, как огромный камень срывается с груди и падает к ногам. – Я вижу.
Сердце его бешено заколотилось, а душу захлестнула непередаваемая радость, которая смешалась с безумным волнением и желанием рвануть вперед, минуя все ограждения.
– Это она… – повторил Томас, застывая на месте в некотором замешательстве. Он так ждал этого момента, но теперь ноги будто приросли к холодному асфальту.
«Жива…» – мысль пульсировала в голове.
– Что будешь делать? – спросил Крис, уже набирая номер жены, чтобы сообщить хорошие новости.
Томас приподнял брови и облизал губы. Он раздумывал о возможных вариантах пробраться на площадь напрямую, через ограждение, но вся территория под охраной! Тяжело выпуская воздух из легких, мужчина снова посмотрел на Анастейшу, которая медленно брела неподалеку, в обществе все того же мужчины.
– Она жива… – повторил Том свои мысли вслух.
Но что же предпринять? Оборачиваясь вокруг себя, мужчина коснулся пальцами подбородка и вдруг поймал взгляд агента Томлисон. Женщина, кажется, поняла, в чем дело и улыбнулась в ответ, кивая в сторону ограждения. Том воспринял это, как своеобразное разрешение пройти через оцепление. Склонив голову в знак благодарности, он перемахнул через ограду, но тут же столкнулся лицом к лицу с двумя полицейскими, перегородившими ему дорогу.
– Пропустите его! – громко попросила Томлисон, обращаясь к стражам правопорядка. – Все в порядке!
Полицейские переглянулись и расступились в стороны, позволяя Тому протиснуться вперед. И вот он, момент, которого мужчина жаждал все это время, только ради бесценных секунд невероятного счастья, Томас держался на протяжении шести самых ужасных и страшных часов в его жизни! А теперь он бежал через площадь, приближался все ближе к той самой женщине, которую любил всем сердцем, и настолько безудержно и страстно, что готов был кричать об этом, если потребуется!
«Жива!» – вертелось в голове.
Все правильно, его женщина спасена.
Ана, казалось, не замечала ничего вокруг, ее стеклянный взгляд блуждал по запорошенной снегом дороге, а тело дрожало под порывами холодного ветра. Аррис все еще помогал ей держаться на ногах, уберегал от падения без сил прямо посреди площади, на пути к машинам скорой помощи. Яркие сине-голубые огни мерцали впереди, но сил не оставалось. Ана ощущала, как пальцы немеют от холода, а ноги подкашиваются. В легком платье и в балетках на улице находиться было просто физически невыносимо. Время от времени перед глазами Анастейши темнело, картинка раздваивалась, однако, ей с трудом, но все-таки удавалось вновь фокусировать взгляд на чем-то, или на ком-то…
– Томас… – прошептала Ана, обессиленно двигаясь вперед.
Казалось, что зрение подводит ее, и девушка начинает бредить. Но, нет, Анастейша точно разглядела Тома всего в нескольких шагах от нее!
– Что такое? – спросил Ричард, замирая на месте, однако, ответа не потребовалось.
– Ана! – раздалось совсем близко, и Аррис обернулся.
Он увидел, как высокий светловолосый мужчина приблизился и замедлил шаг, сокращая расстояние между ними.
– Анастейша! – выпалил Том, протягивая руки вперед.
– Кто вы? – забеспокоился Ричард. – Подождите, я должен отвести ее к медикам.
– Я отведу, не волнуйтесь! – заверил Томас, попутно стягивая с плеч пальто и закутывая Ану, словно в кокон, стараясь спрятать от ледяного ветра. – Мое имя Хиддлстон. Анастейша – моя девушка. Я позабочусь о ней.
– Том… – прошептала Ана, поднимая глаза на мужчину. – Что ты здесь делаешь? – ее голос задрожал, а сама она покачнулась и попала в теплые объятия, прижалась щекой к его груди. – Томас…
– Все в порядке, – сбивчиво заговорил он, обнимая девушку. – Я здесь.
– Боже… – Ана прикрыла глаза и почувствовала, что вот-вот задохнется. Она уже не могла отличить игру воображения от реальности. Шокированная, девушка отняла голову от мужской груди и посмотрела на Тома. – Это действительно ты?
Наблюдая за этой трогательной картиной, Аррис вздохнул и, прихрамывая, засеменил к остальной группе, которая уже отдалилась на приличное расстояние к каретам медицинской помощи.
– Да, это я, но… – Том замолчал на мгновение, присматриваясь к девушке. – Что с твоим лицом? – спросил он, отнимая руку от девичьей талии, а затем осторожно убирая рыжие пряди, скрывавшие последствия от встречи с бандой «Дженсона». Боль и злость отразились в глазах мужчины, когда он увидел рану чуть выше правой височной доли, на линии лба. Кровь уже запеклась, но оставила за собой коричневатые разводы на щеке и шее. Видимо, девушка пыталась остановить кровотечение, и случайно размазала кровь по лицу. – Ты ранена…
– Нет, все нормально, – зашептала девушка прерывающимся голосом.
Однако на этом Томас не успокоился. Он скользнул взглядом ниже, и его заколотила мелкая дрожь. Большая часть платья на груди и животе Анастейши была забрызгана кровью, а в некоторых местах, словно пропитана насквозь. Страшные подозрения закрались в голову, пробуждая на душе очередной всплеск безудержной паники.
