Текст книги "Цитадель Теней. Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Алексо Тор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– Глава 19 —

***

По истечении двух часов, испытания продолжились. Участники, отдохнувшие и восстановившие силы, были готовы для нового рывка. В глазах каждого, из десяти оставшихся, горела жажда к победе. На лапах молодых фурри были повязаны разноцветные ленты.

– А наши хорррошо деррржаться, да? – улыбаясь, произнёс Овсу.

Старый вояка присоединился к кагэми на мосту, пока шёл перерыв. Он успел подбодрить подопечных и дать им пару наставлений, прежде чем испытания продолжились. Рядом с ним крутилась и Харита в обличье фуррийки. Только цвет её меха сменился с рыжего на бело-чёрный. Когда т'эрка увидела новую раскраску подруги, тот очень сильно напомнил ей мех скунса. Но как оказалось, окружающих фурри никак не смутила столь радикальная смена образа, а количество костяных украшений на химере лишь возросло.

– Гебура и Хесед имеют превосходящие данные по всем характеристикам, что позволяет рассчитать вероятность их полной победы до одной десятой процента, – продекламировал Векс.

– Чего говоррришь? – не понял его Овсу.

– Он говорит, что братья лучше, чем их соперники и имеют больше шансов на победу, – пояснила т'эрка.

Довольно часто в последнее время малышка выступала переводчиком между киборгом и окружающими существами. Хоть девочка и темнокожий юноша и относились к разным видам, многие фразы и выражения в их языках были одинаковыми. Если бы не неестественный для людей цвет глаз и волос Векса, маленькая брюнетка никогда бы не смогла отличить его от своих соплеменников.

– Хех, это да, – лающе рассмеялся Овсу. – Ты, Шептун, забавно так говоррришь. Слова такие интеррресные. Прррям как наш шаман.

Фурри дружески похлопал по спине киборга. Шиварец, глядя на все это, покачал головой.

– Как бы хороши они ни были, меня не оставляет мысль, что так просто вождь не даст им выиграть, – заметил Ансацу.

– Ты прррав, Шептун, – Овсу стал серьёзным в мгновение ока, сбросив с морды весёлые черты. – Из года в год тррретье испытание самое тяжёлое. И не столько физически, как может показаться. Нет. Тяжело убить в конце.

– Убить?.. – юная кагэми надеялась, что ей послышалось.

– Да, маленькая Шептунья, убить, – воин смотрел прямо на участников испытания. – Главная цель испытания – это доказать, что ррради стаи ты готов на все. В том числе и убить.

– Вот почему старейшины жульничают в выборе соперников, – тихо произнёс шиварец.

Вопрос, так и не слетевший с губ т'эрки, был заглушён радостными криками зрителей. Все они приветствовали своего вождя. Амансиз встал у кромки расщелины и взял слово:

– Вррремя отдыха прррошло и вы, молодые фуррри, что сррражаются во имя Бинатанг Бесаррра, вновь готовы встррретиться на поле брррани. Пусть же вновь судьбу участников рррешит Бинатанг Бесаррр.

К вождю подошёл верховный старейшина. Старик протянул чашу Амансизу и тот, не глядя, достал из неё две ленты. Оранжевая и фиолетовая. Цвета коричневого фурри-волка и Хеседа.

Коричневый самец не был самонадеян, как проигравший ранее динго. Он здраво оценивал своего противника и потому бой между двумя представителями старшей стаи был долгим и жестоким. Удар. Ещё удар. Рывок. Разворот и контратака. Уклонение. Прогиб с подсечкой. Фурри наносили друг другу раны, окрашивая каменные стены расщелины свежей кровью. Зрители поддерживали участников. Выкрикивали их имена. Громче всех, умудряясь перекрикивать стаю фурри, кричала т'эрка.

– Давай, Хесед! – малышка стучала кулаками по перилам моста. – Вмажь ему!

– Вошла во вкус? – поинтересовался шиварец.

– Я просто не хочу, чтобы мой друг проиграл, – не оборачиваясь, бросила девочка.

– И для этого он должен «вмазать» противнику? – усмехнулся Ансацу.

Юная кагэми лишь яро продолжила подбадривать друга. Бой кончился спустя двадцать минут, полным поражением коричневого фурри-волка. Хесед стоял над поражённым противником, тяжело дыша. Его шкура была покрыта своей и чужой кровью.

Когда бесчувственного фурри оттащили к шаману и другим проигравшим, на дне расщелины Хеседа сменил брат. Гебура, обладатель светло-голубой ленты, выступал против койота с кожаным шнурком на хвосте, рядом с которым был повязан грязно-синий шнурок.

– В этот раз Старейшины решили не тянуть, – заметил шиварец.

Противники стали друг напротив друга, приняв оборонительные позы.

– Хотя нашему белоснежному другу, опять не выпадет шанса сразиться, – продолжал размышления Ансацу.

Койот бросился в атаку. Его движения говорили о том, что молодой фурри был полон решимости выиграть во что бы то ни стало.

– А может и нет… – протянул Октуш виа Сацуи.

Гебура легко отклонился от атаки, тут же приложив противника спиной о стену, используя инерцию движения койота. Фурри был оглушён и потерял сознание.

– Нет, все же без боя, – усмехнулся кагэми.

Т'эрка неодобрительно покосилась на наставника.

Гебура, не дожидаясь помощи воинов, взвалил койота себе на плечо и, выбравшись из расщелины, отнёс к раненым. Передав свою ношу шаману, белый фурри занял своё место у края расщелины.

Следом бой приняли шакал с браслетом и немая фуррийка. Шакал, озлобленный после боя с разноглазой фуррийкой, без промедления бросился на противницу. Но пятнистая самка ждала подобного поведения и была готова к атаке. Как и в прошлом бою с волчицей, что превосходила её по размерам, Немая полностью положилась на свои ловкость и реакцию. Она уворачивалась от ударов, словно просчитывала их на несколько ходов вперёд. Казалось бы и в этот раз удача будет на её стороне, но случай изменил все кардинально. Уворачиваясь от очередной атаки, фуррийка не заметила, как шакал, припав на все четыре лапы, загрёб горсть земли и как только представилась возможность, швырнул её в морду противнице. Глаза и нос несчастной были забиты, она не могла ни взглянуть, ни вздохнуть. Отступая назад, фуррийка пыталась лапами отчистить морду. Когда же её спина коснулась каменных стен расщелины, шакал нанёс пятнистой фурри серию ударов под рёбра. Из пасти побеждённой фуррийки потекла струйка слюны вперемешку с кровью. Довольный собой, шакал вернулся на своё место наверху расщелины. Но стоило ему подняться, как он почувствовал на себе тяжёлые взгляды кагэми-фурри, которым, мягко говоря, не понравилось произошедшее.

– Ему лучше взывать к своему божеству, если он не хочет быть разорванным на части, – зло усмехнулся шиварец.

Это был редкий случай, когда юная кагэми была полностью солидарна со своим Амо.

Как только пятнистую фуррийку унесли из расщелины, вниз спустились новые участники. Ими оказались серый волк и динго с красной лентой. Как и в прошлых битвах, эти двое фурри отличились жестокостью в сражении. Оба они поплатились плотью – волк левым глазом, а динго правым ухом. Но победитель может быть только один и стал им фурри старшей стаи, в ярости от потери глаза, разорвавший противнику всю морду. К поражённому динго, вместе с воинами, спустился и шаман. Ещё в расщелине он начал что-то накладывать на кровавые раны проигравшего.

Последними в бою участвовали фуррийка-койот с порванным ухом и динго с кривым прикусом. Фуррийке было не занимать ярости и как во время боя с Опоясанной она жестоко вгрызалась в плоть противника. Ей было неважно, куда кусать, главное – достать врага и вырвать кусок побольше. Но динго не собирался становиться кормом для самки и отвечал не менее жестокими выпадами, даром что пасть была кривой.

– Они словно обезумевшие псы, – пораженно выдохнула т'эрка.

– Что ты ждала от зверей? Хитроумные атаки и дальновидную стратегию? – шиварец создал и рассеял в воздухе теневой кинжал. – Все, кто обладал хоть какой-то частью здравого смысла, давно выбыли. В конце остались лишь дикие хищники, которые, как и сказал Овсу, готовы ради победы и убить. Исключением являются лишь наши двое кагэми.

Выигравшего динго пришлось оттаскивать от самки. Проигравшая фуррийка еле дышала. Если бы не вмешательство воинов, она могла и не пережить испытания. Когда её вынесли из расщелины, Амансиз вновь заговорил.

– Всё меньше и меньше остаётся воинов, готовых на все, ррради победы. Ррради того, чтобы доказать свою мощь, свою силу, – вождь медленно повёл мордой, глядя на оставшихся участников. – Осталось лишь доказать, готовы ли вы идти до самого конца.

Амансиз вновь прибег к чаше с лентами. Вниз спустились шакал с браслетом и серый волк. Фурри, все ещё находящиеся под адреналином от прошедших боёв, ринулись друг на друга, стоило их лапам коснуться дна расщелины. Пусть сражения и выматывали участников, но воля к победе достаточно поддерживала в них силы. Но непостижимым для окружающих образом, в этом бою, где явным лидером был фурри старшей стаи, победителем вышел шакал. Во время одной из верхних атак, ему удалось приложить волка коленом в морду. Серый фурри не потерял сознания, но сильный удар заставил его пошатнуться, теряясь в ориентировании. И шакал не собирался терять появившееся преимущество. Коварно атаковав сзади, сбивая более крупного фурри с ног, шакал буквально оседлал его. Держа в лапах кусок камня, шакал нанёс волку несколько ударов по голове.

– Это ужасно и мерзко, – скривилась т'эрка.

– Зато эффективно, – заметил шиварец.

Следом эстафету боёв приняли Гебура и динго с кривой пастью. Не успел младший фурри приготовиться к атаке, как Гебура белым вихрем настиг противника. Схватив динго за горло одной лапой, он поднял того над землёй. Другой лапой кагэми-фурри впился когтями в кривую пасть врага и резко крутанул вниз. Кости вышли из суставов, калеча плоть. Гебура отпустил потерявшего от болевого шока сознание противника и посмотрел наверх. К нему, огромными рывками, приближался шакал. Он надеялся напасть на Гебуру сзади, но тяжело подкрасться незаметно, спускаясь по камням, осыпающимися под твоими когтями. Шакал бросился на Гебуру, но белый фурри успел припасть к земле, уклоняясь от атаки. Не ожидавший такого, шакал врезался в стену, и осел на камни, мотая головой. Когда поднявшийся Гебура подошёл к младшему фурри, тот посмотрел на массивного противника снизу вверх, поджал хвост с ушами и припав к земле, коснулся когтями лап победителя. Гебура, скривившись, отступил назад.

Двое воинов по указу вождя спустились вниз и, резко подняв шакала, увели его прочь.

– Вот и начинается самое интересное, – проговорил шиварец.

– Они сделали, что хотели, – добавил Овсу, напряжённо всматриваясь в Хеседа, что спускался вниз и вставал напротив брата.

– Что вы имеет ввиду? – не поняла юная кагэми.

– С самого начала это испытание проводилось так, чтобы в конце друг против друга выступали твои блохастые друзья, – начал объяснять Ансацу. – Когда вытаскивали клочки меха, к ним были привязаны маленькие косточки. Никто и не заметит такое. Подобный трюк был и с цветными лентами.

– Но вы заметили, – обернулась на наставника девочка.

– Хорошее зрение, – мужчина провёл кончиками пальцев по ленте на глазах.

Братья стояли внизу, тяжело дышали и внимательно глядели друг на друга. Они, как никто, знали, чего им стоит поражение и победа в последнем испытании. Сейчас решалась их дальнейшая судьба – останутся ли они изгоями своего племени, монгрелами, или же по праву рождения займут высшее место в стае. Вот только это место было одно. Двое братьев за один статус. Победа и поражение, другого не дано. И каждый из них желал победы не для себя, а для другого. И оба они знали это. Знали, так как в их груди сердца стучали в унисон. И желание одного всегда было откликом чувств другого. И ни один из них не желал уступать другому, не хотел занимать место другого. Предстоящий бой должен был выявить не победителя, а проигравшего, ведь проигравший уступал своё право на статус другому. Они шли к этому бою всю свою жизнь, и сейчас все должно было решиться.

Т'эрку парализовал жуткий страх. Она не могла поверить тому, что видела. Два её друга собирались сойтись в бою не на жизнь, а насмерть. Брат против брата. Ужас от осознания того, что произойдёт в считаные минуты, и что она никак не может этому помешать, не отпускал её, чудовищной хваткой сдавливая ей сердце. Нервно покусывая нижнюю губу, она крепко схватилась за перила.

Стоило братьям сделать шаг по направлению друг к другу, как голос вождя остановил их.

– Волею Бинатанг Бесаррра в последнем бою сошлись двое бррратьев, – ухмылка не сходила с морды Амансиза. – Но ррразве можем мы допустить, что бы брррат пррроливал кррровь брррата? Ррразве мало нам внешних врррагов для подобных дел?

– А вот и пропавшие воины, – шиварец кивнул в сторону приближающихся охотников.

Десяток фурри-воинов вели пленника. Его белый мех был испачкан кровью и грязью. Лапы сковывали тугие верёвки. На голову был одет мешок из шкур. Воины подвели пленника к краю расщелины и столкнули его вниз. Скатываясь по камням и поднимая вверх клубы пыли, незнакомый фурри упал к ногам Хеседа. Чёрный фурри сорвал с пленника мешок и пораженно замер.

– Зора… – выдохнула т'эрка.

Выдохнули и зрители. Все они знали молодого вождя племени Тулку. И никак не ожидали увидеть его здесь.

– Вы всю свою жизнь пытались доказать, что являетесь частью стаи. Что вы не монгрррелы, – глаза Амансиза безумно горели, – Вам выпал шанс изменить своё место в стае. Убейте этого жалкого пррредателя оррркениетти, что пошёл на союз с тайпаларрр и все мы пррризнаем вас истинными сынами стаи. Я – пррризнаю вас сыновьями.

Т'эрка рванулась вперёд, собираясь высказать вождю все, что она о нём думает, но тонкая ладонь легла ей на рот, не давая вымолвить и слова.

– Молчи. Это их дела, – шиварец крепко держал свою подопечную.

Недовольной подобным заявлением была не только юная кагэми. И среди фурри прошла волна негодования. Некоторые даже попытались приблизиться к краю расщелины или же вождю, но сильные воины, стоявшие вокруг с готовыми для атаки жуз, никого не подпускали.

– Чего же вы медлите? – вождь наслаждался ситуацией. – Вот он шанс – прррямо перрред вашими лапами.

Хесед и Гебура переглянулись. Глядя друг другу в глаза, братья кивнули и подошли к избитому брату. Двое фурри склонились над поверженным лисом. Над расщелиной повисла тишина.

Когда Хесед и Гебура выпрямились, в лапах они держали разорванные путы единоутробного брата.

Толпа приветствовала такое решение. Толпа, но не вожак стаи. Амансиз, оттолкнув одного из воинов, спрыгнул вниз в расщелину и подойдя к сыновьям, нанёс им несколько ударов наотмашь. Кровь из разорванных морд брызнула на камни.

– Жалкие черррви! – Амансиз наступал на двух фурри, продолжая наносить им удары. Братья не сопротивлялись. – Отбррросы! Хотели занять своё место в стае? – ещё серия ударов опустила кагэми на колени. – Ваше место сррреди дерррьма! Думали, у вас получится изменить судьбу? Стать кем-то дррругим? – вожак пнул сыновей, заставив тех откатиться к стенам расщелины. – Вы лишь ничтожные монгрррелы! Все, чего вы достойны, так это смерррти!

Амансиз медленно убивал сыновей и никто не мог ему помешать. Стая боялась пойти против воли вожака. Но даже Овсу и Говорящий-С-Духами не спешили отнимать обезумевшего волка от его жертв. Они лишь напряжённо наблюдали за происходящим. Наблюдали и кагэми. И если Векс оставался безэмоциональным, то Харита, не замечая этого, стала принимать своё настоящее обличье. Т'эрка так вообще рвалась из рук наставника, но тот держал девочку за плечи мёртвой хваткой.

– Мы не можем вмешаться в дела чужого мира. Это нарушит закон кагэми, – спокойно произнёс мужчина.

– Разве это не нарушает закон «не навредить кагэми»?! – слезы текли по лицу малышки.

– Сейчас они выступают как фурри.

– Но их же убьют! – маленькая брюнетка сломанной куклой повисла на руках шиварца.

– Ты слишком торопишь события, – Ансацу встряхнул подопечную, поставив ту на ноги. – Смотри.

Вырвавшись от матери и прорвавшись через воинов, в расщелину бросилась Гэнс. Фуррийка встала между отцом и братьями.

– Отец, остановись!

Но мольба юной волчицы не была услышана. В гневе оттого, что его посмели прервать, Амансиз нанёс удар дочери. Несчастную отбросило к противоположной стене. Сквозь кровавую пелену это увидели и братья.

Хэстэ бросилась к дочери, но воины преградили ей путь, не пуская в расщелину.

– Пустите меня! Я пррриказываю вам! – голос волчицы был полон боли. – Волею Бинатанг Бесаррра, дайте мне пррройти!

Волчица беспощадно била воинов лапами в грудь, буквально вырывая себе когтями доступ к дочери, но те были глухи к мольбам жены вождя, чётко выполняя приказ последнего.

– Тваррри! Мерррзкие слизни! Все вы! – продолжать вещать вожак, не замечая, что тела сыновей неестественно напряглись. – Вы – отбррросы той белой суки, что вообще не должны были жить, если бы не этот безумный старррик! Эта мелкая дрррань, что посмела встать пррротив меня! – откровенное безумие сквозило в каждом слово и жесте Амансиза. Глаза его заволокло кровавой пеленой. – Я убью каждого, кто встанет у меня на пути! Убью этого жалкого любителя тайпаларрр и всех его прррихвостней! Убью старррика и вас, двух монгрррелов! Убью эту шваль, что когда-то была моей дочерррью! Я уничтожу всех, и неважно, кто это будет!

С пеной на губах и ошалевшим взглядом Амансиз нанёс удар Хеседу, но тот его заблокировал, выкинув лапу вперёд. Словно в бешеном кураже вожак стаи попытался ударить второй лапой, но её крепко держал Гебура. Они медленно развернули морды в его сторону. Глаза братьев были затянуты пеленой тьмы.

Тени, дрожащие от света огня, замерли и протянули свои нити в сторону расщелины, спускаясь вниз, к двум кагэми.

– ТЫ ПРРРАВ, ОТЕЦ, – в унисон заговорили братья. – МЫ ЖАЛКИЕ МОНГРРРЕЛЫ. МЫ НЕДОСТОЙНЫ ДАЖЕ НАЗЫВАТЬСЯ ФУРРРИ, – Хесед и Гебура сплели пальцы свободных лап и на их телах запылали дэне эшекей, тянущиеся друг другу, образуя единый рисунок. – НО ТЫ ЗАБЫЛ ОДНУ ВАЖНУЮ ВЕЩЬ. МЫ – ШЕПТУНЫ. ИСПОЛНЯЮЩИЕ ВОЛЮ БИНАТАНГ БЕСАРРРА. – на глазах поражённых зрителей контуры тел кагэми-фурри стали чёрными, как сама тьма и расплылись. Братья вошли в состояние до-во, медленно сливаясь вместе. В одного гигантского кагэми.

– Что происходит?.. – пораженно и испуганно спросила т'эрка.

– Твои друзья носители единой демеулик. Они две части одной сущности. Лишь касаясь друг друга, они способны использовать силы кагэми, – не отрывая взгляда от происходящего внизу, пояснил шиварец. – То, что ты видишь, одно из самых редких и красивейших явлений среди кагэми.

– И МЫ НЕ ЖЕЛАЕМ ПОДЧИНЯТЬСЯ ВОЛЕ ЖАЛКОГО ПСА, – на теле огромного кагэми распахнулись два ока. – ТЫ НЕ ПРРРИЧИНИШЬ УЖЕ БОЛЕЕ НИКОМУ ВРРРЕДА. НИКОМУ И НИКОГДА.

Хесед и Гебура набросились на испуганного отца.

– Это тебе видеть не стоит, – Ансацу прикрыл глаза подопечной ладонью

Но девочка слышала звуки ужасной агонии. Слышала и видела. Именно сейчас маленькая брюнетка решила воспользоваться нодзому. Сквозь чёрный туман, что являлся рукой шиварца, девочка видела как тёмное облако с огнём цвета весенней зелени, что ещё несколько минут назад было её друзьями, рвёт на куски обладателя коричневого пламени. Ещё секунда и последние искры погасли под напором чёрно-зелёного смерча.

***

Кагэми готовились к отбытию. Спустя полтора дня после окончания Мусабидже, шиварец с т'эркой собирались покинуть мир Ду'Тог. Векс и Харита решили ещё на некоторое время задержаться среди фурри. Первый, чтобы, по его собственным словам: «повысить навык ведения рукопашного боя в условиях полного или частичного отсутствия оружия». Для непонимающих фурри девочка упростила текст, переведя его как «так, кулаками помахать да силушкой помериться». Химере же настолько понравилось внимание к её персоне от малолетних щенков, что она не спешила покидать их. Не торопились вернуться в Цитадель и Гебура с Хеседом. Полтора дня назад их действие повлекло за собой огромные последствия.

Как только бездыханное тело Амансиза, а точнее то, что от него осталось, погрузилось в пыль расщелины, наверху воцарилась гробовая тишина. Нарушалась она лишь размеренным дыхание двух кагэми, что принимали свой обычный вид, и голосом встревоженной Хэстэ, что бросилась вниз к дочери. Когда перед взором всех собравшихся предстали привычные им монгрелы, воины пришли в себя. Они бросились вниз, готовые захватить убийц вождя, но были остановлены грозными выкриками пяти фурри. Овсу, что бросился вниз наперерез бойцам; Говорящий-С-Духами, растолкавший онемевших от увиденного Старейшин и вышедший к краю расщелины; Хэстэ, вскочившая со своего места в повелительном жесте и Хесед с Гебурой, что смотрели на остановившихся воинов с небывалым спокойствием и чувством превосходства.

– Мусабидже окончено… – проговорил Хесед.

– … и Вождь пал, – закончил за него фразу Гебура.

– Извека век… – продолжали братья говорить друг за другом.

– … выигррравший в испытании…

– … занимал самое высокое положение, – Гебура обвёл всех тяжёлым взглядом.

– А те, кто побеждал вождя… – усмехнулся Хесед.

– … становились вождями.

– МЫ ИСПОЛНИЛИ ОБА УСЛОВИЯ. ОТНЫНЕ МЫ ВОЖДИ ВЕРРРХОВНОЙ СТАИ ПО ПРРРАВУ КРРРОВИ И ПО ПРРРАВУ СИЛЬНЫХ! – в унисон прорычали кагэми-фурри и на их телах запылали дэне эшекей.

Наступила тишина. И в этой тишине особенно отчётливо слышался лающий смех Овсу. Старый вояка подошёл к своим бывшим ученикам, похлопав обоих по плечам, и склонился в поклоне, касаясь кончиками когтей их лап. Спустившись в расщелину, его примеру последовали и трое пятнистых фурриек, и брат с сестрой койоты. Отдал дань уважения к новым вождям и улыбающийся Говорящий-С-Духами.

– Отнесите своих брррата и сестррру в главное дрррево, – проговорил Овсу, – а я улажу дела здесь.

Братья кивнули наставнику. Хесед поднял на лапы Зора, Гебура аккуратно взял Гэнс. Они поднялись из расщелины и все уступали им путь. Хэстэ бросилась за дочерью.

– Не бойся, – успокаивал жену убитого вождя идущий рядом шаман. – Она лишь потеррряла сознание, да получила паррру ушибов. Выспится и будет норррмально себя чувствовать.

Двое кагэми-фурри с драгоценными ношами шли прямо к главному древо-дому, где издревле собирался совет стаи, состоящий из Старейшин и почившего ныне вождя. За братьями следовали шаман с главной самкой стаи и четверо кагэми. Как только двое грозный фурри переступили порог древа-дома, вся их грозная уверенность в самих себя растворилась, как утренняя дымка на болоте. Положив раненных на настилы, Хесед и Гебура низко припали к лапам Хэстэ.

– Мудрррая Хэстэ, – начал Гебура, – мы убили твоего мужа и силой заняли его место. Мы понимаем, что нет нам прррощения, и что…

Договорить им волчица не дала:

– Я прррощаю вас.

Хэстэ положила лапы на склонённые перед ней головы.

– Я не буду лгать, меня не рррадует его смерррть, ведь он был моим паррртнеррром столько лет, но отец из него был не самый лучший. И если, не мне вам об этом говорррить, я смотрррела сквозь когти на попытку избавиться от вас столько лет, то нападение на Гэнс я ему пррростить не могу.

Для себя т’эрка отметила, что слово «любовь» волчицей не было произнесено. То ли фурри его не знали, то ли любви между Амансизом и Хэстэ и в помине не было.

– И не оборррви вы его жизнь, её оборррвала бы я, – монгрелы подняли морды и взглянули снизу вверх на свою мачеху. Её глаза пылали расчётливой злобой.

Со стороны Гэнс послышался слабый стон и Хэстэ тут же обратила все своё внимание на дочь, преображаясь из мстительной волчицы в любящую мать.

Хесед с Гебурой сели рядом с настилом Зора, прислонившись спинами к стене. Шаман, наложив пару примочек на ушибы юной фуррийки, приступил к врачеванию ран белого лиса. И одними лишь смоченными травами дело не обходилось. У Зоры было множество сломанных костей, гематом и резанных ран. Говорящему-С-Духами понадобились все его знания, чтобы справиться со столь сложной и тяжёлой работой. Рядом с ним вертелась Харита, внимательно следя за манипуляциями старого фурри. Киборг и шиварец с т'эркой встали по обе стороны от входа.

– И чего мы ждём? – спросила маленькая брюнетка спустя час проведённый в тишине.

– А просто помолчать ты не можешь? – шиварец впервые за долгое время спустил с головы капюшон. – Мы ждём решения стаи.

– Разве уже не все решено? – удивилась девочка.

– Нет. Хоть эти двое и заняли место скоропостижно скончавшегося вождя по всем местным законам, они всю свою жизнь были монгрелами. Как для себя, так и для окружающих. И мало кто захочет увидеть у власти двух изгоев, – мужчина усмехнулся. – Даже если их бояться до нервной дрожи в конечностях.

– Тут ты прррав, Шептун, – в дверном проёме показался Овсу.

Все присутствующие, не считая двоих в бессознательном состоянии, вопросительно посмотрели на воина.

– Они ещё думают, – Овсу махнул куда-то себе за спину и прошёл внутрь древо-дома. – С одной сторрроны, вы всё-таки монгрррелы, изгои стаи и всю жизнь к вам именно так и относились. С дррругой же, вы убили вождя, чьё пррравление устррраивало далеко не всех. Хотя было несколько фуррри, что рррьяно гавкали за вашу смерррть.

– Старррейшины, – практически выплюнул Хесед.

– Они самые. Но я, и ещё несколько старррых воинов, им мягко намекнули, что если они не заткнут свои вонючие пасти, им прррипомнят все их необдуманные рррешения, что когда-либо вррредили стае. А таких наберррётся немало. Ведь они никогда не заботились об общем благе. Так же как и Амансиз, ррразвязавший бойню между двумя великими кланами, – фурри плюхнулся на один из настилов, что использовали для себя старейшины. Порывшись в траве, он достал из-под себя дурман-плод. Скривив пасть, он отбросил его куда подальше. – Кстати о кланах. Многим не понррравилось и нахождение здесь молодого вождя стаи Тулку. Новый виток войны мы не вынесем. Слишком малочисленными стали наши племена. Так что пррротив пррринятия вас вождями их удерживает лишь многолетняя пррривычка по отношению к монгрррелам. Они дали нам вррремя до завтрррашнего утррра.

– И что будет завтра? – поинтересовалась т'эрка.

– Все находящиеся сейчас в племени воины пррридут рррешать жить нам или умеррреть, – ответил с грустной усмешкой Гебура.

И с первыми лучами солнца воины пришли. Но, ни убивать, ни признавать двух фурри вождями они не собирались. Посовещавшись, все воины, обладающие высоким статусом в стае, приняли решение дать новоявленным правителям шанс проявить себя на поприще вождей. И уже от этого зависела дальнейшая судьба Хеседа и Гебуры. Овсу и Говорящий-С-Духами предложили свои услуги в качестве советников, дабы помочь молодым вождям. Стая согласилась с подобным условием, признавая необходимость помощи извне. Да и ссориться с двумя влиятельными и могущественными фурри никто не хотел.

В тот же день прошло небольшое торжество в честь окончания испытания и становления двух Вождей. В нём принимали участие все жители и гости поселения. Как ни странно, мало кто сожалел о смерти Амансиза. Умершего вождя проводили по всем обычаям и законам фурри. В земле вырыли глубокую яму, замостили дно сухими ветками и опустили вниз все, что осталось от свирепого фурри. Говорящий-С-Духами произнёс ритуальные слова и коснувшись посохом веток, поджёг их. Огонь пылал недолго, но весьма ярко. Когда же на дне остался лишь пепел вперемешку с прахом, яму начали закапывать. Под конец на месте ритуального сожжения высадили саженец молодого дерева. Именно так было принято прощаться с умершим среди фурри. По окончании ритуала, все словно разом позабыли о трауре и приветствовали новых вождей, что чувствовали себя неуютно под всеобщим вниманием. Но покинуть торжество они не могли.

Единственные, кто не участвовал во всем этом веселье, так это шиварец, ушедший в главный древо-дом, и последовавшая за наставником т'эрка. В древе им компанию составили Зора, пришедший в себя, но все ещё весьма слабый, и Гэнс, вызвавшаяся проследить за состоянием раненого. Она как раз меняла лису повязки, когда в помещение вошли двое кагэми. Словно застигнутая за чем-то неприличным, Гэнс опустила ушки и отвернула мордочку от гостей. Т'эрка понимающе улыбнулась.

Утром следующего дня Хесед, Гебура и Векс с Харитой решили проводить собратьев-кагэми до места перехода. Дабы не нервировать и не пугать лишний раз местных жителей, было принято решение покинуть мир Ду'Тог воспользовавшись тенями около древа-дома шамана. Присутствовал при проводах и Овсу.

Т'эрка крепко обнимала Гебуру и Хеседа.

– Что за нежности? – Ансацу развеял плащи и теперь стоял в привычных одеждах кагэми. – Они не навсегда тут остаются. Хватит тянуть время, его у нас и так мало.

– Дай девочке пррроститься, Шептун, – шаман подошёл к шиварцу на расстояние вытянутой руки. – Послушай старррого дурррака, пока малышка далеко. На вторррой день вашего появления здесь, кто-то попытался пррройти вслед за вами. Ловушки, оставленные мною, не дали им возможности пррроникнуть в наш миррр.

– Вы знаете кто это был? – Ансацу смотрел поверх головы старого фурри.

– Нет, они мне незнакомы. Одно могу сказать точно, – Говорящий-С-Духами коснулся когтистой лапой кисти шиварца. – Сррреди тех, кто пытался пррройти, был один сильный гость. И пламя его, было схоже с твоим.

– Благодарю за информацию, – спустя пару секунд тишины произнёс кагэми, кивнув старику.

Говорящий-С-Духами улыбнулся и тут же был заключён в объятия т'эрки.

– Я буду по вам сильно скучать, – слезы навернулись на её глазах.

– Не плач, Шептунья. Если такова будет воля Бинатанг Бесаррра мы с тобой ещё свидимся, – старик отстранился от девочки и лукаво посмотрел ей в глаза.

Серый цвет глаз старого фурри плавно перетёк в насыщенно-зелёный, а затем стал глубокого синего цвета, с яркими искрами. Девочке казалось, что она смотрит на звёздное небо.

– Вы же!.. – пораженно выдохнула девочка.

Шаман лишь моргнул и его глаза снова приобрели серый цвет.

– Пойдём уже, – стоя в ореоле шевелящихся теней, шиварец протянул руку подопечной.

Юная кагэми смотрела на этот, вроде бы, обычный жест с трепетом в душе. Такого она не ожидала от своего наставника. Не раздумывая, девочка крепко ухватилась за протянутую руку. Ансацу притянул к себе тайро, увлекая её в переход. Когда уже оба кагэми ступили в тень, Говорящий-С-Духами окликнул т'эрку. Малышка обернулась и старый фурри бросил что-то в её сторону. Маленькая брюнетка успела поймать неизвестный предмет уже полностью находясь в тенях. Когда же тьма вокруг неё сомкнулась окончательно, юная кагэми раскрыла ладонь.

В руке девочки был искусно вырезанный из кости Бинатанг Бесар.

Больше книг на сайте – Knigoed.net