Текст книги "Подъем, спящая красавица! (СИ)"

Автор книги: Анастасия Разумовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

– Ничего, что стоило бы вашего внимания, – заверила я, сплёвывая горьковатую слюну.

– Эти свиньи обидели вас, госпожа? Я отправлю их на виселицу.

– Нет. Мы немножко повздорили. Не более. Эй, хозяин! Всем выпивку за мой счёт.

Возгласы благодарности, извинения, смущённые бормотания, восторг. Я выдохнула, расправила воротничок, приветливо кивнула всем.

– А за чьё здоровье-то пить? – спросил кто-то писклявый.

Я оглянулась. Рыжий коротышка-гном.

– За здоровье маркиза и его невесты, – и подмигнула дружески.

Если это маркизат Армана, то мне нельзя настраивать его людей против себя. В конце концов, я вроде как замуж собираюсь за милашку-лягуха. И вот эта слава «поротильницы» несчастных девушек и мужиков мне ни к чему. Я – добрая. Почти как Осень.

– Невесты? О, Её Высочество Эллен всё же вернётся к нам? – не понял гном.

– Нет, – таинственно улыбнулась я. – Зачем вашему господину невеста, которая бросила его в тяжёлый момент? У него появилась совсем иная, добрая и славная девушка.

На их грубых загорелых лицах появилось задумчивость.

– А кто же его невеста? – Пьер, стражник, сдался первым.

Мне захотелось закатить глаза.

– Я, конечно.

И, когда я уже уходила наверх, вслед раздались крики восторга. Ну наконец-то сообразили!

В комнате я снова закрутила волосы, положила остаток хлеба в суму, взяла лягуха и направилась было на выход, но затем сообразила, что в комнате Кары остался не съеденным обед. Пригодится. Зашла и обомлела.

Кара сидела за столом и уплетала за обе щёки кашу с мясом. Оглянулась. Взгляд стал жалобным и испуганным:

– Вы не будете меня убивать? – пробубнила нахальная девица с набитым ртом.

– Хотелось бы, – прошипела я. – Ты что устроила⁈ Меня чуть не…

– Так ведь не! А вы первая начали. Зачем схватили меня за волосы? Это очень больно, между прочим!

Вот те на! От подобной безнадёжной наглости я потеряла дар речи. Но мне всё ещё была нужна помощь этой девки.

– Собирайся. Нам пора выезжать.

– Я вас боюсь! – заныла девчонка.

– Тогда оставайся здесь.

– Как же я останусь? Вы меня бросите? Одну, среди чужих людей?

Я прищурилась. Прошла к столу, села напротив служанки, облокотилась, чуть приподняла брови и внимательно посмотрела в лицо рыжей стервы.

– А зачем ты мне, Кара? Ты ленива. Только и норовишь, что отлынуть от работы…

– Лошадей распрягла и накормила я…

– Ты можешь ударить в спину, подговорить против меня незнакомых мужиков…

– Но вы первая схватили меня за волосы…

– Пялишься на мужчину, который мне нравится…

– Что и посмотреть уже нельзя?

– Так скажи мне, для чего ты мне нужна, Кара? Мы уже в маркизате, осталось час или два, и мы будем во дворце Армана. Там мне точно выделят покладистых и верных служанок. Зачем мне такая неверная, непослушная, коварная, мстительная, сладострастная обжора, как ты?

Пухлые алые губки дрогнули. Чёрные глазки заблестели от слёз.

– Но госпожа…

– Ты же знаешь, бесполезно давить на мою жалость, – хмыкнула я. – Так скажи, зачем мне брать тебя с собой? Почему бы не оставить на потеху всем тем мужикам, перед которыми ты плясала, а затем всех их подставила под плети?

Кара прикусила губу. Жалобное выражение исчезло, переносицу прочертила складка размышлений.

– У тебя минута. Или ты убедишь меня, что ты можешь быть полезна, или я поеду одна. С маркизом.

– Я… я могу вот так, – прошептала девчонка, развела руками, закрыла глаза.

С её пальцев сорвались золотистые искорки. Я почувствовала, что на моей голове больше нет берета, а волосы словно кто-то расчёсывает, а затем переплетает в косы. И головная боль словно схлынула, растворилась. Достав зеркальце, подаренное Осенью, я бросила в него взгляд. На моей голове красовалась сложная причёска, а, главное, волосы вдруг стали чистыми.

– Ты фея.

Я не спросила, нет. Просто назвала вещи своими именами. Кара потупилась. Поковыряла пальцем стол.

– Ты поэтому решила воспользоваться моим побегом, чтобы исчезнуть из Монфории? – уточнила я. – Потому что Дезирэ?

– Я никому ничего плохого не делала. Так, по мелочи…

– Почему ты не спасла свою мать от чумы? Или… подожди… Это была не твоя мать?

– Не моя, – внезапно честно призналась девушка. – Я знала, что Люсьен приведёт вас туда и…

– Откуда?

– Так я с ним говорила накануне. Мы столкнулись в городе, и я… Ну, я немножко воспользовалась его добротой. Но ведь получилось хорошо? Вы всех спасли.

– Хорошо, – кивнула я. – Так почему ты не исцелила бедную женщину?

Кара пожала плечами:

– Исцеление требует много сил. Я не могла бы спасти весь город, а тогда какая разница? Ну исцелила бы человека два-три… десять. И что?

Я вспомнила мёртвую рыжеволосую женщину и младенца на её груди. Два-три… С одной стороны, Кара, конечно, права. Жизнь даже двух десятков людей – это такие мелочи, но… Вот та же женщина… Её дети могли не остаться сиротами. Глаза защипали нежданные слёзы.

– Дай клятву, – потребовала я, – что никогда не причинишь мне вреда, не сделаешь ничего, что могло бы причинить мне вред, даже если его нанесёт иной человек…

– Так я могу не знать, что что-то причинит вам вред, – живо возразила Кара.

– Не причинишь сознательно. Не выдашь моих тайн. Не подговоришь кого-либо против меня.

– Клянусь.

Я рассмеялась и встала.

– Нет, милая фея. Клянись своей магией.

Кара помрачнела. Вот же бестия! Обмануть меня хотела!

– Клянусь своей магией, – проворчала она, не глядя на меня, – что не причиню вам вреда действием, словом…

– … или бездействием, – подсказала я.

Фея отчётливо скрипнула зубами.

Когда нерушимая клятва наконец была произнесена, я милостиво кивнула:

– Я принимаю твою клятву, фея Кара. Взамен обещаю тебе милость, кров, хлеб и жизнь. Я не порву нить твоей жизни и разделю с тобой кров и хлеб, если таковые у меня будут.

Ну вот и всё. Мир на мгновение вспыхнул, где-то выросло дерево союза. Вопрос только откуда мне известно, что такое нерушимая клятва и как она приносится? Но об этом я подумаю потом.

– Приятного аппетита, – улыбнулась я торжествующе. – В принципе, мы можем подождать, когда стемнеет. Чтобы Арман сам представил нас своей семье и слугам…

– Не можем, – Кара вдруг побледнела и вскочила.

– В каком смысле?

– Он… он снова идёт за нами. И скоро будет здесь.

Мне не надо было спрашивать, кого она имеет ввиду. Мы обе бросились вниз, а когда выскочили к навесу, лошади уже были взнузданы.

– Ты? – коротко уточнила я.

Кара кивнула. Я запрыгнула в седло. Кара отцепила привязь.

– Как ты поняла, что он близко?

– Это чувствуется… Он – Пёс бездны, – бросила она, ударяя пятками в бока лошади. – Когда Пёс охотится, это всегда чувствуется.

Как жутко-то!

Я пришпорила скакуна, и мы вылетели на дорогу. Благо, это была ровная, накатанная дорога, а не горная тропинка. Отдохнувшие кони несли нас стремительно, и не прошло и часа, как мы увидели шпили дворца, а ещё через полчаса въехали под своды тенистой липовой аллеи, листья которой едва начали желтеть.

У высокого крыльца, к которому вело ступенек пятьдесят розоватого мрамора, нас встретил лакей. Я спрыгнула с коня, и он принял повод.

– Его милость, маркиз Карабас, в отъезде, – оповестил старик, супя седые брови.

– Он едет за нами, – приветливо улыбнулась я. – Будет к вечеру. Так получилось. Доложи обо мне…

Так… что там говорил Арман? Отец – мельник – умер… братья… Кто у него там из семьи-то остался? Лакей покосился на меня. Чуть дёрнул усом. Если я срочно не назову к кому приехала, то он не поверит, что я и Арман знакомы. И вдруг мне вспомнилось: «Мы с сестрой предпочитаем искусству живописи вот эту пластику камня». Сестра! Но как её зовут? Кажется, маркиз-лягух этого не упоминал.

– … своей госпоже.

– Как вас представить?

Королева Монфории. Ха-ха. Эрталии и Родопсии. Единственная законная из королев.

– Моё имя – принцесса Шиповничек. Я невеста сира Армана.

И, не оглядываясь, я направилась вверх по ступенькам. Да, решено. Выхожу замуж за лягуха. В конце концов, мужчина, появляющийся лишь по ночам, идеален. Не будет мешать, но сделает ночи полными страсти. А уж с управлением поместьем я как-нибудь и сама справлюсь…

Вот только нужно решить вопрос с Дезирэ и его охотой…

Я прошла в гостиную, присела на кривоногий диванчик, обитый маренговым шёлком. Откинулась на спинку и попыталась привести мысли в порядок. Дезирэ. Почти всемогущий Пёс бездны. Почти. Потому что… потому что я знаю того, кто сильнее. Лейтенант Румпельштильцхен. А это означает лишь одно: каким-то образом мне нужно, чтобы господин лейтенант встал на мою сторону.

Решено. Свадьбу с маркизом пока отложим в сторону. Нужно заняться… Румпелем. Не тот ли это чёрный маг, про которого Дезирэ говорил, что он – любовник королевы Илианы и вместе с ведьмой сверг законного короля? Я бы не удивилась. Но… прости, Илиана. При всём уважении, тебе придётся подвинуться. Хотя бы на то время, пока Дезирэ угрожает моей жизни…

– Ква? – лягух выбрался из кармана и запрыгнул мне на колени.

Я почесала его макушку. И тебе тоже, милый Арман. А что делать? Мне надо как-то выжить в этом мире, полном зла и магии… Топот лёгких ножек, радостные возгласы… Двери распахнулись и в гостиную влетела милая девушка в синем платьице, украшенном лишь кружевами. Русые волосы растрепались, глаза-сапфиры сияли на разрумянившемся лице.

– Милая, милая Шиповничек! – пролепетала красотка, бросившись ко мне, я поднялась навстречу. – Как я рада! Как я рада, что мой брат наконец-то будет счастлив!

И меня нежно обняли. А потом ещё и расцеловали.

– Он так страдал после той печальной истории! Ну, вы знаете… И как же я рада, что он скоро приедет! Вы голодны? Должно быть, вы устали с дороги? Ах боже мой! Я так неловка и такая эгоистка… Но, Дева-Матерь! Какая же вы красавица! О, я не удивлена выбору брата! У вас такие ресницы… Ах, тёмные ресницы – это так красиво! И глаза – омуты. Вы потрясающе красивы!

– Да, признаться я несколько уста…

– Мы станем сёстрами! Ах как же это чудесно! Это глупо, я знаю, но мне кажется, я вас полюбила с первого взгляда. Мы же обязательно подружимся, да?

– Конечно, но сейчас…

– Ой это ваша лягушка? Какая миленькая! Вы любите лягушек? Я их тоже обожаю!

Девица подхватила в ладошки лягуха, чмокнула зелёную рожу и радостно уставилась на меня:

– Почему-то их считают отвратительными созданиями. Но я так не думаю. И это так здорово, что и вы тоже любите лягушек. У нас так много общего!

И я поняла, что сестра Армана меня неимоверно бесит.

Сестра Армана

Глава 13

Мы отправляемся в столицу

Я нежилась в купальне. Неподалёку от дворца били горячие источники, а рядом с ними расположился просторный бассейн, закрытый со всех сторон. По глиняным трубам вода из гейзеров наполняла природный резервуар в скале, обработанный камнетёсами, и точно по таким же трубам уже нечистая вытекала куда-то. Тяжёлые романские своды скрывались в жемчужном мареве пара. Я ныряла, словно русалка, плыла под водой, прижав руки к бокам и лишь ногами отталкивая от себя теплую воду, насыщенную пузырьками. Переворачивалась на спину, косилась на тёмное пятно волос вокруг головы, казавшихся водорослями, качалась на воде и снова ныряла прямо в золото отражения многочисленных ламп.

Жизнь улыбалась, и я улыбалась.

Всё получится. У меня всё получится. Я одержу победу над Дезирэ. Я верну под свою власть все три королевства, я… Я же такая красивая и умная! Разве можно в меня не влюбиться? Провела рукой по нежной коже груди, коснулась соска, такого маленького и аккуратного… И крепкие руки обняли меня, прижали к чему-то большому, сильному и тёплому, а горячие губы раскрыли мои, и все мысли тотчас покинули мою голову.

Мы целовались так, как будто умрём завтра. Я обвила ногами его бёдра, чувствуя возбуждённую плоть. Ну, давай же! Хочу тебя, как поля весной желают зерна, как знойным летом мечтают о влаге дождя, как пещеры жаждут кирку…

– Выходи за меня, – прохрипел Арман и отстранился. – Ты станешь моей женой?

Я тихонько зашипела. Как не вовремя-то! Ох, ну зачем об этом сейчас? Не хочу ничего решать!

Плеснула в него водой:

– Как вам не стыдно? Я вообще-то не одета.

– Я… простите, – он покраснел. – Вы напрасно взяли меня с собой. Я же не мог не…

Вот же дурачок! Эх, Арман… Надо было просто рассмеяться, пленить меня оковами рук, поцеловать властно, так, как будто имеешь на это право. И не спорить. Тем более – не оправдываться.

– Отвернитесь, – потребовала я.

И он… послушался. Мне захотелось пнуть его побольнее. Конечно, если я сейчас обниму его и снова поцелую, мужчина опять вспыхнет и… но… настрой был испорчен. Приличной барышней в этой игре полагалось быть мне, а не ему.

Я вскарабкалась по латунной лесенке, отжала волосы.

Выйти замуж… Почему бы и нет? У него ладная фигура и чувствуется мужская харизма. Почему бы мне не иметь мужа-консорта? Послушного и… Я поспешно натянула тунику, затем напялила что-то поверх, замотала волосы. Да, всё так… Вот только сейчас мне нужен не этот мужчина. Арман славный, но он не сможет спасти меня от Дезирэ. «Я имею право на них. И здесь, и там, и везде, куда бы они ни скрылись» – вспомнилось мне. А, значит…

– Арман, можете поворачиваться, – милостиво разрешила я. – Скажите, а вы были представлены ко двору королевы Илианы?

– Нет, конечно. И не собираюсь.

Он тоже выбрался, и я бросила любопытный взгляд сквозь ресницы. Арман замотал бёдра в полотенце.

– Я вас люблю, Шиповничек. И никогда не обижу…

«Любишь, потому что видел меня голой. Ты меня хочешь, а это не одно и тоже», – подумала я и покраснела, осознав, насколько циничны мои мысли. Арман неверно понял:

– Вы смущены, ох, простите. Я так не учтив, я совершенно смутил вас…

«Увы, не совершенно».

– Маркиз, будьте любезны, позовите кого-нибудь из слу…

– Арман! – истошный радостный визг.

Нечто золотисто-синее выскочило из-за колонн и, промчав ветром, повисло на мужчине.

– Арман! Как же я не заметила, что ты вернулся? Почему мне никто не сказал? Ты загорел… А нет, побледнел! Я так соскучилась! Я видела твою невесту, такая душка! И очень краси… Ой, Шиповничек, вы тоже тут? Братик, тебе так повезло! Мне так нравится принцесса Шиповничек!

– Подожди, подожди, – рассмеялся Арман, снял с себя бестолковую сестру и обернулся мне. – Невеста?

– Ну… я же как-то должна была…

Его голубые глаза блеснули удовольствием. Он ухмыльнулся.

– Да, сестрёнка, это моя невеста – принцесса Шиповничек. Ваше высочество, разрешите вам представить мою несносную сестричку Игрейну.

Он с такой любовью и нежностью это сказал, что я буквально задохнулась от ревности. Не хочу ни с кем делить моих любимых мужиков. И вообще красивых мужиков. И страстных мужиков. И… вообще делить. Я растянула губы в улыбке:

– А мы уже знакомы…

– Ах, она такая прелесть! А сейчас, о, Дева-Матерь, какие волосы! Как же они сверкают! Как смола!

Всё равно ненавижу.

– Игрейна, милая, распорядись приготовить нашей гостье покои…

– А уже. И они смежные с твоими, – гордо сообщила Игрейна. – Камины затоплены, бельё поменяли, всё вымыли-прибрали. И Карину, служанку Вашего высочества, тоже расположили в тех же комнатах. Ой, я чуть не забыла! К тебе же гонец от королевы.

– От королевы? – ахнула я.

– Опять⁈ – взвыл Арман. – Мне снова придётся лежать и делать вид, что я смертельно болен⁈

– Да-да.

– И что на этот раз? Какой предлог заманить меня в столицу?

– Скоро Его высочеству принцу Бертрану исполнится пять лет. Во дворце намечаются грандиозные торжества. Гонец от королевы сказал, что королева велела тебе быть, даже если ты умер. Всем сказано быть.

– Меня нет, – проворчал Арман. – Я… я… я сломал шею. У меня проказа. Чума, оспа, я сгорел в пожаре и…

– Мы будем, – мило улыбнулась я, решительно перебив жениха.

Оба уставились на меня в изумлении. Я пожала плечами:

– А что? Врага надо знать в лицо. И потом, Арман, вы обязаны её лейтенанту спасением жизни. Одно это должно вынудить вас на визит вежливости.

– Но… вы же враги?

Я взяла из вазочки крупное румяное яблоко и надкусила его. По подбородку потёк сладкий сок.

– Ну и что? Одно другому не мешает. Вражда – не повод для неучтивости.

И голубые и синие глаза просияли восхищением.

– Вот что значит прирождённое благородство, – выдохнул Арман.

– Вы такая прелесть! – взвизгнула Игрейна и бросилась меня обнимать. – Я столько раз твердила брату, что прежде чем ненавидеть, надо же хотя бы взглянуть на человека! Как можно ненавидеть того, с кем ты незнаком? А он обиделся, что его жены лишили и всё.

– Илиана свергла мужа так-то…

– Ну и что, Арман? Может, муж её обижал? Это ж разобраться надо.

Арман в изумлении уставился на сестру:

– Обижал? Анри?

– А ты думаешь, если он к тебе относился хорошо, то и к жене тоже?

Она подбоченилась и вскинула русую голову.

– Пожалуй, пошла я отдыхать, – выдохнула я, зевая.

Игрейна встрепенулась, десять раз извинилась и повела меня в мои покои. И, ещё раз двадцать заверив меня в любви, наконец оставила одну. Я легла на пышную кровать, накрылась одеялом. Плевать мне, хороша или нет королева Илиана, обижал её муж или нет. Мне нужен Румпель. И та самая башня-библиотека.

А ночью мне снова приснился он. Рыжеволосый незнакомый мальчик Этьен. Мы шли и пели глупые гимны, над нами треугольниками расчерчивали небо розовогрудые ласточки, и жизнь улыбалась, и верилось, что впереди нас ждёт только Царство Небесное.

* * *

Проснулась я просто в ужасном настроении. Мне не нравилась эта противная девчонка Кэт. Ну почему она мне постоянно снится! Почему я вообще вижу эти глупые сны про каких-то глупых детей?

Рассвета ещё не было, Кары тоже не было. Я чувствовала себя старухой лет восьмиста, не менее. Набросила длинную рубаху, замоталась в плед. Где, интересно, Арман? Я вышла из покоев, прошла к его дверям. Наши комнаты располагались в юго-восточном ризалите и шли перпендикулярно друг другу.

Мне срочно нужна была мужская ласка. Ладно, хорошо. Я согласна больше не быть приличной девочкой, раз уж мой жених решил быть приличным мальчиком. А в паре, как известно, кто-то должен быть меньшим поборником морали.

Постучала в двери, приняв томно-соблазнительную позу. Аккуратно поправила сорочку так, чтобы она чуть-чуть обнажила грудь, но, конечно, чтобы это выглядело досадной случайностью, замоталась в плед потуже, чтобы он подчеркнул узость моей талии. Хочу утонуть в мужском восхищении!

И я утонула. Ну, почти.

Рябой рыжий слуга, открывший мне дверь, судорожно сглотнул.

– А… а его милость тогось.

– Что? – зло зашипела я.

Запахнулась в плед по плечи. А чего он смотрит, куда ему не следует?

– Так это… на конюшню пошёл, запрягать, значицца…

Я круто развернулась и пошла прочь. Конюшня… Рядом непременно должен быть сеновал, да? «Плохая девочка», – словно наяву услышала насмешку Дезирэ. И разозлилась. Мне восемнадцать! В моё время мои ровесницы уже успели дважды или трижды родить. Ещё немного, и я так и помру старой девой!

Мне вспомнилось, как мы стояли перед зеркалом в каморке, и руки Дезирэ лежали на моих бёдрах… «Женщина – река…».

– Ты можешь обманывать себя сколько угодно, – прошептала я самой себе тихо, спускаясь по чёрной лестнице на хозяйственный двор, – но лучше будет, если ты хотя бы самой себе станешь говорить правду. Умираю как хочу почувствовать его поцелуи, и руки, и… да. И это тоже.

В конце концов, мы же всё равно поженимся? Разве нет? А тогда чего тянуть?

Запах лошадей ударил в нос, я остановилась у входа, давая глазам возможность привыкнуть к полумраку.

– Скажете тоже, ваша милость, – рассмеялся до отвращения знакомый голос. – Звёзды – огромные шары? Да жуть какая! Они ж на землю упадут. И всё сгорит. Я боюсь.

И Кара кокетливо взвизгнула. Это с кем она так? Нехорошее предчувствие меня не обмануло: жизнерадостный голос маркиза подтвердил наиболее худшие предположения.

– Тысячу лет не падали, не упадут ещё тысячу.

– Ах, скажите, как интересно! – промурлыкала Кара. – Но ведь рано или поздно непременно упадут… не на нас, так на наших детей…

– Ни на наших детей, ни на наших внуков не упадут, – заверил её Арман.

– Точно наши внуки останутся живы?

Ох, как же мне не понравилось это словечко «наши». Какие ещё общие внуки с Арманом нужны мерзавке⁈ Я решительно направилась к ним.

– Да, уверяю вас…

– А хорошие у нас бы внуки получились… Голубые глаза и рыжие волосы это та-а-ак красиво!

– В смысле? – растерялся Арман.

Я появилась вовремя. Раздавила ногой золотистый отблеск фонаря на полу.

– Кара, – прошипела, словно Великий Змей Чума, – иди и срочно положи в сундуки мои платья! И застели мою постель.

– Так я уже всё положила. Платье у вас только одно же…

– Кара, постель.

– Так потом застелю… и вообще тут свои слуги имеются!

– Кара!

Даже я испугалась жёсткого металла в собственном голосе. Служанка вздохнула, сделала книксен и шмыгнула мимо нас. Арман проводил её озадаченным взглядом. Потом посмотрел на меня, и я с удовольствием увидела тот самый восторг в его глазах, которого мне так не хватало.

– Мне приснился кошмар, – пожаловалась я, подошла и доверчиво, словно котёнок, ткнулась в его плечо. – Тот волк и…

Он осторожно меня обнял.

– Мы его победим, обещаю вам.

Было бы неплохо, если бы ты давал мне обещания, которые можешь выполнить, милый.

– Я чувствую себя проклятой принцессой. Мне приснилось, что злая ведьма прокляла меня, и спасти меня может только поцелуй…

Чуть оттопырив и надув губки, я подняла лицо вверх.

– Да, кошмары это такая пакость! – вздохнул Арман. – А мне тут снилось, что меня поймал аист, представляете? И щёлк-щёлк клювом.

– Какой ужас, – кисло посочувствовала я, прильнув к нему так, чтобы он через рубашку почувствовал, что я без корсета.

– А в другой раз приснилось, что я мечу икру… Вот такое гадство стало сниться с тех пор, как я лягушка.

Он расхохотался, а мне с досады захотелось ударить его промеж глаз.

– Идёмте, я вам кое-что покажу, – нежно мурлыкнула я.

Взяла мужчину за руку и потащила наружу.

– А батюшке перед смертью снилась голая ведьма. Представляете, совсем голая!

– Красивая?

– В том то и дело, что нет! Старая-старая, двухсотлетняя. Она плясала вокруг костра и орала: «зенит чемпион».

– И что это значит?

– Не знаю. Мы потом с братьями всё пытались разгадать. Ну то есть, зенит-то понятно, это когда солнце высоко на небе. А что такое «чемпион» – ума не приложу…

Мы вышли во двор, и я содрогнулась от мёрзлой сырости.

– И что вы мне хотели… ква?

Я мстительно усмехнулась. Подобрала лягуха и запихнула за пазуху.

Часа через два проснулась Игрейна. Мы завтракали, и у меня уже голова начала раскалываться от её восторженной трескотни, когда в зал вошёл рыжий слуга и растеряно доложил, что господина маркиза нигде не могут найти. Я оторвалась от вкуснейших маленьких кексов с персиковым повидлом, промокнула губы.

– Ах да, совсем забыла. Арман поехал вперёд, – и улыбнулась невинно.

Игрейна удивилась:

– Но… как же… он никого не предупредил!

– Он не хотел никого будить. А я всё равно не спала. Ничего страшного, милая Игрейна. Мы с ним встретимся уже там, в королевском дворце.

– Замке?

– Ну да.

Я снова мило улыбнулась и отпила какой-то вкусный напиток. М-м-м… кажется, шиповник? И мята? И ещё что-то… яблоко, возможно…

Путь до столицы отнял у нас весь день. Оказалось, у Карабасов в городе был свой дом – крепкий, двухэтажный, с маленькими окошками и довольно большим внутренним двориком. Бросив Кару разбирать мои вещи (Игрейна надарила мне кучу платьев, которые предстояло перешить, так как сестра Армана ростом была чуть выше моего плеча), я поторопилась выйти в город.

По дороге Игрейна рассказала мне, что в парк перед королевским дворцом может попасть любой желающий. Это любимое место гуляний аристократов и горожан. Правда башня была в той части, куда проходить было нельзя никому, но… А вдруг получится?

Я надела бархатное тёмно-вишнёвое платье, которое за ночь перешила служанка Игрейны, набросила тёмный плащ, кажется, принадлежавший Арману, и смело двинулась навстречу опасностям.

Городишко оказался миленьким, словно картинка в книжке. Улочки, вымощенные камнем, черепичные крыши в золотистых и багряных листьях, сытые, довольные люди… И я сразу вспомнила Старый город. Сердце заныло. Да, эти люди пытались меня убить, но… Я вспомнила, как дико хотела есть, когда Кара сожрала всю провизию. А ведь мой голод длился не более суток, так какой бы я стала, если бы голодала годами? Смогла ли бы я думать о чём-нибудь ещё, кроме как о хлебе?

Неожиданно мне стало жаль этих мерзких, глупых людишек.

И потом, я – их королева, они мне… поверили. Наверное. Ведь кроме той толпы мерзавцев, в тот день я видела и других, радостных, благодарных… Что с ними сейчас? А если Дезирэ их мучает? Конечно, там была Осень, но…

– Я отправлю Дезирэ в бездну, – твёрдо пообещала я, – и вернусь. Объединю три королевства, и все станут жить радостно и дружно. Возобновлю торговлю. Наступит мир и процветание…

Королевский замок показался мне странно-игрушечным. Все эти мини-башенки, кокетливо украшавшие его стены, балкончики, чрезмерно большие окна… всё это явно было не рассчитано на осаду или штурм. Да ещё и черепица выкрашена голубой краской. Голубой! Что за глупости.

В воротах меня встретила стража и отдала честь. Вот это мне понравилось уже намного больше. Я невольно распрямила плечи и приветливо кивнула. Неужели здесь так всех гостей встречают? Или просто это я такая красивая?

В саду было безлюдно. Может, потому, что вечерело и было холодно, а может просто будний день и не до гуляний. Я шла мимо стриженных деревьев и кустов по чисто подметённым дорожкам. Какое странное чувство: я словно знаю это место. Попыталась вспомнить, была ли я здесь когда-то… Да нет же! И замок явно построен совсем недавно, в моё время так не строили. Те замки это крепости, ощетинившиеся окнами бойницами и массивными башнями, готовые принять врага на копья стен.

Но почему тогда мне кажется, что если свернуть вот сюда, за раскидистый платан, мимо круглого шарика кипариса, то я увижу горбатый посеребрённый мостик с двумя парами мраморных кентавров по краям? Странное и пугающее чувство.

– Шиповничек, не трусь, – прошептала я себе. – Это иллюзия. Так бывает, когда кажется, что ты уже жил и был тут. Это просто… фантазия.

И, чтобы доказать себе, что ничего странного нет в действительности, я повернула направо к платану. Обогнула круглый вечно-зелёный шарик и замерла.

Мостик. Кентавры. Один юный, другой старик…

Я словно зачарованная прошлась по мостику. Пересекла аллею печали, спустилась по лестнице слёз, повернула мимо грота скорби и увидела её – высокую тёмную восьмигранную башню среди золотых яблонь, пламенеющих румяными плодами. Остановилась.

Вот она – моя цель.

Но почему я знала, что сейчас её увижу? Ведь старая служанка Игрейны, когда-то прислуживавшая во дворце, обрисовала мне совсем иной путь. Сердце стучало просто бешено. Я вдохнула по-зимнему морозный воздух, закрыла глаза.

– Ну же, – подбодрила себя. – Давай… какая разница, как я здесь оказалась? Разве не сюда я шла?

Да, надо торопиться. С такой пасмурной погодой стемнеет быстро, и Арман снова станет человеком. И, возможно, отправится меня искать, а мне… мне этого не нужно. Я решительно направилась к башне. И едва не споткнулась, увидев двух стражников. Замерла подстреленным зайцем.

Всё рушилось. Зачем тут стражники? Ах да, тут же ещё и тюрьма. Поворачивать обратно? Ну уж нет! Скажу им, что я в библиотеку. Если спросят. Главное – уверенность и решимость в лице. В худшем случае скажу, что не знала, что нельзя.

И…

Стражники меня не остановили. Я просто прошла меж них, распахнула дверь, вошла и захлопнула её. Вот что значит – верить и не сомневаться!

Две винтовые лестницы уводили наверх. Пустые латы сторожили подъём к двери напротив входа. Библиотека может быть как вверху, так и внизу, а вот узилище точно внизу. Надо ли мне туда? Конечно, нет. Рановато.

Успокоив дыханием сердце, я подхватила юбки и зашагала наверх.

Пока что всё складывается куда как замечательно. Я потянула тяжёлую дверь, вошла и снова застыла. У одного из шкафов спиной ко мне высилась чёрная худощавая мужская фигура в чёрной одежде. Бежать? Я было попятилась, но тут же себя одёрнула. Не затем я дважды миновала стражников, чтобы сдаться в последний момент. Может, рыцарь за сказками пришёл и сейчас уйдёт?

И я сделала шаг, открыла рот, чтобы ровным и величественным голосом произнести приветствие.

И тут вдруг он обернулся.

Чёрные глаза-угольки, немного вытянутое, скуластое лицо. Нос с горбинкой. Тёмно-русые, почти чёрные волосы до плеч. Узкие губы, словно вырезанные на лице. Надменные, властные. Приказам таких людей повинуются безоговорочно. Такие люди не колеблясь посылают полки на штурм, а осуждённых – на эшафот. И рост – высокий-высокий. Каланча, а не человек.

Шагнув ко мне едва ли не через полкомнаты, мужчина вдруг обнял меня длинными руками, притянул к себе и выдохнул:

– Наконец-то! Я соскучился.

– А…

Но договорить мне не дали. Жёсткие губы пленили мои страстным поцелуем, и жёсткие усы чуть защекотали кожу.

Глава 14

Любовница любовника

Его губы терзали мои губы, его руки прижимали меня к себе с твёрдой властностью человека, не сомневающегося в собственных правах. Поцелуй не был невинен, ох, нет! От него по всему телу растекались истома и огненная лава. И мне ничего не оставалось делать, кроме как обхватить мужскую шею руками и позволить играть на моей скрипке так, как музыкант того желал.

Я забыла кто я, и зачем пришла…

Я – река… я – пожар.

Горячие, жадные губы скользнули по моей шее – и я послушно запрокинула голову. Обожгли ключицу.

– Илиана, – прохрипел мужчина.

Что⁈

Я разом пришла в себя. Отпихнула его. В каком смысле… как он меня назвал? И, кстати, кто он? Но мужчина вновь притянул меня к себе, глухо зарычав. Вонзил в меня горячечный взгляд:

– Ты же не думаешь, что можешь держать меня, как собачку на поводке? Нет, милая?

– Н-нет, – пролепетала я.

– Хорошо.

Его руки скользнули по шуровке моего корсета. То есть… вот прямо здесь? Настолько горит? Не дав мне возможности осмыслить происходящее, мужчина вновь рывком притянул меня к себе, его рука задрала мою юбку и шершавой кожей прошла по коленке, по бедру, вверх-вверх… О-ох…

Я застонала, теряя последние здравые мысли. Он ответил рычанием, подхватил меня на руки и посадил на стол, надавил на ягодицы, вдавливая в себя.

А и пусть…

Обхватив его ногами, я прильнула к губам. Закрыла глаза, запрокинула голову, позволяя плавить меня поцелуями.

– Илиана, – снова прошептал он между поцелуями. – И-ли-ана…

И меня снова обдало холодом. Я схватила его за волосы и отодвинула.

– Нет, – выдохнула резко.

– Что?

«Я – не она», – чуть не закричала я. Но последняя здравая мысль шепнула: «Эй, а внизу-то тюрьма». Я сглотнула.