Текст книги "Посланница ветра (СИ)"
Автор книги: Алла Касперович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Нужно было действовать быстро, и я сделала то, что первым пришло в мою горемычную голову: произнесла заклинание "призыва спутника". Эх, а ведь можно было просто надеть на шею котенку такой же амулет, как я дала Эне. Это бы сохранило жизнь зверьку на три дня, а за это время я нашла бы лекаря. Но сделанного не воротишь.
Заклинание подействовало мгновенно. Многочисленные раны стали быстро затягиваться, а котенок пришел в себя. И теперь мне долгие годы предстояло терпеть это наглое мелкое создание. Наглое, потому что фамильяр – это отражение хозяина, который при произнесении заклинания передает своему спутнику частичку своей души и наделяет его чертами своего характера (кроме того, зверек частично получает и знания своего хозяина, но они настолько отрывочны, что никогда не угадаешь, что именно знает фамильяр). А мелкое, потому что мой Кузьмяк еще очень нескоро станет взрослым котом. Для того чтобы фамильяр мог сопровождать хозяина всю его долгую жизнь, зверек очень медленно стареет. И только после смерти своего колдуна, ведьмы или гадалки он становится обычным зверем или птицей. Поэтому обычно фамильяров выбирают из взрослых особей, чтобы те при случае могли защитить своего хозяина. Вот здесь я и просчиталась. Вот скажите: какая помощь от трехмесячного котенка? Вот и я того же мнения. Ест много, спит много, говорит тоже много.
– Кира, а может, спросим у кого-нибудь дорогу?
– Было бы у кого – давно б спросила!
Мы с Кузьмяком расположились на небольшой поляне после целого дня блуждания по лесу. Я честно следовала карте, но каким-то непостижимым образом мы заблудились. На помощь котенка я не рассчитывала, ведь в нем была частичка меня, а значит и его не минуло проклятие топографического кретинизма. Поэтому я просто носила звереныша за спиной в плетеной корзинке-рюкзаке.
– Ладно, – вздохнул Кузьмяк. – Так уж и быть. Сегодня я ем гречку, а завтра я требую мясо.
– Требуй себе на здоровье, кто ж не дает.
– Фи, вредина! – отвернул мордочку кошак. – Я, между прочим, расту. И мне нужно мясо! Много мяса!
– Так мышей налови.
– Я? Мышей? – котенок прижал лапку к груди, показывая, что оскорблен до глубины своей кошачьей души. – Как можно! Я – благородный фамильяр гениальной гадалки третьей степени и... Мышей?! Нет уж. Спасибо. Лучше уж голодать.
– Не подлизывайся, – хмыкнула я. – Завтра что-нибудь придумаем.
– Спасибо, Кира. Я всегда знал, что твое истинное благородство не позволит оставить бедное животное голодным. Я восхищен широтой твоей души. Благодарю, что не оставляешь своего верного товарища погибать гречневой смертью.
"Весь в меня!" – мысленно улыбнулась я со странной смесью гордости и раздражения. Так обычно думают родители о своих нашкодивших детях, сумевших найти достоверное оправдание своим шалостям.
– Ложись спать. Поздно уже. Завтра на рассвете отправляемся.
– Вечно тебе не спится, – фыркнул котенок, но послушно полез в заранее приготовленную для него круглую плетеную корзинку, внутрь которой я положила мягкую ярко-желтую подушку: одну из тех, которые я обычно использую для оформления "приемной гадалки". Я умилилась глядя на почти мгновенно уснувшего котенка – мне всегда нравилось сочетание черного и желтого.
Время еще было раннее – всего-то за полночь слегка перевалило, и я решила снова попробовать хоть что-нибудь считать с плиты, которая досталась мне в "падарашек" от Ахтарыча. Однако у меня ничего не получилось. Я попробовала несколько заговоров, ритуалов, приложила массу сил, но добилось лишь ничтожнейших результатов. Все, что мне удалось узнать, так это то, что я ОБЯЗАНА найти "их" все. Кто эти загадочные "они" и почему я кому-то что-то должна, я не знала.
Оказалось, что на серебряную плиту Ахтарыча я потратила довольно много времени. До рассвета оставалось не больше трех часов и неплохо было бы вздремнуть. Но спать совершенно не хотелось, и я села поближе к догорающему костру и принялась уже в который раз изучать карту. По моим подсчетам мы еще два дня назад должны были быть в селе, где живет сын Нарциссы. Так, здесь я повернула правильно, потом шла дорога через лес, где мне нужно было на перекрестке повернуть налево. Я так и сделала. Затем свернуть на третью тропинку справа. Если я еще не разучилась считать, то я все сделала правильно. Тогда какого Арндрэйка я заблудилась?!
За этими мрачными мыслями я провела еще час и даже не заметила, как уснула. Разбудил же меня Кузьмяк, бесцеремонно запрыгнув ко мне на грудь и хлопая лапками по моим щекам.
– Кира! Ну, Кира! Просыпа-а-айся!
– Отстань.
– Киррра!
– Ну чего тебе, мелочь черновредная? – я сбросила котенка на землю. А сама сладко потянулась. Давно мне так хорошо не спалось.
– Я пить хочу!
– Так в чем проблема? Я же тебе полную флягу оставила.
– Оставила, – подтвердил фамильяр, деловито точа когти о ближайшую корягу. – Только закрыть ее забыла. Вся вода за ночь и вытекла. Доставай еще.
Я прокашлялась и, стараясь не смотреть в глаза котенку, прошептала:
– Нет больше.
– Кира! – Кузьмяк хлопнул себя лапкой по лбу. – Ну и кто здесь взрослая разумная женщина, которая должна со всей ответственностью заботиться о своем хрупком и беззащитном любимце?!
– Понятия не имею, – ответила я, поднимаясь на ноги. – День-то какой сегодня чудный! На небе ни облачка, солнышко светит, птички поют, мошкара кусается...
– Ты мне молочные зубы не заговаривай! Я и сам так умею.
– А разве у котов бывают молочные зубы?
– Понятия не имею, – в тон мне ответствовал Кузьмяк. – И вообще... Воды! Воды! Воды!
Я взяла упирающегося котенка за шкирку и посадила его в корзинку-переноску за своей спиной. Кошак демонстративно захлопнул за собой крышку и громко замолчал. Почаще бы так.
Но надолго его не хватило.
– Кира, а куда мы идем? – вопросил Кузьмяк, высунувшись из корзинки и щекоча мое ухо своими усами.
– Воду ищем.
– А мы не заблудимся?
– Мы уже заблудились.
– А... Точно. Долго нам еще?
– Не знаю.
– Ты же гадалка!
– И что с того?
– Ну, так нагадай!
– Кузьмяк, вода – это стихия, – начала терпеливо объяснять я. – А стихия – это прерогатива ведьм и колдунов. Гадалкам же приходится искать воду точно так же, как и всем обычным людям.
Кошак снова замолк, переваривая информацию.
– И угораздило же меня стать твоим фамильяром, – буркнул котенок и спрятался в корзинку.
Дальше мы пошли в тишине, если не считать чудесного пения ранних пташек. Сейчас было мое любимое время суток – предрассветный час. В детстве я верила, что в это время можно встретить прекрасную фею, которая обязательно исполнит три моих самых заветных желания. Но пока еще они все оставались при мне. По крайней мере, я могла наслаждаться замечательной летней погодой.
Пробираясь сквозь густые заросли, я вскоре увидела просвет и поспешила к нему. Кузьмяк этому не слишком обрадовался: он только-только начал засыпать, а моя беготня совершенно не способствовала сему священному действу. Что кошак и не преминул высказать мне в довольно резких выражениях. Это меня не волновало. Зато возник вопрос: почему дрожит земля?
Раздвинув ветки, я вышла на дорогу. И с ужасом увидела, как на меня несется огромный мужчина.
– Бежим!!!
– Рэй?
Не теряя времени, он на ходу подхватил меня, перебросил через плечо и побежал дальше. Я даже не успела сообразить, что произошло, когда за нами раздался громоподобный крик:
– Стойте! Вы котика потеряли!
Кузьмяк! Неужели он выпал из корзинки?!
– Рэй! Стой! – я отчаянно забарабанила кулаками по его спине. – Стой, кому говорят!
Он нехотя остановился и позволил мне сползти вниз.
– Если что, ты сама виновата, – тихо произнес мой друг и посмотрел поверх моей головы.
По выражению лица Рэя я заключила, что нас не ждало ничего хорошего. Обычно на его лице не отражались никакие эмоции, сейчас же он сдвинул брови и прищурился. Мне стало страшно. Медленно повернувшись, я также медленно задрала голову вверх. Теперь я точно знала, где нахожусь: это был Гиблый лес – обитель всевозможной нечисти и... Великанов!
Меня накрыла волна первобытного ужаса, когда я увидела, что на лапище великана, дрожа всем своим крохотным тельцем, сидит мой Кузьмяк. Я начала экстренно соображать, как спасти фамильяра. Первое, что пришло мне в голову – наслать порчу на обидчика, но я ведь обещала Наставнице, что никогда этого делать не буду. С другой стороны, случай был явно экстраординарным, а в Кодексе ведьм, колдунов и гадалок было синим по белому прописано, что спутников следует защищать всеми доступными способами.
Цепь моих размышлений прервал великан:
– Так вы будете забирать котика или как? – спросил он, подойдя к нам вплотную. Он снял шляпу, чтобы вытереть пот со лба. Ну надо же. Рыжий-конопатый. Умилилась бы, если бы не сложившиеся обстоятельства. Рэй доставал великану разве что до колена, чего уж обо мне говорить.
– Б-будем...
Интересно: это я про себя сказала или вслух? Видимо, все-таки вслух, потому как великан осторожно опустил находящегося в предобморочном состоянии котенка к моим ногам. Кузьмяк мгновенно пришел в себя и, быстро-быстро перебирая лапками, заполз на мое плечо, оставив на моем же многострадальном теле множество мелких царапин. Затем он юркнул в корзинку-переноску и тут же захлопнул за собой крышку, заявив, что дома никого нет и не будет. Великан же молча развернулся и побрел туда, откуда пришел.
С ошалевшими глазами я обернулась к Рэю, он больше не щурился, но все еще был напряжен.
– Почему он нас с собой не забрал?
– Сам не знаю...
– Они же людьми питаются...
– Вроде так...
Рэй снова сощурился, и я, даже не оборачиваясь, поняла, что великан вернулся. Да и как не понять, когда при каждом его шаге содрогалась земля. Вероятно, он вспомнил, что ему по правилам положено нами позавтракать, а не возвращать потерянных любимцев. И все же я обернулась.
– Вот. Я ж вам кошель не вернул, – со счастливой улыбкой на огромном лице заявил людоед. – Вы так быстро убегали.
Я беспомощно посмотрела на Рэя, но он лишь покачал головой. Великан же, отдав кошель, снова собрался уходить.
– Эй! – крикнула я ему вдогонку. – А Вы разве нас есть не собираетесь?
Великан резко затормозил и снова пошел к нам. Ой, я, кажется, опять что-то не то сказала.
– Кира, – упрекнул меня наемник, как нянечка нашкодившего малыша, а из корзинки раздалось сдавленное подвывание.
Я хотела что-то сказать в свое оправдание, но как раз в этот момент перед нами на дороге, скрестив ноги, расселся людоед. Трясясь всем телом, я боялась пикнуть, пока великан долго и внимательно нас рассматривал. Наверное, думал, как вкуснее нас приготовить. Неожиданно он спросил:
– А зачем мне вас есть?
Я опешила. Мне что ему весь параграф о великанах-людоедах из книги "Враги человечества" пересказывать?!
– Э... положено так...
– Кем положено?
– Не знаю... в книжке так написано было. Лекции о вас в университетах читают...
– Эх, – вздохнул великан, – Не зря я учиться не пошел. Мамулечка мне всегда говорила, что от книг прок только один – печку разжигать.
– Что Вы имеете в виду? – осторожно поинтересовалась я.
Я спиной почувствовала, что сидящий в корзинке фамильяр весь напрягся в ожидании ответа. В этом я была с ним полностью солидарна.
– Да мы вообще эти... Как их? Во! Вертерианцы!
Не удержавшись, я хмыкнула.
– Кто? – переспросил Рэй.
– Вертерианцы!
Наемник посмотрел на меня:
– Кто?
– Вегетарианцы.
– Во! Они самые! – обрадовался великан. А от его улыбки мне стало не по себе. Сколько ж у него там зубов. Явно побольше, чем тридцать два.
Однако от сердца заметно отлегло. А вот у Кузьмяка, кажется, нет. Мой звереныш тихонько поскуливал у себя в корзинке, а потом дрожащим голосом спросил:
– Кира, это что такое?
– Вегетарианцы, – лучезарно улыбнувшись, я приступила к объяснениям. – Это те, кто не ест мясо.
– Совсем?
– Совсем.
Внезапно Рэй грузно осел на землю и закрыл лицо руками. Так он сидел минуту, две, три, десять. Мы все уже устали ждать, когда он, наконец, на нас посмотрит. Даже мой котенок высунул из своего укрытия мордочку, чтобы посмотреть, что же здесь происходит. Волновавший всех вопрос озвучил людоед-вегетарианец:
– А с вашим другом все в порядке?
– Понятия не имею.
– Кира, а он часом не сдох? – шепнул мне на ухо котенок.
– Вроде бы нет...
Предупреждая дальнейшие вопросы и предположения, Рэй протестующе поднял руку.
– Сейчас объясню.
Рэй достал из дорожной сумки флягу с водой, медленно сделал несколько глотков, так же медленно выпрямился и только после этого соизволил посмотреть на нас. За это время Кузьмяк уже полностью выбрался из корзинки-переноски, а мы с великаном познакомились и перешли на "ты". Оказалось, что его зовут Шмыг и ему всего сто двадцать три года – подросток по великаньим меркам.
– Я в порядке.
Наемник еще немного выпил из фляги, отчего Кузьмяк завистливо сглотнул.
– Ну? – поторопили Рэя мы с фамильяром.
– Ага! Ага! – закивал Шмыг.
Рэй не спеша спрятал флягу и решил-таки приступить к пояснениям. Нет, он точно когда-нибудь доведет меня до белого каления.
– Я подрядился спасти прекрасную юную деву от кровожадного людоеда.
– От меня что ли?
– Ну да.
У Шмыга началась истерика. От его смеха земля заходила ходуном, но он достаточно быстро справился с собой.
– А с чего это вы вообще взяли, что мне надобно кого-то похищать?
Мне это тоже было любопытно, ровно, как и вконец обнаглевшему котенку, который удобно устроился на моей голове, заставляя держать идеально ровную осанку. Пришлось снять нахала за шкирку, после чего я подробно узнала, кто я такая и какого он обо мне мнения.
– Странный у тебя котик, – заметил Шмыг.
– Я не странный! Я особенный!
– Особенно странный, – буркнула я, за что получила укоризненный взгляд ярко-желтых глаз.
– Так что с прекрасной юной девой? – напомнил Рэй.
– А мне, откуда знать? – пожал плечами великан-подросток. – Я ее в глаза не видал. Вы вообще первые люди, которых я за это лето встретил.
– Да уж, дела...
Кажется, я что-то забыла. Ой! Точно!
– Рэй!
– Да?
– Ты что в одиночку на великана-людоеда пошел?
Ответить мужчина не успел, потому что в разговор вмешался сам объект обсуждения.
– Не, их там много было. Во сколько! – Шмыг три раза показал свою ладонь. – Дцать чего-то там. Только вот когда меня увидали – разбежались. А я познакомиться хотел...
– А почему ты именно за Рэем побежал?
– Так он же кошель обронил! – напомнил Кузьмяк таким тоном, будто в сотый раз объяснял трехлетнему ребенку, где лево, а где право. Я ему еще это припомню.
– Во-во! – подтвердил Шмыг.
– Рэй, а где твои товарищи? – спросила я, стараясь перевести тему.
– Они мне не товарищи.
– А кто они?
– Наемники. Я их сегодня впервые увидел. Мы не вместе.
– Тоже задание выполняли, да?
– Да. Оно было такое: спасти девицу и убить великана. Кто выполнит – тому и награда.
– Так все ж таки, а чего все решили, что эта девочка у меня? – Шмыг вытер нос рукавом. Похоже, у него была аллергия на кошек...
– Записку нашли в конверте на ее кровати. В ней она написала, что ее похитил великан-людоед из Гиблого леса.
А вот теперь хохотом зашлась я.
– Кира?
– Эй, вы хоть головой подумали? Разве будет девушка, которую похищают оставлять записку, да еще и в конверте? И вообще, откуда девицу похитили?
– Из отчего дома.
– А конкретнее? Город? Село? Хутор?
– Из Арестина.
– Вот! – удовлетворенно кивнула я. – Арестин – немаленький город. Тогда каким образом наш отнюдь не незаметный Шмыг смог тайком унести девушку?
Замогильное молчание.
– Ладно. Не тушуйся. Сейчас мы все выясним. Рэй, записка у тебя?
– Нет. У кого-то из ребят осталась.
Вот это уже сложнее.
– Ты ее в руках вообще держал?
– Да.
– Ну, тогда еще не все потеряно.
За спиной я услышала перешептывания Кузьмяка со Шмыгом:
– А чегой-то твоя хозяйка делать собирается?
– Ясновидничать.
И где этот паршивец слово такое выкопал? Больше не обращая внимания на великана и фамильяра, я села напротив Рэя и взяла его руки в свои. Точнее попыталась, потому что мои ладони были как минимум раза в два меньше, чем его. Ничего, и так сойдет.
– Кира?
– Цыц!
Я сосредоточилась. Знакомое тепло разлилось по телу, частично передаваясь Рэю. Я видела, что он хочет что-то спросить, но отрицательно покачала головой, и он, смирившись, кивнул. Тогда я закрыла глаза, и передо мной замелькали картинки прошлого. Черно-белые, потому что контакт происходил не напрямую с предметом. Чем дольше я смотрела, тем сильнее вытягивалось мое лицо. Больше я не могла сдерживаться.
– Кира, ты чего ржешь, как лошадь недоперерезанная? – спросил Кузьмяк, косясь на меня, как на умалишенную.
– Кхм. Как бы это сказать помягче... Обманула всех эта девица. Сбежала со своим кавалером, а записку оставила, чтобы пустить тех, кто отправится на ее поиски, по ложному следу.
– Чувствую себя полным идиотом, – мрачно изрек Рэй, поднимаясь на ноги и подавая мне руку.
– Раньше надо было думать. Или ты только мышцы растишь, пренебрегая своими обязанностями перед своим же, похоже, скудным мозгом? – расхохотался Кузьмяк и полез по мне, как по лестнице, в свою корзинку.
– Кира... – вкрадчиво начал Рэй. – У меня к тебе два вопроса.
– Мм?
– Во-первых, что это за зверь такой не в меру языкастый? И...
– Что, и? – напрягся фамильяр.
– И во-вторых, можно я его прибью?
Кошак благоразумно захлопнул за собой крышку, намереваясь в ближайшее время без надобности не высовываться.
– Фамильяр это мой.
– Ты же не хотела...
– Да так, – замялась я. – Случайно вышло.
Как-то странно было находиться в обществе великана и совершенно его не бояться. Из книг я знала, что они злобные и кровожадные твари. Что там еще написано было... Ах да! Говорить не умеют. Чушь собачья! Хоть Шмыг и не страдал излишним красноречием, но его словарного запаса вполне хватало для общения. Также по книжным данным у всех великанов всего один глаз. Снова неправда. Шмыг от нас отличался только своими размерами. Что еще? Живут одиночками.
– Шмыг?
– Да?
– А ты один живешь?
– Да. То есть, нет! Сейчас один.
– Что значит сейчас?
– Ну... обычно я с семьей в городе живу. А сейчас один здесь отдыхаю. У нас тут хижина в лесу есть.
– У вас есть город? – хором спросили мы с Рэем. Было общеизвестно, что великанов по всему миру насчитывается не больше десятка. А здесь речь шла о целом городе.
– И где он в таком случае находится? – поинтересовалась я.
– Ну да, есть у нас город, – кивнул Шмыг. – Подземный. Только я вам про него больше ничего не расскажу.
– Почему?
– Эта... как ее? О! Анспирация.
– Конспирация, – машинально поправила я.
– Ага! Точно! Она самая. Кира, а вы с котиком сюда, зачем забрели?
Ой! Я же совсем про ларец забыла.
– Мы в Горники шли. Деревня такая есть.
– Не слышал. А где это?
Я достала карту, развернула ее и ткнула пальчиком в нужном месте.
– Ой, куда вас занесло! – искренне посочувствовал Шмыг. – Заблудились?
– Кхм. Да.
Из корзинки послышался сдавленный смешок. Молчал бы уж – сам не лучше.
– Рэй, а тебе случайненько так в Горники не надо? – с надеждой спросила я.
– Случайно не надо.
Я расстроилась.
– А за компанию пойду.
Вот же вредина! Это он специально надо мной издевается, или у него характер такой? От радости я бросилась к наемнику на шею. Пришлось подпрыгнуть, но цели я своей достигла. Рэй прижал меня к себе, удерживая на весу.
– Осторожно, – сказал он. – Опять что-нибудь вывихнешь.
– Эй! – возмутился Кузьмяк. – Хватит уже издеваться над маленьким безобидным животным. Не трясите корзинку – меня укачивает.
– Кузьмяк, замолкни, – шикнула я, когда Рэй осторожно опустил меня на землю.
– Кира. Ты же моя любимая хозяйка, – сел на любимого конька котенок. – Твоя святая обязанность обо мне забо...
Нравоучительную тираду фамильяра на полуслове прервал Шмыг. После непродолжительных раздумий он предложил:
– А давайте я вас до границы Гиблого леса донесу. Сами вы долго добираться будете, а я за час дойду. Хотите?
Мы с Рэем переглянулись и одновременно ответили:
– Хотим!
Шмыг снял свою шляпу, положил на землю, и мы удобно в ней расположились. За приятной беседой время пролетело незаметно. Вот уже и Гиблый лес заканчивался. Рэй вряд ли это заметил, потому что границы как таковой и не было. Я четко видела различия в ауре обоих лесов. И почему-то у Гиблого леса она была дружелюбнее.
На прощание я подарила Шмыгу большой мешок гречки. На ужин ему должно было хватить. В одном Кузьмяк был прав: видеть эту гречку больше не могу!
ГЛАВА 9
– Может, уже все-таки привал сделаем? – в сто первый раз заныла я.
Мы шли уже целый день, и за это время Рэй едва ли дал нам передохнуть. Нам так и не удалось найти воду, и от этого наше коллективное настроение портилось со скоростью лошадиной тройки. К тому же я успела десять раз пожалеть о том, что не пополнила свои запасы съестного в Зевске. Хлеб, который был в сумке Рэя, мы съели еще утром.
– Вода! – заорал Кузьмяк. – Я вижу воду!
– Где?
Рэй приставил ладонь ребром ко лбу, всматриваясь вдаль. Я же по-прежнему ничего не могла разглядеть, кроме кустов и деревьев.
– Вперед! – скомандовал наемник, и я послушно поплелась за ним. Можно подумать, у меня выбор был.
Наконец и я увидела лесной источник. До этого момента я была уверена, что ничто в этом мире не заставит меня побежать – так сильно я устала. Ничего, у жажды получилось. Мы втроем жадно припали к воде, словно стараясь напиться впрок. Удостоверившись, что смерть от обезвоживания нам больше не грозит, мы с котенком уставшие, но жутко довольные растянулись на траве. Двигаться совершенно не хотелось. Рэй же уселся возле дерева и принялся деловито начищать свой меч. И откуда у этого наемника только силы берутся?
– Здесь и заночуем, – объявил Рэй.
Я возликовала. Мысленно, разумеется, потому что проявлять бурную радость сил не осталось. Даже мой словоохотливый фамильяр оставил все без своих комментариев. Довольно муркнув, он удобно улегся на моем животе и задремал, иногда подергивая во сне лапками, словно охотясь за какой-то мелкой живностью. Ага. Как же. Станет этот бездельник себе сам пропитание добывать. Он скорее уж меня заставит этим заниматься.
Где-то через полчаса мы все-таки смогли подняться на ноги. Ехидно хмыкнув – месть сладка! – я спихнула с себя фамильяра. Тот кубарем скатился на землю и стал озираться по сторонам, сонно потирая лапками глаза. Наконец он смог сфокусировать свой взгляд на мне и, вложив в свой голос все возмущение, на которое только был способен, он завопил:
– Кира!!!
– Да, мой милый? – проворковала я, не чувствуя за собой ровно никакой вины.
Странно, но Кузьмяк не нашелся, что на это ответить. Видимо, еще не проснулся.
– Рэй, я есть хочу! – обратилась я к разминающему уставшие мышцы наемнику.
– И я! – подхватил кошак.
– Я тоже. Давай кота зажарим.
Фамильяр театрально хлопнулся в обморок, не забыв приложить лапку ко лбу. Я потыкала котенка носком сапога. Долго Кузьмяк притворяться не смог – желудок напомнил ему громким урчанием, что сейчас не самое подходящее время для представлений.
– Эй! Прекрати меня пинать! – заорал он. – На мою прекрасную шкурку, между прочим, покушаются!
– Больно надо.
– Я бедное несчастное животное, а надо мной издеваются всякие недоу... – Кузьмяк осекся, увидев, что Рэй многозначительно поглаживает острие своего меча. – Господин хороший, я невкусный. Честное кошачье! Да и шерсть облазить начала... Не ешьте меня, пожалуйста!
Я закусила губу, чтобы не рассмеяться, но получилось только хуже – я начала похрюкивать. Через несколько секунд я хохотала уже в голос, и мне даже показалось, что у Рэя дернулся уголок губ.
– Ребята, – все еще немного дуясь, произнес котенок. – Я, конечно, понимаю, что смех продлевает жизнь и все такое, но и мясца отведать не помешало бы.
– Дело говоришь, блохастый.
– Сам ты блохастый, – тихонько буркнул фамильяр. – Наверное, сам уже месяц не мылся, а все туда же – обзываться.
– Что?
– Хвороста для костра, говорю, надо бы насобирать.
Рэй недоверчиво покосился на котенка, но промолчал.
– Мы с Кузьмяком займемся костром, а с тебя наш ужин, – озвучила я свое решение.
– Почему это с меня?
– А кто тут мужик?
– Это здесь причем?
– Положено так.
– Я не согласен.
– Твое согласие и не требуется.
– Это еще почему?
До меня дошли обрывки его мыслей. Если я ничего не перепутала, то наш невозмутимый наемник всего-навсего не умеет готовить и попросту боится, что я заставлю его это делать.
– Ребята!!! – отчаянно завыл Кузьмяк. – Прекращайте спорить! Еда сама себя не принесет!
Мы уставились на валяющегося в картинном обмороке фамильяра и дружно пожали плечами. Не хотелось этого признавать, но котенок был прав.
– Готовишь ты.
– Договорились.
Рэй без дальнейших споров направился вглубь за предполагаемой добычей. Я очень надеялась, что он лучший охотник, чем я, которая может полдня потратить на беготню за зайцем, а потом отпустить пушистую зверушку, потому что у нее слишком милые глазки да ушки.
– Кира, – прервал мои размышления Кузьмяк. – Ты ничего не забыла?
– А?
– Хворост.
– Точно.
Сбор сухих веток выглядел приблизительно так: я ползала по земле в поисках пригодного для растопки материала, а мой так называемый помощник возлежал в своей корзинке и, мурлыча какую-то незнакомую мне мелодию, вылизывался. В ответ на мои замечания, что мог бы немного и подсобить, он начинал громко распевать портовые песни. Уму не приложу, где он их мог наслушаться. Даже я, исходив на своих двоих весь Амарант, никогда не слышала подобной пахабщины. Благо здесь не было слабонервных кисейных барышень, а я к ним никогда не относилась, поэтому просто дала котенку символическую затрещину, и его творческий поток мгновенно иссяк, оставив на своем месте лишь недовольное ворчание. Тихое, чтобы я ненароком не разобрала, что именно фамильяр считает недостойным в моем поведении. Зря это он. Я и так все знала. Позже займусь его воспитанием, не до него сейчас, а иначе останемся без еды – мне пока удалось найти всего несколько подходящих веточек. По крайней мере, уже не с пустыми руками. Главное – положить начало.
Когда было собрано достаточно, вернулся и Рэй, неся уже выпотрошенные заячьи тушки. За это я была ему искренне благодарна – сама бы я с этим вряд ли бы справилась.
– Почему костер еще не горит?
Я глянула на нежащегося на мягких подушках котенка, и с трудом разогнула затекшую от долгого ползания на коленях спину.
– Ужин я принес, так что с тебя огонь, – сказал наемник, помогая мне выпрямиться.
Я только фыркнула.
– Так, когда костер будет?
Мне пришлось отвести глаза, а вредина-фамильяр зашелся хохотом, держась одной лапкой за живот, а другой, указывая на меня:
– О-она... а-ха-ха... не умеет!
– Как это? – Рэй согнулся в три погибели, чтобы заглянуть в мое пылающее лицо. – В прошлый раз все нормально было...
– Это не я, – пробормотала я, отпихивая от себя друга. – Это был Илай.
– Илай?
– Угу.
– Ты не умеешь с огнивом обращаться?
Кивок. Рэй покачал головой, а затем предложил:
– Давай научу.
– А может, не надо? – на всякий случай заикнулась я.
– Не бойся. Все получится.
Уже успев понять, что Рэя очень сложно переубедить, если он что-то решил, я обреченно вздохнула. А котенка накрыл новый приступ хохота.
Через час бесплодных попыток Рэй все-таки сдался и разжег костер сам. Я же занялась приготовлением ужина. Когда мясо было хорошо сдобрено приправами, я понесла его к вертелу, так вовремя оказавшемуся в моем вещь-мешке.
– Кира, дай коту сырого...
Ни я ответить не успела, ни Рэй окончит свою фразу, потому что вмешался Кузьмяк, состроив оскорбленную мордочку:
– Фи! Как можно! Я не ем сырое мясо! Только вкусно приготовленное!
Котенок с преисполненным достоинства видом от нас отвернулся и свернулся калачиком в корзинке. А Рэй не мигая посмотрел на меня:
– Ты где эту помесь кошки и дряхлого аристократа выкопала?
– Лучше и не спрашивай.
Жаркое получилось превосходным, и от двух тушек вскоре не осталось и следа. Рэй, как самый крупный среди нас съел целого зайца, а второго поделили мы с Кузьмяком. И, как мне кажется, котенку досталось больше. Но когда я об этом заикнулась, он посмотрел на меня такими честными и невинными глазками, что я засомневалась. Только после того, как фамильяр стащил последний кусочек из моей тарелки, я поняла, что была не так уж неправа.
Когда с ужином было покончено, мы начали готовиться к ночлегу. Рэй достал из своей сумки тонкое покрывало и расстелил его на земле, я же вытащила спальный мешок, а Кузьмяк... А Кузьмяк давно уже спал без задних лап, вытянувшись в своей корзинке. На его довольной мордочке было белым по черному написано, что Его Фамильярское Величество изволит видеть десятый сон.
– Можно я его пну? – шепнул Рэй.
Прищурившись, я посмотрела на мужчину. Мне очень хотелось дать ему положительный ответ, но Кодекс колдунов, ведьм и гадалок выбора мне не оставлял. Поэтому я лишь отрицательно помотала головой, хоть соблазн был и велик.
Солнце давно уже отправилось в Долину снов, чего и нам желало. Костер почти догорел, и его мягкий свет гипнотизировал, убаюкивая. Долго сопротивляться ему у меня не получилось, и я сдалась на милость победителя, очутившись в пушистых объятиях Сна. Как обычно сновидений не было, и спустя два часа я открыла глаза. Мне почудилось, будто кто-то тихонько стонет, хотя это могла быть и моя галлюцинация. Такое со мной иногда случалось после сильных переживаний. В таких случаях я видела картинки прошлого и будущего даже с открытыми глазами. Никому бы такого не пожелала, потому что не понимаешь, где видения, а где реальность. Так недолго и сойти с ума.
Я выползла из спального мешка и тряхнула головой, но стоны не прекратились. Тогда я поднялась на ноги и достала заговоренную свечу, чтобы хоть как-то осветить себе дорогу – костер давно догорел, а луна укуталась одеялом из облаков. Вот только под ноги смотреть я так и не научилась. Споткнувшись о сумку Рэя, я растянулась возле него самого, чудом себе ничего не сломав. На этот раз, кажется, даже без синяков обойдется. Но об этом я узнаю только завтра.
