Текст книги "Голос во тьме (СИ)"
Автор книги: Анастасия Машевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)
Особенно туго приходилось Данан: если вдруг её не ломало от спонтанных судорог во всем теле, значит, мучали кошмары об исчадиях пустоты или еще чаще – о Бране Марелле. После отбытия из Калагорна её терзали домыслы, что с ним стало после казематов Цитадели Тайн: выпустили его или сам сбежал? Подвергли правосудию или, что вероятнее, их просто удержали от открытого конфликта – дождались, пока уедет Данан, да и вышвырнули новоявленного зятя августа Таламрин на волю? В самом деле – какие у них, Сеораса и Хагена права удерживать лорда, хоть бы и не пойми какого, в казематах? А если бы даже и удержали, этот выродок наверняка воспользовался бы именем Таламрин, чтобы выкрутиться из передряги. Вероятнее всего, если война с Парталаном, о которой она столько слышала в Цитадели, затянется, король призовет под знамена абсолютно всех боеспособных мужчин и женщин, а, значит, коль Редгар ведет их к королю Драммонду, есть шанс им с Браном встретиться!
От этой чудовищной мысли Данан скрутил рвотный спазм. Она с трудом удержалась, однако перспектива еще хоть раз увидеть клятого изверга холодила внутренности. Поэтому всякий раз, когда Данан все-таки удавалось заснуть в пути, ей снился муж – она не знала, может ли уже звать его бывшим – со всей дружиной, клонившейся над ней… Она просыпалась от собственных криков до хрипоты или оттого, что соседки в шатре пихали и толкали её с руганью. Выслушивая их справедливое недовольство, Данан не оправдывалась: она могла их понять, они её – нет.
В её жизни уже был схожий этап, когда пришлось свыкаться с новой жизнью – в Цитадели. Никто среди магов не был равного ей происхождения, не знал, что значит в страхе перед отцом с самых первых дней выслушивать только: «Нельзя», «Не положено», «Молчи», «Сиятельная леди не может…». Что, интересно, предпримет август Таламрин теперь, когда его сиятельная леди-дочь – смотритель Пустоты? Является ли она теперь неприкосновенной для его хлыста? Вступиться ли за неё Редгар, если они встретятся? А вдруг Марелл обратился к тестю и теперь они объединились, чтобы выследить Данан? Найти и вернуть в руки поганого ублюдка Марелла, дабы отец не утратил согласно договору рудник, а Бран – дворянство?
Данан трясло так, что спальный мешок трясся под ней, даже когда чародейка, разбуженная соседками, сидела. Воображение и наяву рисовало такие кошмары из воспоминаний детства, что голоса смотрительниц были ей попросту неслышны.
«Ха! – усмехалась Данан над собой. – И ты еще говоришь, что ты чародейка едва ли не самого опасного Дома магии? Смех!»
Она корила себя подобным образом почти все время в пути, когда не отбивалась от мучительных сновидений и не отвлекалась на разговоры с Диармайдом.
Иногда её, кстати, настигала мысль, что, возможно, некоторые смотрительницы взъелись на неё особенно сильно не потому, что её кошмары не дают спать и им тоже, а потому, что Дей участлив к её судьбе. На него явно имели виды, по меньшей мере, три девушки, но объяснять им, что она не входит в число почитательниц лейтенанта-балагура Данан не собиралась: чем больше она будет утверждать, что он ей не нужен, тем больше они будут её донимать. В Цитадели Тайн с Клейвом было так же.
В моменты самоуничижения чародейка всерьез завидовала выходцам из школы магии стихий: вот создал ты пожар – и сам в нем сгорел при желании. И не снятся тебе ни кошмары с исчадиями, ни Бран Марелл, ни злобный отец-август… А ей с её властью усыпить любого человека никогда не удалось бы заколдовать саму себя.
Коль так, определила чародейка в одно из ночных соседских нравоучений, стоит держаться к Диармайду ближе и чаще – в его обществе было определенно проще отвлечься и женщины ордена вели себя тише.
В целом, каждый из новобранцев был так или иначе закреплен за одним из лейтенантов. Не только последние шестеро, но и другие неопытные или малоопытные смотрители, примкнувшие к ордену недавно, держались старших товарищей, а те терлись около лейтенантов, коих Данан, прислушиваясь к болтовне еще в Калагорне, насчитала восемь. Конечное деление на отряды осталось ей неясным, да она не очень-то и стремилась разбираться в тонкостях смотрительской жизни. По крайней мере, пока не обвыкнется.
Пребывание среди смотрителей пока казалось иллюзорным, будто происходило не с ней. Чужие люди, которых теперь стоило считать братьями и сестрами – Святая Митриас! Данан чувствовала весь путь, как сковывало горло и как леденели внутренности: если бы ей сейчас, вот именно сейчас, в её двадцать один, оказаться в Цитадели Тайн, смогла бы она там прижиться? Ладить с наставниками, примиряться с соседками по комнатам, сдружиться с Клейвом? Такие вопросы вызывали только усмешку: куда там. Женщин-подруг у неё и в девичестве-то не было, явно и теперь не найдется, а уж насчет мужчин…
Дей, осознав, что Данан, похоже, ищет его общества часто держался неподалеку, старался скакать рядом, составлял компанию на биваках, одним своим видом отгоняя недовольных смотрительниц. Его доброжелательность, несколько отличная от ситуации других «братьев и сестер» по ордену, на вкус Данан объяснялась одним-единственным фактором: она была Таламрин. Если Данан не обманывали чутье и зрение, это обстоятельство с самого начала вызывало у Дея помесь интереса, любопытства и предельной настороженности. Большую часть времени Диармайд выглядел дурак дураком, поэтому его спонтанные серьезные или придирчивые взгляды заставляли Данан чувствовать себя неловко. Чародейка не спрашивала, но чуяла: Дей и сам если уж и не боковой член какой-то из семей Королевского Секвента, то точно отпрыск стратия. Образ мыслей и, главное, его всегда начищенный посеребренный щит (правда, без герба) говорили за себя.
Спасительные «чары» Диармайда, как быстро обнаружила Данан, не исчерпывались одним лишь только отвлечением от кошмаров. Потому что, как выяснилось, когда её не клонило в тяжелый лихорадочный сон, все её мысли сводились к размышлениям о командоре.
Редгар, неизменно возглавляющий колонну всадников, самоустранился от тесного общения с подчиненными. Исключение составляли Гворт, реже Дей и еще парочка лейтенантов. На Данан он более не обращал внимания, а это значило, что каждый раз, когда появлялась возможность, чародейка бессовестно пялилась командору в спину, стараясь разгадать, что же значил тот его взгляд в лазарете, тот жест и прикосновение. Что-то в духе: «Прости, что подозревал тебя в запретной магии?» или «Прости, что стал свидетелем такой твоей боли»? Данан в душе молилась, что правильным был второй вариант. Тогда был бы шанс, что однажды Редгар перестанет метаться между жалостью и презрением и почувствует хоть что-то другое.
В такие моменты Данан постоянно бросало в краску стыда, которую у неё не было умения прятать, поэтому Дей с бесконечным подколами за пазухой всегда оказывался к месту.
Как-то на привале за одной из таких досужих бесед в лагере поднялся переполох. Дозорные притащили в центр лагеря, к шатру командования, какого-то затасканного парня.
– Бежал от разбойников, – доложился начальник патруля. – Три жалких мародера. Драпанул от них через лес и притащил за собой.
– Где они сейчас? – сразу спросил Редгар.
– Наши парни занимаются телами, – ответил смотритель.
Редгар кивнул и оглядел не то пленника, не то выжившего. Тот не оказывал никаких попыток к сопротивлению и вообще имел вид до того измученный, что, если бы его прямо сейчас приговорили к смерти, он бы брякнул: «Ну слава Богу!». Поэтому, прежде всего, Редгар приказал:
– Дайте ему воды.
Услышав снаружи приказ командора, Дей, полный любопытства, быстро сообразил, как оказаться поближе к происходящему: сам притащил воду и походную снедь.
Парня, одетого в однотонные бурые одеяния с кожаными обхватами на запястьях (с каким-то узором), напоили. Следом попытались накормить. Посыльный короля отрывал зубами здоровые куски пищи, но глотал с трудом, как если бы давно не ел вообще ничего. Это несколько настораживало: гонец, конечно, измусолен, но не так, чтобы тощ. Поэтому, надуманно подозревая вмешательство какой-нибудь изнуряющей магии или наличие скрытых от глаз повреждений, Диармайд затащил в шатер командования Данан: чтобы наскоро наложила простенькое исцеляющее заклятье. Гворт воспринял идею без энтузиазма: что у них, других магов нет, поопытнее, к тому же целителей и заступников, которые с лечением и изучением стороннего колдовского вмешательства управляются лучше новичка-чародея? Но Редгар, стоило Диармайду ввести Данан, лишь на секунду уставился на пару у полога, и мотнул головой в жесте: «Заходите скорей».
Данан наскоро сплела простую зеленую печать, после чего Дей оттащил её в угол, велев сидеть тихо. Данан в душе усмехнулась: «Сидеть тихо» – значит, не шуметь, не говорить, не ерзать и уж точно никуда не ходить.
– Рассказывай, – велел командор, когда незнакомец немного пришел в чувство.
Тот послушно рассказал: он гонец короля Драммонда, мчался с поручением к стратию Продию Девирну, но проклятые дезертиры или кто бы они ни были, подстрелили его коня и преследовали в надежде обобрать.
– Слава Вечному, я вышел на шум – на ваш лагерь. Простите, что притащил их, но жить хотелось страшно, а для вас, как я погляжу, трое недобитых калек не проблема.
Гворт хмыкнул:
– Странно, что их всего трое.
– Вообще, их было пятеро, – признался гонец. – Но одного я сумел прибить сам, а другой попал под мою лошадь, когда её подстрелили. Сперва под копыта, потом и под тушу. – Он тяжело выдохнул и закончил. – Создатель небес и тверди, удача, что вы оказались здесь.
Редгар прочистил языком зубы, размышляя, после чего сказал:
– Мы, смотрители, не вмешиваемся в дела строго политические, однако король Драммонд мне давний союзник, и я хочу быть уверенным, что твое послание Девирну и в самом деле от короля. Можешь показать?
Гонец растерялся сначала, заерзал. Еще бы! А ну как командор вскроет королевскую депешу, и Продий Девирн потом обвинит самого гонца, что сует нос, куда не следует. Одно дело – влезть в тайну какого-нибудь любовничка знатной дамы, а другое – в личную переписку короля в период военных действий. Расплата тут будет простая и быстрая.
Редгар, сообразив, что пугает гонца, уточнил:
– Просто покажи оттиск. Если оно запечатано, таким и останется.
Хотя, подумал командор, может все дело в том, что малой уже покопался в тубусе с королевским посланием и теперь боится, что его досадливое и наказуемое любопытство обнаружится? Однако, вопреки опасениям, посыльный запустил руку за отворот бурой куртки, пошерудил за поясом и достал заткнутый, словно кинжал, тубус. Совсем простой, не сказать, чтобы королевский. Редгар принял, открыл емкость, вытряхнул письмо. Печать на свертке была целой, командору этого хватило. Он вернул все, как было, кивнул гонцу и сообщил:
– Печать в самом деле королевская. Что ж, отдохни немного, и поторопись. Мы встречали Продия несколько дней назад, но он уже двигался на юг. Возможно, вы разминулись, а возможно его что-то задержало.
– Или кто-то, – разумно предположил Гворт.
– Усилить дозоры, – приказал командор глянув на Гворта. Тот кивнул: «Слушаюсь!», – и мотнул головой в сторону выходя, глядя при этом на гонца.
– Пойдем, провожу.
Когда в шатре остались только Редгар, лейтенант Ованн, новобранец Борво, который приглянулся всем сразу своей решительностью и размерами, смотритель Алара, которая сегодня была на страже командирского шатра, Данан и Дей, последний, убедившись, что Гворт увел незнакомца подальше, шепнул:
– Ладно поет.
– Только сапоги у него, какие бы ни были грязные, а форму держат получше моих, – заметил Редгар. – Или еще новые.
Ованн пожал плечами:
– Он все-таки всадник.
– Он гонец, – отрезал Дей. – Когда это у гонцов были деньги на новые сапоги?
– Когда они убийцы, – сказал Редгар.
Данан высказалась тихо, но также непререкаемо:
– Когда они знатны.
– И как часто гонцы знатны? – Редгар перевел взгляд на женщину, всматриваясь придирчиво. Ну, хотя бы, это был неплохой ответ, усмехнулся командор про себя, лучше, чем «никогда» или «всегда», которые он, признаваясь в душе, почти ожидал услышать от девчонки.
– Ты разглядел тиснение у него на манжетах? – спросила Алара Ованна.
– Вполне обычное, – отозвался тот.
– Данан? – Дей посмотрел на женщину, словно требуя подтверждения, и она несколько озадачилась: а что если вправду, среди всех присутствующих она – наиболее высокородная по происхождению? Что если Редгар уже разболтал и это, и её заносчивость, когда она бахвалилась умениями знати к десяти годам? И все теперь ждут, что она опознает в узорах на наручах гонца символ какого-нибудь важного дома.
– Это действительно тиснение без всякой привязки к дому, – согласилась чародейка. – Но он вполне может быть шпионом, который долгое время путешествовал под видом жреца.
– С какой стати ты придумала? – спросил Ованн.
– «Создатель небес и тверди», – ответила Данан с некоторым недоверием к реакции остальных. – Даже Стражи Вечного не называют так Бога. Это церковное.
– Тебе-то откуда знать? – спросил Ованн. – Ты же маг!
– Маги не меньше остальных знают о церкви, – ответил за Данан Диармайд. – Я, кстати, тоже так подумал, – протянул он под нос.
– То есть, по-вашему, он все-таки лазутчик? – Борво попытался внести для себя ясность.
Дей кивнул:
– Или убийца.
– Или и в самом деле гонец? – бросила Алара– миловидная брюнетка среднего роста – с уверенным видом. – Что вы, в самом деле, как мальчишки на селе?! Навыдумывали призраков, где их нет! Сапоги у него, понимаешь, не те! Оговорился малец!
– Алара, – Редгар попытался её унять. Без особого энтузиазма и успеха.
– Откуда ты знаешь, а, – Алара гневно зыркнула на Данан, – что он не какой-нибудь сирота, который вырос при церкви? Маги! Чуть где что услышат церковное – сразу враг!
Данан уставилась на Алару с полноценным недоумением: что это нашло на женщину, с которой они видят друг друга разве что не впервые?
– Если у тебя проблемы с магами, – скромно заметила Таламрин, – не впутывай меня в это.
– Это у магов проблемы с нормальными людьми, – отрезал Ованн.
Данан слышно вздохнула, откидываясь на выставленные позади руки.
– Хватит, – гаркнул Редгар.
– Согласна, – тут же кивнула Алара. – Хватит сочинять чушь. В конце концов, никто не отменяет того, что в мирные времена этот парень и впрямь мог быть самым настоящим жрецом. А потом жизнь принудила.
Борво – здоровенный, как бастион, небритый и косматый – сидел тоже на земле, чуть поодаль от Дея и Данан. Он свел руки, округляя широкую мускулистую спину до хруста и твердо, едва ли не по слогам сказал:
– Этот гонец никак не мог быть жрецом.
– И ты туда же? – спросил Ованн, глянув на Борво, как на предателя.
Борво даже бровью не повел, закончив размеренно:
– Потому что нормальный жрец не смог бы найти для странствия лошадь, выпрыгнуть из седла подбитой кобылы, ничего себе не сломав, убить опытного разбойника и при этом еще бежать достаточно долго и далеко, чтобы притащить погоню к нам. Нормальный жрец свалится от бега через сто шагов.
Все замолчали. Только Дей, склонившись к самому уху Данан, смешливо шепнул ей:
– А этот Борво ничего так, да?
Несмотря на раздражение, Данан хмыкнула, без слов соглашаясь: «Да, пожалуй».
Редгар шумно вздохнул и поднялся с походного табурета:
– Обвинения ничего не дадут. Если будет что-то опасное, Гворт сообщит. Все свободны.
Данан показалось странным, что их собрали послушать гонца, попросили высказаться о его действительном отношении, а в конце выяснилось, что командор все решил. Она поднялась на ноги с остальными, но уходить не торопилась.
– То есть то, что Борво, безупречно объяснил, почему этот гонец не мог быть жрецом, никого не убеждает, что лучше за ним проследить?
– Нет, – отрезала Алара. – Потому что этот гонец может быть гонцом!
Данан посмотрела на женщину придирчиво, пересилила себя и обратилась напрямую к Редгару:
– Командор!
– Лорд-командор, – исправила Алара. Данан скрипнула зубами, но не отступала:
– Лорд-командор, – тверже обратилась женщина. – У вас среди смотрителей наверняка есть люди, хорошие в разведке или в слежке. Направьте их за этим парнем.
– Это не твое дело, Данан. – Редгар выглядел так, что было ясно: доводами его не пронять.
– Мое, если я часть ордена.
– Ты рядовой, – осадила Алара.
Данан поняла, что лучше вообще не отвечать, и по-прежнему давила на Редгара:
– Вы лучше меня знаете, что бдительность не бывает лишней.
– Рядовой Таламрин, Смотрители Пустоты не вмешиваются в политику Аэриды, – пресек Редгар. – Я не стану следить за королевским гонцом только из-за твоего воображения.
Данан затихла, замерев. Потом хмыкнула: вот оно что. Однако прежде, чем успела сказать хоть что-то, Ованн больно схватил её за плечо и поволок наружу.
– ОВАНН! – гаркнул Дей, преграждая выход из шатра.
– Какого ты вообще притащил рядового в шатер командования? – процедил Ованн сквозь зубы и толкнул Данан в руки Дея.
– Осторожней! – Дей сцепил зубы. У Данан сжались кулаки: она больше никуда и никогда не выйдет безоружной, даже среди смотрителей. И никогда не забудет этих психов, которые не могут понять, что и не-маги бывают редкими уродами.
– Меня вот позвал командор, – пробасил Борво. Обозначая свою позицию, он встал рядом с Диармайдом и положил Данан руку на плечо, изымая из объятия лейтенанта. Алара, проследив этот жест, хмыкнула. – Я – рядовой.
Данан выдохнула спокойнее – Борво сильно напоминал Стражей Вечного, с которыми Данан дружила в Цитадели. Особенно одного. Однако, стоило выйти, чародейка поблагодарила Борво и сказала, что задержится.
– Он не услышит тебя, – шепнул Борво, качнув головой. – Командиры редко слышат другие голоса, кроме своего.
– Дею тоже надо сказать «Спасибо», – уклончиво отозвалась молодая женщина. Борво на миг задумался, потом кивнул и пошел в палатку, которую делил со своей десяткой.
Алара с довольным видом вздернула голову и оглянулась на командора:
– Спасибо, Редгар. – Она сидела совсем близко, и положить обе руки командору на предплечье было легко. – Я тут подумала…
Редгар, устойчиво пялясь на полог шатра, за которым скрылись Борво и Данан, аккуратно освободил руку, на мгновение придержав пальцы женщины.
– Потом поговорим. – Командор перевел на неё глаза, взглядом пресекая дальнейшие споры, и мотнул головой в сторону выхода. Поджав губы, Алара вышла с видом оскорбленной гордости, следом поплелся Ованн. Только Дей не спешил: он подошел к Редгару, сел за стол – напротив командора.
– Если хочешь сказать за них обеих – помолчи.
Дей мотнул головой:
– Хочу спросить. Мы действительно не пошлем ни одного смотрителя следить за тем, куда этот гонец двинется?
Редгар поглядел на лейтенанта, прищурившись:
– Свет Вечного, нет, Дей! – воскликнул командор и продолжил заметно тише. – Если это обычный гонец, и Драммонд узнает, что мы подозревали его в чем-то, как думаешь, не расценит ли он, будто орден вмешивается в политику?
Диармайд вскинулся с явным протестом в лице:
– Что за бред, Редгар! Орден всегда вмешивается в политику! Даже то, что я здесь – это уже вмешатель…
– То, что ты здесь, – подчеркнул Редгар, переходя на шепот, – особенно не дает Смотрителям права лезть в королевские указы.
– Но мы ведь не знае…
– В том и дело! – Редгар откровенно зашипел. – Мы не знаем, – тихо припечатал он. – Все, что нам известно – что гонец похож на жреца, но слишком прыток для него, и что у него крепкие сапоги. Не те аргументы, чтобы лезть на рожон. Мне-то ничего не будет – я командор Смотрителей, а вот за тебя…
Диармайд поджал губы: он своим существованием вставил палок во многие колеса. А уж Редгару – больше всех остальных. Ему с командором в жизни не расплатиться.
– Ясно, – Диармайд решительно встал.
Редгар поглядел на лейтенанта с пониманием: Дей всегда осознает положение вещей, просто строит из себя дурачка. Но в ситуации, вроде сегодняшней, видно, какой он на самом деле: беспричинный разбой ему не по сердцу. Неудивительно, подумал Редгар, провожая лейтенанта взглядом и вспоминая, как тот вступился за Данан.
Дей вступился за Данан.
Борво вступился за Данан.
Он, Редгар, хотел вступиться за Данан, но Алара… Если не считать его командорства, Алара – величайшая глупость в его жизни. Однако он сам пошел на эту глупость, и отнекиваться сейчас, валить все на нее или ныть было неуместно.
Редгар по-честному себя покостерил.
Снаружи шатра командования, справа от полога ждала Данан.
– Скажи честно, – встретила она лейтенанта, потирая плечо, которое еще немного ныло от хватки Ованна, – мне показалось, или ты и впрямь затащил меня туда, чтобы просто иметь поддержку против Ованна и Намеры?
Дей, хмыкнув, исправил:
– Алары.
– Какая разница, – отмахнулась чародейка.
– Ну да, – согласился Дей и жестом предложил пройтись. – Но Борво в самом деле молодец, правда?
Данан пристроилась сбоку и Дей начал движение куда-то в обход командорского шатра.
– Мне кажется, – протянула Данан, – он понимает, что когда один человек убивает другого, нет никакой разницы, каким инструментом он для этого воспользовался: мечом, руками или магией. И наоборот, если тебе удается кому-то помочь, тебе благодарны без оглядки на то, как ты действовал.
– Слышу голос здравомыслия, – ехидно протянул Дей. – Неужто дружила с кем-то из стражей в Цитадели?
Данан пихнула мужчину локтем в бок – не то, чтобы дружески, а вполне с силой.
– Ау! – Дей с оскорбленным видом отпрыгнул на полшага в сторону. – За что?
Данан пожала плечами:
– Не знаю, что злит меня больше: что ты тоже не считаешь магов нормальными людьми или что ведешь себя так, будто все в порядке.
Дей вытянулся в лице:
– Так все ведь в порядке.
– Пару дней назад ты был уверен, что я заклинательница душ.
– А ты бросила в меня Поющую Погибель.
Чуть развернувшись, Данан ткнула в Дея пальцем:
– Ты сам сказал, что я была права, и выбора тогда не было.
Дей захихикал:
– Ага, а ты заявила, что не заклинательница. И мы оба сказали правду. Здорово, да?
У Данан отвисла челюсть. Она застыла на месте, и Дею, который не сразу это сообразил, пришлось вернуться на пару шагов.
– Ты чего? – спросил он, разглядывая молодую женщину.
Данан неспешно ощупала мужчину внимательным, заинтересованным взглядом – хмурясь и все еще не закрывая рот. Потом облизнулась и спросила:
– Как вы с командором можете быть дружны?
Дей сперва скривился, а потом выдал:
– А?
Не дожидаясь ответа, он потащил Данан за локоть дальше.
– Слушай, если мы будем повсюду останавливаться вдвоем, остальные могут подумать, что мы парочка.
Это сейчас волновало Данан меньше всего:
– Вы же вообще не похожи! – не переставала она удивляться.
– Хо, Данан. – С непередаваемой интонацией припечатал Дей. – Вот ты и тот твой друг-страж были очень похожи?
Данан, размышляя, всерьез задумалась над ответом. Если подумать, Клейв в чем-то напоминал ей Редгара. То есть Редгар напоминал Клейва. Насколько сама Данан была схожа с Клейвом или с Редгаром – вопрос. Есть ли у неё и Редгара нечто общее? Нечто, кроме неловкости от присутствия на торжественных обедах знати и останков темного архонта в крови?
– Свет Вечного, Данан! – Дей вскинул руки, и Данан подпрыгнула от неожиданности. – Да над чем ты там думаешь? – Он заговорил спокойнее, но все также весело. – Видишь, в чем дело: чтобы дружить, достаточно иметь равные представления о добре и зле, а в остальном можно вообще не быть похожими.
Данан скосила на Дея полный скепсиса взгляд:
– Звучит так, будто у тебя есть друзья.
– А то, – Дей зашагал бодрее. – Целых двое, но каждому верю, как себе.
– И один из них точно командор, да?
Дей в ответ только хмыкнул и, шагнув вперед, отодвинул полог шатра, возле которого они оказались. Данан даже не поняла, как, но, отбросив робость, зашла первой. В конце концов, если сейчас она отвернется и уйдет, то – куда? Назад в шатер, который делила в путешествии еще с девятью женщинами-смотрительницами? Которых она не знает, и с которыми взаимно друг друга недолюбливает? Они, как и Алара, заведомо ненавидят в ней мага, к тому же высоко сословного мага. Дей… Каким бы странным ей ни казался, все-таки куда более приятная компания. К тому же, он, кажется, с тех пор, как убедился, что её волей не управляет никакой дух, вел себя вполне дружественно.
– Как вы познакомились? – спросила женщина, заходя внутрь и оглядываясь. Шатер был отнюдь не такой просторный, как командорский, и лежака здесь валялось всего два.
«Здорово, должно быть, быть лейтенантом» – подумала Данан, с тоской вспомнив Цитадель Тайн. Её статус позволял ей делить комнату всего с одной соседкой, уже в семнадцать лет, а последние годы Данан вовсе привыкла жить одна. Поэтому было нормально и здорово, что к ней в любую время могла зайти Кианон – растрепанная, в халате, с диким огнем в глазах и каким-нибудь очередным безумным рассказом о событиях из близлежащих к Цитадели земель, или об очередной находке рыцаря-чародея Кваро, который придумать способ совместить два заклятия невиданным прежде образом, или о каком-нибудь страже Вечного, который никак не наберется смелости, чтобы признаться Кианон в чувствах и только смотрит, как побитый волк. Или к ней мог зайти Клейв – прямо среди ночи, разбитый, уставший длительным Бдением или участием в каком-нибудь изнурительном ритуале, в состоянии, когда говорить совсем не мог от истощения. Или наоборот в состоянии, когда поток его слов и чувств было не унять, потому как Клейв всегда воспринимал абсолютное очищение магов слишком близко и находил ошеломляющим. А иногда он заходил просто так, падал на пол возле кровати Данан, запрокидывал голову на матрац и тихо признавался:
– Создатель, Данан, я, кажется, влюблен. Ты же знаешь Алиру, которая из заступниц?
С таким настроем он приходил несколько недель, расхваливая Алиру-заступницу так и эдак, рассказывая об их взглядах, улыбках и случайных встречах – в библиотеке, в столовой, в хранилище артефактов, в узких коридорах башни. Данан шипела в ответ, чтобы Клейв был посмелее.
Клейв стал. А потом, спустя несколько месяцев признался снова – намного тише, горше, безумнее:
– Я до сих пор не могу поверить… Почему именно она стала одержимой, Дан?! Зачем ей вообще далось улучшать внутренние крепы Излома миров?!
У Данан не нашлось ответа, но, пользуясь поддержкой собственного усталого надзирателя, она выбралась из Цитадели за спиртным. Они изрядно нахлестались, и Сеорас с Хагеном вместе вынесли им наказание.
От воспоминаний сердце Данан сжалось: Клейв, добрый товарищ, строгий, но надежный в любой передряге. Как он сейчас?
– Ну, в общем, мое знакомство с Редом, – разглагольствовал Дей, заваливаясь на один из лежаков и стаскивая сапог, – это, знаешь, довольно долгий разговор. Но, если коротко, мне грозила казнь, Ред меня спас. Мне было шестнадцать.
– О, так ты был малолетним преступником? – удивилась Данан, демонстративно осматриваясь, чтобы Дей уже хоть куда-нибудь предложил ей сесть.
– Да ты не стой, – лейтенант махнул рукой в сторону второго лежака.
– Твой сосед не будет против?
– Не думаю.
– М-м, – кивнула Данан, осторожно присаживаясь на второй лежак. – Так что насчет преступности? Ты что-то украл?
Дей стянул второй сапог и хмыкнул.
– Ну, во всяком случае, многие так думали. Что украл или собираюсь украсть.
Данан нахмурилась:
– А ты, конечно, был безвинен?
Дей пожал плечами:
– Мне и сегодня трудно сказать, в чем конкретно я виноват. Но один плюс все-таки есть: я повстречал Редгара, и теперь – смотритель. А это, знаешь, своего рода неприкосновенность. Лорд-командор может призвать к Смотрителям по своему усмотрению любого, любого может выгнать и за любого может потребовать счет. И не считаться с его требованием нельзя.
Данан уселась, выставив перед собой согнутые в коленях ноги. Оперлась в одно из них локтем, пожамкала пальцами губы.
– Давно Редгар стал командором?
Дей прикинул в уме:
– Восемь лет назад.
– И правда убил предыдущего? – Данан постаралась, чтобы голос звучал весело, но Дей все равно слышал, что ей важен ответ. Он качнул головой:
– Они были вполне дружны, так что это не было борьбой за место командующего или что-то в этом духе. Командор Лансетий… одним словом, он хотел умереть.
Вид у Дея был до того вдумчивый, что Данан не стала уточнять дальше.
– Ладно, – подытожила женщина. Ничего нового она не узнала, и, хотя возвращаться к соседкам не хотелось, причин задерживаться не было. – Ты вроде говорил, что история про Редгара надолго, но, кажется, мне уже пора. Твой сосед скоро придет. – Она поднялась с лежака, повела, разминая, плечами.
– Не-а, – весело брякнул Диармайд.
– А? – протянула Данан. – В любом случае, уже поздно. Утром выходить.
«Будто он не знает!» – мысленно отругала себя Данан за глупость.
Дей поглядел интригующе:
– Мой сосед уже здесь.
«ЧТО?» – нелепый выкрик выстрелил у Данан только в голове. Право, не спрашивать же такое вслух.
– Слабовато, – резюмировала чародейка. – Шутка про то, что я заклинательниц душ была обиднее, – заявила она, прямо и требовательно поглядев на мужчину. Тот отлично все понял и требование удовлетворил одним лишь выражением лица.
– То есть, Дей? – взволнованно спросила женщина. – Ты сдурел?
– Указ лорда-командора, – быстро отделался Диармайд, выставив перед собой ладони в защитном жесте.
Данан поджала задрожавшие губы.
– Невозможно. – Когда она говорила, Дей слышал, как от злости клацали её зубы.
– Но выбора нет: твои соседки замучали Редгара жалобами на твои кошмары.
– А тебя они, значить, мучить не будут?! – взвизгнула чародейка.
«Еще как будут, но кто я, чтобы спорить с командором?» – подумал Диармайд. Да, едва ли Данан сейчас сможет молча выслушать такую длинную фразу.
– Указ Реда, – примирительно повторил Дей, поднимаясь. Чутье его не обманывало: без скандала едва ли обойдется.
– Так мне с ним поговорить?! – Не дожидаясь ответа, Данан рванула к пологу. Дей потерял мгновение, осознавая, что произошло, и молниеносно вспружинил следом, как гадюка в убийственном броске. Поймал за плечи. Отпускать было нельзя, поэтому от греха подальше Дей сразу схватил так, что у Данан едва не раскрошились кости.
– Ах! – взвизгнула чародейка от боли и вдруг согнулась вдвое, сломленная судорогой. Диармайд почувствовал её спазм, она обмякла. Дей не видел, но мог поклясться: даже пальцы её ног сейчас сведены так, что ломит стопы.
– Пожалуйста, Диармайд, – женщина заскулила, вырываясь. Одна её рук вцепилась в ткань одежды на груди, как если бы мужчина пытался её разорвать. И до Дея дошло.
– Ох, Вечный! – шепнул смотритель. Он едва-едва ослабил хватку, но отпускать совсем не стал – иначе Данан тотчас даст деру, голося на весь лагерь. Кому оно надо? Ред ведь дал вполне четкие указания на её счет.
