Текст книги "Магия твоего взгляда"
Автор книги: Аманда Квик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Глава 6
Смрад нездорового возбуждения, исходивший от рядов людей, одетых в черные сутаны с капюшонами, был настолько плотным, что казалось, будто и в без того затемненном помещении стало еще темней. Движущиеся тени, отбрасываемые фонарем, представлялись обостренным чувствам Калеба живыми существами. Они были похожи на странных хищников, которые ждут, чтобы напиться обещанной им крови.
Усилием воли Калеб подавил в себе этих воображаемых монстров. Это было непросто. Чувствовать опасные связи там, где другие видели лишь случайное совпадение, было даром. Но и проклятием. Хотя его основанная на интуиции поразительная способность делать правильные заключения на основе только малозаметных намеков, к сожалению, имела и неприятные побочные эффекты. В последнее время его стало беспокоить, что многомерные мозаики, которые он выстраивал в своей голове, работая над какой-нибудь загадкой, были не просто продуктом его необычного дара, а скорее галлюцинациями, созданными воспаленным мозгом.
Со своего места во втором ряду ему был отчетливо виден алтарь и задрапированная черным бархатом арка в дальнем конце. На большом каменном возвышении лежал мальчик лет двенадцати-тринадцати, запястья и щиколотки которого были связаны веревками. Он был жив, но впал в забытье – то ли от страха, то ли от большой дозы опиума. Скорее всего второе, подумал Калеб. И слава Богу. Мальчик не понимал грозившей ему опасности.
Калеб не хотел, чтобы этот случай решился таким способом, но он слишком поздно получил информацию от своего осведомителя, так что изменить план не представлялось возможным. Если честно, времени было в обрез даже для того, чтобы попытаться спасти жертву.
Первые слухи о существовании этой секты дошли до него всего несколько дней назад. Калеб понял, что организовавший ее человек обладает мощным даром, но при этом его психика опасно нарушена, и немедленно проконсультировался с Гейбом. Однако им не удалось сформулировать дело, которое можно было бы передать полиции, по крайней мере до того, как свершится насилие. Они оба пришли к выводу, что у агентства нет другого выхода – надо действовать самостоятельно, и притом немедленно.
Тихое пение раздалось сначала в первом ряду фигур, скрытых под сутанами с капюшонами, а потом быстро распространилось на второй и третий ряды. Это была смесь исковерканной латыни с вкраплениями греческих слов – видимо, для пущего эффекта. Калеб сомневался, что стоявшие рядом с ним люди вообще понимают, о чем поют. Все они были прислужниками и, судя по выговору, просто уличными мальчишками.
Калеб быстро пересчитал присутствующих. Всего подростков было пятнадцать, и они стояли перед алтарем в рядах по пять человек. Еще двое остановились по обеим сторонам алтаря. Один из них был повыше ростом и поплотнее. Очевидно, мужчина, а не подросток. Вождь секты и его ближайшее окружение еще не появлялись.
Пение становилось все громче. Не спуская глаз с задрапированной арки, Калеб мысленно переводил слова:
«…Великий Карун, о, дух дьявола, пошли нам силу, которую ты обещал тем из нас, кто пойдет по правильному пути…
…Хвала нашему мастеру, слуге Каруна, который повелевает силами тьмы…»
Черный бархатный занавес, закрывавший арку, вдруг распахнулся. В комнату торжественным шагом вошел подросток в длинном сером балахоне, который был ему явно велик. Обеими руками он держал за рукоять украшенный драгоценными камнями меч. Всеми своими чувствами Калеб ощутил, как помещение заполнилось невиданной энергией.
Нет сомнения в том, что секта нашла меч, который использовался в старинном этрусском культе. Он был одним из самых страшных паранормальных артефактов, когда-либо существовавших.
Толпа замерла. Энергия нездорового возбуждения стала еще ощутимее. Калеб спрятал руки в складках плаща и нащупал пистолет. Он сможет выстрелить всего раз или два, потому что на него сразу же набросится эта банда подростков. Загипнотизированные своим вождем, они не задумываясь принесут себя в жертву. Но меньше всего Калеб хотел застрелить кого-то из этих мальчишек, которые имели несчастье прийти сюда, поддавшись нездоровому влиянию вождя секты.
– Узрите слугу Каруна и воздайте ему хвалу, – чуть надтреснутым голосом провозгласил подросток с мечом. – Сегодня мы пройдем сквозь завесу и обретем большую силу.
В дверях появилась еще одна фигура, облаченная в черное. На руках высокого худощавого человека блеснули крупные перстни. Его лица под капюшоном Калеб не увидел.
Даже из второго ряда он ощутил темную, нездоровую энергию, окружавшую слугу.
Все упали на колени.
Слуга Каруна взглянул на мальчика с мечом.
– Жертва готова?
– Да, милорд.
Предполагаемая жертва приподнялась.
– Что такое? – пробормотал мальчик невнятно. – Где я, черт возьми?
– Замолчи, – приказал подросток с мечом. Жертва заморгала, все еще ничего не понимая.
– Это ты, Арни? Почему на тебе эта дурацкая одежда?
– Замолчи! – завопил тот, явно напуганный.
– Довольно, – сказал вождь. – Ему надо было засунуть в рот кляп и завязать глаза. Не подобает, чтобы жертва видела лицо слуги Каруна.
– Да, милорд, – поспешно отозвался Арни. – Я сейчас этим займусь.
Он заметался, не зная, что делать с мечом, и наконец положил его на алтарь.
– Дай меч мне, – приказал слуга Каруна. Человек, стоявший у алтаря – тот, что повыше ростом, – сделал шаг, словно для того, чтобы взять меч и передать вождю. Его рука коснулась лезвия, и воздух вокруг чуть заколебался, будто опустился туман. В следующий момент артефакт исчез.
В течение нескольких секунд никто не шевелился. Все, включая слугу Каруна, просто стояли и смотрели на то место, где только что лежал меч. Воспользовавшись всеобщим замешательством, Калеб вскочил с колен и быстро подошел к алтарю.
Слуга Каруна заметил приближение Калеба. Он все еще был в недоумении, но до него все же дошло, что ситуация осложнилась.
– Кто вы? – воскликнул он и, отступив, поднял руку, будто защищаясь от демона.
Калеб вытащил пистолет.
– В сегодняшнее представление внесена небольшая поправка.
Слуга посмотрел на револьвер.
– Нет, это невозможно. Карун не позволит навредить мне.
Мальчик, лежавший на возвышении, сел. Его взгляд был по-прежнему затуманен. Веревки на руках и ногах были срезаны.
– Что происходит? – спросил бедняга.
В руках высокого прислужника снова появился меч.
– Мы уходим, – весело сказал Калеб.
Он поднял мальчика, перебросил через плечо и исчез за занавесом арки.
– Остановите его! – крикнул слуга Каруна.
Несколько подростков бросились к проему, мешая друг другу.
Послышался звон разбившегося о камни стекла. Калеб, понял, что сбили фонарь. Раздался зловещий свист, а потом вспыхнуло пламя.
– Пожар! – закричал один из мальчишек. Комната огласилась воплями. Испуганные прислужники бросились к двум выходам, расталкивая друг друга.
Какой-то подросток нечаянно наткнулся на Калеба, и тот от столкновения полетел на пол. Револьвер выпал у него из рук и откатился далеко в сторону.
– Сукин сын, – пробормотал Калеб. Добром это не кончится.
Когда он вскочил, слуга уже бежал к арке. Бросившись наперерез, Калеб успел схватить его за маску и с силой дернул.
Слуге Каруна удалось удержаться на ногах, но он пошатнулся и схватился за край алтаря. Маска упала. Под ней оказалось лицо тридцатилетнего мужчины. Он выхватил из-под плаща пистолет и закричал:
– Будь ты проклят! Я научу тебя не вмешиваться в дела слуги Каруна!
Он нажал на курок, но из-за потери равновесия и страшного волнения промахнулся. Прежде чем противник успел выстрелить во второй раз, Калеб набросился на него.
Оба с грохотом повалились на каменный пол. Длинные плащи мешали наносить удары. При свете начинавшегося пожара Калеб увидел на полу пистолет слуги.
Вождь секты боролся с таким ожесточением, будто и вправду был одержим дьяволом. Его удары не были рассчитанными, а наносились вслепую, при этом он как-то странно ругался.
– Ты сгоришь в огне Каруна, неверный. Именем Каруна, приказываю тебе умереть.
Калеб решил, что этот человек – сумасшедший и действительно верит в дьявола, которого создал в своем больном мозгу.
– Нам надо выбираться отсюда, – сказал Калеб, стараясь хотя бы немного образумить противника.
– Это Карун. – Вождь встал на колени, неожиданно зачарованный пламенем. – Он здесь. – На его освещенном пожаром лице читались благоговение и восторженное удивление. – Он пришел, чтобы освободить меня от тебя. Теперь ты заплатишь своей душой за то, что посмел напасть на слугу демона.
Огонь добрался до покрытого бархатом алтаря. Черная ткань сразу же вспыхнула. Комната наполнилась густым дымом. Вождь замер, завороженный адским пламенем.
Калеб поднял пистолет и с силой прижал дуло к голове вождя.
Тот обмяк и потерял сознание.
Калеб убрал пистолет в карман, достал большой носовой платок и завязал им нос и рот. В помещении оставались только двое – слуга и Калеб. Он схватился за капюшон плаща и потащил вождя по каменному полу мимо черного занавеса. В коридоре царила темнота, но воздух был чище.
Калеб сорвал с лица платок и на ощупь нашел стену, В этот момент раздался еще один страшный свист и пламя охватило бархатный занавес. Калеб не стал оглядываться. Используя стену и свежий воздух в качестве ориентиров, он поволок слугу в дальний конец тоннеля.
Наконец яркий свет разогнал темноту. Спустя мгновение появилась какая-то фигура, а потом высветилось знакомое лицо.
– Вот уж не ожидал увидеть тебя здесь, кузен, – насмешливо сказал Калеб.
– Какого черта ты задержался? – Гейбриел помог Калебу подтащить вождя, все еще не пришедшего в сознание. – По плану ты должен был выйти с Флетчером и мальчишкой.
– Я не хотел упустить этого негодяя. – Калеб втянул носом свежий воздух. – А после возникла небольшая заминка с пожаром.
– Понимаю. А это кто?
– Пока не знаю его имени. Он себя называет слугой Каруна. Кто бы это ни был, он безумен. А Флетчер и мальчик в безопасности?
– Да, они ждут нас снаружи. Там же Спеллар и несколько констеблей. Они арестовали нескольких членов секты.
– В этом нет смысла. Все они доверчивые уличные мальчишки. Я абсолютно уверен, что если они и верили в силу этого дьявола, то их вера улетучилась вместе с дымом пожара.
Они вышли из тоннеля и у заброшенного постоялого двора, который, очевидно, служил секте храмом, увидели констеблей и нескольких испуганных прислужников.
Эдмунд Флетчер подбежал к Калебу.
– С вами все в порядке, сэр?
Эдмунд весь сиял от радости. Такое бывает после того, как человек, столкнувшись с опасностью и проявив максимум своих возможностей, одержал победу.
У Калеба и самого было приподнятое настроение. Правда, сейчас по совершенно непонятной причине он неожиданно подумал о Люсинде Бромли.
– Я в порядке, – ответил Калеб, похлопав Эдмунда по плечу. – Отлично справился. Ты провел нас через все закрытые двери так, что ни у кого не возникло подозрений. И вывел мальчика. Прекрасная работа.
Губы Эдмунда расплылись в счастливой улыбке.
– Как вы думаете, для меня найдутся еще какие-нибудь поручения?
– Не беспокойся. Я уверен, что агентство Джонса еще не раз найдет применение твоим талантам.
– Прошу прощения, сэр, – обратился к Калебу спасенный мальчишка, – но мы с мистером Флетчером говорили о вашем детективном агентстве. У вас интересная работа, да? Вам не потребуется агент, который умеет делать то, что умею я?
– Как тебя зовут? – Калеб внимательно посмотрел на мальчика.
– Кит, сэр. Кит Хаббард.
– И что же ты умеешь делать, Кит Хаббард?
– Мне, конечно, далеко до мистера Флетчера, – серьезно ответил тот, – но я очень хорошо умею отыскивать вещи. Это умение появилось у меня недавно, где-то год назад. Раньше я такого не умел.
Сильные сверхъестественные способности обычно проявляются в подростковом возрасте – в период полевого созревания, вспомнил Калеб, и переглянулся с Гейбом.
До недавнего времени в тайном обществе «Аркейн» состояли главным образом либо родственники прежних членов, либо те, кто породнился с ними в результате брака. Для выживания организации была важна его секретность. Так сложилось веками. В древние времена тех, кто обладал сверхъестественными способностями, обвиняли в колдовстве. Памятуя об этом, общество не слишком активно пополняло свои ряды, особенно за счет низших слоев общества.
Но мир менялся. А новый магистр был человеком с иным, современным мышлением.
– По-моему, это очень интересное умение, Кит, – сказал Калеб.
Кит показал на меч, который все еще держал Флетчер.
– Это я нашел этот меч для мистера Хэтчера. – Кит указал на лежавшего на земле человека, который постепенно приходил в сознание.
– Его зовут Хэтчер?
– Так его называл Арни, который на него работает. А еще он сказал, что если я принесу меч мистеру Хэтчеру, то заработаю такие деньги, каких сроду не видел. Я и нашел. Он был в старом заброшенном доме на Скидмор-стрит. Владелец дома давно умер, и с тех пор никто не заглядывал в подвал. А потом я проснулся на том камне, а Арни держал у меня над головой этот чертов меч.
– Хотелось бы еще послушать о твоем таланте, – подбодрил мальчика Калеб. – Уверен, что моему агентству пригодится молодой человек с твоими способностями.
Кит просиял:
– А вы хорошо платите, сэр?
– Очень хорошо. Спроси у мистера Флетчера. Он подтвердит.
Эдмунд рассмеялся и взъерошил волосы Кита.
– За раскрытие одного дела ты получишь столько денег, что сможешь заплатить за квартиру за несколько месяцев вперед и еще останется на покупку красивой шляпки для матери.
– Маме это понравится, – радостно заявил Кит.
– Она скорее решит, что ты ступил на опасную дорожку, а это, между прочим, не так далеко от истины.
Из темноты появился Спеллар.
– Полагаю, – сказал он Гейбу, – что должен предупредить вас. Слухи уже просочились, сэр. Через день-два эту историю подхватит вся «желтая пресса». Я знаю, вы хотели бы, чтобы ни «Аркейн», ни ваше имя не упоминались.
Таков современный мир, подумал Калеб. И все же остается множество причин как можно дальше держаться от прессы.
– Благодарю вас, инспектор. Агентству Джонса пришла пора попрощаться с вами. А вы двое, – он посмотрел на Эдмунда и Кита, – пойдете с нами. Мы проводим вас домой. Думаю, мать Кита уже беспокоится.
– А что будет с ним? – кивнул Кит в сторону Хэтчера. – Его посадят в тюрьму?
Хэтчер воспользовался моментом и залепетал:
– Карун пришел, чтобы спасти меня. Он устроил большой пожар. Но призрак из другого мира посмел остановить его. – Он в ярости посмотрел на Калеба. – Дрожи от страха, призрак. Ты скоро ощутишь на себе гнев демона.
Спеллар взглянул на Кита:
– Нет, я думаю, что этот джентльмен скоро окажется в сумасшедшем доме.
– Такая судьба хуже смерти, – тихо произнес Калеб.
Глава 7
Калеб вошел в дом и поднялся наверх. В коридоре, как и во всем доме, было темно. Отперев дверь, Калеб вошел в свою лабораторию, служившую одновременно и библиотекой. Он зажег все газовые лампы и оглядел огромную комнату, которая, в зависимости от обстоятельств и настроения, была либо его убежищем, либо персональным адом. В последнее время сходство с преисподней становилось все сильнее.
Основная масса коллекции паранормальных реликтов и артефактов хранилась в Аркейн-Хаусе – большом особняке далеко от столицы, – но многие старые записи организации, датированные 1660-ми годами – временем основания общества, хранились здесь. За них отвечали уже многие поколения его ветви семьи.
Самые ценные предметы коллекции, включая личные записи Сильвестра Джонса, содержались в хранилище, вмурованном в стену старого особняка.
Лаборатория была оснащена новейшим оборудованием. Калеб не был одарен явными сверхъестественными талантами – его способности лежали в другой плоскости, – зато умел проводить целый ряд сложных экспериментов. Он хорошо разбирался в различных инструментах и приборах, расставленных на рабочем столе.
Его всегда привлекали тайны паранормальных явлений. Однако в последнее время то, что когда-то вызывало живой интерес, превратилось, по мнению его близких родственников и друзей, в нездоровую одержимость. Между собой они говорили, что это у него в крови: что в этом поколении Джонсов он, несомненно, был наследником яркого и эксцентричного Сильвестра. Они опасались, что любовь к запретному знанию перешла к Калебу через ветвь семейного древа и он был тем семенем, которое только и ждало, когда укоренится в плодородной почве.
Считалось, что опасное семя прорастало не в каждом поколении. По семейному преданию, после Сильвестра оно проявилось лишь однажды – в прадеде Калеба Эразме Джонсе. У Эразма был точно такой же талант, как у Калеба, однако менее чем через два года после женитьбы и рождения сына в характере Эразма стали неожиданно появляться странности. Очень скоро он обезумел, а потом покончил с собой.
Калеб знал, что все члены клана Джонсов считают, что изменения в его поведении начались с того времени, как он обнаружил склеп Сильвестра и спрятанные в нем записи о всевозможных секретах, связанных с алхимией. Однако правда была известна только самому Калебу и его отцу. Даже в такой большой семье, многие члены которой обладали сверхъестественными способностями, можно было, если очень постараться, сохранить тайну, Миновав лабиринт забитых книгами полок, Калеб остановился у незажженного камина. У очага стояли кушетка и два стула. Здесь он обычно и спал, и ел, здесь же принимал немногочисленных посетителей. Он редко заходил в другие комнаты. Мебель там была зачехлена.
На маленьком столике стояли графин и два стакан. Калеб налил себе немного бренди и подошел к окну. Было самое темное время суток.
Мысли вернули его к другой очень темной ночи и, как все считали, к смертному одру отца. Фергус отослал всех, кто денно и нощно дежурил у его постели: медсестру, немногих родственников и слуг – кроме Калеба.
– Подойди поближе, сын, – слабым, хрипловатым голосом позвал Фергус.
Калеб, стоявший в ногах кровати, подошел к отцу. Еще три дня назад отец выглядел здоровым и бодрым (ему было шестьдесят шесть лет). Не было никаких тревожных признаков, разве что небольшие боли в суставах. Как и многие мужчины в роду Джонсов, он был заядлым охотником, никогда не жаловался на нездоровье, и все свидетельствовало о том, что он проживет до девяноста лет, как и его отец.
Калеб помогал Гейбу расследовать кражу формулы основателя общества, когда получил срочное сообщение о том, что у отца неожиданно развилась инфекционная пневмония. Калеб оставил кузена продолжать расследование, а сам поспешил в родовое поместье.
Калеб, конечно, беспокоился, однако был уверен, что отец поправится. Но войдя в притихший, с задрапированными окнами дом и услышав неутешительный прогноз врача, он понял, насколько серьезной оказалась ситуация.
Они с отцом всегда были близки. Особенно после преждевременной кончины матери, погибшей в результате несчастного случая, когда Калебу был двадцать один год. Фергус так потом и не женился. Калеб был единственным сыном.
В камине пылал огонь, нагревая комнату до невероятно высокой температуры. Фергус жаловался, что ему холодно. Это неестественное ощущение холода в жарко натопленной комнате, по словам медсестры, свидетельствовало о приближении смерти.
Фергус взглянул на сына. Несмотря на то, что отец почти весь день то и дело терял сознание, глаза его лихорадочно блестели. Он схватил Калеба за руку.
– Я должен тебе кое-что сказать, – прошептал он.
– Да, отец. – Калеб сжал горячую руку отца.
– Я умираю. – Нет.
– Признаюсь, я хотел покинуть это мир как трус. Не думал, что смогу сказать тебе правду. Но я понимаю, что не могу оставить тебя в неведении, особенно если все же может быть даже небольшой шанс…
Он зашелся мучительным кашлем. Когда приступ прошел, отец, тяжело дыша, откинулся на подушки.
– Прошу вас, сэр, не напрягайтесь, – взмолился Калеб. – Не тратьте силы.
– Да пошло все к черту. Я на смертном одре, и потрачу остаток своей энергии так, как хочу.
Этот знакомый, полный решимости голос вселил в Калеба надежду, и он даже слегка улыбнулся. Все мужчины и женщины семьи Джонс были бойцами.
– Да, сэр. Фергус прищурился:
– Только ты и твоя мать были посланы мне Богом за всю мою жизнь. Я хочу, чтобы ты знал: я всегда был благодарен ему за это. И за то, что он позволил мне уделять вам достаточно времени.
– Это я самый счастливый из сыновей, потому что вы мой отец, сэр.
– Прости, но ты не станешь благодарить меня, когда узнаешь правду о себе. – Фергус закрыл глаза. – Я никогда не говорил об этом твоей матери. Эллис умерла, не зная, какая тебя ждет опасность.
– О чем вы говорите, сэр? – Наверное, у отца снова галлюцинации, подумал Калеб.
– Я все еще не знаю, говорить тебе правду или нет, – прошептал Фергус. – Но ты мой сын, и я хорошо тебя знаю. Ты будешь проклинать меня до своего смертного дня, если я утаю от тебя правду. Да ты и так будешь меня ненавидеть, после того как я тебе все скажу.
– В чем бы вы ни признались, сэр, уверяю, что никогда не буду вас ненавидеть.
– Погоди судить. – Еще один приступ кашля заставил Фергуса замолчать. Отдышавшись, он добавил: – Это касается твоего прадеда Эразма Джонса.
– И что? – По спине Калеба побежали холодные мурашки.
– У тебя талант, похожий на тот, что был у него.
– Я знаю.
– Ты знаешь и то, что он сошел с ума, поджег библиотеку и лабораторию и выпрыгнул в окно.
– Вы считаете, что меня постигнет та же судьба, сэр? Вы это пытаетесь мне сказать?
– Твой прадед был убежден, что с ума его свел именно этот талант. Он написал об этом в своем последнем дневнике.
– Я никогда не слышал, чтобы Эразм Джонс вел дневники.
– Это потому, что он все, кроме одного, сжег. Он пришел к выводу, что, то огромное количество исследований, которые он проводил благодаря своему таланту, было бессмысленно. Он сохранил один дневник, потому что все же был Эразмом Джонсом и не решился уничтожить дневник, в котором содержались его собственные секреты.
– Где этот дневник?
– Ты найдешь его в секретном отделении моего сейфа. И еще небольшую записную книжку, которую он тоже сохранил. Его сын, твой дед, отдал их мне, когда умирал, а я теперь передаю тебе.
– Вы их читали?
– Нет. И твой дед не читал. Мы не могли.
– Почему? Фергус фыркнул:
– Эразм был до мозга костей наследником Сильвестра. Как и этот старый ублюдок, он в своих дневниках использовал код, который сам придумал. Записная книжка тоже закодирована. Ни твои дед, ни я не посмели показать эти записи кому-либо еще из семьи. Мы боялись, что если удастся расшифровать код, то станут известны секреты, содержащиеся в дневнике и записной книжке.
– Зачем тогда вы с дедом их оставили?
Фергус посмотрел на Калеба удивительно ясными глазами:
– Потому что первая страница написана на обычном английском языке. Эразм обращается к своему сыну и будущим потомкам. На этой странице говорится, что они должны сохранить эти две книжки до тех времен в будущем, когда появится потомок мужского рода с тем же талантом, что и у Сильвестра.
– Кто-то вроде меня.
– Да, боюсь, что так. Эразм верил, что в записной книжке содержится секрет его выздоровления от безумия. Он не смог найти этот секрет и не смог спастись. Он был уверен, что в будущем кто-нибудь из его потомков столкнется с таким же недугом, но сможет изменить свою судьбу, расшифровав этот чертов код.
– А что во второй книжке? – спросил Калеб.
– Эразм считал, что это последняя записная книжка Сильвестра.
Калеб оставался у постели отца до самого рассвета. При первых лучах света Фергус открыл глаза.
– Почему здесь так жарко, черт возьми? – проворчал он, взглянув на огонь в камине. – Ты что, хочешь спалить дом?
Потрясенный, Калеб вскочил со стула, на котором просидел всю ночь, посмотрел на отца и сразу же понял, что его больше не лихорадит. Кризис миновал. Отец жив. Калеб почувствовал такое облегчение, какого никогда в жизни не испытывал.
– Доброе утро, сэр. Ну и напугали вы нас. Как вы себя чувствуете?
– Устал. – Фергус потер отросшую на подбородке щетину. – Но, пожалуй, я еще поживу.
Калеб улыбнулся:
– Похоже на то, сэр. Вы проголодались? Я прикажу принести чай и тосты.
– И еще яичницу с беконом.
– Да, сэр. – Калеб потянулся за шнурком с колокольчиком. – Правда, вам придется поговорить с медсестрой и убедить ее, что вы готовы как следует позавтракать. Между нами говоря, она жуткий тиран.
Фергус состроил гримасу:
– Она будет разочарована – я обманул ее ожидания. Она была уверена, что к утру я отброшу копыта. Заплати ей, и пусть идет к следующему бедолаге.
– Конечно, сэр.
