Текст книги "Частная Академия. Осколки (СИ)"
Автор книги: Алина Ланская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
Глава 11
Настороженно оглядываю аудиторию прежде, чем зайти внутрь. Давай, Мира, соберись и ничего не бойся!
Легко сказать – не бойся. Ладно, тут ни одной девчонки, к этому я уже привыкла, да еще я единственная с первого курса. Меня наконец замечают – кто-то таращится с вежливым недоумением, кто-то хмурится, несколько парней перешептываются. Мне чудится или я слышу фамилию «Баев»? В груди что-то царапает, хочется даже провести рукой, чтобы успокоить тело, но я сдерживаюсь.
Мира, ты сейчас сама за себя. И обязана всем доказать, что имеешь право остаться на этом факультативе для старшекурсников.
Парней человек двадцать пять или тридцать, многих я вижу не первый раз – все-таки на одной кафедре учимся. Понятно, что такие перваки, как я, никому из них не интересны, но лица друг друга запомнить несложно.
Аркадия нет в аудитории, и это напрягает. Я специально пришла к началу занятия, рассчитывая, что он уже здесь. Малодушно и трусливо, Мирослава! Я будто наяву слышу строгий голос папы. Так что, глубоко вздохнув, шагаю в самый центр аудитории и громко здороваюсь.
– Привет всем! – Улыбаюсь парням, надеюсь, уверенно вышло.
Мне в ответ не спешат улыбаться, но хотя бы не троллят, что уже хорошо. Да и не чувствую особой враждебности.
– Здаров! – наконец кивает один из пацанов со смазливой физиономией. Этот точно не на дотации, взгляд ленивый и дерзкий. – Не, я, конечно, не против, но разве сюда звали перваков?
– Шанина? Верно? – спрашивает другой, по виду его приятель. Светловолосый, взгляд из-под очков умный, внимательный. Впрочем, здесь дураков нет по определению.
– Верно, первый курс. Тоже записалась на факультатив.
Так и хочется добавить: а что, нельзя? Но я не обязана перед ними отчитываться и оправдываться. Здесь все на равных, Мира. Все на равных! Даже если кто-то знает больше тебя, старше тебя по возрасту или заплатил за свое обучение миллионы, которых у тебя нет.
То ли их устроил мой ответ, то ли им уже не так интересно на меня пялиться, но я облегчением усаживаюсь на один из пуфов поближе к стене. Забавно, что в аудитории нет ни столов, ни стульев. Но есть большая доска, на которой пока ничего не написано.
Поглядываю на часы – уже пять минут прошло, а Цырулева нет. Думаю написать ему сообщение, но Аркадий уже появляется в дверях.
Сразу замечаю на нем пиджак, который он мне одолжил и который волшебным образом исчез из моей комнаты вместе с Артемом. Значит, Баев его все-таки вернул. Мне бы обрадоваться, но в груди снова больно зудит от воспоминания. Ну уж нет! Хватит, Мира! Давлю боль в ее зародыше. У меня все будет отлично!
– Всем привет! – На лице Аркадия играет теплая доброжелательная улыбка, мне становится чуть уютнее среди незнакомых старшекурсников. – Итак, наш первый факультатив и самое время рассказать, чем мы с вами будем заниматься весь семестр.
– Задачами по квантовой физике, я надеюсь? – перебивает препода тот мажор со смазливой физиономией. – Я, собственно, здесь за этим. Подтянуть надо бы.
– Не совсем, Вадим. Учебная программа остается на парах. А здесь будем развивать интуицию. Как думаете, почему? – обращается Цырулев к нам. Находит меня взглядом: – Мирослава, ваше мнение.
Что? Я?! Почему? Я же здесь… на равных, Мира! На равных! Привыкай!
Почти три десятка глаз сейчас неотрывно смотрят на меня, тушуюсь от такого внимания. Секунда, другая, третья проносятся с недопустимой скоростью. От меня ждут ответа.
– Ну, – чуть прокашливаюсь от волнения, но говорю: – Интуиция – главный двигатель физики. Большая часть современной физики сначала была придумана в голове, а потом доказана экспериментально. Тот же Бозон Хиггса открыли только в две тысячи двенадцатом году, хотя сам Питер Хиггс еще в шестидесятых годах прошлого века предположил, что эта элементарная частица должна существовать.
– Верно, Мирослава, спасибо! – Аркадий кивает, кажется, он не удивлен моим ответом. А вот я мысленно ставлю себе «отлично» за то, что не растерялась. – Итак, мы будем учиться рассуждать, будем спорить и искать путь к истине. Ну и ставить опыты, конечно. Кто из вас планирует стать экспериментальным физиком?
Половина аудитории поднимает руки. Я сижу неподвижно, потому что пока не представляю очертаний своего будущего. Откидываюсь на мягкую спинку пуфа и медленно вожу взглядом по ребятам. А вдруг лет через десять я с кем-то из них буду работать вместе? Так неожиданно думать о ком-то как о будущих коллегах.
Аркадий рассказывает об одной из самых интересных нерешенных проблем физики – стрелу времени. Почему у времени есть направление? Чем время отличается от пространства?
Я читала лишь пару научных статей, да и то мало что помню из них, поэтому каждая фраза Цырулева для меня сродни открытию. Вижу, что старшекурсники сидят, разинув рты, и полностью расслабляюсь. Не я одна ничего не знаю. Лишь когда Цырулев предлагает Вадиму подготовить небольшой доклад про стрелу времени к следующей встрече, я смотрю на часы.
Почти два часа прошло!
– Круто он рассказывает. – Слышу за спиной мужской голос, когда начинаем расходиться. – Я гуглил, пока он говорил, не нарыл, откуда инфу брал…
Невольно улыбаюсь, потому что сама периодически проверяю, откуда преподы берут информацию для своих лекций. И если не нахожу, тоже радуюсь.
– Мирослава! – Аркадий нагоняет меня почти у выхода из здания. Время совсем позднее, похоже, только охрана и осталась. – Ну как? Делись впечатлениями.
Звучит не как приказ и не как просьба, скорее как предложение немного поболтать. Мы вместе выходим и неторопливо бредем по хрустящей от морозного снега дорожке.
– Круто! – честно отвечаю я. – Что тут еще скажешь. Я в восторге и да, очень рада, что мы не идем по программе какого-то курса, а действительно учимся думать, предполагать. Это, знаешь, как будто с тебя сняли наручники и сказали, что ты можешь руками делать что угодно, а не только писать формулы.
– Интересное сравнение, – усмехается Аркадий. – Давай еще круг сделаем вокруг здания, а потом каждый к себе. Не против? Не замерзнешь?
– Нет, конечно, с удовольствием! Слушай, я не до конца поняла про стрелу. Можешь кое-что еще раз объяснить?
– Разумеется!
Мы еще раз обходим главное здание, когда Цырулев внезапно спрашивает:
– За нами уже минут пять идет какой-то парень. Случайно, не твой поклонник? Я не мешаю тебе?
– Нет у меня никаких поклонни…ков!
Оборачиваюсь и вижу одного из своих «телохранителей». Того, с филологического. Ну надо же!
– Он тебя преследует? Мира? – Аркадий выжидающе смотрит на меня.
– Нет, все в порядке. Это…
Не знаю, как ему сказать, но он отвечает сам:
– Баев, верно?
– Верно.
– Не думай, я не лезу в твою личную жизнь, но я обещал присмотреть за тобой, поэтому спрашиваю.
– Он не моя личная жизнь! – Все мое благостное настроение летит к чертям. – Вообще ни разу!
Аркадий будто не замечает, что я на взводе:
– Когда он вернул мой пиджак, я понял, что у вас отношения…
– Ну. – Я нервно смеюсь. – Знаешь, если бы у нас с ним были отношения, я, наверное, бы знала, где его носит! А я понятию не имею. Видела его почти неделю назад. А этот парень у нас за спиной… Артем не хочет повторения того, что произошло… ну, ты понимаешь, да?
– Понимаю. Но ведь это сам Баев создал такую систему буллинга непокорных студентов? Все должны подчиняться правилам, которые он установил в академии?
Молчу, да и мой ответ не нужен Аркадию. Похоже, он очень быстро сам во всем разобрался. Редкий интерес для препода, ведь педагоги предпочитают не замечать.
– Однажды это сыграет с ним злую шутку, – задумчиво произносит Цырулев. – Помнишь третий закон Ньютона?
– Что сила действия равна силе противодействия? – удивленно переспрашиваю я. – При чем тут Артем?
– Однажды ему самому придется подчиниться системе и стать ее рабом. Может, не этой в академии, а другой системе, не менее сложной и жесткой. И тогда он станет ее рабом и не сможет распоряжаться собой. И будет делать то, что ему скажут. Ладно, Мира, вот твое общежитие. Спокойной ночи!
Юлька уже спит давно, а я лежу с открытыми глазами, уставившись в темноту. Каждое слово Аркадия, как клеймо, жжет в душе.
Закон Ньютона уже сработал на Баеве. Он женится.
Глава 12
– Что я вам говорил, Мирослава? – Наш препод по механике Тимофей Леонидович держит в руках мою работу, которую мы сдавали в среду. – Как только пройдет страх и скованность, вы сможете раскрыться в полной мере. Великолепно! Просто великолепно!
Я на верху блаженства. Готова бесконечно слушать, как меня хвалят. Потому что знаю: заслужила! Я довольна собой, что бывает очень редко. А в этой академии, кажется, впервые по-настоящему.
– Спасибо! Да было время подготовиться, и тема такая… в общем, буду стараться.
Наблюдаю за тем, как пацаны выходят из кабинета. Тимофей Леонидович ловит мой взгляд и спрашивает:
– Как ваши юноши? Смотрю, наладились с ними отношения?
– Не знаю, если честно, – пожимаю плечами. – Помню, как вы говорили, что им сложно, если девушка не хуже их или даже лучше. Не думаю, что они стали лучше ко мне относиться, но по крайней мере общаемся мы сносно.
Смертин с Асафьевым так вообще вчера подходили, просили пропихнуть их на факультатив к Цырулеву. Обещала уточнить у Аркадия. Неловко, но я все-таки это сделаю.
– Рад за вас, Мирослава. – Препод уже собрал вещи со стола, и мы вместе выходим в коридор. – Надеюсь увидеть вас в субботу на моем факультативе.
– Конечно, – обещаю я. – Теперь у меня намного больше времени, то есть я имею в виду… я просто счастлива… столько всего!
Сбиваюсь на какой-то лепет, смущаюсь и, простившись с Тимофеем Леонидовичем, бегу обедать в столовку. После того случая с Касаткиной и Яной я не хожу на третий этаж.
После пар, когда собираюсь идти на факультатив по английскому, получаю эсэмэску от Цырулева:
«Привет! Придешь завтра на факультатив?»
«Привет! Конечно!»
«Вадим свалился с отравлением, не будет завтра выступать с докладом. Не хочешь вместо него?»
Что? Он с ума сошел? Выступать перед всеми?! Нет! Руки дрожат, не могу ничего толком написать, и главное – отказываться неудобно. Он и так сделал для меня исключение, взял первокурсницу. И пока я лихорадочно пытаюсь придумать достойный ответ, получаю сообщение:
«Как насчет значения экспериментов Николы Теслы? Легкая тема, хайповая. Соглашайся!»
Ну и как я могу отказаться? К тому же в областной олимпиаде победила в прошлом году как раз с Теслой. Тут, разумеется, другой уровень подачи информации, но все равно тема Теслы куда проще стрелы времени.
Я не спрашиваю, почему он предложил это мне, а не более знающим студентом. Соглашаюсь, потому что доверяю ему и не хочу разочаровывать. И тема более чем приемлемая. Вот только есть одна проблема. Вздохнув, пишу правду:
«Я бы с радостью. Классная тема, но я безумно боюсь выступать. У меня и опыта нет».
«Можешь прийти ко мне часа через полтора? Поделюсь с тобой своими лайфхаками. Если не поможет, тогда отбой».
А я уже хочу! Хочу выступить! Доклад за ночь напишу, тема любимая, но как представлю, как все на меня будут смотреть…
«Спасибо! Обязательно зайду!»
На английском сижу как на иголках, даже отвечаю невпопад, жду, когда же все закончится, а встать и уйти совесть не позволяет. Английский не виноват, что я уже вся в перманентном токе и катушке Теслы!
Аркадия вижу в нескольких метрах от аудитории, где мы должны были встретиться.
– Привет! – машет он мне. – Ну как, не передумала?
Подхожу и смущенно улыбаюсь:
– Нет, конечно! Я уже в голове и план набросала. Но страшновато. А если я налажаю?
Цырулев подходит почти вплотную. Чувствую запах табака, смешанный с ароматом мужского парфюма. Хочу сделать шаг назад, но как-то неловко, решит еще, что мне неприятно стоять так близко. Внутренне вздрагиваю, но не дергаюсь, когда он вдруг кладет мне ладони на плечи.
– Верь в себя, как я в тебя верю! Завтра на факультативе все должны увидеть, почему я тебя пригласил, хотя ты с первого курса.
– Ага! – киваю я. Не знаю, что сказать. Надо бы отодвинуться, но Аркадий держит крепко и уже склоняется, приближая свое лицо к моему. Будет совсем некрасиво, если я сброшу его руки?
– Послушай, меня сейчас декан вызвал, не смогу тебе сейчас уделить время, потом кое-какие дела… Часов в восемь вечера нормально будет? На кафедре сможем потренироваться, все разойдутся.
Вроде и намеков никаких и взгляд у него обычный, без двусмысленностей, но как-то…
– Так вот для чего нужны факультативы! – разрывает тишину знакомый голос. От неожиданности и, чего уж там, страха отпрыгиваю от Цырулева едва ли не на метр. – Готовить доклады с чужими девушками в интимной обстановке? А по-другому вам студенток к себе не привлечь?
Баев прожигает Аркадия таким взглядом, что боюсь, еще чуть-чуть – и набросится на него. Пальто нараспашку; мне кажется, я вижу в черных волосах тающие снежинки. Как он здесь очутился? Сердце, которое секунды назад сжималось от боязни сцены, теперь радостно трепещет. Вернулся!
– Баев, вы не умеете делать правильные выводы, – спокойно говорит Аркадий. Он если и смущен, то не показывает этого. – Завтра Мира выступает с докладом у меня на факультативе, у нее нет опыта публичных выступлений, я просто хотел помочь.
– Поздно вечером, на кафедре, где никого нет? – насмешливо щурится Баев. Меня будто вообще не замечает. – Я сам подготовлю Миру к выступлению. Обойдемся без вас.
– А может, у Мирославы спросим? – раздраженно интересуется Цырулев. – Вы много на себя берете, Баев!
– Если беру, то только свое! – жестко впечатывает Артем.
Подходит близко, не успеваю сориентироваться. Его руки по-хозяйски обнимают, потом разворачивает меня к себе. Я растеряна, хочу вырваться. Да что он позволяет! Где он был? С кем? С Юстиной? Да как он смеет?!
– Привет, Мира. – Он смотрит на меня так, будто никого рядом нет. Только я. – Я соскучился.
И целует. Жадно, ненасытно, заставляя меня таять в его объятиях, замереть, закрыть глаза и забыть обо всем.
Вдыхаю такой родной запах, зарываюсь руками в его волосы, страстно отвечаю на поцелуй. Но резко отшатываюсь, когда в груди заканчивается воздух.
Боже мой, что я натворила!
На лице Баева светится самодовольная улыбка, полная превосходства. Мне хочется стереть ее! Но еще больше хочется надавать себе пощечин за то, что повелась.
Как же стыдно перед Аркадием! Но Цырулева уже нет – вижу вдалеке его спину. Это конец! Он меня теперь точно перестанет уважать, я это заслужила.
– Что ты наделал? – Зло толкаю Баева в плечо. Он даже не двинулся с места. Снова толкаю. – Зачем ты это устроил? Зачем?!
– Потому что до него не дошло с первого раза. Я сказал ему, что ты моя. Еще вопросы?
– Ненавижу! – выдыхаю я. – Просто ненавижу! И я не твоя! Понял?!
На губах еще горит его поцелуй, когда в слезах я убегаю по коридору.
Глава 13
Прохладные струи резво бегут по телу, но совершенно не охлаждают его. Я уже подумываю о ледяном душе. Может, он хотя бы немного приведет меня в чувство. Не помню, чтобы я когда-нибудь была в такой ярости, как сегодня.
Никто и никогда не выводил меня из себя так, как Баев. До трясучки, до полной потери самоконтроля, до…
– А-а-а! – вскрикиваю я от ледяных брызг и тут же переключаю воду на горячую. Ненавижу холод!
К черту Баева! К черту стыд и возмущение! К черту Аркадия! Он, наверное, даже смотреть на меня не станет после того, что устроил сегодня Темный. Не представляю, как я завтра буду выступать перед всеми с докладом! Опозорюсь на всю академию!
Подлый кукловод! Манипулятор! Ненавижу его! Когда он уже оставит меня в покое?!
Душ не помогает. Я по-прежнему на взводе.
Остервенело тру влажное тело полотенцем, отжимаю волосы и набрасываю на себя банный халат. Юлька еще не скоро придет, успею привести себя в порядок. Наверное.
Выхожу из ванной разгоряченная, но в комнате хотя бы не так жарко.
– Ай! – взвизгиваю я и тут же испуганно хватаюсь за края халата на груди. – Баев! Какого?!. Ты… ты что…
Захлебываюсь от собственного крика, в горле мгновенно пересыхает. Я все горю. С ужасом беспомощно смотрю на Артема, который, развалившись на моей кровати, неторопливо разглядывает мои голые ноги, скользит взглядом выше, задерживается на моих руках у груди.
Надо выгнать его отсюда! Закричать! Устроить скандал! Пусть ему… да ни черта ему не будет! Ему плевать на огласку. К тому же вся академия и так уверена, что у нас что-то было.
Про мою репутацию он не думает, точнее… вот же сволочь!
Не сводя с меня глаз, Артем легко поднимается с кровати и стремительно пересекает комнату. Настолько быстро, что я даже не успеваю отступить назад.
– Ты что здесь забыл, Баев? – хрипло спрашиваю я.
– Тебя, разумеется, – серьезно, без капли стеба отвечает Артем. На нем та же одежда, что и сегодня в академии. Тонкий синий джемпер и темные брюки. Только пальто снял. А на левом запястье мой браслет, который я ему подарила на Новый год. Не дает мне забыть о той ночи…
– Видеть тебя не хочу! – злобно выдыхаю я и крепче вцепляюсь в ворот халата. Потому что охота влепить пару пощечин, стереть с губ надменную улыбку, до крови расцарапать эту красивую высокомерную морду! – После того, что ты сегодня сделал! Да тебя убить мало, Баев! Аркадий ни в чем не виноват!
– За то, как он на тебя смотрит, ему надо вырвать глаза, – негромко и обыденно произносит Артем. Ни угроз, ни бравады. – Считай, Цырулеву сегодня повезло. И я знаю, ты не любишь вид крови. А если он посмеет к тебе снова прикоснуться, то… то тебе не нужно знать, что я с ним сделаю. Я вообще пришел сюда не обсуждать этого пидораса.
– Артем!
– Эм? – выдыхает он совсем другим тоном. Мягким и приглушенным. – Как же вкусно от тебя пахнет, Мира. Моя строптивая, сладкая девочка. А когда ты в гневе, хочу тебя еще сильнее.
От голоса Баева у меня безвольно опускаются руки. Мне уже не хочется его убивать. Хочу обнять его, прижаться и забыть обо всем. Хотя бы ненадолго.
– Только попробуй! – Выставляю между нами руки и тут же осознаю свою ошибку. Ладони упираются в крепкую грудь. Тонкая ткань джемпера словно и не скрывает ничего. Ощущения – словно я касаюсь обнаженной, разгоряченной кожи. Пальцы покалывает от нетерпения, хочу провести ладонями по его телу, а еще лучше – стянуть с него одежду, чтобы уж точно, без всяких «словно».
Тихий самодовольный смешок, и я с бессильной злостью бью кулаками по его груди.
– Убирайся отсюда, Баев! – шиплю я. – Пошел вон!
Никогда себе не позволяла раньше выгонять Артема. Да еще и из его академии.
– Только если вместе с тобой, Мира. – Делает шаг вперед и прижимает меня к краю Юлькиного стола. Кладет ладони мне на бедра. Вздрагиваю всем телом, но даже не пытаюсь освободиться. Одно его движение – и полы халата разойдутся в стороны. А под ним на мне ничего! Совсем ничего!
– Нет! – цежу сквозь зубы. – Ты понимаешь слово «нет», Баев?
– Нет! – наклоняется и шепчет мне в губы. – Только «да», Мира. Да!
Нервно облизываю пересохшие губы и вижу, как его взгляд темнеет. Я знаю, что сейчас будет. Слишком хорошо знаю!
– Если поцелуешь, укушу! До крови!
– Кусай! – разрешает он и больно сдавливает мои бедра, резко приподнимает и усаживает на стол. А потом жадно впивается в мой рот, отбирает у меня дыхание, языком проводит по нёбу, всасывает меня в себя.
Пытаюсь оттолкнуть Артема, бью его по плечам, хочу слезть со стола, но оказываюсь в тисках сильных рук. Они гладят меня по спине, спускаются к бедрам. Его ладонь осторожно отодвигает полу халата и дотрагивается до обнаженного колена и плавно движется вверх.
Тело пронизывают сотни электрических разрядов, я дрожу от нестерпимого жара, который разливается внутри. Мне хочется сдвинуть ноги, дергаюсь, но Артем держит крепко. Терзает мои губы, вбивается в мой рот языком, заставляя меня тихо застонать.
Нет! Нет! Кусаю его за губу изо всей силы и тут же чувствую вкус его крови во рту. Артем разрывает наш мучительный поцелуй. Ошалело смотрит на меня, не отводя взгляда, проводит пальцем по кровоточащей губе.
– Я… я предупреждала, – едва перевожу дыхание. Сердце вот-вот выскочит из груди. – Только… не смей меня кусать в ответ!
Он медленно слизывает кровь с пальца, от чего я замираю и зачарованно наблюдаю за ним. Боже, как же я хочу, чтобы он меня так же…
– Есть идея получше, – глухо отвечает он. Берется за концы пояса моего халата и тянет их на себя.
– Артем… – умоляюще стону я. – Не надо.
Пытаюсь не дать ему развязать халат, но вот пояс уже падает на пол.
– Тш-ш, – мягко разводит мои руки в стороны и неспешно спускает ткань с плеч. – Тш-ш.
Я закусываю губу, чтобы не застонать, когда Артем накрывает ладонью мою грудь. Выгибаюсь, чтобы быть к нему ближе. Током бьет, едва он обводит пальцем сосок, в мгновение ставший до боли чувствительным. Стискиваю пальцы в кулаки, потому что хочу больше, хочу, чтобы он сжал руками мою грудь, чтобы жадно целовал ее. Но Артем дразнит, играет с сосками, заставляя меня нетерпеливо выгибаться.
– Что ты хочешь, а, Мира? – шепчет мне в ухо, а потом нежно прикусывает его. – Скажи.
– Уходи! – дергаюсь я, не в силах убрать его ладони с груди. – Убирайся!
– Неверный ответ. – Склоняется еще ниже и едва ощутимо касается губами шеи. От невесомых поцелуев по коже бегут мурашки… Не выдерживаю, льну к нему, вынуждая поднять голову, и уже сама алчно целую его.
Руки устремляются к его джемперу, тянут его вверх. Артем внезапно отстраняется от меня, он тяжело дышит, даже не скрывает, как распален. Перевожу взгляд на его пах, где уже выделяется внушительный бугор.
Стыдливо отворачиваюсь, но Артем стаскивает с себя джемпер и привлекает к себе. Его тело обжигает меня, отгоняю смущение, жадно вожу руками по его груди, оставляю поцелуи на плече, языком провожу по ключице. Артем порывисто стонет и одним резким движением полностью распахивает на мне халат.
От неожиданности вскрикиваю, когда его ладони оказываются на внешней стороне бедер, заставляя их раскрыться.
– Не надо. – Испуганно пытаюсь свести ноги, но он не разрешает.
– Доверься мне, – тихо произносит Артем. И это совсем не просьба.
По телу растекается приятный жар, когда его пальцы касаются меня там. Не могу унять дрожь, которая становится все сильнее, нетерпеливее, хочу, чтобы он продолжал, но мне страшно. Я никогда… я сама себя там не трогаю так, как это делает Артем.
Его умелые пальцы легко находят мой клитор, кружат вокруг него, ласкают, чуть оттягивают. С губ срываются стоны, которые я не могу и не хочу сдерживать. Я не в силах больше притворяться.
Я хочу его! Хочу его в себе!
Сильнее, пожалуйста, еще! Сильнее!
Он понимает меня без слов, его пальцы двигаются все более настойчиво. Я вся горю, ерзаю под его ладонью, мне мало, хочу еще.
– Сейчас… давай, Мира, – как в лихорадке шепчет он. – Ты сможешь… давай…
Вдруг он сильно, до боли, давит на клитор, другим пальцем проникает в меня. Меня разрывает, белый свет перед глазами разлетается на миллионы частиц. Я кричу, впиваюсь ногтями в плечи Артема, бьюсь в судорогах, которые постепенно затихают.
– Моя девочка, – выдыхает мне в рот Артем. Он тяжело дышит, но на лице довольная улыбка. – Твой первый оргазм. И это только начало…
