Текст книги "Посланница ветра (СИ)"
Автор книги: Алла Касперович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– Ни о чем. Послышалось...
Однако слова гулом отдавались в моем сознании. Острая боль пронзила все мое тело, и я была вынуждена остановиться.
– Кира!!!
Я приходила в себя медленно, голова все еще кружилась, а во рту было на удивление мерзко.
– Девочка, не пугай меня так. Мне и одной потери хватит.
Я встретилась взглядом с встревоженными глазами Айри. Она не на шутку была обеспокоена, даже на время отбросила свой сарказм.
– Что случилось?
– Голова немного закружилась...
– Точно? – подруга с сомнением посмотрела на меня.
– Точнее не бывает, – я улыбнулась. – Все хорошо. Правда.
– Идти сможешь?
– За кого ты меня принимаешь?
– Ладно уж. Потопали тогда.
Проходя мимо одной из аудиторий, я невольно замедлила шаг. Хорошо знакомый голос все еще заставлял трепетать сердце. Сколько бы я себя не убеждала, но мне все еще не удалось полностью избавиться от чувств к Вану. Двери были приоткрыты, чтобы пустить хоть немного свежего воздуха в душное помещение, и я увидела моего бывшего возлюбленного, самозабвенно рассказывающего что-то стоя за кафедрой.
– В следующем году будет ровно тысяча лет, как был свержен Арндрэйк. Как вы, наверное, знаете...
Айри потащила меня дальше, и я не расслышала окончания фразы. Но этого и не требовалось. Историю Амаранта я знала назубок. Я стала лучшей студенткой курса, чтобы привлечь внимание любимого преподавателя. Какой же я была глупой.
– Все. Мы пришли. Проходи.
В кабинете ректора что-то неуловимо изменилось. Вроде бы все было как прежде, но в то же время по-другому.
– Айри, а разве нам можно здесь одним находиться? Где ректор?
– Прямо перед тобой.
За заваленным бумагами столом чинно восседала моя любимая подруга.
ГЛАВА 15
– Закрой рот, девочка. Тебе не идет.
Ей легко говорить, а я тут, между прочим, в шоке пребываю.
– Айри! – расплылась в улыбке я. – С каких это пор? И куда делся профессор Рашем?
– Ну, – протянула женщина, она встала с кресла и повернулась ко мне спиной. Это меня насторожило. – Уже полгода. А наш старик на пенсию вышел.
– На пенсию? Никогда бы не подумала. Я была уверена, что он здесь со времен основания и уйдет только после того, как последний кирпич УМЯ превратится в пыль.
– Не поверишь, я тоже так думала.
– И где он сейчас?
Айри помедлила, а потом еле слышно ответила:
– Он... налаживает... кхм... дипломатические отношения.
– И с кем же?
– С... Лесом нимф и дриад...
В другое время это вызвало бы взрыв хохота. Ведь наш почтенный старец в душе оказался развратником. Всем было хорошо известно, что у лесных красавиц не было своих мужчин, и они были рады любому представителю мужского пола. Только была одна крохотная проблемка: Лес находился в самом сердце Эмеральда, а эльфы ревностно охраняли свои границы. Однако профессор пользовался заслуженным уважением у всех рас. Неудивительно, что он решил провести свои последние годы в этом царстве женской ласки. Как же над нами иногда подшучивает Судьба. В другое время я и Айри непременно обсудили бы это за кувшинчиком эля. В другое время...
– Айри, а как им удалось тебя уговорить? Ты же ненавидишь эту бюрократию!
– А что мне оставалось? – вздохнула женщина. – Меня поставили перед выбором: или я, или Коршун.
– Постой. Она же доцент. Разве так можно?
– Какая же ты еще все-таки наивная, девочка моя! Нет ничего проще, чем сделать ее профессором. Так что выбора у меня, в общем-то, никакого и не было. Ладно, держи свой пропуск. Одна пойдешь. А то у меня тут, понимаешь ли, собрание. Чтоб его.
– Слушай, а почему ты мне раньше не рассказала?
– А зачем? – подруга, наконец, снова повернулась ко мне лицом. – Так ведь намного веселее. Все. Вали отседова. У меня тут еще дел по самое не балуй. Хотя, если ты хочешь помочь мне с бумагами... А потом еще раз пообщаться с Коршуном...
Больше меня уговаривать не пришлось. Я выскочила за дверь, словно за мной гналась разъяренная толпа работников, жаждущая задержанной за полгода зарплаты. Я бежала долго и даже успела запыхаться.
Ноги сами вели меня в правильном направлении. Несмотря на то, что в Университете я появлялась только на сессиях, мне был знаком здесь каждый уголочек, каждый камешек, каждая ступень...
– Ай! Твою ж безлюдную! Какой придурок это здесь оставил?
Кто-то не шибко умный додумался поставить посреди коридора невидимый капкан. Удовольствие не из дешевых. Такая штуковина делалась из редкого металла, который гномы добывали в самых недрах своих Стальных гор. Этот материал обладал замечательным свойством сливаться с окружающей средой.
Подозреваю, что ловушка предназначалась кому-то из преподавателей, но по нелепейшей случайности в нее угодила я. Мне кое-как удалось раздвинуть зубья капкана. Левая лодыжка, не переставая кровоточила, и я, стиснув зубы от почти невыносимой боли, поднялась на ноги. И тут же снова упала. Вылечить или хотя бы обезболить раны я не могла, хотя и владела основами целительной магии. Как я уже говорила, любое колдовство здесь было невозможно. На помощь звать тоже не было никакого смысла, так как здесь была отличнейшая система звукоизоляции, чтобы не мешать проведению экзаменов.
Я злилась на себя за то, что оставила вещь-мешок в трактире, хотя обычно с ним не расставалась. Сейчас бы мне он очень пригодился. Я сняла рубаху, оставшись в одном белье, и дрожащими от слабости руками оторвала рукав, которым и перевязала раненую ногу, чтобы хоть как-то остановить кровотечение. Легкая ткань почти мгновенно из светло-бежевой превратилась в багряную. Медлить было нельзя, и я поползла к ближайшему выходу. В глазах начало темнеть, а желанная цель все не приближалась. Больше не оставалось сил ползти, и я рухнула на пол.
Спасительное забытье нежно укутало меня подобно мягкому пуховому одеялу. Исчезло все. Не было больше ни страхов, ни сожалений. Не было ничего, кроме темноты. Я жаждала слиться с ней, стать частичкой чего-то неведомого, но такого манящего.
И как это часто случается, наши желания совершенно никого не волнуют. Я медленно приходила в себя, с каждой секундой все острее чувствуя боль. Как-то странно ныли запястья, а тьма и не думала меня покидать – я совсем ничего не видела. Я чувствовала рядом чье-то присутствие и вскоре смогла расслышать шепот:
– Да, Повелитель. Будет сделано, Повелитель! Мы не подведем Вас, Повелитель!
По голосу нельзя было понять, кто говорил: женщина или мужчина, взрослый или ребенок.
Я дернула рукой и поняла, что связана. На моих глазах была плотная повязка, абсолютно не пропускающая свет.
– Кто здесь? – выкрикнула я. – Отпустите меня! Если вы сейчас же меня не отпустите, то я...
Договорить я не успела, потому что к моим губам поднесли кубок и зажали нос, заставляя выпить горький настой дурман-травы. Напиток быстро подействовал, и я почувствовала, что снова теряю сознание. Прежде чем тьма полностью меня поглотила, я услышала:
– Да будет так.
На этот раз все было по-другому. Обычно я спала без сновидений, однако то место, где я очутилась сейчас, мало походило на сон. Все было слишком реальным.
Птицы радовались погожему теплому утру, прыгая с ветки на ветку и вознося хвалебные песни ласковому солнышку. Буйство красок и свежесть воздуха подсказывали, что здесь совсем недавно прошел дождь. Я дышала полной грудью, пробираясь сквозь заросли. Выйдя на тропинку, я остановилась, чтобы осмотреться. Место мне показалось смутно знакомым, и я, повинуясь порыву, позволила ногам самим меня вести.
Я шла очень медленно, наслаждаясь нежными трелями птиц и чарующими видами. Я хорошо знала этот лес, и в то же время видела его впервые. Никогда прежде в нашем Королевстве я не встречала подобных прекрасных пестрых цветов. Они были очень похожи на те, которые я видела однажды в одной из многочисленных книг Вэра. Но существование этих растений здесь было попросту невозможно. Родиной этого великолепия был Ирэм, ныне известный как Мертвая земля. А там уже почти тысячу лет вообще ничего не росло.
Тропинка привела меня к маленькому деревянному домику, который я так сильно любила. Перед ним в плетеном кресле сидела красивая темноволосая женщина. На вид ей было не больше тридцати-тридцати пяти. Красавица лукаво улыбалась, поджидая, когда я подойду поближе.
– Здравствуйте, Вы не подскажете...
– Кира! Прекрати молоть чепуху! Тебе сказать, что ли больше нечего? Мы ведь так давно с тобой не виделись.
Я присмотрелась. Но этого не может быть!
– Наставница! – ахнула я.
– Молодец! – похвалила меня она, вставая и заключая в свои объятия. – Ты всегда быстро соображала.
Крепко прижавшись к ее груди, я разрыдалась. Я помнила ее запах, ее голос, но в моей памяти она осталась скрюченной седовласой старушкой, а не пышущей здоровьем и красотой молодой женщиной.
– Ну-ну, моя девочка, перестань, – приговаривала Наставница, нежно гладя меня по распущенным волосам. – Ты же никогда не была нюней.
– Я соску-у-училась...
– Я тоже скучала, милая. Но у нас слишком мало времени. Соберись. Нам еще поговорить нужно. Тебе нельзя здесь задерживаться. Можешь ведь и не вернуться.
Отстранившись, я вытерла оставшимся рукавом слезы и, немного подумав, оторвала и его. Надо же мне куда-то высморкаться. Я глянула вниз. Нога была все также перевязана, однако совершенно не болела.
– Присаживайся.
Я уселась на непонятно откуда взявшееся второе кресло. Также появился и небольшой плетеный столик, на котором стояли дымящийся чайник и ароматнейший вишневый пирог. Наставница меня хорошо знала.
– Угощайся. Твой любимый.
– Спасибо. Ммм... Как же я скучала по твоей выпечке. В жизни ничего вкуснее не пробовала.
– Рада, что тебе понравилось.
Я быстро покончила с пирогом, не оставив даже намека на крошку. Наставница же так ни к чему и не притронулась. Это навело меня на определенные мысли.
– Наставница, мы ведь в...
– Да, – перебила меня она. – Все верно. Ты абсолютно права. Именно поэтому нам и нужно поторопиться.
– Но... Как?
– Не забивай свою прекрасную головку ненужными деталями. Лучше скажи: тебе передали аршаллак?
– Аршаллак?
– Серебряную плиту.
– А, эта! Да, Ахтарыч мне ее отдал.
– Ахтарыч? – расхохоталась женщина. – Так вот как его теперь зовут. Никогда бы не подумала.
– А для чего это плита вообще нужна?
– Вот еще, – фыркнула Наставница. – Буду я тебе все карты за здорово живешь раскрывать. Сама додумаешься.
– Но...
– Нет, это не обсуждается. Я скажу тебе только одно: слушайся ветра. Он тебя никогда не обманет и приведет туда, куда нужно. Кира, ты должна найти все камни. Это очень важно.
– И это все? Ты мне больше ничего не расскажешь? Это я твой голос слышала? И зачем все это? Зачем мне искать камни? Что это за плита такая? Почему это должна делать именно я? Что я...
– Наглеешь, девочка.
– Прости.
– Я тебе рассказала все, что было нужно. И даже кое-что лишнее.
– Что, например?
– Подсказку.
– Что-то ничего подобного не припомню.
– После поразмыслишь, а теперь ступай. Тебе нельзя здесь больше оставаться. Помни: я верю в тебя и горжусь. Ступай, девочка моя. Передавай привет Вэру.
– Мы еще увидимся?
Наставница печально улыбнулась, но ничего не ответила.
Все поплыло у меня перед глазами, и прекрасное видение исчезло. Я снова провалилась в темноту. Я плыла во тьме, не зная как отсюда выбраться. Внезапно я почувствовала дуновение ветра. Ветер. Вот оно! Я послушно последовала за ним. Я не знала, сколько это все длится. Минута, день, месяц? Сейчас мне было все равно. Я уже свыклась с мыслью о том, что останусь здесь навсегда, когда увидела вдали мерцание света. Он манил меня, и я изо всех сил поплыла к нему, сливаясь с ним воедино.
– Кира, Кира, – Рэй легонько тряс меня за плечо. – Проснись.
– Прекрати это землетрясение, – проворчала я, открывая глаза, и зажмурилась от яркого света.
– Слава небесам! – выдохнул мой друг. – Я боялся, что ты никогда не очнешься.
– Где я?
– Ты в лечебнице. Айри нашла тебя возле своего кабинета, когда собиралась на какое-то собрание. Ты потеряла много крови и почти не дышала. Мы боялись, что ты не выживешь.
– Не дождетесь, – фыркнула я и облизнула пересохшие губы. – Дай попить, пожалуйста. Сколько я здесь уже?
– Два дня, – ответил Рэй, поднося к моим губам кубок с водой. – Не торопись, пей осторожнее. Вот так. Умница.
– Спасибо.
– Кира, что с тобой произошло?
– Да на невидимый капкан наткнулась. Скажем так, не повезло.
– Странно...
– Что?
– Мы тоже так сперва подумали, но обыскав все этажи, мы так ничего и не нашли.
– Не то слово. Странно... – Скорее всего, капкан ставили именно на меня. Хотя сейчас я ни в чем не была уверена. И особенно в том, где я побывала. Все мое естество противилось мысли о том, что совсем недавно я была на Той стороне. Иначе это означало бы, что я была мертва... И все же другого объяснения я не находила. – Ладно, где Кузьмяк и Айри?
– У Айри экзамен. Она передавала тебе пожелания скорейшего выздоровления.
– Угу, спасибо.
– А усатый охламон здесь. Слева от тебя.
Повернув голову, я увидела, что возле меня на отдельной подушке лежал мой котенок. Он мирно посапывал, иногда дергая лапками. Я протянула мордочку и погладила Кузьмяка по мордочке. Он тут же прижался к моей ладони носиком и блаженно вздохнул.
– Что с ним?
– Он очень устал.
Перед моими глазами запрыгали картинки прошлого. Все время, что я была без сознания, Кузьмяк делился со мной своей жизненной силой. Без его помощи меня бы не спасли. Он не отходил от меня ни на секунду. Только когда стало ясно, что моей жизни больше ничего не угрожает, он позволил себе уснуть.
Я с нежностью посмотрела на своего питомца. Хозяин и его спутник связаны незримой нитью. Если одному из них плохо, то другой обязательно поможет и, если это необходимо, то может поделиться своей жизненной энергией. Другое дело, что не все фамильяры на это соглашались, ведь они рисковали своей собственной жизнью. Кузьмяк же самозабвенно боролся за мою, совершенно не думая о себе.
– С ним все будет в порядке.
– Я это знаю. Я это точно знаю.
Оглядевшись по сторонам, я с удивлением обнаружила, что лежу в одноместной палате. Наверняка Айри постаралась. На подоконнике стояли свежие цветы, чей запах смешивался с ароматом фруктов. Последние я обнаружила на стоящем справа от меня прикроватном столике. Рот мгновенно заполнился слюной. Я попробовала подняться, но у меня ничего не вышло. Рэй, заметив мои отчаянные трепыхания, помог мне сесть, предварительно хорошенько взбив мою подушку. Я потянулась к фруктам, но наемник убрал из-под моего носа поднос, игнорируя мои протесты. Мужчина выбрал яблоко посимпатичнее, очистил его и стал давать мне по кусочку.
– Спасибо, конечно, но я и сама могу прекрасно справиться.
– Знаю.
– А из тебя получилась отличная сиделка, – заметила я, а наемник только пожал плечами. Я ухмыльнулась и случайно бросила взгляд вниз. На мне была огромная мужская рубаха с закатанными рукавами. Определенно не моя. – Рэй, а скажи-ка мне, пожалуйста, кто меня переодел и где моя одежда.
Мужчина ничего не ответил. Он молча указал на один из стульев и вышел. На спинке висела моя собственная рубаха. Она была заляпана кровью, и не хватало обоих рукавов. Значит, это был точно не сон.
– С пробуждением! – поприветствовала меня вошедшая юная красавица, заставив меня от неожиданности вздрогнуть. Скорее всего, в ее жилах текла кровь нимфы или дриады.
Неземное создание впорхнуло в комнату, будто райская пташка. Казалось, что ее волосы живут собственной жизнью. Они клубились вокруг ее лица подобно белоснежному облаку. А в ее голосе объединились в чарующую композицию весенняя трель птиц, легкое дуновение ветра, шум прибоя и шорох осенних листьев. Все это производило неизгладимое впечатление, и я неотрывно следила за перемещениями красавицы по палате. Она все время щебетала. По-видимому, что-то очень интересное, потому что то и дело звучал чистый, как звон колокольчика, смех. На прощание она весело помахала мне рукой, а я осталась сидеть в странном оцепенении, так и не проронив и слова.
– Рот закрой, а то птичка залетит, – сказал только что проснувшийся фамильяр. Он сладко потягивался и блаженно улыбался.
– Кузьмяк!
Я сгребла котенка в охапку и крепко прижала его к своей груди. Наверное, я слегка переборщила, потому что фамильяр сдавленно пискнул и уперся в меня лапками.
– Эй! Осторожнее, пожалуйста! Я, между прочим, много сил потерял, спасая тебя. А ты, похоже, меня придушить вздумала! И где, спрашивается, твоя благодарность?
– Прости-прости!
Я ослабила хватку, но из рук котенка не выпустила. Да тот больше и не возражал. Я гладила его, а он довольно урчал. Такая идиллия у нас случалась не очень часто.
– Кузьмяк, а откуда взялась рубаха?
– Какая?
– Та, что сейчас на мне.
– Это Рэй притащил. Твоя ж одежда вся в вещь-мешке.
Так, с этим разобрались, но остался еще один вопрос. Более щепетильный. Я скрестила пальцы.
– Это... А кто меня переодел?
– Рэй с Айри. Они к тебе никого не подпускали. Даже целителя. Когда тот попытался поставить тебе пиявки, наш громила схватил его за шиворот и выкинул за дверь, запретив тому здесь впредь появляться. Больше я его не видел.
Представив все это, я расхохоталась. Кузьмяк пытался сдержаться, но вскоре присоединился ко мне. Наверное, слишком громко смеялись, потому что к нам снова заглянуло то эфемерное создание. Девушка улыбнулась, кивнула и упорхнула дальше по своим делам.
– Что это было?
– Это? Помощница лекаря. Часто сюда заглядывает. Да и не только она. Весь женский коллектив слетелся в нашу палату как дети на торт.
– С чего бы это? На тебя что ли позарились?
– Эх, если бы! – вздохнул котенок, закатывая глаза. – Это они так на твоего красавчика среагировали. Можно подумать, у них тут вдруг март в июле начался. Прямо как кошки, право слово.
– Какого такого красавчика? И почему моего?
– Рэя, конечно. А чей же он еще, если не твой?
– Свой собственный.
– Ну, как скажешь. Как скажешь.
Кузьмяк оказался прав. Буквально каждые десять минут к нам кто-нибудь да заглядывал. Это уже начинало надоедать. Часа через два вернулся Рэй, неся в руках корзинку свежих фруктов и еще кое-какую снедь. Я с трудом сдерживала свое раздражение. Столпившиеся у дверей дамочки меня порядком выводили из себя.
– Рэй, ты не мог бы что-нибудь сделать со своими поклонницами? – сквозь зубы процедила я. – А то я как-то смущаюсь.
– И я, – поддакнул Кузьмяк. Вот же подхалим, но на этот раз я была ему благодарна.
– Какие поклонницы? – удивился мой друг. – Разве они все не твои подруги?
– Нет.
– Но... Тогда... Не понимаю.
Всю злость как рукой сняло. Иногда мне казалось, что это я его на семь лет старше, а не наоборот. Рэй ведь искренне не понимал, что может кому-то нравиться как мужчина.
– Рэй, – мягко сказала я, взяв за руку присевшего рядом друга. – Поверь, ты очень привлекателен. Тебе не нужно стесняться своих шрамов. Многие считают, что они добавляют мужественности.
Наемник кивнул, но по его глазам я поняла, что он мне не поверил. Я по личному опыту знала, что с такой проблемой могут помочь справиться только посторонние люди. Обычно слова близких и родных воспринимаются как утешения, а не правда. Я очень долго комплексовала из-за своей детской внешности. И сколько бы Вэр и Наставница меня не убеждали, что я прекрасно выгляжу, а мое детское личико – это мое чуть ли не главное преимущество, я им не верила. Пока в один холодный и дождливый день какой-то менестрель не посвятил мне целую балладу. Я, конечно, понимала, что он был вусмерть пьян, однако его слова "прекраснее девы я в жизни не встречал" запали мне в душу. Поэтому я прекрасно знала, что мои слова на Рэя не подействуют. Ладно, сейчас не время и не место заниматься устранением комплексов неполноценности у детей-переростков.
– Поклонницы, – напомнила я.
Помощь Рэя не понадобилась – хватило и моего злобного взгляда, чтобы дверной проем опустел.
Протягивая мне очищенное от семечек и кожуры яблоко, наемник спросил:
– Как ты?
– Нормально. Еще чуть-чуть и я пущусь в пляс.
Друг недоверчиво выгнул бровь.
– Я же не говорю, что прямо сейчас, – пошла на попятную я. – Попозже.
– Граждане-товарищи! – встрял Кузьмяк, когда ему надоело смотреть, как Рэй кормит меня фруктами. – Не забудьте отблагодарить и героя, отдавшего частичку собственных сил для лечения умирающей. Да будет вам известно, что...
– Успокойся, – прервал его Рэй. – Я про тебя не забыл. Держи.
Кузьмяк счастливо мяукнул и принялся уничтожать большой кусок нежнейшей ветчины. Что ж, на некоторое время фамильяр стал недосягаем для общества.
– Рэй, я видела сон.
– Что? Ты же спишь без сновидений!
– Это был не совсем сон. Я видела Наставницу. Она сказала, что нужно найти все камни для серебряной плиты. Кроме того, она дала мне подсказку.
– Какую? – Рэй вновь выгнул бровь, а Кузьмяк перестал жевать, навострив ушки.
– Нам нужно узнать, что такое "аршаллак".
ГЛАВА 16
На поправку я шла очень быстрыми темпами. Моему скорейшему выздоровлению способствовали визиты Рэя. Я была очень рада его видеть, но только без его постоянных поклонниц. Мне до смерти надоело то, что моя палата превратилась в проходной двор. Как только на пороге появлялся Рэй, а заходил он ко мне по нескольку раз на день, как тут же кто-нибудь из женского персонала находил предлог, чтобы заглянуть. А пациентки и вовсе не нуждались ни в каких предлогах. Они просто-напросто нагло заходили в мою палату и открыто флиртовали с моим другом. Надо отметить, что Рэй с охотой отвечал на их заигрывания. Я была рада за друга, но, по-моему, мы с Айри немного перестарались при повышении его самооценки.
На Рэя приходили поглазеть женщины разных возрастов. Особенно меня повеселила девяностолетняя беззубая старушка, которая вроде бы была лежачей, но лично приковыляла, чтобы взглянуть на "милка". Я говорила и буду говорить, что, сколько бы женщине не было лет, она всегда остается Женщиной.
Изредка забегала и Айри. Новые обязанности не позволяли ей навещать меня так часто, как ей бы этого хотелось, однако количество она компенсировала качеством. Когда ко мне приходила Айри, поклонницы Рэя не смели и носа показывать в радиусе пятидесяти метров. О взрывном характере моей подруги ходили легенды.
Уже две недели я отлеживала бока в лечебнице. Дождливый июль сменил знойный август, и я уже начинала задыхаться в душной комнате. К большому облегчению знахарей (которыми могли быть только мужчины, потому что у женщин слабо развита целительная магия, Айри была счастливым исключением) и к не меньшему горю их помощниц, меня со дня на день должны были выписать. Я отнюдь не тешила себя иллюзиями, что последние ко мне так привязались.
От нечего делать я перебирала амулеты в своей любимой малахитовой шкатулке, которую Наставница подарила мне на одиннадцатый день рождения. Некоторые безделушки уже потеряли свои волшебные свойства и требовали повторного проведения обрядов. Обычные амулеты гадалок первой и второй степени действовали не более двух-трех месяцев, да и то если сильно повезет. Мои же сохраняли свою силу год-полтора, если их не использовать, а просто хранить у себя. А уж если оберег нашел своего хозяина, то действовал до тех пор, пока владелец не покидал сей бренный мир. Или если я обратно его не отбирала, решив, что обладатель моего оберега его не достоин. В моей практике такое случилось лишь однажды. Этот перстень с вишневым авантюрином, который я по глупой влюбленности подарила Вану, до сих пор хранился в моей шкатулке как напоминание о том, что не стоит быть слишком доверчивой.
– Я смотрю, ты все никак с камешками не наиграешься.
– Айри! Прекрати меня так пугать! Вечно ходишь, как мышь в ватных тапочках.
– Прости. Издержки профессии, – она развела руками, усаживаясь на стоящий возле моей кровати стул. – Ты куда своего красавчика подевала?
– Рэй вышел.
– На кой мне сдался твой наемник? – возмутилась подруга. – Где этот милый пушистый комочек?
– Кузьмяк? Так его Рэй выгуливает. Или наоборот... В общем, на улице они гуляют. Кузьмяк заявил, что больше не может находиться в четырех стенах и потребовал глоточек свежего воздуха. От моего великодушного предложения спустить его в корзинке через окно, он почему-то отказался. Охрану ему, видите ли, подавайте. Дескать, он такой красивый, что его могут похитить, а я потом подушку слезами обливать буду, его такого распрекрасного вспоминая, – я хохотнула. – К сожалению, у меня не получилось все это так надрывно передать, как у него.
– И правильно сделал, – закивала Айри. – Он же у нас такой ла-поч-ка! Я б сама его так и съела.
Я сомнением посмотрела на подругу. Похоже, Кузьмяк не зря опасался за сохранность собственной шкуры. От Айри можно было ожидать чего угодно. Иногда я не могла уследить за сменой ее настроений. Вот и сейчас она внезапно стала совершенно серьезной.
– Кира?
– Мм?
– Ты ведь не собираешься в него влюбляться?
– В кого?
– Не строй из себя идиотку. Ты прекрасно знаешь, о чем я и о ком. И ты знаешь, что этого делать нельзя.
Как уж тут не знать. Даже если захочу, все равно забыть не получится.
– Кира, не надо так, – Айри придвинулась поближе ко мне. Она аккуратно стерла с моей щеки предательски катящуюся слезу. – Ты же отлично помнишь, чем закончилась твоя прошлая попытка пойти наперекор ветру. Я тогда тебя еле откачала.
Улыбнувшись сквозь слезы, я прижалась мокрой щекой к ладони Айри. Подруга как всегда была права. После моего побега из Университетского города я еще долго не могла выбросить из головы и сердца Вана. Я все еще надеялась, что мы сможем быть вместе. Ветер звал меня в странствия, а я упрямо поворачивала назад. Но мой невидимый повелитель был сильнее. Ему надоело мое сопротивление, и он с силой швырнул меня о камни у подножия горы. И если бы не Айри, которая тогда по чистейшей случайности неподалеку проводила полевые учения, меня бы уже не было в живых.
– Не волнуйся, – успокоила я подругу. – Я больше не повторю эту ошибку.
– Какую ошибку? – спросил вошедший Рэй.
– Да я попросила нашего гения помочь составить вводную лекцию для первокурсниц-гадалок. Так наша красавица умудрилась в одном предложении три ошибки допустить! – оттараторила Айри, словно заранее приготовила эту речь.
– А я ведь говорил: самой книги читать надо! – заявил влетевший в комнату Кузьмяк. Держа хвост трубой, он качественно увернулся от Айри (той не хватило каких-то жалких двух сантиметров, чтобы схватить объект своего обожания) и прыгнул ко мне на руки. – А ты все: читай вслух, читай вслух! Вот и позоришь теперь меня своей безграмотностью. Фу! Мне стыдно за тебя.
Я с благодарностью посмотрела на невозмутимого фамильяра. Даже не зная суть проблемы, он все равно поддержал меня. Кузьмяк довольно урчал, одним глазом поглядывая на притихшую Айри. Он зря волновался – ведьма уткнулась в один из принесенных с собой свитков. Она что-то черкала, тихонько ругая себе под нос "нынешнюю молодежь, которая совершенно не хочет учиться". Внезапно она подскочила, бешено озираясь по сторонам.
– Который час?
– Полпервого, а что?
– Екарный Арндрэйк! У меня ж экзамен уже сорок минут как идет!
Мы втроем синхронно покачали головами, глядя вслед уносящемуся урагану. Через секунду в дверном проеме показалось испуганное лицо толстячка-знахаря.
– В-выписываетесь! – выпалил он и скрылся.
– Ур-ра! – заорала я, на радостях подбросив ошалевшего котенка вверх.
– Успокойся, – велел мне Рэй, поймав фамильяра в воздухе и, на всякий случай, посадив его к себе на плечо. Я и не заметила, когда они с Кузьмяком нашли общий язык. – Тебе нельзя волноваться.
– Кто сказал?
– Я.
Это было сказано таким категорическим тоном, что я не рискнула спорить. Кузьмяк шепнул что-то наемнику на ухо, и тот, согласно кивнув, опустил котенка на кровать. Фамильяр чинно протопал поверх одеяла, залез ко мне на колени, вытянулся на задних лапках и, зажмурившись, дотронулся носиком до моего лба. Я почувствовала, что остатки боли покидают мое тело как безбилетники общественную повозку.
– Все. Она здорова, – заключил Кузьмяк и обессиленно рухнул ко мне на руки.
– Что с ним?
– Спит, – я нежно погладила котенка и переложила его в стоящую рядом корзинку-переноску. – Бери Кузьмяка и возвращайся с ним в трактир.
– А ты куда?
– В библиотеку, куда ж еще?
Выйдя на улицу, я с жадностью оголодавшего вдохнула воздух полной грудью и тут же закашлялась. Проходящая мимо старушка жалостливо постучала "бедной деточке" по спине. Деревянной тросточкой. Осипшим голосом поблагодарив сердобольную бабулю, я порадовалась, что не успела отойти от лечебницы слишком далеко. Целительный заговор и разогревающая мазь снова разогнули мою спину и подняли мое настроение, и попытка номер два выйти на улицу увенчалась успехом.
С наслаждением вдыхая аромат едва распустившихся цветов, я гуляла по хорошо знакомым улочкам, вспоминая все, что было с ними связано. А помнила я как хорошее, так и плохое. Но, как говаривала моя Наставница, что тебя не убивает, то пристукнет кого-нибудь другого. А ей я привыкла верить. Вскоре показался и необходимый мне поворот. Почему-то мне не хотелось туда идти.
Впереди уже виднелось здание Главной библиотеки, когда меня окликнул до боли знакомый и до скрежета в зубах ненавистный голос:
– Кира, это ты? Кира Эрн?
"Нет, Арндрэйк тебя задери, не я!" – хотелось мне выкрикнуть. Но я усилием воли заставила себя изобразить на лице некое подобие (и крайне жалкое) вежливой улыбки. Развернувшись на пятках, я предстала лицом к лицу перед самым страшным сном своей юности – Тареттой Мрэн. Она сидела на одной из лавочек под ветвистым деревом. Ее плечи были укутаны тонкой шалью, хотя на улице было довольно жарко. А вот меня сразу же пробрал озноб, когда мой ночной кошмар воскликнул:
– Ба! Кого я вижу! Сама гордость и надежда всего Университетского города к нам пожаловала, как всегда мило проворковала моя бывшая сокурсница.
– И я тебе рада, Таретта.
Предполагаю, что при переходе на Ту сторону мне еще припомнят эту ложь, наверное, самую большую в моей жизни.
– Кира, ты же знаешь, что мне никогда не нравилось это имя, – пожурила меня она, ласково улыбаясь. – Пожалуйста, называй меня Тара.
