Текст книги "Империя атома(сборник фантастических романов)"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 45 страниц)

Но неразумно было принимать это предположение, как само собой разумеющееся. Одна из трудностей передвижения во времени заключалось в определении местоположения людей и отслеживании их в толпе. Он однажды зря потратил весь шестичасовой период, разыскивая индивидуума, спокойно удалившегося в театр. Соответственно, даже сейчас лучше удостовериться наверняка. Он всмотрелся в экраны. Да, он был здесь, окруженный охраной. Хедрук, который находился там, уже вернулся из путешествия во времени и знал, что случилось.

Крейсер приземлился. Пленник и охрана вышли из корабля и прошли в металлическую комнату с толстыми стенами. Хедрук в своем корабле легко преодолел их и занялся делом. Сперва он включил звуковой коллектор и, слушая разговор в комнате, разгрузил некоторые из своих машин.

Когда в комнату ворвалась стража с мешком – простейшим устройством, способным заставить человека замолчать, он продолжал ждать момента, пока его чуть не надели на голову пленника, затем опустил механическую руку и рванул мешок в свое пространство. Держа пальцы на синхронизаторе времени, он стал ждать развития событий.

В комнате снова повисла напряженная тишина, советники испуганно переглядывались.

Хедрук – пленник стоял спокойно, с иронической улыбкой на губах, не делая усилий вырваться из рук охраны, которая по – прежнему держала его. Он не чувствовал жалости. Эту работу необходимо было выполнить как можно тщательнее. Он произнес ледяным тоном:

– Я не буду тратить времени на словесный сор. Намерение этой организации уничтожить меня во что бы то ни стало, несмотря на то что ПП – машина доказала мой альтруизм и добрую волю, выявляет загнанный в угол консерватизм, который всегда пытается уничтожить то, чего не понимает. Такой консерватизм должен быть наказан превосходящей силой, существующей в виде организации, способной справиться даже с могущественными оружейниками.

Питер Кадрон размеренно произнес:

– Оружейные магазины не признают никакой тайной организации. Стража, уничтожьте его!

В другом пространстве его более раннее «Я» просто выключило синхронизатор времени – и все в комнате замерло. Без спешки это «Я» освободило охрану от оружия, затем продолжило разоружение каждого члена Совета, включая удаление колец с их пальцев и устройств связи с их рук и кресел. Он надел наручники на их руки и сцепил их вместе в длинный ряд вокруг стола. Охрану же выставил в коридор, затем закрыл и запер дверь. Вся работа не заняла ни секунды в обычном времени.

Он вернулся к пульту управления, отрегулировал свою временную скорость от нуля до нормальной и стал слушать возмущенный рев людей, открывших свое положение.

Воцарилась неразбериха. Лязг цепей, крики, бледные и испуганные лица. Хедрук знал, что они не так беспокоились за себя, как с ужасом представляли конец оружейных магазинов.

Он подождал, пока все не стихло, и быстро заговорил:

– Джентльмены, успокойтесь. Ваша великая Организация вне опасности. Эта ситуация никогда бы не возникла, если бы вы не преследовали меня с такой настойчивостью. К вашему сведению, именно ваш собственный основатель Уолтер С. де Лани, предвидя опасность для государства от невидимого могущества оружейников, учредил группу дружественных наблюдателей над магазинами. Это все, что я хотел сказать. Подчеркну лишь еще раз нашу дружественность, нашу добрую волю, невмешательство, пока оружейники живут в соответствии со своей конституцией.

Он помолчал, скользнув взглядом по их лицам. Это была достаточно хорошая история, отсутствие деталей было ее самой безопасной чертой. Все, что ему было нужно, это скрыть факт, что бессмертный человек был единственным наблюдателем. Он заметил, что некоторые уже оправились настолько, чтобы начать говорить, и оборвал их.

– Что нужно делать. Первое. Сохранить в тайне то, что вы узнали сегодня. Наблюдатели не хотят, чтобы было известно об их существовании. Второе. Весь Совет должен уйти в отставку. Вы можете быть переизбраны, но не на следующий срок, а впоследствии. Массовая отставка послужит напоминанием всей Организации магазинов, что существует конституция и ее следует уважать. Наконец, не должно быть больше попыток досаждать мне. Завтра известите Императрицу, что вы освободили меня и потребуете от нее отдать межзвездный двигатель. Я думаю что двигатель будет предложен еще раньше, без всяких требований, так дайте ей шанс быть великодушной.

Когда он кончил, раздались сердитые восклицания, затем последовало молчание, снова – более тихий – шум, и опять молчание. Хедрук заметил, что только трое или четверо советников, и среди них Питер Кадрон, никак не выразили своих чувств.

Именно к Кадрону Хедрук адресовал свои слова:

– Я уверен, что мистер Кадрон может говорить как председатель. Я давно считаю, что он – один из лучших членов Совета.

Кадрон, крепкий мужчина лет сорока, медленно встал.

– Да, – хрипло сказал он. – Я думаю, что могу говорить, как председатель, выразив мнение большинства. Мы принимаем ваши условия.

Никто не возразил. Хедрук поклонился и громко произнес:

– Все в порядке. Номер Один, забери меня отсюда.

Он, должно быть, исчез мгновенно. Они не пытались разговаривать, эти два Хедрука, которые ненадолго оказались вместе в туманном полупространстве. Человеческий мозг и так слишком страдал от перемещений во времени. Многочисленные эксперименты доказали это давным – давно. Хедрук сидел за пультом управления маленького корабля, направляя его назад во времени и к императорскому дворцу в пространстве. Другой стоял позади него, хмуро глядя вниз.

Он сделал все, что мог. Дальнейший ход событий был предельно ясным и не вызывал сомнений. Возможно, Иннельда не отдаст межзвездный двигатель, но это уже не имело значения. Победа была очевидной.

Его беспокоило, что высшие существа освободили его лишь для того, чтобы посмотреть, что он будет делать. Где – то в пространстве огромный флот, управляемый паукообразной расой, остановился, чтобы изучить человека и его поступки. Захватив его в плен, они мгновенно установили его родную планету и управляли им, как будто расстояния не существовали для них. Пронаблюдав, как он добился своей первоначальной цели, и поняв, что будет мало проку в дальнейшем наблюдении, они, несомненно, возобновят и контроль над ним.

Теоретически им могут просто наскучить человеческие существа, и они уничтожат Солнечную Систему и всех ее излишне эмоциональных обитателей. Это будет обычным инцидентом в их холодном интеллектуальном существовании.

Дойдя до этого в своих размышлениях, Хедрук увидел, что они прилетели ко дворцу. Щит маячил в темных сумерках светящимся прямоугольным пятном. Оба Хедрука старались не усугублять парадокс. Его более раннее «Я» ступило через щит и стало еще одной туманной фигурой в коридоре дворца.

Хедрук опрыскал щит липким взрывчатым порошком и воспламенил его, подождав, пока он сгорит. Затем послал свой маленький корабль через темный город к одному из тайных убежищ. Он синхронизировал машину с нормальной скоростью времени, сфокусировал пространственное кольцо на самом себе и вошел в помещение. Он направился к комфортабельному креслу, уселся в него и громко воскликнул:

– Все в порядке, мои паукообразные друзья. Если у вас есть дальнейшие планы, лучше начните выполнять их сейчас.

Великая борьба была еще впереди.

Глава 17

Его первым ощущением присутствия пришельцев была мысль, не обращенная прямо к нему, но рассчитанная на его восприятие. Мысль была по – прежнему титанически сильной, настолько неистовой, что его мозг содрогнулся от удара:

«ИНТЕРЕСНЫЙ ПРИМЕР ЭНЕРГЕТИЧЕСКОГО ИМПУЛЬСА, ПРОДОЛЖАЮЩЕГО ДЕЙСТВОВАТЬ, КАК БУДТО НИКАКИХ ВЫСШИХ СИЛ НЕ ПРИЛОЖЕНО…»

«НЕТ! – ответ был холоден. – ЧЕЛОВЕК ЗНАЕТ О НАС, ЦЕЛЬ, ДВИЖУЩАЯ ИМ, БЫЛА ДОСТИГНУТА, НЕСМОТРЯ НА ЕГО ЗНАНИЕ О НАС, О НАШЕМ ПРИСУТСТВИИ».

«ТОГДА ОН ДЕЙСТВОВАЛ НЕЛОГИЧНО».

«ВОЗМОЖНО, НО ДАВАЙ ДОСТАВИМ ЕГО НАЗАД, СЮДА…»

Хедрук понял, что наступил критический момент. Много раз он думал о том, что будет делать, когда вернется туда, и уже более минуты готовился к этому.

Его глаза были закрыты, тело спокойно, мозг расслаблен. Это не было тем крайним состоянием, которое древние индусы называли нирваной. Это было глубоким расслаблением, и уже целое тысячелетие институты, изучающие мозг, использовали его для любого умственного тренинга. Сидя в кресле, Хедрук почувствовал устойчивую и сильную пульсацию, которая сотрясала раскатами грома его мозг. Это было биение его сердца с сопутствующим ему шорохом потока крови и всех десятков тысяч мускульных напряжений с их собственными крошечными звуками – но и эта физическая фаза скоро прошла. Он был наедине со всем миром., полным спокойствия.

Его первые впечатления были: он сидит в кресле, но в кресле своей комнаты. Через несколько секунд он понял, что кресло находится в спасательном судне, которое в свою очередь было внутри одного из огромных космических кораблей чужаков.

Хедрук вздохнул и открыл глаза. Итак, его сопротивление потерпело неудачу. Это было очень плохо, но, конечно, он не так уж и рассчитывал на успех. Хедрук продолжал сидеть в многофункциональном кресле управления, потому что расслабление было его единственным способом сопротивления, и он намеревался продолжать его.

Он подавил возникшее возбуждение, когда понял, – что случилось. Процесс расслабления все же частично сработал. Паукообразные существа доставили его обратно в его спасательное судно. Их воздействие на его мозг было частично блокировано, и некоторые из иллюзий исчезли.

Первой из них было, что здесь находится не один корабль. Сейчас, свободный от их контроля, он мог видеть, что был здесь только один. Вторая иллюзия – что его спасательное судно находится внутри их корабля. Теперь он видел, что это не так.

Его мысли прервались.

«Человек, не вынуждай нас уничтожить тебя».

Он ожидал мысленного вмешательства, инстинктивно съеживаясь в предчувствии титанического удара. Но его худшие ожидания не оправдались. Мысль пришельца утратила силу. Она оказалась далекой, слабой. Хедрук почувствовал удивление, затем с изумлением начал понимать. Раньше они, должно быть, установили с его мозгом мгновенную и полную связь. Теперь их мысли приходили снаружи. Его положение постепенно улучшалось. Паукообразные существа, которые казались настолько могущественными, с каждым мгновением теряли свою значимость. Четыреста кораблей стали одним. Кажущийся прежде непостижимым контроль над мозгом ослаб до приемлемых размеров. У него не было сомнений, что их угроза уничтожить его была на физическом уровне. Они имели в виду, что используют против него энергетические лучи.

Но все же ситуация оставалась такой же опасной, как и раньше. Он должен играть свою роль осторожно и ждать удобного случая. Он ждал, и вскоре пришла мысль:

«Это правда, что ты успешно освободился от нашего ментального контроля и обнаружил, что здесь только один корабль. Тем не менее мы намерены еще раз использовать тебя, и, следовательно, ты должен сотрудничать с нами под угрозой немедленного уничтожения в случае отказа».

«Конечно, – подумал Хедрук, – я сделаю все, что требуется, если только не имеется в виду такой вид сотрудничества, как предоставление своего тела для расчленения».

«Мы намерены, – пришел быстрый ответ, – продолжить изучение близнецов Ниланов. Так как вы были подключены к их родственной связи, когда находились под нашим контролем, мы можем обойтись без близнеца на Земле и работать прямо через вас. Это не причинит вам боли, но вы должны уступить себя для исследования».

Хедрук запротестовал:

«Я слышал, как один из вас сказал, что Гил Нилан умер. Это было, прежде чем меня вернули на Землю. Как я могу работать с мертвым человеком?»

Ответ был жестким:

«Пожалуйста, позвольте нам самим справиться с проблемой восстановления клеток. Вы подчиняетесь нам?»

Хедрук помедлил.

«А вы собираетесь оставить меня живым – потом?»

«Конечно нет».

Он ожидал этого ответа, но тем не менее был потрясен.

«Я не понимаю, с какой стати вы ожидаете от меня сотрудничества на такой основе?»

«Мы сообщим вам о моменте смерти. Это даст эмоциональное возбуждение, которого вы жаждете, и, таким образом, будет соответствовать вашим потребностям».

Хедрук ничего не отвечал некоторое время. Он был разочарован. Эти чудовища думали, что доставят удовольствие человеку, рассказав ему, когда он должен будет умереть. Так вот насколько они продвинулись в исследовании эмоциональной человеческой природы! Казалось невероятным, что кто – нибудь мог так заблуждаться. Интеллектуальное отношение этих существ к жизни и смерти, должно быть, представляло собой крайний стоицизм. Вместо того, чтобы попытаться укусить руку, которая тянулась уничтожить его, каждый паук, вероятно перепробовав все способы побега, принимал смерть без борьбы.

Наконец, Хедрук сказал со сдержанной яростью:

– Вы, кажется, чрезмерно хорошего мнения о себе. Вы находитесь в корабле размером с маленькую луну. Вы, очевидно, пришли от сверхразвитой интеллектуально цивилизации. Мне хотелось бы увидеть планету, которая произвела вас, ее промышленность, ее общество. Это было бы интересно. Вне сомнения, ваша система логики хорошо подходит для вас, но вы ничего не поняли в человеке, если думаете, что все, в чем я заинтересован, это узнать, когда меня убьют».

«А что вам еще хотелось бы знать?»

В вопрошающей мысли чувствовался интерес.

Хедрук ответил устало:

– Все в порядке, вы победили. Мне хотелось бы узнать когда я смогу что – нибудь поесть.

«Пища! – Его собеседник взволновался. – Ты слышишь это, … [4]4
  Имя невоспроизводимо.


[Закрыть]!»

«Что интереснее всего, – пришла другая мысль, – в критический момент потребность в пище возрастает. Это кажется значительным».

Хедрук сказал:

– Что вы хотите, чтобы я сделал?

«Уступил».

– Как?

«Подчинился. Думая о мертвом теле».

Он вдруг подумал: бедный Гил, безжизненно лежащий посреди бескрайнего моря песка, его клетки уже съежились от повышающейся температуры по мере того, как планета движется все ближе и ближе к одному из двух своих солнц. Страдания кончились. Теперь это тело не чувствовало боли от жары, раздражающих уколов песчинок, не чувствовало жажды и голода, не испытывало страха и беспочвенных надежд. Смерть пришла к Гилберту Нилану, как и ко всем его спутникам. Боже, благослови его…

Хедрук намеренно остановил эту интенсивную эмоциональную реакцию.

– Постойте, – сказал он, удивленный, – я начинаю чувствовать так, как если бы я был его братом.

«Это, – пришла мысль, – одна из удивительных особенностей человеческих существ, – то, как одна нервная система отвечает на импульс другой. Сенсорный аппарат, участвующий в этом, не имеет аналогов в мире разума. Но теперь сядь и осмотрись кругом».

Хедрук взглянул на экран. Сцена изменилась. Огромный корабль, пленником которого он был, поднялся выше, его исполинский корпус заполнял передний и задний экраны и был виден на верхних. Там, где он находился прежде, теперь была пропасть в пространстве, и в этой бездне плыли два белых крошечных солнца, немногим ярче звезд, но они росли. Далеко слева появилось еще одно крошечное солнце. Две большие звезды достигли уже шести дюймов в диаметре. Они казались сначала совсем рядом друг с другом, но постепенно раздвигались. Одна из них была все ближе и увеличивалась в размерах. Второе солнце отходило все дальше и дальше влево. Приборы показывали, что оно находится на расстоянии трех биллионов миль.

Дальнейшие намерения показали, что угловой диаметр обоих солнц системы был больше, чем у Солнца, хотя только одно из них было ярче. Третье солнце оставалось просто пятнышком света вдали. Хедрук нахмурился. Он поискал и нашел вскоре красную точку вдали – четвертое солнце этой системы. Он почувствовал возбуждение, когда мозг пришельца снова направил на него свой холодный импульс.

«Да, человек, ты прав. Это солнце системы, которую ты называешь Альфа Центавра. Два ближайших – Альфа – А и Альфа – В Третье солнце – Альфа – С, а красная точка является, конечно, незначительной Проксимой Центавра, известной как ближайшая к Солнечной Системе звезда. Эта планета, описывая восьмерку, вращается по очереди вокруг звезд Центавра – Альфы – А и Альфы – В. Она совершает этот путь с необычной скоростью в три тысячи миль в секунду. В своей эксцентричной орбите она проходит очень близко от каждой звезды. Сейчас она подходит к Альфе – А, и мы должны работать, если хотим оживить мертвое тело…»

– Если хотим что? – спросил он. Ответа не последовало, но Хедрук и не нуждался в нем. Он откинулся в кресле и подумал: «Ну конечно, это было очевидно с самого начала. Я принял как само собой разумеющееся, что они собираются установить некую чувственную связь между живым и мертвым телом, но это предположение основывалось лишь на моем убеждении, что человек, который мертв два дня, уже начал разлагаться».

Он почувствовал искреннее благоговение. Тысячи лет он старался продлить жизнь людей, приблизив их к бессмертию, которого он достиг случайно. Сейчас здесь были существа, которые могли несомненно, не только разрешить эту проблему, но могли даже воскресить мертвого.

Удивительно, это открытие заслонило его надежду как – нибудь выжить, несмотря на их решение уничтожить его. Он искал способ, основанный на крайне логичном отношении этой расы к действительности. Это все еще казалось единственно возможным выходом но шансы на успех были очень слабыми. Научные достижения паукообразных тварей делали результат крайне сомнительным.

«Сейчас ты должен, – донес до него мысленный импульс, – подчиниться следующей фазе эксперимента».

Он лежал под ярким светом. Там, где он действительно находился, или там, где ему внушали, – у него не было понятия. Его тело удобно лежало на чем – то мягком. Он был спокоен, полон решимости осуществить свои собственные намерения, и безразлично смотрел на свет. Он сиял из черноты над ним, а может – его мысль сделала причудливый оборот – он смотрит вниз на него? Это не имело значения. Здесь был только свет, сияющий из темноты, сияющий, сияющий… Это не был, заметил он через некоторое время, белый свет, – казалось, сияние не имело определенного цвета. Оно не было ни ярким, ни теплым. Хедрук вздрогнул. Мысль о тепле подсказала, каким холодным был свет. Свет был ледяным.

Открытие было подобно сигналу.

«Эмоция, – сообщил издалека импульс мозга паука, – это проявление энергии. Она действует мгновенно на любом расстоянии. Причиной умения интенсивности связи между близнецами является только их взаимное ожидание, что она должна уменьшиться. Ожидание было почти неосознанным. Их нервные системы, естественно, почувствовали увеличение расстояния, когда один из них отправился к Центавру. Инстинктивно они отказались от связи, хотя эмоциональное отношение между ними оставалось таким же сильным, как и прежде. А теперь, так как вы стали частью этой связи… возобновляем ее».

Казалось, все произошло мгновенно. Хедрук увидел, что лежит на травянистом берегу рядом с ручьем. Вода журчала на камнях. Мягкий теплый ветерок дул ему в лицо, и сквозь деревья слева поднималось над горизонтом величественное солнце. Вокруг него были ящики и упаковочные коробки, машины и несколько спящих мужчин. Ближайшим из лежащих был Гил Нилан. Хедрук попытался снова вернуть контроль над своим мозгом, убеждая себя отчаянно: «Успокойся, ты, глупец, это только образ, вещь, которую они вложили в твой мозг. Гил находится на песке, на той жуткой планете, направляющейся в ад. Это придуманный мир. Земля в свое самое лучшее летнее время».

Прошло несколько секунд, тело Гила Нилана спало с покрасневшим лицом, шумно дыша, как если бы не могло надышаться. Слабая мысль пришла в мозг Хедрука.

– Вода, – сказал он, – о, Боже, вода!

Хедрук больше не раздумывал. Он буквально швырнул себя в поток. Его сложенные руки так дрожали, что драгоценная влага проливалась на зеленую траву. Наконец он образумился и нашел в одном из ящиков банку. Он держал ее, давая воде течь струйкой в рот Гила Нилана. Несколько раз изнуренное тело содрогалось от ужасного кашля. Но это тоже было к лучшему. Мертвые мускулы возвращались к жизни. Хедрук мог чувствовать медленное биение сердца Гила, мог видеть все мысленные картины, которые возникали у него в мозгу. Это была чувственная связь, которая до сих пор принадлежала исключительно двум братьям.

«Э, Дэн, – в мыслях Гила было огромное удивление, – старый дьявол! Откуда ты взялся?»

– С Земли, – громко произнес Хедрук. Позднее он объяснит ему, что он не Дэн.

Ответ, казалось, был единственным, в чем нуждался Гил. Он вздохнул, улыбнулся и, повернувшись набок, погрузился в глубокий сон. Хедрук начал шарить в ящиках, ища питательные таблетки. Отыскав пакет быстроусваиваемых концентратов, он протолкнул несколько таблеток в рот Гила. Они, подумал он, постепенно растворятся. Удовлетворенный, что сделал все, что мог, в данный момент, он повернулся к другим людям. Напоил водой каждого из них и дал питательные таблетки. Только он кончил эту работу, как мысль паука коснулась его.

«Ты видишь, он помогает другим тоже! Проявляемая эмоция не является только взаимным сочувствием близнецов».

Больше ничего, только это замечание. Но оно остановило Хедрука. Не то, чтобы он забыл про пауков, но мысли о них отодвинулись. А теперь действительность вернулась. Он смотрел в голубое небо, на это величественное желто – белое солнце и ненавидел паучий народ. Но он понял, что похож на дикарей старых времен, потрясающих своими кулаками и выкрикивающих проклятия злым демонам, притаившимся в небесах.

Он успокоился и снова накормил своих подопечных, на этот раз жидкостью, изготовленной из высокопитательного фруктового концентрата, разбавленного водой. Один из мужчин уже ожил достаточно, чтобы недоуменно улыбнуться ему, но не задал никаких вопросов, и Хедрук не стал ничего говорить. Когда пациенты снова заснули, он забрался на ближайшее самое высокое дерево и осмотрел окрестности. Кругом были только деревья и холмы, а далеко – далеко, почти теряющаяся в дымке, сверкала вода. Что заинтересовало его больше всего, так это пятна желтого цвета на дереве в четверти мили вдоль ручья. Он опустился на землю и пошел вдоль ручья в некотором возбуждении. Дерево оказалось дальше, чем он думал. Когда он вернулся назад с полным контейнером фруктов, солнце уже прошло зенит.

Но прогулка пошла ему на пользу, он почувствовал себя лучше, живее, и к нему пришла мысль: Гил и Кершав, должно быть, посетили эту планету. Они, наверное, пробовали эти фрукты и, как только они достаточно оправятся, смогут сказать ему, съедобны ли эти желтые плоды. Здесь, может быть, даже есть портативный анализатор в одном из упакованных ящиков.

Если он и был, Хедрук не смог найти его. Но он обнаружил множество инструментов, включая устройство для коммуникационных дисков, используемое для исследования и пометки мест приземления. Они, вероятно, оставили множество таких дисков в различных точках своих приземлений. Солнце опустилось ниже к горизонту. Вскоре второе солнце появилось на небе – крошечный белый шар. Ненадолго стало теплее, но воздух остыл, когда большое солнце окончательно скрылось за горизонтом и наступила «ночь».

Она была похожа на пасмурный день на Земле с призраком солнца, проглядывающего сквозь тяжелые облака, только небо здесь было безоблачным, и не чувствовалось влажности пасмурного дня. Дул мягкий ветерок. Появилось третье солнце, но его тусклый свет, казалось, ничего не прибавил. Показалось несколько далеких звезд. Светлый сумрак начал действовать Хедруку на нервы. Он ходил вдоль берега ручья и размышлял: как, в конце концов, долго будет это… это исследование продолжаться? И почему они хотят убить его?

Он не намеревался направлять эту мысль, как вопрос, своим захватчикам, но, к его удивлению, тотчас получил ответ, казалось, приплывший из тусклого безоблачного неба – точный и бездушный:

«Мы являемся не совсем тем, чем кажемся, – сказал паук. – Наша раса не представляет собой один из успехов Природы. В этом корабле лишь остатки нашего народа. Все присутствующие здесь бессмертны, победители в борьбе за существование на нашей планете. Каждый из нас является наилучшим в какой – либо одной области, что устраняет всякую конкуренцию. Мы намерены оставаться живыми, и наше существование должно остаться неизвестным другим расам во Вселенной. Поэтому любой, кто узнал о нас, должен умереть. Это ясно?»

Хедрук не ответил, так как все было ужасающе логично. Он должен быть убит, потому что знает слишком много.

«Нашим намерением, – сообщил ему холодный ум, – является проведение последнего исследования сенсорного аппарата человека на основе того, что мы получили через вас. Затем мы покинем эту часть пространства навечно. Исследование займет некоторое время. Вы, пожалуйста, потерпите. В это время не будет ответов на ваши мелочные вопросы. Ведите себя соответственно».

Это тоже было ясно. Хедрук медленно вернулся в лагерь. Высокий, устало выглядевший мужчина, который улыбнулся ему ранее, уже сидел.

– Хелло, – сказал он жизнерадостно, – мое имя Кершав. Благодарю за спасение наших жизней.

– Вы благодарите меня слишком рано, – резко ответил Хе – друк.

Но сам звук человеческого голоса взволновал его. У него появилась надежда, и теперь, когда его действия обрели цель и смысл, он работал как одержимый.

И каждое мгновение он ждал смерти. Сама по себе работа была достаточно проста. С помощью бластера Гила он нарезал ствол дерева на маленькие диски около дюйма толщиной. Диски он вкладывал в исследовательскую машину, которая печатала на одной из сторон каждого из них сообщение, объясняющее местонахождение Хедрука и его товарищей и описывающее паучий народ и угрозу, которую он представлял. Этим дискам он сообщал антигравитационный импульс и наблюдал, как они плывут вверх, в небо, поднимаясь на десять футов, двадцать, пятьдесят, до того уровня, для которого были отрегулированы их атомы. Их разносило случайными потоками воздуха. Некоторые висели неподалеку, и он досадовал на медлительность, с которой они рассеивались. Некоторые исчезали из вида с удивительной быстротой. Многие из них будут задержаны склонами холмов, другие будут парить годами, возможно, столетиями, являясь добычей любого ветерка, и с каждым прошедшим часом их будет все труднее найти. Паучьему племени потребуется чертовски много времени, чтобы помешать распространению сведений о своем существовании.

Проходили дни, и скоро не осталось сомнений, что прошло достаточно времени, чтобы диски широко рассеялись.

Его пациенты выздоравливали медленно. Было очевидно, что их тела не способны усваивать как следует пищу, которую он давал им, и они нуждаются в медицинской помощи. Кершав первым достиг удовлетворительного состояния и захотел узнать, что произошло. Хедрук показал ему текст на одном из дисков, которые он в течение трех недель периодически продолжал посылать. Кершав прочитал его, затем задумался.

– Итак, вот кто против нас, – сказал он медленно. – Почему вы думаете, что диски могут помочь?

Хедрук ответил:

– Пауки – логичные негодяи. Они примут свершившееся как факт. Проблема заключается в том, чтобы они поняли, что не смогут найти их все. Иногда я раздумываю, насколько сложным должно быть распространение, прежде чем это станет решающим фактором. Они не трогают нас до сих пор, потому что сейчас находятся около Земли, изучая эмоциональную структуру человека. По крайней мере, таким было их намерение, и они мне говорили, что не будут со мной разговаривать некоторое время. Я думаю, что они слишком далеко отсюда для телепатии.

– Но что они сделают потом? – спросил Кершав.

Было трудно объяснить, чему научило его собственное общение с пауками, но он сделал попытку. Хедрук старался не касаться своей деятельности на Земле и закончил словами:

– Я могу избавиться от их контроля в любое время, так что единственной угрозой для меня является физическая сила.

– Как вы объясняете их способность переместить вас назад, в спасательное судно, несмотря на ваше сопротивление?

– Я могу только предположить, что нервная система инерционна. Я оказался в спасательном судне, прежде чем мой метод борьбы начал действовать. Когда они поняли, что случилось, то просто пригрозили уничтожить меня, если я не буду сотрудничать.

– Как вы думаете, удалась ли им попытка понять эмоциональную природу человека?

Хедрук покачал головой.

– Тысячи лет человек пытался овладеть своими эмоциональными импульсами с намерением, конечно, не исключить эмоции из жизни, а направить их туда, где они послужат здоровью и разуму: секс, любовь, добрая воля, энтузиазм, индивидуальность и так далее. Очевидно, имеются аспекты существования, которые, возможно, по самой своей природе неизвестны паукообразным существам. Вряд ли они смогут что – нибудь понять – у них нет метода определения различия между человеком, который желает рискнуть своей жизнью по какой – нибудь причине, и человеком, рискующим ради заработка. Неспособность понять разнообразие человеческой натуры является основным их недостатком и будет препятствовать настоящему пониманию.

Кершав задумался и наконец сказал:

– Каковы наши шансы на спасение?

Хедрук ответил хмуро:

– Достаточно хорошие. Пауки сказали, что покидают эту часть космического пространства, особенно, если удостоверятся, что скоро большие корабли с Земли установят регулярные полеты к Центавру. По – моему, Императрица отдаст межзвездный двигатель, и в наши дни сверхразвитой промышленности появятся сотни двигателей, установленных на космических кораблях в течение нескольких недель. А путешествие сюда может длиться менее двух дней.

– Я думаю, – сказал Кершав, – нам лучше заняться делом. Вы уже выпустили множество дисков, но еще несколько тысяч – не повредит. Режьте деревья и изготавливайте диски, а я буду кормить ими машину.

Он замолчал и сделал странное движение, дико взглянув поверх головы Хедрука. Тот резко повернулся и уставился в небо. Он увидел корабль. На мгновение он подумал, что это корабль пауков. А затем большие буквы на корпусе привлекли его внимание. Буквы гласили:

СОЛНЦЕ – ЦЕНТАВР – 719

Корабль был недалеко от них и медленно снижался. Он проплыл над ними на высоте в полмили, затем медленно повернул назад, к ним, в ответ на сигнал их пульта связи. Через сорок один час он доставил их на Землю. Хедрук принял предосторожности, чтобы Кершав и Гил Нилан воспринимали его, как брата Гила. Приземлившись без происшествий в Столице, он укрылся в одном из своих убежищ.

Через несколько минут он подсоединил свой пульт связи к системе передатчиков, окольным путем вызвав оружейников.