Текст книги "Ректор поневоле (СИ)"
Автор книги: Анастасия Никитина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
Несмотря на серьезность ситуации, я тихонько захихикала. Что бы там ни планировал свихнувшийся дядюшка, но Локхар в его планы больше не входит. Моей ученице таки удалось создать камнежорку, и это варево уничтожит замок еще до рассвета!
– Да вы что, с ума посходили?! – закричал вдруг Никс.
Вынырнув из злорадных мыслей, я скосила глаза, пытаясь рассмотреть, что там происходит.
– Это же принцесса! За ее смерть Правитель казнит всех до единого! Даже детей!
Но чернаки не обращали на его крики никакого внимания. Большая часть так и осталась стоять, мерно раскачиваясь на пороге Бездны, а несколько ушло куда-то мне за спину, и оттуда доносились удары железа о камень. Но чем они там занимались, мне было не рассмотреть.
– Кричи, – радушно предложил дядюшка. – Можешь рассказать им, какой я плохой! Я не против. Они все равно слышат только мой голос, и только тогда, когда я этого захочу. А вы просто два отступника, чуть не навлекшие на их детей гнев Безымянной своим неверием. Хорошие у меня артефакты, правда? Я уже говорил, что гениален? Да? Ну, ничего, скажу еще раз. Вы все равно больше никому ничего не расскажете! Я – гениален! Я – велик! Я…
– Псих и слабодарец с манией величия, – не выдержало мое ехидное высочество.
– Это ты так думаешь, – прошипел дядюшка, склонившись надо мной. – А я буду править двумя континентами, когда твои кости будут глодать ифиты в Бездне!
– А Создатели будут тебе тапочки приносить. В зубах, – хрипло расхохоталась я.
– Я почти захотел оставить тебя в живых, чтобы ты увидела момент моего величия и захлебнулась собственной завистью! – налитые кровью глаза Симеона не отрывались от моего лица. – Но, нет… Такой ошибки я больше не совершу! Ты умрешь здесь и сейчас! А я стану властелином Вселенной! Так, как это предначертано Создателями! Так, как это случилось бы еще полвека назад, если бы не ты!
Он снова ударил меня ногой с такой силой, что я отлетела на насколько метров в сторону.
– Ты безумен, – заговорил Никс, пока мое избитое высочество судорожно пыталось вдохнуть. – Пятьдесят лет назад мы были детьми. Что могла тебе сделать маленькая девочка?!
– А этого оказалось достаточно! – рявкнул дядюшка, наконец, прекратив меня пинать. – Девочка, женщина… Все беды от баб, ты не знал?! Это ее я должен благодарить за то, что почти потерял королевский Дар и превратился в жалкого слабодарца. И если бы не мой мощный гений… Так… О чем это я? Ах, да. Вот эта дрянь сделала меня слабодарцем, еще находясь в утробе матери! Ну, что тебе стоило оказаться парнем?! Ведь у правителей не бывает дочерей!
Он снова принялся с остервенением пинать мою и без того превратившуюся в один большой кровоподтек тушку. Перед глазами все поплыло, но голос обезумевшего от ненависти дядюшки никуда не делся.
– Мои артефакты никогда не давали сбоев! Как все замечательно прошло, когда твоя мамаша носила Алексана! Он стал слабодарцем еще в утробе матери! И с тобой должно было произойти то же самое! И с твоими братьями! А потом трагически погиб бы единственный полноценный наследник! И я! Я! Гениальный артефактор, политик и титан мысли мирно сместил бы брата, не способного зачать нормального принца! Но, нет! Ты, сволочь, оказалась девкой! И мой артефакт сломался, ударил по мне! Из-за тебя я потерял свой трон! Но я верну его!
– Ничего ты не вернешь, – Никс, похоже, понял то же, что и я получасом раньше: пока дядюшка орет, мы живы, и продолжал с ним спорить. – Принцы вернулись во дворец. Правитель все равно узнает правду.
– Принцы?! – вместо того, чтобы испугаться, дядюшка расхохотался. – А кто тебе, глупому чернаку, сказал, что они вернулись?! Нет! Они трагически погибли по вине вот этой заговорщицы!
Очередной удар я почти не почувствовала.
– Она, ах, какая подлая змея, под видом помощи подсунула несчастным принцам порт-ключ с секретом. С секретом! Смешно да? – он вновь зашелся в приступе истерического смеха. – Видишь ли, глупый переселенец, я – гений, и я предусмотрел даже это. А она даже помогла мне, явившись самостоятельно! Не пришлось заманивать. Знаешь, что сделала эта дура? Выполнила в точности то, что я собирался лишь инсценировать, придушив ее в тихом уголке. Она отдала порт-ключ моей бывшей невесте, чтобы та активировала его в башне, прихватив братцев! Но есть одна ма-а-аленькая хитрость. Если порт-ключ активирует тот, у кого нет хоть малой капли королевского Дара, то его размажет тонким слоем по мирозданию. Понятно? Его просто не станет! Какая трагедия, что в момент активации за глупую студиозу держались целых два принца… Как жестоко поступила Аленна, надев на своих братьев белое железо. Ведь оно блокирует любые магические способности, даже королевский Дар! Впрочем, о чем это я? Откуда тупому чернаку знать, что такое королевский Дар? Вы, грязные переселенцы, годитесь только для такой же грязной работы, как вы сами. Но вас обоих уже заждались в Бездне. Хватит разговоров…
* * *
И тут дядюшка исчез из моего поля зрения, вверх тормашками улетев куда-то в сторону.
– Ифитов гдырх! – путая белакские слова с чернакскими, выругался где-то за моей спиной Никс.
– Действительно, хватит, – в распахнутых настежь дверях башни-тюрьмы стоял Правитель. – Я услышал достаточно.
– Па? – пискнула я, от облегчения едва не потеряв сознание, с чем упорно боролась последний час.
– Ну, раз ты меня узнала, значит, остатки мозгов из тебя не вышибли, – хмуро покачал головой заботливый родитель, переступая через мою полудохлую тушку и мимоходом снимая паралич.
– Замечательно, – обозлилась я, приподнявшись на локте, так как на большее сил не хватило. – Я тут жизнью рискую…
– От твоих рисках, самонадеянности и неправильных приоритетах мы поговорим чуть позже, – прервал Правитель и кивнул нескольким целителям. – Займитесь. Обоими.
От обиды из глаз едва не брызнули слезы, но мне удалось сдержаться, до крови закусив губу. Более не обращая на меня внимания, Правитель подошел к Симеону, которого боевики уже избавили от артефактов, сиротливой кучкой лежащих сейчас на булыжной мостовой.
– Чего тебе не хватало, брат?
– Я тут ни при чем, – завизжал бледный, как полотно, дядюшка. – Это все Аленна! Я узнал о ее заговоре и поспешил сюда, на помощь племянникам! Спроси этих чернаков, они скажут!..
– Ложь только усугубит твое и без того не лучшее положение, – еще сильнее нахмурился Правитель. – Ты забываешь, что я все слышал. Из твоих уст, брат. Моя дочь заплатила за эту возможность парочкой лишних синяков…
«Ничего себе, парочка!» – едва не взвыла я, пропустив мимо ушей часть царственного монолога.
– В общем, так, – закончил Па. – Здесь все убрать. Чернаков в королевскую лечебницу. Там разберутся, что за узлы навязал в их мозгах мой негодный брат. Портал в Бездну – закрыть. Только сначала отправьте туда это безумное зелье. Хватит уже разводить тут…
– Действительно, хватит! – прокатился над площадью громовой голос.
Все присутствующие дружно вытаращились на новое действующее лицо. А два целителя, как раз активировавшие транспортное плетение, уронили мою многострадальную тушку обратно на булыжники мостовой. Я нервно захихикала: этот день когда-нибудь закончится?
Над водоворотом тьмы зависла стройная женская фигурка, невысокая и хрупкая, она, тем не менее, просто дышала мощью, и это почувствовали все без исключения. Первым пришел в себя, разумеется, Па.
– Изначальная, – он склонил голову, и, как по команде, все, кроме оболваненных чернаков, вообще не воспринимающих окружающее, опустились на колени. – Прости, что этой ночью мы нарушили твой покой…
– Этой ночью?! – совсем по-человечески возмутилась богиня. – Людям свойственно не думать о быстротечности жизни! Но ваше поколенье смертных перешло все границы. Добравшись до ключа, созданного не вами и не для вас, вы открыли ворота в Бездну! Чувство самосохранения? Не, не слышали! И, ладно бы, только открыли, вы еще начали бросать мне на голову всякий мусор! Я уже много веков не вмешиваюсь в дела смертных. Но использовать Бездну, как помойку?! До этого не додумались даже ваши дикие предки!
– Прости, Изначальная, это было сделано по неведенью.
– А как сливать в Бездну зловонные результаты ваших неудачных экспериментов, вы ведали?! Да у меня до сих пор дворец тухлыми яйцами попахивает! Но этого вам показалось мало, и вы решили оставить меня вообще без дворца?!
Она кивнула на медленно стекающее в водоворот тьмы ярко-синее творение Оли.
Я порадовалась, что успела отправить свою чрезмерно талантливую ученицу подальше отсюда. Но Безымянная, оказывается, говорила вовсе не о ней.
– Виновного я забираю, – безапелляционно заявила богиня, безошибочно найдя глазами сжавшегося в комок дядюшку. – Он так интересовался Бездной, что было бы жестоко не показать ему ее изнутри.
Я потрясла гудящей головой, пытаясь избавиться от галлюцинации: не могла же в голосе изначальной владычицы Бездны звучать откровенная насмешка.
– И если мне придется еще раз увидеть в Бездне нечто подобное, – огромный язык багрового пламени слизнул творение Оли, оставив только черную обугленную воронку, – я всерьез задумаюсь, не слишком ли долго ваша раса ходит по этой земле.
Богиня проплыла по окружности портала и остановилась рядом со мной. Я видела только ее маленькие ножки с аккуратными розовыми ноготками, зависшие в полуметре от земли. И вдруг какая-то неодолимая сила заставила меня поднять голову и посмотреть прямо ей в лицо, отчего-то показавшееся мне знакомым. Шалея от собственной самоубийственной наглости, я заглянула в бушующее изначальное пламя в ее глазах. Еле слышный шепот, такой тихий, что я так никогда и не поняла, реален ли он был, или только почудился моему измочаленному предыдущими событиями высочеству, легким ветерком пролетел над головой: «Хороший выбор, Макс». И она мне… подмигнула. Это оказалось последней каплей, и я, наконец, второй раз за свою недолгую, но насыщенную приключениями жизнь потеряла сознание.
Глава 26. Виноватых нет, одни пострадавшие
Три дня спустя после встречи с Безымянной мое приведенное целителями в относительный порядок высочество вновь водворилось за ставшую уже привычной парту в ректорском кабинете. На столешнице подпирала потолок куча свитков и писем, накопившаяся с утра. Из распахнутого в спальне окна доносились невнятные крики: студиозы гонялись друг за другом по парку. Все было, как всегда…
Вот только сторожа у Академии стихий уже пять минут не было. Впрочем, об этом «нововведении» мне стоило догадаться еще в замке Локхар, когда я увидела, как Никса уводили боевики Тайной стражи.
– Ваше высочество лерра ректор, – поклонился он мне тогда, искривив в непонятной усмешке разбитые губы.
В тот момент мое балансирующее на грани очередного обморока высочество не поняло значения этой гримасы. И только много позже, стараниями целителей придя в нормальное состояние, я догадалась, когда именно слетела личина черначки Рины, и Никс узнал, с кем он явился в мятежный замок.
На второй день в королевской лечебнице мое не сдержавшееся высочество заставило Максу выяснить, что же произошло с чернаком. Вопреки обыкновению брат не стал подшучивать и дразниться, а лишь понимающе кивнул. Вечером того же дня он рассказал мне, что чернака допросили и почти сразу же отпустили. К заговору дядюшки он не имел никакого отношения, всего несколько раз рассказав ему о моих действиях в Академии и доставив в Локхар несколько писем мятежного дядюшки. Даже тот странный артефакт, что пытались затолкать в каминную трубу, переселенец искренне считал уничтожителем сажи. А так как я не стала докладывать Па всю правду о лже-влюбленных, никаких обвинений чернаку не предъявили, и он исчез из столицы и из моей жизни без следа. Хотя… Наследил он, конечно, предостаточно, но об этом знала только я. Да и то старалась лишний раз не вспоминать. И мне это почти удавалось. До сегодняшнего дня.
А сегодня в дверь постучали, едва я вернулась из лечебницы.
– Войдите, – буркнула я, ожидая увидеть Карну.
Но это оказался Никс.
– Ваше высочество лерра ректор, – поклонился он, избегая смотреть мне в глаза.
– Никс, – кивнуло мое моментально разнервничавшееся высочество.
– Профессор Карна сказала, что такие вопросы вне ее компетенции, и посоветовала обратиться к Вам напрямую, – он положил передо мной свернутый в трубочку пергамент.
– «Прошу освободить меня от занимаемой должности…» – прочитала я, не испытывая, впрочем, удивления, и покачала головой. – Это ни к чему. Я не собираюсь Вам мстить или предавать огласке Вашу неудавшуюся попытку разбогатеть. Вы можете остаться.
– Это очень великодушно с Вашей стороны. Но я не хочу, – его губы искривила уже знакомая мне усмешка-гримаса.
– Почему? Я надеялась, что Вы уже убедились в моем ровном отношении к магикам вне зависимости от их происхождения.
– Убедился. Но теперь это не имеет значения.
– А что имеет? – приподняла бровь я.
Пожалуй, я и сама до конца не понимала причины своей дотошности. Зачем допытываться, выясняя нелицеприятную правду, которая и так была известна моему глупому высочеству? Не иначе, как скрытый мазохизм проявился.
– Если Вам так уж это важно, то, пожалуйста. После всего случившегося я не смогу здесь работать.
– Я же сказала, что не буду ворошить Ваши попытки заработать…
– А я уже сказал и Вам, и в Тайной канцелярии под зельем правды, что Симеон не платил мне за услуги! – маска ледяного безразличия на мгновенье соскользнула, и в глазах чернака полыхнула нешуточная злость. – Да, я повел себя, как дурак, не задавшись вопросом, зачем брату Правителя вдруг помогать безродному переселенцу. Но этим моя вина исчерпывается! Я не поддерживал и никогда не поддержу попытку развязать гражданскую войну! Я знаю, что это такое!
«Ох, какие мы гордые! – внезапно обозлилась и я. – Знает он! Книжки с картинками успел посмотреть вместе со своей тупой подружкой-библиотекаршей в промежутках между обсуждениями злобной ректорши?! Да на Белом континенте никаких войн не было уже четыре сотни лет!»
– Я имела в виду Вашу попытку разжиться приданым одной бастарды с Тракта, – ледяным тоном бросило мое взбешенное высочество.
– Каким приданым? – опешил Никс.
– Приданым Рагетты. Слышали о такой? – криво улыбнулась я.
– Как же, – вернул ухмылку чернак. – Конечно, слышал. Она еще развлекается тем, что дурит разным размечтавшимся безумцам головы, а потом выбрасывает их, как надоевшие игрушки.
Я не нашлась, что ответить на подобную наглость.
– «Можешь убираться на все четыре стороны!» – пропищал Никс, передразнивая мои слова. – Ее высочеству надоел очередной глупец, и его царственным жестом послали. Я, как и положено глупцу, понял не сразу, но уж когда узнал Ваше высочество, не понять не посмел. Выполняю высочайшее повеление: убираюсь на все четыре стороны. Только бумажку подпишите, чтоб уж все по закону, Ваше высочество!
– Я давала тебе возможность избежать ареста! – рявкнула я, грохнув кулаком по столу так, что подскочил чернильный прибор.
– А меня не за что арестовывать, Ваше высочество! За глупость пока на рудники не отправляют. Даже если глупость состоит в том, чтобы влюбиться в дочь Правителя! Тем более, по неведенью!
– Влюбиться?! – до воспаленного мозга дошло только одно слово, за него я и зацепилась. – Ты «влюбился» в приданое, которое пообещали за бастардой!
– Никто мне не обещал никакого приданого! – Никс шагнул вперед и, опершись о жалобно скрипнувшую парту обеими руками, навис надо мной. – Откуда вообще взялся этот бред?! Если я Вам надоел, Вы могли бы просто об этом сказать! Или у вас, белакских аристократов, это не модно?! Ну, конечно! Налететь ни с того ни с сего, обозвать как-нибудь, например, продажной шкурой, и исчезнуть в неизвестном направлении вам больше нравится, да?! Но я-то не белакский аристократ, мне такая модная отставка непонятна!
– А что тут непонятного?! Денег захотел, приданого! А я хочу, чтоб интересовались мной, а не приданым!
– В сотый раз тебе повторяю, – в запале Никс отбросил преувеличенно почтительный тон и перешел на «ты», – не знаю я ни про какое приданое! Когда ты на меня налетела, как взбесившийся ифит, я вообще ничего не понял! Вечером побежал в таверну. Но там тебя не было. Зато Крупп сказал, что ты умчалась в Локхар разбираться со своими богатыми родственниками-аристократами, которые тебя обидели чем-то, и вряд ли живая оттуда вернешься. Я наплел что-то про семейные обстоятельства профессору Карне и помчался за тобой! Да я даже не сразу понял, что Рина – это ты! Только когда Оли, искавшая свою наставницу Аленну, подошла именно к тебе! Но ты, наверное, здорово посмеялась над моей новой глупостью!
Я вспомнила, как рыдала над мечущимся в горячке чернаком, как лебезила перед костоправом-целителем, чтобы получить возможность приготовить противоядие, и меня словно окатило холодным душем. Прошли и злость, и обида, не оставив ничего. Только маленький ледяной кусочек Бездны где-то под сердцем.
– Мне было некогда смеяться, – холодно проговорило мое внезапно успокоившееся высочество. – Я готовила противоядие для одного горе-заговорщика, искала свих попавших в ловушку психопата братьев и… Впрочем, неважно, что еще.
– И ловила падающие башни, – так же тихо отозвался Никс. – Я видел. А про яд не знал…
– Неважно, – я подняла руку, останавливая ненужные рассуждения, и размашисто расписалась на клочке пергамента с его прошением. – Ты хочешь идти? Хорошо. Вот твоя бумага. Ты свободен. Можешь искать новую подругу с приданым.
– Да какое, к ифитам, приданое?! – снова взорвался чернак.
– Ты действительно не знал? – я поднялась, пристально глядя ему в глаза.
– Нет! Нет! Сколько раз повторить?! Хочешь, под зельем правды спроси! Я не понимаю, о чем ты!
– Дядя Симеон распустил среди наемников слух, будто Рагетта – бастарда, и за ней дают приданое в десять тысяч золотых. За последние пару месяцев мне в любви объяснились несколько ловкачей, в том числе Крупп. Впрочем, надо отдать ему должное. Когда он понял, что во внезапно вспыхнувшую страсть я не верю, то предложил разделить деньги и рассказал всю предысторию.
– Я не знал об этом! Клянусь! – воскликнул чернак то, что я уже и так поняла. «Ну и дура Вы, Ваше высочество!» – мелькнула в голове шальная мысль. Но Никс, оказывается, еще не закончил. – Значит, когда ты приказала убираться, ты всего лишь…
– Хотела избавить тебя от разбирательства в Тайной канцелярии, – кивнула я, все еще не до конца отойдя от пережитого стресса.
Как он оказался рядом, мое слегка заторможенное высочество даже не заметило. А вот теплые нежные губы, коснувшиеся моего лица, не заметить было невозможно. На какое-то время я просто выпала из реальности, потеряв связь с внешним миром. Да и не нужен мне был тогда этот мир. Казалось, еще чуть-чуть, и я взлечу или рассыплюсь на тысячи счастливых искорок. И каждая из них будет плавиться от волшебной неги, мягкими волнами растекающейся от прикосновений любимого. Любимого, который любил именно меня…
– Теперь я уйду счастливым, – тихий шепот обжег мочку уха.
– Уйдешь? – все еще не понимая, на каком свете нахожусь, так же тихо переспросила я. – Зачем? Мы же все выяснили.
– Мы – да. Я думал, ты играла со мной. И я ошибся. Это счастье.
– Тогда зачем уходить? – сообразив, о чем, собственно, речь, я отстранилась, пытаясь поймать его взгляд.
Но Никс упрямо отводил глаза.
– А если не уходить, то что?
– Каком смысле? – мое окончательно вынырнувшее из неги высочество напряглось, предчувствуя очередную пакость.
– Ты принцесса, а я… Подумай, что будут говорить за нашими спинами.
– Какая разница, что кто-то там будет говорить?! – возмутилась я.
– Никакой, – кивнул чернак, переместившись так, что между нами снова оказалась заваленная письмами парта. – Пока ты со мной.
– Так в чем проблема?
– Я – переселенец, магик без рода-племени. Эта страна не приняла меня, вернуться домой я не могу. А здесь ты – дочь Правителя. Однажды тебе придется выйти замуж. И назвать тебя женой позволят явно не мне. Кем я стану для тебя тогда?
– Значит, я никогда не выйду замуж! – буркнула я, выбираясь из-за ифитовой парты и пытаясь его обнять.
Но Никс поймал мои руки в воздухе, не позволяя притронутся.
– Рано или поздно ты выйдешь замуж, – с грустной улыбкой, так не похожей на его обычную кривую ухмылку, покачал головой он. – А делить тебя с другим, стать ночным вором, любовником, прячущимся от тени, я не смогу. Прости.
– Но как же?.. – беспомощно пробормотала я, чувствуя, как по щекам потекли слезы.
Никс резко выдохнул и обнял меня, с силой прижав к груди:
– Я бы никогда не отпустил тебя, если бы…
– Если бы что?
– Если бы не был безродным переселенцем, – непривычно жестко отозвался он, и я покачнулась, внезапно лишившись поддержки его рук.
В следующую минуту хлопнула дверь кабинета, и мое снова ощутившее клочок Бездны в груди высочество осталось в одиночестве.
Какое-то время мне понадобилось, чтобы прийти в себя и осознать, что это действительно конец. Не придуманный под давлением обстоятельств, не подстроенный недоброжелателями, а самый что ни на есть настоящий. Никс принял решение. И мое мнение учитывать никто не собирался.
Шаркая ногами, будто меня снова избил любящий дядюшка, я вернулась в кресло и машинально потянула к себе первое попавшееся послание из кучи, наваленной на столе. Только тут мое невнимательное высочество заметило, что прошения Никса уже нет. Строчки какой-то бесполезной писульки расплылись перед глазами. Я просто сидела, невидящим взглядом уткнувшись в стену, слушала, как кричат студиозы в парке, и пыталась привыкнуть к холоду, казалось, навечно поселившемуся под сердцем.
Глава 27. Пункт назначения – белое пятно
Последние полгода пролетели мимо моего заработавшегося высочества с присвистом, сменяя дни неделями, а недели месяцами. Я работала, как мельничный варан, хватаясь за любое дело, любой вопрос, возникающий в поле зрения. Во время редких и коротких визитов в столицу придворные шептались за моей спиной, что, встретившись с Безымянной, дочь Правителя сошла с ума и решила уморить себя работой. Я не противоречила этим слухам. Мне было безразлично. Я работала. Потому что только работой могла заполнить, казалось, навечно поселившийся в груди кусочек Бездны. И его подарила мне вовсе не Безымянная, как думали дворцовые сплетники.
Вопросы с заговором разрешились достаточно быстро и на удивление просто. Решив «подчистить хвосты», дядюшка сам убил основных своих сподвижников – казначея и моего бывшего ассистента Кирри. Остальных тронувшийся родственничек если и использовал, то в темную, умело играя на привязанностях, страхах и комплексах. Как ему удалось закрутить такую пляску, и где он достал ключ к Бездне, так и осталось неизвестным. Безымянная, уходя, забрала с собой и ключ, и дядюшку.
Но все эти расследования прошли мимо меня. Мое замкнувшееся в себе высочество с головой ушло в проблемы Академии стихий. Па радовался, что я, наконец, взялась за ум. Макса подтрунивал над моим внезапным трудоголизмом и заключал пари с Алексаном, на сколько меня хватит. Преподаватели Академии нагружали все новыми и новыми проектами по улучшению всего подряд. А я… Я просто работала.
Оли сдала ускоренный контроль по четвертому, последнему уровню поселковой школы и отдыхала сейчас вместе с моими младшими братьями на берегу океана в летней резиденции Правителя. Она уже освоилась со статусом принцессы и даже отучилась вытирать руки о штаны после обеда. Хотя сменить сами штаны на платье ее заставить пока не удалось.
На Белом континенте появилась королевская служба «Поиск одаренных», куда с удовольствием брали и чернаков. Сняли нелепый запрет на работу переселенцев поселковыми учителями, ради чего мне пришлось явиться на заседание Малого совета и пригрозить Первому жрецу Создателей личной ревизией во всех школах отдаленных провинций.
В Академии с потолков перестала сыпаться штукатурка, а в столовой появились нормальные обеды. В библиотеке теперь командовала старая повелительница книг, которую помнила еще я, а молоденькая черначка, любительница эльфийских романов, знала все книги наперечет и различала их не только по внешнему виду.
Мои боевики в полном составе сдали Контроль по зельеваренью на высший бал, поразив этим не только членов комиссии, но и Па, неожиданно явившегося полюбоваться на мой первый выпуск.
Сегодня же, проснувшись утром, я неожиданно обнаружила, что мне совершенно нечем заняться. Студиозы разъехались на каникулы, преподаватели на отдых. Даже ремонты, и те закончились. По сути, в Академии стихий, кроме меня и духов-охранителей, остались только два-три десятка магиков. Мрачно пошутив, что однажды стану таким же бесплотным духом в этих коридорах, я подтянула к себе жиденькую стопку утренней корреспонденции. Письма закончились быстро. Слишком быстро. Старательно отгоняя подступающую панику, я огляделась в надежде найти еще что-нибудь, чем можно занять мозги и руки, и тут в кармане запищал артефакт связи.
– Аленна! – радостный голосок Оли мигом прогнал зарождающуюся меланхолию. – Я тут сварила одно зелье…
Я сдавлено охнула.
– Нет, нет, – поспешила успокоить нервную наставницу прилежная ученица. – Все, как вы велели. Только под присмотром учителя. Только оно почему-то пахнет розами. А должно отпугивать насекомых от цветников.
– И что же ты сотворила с бедным зельем? – усмехнулась я.
– Так мы не знаем. И мастер-зельевар тоже. Я все по рецепту делала. А оно само!
– У тебя все само, – рассмеялось мое вспомнившее Помойную свежесть высочество. – Если мастер тебя отпустит, то отправляйся порталом в Академию. Тут сейчас пусто, можем повозиться в лаборатории, поискать, где ты…
– Здорово! – взвизгнула приблуда так, что у меня зазвенело в ушах. – Я побежала отпрашиваться.
Я разблокировала портал и села за стол, подтянув поближе только что материализовавшееся послание. Но не успела треснуть печать, как арка налилась светом. Улыбнувшись, я посмотрела в колеблющееся марево: в последнее время только Оли удавалось разогнать мою апатию.
Но улыбка быстро сползла с физиономии моего размечтавшегося высочества: из портальной арки выбрался Па, а за ним и Макса.
– В кои то веки мне не пришлось вызывать тебя по экстренной связи, чтобы ты открыла доступ, – ворчливо сообщил любящий родитель.
Я поморщилась. Еще полгода назад, почти сразу после неудавшейся аферы дядюшки, у нас с Па произошел крайне неприятный разговор. Проще говоря, Правитель отчитал непутевую дочь, как неуклюжую прислугу, не особо выбирая выражения. Оказалось, что в замке Локхар я все сделала не так. Мне следовало немедленно отнести свои домыслы и подозрения в Тайную канцелярию и сидеть тихо в ожидании результата. То, что я явилась в мятежный замок лично, объяснялось моей несусветной глупостью. А уж спасение чернаков ценой опустошенного резерва и вовсе приравнивалось чуть ли не к государственной измене. По мнению Па, раз уж я оказалась в Локхаре, то должна была схватить по братцу в каждую руку и в темпе оттуда выметаться. В крайнем случае, забаррикадироваться в башне-тюрьме и ждать подмоги.
Все попытки напомнить дорогому предку, как быстро он записал сыновей в заговорщики, и что подмоги мне ждать было просто неоткуда, успехом не увенчались.
– В твоих руках была жизнь государя-наследника! – рычал Па. – А ты рискнула ею ради нескольких простолюдинов!
– А что, надо было постоять в сторонке и посмотреть, как пару десятков людей размажет по мостовой?! – огрызнулась я.
– Дочь, – на физиономии Правителя появилось самое нелюбимое мной выражение: «поучение умственно отсталых». – Есть порывы души. А есть глобальные интересы государства.
– Знаешь, где я видела интересы государства, в котором не ценят жизнь своих граждан?!
– Дочь! – предостерегающе воскликнул Па.
Я не стала отвечать, громко хлопнув дверью. Новогодний бал мое обозленное высочество просто проигнорировало, собственноручно вышвырнув за ворота академии отряд стражников, присланный «обеспокоенным» родителем.
С тех пор мы не разговаривали. До сегодняшнего дня.
Правитель по-хозяйски огляделся и с удовлетворением кивнул:
– Ты многое успела за тот год, что провела здесь.
– Из ректорского кабинета это заметно? – съязвила я.
– Не зубоскаль, – нахмурился Па. – Я, между прочим, сам к тебе явился, а мог бы вызвать во дворец.
– Уже вызывал… Впрочем, можешь попробовать еще разок. Только отряд пришли побольше. В прошлый раз не все студиозы успели повеселиться.
– Не наглей!
– А что такое? – притворно удивилось мое действительно на глазах наглеющее высочество. – Я лишь забочусь о качестве образования во вверенной мне Академии. Знаешь, как хорошо повлияла на успеваемость наглядная демонстрация навыков настоящего боевого мага? В процентном соотношении…
– Хватит! – рявкнул Па, потеряв остатки терпения вкупе с показным добродушием.
– Как прикажете, Ваше Величество, – привстав, поклонилась я.
– Ну, вот, и как с ней разговаривать? – царственный родитель повернулся к Максиану, скромно пристроившемуся на пуфике в углу.
– Может быть, как отец, а не как Правитель? – спокойно проговорил Макса, заставив вытаращить глаза не только папеньку, но и меня.
– Бунт?! – возмутился Па, озвучив мои мысли.
– При чем тут бунт? – едва заметно улыбнулся братец. – Всего лишь так любимая тобой логика. Мы оба знаем, что силой заставить Аленну что-то сделать удается крайне редко. А если и удается, то… – он повращал в воздухе кистью, подыскивая подходящие слова, – то результат не всегда соответствует ожидаемому.
– Умничаем? – фыркнул Правитель. – То эта пигалица морочит мне голову, то ты… Хорошо. Раз уж вы с твоей сестричкой так хорошо друг друга понимаете, говори с ней сам. А я послушаю. И посмотрю, как она выкинет тебя из окна.
При этих словах я насторожилась: что же такое задумали эти два интригана, что папеньке приходят в голову подобные опасения?!
Но сразу узнать об этом мне было не суждено. Портальная арка вновь налилась искристым маревом и из нее, прижимая к груди здоровенную бутыль, вывалилась Оли.
– Мастер отпустил! – затараторила она, обратив на посетителей не больше внимания, чем на мебель. – Сказал, что я могу сегодня не возвращаться!
Бутыль с ядовито-розовым зельем бухнулась мне на стол.
– Оли, вообще-то, мы не одни, – с улыбкой попеняла я.
Приблуда как по команде развернулась на сто восемьдесят градусов.
– Макса, привет. Ваше величество, – она присела в реверансе, за неимением юбки двумя пальцами подтянув штанину.
Максиан закашлялся, скрывая смех.
– Оли, у нас серьезный разговор, – безуспешно пытаясь сдержать улыбку, покачал головой Па.
– Не думаю, что присутствие Оли повредит, – вмешался Макса. – Тем более, что при любом варианте девочка-то отправится с ней. Но помолчать нашему юному дарованию все-таки придется.
