Текст книги "Частная Академия. Осколки (СИ)"

Автор книги: Алина Ланская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Глава 38

– В Москву? – Я пытаюсь найти в глазах Баева хоть намек на шутку. Не получается. Впрочем, какие шутки, это же Артем. Темный. Он и чувство юмора не совместимы!

– Собирайся, у нас самолет через два часа. Рейсовый, так что ждать не будет.

Пока я убеждаю себя, что не сплю, голос Артема раздается уже из моей гардеробной:

– С вещами помочь? – Слышу какой-то шум. – Мы можем задержаться.

– То есть как? – Слетаю с кровати. Мне уже не до того, как я выгляжу. Господи, я с ним окончательно свихнусь! – Зачем нам в Москву? Ты же сказал, что на день! Артем, ты ведь еще толком не вылечился, тебе же потом на Урал лететь…

Из меня как из рога изобилия сыплются вопросы. Но когда я забегаю в гардеробную, то вижу на полу большую кожаную сумку, на которой написано Gucci. Артем молча кладет на нее небесно-голубой джемпер из кашемира и тонкие шерстяные брюки.

– В Москве сейчас плюс пятнадцать, хотя и ветрено. Слишком тепло не одевайся.

– Стоп! Зачем мы туда летим? У меня сегодня пары… факультатив у Аркадия… Что? Не смотри на меня так! Мы договаривались!

– Я приглашаю тебя на свидание, Мирослава, – медленно и вкрадчиво произносит Артем. – В Москву. Ну так как? Мы летим?

Через двадцать минут мы выходим из здания. Наши две дорожные сумки уже отнесены привратником в машину. Я не могу не думать о том, как мы смотримся сейчас вместе. Первый раз вот так по-настоящему, как пара.

Стараюсь не озираться, разве что мимоходом бросаю взгляд на зеркало. Себя я едва узнаю. Длинное бежевое пальто, на ногах те самые полусапоги, с которыми так сложно было расстаться вчера. На голове шерстяной берет, который не превращает мои волосы в мочалку, как это делают тугие шапки.

Ты хотела ему соответствовать, Мира. По крайней мере в одежде тебе это удается. Невольно вспоминаю выходящих из этих дверей Юстину с Артемом. Тогда я завидовала ей, такой воздушной, элегантной. Мне казалось, что я никогда не буду выглядеть как она. Я ошиблась.

Но это не главное. Так – образ, пыль, которую люди пускают в глаза друг другу. Главное, что мы вместе и у нас будет свидание. И это не сон, хотя поверить в реальность мне до сих пор сложно.

«Ваш стиль – это минималистичный шик. Если моей памятки не хватит, звоните в любое время. Хорошего дня и приятной поездки!»

Украдкой печатаю ответ Ольге и убираю мобильный. Только благодаря ей я сумела быстро собрать вещи, когда выставила Баева за дверь, отказавшись от его помощи.

– Ты правда нормально себя чувствуешь? – уже в который раз спрашиваю я, когда мы подъезжаем к аэропорту. – Мы можем вернуться, если что.

– А ты хочешь?

– Нет!

Артем ухмыляется, обнимает за плечи, и меня переполняет счастье. Такое вообще бывает?

Этот полет не идет ни в какое сравнение с тем, как я добиралась зимой до академии. Бизнес-класс, никаких чемоданов и сумок, перелет всего три часа и любимый человек рядом. А я так не хотела возвращаться в кампус после каникул! И представить не могла, что в следующий раз окажусь в самолете вместе с Артемом на соседних креслах. Если б я только знала!

– То есть мы просто так, да? – допытываюсь я, когда мы выходим из самолета. – Погулять по городу и вернуться? Нереально как-то.

– Все переживаешь, что пропустила пары? Можем вернуться в ночи, а можем остаться на ночь. Как ты хочешь?

Как я хочу… Я с тобой в сказке, Артем! Она начиналась как хоррор, а сейчас самая настоящая романтика! Кто в здравом уме захочет обратно на пары?!

Но я ничего не говорю вслух. Только улыбаюсь, когда Артем переплетает наши пальцы, и мы вместе садимся в машину.

Жалею, что у меня не сотня глаз. Москва встречает нас солнцем и весенним ветром, который хочется вдыхать бесконечно. Город огромный, это заметно сразу. Рад ли он мне? Понравится ли мне здесь?

– А ты знаешь, что я могла бы здесь родиться и жить? – неожиданно для себя выдаю я. – Ну… когда прадеда репрессировали, он вообще в Москве жил. Вроде даже где-то в центре.

Баев молча кивает, и я вижу в его глазах нечто похожее на сочувствие.

– Когда я была маленькой, у меня была мечта – приехать в Москву и поступить в МГУ. Или в МФТИ. Знаешь, почему?

– Почему? – Артем осторожно касается губами уголка моих губ. Получается целомудренный поцелуй, но он волнует так, что мне становятся безразличны красоты за окном машины.

– А? – В голове легкий туман, я уже забыла, о чем только что говорила.

– Почему ты хотела поступать сюда? – напоминает Баев и продолжает меня целовать.

– Я?.. – Уклоняюсь от его поцелуя, потому иначе просто не смогу собраться с мыслями. – Дело в том, что… до ареста мой прадед преподавал на физико-техническом факультете МГУ. Затем на его базе был создан МФТИ. Но тебе, наверное, это не интересно?

– Рассказывай дальше. И не убегай!

Послушно подставляю лицо под поцелуи и закрываю глаза. Это куда приятнее, чем воспоминания о крушении мечты.

– Да нечего рассказывать особо. Папа сказал, что одну меня в Москву не отпустит, и это не обсуждается. Только если все вместе переедем. А это нереально совсем. Потом еще и близнецы родились. Слушай! – Я подпрыгиваю на сиденье, и Баев удивленно округляет глаза. – Ты же говорил, мы просто погуляем по городу, да?

– Ага. Никакой особой программы нет.

– Тогда если можно… может, в МГУ? Просто посмотреть. Всегда мечтала…

– Конечно! – моментально соглашается Артем, а я восторженно щурюсь от солнца, которое в это мгновение освещает нашу машину. Не такси, кстати, – нас встречали в аэропорту. – Все, что захочешь.

За окном уже не видно высоток. Мы, похоже, в центре, и я с любопытством оглядываюсь.

– Остоженка, – читаю я название улицы, по которой сейчас едем. – Ты говорил, мы закинем вещи и пойдем гулять, да?

– Да, можем отдохнуть немного, если устала.

Машина останавливается в небольшом переулке.

– Здесь отель, да? – Верчу головой, но не нахожу ярких вывесок. – Или… Артем, это твой дом? Ты здесь жил?

– Не я.

Мы выходим из машины, и пока водитель достает наши сумки, я с любопытством рассматриваю четырехэтажный дом.

– Дореволюционный, – ловит мой взгляд Баев. – Таких немного осталось в центре. Идем.

Мы подходим к подъезду, на котором висит несколько аккуратных табличек с названиями. Но я смотрю не на них. Я смотрю на знакомое родное лицо на мемориальной доске из черного мрамора.

«В этом доме в 1902–1937 годах жил и работал выдающийся русский и советский ученый-физик Шанин М.С.»

Глава 39

Стою с открытым ртом, не в силах произнести ни слова. Мысли в голове путаются, судорожно хватаю ртом весенний московский воздух, но совсем его не чувствую. По щекам текут слезы, и я не хочу их вытирать.

– Мир, ну ты чего? – Артем прижимает меня спиной к своей груди. – Выдыхай уже. Да, он жил тут сто лет назад. Не ожидала?

– Я? – с трудом выдавливаю из себя. Горло свело, даже сглотнуть не получается – настолько больно. – Как… как я могла…

Резко оборачиваюсь к Артему и крепко его обнимаю. Хочу, чтобы он понял, как много для меня значит очутиться здесь. И как безмерно я благодарна ему за это.

– Спасибо! Спасибо тебе, – шепчу, и мои слезы капают на его плечо. – Ты… не представляешь… это так… для меня…

– Тогда, может, зайдем, моя впечатлительная девочка? – улыбается Баев. – Я решил, что это лучше любого отеля.

Я лишь молча киваю – эмоций столько, что говорить сейчас я просто не в состоянии.

Подъезд широкий, светлый и… полностью отреставрированный. Но я не могу не думать, что по нему когда-то ходил мой прадед, в честь которого меня назвали и который так сильно влиял на мою жизнь с самого детства.

– Он жил на втором этаже, – рассказывает Артем, держа меня за руку, словно опасаясь, что я от волнения могу оступиться. – Вообще-то, это была квартира его родителей. Ты знала, что твои прапра были известными и успешными врачами?

Мотаю головой. Я жадно ловлю каждое слово Артема – поразительно, сколько всего он узнал!

– Так вот, у них была здесь довольно большая квартира, она перешла в наследство сыну, но теперь ее уже нет.

Во мне что-то будто обрывается, и я подавляю разочарованный вздох.

– В доме была перепланировка, и не одна, но кое-что осталось. Заходи!

Передо мной открывается дверь, и мы оказываемся в уютном холле. Пока я с любопытством оглядываю старомодную лепнину на потолке, к Баеву уже спешит какая-то девушка.

– Добрый день. Ваш люкс готов. Прошу за мной.

Через минуту я стою в светлой гостиной, которая напоминает музей быта девятнадцатого века.

– Согласен. – Баев легко читает мои мысли. – С интерьером подкачали, но именно здесь когда-то была кухня и столовая твоего прадеда. Если, конечно, мне не наврали.

Подбегаю к нему и крепко-крепко целую в губы. Люблю! Люблю тебя! Самой себе страшно признаться, и все равно дух захватывает. Еще чуть-чуть, и я наберусь смелости, совсем потеряю от него голову и скажу. Скажу, что люблю!

Никто и никогда не делал для меня столько, сколько сделал Артем. Никто не понимал меня так, как он. И не смотрел так, что внутри все переворачивалось. Всегда рядом. Самый лучший. Самый любимый. Мой.

Обнимаю его так, словно боюсь, что Артем исчезнет. И что этот миг растает, как облако на небе.

– Вот куда надо было сразу тебя везти! – насмешливо щурится Баев, но я улавливаю в его глазах искреннюю радость. – Глядишь, и послушной бы была. Покорной девочкой.

Шутливо отталкиваю его и с волнением начинаю исследовать наш люкс. Помимо гостиной, есть еще просторная ванная и средних размеров спальня. Я смотрю на застеленную двуспальную кровать, и у меня в душе все трепещет в ожидании вечера. Хотя… может, мы вообще сегодня же вернемся домой.

Но как же не хочется уходить отсюда. Пока разбираю вещи, слушаю историю этого дома, кто в нем жил и как лет двадцать тому назад какой-то бизнесмен выкупил три квартиры и сделал из них мини-отель на несколько номеров. В одном из них мы как раз и находимся.

Возможно, правильно Ольга посоветовала взять побольше вещей – мне безумно хочется принять душ и переодеться. И только потом – бродить по городу. Именно так – бродить. Неспешно, оглядывая каждый дом и совершенно не скрывая, что впервые все это вижу.

– Зайдем? – Артем кивает на красивую витрину, в которой чего только нет. Обычно такие кафе-кондитерские я обхожу стороной. Я просто не понимаю, зачем платить безумные деньги за крошечные пирожные. К тому же я не делаю селфи для «сторис».

– А давай! – удивляюсь я самой себе. – Здесь очень красиво.

Пахнет вкусно, но на прилавок, и тем более в меню, я не смотрю – мне достаточно волшебной и по-настоящему взрослой атмосферы. Хотя и ощущаю себя воришкой, который примерил на себя чужую жизнь. Но даже такие мысли не способны меня огорчить. Я такая счастливая сейчас.

– Ну так что? В МГУ? – спрашивает Артем, когда мы уже выходим из кафе, где Баев уговорил меня съесть круассан с шоколадным кремом. – На Красную площадь? ЦУМ, кстати, рядом.

В упор смотрю на Баева, пока с его лица не сползает снисходительная ухмылка:

– Ну да, какой с тобой ЦУМ.

Притворяюсь, что не замечаю его скептического настроя, и, усевшись в машину, теперь уже внимательно изучаю город через окно.

– Это… «Москва-Сити»? – указываю я на стеклянные небоскребы.

– Ну да, у нас там главный офис, – лениво поясняет Артем.

Мне все в новинку, все завораживает, и я даже не могу сообразить, нравится ли мне то, что я вижу, или нет. Но от центра запад столицы сильно отличается.

Я не прошу ехать медленнее – скоро уже стемнеет, а я так хочу взглянуть на первый вуз страны при солнечном свете!

Огромная высотка впечатляет. И хотя я десятки раз видела фотки, они не могут передать атмосферу вокруг. Мимо проходят такие же студентки, как и я, и это зрелище рождает во мне особые чувства.

– Жаль, прадед не дожил, наверное, ему здесь бы понравилось. Ну… – Я немного смущаюсь под взглядом Артема. – Главное здание МГУ было построено только в пятидесятых годах, до этого университет был где-то в центре.

– Можем и туда смотаться, если в пробку не встанем, – пожимает плечами Баев. – Хочешь здесь учиться?

Замираю от неожиданного вопроса.

– Папа не разрешит, да? – Артем откровенно дразнит меня, но я, к своему стыду, должна признать, что он прав.

– Не знаю… хотелось бы, конечно, – осторожно начинаю я. – Но ты же сам понимаешь, у меня обязательства перед академией.

– Считай, их у тебя нет, – обыденно произносит Баев. – Все равно я летом перееду сюда, а ты со мной.

Говорит об этом как о свершившемся факте. И плевать, что меня не спросил, раньше я бы возмутилась, а сейчас рада, что он думает обо мне, о нашем с ним будущем.

– Посмотрим, – уклончиво отзываюсь я, пряча от него улыбку. Я действительно хочу здесь учиться и чтобы мы с ним вместе были. – Нет гарантий, что удастся перевестись.

– А как же папа? – Артем снова затрагивает неприятную для меня тему. – Ты же ему так и не сказала про нас, верно? Хороший повод расставить все точки сегодня – скинь ему селфи с мемориальной доской. Заодно расскажешь, что со мной в Москве.

Ничего не отвечаю, а Баев на удивление не настаивает. Мы едем обратно в центр, но не возвращаемся в номер – Артем предлагает «где-нибудь» поужинать.

Он расслаблен и спокоен. Чувствует себя в своей тарелке, ничего его не напрягает. Кажется, это его город, он ведь долго в нем жил, но за весь день так и не поделился со мной своими воспоминаниями. Мне хочется их услышать, узнать, как он здесь жил, но понимаю, что не стоит – наверняка этот город у него ассоциируется с Настей и той прежней жизнью, которую уже не вернуть.

– Поужинаем в ресторане? – переспрашиваю. – А…

…А к нему нужно переодеться или можно так: в длинной трикотажной юбке и рубашке? Но свой вопрос так и не задаю – стесняюсь. Но наверняка такой педант, как Баев, сказал бы, если б было нужно. Я и правда проголодалась, целый день на ногах, но ни капли не устала; тайком озираясь, понимаю, что выгляжу вполне уместно. Ресторан не выглядит слишком пафосно, скорее даже мило. Есть не особо хочется, я полна впечатлений, не в состоянии их переварить.

Баев сам делает заказ, я лишь киваю, полностью доверяю его выбору. Не слишком обращаю внимания на то, что ем. Нет, все очень вкусно, но мысли мои сейчас точно не о еде.

На часах уже десятый час вечера. Что будет потом, когда мы выйдем из ресторана?

– Поздно, – соглашается Артем. Он внимательно разглядывает свой бокал, на дне которого замерло вино. – Но если поторопимся, можем улететь домой сегодня. Завтра пойдешь на пары. Если хочешь.

– Не хочу. – Ловлю его взгляд и не отвожу глаз, хотя сердце стучит как заполошное. Наверное, Артем слышит, как оно бьется. – Хочу остаться… здесь.

Баев молчит, но по тому, как потемнел его взгляд, я точно знаю: он понял, чего я хочу.

Глава 40

Мы молча идем по узкому тротуару, держась за руки. Артем отпустил водителя по моей просьбе. Хочу еще немного пройтись по освещенным и оживленным улицам, подышать свежим весенним воздухом. И успокоить волнение, от которого мне совсем не по себе. Страх вперемешку с предвкушением бередят душу.

Поглядываю тайком на Артема. А что он сейчас чувствует? Что для него значит эта ночь? Мне очень хочется спросить, но я даже не представляю, как начать разговор. Так в полной тишине мы поднимаемся в наш люкс. Артем пропускает меня вперед, но едва за ним закрывается дверь, я чувствую его сильные руки на своих бедрах и слышу жаркий шепот:

– Наконец-то…

Резким, даже грубым движением разворачивает меня к себе и жадно впивается в мои губы. Теряюсь от его напора и пропускаю момент, когда еще могу его остановить. Но вот с меня уже срывают пальто, оно летит куда-то в сторону.

– По…подожди, – выдыхаю я ему в рот, – Артем…

Горячие ладони забираются под рубашку, накрывают и сжимают до сладкой боли грудь. Невольно выгибаюсь под его руками, едва сдержав стон. Тонкая ткань трещит на мне, и на пол звонко падает оторванная пуговица.

– Не надо… не так быстро, – едва слышно шепчу, не веря, что он меня слышит. Я подавлена, прижата к стене его сумасшедшей тягучей энергетикой, которую он сейчас едва ли контролирует.

И тем не менее, Баев останавливается, убирает руки с груди, даже поправляет на мне рубашку.

– Что такое? – проводит пальцами по моим губам, проникает в рот. Чуть прикусываю его палец зубами и тут же слышу довольный смешок. – Мира…

Отвожу его руку от себя и даже делаю полшага в сторону.

– Я… не так быстро… пожалуйста…, – нервно сглатываю. – Я…

Замираю, закусив губу, наблюдая, когда вдруг Артем начинает медленно опускаться передо мной на колени. И лишь когда его рука касается моих сапог, понимаю, чего он хочет.

Боже, как же это приятно! Закрываю глаза и отдаюсь полностью ощущениям. По телу бежит легкая дрожь, когда длинные сильные мужские пальцы нежно поглаживают щиколотку ноги.

– Артем….

– Хочу раздеть тебя… медленно, – нетерпеливо шепчет и, не дожидаясь моего согласия, расстегивает пуговицы на рубашке. Еще одна отлетает в сторону, но на такие мелочи уже едва обращаю внимание.

Горячее дыхание обжигает кожу, его губы на моей шее, он целует, почти кусает и не собирается останавливаться.

– Я… остановись, пожалуйста…, – и поспешно добавляю, видя, как сужаются темные глаза. – Душ… я хочу принять душ…

– Иди, – Артем издевательски неторопливо снимает запонки с рукавов. Мою рубашку, значит, можно было рвать!

– А… ага…, – убегаю в ванную и мгновенно скидываю с себя оставшуюся одежду. Щурюсь от яркого света, но глаза быстро привыкают. Стараюсь не рассматривать себя придирчиво в зеркале, иначе вообще к нему не выйду. Мира, он тебя уже всю видел везде! И не только видел!

Мне удается немного успокоиться, и вот уже стою под горячими струями воды, смываю с себя пот и запах этого дня. Хочу быть чистой и свежей. Для него.

Мой первый раз…

Шум за спиной слышу не слишком отчетливо из-за льющейся воды, а когда поворачиваюсь, вижу перед собой обнаженного Артема. На нем ничего, кроме браслета, который я подарила на Новый год. Отмечаю это мельком – все мое внимание на его…возбужденном члене.

– Какой большой, – выдыхаю я, мигом вспоминая все свои ощущения, когда касалась его.

– Потрогай. – Артем ни капли не смущается, встает рядом в душевой кабине, берет мою руку и кладет ее на свой пах. – Ну, же!

Толкается мне в руку бедрами, а я, мучительно краснея, начинаю двигать ладонью по толстому стволу. И радостно улыбаюсь, слыша негромкое шипение сквозь зубы:

– Мира…, – прижимает меня к стене душа, не реагируя на воду, которая льется по нам. Оставляет сладкий, но немного болезненный засос на моей шее. Как клеймо.

Его руки сильно сжимают мои ягодицы, на них, наверное, тоже останутся отметины.

– Что? – довольно спрашиваю я, как отличница, которая знает, что все делает правильно. – Нравится?

– Неплохо для начала, – еще пытается себя контролировать, но глухой, чуть дрожащий голос выдает его. – Хочу, чтобы ты опустилась на колени и взяла его в рот.

Теряюсь от бесстыдных слов, не знаю, что сказать.

– Слишком для девственницы, да? – Понимает мгновенно, а потом поворачивает меня спиной и прижимает к себе. В ягодицы упирается твердый член. – Но это пока. Ты научишься.

Вся горю, не в силах пошевелиться. Артем держит меня так, что я могу лишь принимать его ласки. И да, чувствую всем телом, как ему нравится моя беспомощность.

Пальцы умело сжимают соски, выбивая из моей груди то ли стоны, то ли хрипы. Тело горит требовательным жаром, я сама не смогу его утолить. А когда мужская рука опускается ниже на живот, я уже готова умолять Артема проникнуть в себя.

– Хочешь меня внутри? – рука опускается еще ниже, замирает, а потом начинает мучительно медленно водить пальцами по влажным чувствительным складочкам.

– Да, – прошу, наплевав на гордость, иначе просто сгорю сейчас. – Да, пожалуйста…

Нетерпеливо двигаю бедрами и тихо скулю, когда его пальцы, наконец, проникают в меня.

– Поставь ногу на выступ, – приказывает Артем, и я, не задумываясь, подчиняюсь его словам. – Раскройся…

Едва разбираю, что он говорит, в голове шум, тело требует разрядки, я сама направляю руку Артема. Откинув голову ему на плечо, ловлю губами губы и когда проникаю языком в его рот, обхватываю сзади ладонью его член. Хочу, чтобы ему было так же хорошо, как и мне.

– Мира, – стонет, не сдерживаясь. Сам на грани. А потом вздрагивает всем телом, слышу его рык, чувствую на попе его семя. И кричу от вспышки острого, мучительно болезненного оргазма, который ослепляет. Тело почти перестаю ощущать, ноги не слушаются. Безвольно вишу на Артеме, ловя отголоски острых импульсов. Наверное, не держи он меня, уже лежала бы на полу.

– Нравится кончать от моих пальцев? – разворачивает меня к себе и дарит успокаивающе медленный поцелуй.

– А тебе от моих? – отваживаюсь спросить, сама не до конца веря в собственную смелость.

– Я хорошая ученица?

В голове туман и легкость, поэтому, когда Артем осторожно заворачивает меня в широкое полотенце, я бездумно обнимаю его за шею и позволяю отнести меня на кровать.

Я больше не стесняюсь ни его, ни себя. Мне настолько хорошо, что, когда Артем разводит мои ноги в стороны, я с готовностью раскрываюсь перед ним.

– Может быть немного больно, – шепчет, оставляя засосы на моей груди. Соски уже настолько чувствительны, что, когда сама до них дотрагиваюсь, снова ощущаю знакомое жжение внизу живота. – Но только сейчас. А потом ты научишься кончать не только от моих пальцев, ты будешь кончать от моего члена.

Он шепчет разные непристойности, от которых распаляюсь еще больше. Лихорадочно притягиваю его к себе, сжав ногами сильные бедра. Потому что того, что произошло в душе, мне катастрофически мало. Я хочу по-настоящему! Хочу стать его. И боль меня точно не остановит.

– Я… хочу, – ласкаю рукой его член, стараясь не думать о том, как он может поместиться во мне. – Артем…

– Чего? – его хриплый голос дрожит. Вижу, он сам себя еле сдерживает. – Чего хочешь, Мира?

– Тебя…, – сглатываю, но взгляд не отвожу. Я не боюсь своего желания. – Я хочу тебя.

Теряю Артема, но лишь на секунды, слышу, как рвется пакет фольги, вижу, как Артем уверенно и быстро раскатывает презерватив на члене.

– Моя… – целует мои распухшие губы и осторожно опускается на меня.

Бережно раздвигает мои складки, замираю от непривычной заполненности внутри. Мне этого недостаточно.

– Артем, – прошу я и вскрикиваю, когда он резко и глубоко входит в меня. На глазах выступают непрошенные слезы, отворачиваю голову, но Артем, все равно, их замечает.

– Больно?

– Немного, – выдыхаю я. – Ты… большой…

Замирает, ждет, когда я чуть успокоюсь, сам дрожит от нетерпения, слизывая губами влагу с моего лица. А потом начинает медленно двигаться во мне.

Стараюсь подстроиться, прижимаюсь к нему, боль притупляется, она даже становится приятной.

– Еще, – несмело прошу я. – Еще…

И вскрикиваю от каждого его резкого удара внутри. Цепляюсь за его плечи, ловлю губами его стоны, меня разрывает на части. А потом он неожиданно останавливается, выходит из меня, из-за чего протестующе шиплю. Переворачивает на живот, заставляя приподняться на локтях и удерживает рукой под грудью.

– Тише… вот так…, – из-за его рваного дыхания я едва различаю слова. – Сейчас…

Снова входит в меня, но на этот раз совсем не больно, приятно, находит пальцем мой клитор. Резкие жесткие толчки внутри становятся еще сильнее и быстрее. Я уже ничего не соображаю. Кричу от того, что снова кончаю. Ярко, опустошающе, и падаю без сил на кровать.