Текст книги "Магия твоего взгляда"

Автор книги: Аманда Квик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 44

– Такстер в конце жизни был болен, но странным образом сохранял ясность ума, – сказал Калеб. – Он стоял во главе Седьмого круга Силы. Как и в случае с Третьим кругом, нет очевидной связи с другими кругами или с теми, кто возглавлял заговор.

Калеб и Гейб сидели в его библиотеке-лаборатории. Калеб пытался дать кузену полный отчет о том, что стало известно, но его отвлекало странное чувство тревоги. И это было не тем обычным чувством, которое всегда овладевало Калебом, когда он распутывал какое-то сложную загадку. Сейчас оно было как-то связано с Люсиндой.

– Скорее всего мы нашли не все бумаги Стилвелла, – сказал Гейб. – Очевидно, имеются и другие версии формулы, получившие распространение. Об этом говорит тот факт, что членам заговора удалось завладеть рецептом.

– Джинн выпущен из бутылки, Гейб.

– Да. – Гейб скрестил руки на груди. – Халси намеренно изменил наркотик так, чтобы он убил и Норкросса, и Такстера, и таким образом отомстил за смерть миссис Дейкин.

– Она была его любовницей, деловым партнером и матерью его сына. Халси узнал, что Седьмой круг поручил Норкроссу убить ее. Можно понять его желание отомстить.

– Ты все еще не знаешь, сколько человек было в круге Такстера? – спросил Гейб.

– Ювелир сказал, что было изготовлено три табакерки. Две были заказаны примерно шесть месяцев назад. Третью купили месяц спустя. Такстер, видимо, раздавал их членам круга.

– Выходит, – подвел итог Гейб, – в Седьмой круг входили всего трое.

– Но пока мы знаем про две табакерки – Норкросса и Такстера.

– Третья должна быть у Халси. Когда мы найдем его, то найдем и табакерку.

Необходимость видеть Люсинду все росла.

– Я на девяносто семь процентов уверен, что у Халси нет табакерки, – сказал Калеб. «Успокойся. Она дома, в безопасности».

– Почему ты так считаешь?

– Такстер считал Халси всего лишь наемным работником. Он заявлял, что орден Изумруда принимает лишь людей, имеющих определенный социальный статус.

– Другими словами, Такстер мог охотно нанять такого талантливого человека, как Халси, но никогда не сделал бы его членом ордена?

– Для него это было бы то же самое, как пригласить садовника или кучера в члены своего клуба. Я просто не представляю себе, что он мог дать Халси золотую табакерку, которая, согласно его способу мышления, предназначена для джентльмена.

– А может быть, Халси настаивал на том, чтобы с ним обращались как с джентльменом и равным членом круга, и потребовал табакерку в счет своего гонорара? – предположил Гейб.

– Из того, что я узнал о его характере, Халси глубоко наплевать на социальный статус. Ему нужны только исследования. Меня беспокоит кое-что другое. Третья табакерка была заказана пять месяцев назад. В то время Халси не был связан с Седьмым кругом.

– Ты прав. Значит, надо определить третьего члена круга.

– И еще одну нерасследованную кражу растения, – сказал Калеб, заглянув в разложенные на рабочем столе бумаги. – Должна быть какая-то связь с последней экспедицией Бромли на Амазонку.

– Ты уже что-то нашел?

– Люсинда составила список ботаников, которые видели растения, привезенные ее отцом и его партнером из экспедиции на Амазонку.

– И кто из этого списка тебя интересует?

– Человек, укравший восемнадцать месяцев назад первое растение. Ты представляешь себе, сколько требуется усилий, чтобы установить, был ли некий человек в Лондоне в определенный день полтора года назад?

– Да, немало, – признался Гейб.

– Это не просто трудно. Это почти невозможно. Мне понадобятся помощники, Гейб. И деньги.

– Просто для того чтобы найти вора?

– Не просто для этого. Для агентства. Постоянные клиенты платят за расследования их дел, но для того, чтобы начать поиск других членов ордена и вычислить главарей заговора, потребуются консультанты. А консультанты, как ты сам понимаешь, стоят дорого.

– Я думал, что мы с тобой уже определили бюджет агентства Джонса.

– Придется его увеличить.

Их разговор прервал стук в дверь. Дверь открыла экономка.

– Да, миссис Перкинс, в чем дело?

– Пришел инспектор Спеллар, сэр.

– Немедленно проводите его сюда.

– Он уже здесь, сэр. – Миссис Перкинс выпрямилась – Вы помните, что я предупредила вас о своем уходе, мистер Джонс? Я уйду в конце недели.

– Да, миссис Перкинс, – пробормотал Калеб. – Вы говорил об этом.

– В таком случае я жду расчета.

– Не беспокойтесь, миссис Перкинс, вы получите свои деньги.

В комнату, дожевывая печенье, вошел Спеллар.

– Мистер Джонс! – Поклон в сторону Калеба. – И мистер Джонс. – Поклон в сторону Гейба. – Добрый день! Как видите, миссис Перкинс немного меня подкормила.

– Какие новости, Спеллар? – спросил Калеб.

– Наверное, вам будет интересно узнать, что я наконец-то нашел адрес Аллистера Норкросса. Проследил за ним от дома его портного.

– Портной его запомнил?

– Портные всегда запоминают богатых заказчиков. А этот сообщил мне адрес Норкросса – Рэнсли-сквер, 14.

Калеб наморщил лоб.

– Это район огромных особняков, а не улица, где холостяк снял бы квартиру.

– Норкросс живет в доме своего дяди, который, очевидно, серьезно болен. По дороге сюда я остановился возле дома 14, чтобы получить какую-либо информацию, но мне было сказано, что владелец особняка слишком болен, чтобы принимать визитеров. – Спеллар улыбнулся. – Я подумал, что перед человеком с фамилией Джонс двери все же откроются.

Калеб заглянул в список имен и адресов. Последняя часть мозаики встала на место.

– Рэнсли-сквер. Считают, что этот негодяй умирает. Если он принял порошок Халси, так оно, вероятно, и есть.

Калеб признавался Люсинде, что не всегда понимает, почему люди поступают так или иначе, но некоторые мотивы были ему ясны. И один из них – месть. А это все, что в такой ситуации оставалось у Эллербека.

– Посторонитесь, Спеллар, – сказал Калеб.

– Куда ты? – крикнул вслед Гейб.

– Рэнсли-сквер. Там Люсинда.

Глава 45

– Вы были первым, кто украл растение из моей оранжереи, – сказала Люсинда. – Зачем вы это сделали?

– Возможно, вы вспомните, что сразу же после того, как вы с отцом вернулись из своей последней экспедиции, ваш отец и Вудхолл показали мне растения, которые они собрали. Пользуясь своим даром, я определил истинную эффективность одного экземпляра. Но я знал, что ни Бромли, ни Вудхолл никогда не позволят мне вырастить его для своих целей.

– Вы изготовили из него яд?

– Я сделал из него весьма интересный наркотик, мисс Бромли. Он погружает поддающегося внушению человека в гипнотическое состояние. В этом состоянии человек делает все, что вы ему прикажете. Когда действие наркотика прекращается, жертва не помнит ничего из того, что произошло. Можете себе представить тех, кто готов отдать любые деньги, чтобы получить власть над людьми.

– Вы продали этот наркотик?

– Это было не так-то просто, – прошептал Эллербек. Его речь становилась все невнятнее. – Я понял, что у меня в руках невероятно ценное средство, но я не знал, как найти на него покупателей. Я все-таки джентльмен, а не лавочник. Однажды я обнаружил аптеку миссис Дейкин. Я сразу же почувствовал, что под прилавком она держит яды, и понял, что аптекарша согласится быть посредником в нашем деле.

– Она находила для вас покупателей?

– Она нашла одного, но какого… – поправил Люсинду Эллербек. – Это был главарь преступного мира, который согласился на высокую цену, назначенную мной. В обмен он пожелал скупать у меня все, что я мог предложить. Это был очень доходный альянс, до тех пор, пока действовал.

– А когда он закончился?

– Спустя шесть месяцев, когда я вступил в Седьмой круг.

– А разве этот преступник не возражал против того, что вы больше не будете снабжать его наркотиком?

– Вместо меня о Джаспере Вайне позаботился Аллистер. – Губы Эллербека скривились в подобии улыбки. – Это была такая сенсация в прессе! Сообщники Вайна и Скотленд-Ярд были уверены, что он умер от сердечного приступа. Уверяю вас, я оказал обществу услугу.

– А как вы оказались в ордене Изумруда?

– Меня навестил лорд Такстер. Он был членом ордена, и ему поручили вербовать людей со сверхъестественными способностями в области ботаники для нового круга Силы.

– Полагаю, орден хотел, чтобы вы поработали с формулой основателя?

– Стало ясно, что версия, созданная по записям Джона Стилвелла, страдала многими недостатками. Члены Первого круга очень заинтересованы в том, чтобы сделать ее более устойчивой.

– Значит, орден проводит исследования, чтобы улучшить наркотик?

– Да. Я очень хотел заняться этим проектом. Я был уверен, что смогу найти ответ. Но когда у нас с сыном появились побочные эффекты, стало ясно, что необходимо ускорить работу.

– Вы давали этот наркотик собственному сыну? Как вы могли? Одно дело – ставить эксперимент на себе. Зачем вы рисковали сыном?

– Вы ничего не знаете о моем сыне, – прошептал Эллербек. – Формула была его единственной надеждой.

– Что вы хотите сказать?

– Я уже говорил вам, мисс Бромли. Он был безумен. Мне пришлось положить его в частную психиатрическую клинику, когда ему было всего двенадцать лет. Я сделал это на следующий день после того, как он зарезал кухонным ножом свою мать и сестру.

– Боже милосердный!

– Полиции я сказал, что Аллистер умер от рук неизвестного грабителя, проникшего в дом и убившего мою жену и дочь. Отдавая Аллистера в психушку, я изменил его фамилию. Так что для мира Аллистер Эллербек уже давно мертв. А теперь вы и Калеб Джонс отняли его у меня насовсем.

– Почему вы решили, что формула сможет вылечить вашего сына от безумия?

– Я был убежден, что его болезнь связана с неуравновешенностью психики. Я думал, что, если придать ей стабильность, он сможет вылечиться. На короткое время мне это удалось. Я забрал его из клиники и привез к себе. Знакомым я представил его как своего племянника. Не мог же я сказать, что мой сын воскрес из мертвых.

– Однако потом стали сказываться побочные эффекты наркотика?

– Прямо у меня на глазах он начал погружаться в свое безумие, но теперь стал гораздо опаснее, потому что формула повысила его способности до уровня, позволяющего ему убивать людей просто при помощи своего дара. Я знал, что мы оба обречены, если не сделать порошок менее токсичным.

– Но вам это не удавалось? А потом вы узнали, что в ордене ошибка или неудача караются смертью?

– Да, мисс Бромли.

– Это тогда вы с Такстером стали искать талантливого химика?

– Хотите – верьте, хотите – нет, но я подумывал о том, чтобы пригласить вас в члены ордена, мисс Бромли. Однако Такстер и слышать не хотел, чтобы в круге появилась женщина. К тому же я опасался, что если бы вы узнали правду о смерти вашего отца и Вудхолла, то обратились бы в полицию и в совет общества «Аркейн».

– Я никогда не согласилась бы работать с вами над формулой, – отрезала Люсинда.

– Как вы похожи на своего отца, – устало сказал Эллербек. – Такая же прямая и уверенная в своей правоте. Я был в отчаянии и обратился к миссис Дейкин за советом. Она была знакома с ботаниками, обладавшими таким же, как у вас, талантом. Она предложила мне поговорить с неким доктором Бэзилом Халси, который в то время нуждался в финансовой поддержке.

– Почему вы послали Халси в мою оранжерею, чтобы украсть амазонский папоротник?

– Я не посылал его красть этот проклятый папоротник, – прошипел Эллербек. – Он был нужен ему для личных опытов. Это ему Дейкин подсказала.

– Но считалось, что он работает над формулой основателя.

– Для того чтобы он согласился помочь нам, пришлось заключить с ним сделку. – Эллербек облокотился на рабочий стол и снова вытер лоб. – Мы согласились финансировать его личные исследования при условии, что он улучшит формулу и сделает ее более устойчивой.

– Но он не достиг успеха?

– Понятия не имею, мисс Бромли. И ничего не узнаю, потому что скоро умру. Все пошло не так, когда с вашей подачи в дело вмешался Калеб Джонс.

Рука, державшая пистолет, дрожала.

– Еще один вопрос, – тихо сказала Люсинда. – Почему вы убили моего жениха?

– У меня не было выбора, – фыркнул Эллербек. – Глассон был не кем иным, как виртуозным авантюристом. Он заподозрил, что это я убил вашего отца и Вудхолла. Он выследил меня, когда я шел в аптеку Дейкин, и понял, что я занимаюсь наркотиками. Он попытался меня шантажировать. Мне пришлось от него избавиться. Та небольшая размолвка между вами в саду Ботанического общества очень нам помогла.

– Вы ответственны за смерть нескольких человек, мистер Эллербек. Но теперь все кончено. Меня вы не убьете.

– Ошибаетесь, мисс Бромли. – Пистолет заходил в его руке. – Я отомщу, даже если это будет последнее, что я сделаю.

– Вы уже не способны прицелиться, не говоря уже о том, чтобы нажать на курок. Вы совершенно измучены и скоро погрузитесь в глубокий сон.

– О ч-чем вы говорите?

– Я добавила вам в чай наркотик. Он действует очень быстро.

Эллербек задрожал, словно в приступе лихорадки, потом начал моргать, чтобы смахнуть застилавшие ему глаза слезы. Пистолет упал на пол. Эллербек смотрел на Люсинду, ничего не понимая.

– Вы меня отравили? – прошептал он.

– В первую же минуту я почувствовала разрушительные энергетические потоки из вашей оранжереи. Я поняла, что происходит что-то ужасное. Когда ваша экономка пошла доложить вам о моем приезде, я достала из сумки снотворное. Мне не составило труда высыпать его в ваш чай. Вы выпили две чашки.

– Невероятно. Я смотрел, как вы наливали чай. Я не увидел ни пакетика, ни пузырька.

Раздался звон разбиваемого стекла, и в оранжерее появился Калеб. Его пистолет был направлен на Эллербека.

– Вы в порядке? – спросил он Люсинду, не отрывая взгляда от Эллербека.

– Да.

Эллербек упал на колени.

– Как вы это сделали? Как вы отравили мой чай?

Она подняла руку с перстнем и осторожно приподняла крошечную крышку.

– Кое-какие истории обо мне правдивы, мистер Эллербек.

Глава 46

– Хорошая новость заключается в том, что у Халси не было возможности вернуться в резиденцию Эллербека и забрать его записи, – сказал Калеб. – В этих записях, которые мы с Флетчером конфисковали, может оказаться много полезного.

Они были в библиотеке. Калеб ходил взад-вперед перед камином. Люсинда сидела за своим письменным столом, стиснув руки и стараясь не терять терпения.

– Возможно, Халси хотел дождаться момента, когда подействует яд, – сказала она. – Он наверняка предполагал вернуться вчера ночью и убедиться, что Эллербек умирает. К счастью, я оказалась там уже днем.

– Ничего хорошего в том, что вы оказались у Эллербека. – Калеб бросил на нее сердитый взгляд. – Черт побери, Люсинда, он мог вас убить. О чем вы только думали, когда помчались к нему?

– Вы задали мне этот вопрос уже в пятидесятый раз, и я столько же раз дала ответ. Я поехала к нему, потому что он прислал мне записку, в которой сообщал, что умирает и хочет со мной попрощаться.

– Вы должны были подождать меня.

– Вы забываете, сэр, что мы говорим об Аире Эллербеке. Я считала его другом своего отца. И поехала я не одна. Со мной был Шют.

– Это, конечно, хорошо, но он остался на улице и не мог знать, что вы в опасности. Вам следовало уйти, как только вы почувствовали в доме опасную энергию.

Она сжала губы.

– Да, это, вероятно, было бы правильно.

– Вероятно? – Калеб остановился перед письменным столом и с угрожающим видом оперся обеими ладонями о его поверхность. – Что вы этим хотите сказать, черт возьми?

– Я не говорила, что в моем поведении была логика. Но как только я вошла в дом, то поняла, что ключ к разгадке убийства моего отца находится здесь. Я не могла уехать, не получив ответа.

– Давайте договоримся, Люсинда. Я не потерплю в будущем такого безрассудного поведения. Вы меня поняли?

Ее терпение наконец лопнуло. Она вскочила.

– Не только мое поведение можно считать безрассудным. Как насчет того случая, когда вы отправились на встречу с похитителем? Вы настояли на том, чтобы пойти одному, и в результате вас чуть не убил Аллистер Норкросс.

– Это другое дело.

– Не вижу разницы.

– Черт возьми, Люсинда, если вы собираетесь стать партнером в агентстве, вам придется научиться выполнять приказы.

– Я буду партнером, а не служащей. Партнеры, по определению, не выполняют приказов.

– Тогда вам придется научиться ставить в известность другого партнера этого агентства, прежде чем предпринимать такие поспешные действия.

– Послушайте, Калеб, не перегибайте палку.

– Я еще и не начинал. Вы больше никогда не будете пускаться в рискованное предприятие без консультаций со мной. – Калеб обошел стол, схватил ее за плечи и прижал к себе. – Мы пришли к взаимопониманию, Люсинда?

Она вспомнила, какую болезненную энергию ощутила, когда Калеб вчера днем ворвался в оранжерею Эллербека. В тот момент Люсинда поняла, что Калеб почти обезумел от страха за нее. Такой Калеб Джонс был поистине опасен. Она дала себе слово, что больше никогда не заставит его пройти через подобное испытание.

– Да, мы пришли к взаимопониманию.

Тактичное покашливание заставило их обернуться. В дверях стояли Эдмунд и Патриция.

– Надеюсь, это что-то важное, – сказал Калеб, не отпуская Люсинду.

– Инспектор Спеллар только что сообщил, что Эллербек умер. Он так и не пришел в сознание, – сказал Эдмунд.

– Черт! Значит, я никогда не получу ответов.

– Я его убила, – прошептала Люсинда. – Это была всего лишь большая доза снотворного, но порошок уже так подорвал его здоровье, что эта доза убила его. И я об этом знала, да простит меня Господь.

– Успокойтесь. – Калеб крепче прижал ее к себе. – Он в любом случае умер бы через день или два.

– Да, но не от моей руки.

Калеб бросил на Эдмунда и Патрицию многозначительный взгляд, и они молча вышли, прикрыв за собой дверь.

Калеб подвел Люсинду к одному из двух кресел перед камином, усадил, а сам опустился в другое и взял ее руки в свои.

Так они и сидели, глядя на пламя в очаге.

Наконец Калеб заговорил:

– Я смогу заниматься этой работой, только если буду знать, что ты рядом. Выходи за меня замуж, Люсинда.

– Ах, Калеб! Ты готов жениться на мне только ради того, чтобы фирма носила одно твое имя?

– Я готов войти в преисподнюю, только чтобы жениться на тебе, Люсинда.

– Калеб, – прошептала она.

Он поднял ее с кресла и заключил в объятия.

– Когда-то я сказал тебе, что не уверен в существовании любви, потому что не мог найти для нее определения. Но сейчас я его нашел. Это всепоглощающее чувство, которое я испытал, как только увидел тебя. Даже еще раньше. В тот момент, когда я увидел твое имя на записке с просьбой о помощи. Я каким-то образом понял, что ты мне нужна, хотя ничего не мог объяснить. Я люблю тебя, Люсинда. Сейчас и на веки веков.

Она обняла его за шею.

– Я влюбилась в тебя в тот момент, когда ты впервые вошел в мою комнату. Я буду любить тебя всегда. Я, конечно, выйду за тебя замуж.

Люсинда встала на цыпочки и поцеловала его в губы. Он обнял ее, и они скрепили свои клятвы поцелуем.

Глава 47

Месяц спустя…

Шум строительства, доносившийся из сада, раздражал, но погода была слишком хорошей, чтобы закрыть окна.

Калеб и Гейб сидели за длинным лабораторным столом и разбирали заметки, бумаги, дневники и записные книжки, которые были найдены в доме Эллербека.

– Большинство материалов относится к экспериментам Эллербека с различными растениями, – сказал Калеб. – Он попытался поработать с формулой, но ничего не смог. Так же как и Такстер. Поэтому они и наняли Халси и его сына.

– Вряд ли следовало ожидать, что мы обнаружим какую-нибудь стройную схему, которая описывала бы различные круги ордена и по которой можно было бы определить их лидеров, – сказал Гейб, изучая ворох бумаг.

– Стоящий за всем этим заговор силен в стратегии. Настолько, что его лидеры и их ближайшие помощники, несомненно, обладают незаурядными способностями к планированию и строжайшей конспирации.

– Стратегические таланты? – заинтересовался Геб. – В этом есть смысл.

– Нам необходимо получить более полные сведения о талантах различных членов общества «Аркейн».

– Это будет не так-то легко. Наша организация существует в тени уже двести лет, и мы все помешаны на секретности. Это уже у нас в крови.

Калеб потер затылок и вздохнул:

– Придется снова вернуться к работе над системной картой сверхъестественных возможностей членов общества.

– Люсинда права. Ты не можешь делать все сразу. Ты должен сосредоточиться на самом главном.

За дверью лаборатории послышались легкие шаги. Калеба охватило приятное предчувствие. Он узнал бы стук этих каблучков где угодно.

В комнату вошла Люсинда. В руках у нее была какая-то коробочка.

– Добрый день, джентльмены. Чудесный день, не правда ли?

Гейб улыбнулся:

– Замечательный. Кажется, у вас сегодня прекрасное настроение, миссис Джонс?

Свадьба состоялась неделю назад. В списке приглашенных была вся семья Джонс, а также обитатели Гуппи-лейн. Вся эта толпа заполнила оранжерею.

– Наконец-то ты пришла, любовь моя. – Калеб встал и, подойдя к Люсинде, поцеловал ее. – Рабочие пристают ко мне с требованием инструкций. Я уже несколько раз объяснял им, что оранжерея, которую они строят, принадлежит тебе и с вопросами нужно обращаться к тебе.

– Надеюсь, они уже что-то сделали. – Люсинда подошла к окну и выглянула во двор. – О! Крыло для лекарственных растений уже почти готово.

– Более необычного свадебного подарка невесте, чем оранжерея, я не припомню, – улыбнулся Гейб.

– Это ничто по сравнению с необыкновенным подарком, который невеста сделала мне, – ответил Калеб.

– Она подарила тебе себя? Как это романтично, кузен. Не знал, что ты способен на такие поэтические сравнения.

Люсинда отошла от окна и сказала:

– Калеб вовсе не имел в виду меня. Мой свадебный подарок – это чета по фамилии Шют. Они были так добры, что согласились вести наше хозяйство. К счастью, у них уже был небольшой опыт работы на весьма эксцентричного хозяина. Так что Калебу не придется каждый месяц нанимать новую прислугу.

Гейб кивнул:

– Так вот почему у него такой счастливый вид.

– А что у тебя в руках? – спросил Калеб Люсинду.

– Новые визитки для нашего агентства. – Она открыла крышку. – На них обе наши фамилии.

Гейб хихикнул:

– Значит, вы выиграли эту битву?

– Разумеется.

Люсинда протянула блестящий квадратик картон так, чтобы они могли прочесть.

– «Джонс и Джонс». – Гейб рассмеялся. – А что? Звучит.

Калеб улыбнулся Люсинде, купаясь в яркой, теплой энергии вокруг нее.

– Да, – подтвердил он. – Звучит как надо.