Текст книги "Голос во тьме (СИ)"
Автор книги: Анастасия Машевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)
Данан сидела у костра, подбрасывая в него маленькие огненные шарики – просто от нечего делать. Или чтобы занять руки. Диармайд обернулся к ней прямо с улицы, запоздало осознав, что Редгар проорался достаточно громко, чтобы чародейка могла понять, о чем они говорили. Хольфстенн наблюдал, как лейтенант что-то взвешивает в уме, словно бы ведет внутри себя оживленный разговор. Потом тот развернулся и уверенно подошел к женщине. Сел рядом и сдулся. И что он скажет?
– Всю жизнь я слушаю угрозы, что кто-то куда-то меня не пустит. Сперва домой, потом в цитадель, а теперь вон, даже в шатер, – усмехнулась она невесело.
– Да-ан, – протянул Диармайд, приобняв женщину за плечо.
Хольфстенн оглянулся на них коротко и плюхнулся на землю у входа. Любовный треугольник смотрителей – явный или еще нет – его явно не занимал, пока небо не грозило свалиться на землю.
– Я же не это имел в виду, – попытался объяснить Дей. То, что Данан не скидывала его руку, хотя была очевидно расстроена, обнадеживало, что не все плохо.
– Нормально. Я смирилась, что меня не ждет счастье в любви, еще когда отец отправлял меня в Цитадель с проклятьями на устах. – Она бросила в пламя еще один огонек. – Я обречена, Диармайд. – Бросила еще один. – Мы обречены. – И еще один. – Все обречены. – Швырнула последний, и от её раздражения пламя костра на мгновение выстрелило столбом.
Дей откинулся назад, подальше, одновременно борясь со смехом. Данан, выпустив пар, сама не сдержала усмешки.
– Ну, в целом, так и есть, но ведь можно попы…
– Я приняла решение, Диармайд. – Сказала Данан вполне серьезно, оглянувшись на лейтенанта. Страшно представить какое, подумал тот. – Если нам посчастливится выжить в Пагубе, я попрошу Реда, или тебя, если он погибнет, об изгнании из ордена.
– Что? – Дей вытянулся в лице.
– Я хочу вернуться в Цитадель Тайн. Еще раз увидеть Кианнон и Клейва. Послушать нудеж магистра Умеа и посмеяться над первогодками.
– Неужели ты любила издеваться над детьми? – в притворном ужасе спросил Дей. Подрагивавшие губы сводили его старания на нет.
– Разумеется, – с полной уверенностью ответила Данан. – Угрожала им Поющей Погибелью и загоняла на кухни, чтобы чистили по тридцать килограммов лука. И наслаждалась, – Данан не изменилась в лице, но Дей, представив, заржал от души. Трясущиеся плечи чародейки и ее выдавали с головой.
Редгар вернулся под свод, вновь сделав ситуацию неловкой. Он посмотрел на смотрителей с настолько зверским выражением лица, что Диармайд, почувствовав себя нашкодившим сопляком, быстро убрал руку.
– Рано рассчитывать, что мы сделаем, если выживем, – бросил он. – Мы даже из страны выбраться не мо…
– Живо! – шикнул Хольфстенн, обернувшись у входа. – Огонь!
Данан и сама бы не сказала потом, как поняла его, но костер погас, стоило ей взглянуть.
– Эй, – впервые за вечер подал голос Борво, занятый тем, что тянул, как мог, кусок солонины.
– Тихо, – приказал гном. – Вставайте.
Не совсем понимая, они начали медленно копошиться. Даже Редгар пока молчал, давая себе и остальным возможность прислушаться. В самом деле, понял он через несколько секунд. За их собственными разговорами, за воем беспокойных волков в лесу, за грохотом сердца в горле и в висках, и истошным воплем и скрежетанием в головах, они упустили голоса обычных людей. И, судя по всему, те подошли на огонь достаточно близко.
– Попробуем выйти, – шепнул Редгар. – За мной.
Он осторожно выбрался на улицу и сразу дал налево, вдоль скалистого уступа. Потом замер, глянул на гнома. В свете луны они выхватывали лишь общие очертания друг друга, но этого хватило, чтобы увидеть, как Хольфстенн кивнул: да, нужный перевал там.
Они пробирались, как мыши. Осторожно, все как один придерживаясь рукой за каменистую стену уступа. Голоса тоже двигались – в их направлении. Но вот диалог вели о сущей ерунде, как Ред ни вслушивался.
– Я же говорю ему, что он идиот! Потратить свою часть награды на свадьбу! – трещал один. – Ну скажи ему, Торвиш!
– Не слушай его, Косой, – отвечал, видимо, Торвиш. – Он же известный евнух.
– Пошел ты!
– Вы бы потише орали, – сказал третий. – Костер погас.
– Учуяли, значит. Ироды.
– Вас слышно за десять лиг.
– Тебя тоже.
По количеству голосов смотрители насчитали уже, по меньшей мере, пять человек. Едва ли их в самом деле так мало, но проверять ни Редгар, ни остальные не собирались. Судя по всему, эти пять или сколько бы их там ни было человек отлично знали местность, предположил Редгар, слушая болтовню: голоса приближались намного быстрее, чем шли сами смотрители и гном, опасавшиеся оскользнуться, подвернуть ногу или, свалившись, сломать шею. Это показалось командору скверным знаком, но он не стал говорить вслух: чтобы не шуметь и не пугать еще больше.
Через четверть часа смотрители и Хольфстенн уже знали, что невесту Косого звали Миклатой, она была третьей дочерью в семье и уже в девять лет так умела готовить баранину, что мать была счастлива, а старшая сестра, которой было четырнадцать, умирала от зависти, потому что парниша, сын соседа-скорняка, что безумно ей нравился, твердил, что его будущая жена непременно должна уметь тушить ягненка именно так, и божился дождаться девчонки холостым, сколько потребуется. А теперь Косой, которого на самом деле звали Олдером, добился её взаимности и согласия её отца, чем был страшно горд. Косым его звали не из-за глаз, а, судя по всему, что стрелок он был никудышный, и вообще, Редгар мог поклясться, что, слушая шутливую перепалку преследователей, узнал про пристрастия этого Косого и его семью больше, чем за все прожитые годы сумел разузнать или вспомнить о собственных.
Хольфстенн не выдержал первым:
– Они такие же деревенщины, как я – парталанский краболов.
Редгар молча кивнул.
– И идут за нами так, словно один из них – собака, взявшая след, – добавил Дей.
– Предлагаете дать бой? – шепнул командор.
– Боюсь, дальше будет хуже.
– Куда уж хуже, – буркнул Борво.
– Тш! – Диармайд все-таки оступился о какой-то камень. Борво вовремя его поддержал.
– Они же явно ведут нас куда-то, – не унимался гном.
– Уже привели, – ошеломленно шепнула Данан, останавливаясь.
Они добрались до удобного взъема, который открывал проход через кряж. И их встречали не в прогалине промеж холмов, а прямо на входе в перевал.
Полсотни отборных солдат почти бесшумно возникли, покинув укрытия в кустах и за скалистыми выступами. Все в темных плащах, для маскировки, но видно, что все в доспехах. Лидер – видимо, капитан – ощерившись, подкинул в руке какой-то обрубок.
– Арво, – скомандовал он, и какой-то сухощавый колдун из-за спины метнул в полено огненный всполох. Факел занялся сразу.
– Говорят, – приблизился капитан. Все его бойцы стояли наизготовку, и смотрители с Хольфстенном – тоже. – Ты горячая штучка. Любишь пожарче, – сказал он, не сводя глаз с Данан и медленно двигаясь в её направлении.
– Проклятье, – шепнул гном, дернув Реда за рукав. Тот снова кивнул, не оборачиваясь: он и сам примечал краем глаза, что их брали в кольцо. Факелов становилось больше.
– Отлично сработано, – надеясь выиграть время, сказал он капитану отряда. – Спугнуть нас, вынудив идти самыми короткими дорогами. Полагаю, на востоке в ближайшем укрытии или на тракте стоит такой же гарнизон?
Капитан, однако, разговаривать с командором смотрителей не желал.
– То спалишь, то сломаешь. – Он все подходил, заставляя женщину пятится. – Какая накладная женщина. – Капитан улыбнулся, на мгновение показавшись ей знакомым.
Налетел ветер, потрепав огниво факела и полы капитанского плаща. Данан разглядела эмблемы в отблеске пламени и задохнулась.
– Данан? – позвал Редгар. – Не время паниковать, возьми себя…
Она отступила на несколько шагов, вскинув глаза на мужчину. Только теперь отблеск огня, создающий до тошноты знакомый, памятный полумрак, и голос, и черты мужчины перед ней собрались в одно, болезненно воспаленное воспоминание. Капитан с пониманием усмехнулся:
– Вспомнила, маленькая?
Как такое забудешь?! Капитан стражи был четвертым…
– Й… Йорв…
– Какая умница! – оскалился мужчина.
Данан в ужасе заозиралась вокруг, как затравленный заяц, дрожа. Она вцепилась в одежду на груди, ноги сжались сами собой. Плохо дело! Дей выскочил вперед, с щитом:
– Оставь девчонку в поко…
– Син! – гаркнул капитан. И прежде, чем чародейка или кто-то из остальных поняли, кто такой Син, ей в плечо вонзилась прицельно пущенная короткая стрела. Пронзенная Данан выронила посох, упав на колени.
– Син, – выдохнула она под нос. Сина они звали, когда она начала отключаться. Сознание, словно очнувшись, воспроизводило в памяти все события ужасной ночи, и Данан поняла, что её сейчас действительно стошнит.
– Данан! – крикнул Редгар. – Что вам от нас надо?!
– От вас? – спросил капитан, вскинув свободную руку. Подручные наложили стрелы и вложили болты. – То же, что и всем – головы. Награда за них полностью наша. И еще втрое больше – отдельно, – сообщил капитан и, описав кистью круг в воздухе, указал пальцем на чародейку, – за неё. Живую.
– Марелл, – шепнула она, кусая губы от боли в руке, но Реду этого уже не требовалось, он сам вспомнил капитана замковой стражи лорда Брана, обменявшего серебряный рудник на потомственное имя августина клана. Теперь… все ничтожество Эйнсела Таламрина вдруг предстало перед Редгаром в полной мере: он буквально, в самом прямом смысле, продал Данан, как порченный товар, по его меркам за бесценок, как овцу, с которой надеялся получить хоть какой-то прок, раз уж шерсть у неё гнилая. Продал тому, кто предложил хоть сколько-нибудь приемлемую цену в обмен на его наследуемый титул, словно обвинив в том, что она-де сама виновата, что родилась магом, что испортила тем самым отцу все планы, не стала королевой Даэрдина и выставила его лжецом перед правящей семьей.
За чьи грехи расплачивалась эта девчонка?
– Попадете по чародейке – отрублю сначала яйца и только потом голову, – напомнил капитан.
«Живой» – это слово сотрясло Данан и все еще стояло в ушах, как грохот набатного колокола. Она хорошо, просто здорово понимала, зачем она нужна живой и что её ждет, если сейчас четверо её попутчиков погибнут.
Она прислушалась к себе: рука болела, но в целом, чувства были совсем не те, что за свадебным столом. Может, кровь исчадий Пустоты имеет еще какие-то бонусы, кроме чуткого слуха и зрения? Если они выкарабкаются, надо будет обязательно спросить у Реда.
– Подожди! – вскрикнула она внезапно. Морщась и шипя, попыталась подняться, но голова кружилась – больше от ужаса перспектив, чем от боли. Пришлось остаться на земле. Капитан расценил это по-своему.
– Отличная стрела, не так ли? – спросил он одновременно с сочувствующим пониманием и неприкрытым ехидством. – Пришлось расколоть твой брачный браслет, знаешь ли. Его было непросто достать, учитывая, что эти нищеброды, стражники из твоей Цитадели, практически прикарманили твое свадебное украшение! Но наш лорд, – протянул Йорв, встав совсем рядом с Данан, так, что теперь женщина сидела у его ног, – твой достойный муж, поставил колдунишек на место, и потом долго горевал по тебе у себя в замке. Хранил обломки браслета, как память. – Было слышно, с каким наслаждением издевался капитан, смакуя мучения беспомощной чародейки у себя в ногах.
Хольфстенн покосился на Данан с внезапным интересом и воскликнул так, словно она созналась, что умеет ходить по воде:
– Ты была замужем?!
– Я и сейчас замужем, – с ужасом осознала женщина.
– Дошло, наконец. – Йорв улыбнулся почти мило. – И вправду умница.
– А с ними, – Син обвел смотрителей и гном недобрым взглядом, – ты наверняка многому научилась, да?
– Наверняка, многому, – в предвкушении растянул Йорв. – Видишь ли, к сожалению, твой муж, лорд Марелл, сейчас исполняет свой долг перед королевством, он призван королем защищать Буйный берег от вторженцев с островов, и не может лично поприветствовать тебя или проверить, как улучшились твои навыки. Но не переживай, мы, его доверенные лица, все проверим сами и дадим тебе перед лордом самую лучшую и честную рекомендацию. – Йорв, наконец, не выдержал и расхохотался.
«Не слушай его» – приказала себе Данан, глядя на мужчину снизу-вверх.
– Если… если я пойду с вами…
– Ты с ума сошла Данан! – воскликнул Ред. – Дей, щит! – Обернулся к женщине. – Ты что творишь?!
– Хочет выжить, – успокоившись, прокомментировал капитан. – Надо отдать ей должное, она пытается и вас вытащить. Вот только, милая, жаль тебя разочаровывать, у них нет шансов. Наше золото нам важнее их жизней. – Он ногой оттолкнул Данан и отошел назад к своим, чтобы наверняка не мараться. – Боюсь, даже если ты расстараешься и будешь более покладистой, чем в прошлый раз, тебе не рассчитаться со всеми нами. – Он царским жестом обвел всех соратников и первым расхохотался в голосину, довольный собой.
– Выдерни её! – шепотом потребовала Данан у командора, пользуясь моментом.
– Что? – замешкался тот.
Хольфстенн среагировал молниеносно. Он попросту, не позволяя себе ни на мгновение задуматься о последствиях, схватил торчащую из руки Данан стрелу, другой уперся ей в край плеча, отталкивая с такой силой, что ладонь быстро соскользнула к женской шее, едва не сломав. Окрик капитана: «СИИИИИН!!!» потонул в полном боли истошном вопле. Настолько диком, что был почти похож на тот, нечеловеческий, подумал командор краем сознания, какой он слышал в собственной голове весь прошлый день. Но главное удалось: стрела осталась у гнома в руке.
Диармайд своей рукой вложил древко посоха чародейке в пальцы. Как смогла, она собралась, вылепив печать и взметнув огромную стену пламени позади себя, откуда стреляли первый раз. Враги отпрыгнули назад, а Хольфстенн рядом – немного вперед, хотя их и отделяло от пламени, по меньшей мере, шагов пять. Еще несколько огроменных огненных стрел она в ярости хаотично разметала перед собой, явно наугад, больше от того самого страха, который позволил ей развалить стену.
– Стре… – Капитан едва успел открыть рот, когда Данан одернула руку назад в знакомом жесте. Но не опустила, как бывало обычно, в конце, а задержала.
– Любишь пожарче? – спросила она тем же тоном, что раньше спрашивал капитан. – УБЛЮДОК!!!
Капитан свалился на колени, держась за горло так, словно его душили, и воздух в легких уже кончился. Рука Данан тряслась от гнева и напряжения. И всем, замершим одинаково, и путникам, и врагам, было видно, как темно-фиолетовая, почти черная клубящаяся лента тянется от капитана к женской ладони, собираясь в подвижный шар, нити которого оплетали её предплечье. Капитан еще пытался выдавить хоть что-то, но только синел, тщетно хватаясь за горло.
– Данан, остановись, – попросил Диармайд.
– Закрой. Рот. – настоял Редгар. Он смотрел на то, что делала Данан также прямо, как она сама. И Хольфстенн, будто почуяв, тоже не лез.
Син, тот самый, что уже оставил ей памятный шрам на бедре, подлетел неожиданно сбоку, и Данан, заметив его в последний момент, насилу успела наклонить голову. Нож глубоко рассек щеку прежде, чем нападавшего свалил Редгар. Фиолетовый шар в руке Данан полностью растворился, словно впитавшись в ладонь и предплечье. Рука женщины обвисла вдоль тела, чародейка подошла к умиравшему капитану стражи. Свежайшая рана на щеке затягивалась прямо на ходу, сама собой – вытянутой жизненной силой. На руке, видимо, тоже затянулась, потому что Данан с легкостью подняла посох в левой, отвела в сторону, «достала» правой духовный клинок, и, пнув капитана, чтобы было удобнее, вонзила оружие прямо мужчине в горло. Фиолетовые с черным потоки темной энергии вьюном оплели чародейское лезвие и растворились в рукояти. Данан ощутила тепло чужой жизни в венах, и вскоре от раны на лице не осталось следа.
Редгар порешил Сина. Он тоже его припомнил. Борво, Дей, Стенн – все вдруг врубились в драку с оглушенными солдатами Марелла, которые замешкались достаточно, чтобы не убежать сразу.
– Это ненадолго, – шепнула Данан остальным, отозвав меч. Ярость придавала ей сил и напоминала, что свои мозоли на ладонях, давно позабытые, она заработала упражняясь не с духовным клинком, а с посохом. Как все другие маги.
– То есть? – спросил Дей где-то рядом. Данан вместо ответа мотнула головой в сторону Редгара. Отравленный скверной Пустоты раньше них всех, даже вместе взятых, Редгар чувствовал приближение исчадий сильно загодя, и сейчас все жилы на его лице чернели, как и глаза, в которых стало не разглядеть зрачков.
– Огня, – скомандовал лейтенант. Как она поняла его, Данан тоже потом не вспомнила. Чародейка сотворила маленькие огоньки – не из пламени, как обычно, а из того света, который составлял её клинок – и они осветили её глаза. Все так, светятся серебром. Значит, и у него такие же.
– Снизу, – Редгар пробился к ним сквозь общую кучу.
– Как обычно, – вставил гном.
– Прорываемся на вершину перевала и дальше. Выставишь там еще одну такую стену? – спросил чародейку.
– Из пламени? С радостью. – отозвалась чародейка. Её лицо приобрело почти восковую бледность, а глаза и вокруг них почернело почти как у Реда. Тот, не в силах оторвать от неё взгляд, безошибочно понял, что рыцарям-чародеям, как любым другим магам, не под силу колдовать без продыху. Сколько она проспит после этого? После всего этого…
– Не время задумываться, о чем ты там задумался, командор, – поторопил Хольфстенн.
– Поганая тварь убила капитана! Стреляй! – кричал кто-то.
– ИДИОТ! Нам что ли без него деньги не нужны?! – отвечал еще чей-то голос.
– Нельзя оставлять тело капита…
Борво побелел, увидев, как осела чуть поодаль под ногами расщелина. Как провалился в неё земельный настил. Как из образовавшегося тоннеля вырвались исчадия Пустоты, которых он не видал никогда прежде. И как первое же из них кинулось на последнего из говоривших солдат Марелла.
Их было около двадцати. Выбравшись из тоннеля, исчадия чурались огня и света. Но сражавшиеся с ними прежде Редгар, Дей и Данан знали, что это просто минутная слабость, на которую реагирует любой глаз после темноты. Они использовали это как шанс. Достигнув перевалочного пика Данан обернулась и подняла настолько высокую стену пламени, насколько могла.
Последнее заклятие, понял Редгар без слов.
За вершиной прохода в ожидании примостились несколько подручных Марелла. Прежде они охраняли повязанных к редким бревнам и валунам лошадей, который сейчас метались в беспорядке, ощущая близость и нечисти, и пламени. Бойцы были с мечами наголо, но их было шесть человек, и Редгар, молча подав пример, лично порубил двух. С ними управились быстро. Редгар кое-как присмотрел наиболее спокойных животных из оставшихся в самом конце привязи. На одну влез сам, удила другой подвязал к седлу.
– Всем по одной. Данан, – он молча протянул из седла руку. И сейчас женщина даже не думала спорить. Кинув посох Борво (он был ближе других), чародейка ухватилась за предложенную длань. Другой схватилась за луку, кое-как забралась в седло: Редгар перехватил девчонку под ребрами, поднимая к себе. Усадил, рукой помог женщине перекинуть ногу через спину кобылы, ощущая, что бедро под его пальцами окаменело от напряжения почти до судорог.
Они перерубили привязи. У остальных, незанятых лошадей тоже – разбегаясь, они внесут хаос в окрестности и хоть немного отвлекут внимание и людей, и исчадий, если те надеялись гнаться за убежавшими. Теперь-то точно не погонятся, пока не сожрут всех солдат Марелла. Голод… Зверский, безумный… Пустота – это голод, не сродни тому, который испытывают живые. И Редгар отлично знал, что поеданием людей голод исчадий не утолить. Но время выиграть можно, а огонь и лошади дадут еще немного.
– Вперед! – скомандовал он.
Они скакали без продыху без малого сутки. Когда лошади – их удалось успокоить не сразу – путались в собственных ногах, всадники сбавляли темп и держали животных шагом. Но не останавливались, пока к следующему вечеру не достигли деревеньки в окрестностях Идвала. Возможно, если им повезет, и их травят без позволения короля Драммонда, здесь еще не ведают о мнимых прегрешениях Смотрителей Пустоты и дадут приют. Другой надежды не было.
Данан в дороге вырубилась почти сразу, привалившись к груди командора. День оказался для чародейки слишком изматывающим. Чтобы она не выпадала из седла, когда его покидал командор, Дей поддерживал чародейку.
Всех мучал голод (самый обычный, человеческий), усталость, боль в пояснице и ногах. Может, поэтому взгляды местных не казались им ни враждебными, ни особо подозрительными. Разве что на гнома поглядывали с интересом – в этой стороне их нечасто встретишь. Но не более того.
– Не найдется ли тут места, где можно остановится пятерым путникам? – спросил Редгар у прохожего.
Тот указал на единственную в поселении таверну. Хозяин оной, когда Ред, переложив спящую Данан в руки Борво, обратился к нему, оглядел их с сомнением. Бойцы тут же напряглись. У Дея непроизвольно сжались губы. Но хозяин только сказал:
– Прямо по соседству две комнаты нынче не найду, господа.
Вперед вышел Хольфстенн, выудил из подкольчужного тайника один золотой, при виде которого глаза хозяина заблестели сильнее монеты, и сказал:
– Нам всего на но… на сутки, но можно какой-то хлев, подсобку или кладовую, разбитую караулку – что угодно, куда влезем мы все?
Хозяин долго присматривался к компании, и гном, наступив на горло собственной натуре, сподобился:
– Утром если соберешь нас в путь, получишь еще один.
– Один? – уточнил хозяин.
– Один, – твердо ответил Хольфстенн. Ему это золото тоже не с небес в руки свалилось.
– По рукам, – согласился хозяин. – Обождите тут, скажу своему парнишке, чтоб перетащил продукты из второй кладовой. Там влезут трое. И за перегородкой – там даже не дверь, увидишь потом – стоит кой-какой инструмент, покучнее составите, и еще столько же места наберется. Матрацы перетащим с коек наверху. Обождите, господа.
Хозяин таверны и впрямь напряг домашних, пособничавших ему в деле, и вскоре Редгар с компанией оказались в каком-никаком укрытии. Он лично скинул с пальца большой серебряник, сказав:
– На лошадей.
Хозяин кивнул: сначала просто, потом взглядом указав на чародейку.
– Девка… она…
– Не похищали, – заверил Ред. – Из-за этого проблем не будет.
– Хорошо. Врач нужен?
Редгар качнул головой:
– Просто спит.
Их обогрели и накормили, оставив в покое. Даже в этой ситуации путники договорились нести охранение. Но, в целом, это была остро необходимая передышка. Кое-как стянув с себя сапоги и хотя бы часть доспехов, они развалились на принесенных матрацах. И даже Дей, которому выпало дежурить первым, вырубился, едва затылком – сидя – прислонился к стене.
Когда Ред открыл глаза, была глубокая ночь, Данан все еще спала. Это всерьез его напрягло: ей всегда будет нужно столько отдыха на восстановление? Остальные были на ногах, они расселись за перегородкой кругом и снова что-то ели. Редгар подсел, схватил первое, что увидел – кусок сыра, потом увидел, плошку с какой-то кашей, засунул ложку с горкой в рот, прикрыв глаза.
– Это ты хорошо придумал, – сказал командор гному, когда кое-как прожевал, – с общим помещением.
Хольфстенн глянул на Реда с досадным любопытством и не удержался:
– Сразу видно, что ремесло наймита ты оставил далеко позади, командор, и в последние лет двадцать всегда путешествовал как член, а то и глава почетного ордена. Не всем так везет, знаешь ли. Сколько тебе лет?
– Пятьдесят два, – ответил Ред. Гном вытянулся в лице.
– По людским меркам едва тридцать пять накрутишь.
– В тридцать два года я выпил свою долю Пустоты. И почти как все из нас, не постарел.
На этом Редгар замолчал, снова увлекшись едой. Он ел и ел до отвала – благо, хозяин таверны позаботился, чтобы её хватало на оголодалых путешественников. Потом, наконец, глянул на Диармайда и сказал одновременно серьезно и зло:
– Ну, давай. Объясни мне. Ты или ты. – Он перевел взгляд на гнома. – Что я там должен был сделать? Чего я от неё хочу, а? Что бы ты, многомудрый Диармайд Барские Штаны, сделал на моем месте?! Скажи мне!
– Ты б потише, командор, она проснется, – вставил Хольфстенн.
– Помолчи!
Ладно, этот ничего не знал, кое-как заставил себя одуматься командор, и снова уставился на лейтенанта;
– Ты хоть понимаешь, в какой ситуации я её вытащил. ИЗ, – подчеркнул Редгар, – какой ситуации я её вытащил?! Я помню, как этот выродок, её муж, заявил, что девка ему, видите ли, попалась слабая, потому что его капитан лишь четвертый – тот, которого мы встретили давеча, – а она уже отключается! Там был еще один, которому они без конца твердили ткнуть её ножом, чтобы пришла в себя и не портила им удовольствие!
Борво сглотнул. Хольфстенн отвел взгляд. А Дей побелел:
– Ред я ведь…
– НЕ ЗНАЛ?! – Редгар глядел, как бешенный. – И представить не мог?! Такое тугое воображение, да?
Дей молчал и разве что не скулил, как провинившийся щенок перед кучей.
– Когда Марелл понял, что я застал их, он дал мне выбор: либо стать следующим, либо помереть заколотым кучей выродков!
– И ТЫ?.. – сразу три пары одинаково огромных глаз уставили на него.
– Нет, конечно! Но сейчас я выслушиваю советы от каждого из вас, как трахнуть девчонку, которая первый месяц после этого задыхалась в панике и падала в обморок, стоило любому мужику подойти к ней ближе, чем на пять шагов! Или я, по-твоему, вру?! – уставился на Дея.
Тот отлично помнил.
– Н… нет. – Он не представлял, какие может подобрать слова. – Ред, я знаю, чт…
– Ну, давай, что ты затих?! Ты знаешь, что мне следует делать, чтобы она мне дала, да?
– Заткнись.
Редгару показалось, что он не видел, как двигались губы лейтенанта.
– Повтори-ка.
– ЗАТКНИСЬ!
Проклятье. И впрямь губы лейтенанта не двигались.
– ЗАМОЛЧИ! ЗАКРОЙ РОТ!
Данан вопила дурниной. Раздались какие-то звуки, словно её кто-то бил о пол. Редгар до треска кожи сжал кулаки и накрепко зажмурился, так что морщины густо собрались вокруг глаз и на переносице. Остальные, кажется, забыли, как дышать – не знали, что делать, и вообще боялись сделать хоть что-то, чтобы не навлечь на себя женскую боль или ненависть. Ред вскинул голову к потолку и, кажется, впервые набрался должной храбрости.
Он встал и едва сделал шаг, как услышал визг:
– НЕ ПОДХОДИ! НЕ ПРИБЛИЖАЙСЯ!
Он снова вздохнул и, пересилив сомнение, все-таки приблизился.
Данан трясло, она покраснела от крика. Когда Редгар садился напротив, она начала отбиваться, стараясь прогнать. Он ловко перехватил предплечья, сел сверху на ноги, чтобы не получить еще и коленом. Данан начала вырываться так, что грозила повыдергивать собственные руки из суставов и попросту охрипнуть. Пока не подняла на уши всю таверну, Редгар за затылок прижал её к груди, подавляя крик, скрадывая одеждой.
Поняв, что вырываться бессмысленно, она затараторила – зло, заикаясь, сбиваясь то на шепот, то на хрип.
– Как тебе вообще тогда хватило ума спрашивать, не шепчет ли мне об этом Темный архонт?! – она попыталась замахнуться, и на этот раз Редгар отпустил её руку. Смолчав, получил удар по грудине. Лишь снова зажмурился на мгновение из опасения, что и по лицу может схватить тоже. – И зачем ты всегда и всем рассказываешь об этом, ублюдок! Больной ублюдок! Я ненавижу тебя! – она заколотила его, и Редгар подумал, что не зря стал вдобавок отклонять голову, когда разок отхватил кулаком и по челюсти. – Все они теперь будут смотреть на меня, как ты… как ты смотришь… как на…
Редгар молчал, легко придерживая и позволяя себя колотить. Он чувствовал, как она дрожала – плечи ходили ходуном с такой силой, словно в Данан угодила молния. Он, конечно, не был среди тех, кто причинил ей вред, и должен был бы её остановить, но отчетливо понимал, что за последнюю неделю заслужил каждый удар. Потому что врал и себе, и ей. Ложь всегда заслуживает наказания. И хорошо, если есть хоть кто-то, кто может особенно сильно наказать нас за ложь самим себе.
Данан, не насмелившись сказать сразу, добавила немного тише:
– Мне по горло хватало того, что ты смотрел на меня, как на падшую! А теперь еще и…
Редгар вытянулся в лице, опустив на женщину одновременно опустошенный и ошеломленный взгляд. Она что-то еще говорила, но он поймал её за запястья и встряхнул:
– Ты опять говоришь такое?! Как… как тебе только пришло это на ум? Забудь эту глупость, слышишь?! Если ты думаешь, что я поэ… поэтому…
Он не выдержал, положив правую ладонь ей на щеку. Данан одернулась, но Ред поймал снова, не пуская. Женщина дрожала, явно сглатывая крики, и смотрела на него не моргая. Огромными глазами цвета насыщенной летней зелени, в которых застыло необъяснимое выражение.
Наконец, прикрыла их (Редгар сам моргнул, испытав облегчение), и из-под век потекли слезы. Те самые, которые должны были пролиться еще несколько месяцев назад.
Слава Богу. Любому. Какой есть. Или его пророкам – тоже всем, какие есть. Она заплакала, и это значило, что теперь её дрожь можно хотя бы попытаться унять. И утешить.
Редгар обнял Данан молча и крепко. Остальные не подали ни звука.
– У меня и впрямь еще не было более проблемного рекрута, – шепнул Редгар, возвращаясь к остальным, когда Данан снова заснула. – И более необходимого, – признал он, сдаваясь, таким тоном, что было неясно: говорит он о необходимости ордена, отряда или личной.
– Вы оба больные психи, – жестко вставил Хольфстенн. И тут же, не давая Редгару вставить слово, пригвоздил: – Выдаете желаемое за действительное.
– Не хочу сейчас ничего об этом слышать, – предупредил Редгар, и гном повел себя на удивление сговорчиво.
– Нам всем нужен отдых. Мы с Борво спим первыми. Если что-то пойдет не так, сразу будите. Сменимся к рассвету, – оповестил Редгар и, дождавшись утвердительного кивка от каждого, снова поднялся на ноги. Удивляя соратников, командор вернулся к Данан и растянулся рядом. Он устроился позади и осторожно прикоснулся к женскому плечу. Чародейка вздрогнула сквозь сон, сбрасывая руку командора судорожным жестом. Ред не настаивал, но все равно остался рядом. Борво, не долго думая, прилег сразу за командором, на расстоянии в пол-локтя.
Дей выглянул из-за перегородки осмотреть, все ли улеглись. Он задержался взглядом на Данан всего на мгновение, а за спиной уже раздался характерный призвук глотания. Еще до того, как обернуться, он знал, что найдет позади.
– Она у тебя бездонная что ли? – устало спросил Дей, глядя, как гном с удовольствием приложился к фляжке с настойкой.
Гном нехотя оторвался, отрыгнул, вытер рот рукавом, протягивая напиток лейтенанту.
– На твое счастье, – сказал Хольфстенн с таким серьезным видом, что Дей и впрямь на минуту поверил, будто на фляжке какое-то особое заклятие артефакторов или, может, из гномской магии. Но выяснять не стал.
