Текст книги "Это только сон (СИ)"

Автор книги: Алена Льнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

   Я ожидала эльфийскую семью, вроде папы, мамы и кучи сопливых детишек, как положено во время обмена, но во двор высыпала совсем другая компания. Из двери, из цокольных окошек повыскакивали детишки. Ага, ребятишки, только какие-то серые, сморщенные, с наростами на коже и смешными острыми ушами. Я, раскрыв рот, смотрела на них, а они на меня. Один маленький кроха приковылял ко мне и тянулся меня потрогать, его соплеменники с добродушной улыбкой наблюдали за этим. Но я не хотела, чтобы меня щупали, поэтому и наклонилась, строго посмотрела на него. Малыш испуганно округлил свои жёлтые глаза и я, ну дура, что поделаешь, аккуратно взяла его на руки. Всегда любила необычных зверушек! А тут такой необычный и кривит губы – заплакать! Какой поднялся вой, вся эта толпа пищала, кричала, но я слышала только одно:

  – Она нас видит! Она убьёт малыша Гого!

   Я посмотрела на этого смелого Гого, он ничуть не боялся, и почесала ему над ухом. Он прижмурился и замурлыкал как кот.

   Наконец, открылась дверь и на крыльцо вышла высокая эльфийка с несколько грубоватым лицом, за её спиной шел молодой парень, похожий на Танве, а внизу, опираясь на клюку, очень старый сморщенный кто-то. Гоблин, домовой, гном, кто?

   Но Танве подошел к женщине, лицо которой осветилось радостью и стало таким добрым, нежным, и обнял её. После этого он что-то коротко ей рассказал.

  – Тихо! – Негромко сказала она и наступила тишина.

   Я удивилась. Какой же у неё авторитет здесь!

   – Дора, возьми малыша у девочки. Добро пожаловать в Заозёрный Край, потерпите немного и мы Вас разместим. Меня зовут Силда, я – Проницающая и моё слово – закон здесь.

   Внезапно к ней подбежал серый парнишка в синих портках и рубахе, она наклонилась, что-то ему сказала и тот исчез. Просто исчез, но мы с Ригги опять раскрыли рты. А вот Тиирунья скучала, явно. Она не видела малоросликов, поэтому и переминалась с ноги на ногу.

   Тут я ощутила, что меня дёргают за штанину, наклонилась и увидела немолодую полноватую женщину, ростом меньше метра в ярком синем платье с красными ромбиками. Она жестом показывала мне отдать малыша, но он уже дремал, причмокивая тонкими фиолетовыми губами. Я наклонилась и осторожно переложила Гого ей на руки, потом улыбнулась и сказала зачем-то:

  – Он уснул!

   Женщина подозрительно окинула меня взглядом, замерла, словно задумавшись, и ушла.

   Следующим цирковым номером стало представление вокруг коров. Серые существа обступили их, и молча смотрели на них обожающими взглядами. Некоторые даже сложили молитвенно ручки на груди.

   Силда снисходительно посмотрела на них и поманила нас с Ригги в дом. Поднявшись на широкое крыльцо, я рассмотрела основательную тёмно-коричневую дверь, стянутую поперечными металлическими полосами с заклёпками и головками. Хмм, у них кузнец есть? Вместо ручки у неё было традиционное кольцо с утолщением для руки. Силда одним лёгким движением открыла дверь, вошла сама, а за ней и мы, включая старичка с клюкой.

   Мы попали с небольшой холл, полупустой, если не считать удобной скамьи со спинкой. Здесь были светло-серые стены, дававшие ощущение большого пространства и прохлады. Но на самом деле была приятная и комфортная температура, к тому же замечательно пахло жареным мясом и пирожками.

   Мы в нерешительности остановились, а старичок бодро нас обошёл и начал спускаться вниз по лестнице в углу. Мы только дернулись последовать за ним, но Силда покачала головой, а мы сразу поняли её и замерли. Одновременно через небольшое "купе" была вторая лестница, ведущая наверх.

   Силда указала нам на квадратный коврик перед дверью размером полтора метра каждая сторона и цветом розового гранита с выраженным крапчиком.

  – Всегда, входя в дом, нужно остановиться на нём на пару секунд, тогда ваша обувь станет сухой и чистой.

   Мы уже стояли на этом волшебном половичке минут пять, может, наши ступни уже начали подрумяниваться? Или это они так привлекательно пахнут жаренным?

  – Пойдёмте, – позвала нас хозяйка и плавно, словно лебёдушка, поплыла к лестнице вниз.

   А мне показалось, что Тимиозо заворожённо любуется ею.

   Спустившись буквально на несколько ступенек, мы оказались в своего рода гостиной или столовой, потому что внушительный стол со светло-зелёной скатертью стоял вплотную к стене. Также на противоположной стороне комнаты стоял удобный диван с пушистой голубой обивкой. Несколько кресел и стульев достаточно вольно располагались вокруг.

  – Прошу, – невнятно махнула нам рукой Силда и мы расселись.

   Было к тому же непонятно, почему нам не показывают места жительства. Или я буду спать в каморке в подвале?

  – Вы голодны? Или айго? – Спросила Силда, и до меня с трудом, но всё же дошло, что айго означает хайго.

   Сейчас было время дневного чая, поэтому я попросила айго, тем более, хотелось попробовать здешний вариант напитка. Силда даже не стала никому ничего приказывать, но через пять минут бодро вошли два серокожих существа, внесли стол на середину комнаты и расставили стулья вокруг, женщины же принесли дымящиеся кружки с айго и большое блюдо горячих пирожков. Все гоблины, я так их определила для себя, были невысокими, они только едва могли положить подбородок на стол. Я посмотрела на свои руки и решила, что мне лень спрашивать, где их можно помыть, потом идти туда, вдруг ещё пошлют на озеро, и скомандовала "чисто". Результат был предсказуемый, все, по крайней мере, в комнате, стали умытыми, искупанными и постиранными. У Силды в глазах появилась смешинка, а потом она сделала вид, что ничего не случилось. Ну, и ладненько! И я накинулась на пирожки, пока их не съели.

   Когда я закончила, все уже сидели со снисходительными лицами. Разве я ела и пила как поросёнок? Но только я поставила опустевшую кружку на стол, Силда негромко хлопнула в ладоши и моментально появились "двое из ларца" и начали убирать посуду, а потом отодвинули и стол.

   Как будто подгадав к этому времени, раздался стук снаружи и, не дожидаясь разрешения, в дом вошёл некто. Он остановился положенное время на половичке, а потом бодро притопал к нам, подтвердив мою догадку, что он частый гость у Силды. Мы увидели широкоплечего и не очень высокого черноволосого эльфа. Глаза у него были зелёные, как и у Силды, и у брата Танве. В кого же у нашего проводника были бледно-голубые, словно выцветшие, глаза? Одет он был просто, в поношенные коричневые штаны и куртку, в которых можно было заниматься работой в огороде. Его лицо было широкоскулое, с выраженными чёрными бровями, но очень доброе. Судя по озорному взгляду, он бы шутник.

  – Светлого, Силда! Приехали? А где же мой? – И он с любопытством деревенского жителя, не скрывая своего интереса, начал рассматривать нас.

  – Риггионель, это Тийнего, твой наставник и учитель. И жить ты будешь у него. Когда ты и Иррьен будете свободны, можете общаться. А сейчас иди и устраивайся. – Представила и выпроводила кузена Элоэна Силда.

   Но Ригги сам с любопытством и долей сомнения рассматривал своего учителя. Естественно, ведь тот был так похож на обыкновенного крестьянина!

  -Ну-с, девочка, а что мы будем делать с тобой? – Спросила Силда Тиирунью после ухода мужчин, строго глядя на неё.

   Девушка сжалась и будто уменьшилась в размере, опустив глаза в пол.

  – Я могу тебе предложить кров и стол, если ты будешь служанкой. Естественно, младшей. Ну, согласна?

   Тиирунья истово закивала. Судя по её поведению, собственная судьба беспокоила девушку весь наш путь сюда.

  – Отлично! Ты будешь подчиняться Доре. Как тебя зовут? – Спросила Силда.

  – Тиирунья, – пискнула наша подопечная.

  – Ах! Какое имя! Мы будем называть тебя проще – Тиира. Иди, вот, и Дора уже пришла.

   Увидев гоблиншу, забравшую у меня Гого, Силда обратилась к ней:

  – Дора, определи девушку, она будет у нас служанкой. Распоряжайся ею.

   Дора же, стоявшая это время, сложив руки на объемном животе, встрепенулась и начала спускаться вниз, кивнув девушке. Тиира выпучила глаза и непонимающе смотрела вокруг.

  – Дора, проявись! Теперь всё время будешь явной! – Окрикнула гоблиншу Силда, и только после этого у Тииры упала челюсть на пол, а глаза стали как блюдца. Но всё равно, она начала спускаться по лестнице.

  – А с Вами, что будем делать? – Обратилась Силда к Тимиозо. – Если Вас устроит совсем крошечная комната, то проблем не будет. Туалет и омывальня у вас будут общие, на этаже. Согласны?

   Тимиозо, равнодушно пожав плечами, кивнул.

  – А ты, Иррьен, будешь располагаться рядом со мной. Пойдёмте, я покажу вам ваши комнаты.

   Через пять минут меня оставили одну в небольшой комнате, хотя если вспомнить наши российские квартиры, у меня было и не так уж тесно, 12 квадратов! Сколько же у Тимиозо?

   В моей комнате была односпальная приземистая кровать с достаточно жёстким матрацем (из сена что ли), я радостно подумала, что тут знают толк в ортопедических матрацах. И подушках, так как и она была плоская, практически, никакая. Шкаф из тёмного дерева был трёхстворчатый, с узким зеркалом. Я открыла дверцы и вздохнула, он был пространственный, с двумя рядами перекладин для вешалок и плечиков, уходящих вдаль. Явно, выкладывать вещи я буду не сегодня. Согласно кивнув на эту мысль, я пошла разыскивать туалет и омывальню. Если мне не сказали, что у меня она будет общая, значит, должна быть где-то здесь. Я внимательно начала рассматривать стены, но тут в дверь поскреблись, и вошла молодая гоблинка в зеленом сарафане, в жёлтой блузке с сумасшедшими фиолетовыми цветами. Она была полногрудой, огненноволосой, с жёсткими косичками, креативно торчащими в разные стороны, и повязанными яркими разноцветными лоскутками. Если ещё упомянуть и её жёлтые глаза с длинными чёрными ресницами, томно хлопающими, то можно признать, ко мне пришла горячая красотка! Росточка она была маленького, где-то мне по плечо.

  – Можно? – Спросила она приятным негромким контральто, я даже облизнулась, какой у неё приятный голос!

  – Да. – Ответила я и уставилась на гостью. Зачем пришла?

  – Я помочь пришла. Я – Лаудра, буду Вам помогать. – Сообщила она мне и внимательно за мной наблюдала, ждала, по-видимому, моей реакции.

   А что я? Я уже пожалела, что мне не дали с собой служанку. А тут такая оказия! Да хоть сама лахудра, мне всё равно, лишь бы разобрала мои вещи!

  – А я – Иррьен. Заходи! Мне вещи нужно выложить из саквояжа, и помочь причесаться на ночь, и найти мне ночную рубашку, и туалет, где?

   Через полчаса я уже сидела в кресле, переодетая в ночную рубашку, а Лаудра (её имя произносилось с ударением на первый слог) вычёсывала мои волосы. Я уже успела посетить и туалет, и ополоснуть лицо, а гоблинка – даже разобрать мой саквояж. Работала она с потрясающей скоростью. Когда Лаудра занялась разборкой моих вещей, она не только вытащила их и развесила, но и отделила ту одежду, которая мне ни за что не пригодится. Да ещё вытащила деньги, мелочи и разложила их на полочках в шкафу за зеркалом.

   И к тому же она не молчала, Лаудра восхищалась моими платьями, как раз большую часть которых и пришлось отодвинуть.

  – Это же такая красотища! И как здорово, что Вы к нам приехали! Мы ж теперь узнаем столичную моду! Я как сошью себе наряд, так Жишка сразу влюбится в меня, а то и не смотрит. – Бухтела Лаудра, но говорила мягко, словно пела. А я под её бархатистый голос засыпала. Мне было абсолютно всё равно, что она рассказывает, могла даже читать список покупок – слушалось замечательно, как нежная колыбельная.

   Закончив, она помялась и, не найдя повода остаться, ушла. А я заползла в кровать и мигом уснула, хотя ещё было светло.

  Силда.

   Девочка рано уснула, когда я заглянула к ней, чтобы поговорить, она уже сладко посапывала. Да, наверняка, путь для неё был трудный. Но я не успела спуститься вниз, как выглянул наставник Иррьен, и я позвала его вниз для беседы. Что меня удивило в нём с самого начала, так это то, что он сразу же увидел гоблинов, хотя те были невидимыми для людей и проявлялись только специально. Теперь же я чувствовала в нём привкус древности. Кто же он?

   Мы уселись на диван, и я стала расспрашивать его о девочке.

  – Иррьен старательная, если её подтолкнуть. И ещё одно, считаю, что могу этого не скрывать, так как Вы всё равно об этом узнаете. Её душа из другого мира и с сохранённой памятью.

  – Ммм, я чувствовала за ней нечто необычное, но о таком даже не подумала, – покачала головой я.

   Мы ещё долго обсуждали режим девочки, как бы то ни было, её боевая подготовка не должна прекращаться, а мои занятия должны быть медленными, ведь Иррьен нужно соединить с нашим миром. Похоже, никто её не смог научить этому, так как сами некомпетентны. Басту меня предупредила о её исключительности. В конце нашего совещания мы пришли с Тимиозо к выводам, что некоторые наши занятия можно объединить, польза будет несомненная.

  Иррьен

   Утро, кто бы догадался, что это оно! Темно, даже рассвет ещё не пришёл, а Лаудра меня уже тормошит. Кое-как она меня отодрала от кровати, расчесала, одела во что-то и выпихнула в руки Тимиозо. Я не поняла, откуда она знает, что меня нужно будить и заставлять вставать?

   Тимиозо меня вынес наружу, по-видимому, для того, чтобы я спросонья шею себе на ступеньках не сломала и, придав мне ускорение, побежал чуть впереди. Пару раз я спотыкнулась, отклонившись от намеченного наставником курса, но затем выправилась. Через пять минут кровь вскипела и пришла бодрость. Сразу почувствовался свежий влажноватый воздух, пар изо рта сообщил мне, что тут достаточно холодно, вот о чём заботилась тётушка, посылая ко мне лье Радина.

   Мы бежали и бежали уже минут двадцать. Онни наворачивал круги вокруг нас. Начало светать и я в восхищении отвлеклась от маршрута. Вокруг стояли высокие сосны рядами, а мы бежали, словно по широкой просеке. Для эльфов эта дорога была бы странной, они же берегут лес, но может быть, здесь раньше жил кто-то другой? Сама просека была ограничена серыми узкими плитами, и на них были изображены... пиявки! Меня даже пробрали мурашки по спине. Так, нужно заняться в свободное время раскопками, разобраться, кто тут жил! Я бы еще долго считала ворон, но Тимиозо остановился, и я предсказуемо налетела на него. Упс!

  – Ирри, не отвлекайся! – Сделал он мне замечание.

   А у меня уже любопытство свербело в одном месте, ну, вы знаете в каком! Но пришлось подчиниться.

   После хорошей разминки, я начала выполнять задания Тимиозо. Делала, делала, особенно не задумываясь, пока не обнаружила себя высоко на дереве со связанными ногами, а рядом ни веточки, ни сучочка.... Мамочка моя!!!!! Вниз смотреть я себе запретила, ведь земля, как известно, притягивает... А небо кружит голову. Пришлось мне представить ствол любимым мужчиной и обвивать его лианой, по старой памяти.

  "Любимый мой, желанный, нежно обнимаемый, – бормотала я дереву, обтираясь об него. Скорость, естественно, у меня уменьшилась, поэтому я поднялась всего метра на два.

   Усевшись на широкую ветвь, я решила помахать Тимиозо. Мать моя женщина, как слезать-то я буду? Мой наставник казался букашкой внизу. Ведь я говорила, что сосны очень высокие? Сосны? Но они же шершавые! Я осмотрела себя. Да, костюмчик из мягкой шерсти можно теперь смело выкинуть! Дырка через дырку! Но зато я заметила, что рассвет окрасил нежными цветами все вокруг, и суровая местность начала оживать. Молодые иголки заблестели юной свежестью, трава внизу, в глубине, казалась сине-серой, высокое небо, льдисто-голубое, похожее на глаза Танве, манило меня, хотелось просто упасть в него, наполниться холодной высью и раствориться без остатка. Почему мне Бастет подарила кошачью ипостась, а не крылья? Осталось только ждать и любоваться расцветом мира с восходом Аравы...

   Тимиозо, похоже, понял меня, потому что тоже оказался на высоте и замер, любуясь рассветом. Некоторое время мы молча впитывали великолепие северного утра, тем более начали просыпаться птицы и робко дарили свои трели расцветающему дню. Я наслаждалась, пока мой расслабленно блуждающий взгляд не наткнулся на странное скопление камней, а может, скал, но слишком упорядоченно расположенных. Ага, зарубочку сделаю, и туда слазить нужно. Ладно, размечталась, планов громадьё, а как вниз-то спуститься?

   Опять я прозевала момент, Тимиозо, уже стоя на земле, призывно махал мне рукой. Что? Как? Я пригорюнилась, но мозг современного человека привык к мозговым штурмам и начал выдавать идеи:

  – снять курточку, и как Мулан, спуститься вниз, надеясь, что рукава прочно пришиты к лифу;

   – вспомнить школьное лазание по канату и порвать в кровь мои внутренние части бёдер;

  – упасть, авось, Тимиозо меня поймает;

  – порыться в памяти, что там мне Риваллу насчёт взаимодействия с растительностью вложил.

   Начала я с самого безопасного, на мой взгляд, решения, попробовала слиться с деревом. Как там Маугли говорил? Мы с тобой одной крови, ты и я. Хи-хи, зелёной!

   Я обняла ствол и стала слушать, постаралась втянуться своей энергией в него, уплотниться до твердой сердцевины, тук-тук, есть кто дома? Дерево было немного напряжено, боялось меня, что ли? Я расслабилась и постаралась передать свою любовь, и уважение... Дерево прислушалось, и в таком молчании мы находились долго... Пока Тимиозо мне не сказал на ухо:

  – Может, ты уже встанешь?

   Если не принимать во внимание, что я чуть не сделалась заикой, то сидела на земле, крепко обнимая сосну. Кто объяснит, как мне это удалось?

   Возвращались мы с Тимиозо тем же путём и таким же образом: рысью. Представьте, мы, легко гарцуя, а я начала это делать, увидев после леса неожиданно проявившиеся дома, невидимые вчера, и вокруг них тренирующихся эльфов, молодых и не очень, и даже подростков. Мы, такие бодрые и разрумянившиеся! Вид только портила моя рваная одежда. Естественно, мы стали гвоздем утренней программы эльфийской деревни. Я вспомнила, что, как-никак, принцесса, да ещё и член Правящего дома ди Каавэир, и пыталась приветствовать жителей кивком головы. Получилось, если честно, не очень, зато смешно... Так как некоторые улыбались. Ладно, я – не злопамятная...

   Притопав в свою комнату, я попала в объятия Лау. Так как мне было в лом каждый раз произносить её имя, я предложила ей дружбу, почти:

  – Лаудра, можно, я тебя буду называть – Лау, а ты меня – Ирри? И на "ты". Хорошо?

   Гоблинка кинулась меня обнимать, а я чуть не опозорилась, начала пятиться под напором Лау, но девушка быстро заграбастала меня в свои длинные руки и крепко притиснула к пышной груди...

  – Я знала, что мы подружимся! Мечтала! Вот, пусть Жишка узнает, какая я. Ой, Ирри, а пойдём к нему в гости? Ну, не к нему, а в его дом, а он нас вместе и увидит, а? – Она так невинно состроила свои горчично-желтые глаза, что я не смогла ей отказать и кивнула.

   Она выбрала мне красивое теплое платье в мелкий синий рубчик, и где она его нашла, я даже не видела его ни разу? Но оно оказалось именно тем, что нужно: тепло, удобно, уютно. Сапоги же велела оставить те же. Когда я показала на валяющуюся на полу изорванную одежду:

  – Выкинь, там одни дырки!

  – Да ты, что! Такой хороший костюмчик, его ещё носить и носить! Я тебе его залатаю! – Шустро сгребла эту жалкую груду в один из своих кожаных карманов на своём платье Лау.

   Я не заметила ни отвращения, ни неприятия, когда она меня обнимала и трогала, наоборот, её непосредственность и отсутствие пиетета передо мной очень мне нравились.

  – Как зовут на самом деле твоего Жишку? – Поинтересовалась я впрок.

  – Жизарий, только никто его так называть не будет! – Отмахнулась от меня Лау, накручивая мои косы двумя кульками по бокам

  – А ты называй его Жар, или Зар, поуважительнее, он и потянется к тебе.

  – Ой, да, скажешь тоже... – Отговорилась гоблинка, а сама задумалась.

   За завтраком я с удовольствием съела кашу из корней камыша с орехами. Хорошо, что на острове от голода я привыкла к такой пище и поэтому сейчас она казалась мне вполне привычной. Силда внимательно наблюдала, как я ем.

  – Ты не против, если место твоего пса будет у гоблинов? Да и детишки будут рады, – спросила в конце завтрака меня хозяйка.

  – Можно, только пусть не подкармливают его, а то он станет толстым. – Разрешила я.

   Ясно ведь, что мне не позволяют пускать его на второй этаж.

   После завтрака Силда разрешила мне поболтаться по окрестностям с Лаудрой. Мне показалось, что я увидела с лестницы на кухню острое серое ухо и рыжую косичку, не иначе моя новоявленная подруга подслушивает. И точно, стоило мне встать из-за стола, как она с деловым видом направлялась наружу, от усердия притоптывая своими босыми лапищами. Она опять оделась в зеленый сарафан, только блузка была насыщенно голубая с жёлтыми цветами. Не так уж и ужасно, или я стала привыкать к здешней моде?

   Мы пришли в точно такой же дом как у Силды. Меня это очень удивило. Или вкусы эльфов были выверены веками, и теперь они все пользовались своими достижениями? Чистящий коврик оказался сочно-зелёного цвета и стены были не такие серые как у нас, а припорошенные желто-зелёным. Мы проскользнули гостиную-столовую и спустились вниз. Мне было очень любопытно, ведь у Силды мне не удалось заглянуть вниз.

   Кухня была огромной, занимая, по-видимому, всё основание дома по площади. Если я раньше задумывалась, какой величины должны быть мебель для гоблинов, то сейчас получила ответ. Плита, представляющая собой плоско срезанный темно-серый камень и нагреваемый, явно, магически, разделочные столы были почти нормальной высоты – сантиметров 70, так, что ими могли пользоваться не только малорослики. Но внизу, был вплотную уложен деревянный настил из бруса, высотой тридцать сантиметров, дававший возможность огромной по ширине гоблинке, легко дотягиваться до дальней кастрюли на плите. В другой половине комнаты, в противоположном углу была столовая для гоблинов, потому что там стояли невысокие и достаточно грубые столы и стулья с табуретами.

  – Теть Гиш, спокойствия дней! Познакомься, это мистрес Иррьен, а для меня – Ирри! Мы дружим! – Выпалила Лау на одном дыхании.

   Занятая готовкой гоблинка, неторопливо обернулась, и на меня уставились болотно-зелёные глаза. Гиша благосклонно улыбнулась мне, отчего её крючковатый нос стал ещё длиннее, кивнула и отвернулась, у неё что-то скворчало на огромной сковороде.

   А Лау потащила меня вниз, по лестнице, оказавшейся винтовой.

   Следующий этаж, на самом деле первый подземный, оказался холлом с дверями, как в гостинице. Здесь освещение давали магические светильники под низким потолком, я почти упиралась в него головой. Темно и страшно, я сказала бы так, ведь мне едва хватало света, чтобы увидеть дверные ручки. Я сотворила себе светлячок и сразу стало светлее. Лау же восхищённо вздохнула. Но мы здесь не остановились, а спустились по лестнице в конце коридора вниз. Там уже было светлее и по узкому проходу мы прошли дальше. А там... располагались мастерские в пещерах. В первой же яростно спорила толпа гоблинов. Они так разгорячились, что не замечали нас. В углах пещеры лежали светящиеся камни, которые делали пространство пещеры довольно-таки светлым. Во всём этом была какая-то страшноватая картина, что я чуть отшатнулась назад, в тень, ощутив, наконец, мрачность и сырость этого места.

  – Мальчики, – промурлыкала Лау и наступила внезапная тишина.

   Непонятно как в таком гаме они услышали её. Пять пар болотных и жёлто-коричневых глаз уставились на нас. Хорошо, что я стояла за гоблинкой, это психологически давало мне иллюзорное чувство защищённости.

  – О чём спор? – Лау кокетливо теребила косичку.

  – Спокойствия дней! – послышались отзывы.

  -Лушка, ты зачем сюда пришла? – Выступил вперёд один из самых высоких и массивных парней.

   Ого, я гоблинов уже парнями называю!

  – Зар, у меня к тебе дело есть, ну, у нас. Пойдем наверх, поговорим? – Застенчиво прядая ушами и носком ноги ковыряя что-то на полу, спросила Лау.

   Неизбежным сопровождением послышались смешки, кряхтенье и в конце гоблин постарше, так похожий с Жишкой, отвесил сыну смачный подзатыльник и прогудел:

  – Иди уж, остолоп!

   Мы поднялись в гоблинскую гостиную и уселись вокруг стола, причём Лау невзначай оказалась совсем рядом с Заром.

  -Ну, чего? – Пряча глаза, спросил гоблин.

   Сейчас, при хорошем свете, он предстал во всей красе. Тёмно-серые, почти чёрные волосы, с непослушно торчащим вверх чубом, придавали ему задорный вид, болотные глаза, без ресниц, и вместо щетины какая-то невразумительная редкая поросль на скулах и подбородке. Но Лау, я чувствовала это, чуть ли не дрожала от восхищения.

  – Мистресс Иррьен, моя подруга, изорвала свой костюмчик, вот, – и она вывалила на стол мое рваньё. – Она хотела это выбросить, но я сказала, что зашью. А у вас есть обрезки кожи, вот я пришла, просить... – Промямлила она последнее, пряча глаза.

  – А, ну, это, есть, конечно, щас принесу, – пробасил Зар и неторопливо ушёл.

   А гоблинка начала вздыхать и теребить подол своего платья.

  – Лау, зачем ты меня притащила, вы и так стесняетесь друг друга, а тут ещё я.

  – Как же, я ... я сама боюсь, – прошептала гоблинка.

  – А что они шьют из кожи?

  – Обувь. Мы-то не носим, куда нам, а вот мистресс и мастера – да. Ой, придумала! Я попрошу сшить тебе обувку!

  – Лау, ты же знаешь, у меня её полно!

  – Ничего страшного, будет ещё одна, – отмахнулась гоблинка.

   Как я высидела это рандеву, оказавшись лишней свидетельницей, я не понимаю. Лау в витиеватых выражениях объяснила парню своё желание сделать мне подарок и они погрузились в обсуждение модели. Зар, хоть и вёл себя грубовато и неотёсанно, попав в хорошо известную сферу, запел соловьём. А Лау млела.

   Я, чтобы не мешать, тихонько встала и прокралась к лестнице, но тут меня остановил оклик:

  – Девочка, что, замучили?

   Я оглянулась. На меня сочувственно смотрела повариха. Я кивнула.

  – Иди сюда, я тебя десертом угощу. – Позвала она меня.

   И я пошла, разве можно отталкивать такое доброе отношение?

  Гиша усадила меня на стул в углу и дала тарелочку с засахаренными ягодами. Я посмотрела на десерт, вдохнула и попросила айго. Гиша рассмеялась.

  – Ты совсем как мис Силда – она тоже десерт без айго не ест, сейчас налью.

   Через минуту я потихоньку пила чай, закусывая кисло-сладкими ягодами. Вкуссснооо! А Гиша негромко болтала, видно, ей было скучновато одной на кухне, и она не прочь была размять язык.

  – Вон, сидят, она девка – видная, языкастая, влюбилась в Жишку, а он, скромник наш, боится на неё смотреть. Она уж и так, и сяк, а вообще-то никак, издалека вздыхает. Вот уже сто лет. Девке ужа замуж пора, а она на других и не смотрит. Сегодня учудила, пришла. Если и теперь Жишка за ум не возьмётся, не объяснится, я ему вот этой рукой, – она показала свою огромную узловатую ладонь. – Как маленькому задницу отобью. И не посмотрю, что он мой внук. Я уже правнуков его хочу нянчить, а он... В этом доме уже так давно не было малышей-топтышек. Жишка – старший, мне Отец не послал внучек. – И она начала яростно тереть корешки на тёрке.

   Я уже допивала вторую кружку айго, когда меня позвала Лау.

  – Ну, Зар, договорились, пока! – Схватив меня за руку, отвернувшись, потащила меня к лестнице подруга.

  – А разве Зар не проводит нас до дома? Там же так опасно, на улице! А одиноким девушкам, тем более. – Поучительно сказала я.

   Уши Гиши разъехались в стороны и, обернувшись, она подмигнула мне, а рукой зажала себе рот. Но всё равно, её плечи тряслись.

  – А! Ну, так, могу, – прогудел Зар.

   Так мы и пришли, я впереди, сзади – Зар с Лау. Когда я уже сошла с нашего волшебного коврика, и мне навстречу кинулся Онни, я отошла, присела на пол и начала ласкать своего пса. Похоже, он ужасно соскучился... Тут заявилась сладкая парочка, только пропустив Лау в дверь, Зар начал прощаться со мной. Я поблагодарила его и невинно спросила:

  – А ты не поздороваешься с родственниками Лау? – И технично пошла к себе, оставив пса.

   Надо что-то решать, лучше я буду весь дом очищать, что он тут сидит у двери, как бедный родственник!

  Глава 21.

  Иррьен

   На обеде я не страдала аппетитом, так, ковыряла в тарелке для интереса.

  – Ирри, что с твоим аппетитом? – Участливо поинтересовалась Силда.

  – Гиша угостила меня засахаренными фруктами и с ними я выпила две большие кружки айго... – Ответила я.

   Надеюсь, все поняли, что я как аквариум, и вместо рыбок там ягодки плавают?

  – Никогда не пей больше одной чашки айго за раз. Это правило, запомни его. Не вреди своему организму и не порть аппетит. – Назидательно сказала мне Силда, а я кивнула. Ясно.

   После обеда Силда повела меня в лес. Мы уселись на траве и Силда, расслабившись, и словно стряхнув с плеч заботы, завела разговор.

  – Скажи, ты замечаешь разницу между собой и эльфами в вопросе принятия миром? Так или иначе, наша регенерация, связь с растениями – это не что иное, как любовь и забота мира.

  – Но ведь я человек, и откуда у меня регенерация может быть, ни один смертный не может ею похвастать. А мир меня принял. Мы тогда с отцом шли под летним дождем босиком, и над нами были две радуги. Я чувствовала, что мир принял меня.

  – А может, он только приветствовал? – Улыбнулась Силда. – Люди слишком быстро живут, и мир не успевает их рассмотреть, увидеть пользу, а не только вред, поэтому никогда и не принимает.

  – Но ты уже не совсем человек. Когда Басту помогла, она изменила тебя. – Продолжила эльфийка.

   Я испуганно вскинула на неё глаза, откуда она знает?

  – Я – Проницающая, и мало тайн, которые мир не открывает мне, особенно, в прошлом и настоящем. – Грустно улыбнулась Силда.

  – С тех пор ты сделала шаг в сторону от человека. Когда ты примешь свой второй облик – тогда станешь другой. Но пока ты должна учиться слушать и слышать мир. Важно, чтобы и мир тебя услышал. Я понимаю, что у тебя уже начало получаться, судя по утреннему достижению. Но этого мало. Сейчас ляг на землю животом и слушай, не ушами, а своей энергией проникай в толщу земли, ощути себя равной ей, слейся с ней.

   Я послушно устроилась на земле, хорошо, что мы присели на полянке с толстым слоем травы. Я вслушалась, ничего, только где-то птицы поют, но они же не земляные... Я почти задремала, и в этом состоянии я ясно услышала, как дышит земля. Где-то неслышно, а где-то с надрывом, пытаясь продраться сквозь толщу воды. Шуршат жуки в своих норках, роют землю кроты, скребутся змеи в своих ходах... Стоп, какие змеи? Они же на севере не живут! Вот молоток кузнеца в подземелье, ага, гоблины. Еще слышны чьи-то крадущиеся шаги, они направляются сюда. Я не удержалась и подняла голову. Силда сидела в той же позе, что и раньше, медитировала, наверное. Но никого кроме нас не было видно. Через десять минут моего ёрзанья я увидела Тимиозо. Ясно, я издалека его услышала, и опять легла. Но как я ни старалась слиться с нею, я всё равно чувствовала, что она – земля, а я – рядом, но отдельно, прислушиваюсь.