Текст книги "За землю русскую. Век XIII"

Автор книги: Алексей Югов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)

ПИСЬМО ВЕНГЕРСКОГО МОНАХА ЮЛИАНА [104]104
  Текст печатается по изданию: С. А. Аннинский. Известия венгерских миссионеров XIII—XIV веков о татарах в Восточной Европе. – «Исторический архив», т. 3. М., 1940. Перевод С. А. Аннинского.


[Закрыть]
(Отрывок)

Считая себя сильнее всех на земле, он [Чингисхан] стал выступать против царств, намереваясь подчинить себе весь мир. Поэтому, подступив к стране куманов[105]105
  Команы (куманы) – кочевое тюркоязычное племя, обитавшее в прикаспийских и причерноморских степях. «Команы» – самоназвание, означающее «светлый», «светло-жёлтый», «цвета песка». Русские называли команов «половцами», что по-древнерусски означало то же самое: «жёлтый», «цвета соломы». Восточные авторы именовали половцев «кыпчаками», а все восточноевропейские степи – «Дешт-и-Кыпчак», то есть «Половецкая степь». В начале XIII века половцы были многочисленным народом, занимавшим земли от Днепра до Иртыша. Покорив половцев, монголы уничтожили их родо-племенную верхушку и заступили её место.


[Закрыть], он одолел самих куманов и подчинил себе их страну. Оттуда они воротились в Великую Венгрию, из которой происходят наши венгры, и нападали на них четырнадцать лет, а на пятнадцатый год завладели ими, как нам сообщали словесно сами язычники-венгры...

...Ныне же, находясь на границах Руси, мы близко узнали действительную правду о том, что всё войско, идущее в страны запада, разделено на четыре части. Одна часть у реки Этиль на границах Руси с восточного края подступила к Суздалю. Другая же часть в южном направлении уже нападала на границы Рязани, другого русского княжества. Третья часть остановилась против реки Дона, близ замка Воронеж, также княжества русских. Они, как передавали нам словесно сами русские, венгры и булгары, бежавшие перед ними, ждут того, чтобы земля, реки и болота с наступлением ближайшей зимы замёрзли, после чего всему множеству татар легко будет разграбить всю Русь, всю страну русских...

...Сообщу вам о войне по правде следующее. Говорят, что стреляют они [татары] дальше, чем умеют другие народы. При первом столкновении на войне стрелы у них, как говорят, не летят, а как бы ливнем льются. Мечами и копьями они, по слухам, бьются менее искусно. Строй свой они строят таким образом, что во главе десяти человек стоит один татарин, а над сотней человек один сотник. Это сделано с таким хитрым расчётом, чтобы приходящие разведчики никак не могли укрыться среди них, а если на войне случится как-либо выбыть кому-нибудь из них, чтобы можно было заменить его без промедления, и люди, собранные из разных языков и народов, не могли совершить никакой измены. Во всех завоёванных царствах они без промедления убивают князей и вельмож, которые внушают опасения, что когда-нибудь могут окапать какое-либо сопротивление. Годных для битвы воинов и поселян они, вооруживши, посылают против воли и бой впереди себя. Других же поселян, менее способных к бою, оставляют для обработки земли, а жён, дочерей и родственниц тех людей, кого погнали в бой и кого убили, делят между оставленными для обработки земли, назначая каждому по двенадцати или более, и обязывают тех людей впредь именоваться татарами. Воинам же, которых гонят в бой, если даже они хорошо сражаются и побеждают, благодарность невелика; если погибают в бою, о них нет никакой заботы, но если в бою отступают, то безжалостно умертвляются татарами. Поэтому, сражаясь, они предпочитают умереть в бою, чем под мечами татар, и сражаются храбрее, чтобы дольше не жить и умереть скорее.

На укреплённые замки они не нападают, а сначала опустошают страну и грабят народ, и, собрав народ той страны, гонят на битву осаждать его же замок.

О численности всего их войска не пишу вам ничего, кроме того, что изо всех завоёванных ими царств они гонят в бой перед собой воинов, годных к битве.

Многие передают за верное, и князь суздальский передал словесно через меня королю венгерскому, что татары днём и ночью совещаются, как бы прийти и захватить королевство венгров-христиан. Ибо у них, говорят, есть намерение идти на завоевание Рима и дальнейшего. Поэтому он [хан] отправил послов к королю венгерскому. Проезжая через землю суздальскую, они были захвачены князем суздальским, а письмо, посланное королю венгерскому, он у них взял; самих послов даже я видел со спутниками, мне данными.

Вышесказанное письмо, данное мне князем суздальским, я привёз королю венгерскому. Письмо же писано языческими буквами на татарском языке. Поэтому король нашёл многих, кто мог прочесть его, но понимающих не нашёл никого. Мы же, проезжая через Куманию, нашли некоего язычника, который нам его перевёл. Этот перевод таков: «Я Хан, посол царя небесного, которому он дал власть над землёй возвышать покоряющихся мне и подавлять противящихся, дивлюсь тебе, король венгерский: хотя я в тридцатый раз отправил к тебе послов, почему ты ни одного из них не отсылаешь ко мне обратно, да и своих ни послов, ни писем мне не шлёшь. Знаю, что ты король богатый и могущественный, и много под тобою воинов, и один ты правишь великим королевством. Оттого-то тебе трудно по доброй воле мне покориться. А это было бы лучше и полезнее для тебя, если бы ты мне покорился добровольно. Узнал я сверх того, что рабов моих куманов ты держишь под своим покровительством[106]106
  ...рабов моих куманов ты держишь под своим покровительством... – После долгих переговоров осенью 1239 года венгерский король Бела IV вопреки предостережениям и угрозам монголов предоставил убежище на своей территории половецкой орде хана Котяна, бежавшей под натиском Батыя. В Венгрии половцы приняли католичество и обязались помогать королю в случае войны. Однако венгерские магнаты, встревоженные усилением королевской власти, в 1241 году предательски перебили всех половецких вождей в Пеште. Узнав об этом, 40-тысячная половецкая орда, сметая все на своём пути, устремилась на юг, на Балканы. Венгерско-половецкий союз, который, быть может, остановил бы монголов, распался.


[Закрыть]; почему приказываю тебе впредь не держать их у себя, чтобы из-за них я не стал против тебя. Куманам ведь легче бежать, чем тебе, так как они, кочуя без домов в шатрах, может быть, и в состоянии убежать; ты же, живя в домах, имеешь замки и города: как же тебе избежать руки моей[107]107
  ...как же тебе избежать руки моей… – в таком же необычайно высокомерном и вместе с тем простодушном тоне выдержаны все послания монгольских ханов к европейским владыкам.


[Закрыть]?»

Не умолчу и о следующем. Пока я вновь находился при римском дворе, [на пути] в Великую Венгрию меня опередили четверо братьев моих[108]108
  ...четверо братьев моих... – венгерский король Бела IV в 30-е годы XIII века неоднократно посылал на восток, в степи, монахов-францисканцев и доминиканцев с целью разведки. Большинство из них назад не вернулись. Народы и правители европейских стран со страхом и одновременно с огромным вниманием следили за событиями на Востоке. Вот что писал об этом историк С. М. Соловьёв:
  «Страх напал на Западную Европу, когда узнали о приближении татар к границам католического мира. Известия об ужасах, испытанных Русью от татар, страшные рассказы об их дикости в соединении с чудесными баснями об их происхождении и прежних судьбах распространялись по Германии и далее на запад. Рассказывали, что татарское войско занимает пространство на двадцать дней пути в длину и пятнадцать в ширину, огромные табуны диких лошадей следуют за ними, что татары вышли прямо из ада и потому наружностью не похожи на других людей. Император Фридрих II разослал воззвание к общему вооружению против врагов. «Время, – писал он, – пробудиться от сна, открыть глаза духовные и телесные. Уже секира лежит при дереве, и по всему свету разносится весть о враге, который грозит гибелью целому христианству. Уже давно мы слышали о нём, но считали опасность отдалённою, когда между ним и нами находилось столько храбрых народов и князей. Но теперь, когда одни из этих князей погибли, а другие обращены в рабство, теперь пришла наша очередь стать оплотом христианству против свирепого неприятеля». Но воззвание доблестного Гогенштауфена не достигло цели: в Германии не тронулись на призыв ко всеобщему вооружению, ибо этому мешала борьба императора с папою и проистекавшее от этой борьбы разъединение; Германия ждала врагов в бездейственном страхе, и одни славянские государства должны были взять на себя борьбу с татарами» (С.С. Соловьёв. История России с древнейших времён, книга II. М., 1960, с. 145).


[Закрыть]. Когда они проходили через землю суздальскую, им на границах этого царства встретились некие бежавшие перед лицом татар венгры-язычники, которые охотно приняли бы веру католическую, лишь бы добраться до христианской Венгрии. Услышав об этом, вышесказанный князь суздальский вознегодовал и, отозвав вышеуказанных братьев, запретил им проповедовать римский закон помянутым венграм, а вследствие того изгнал вышесказанных братьев из своей земли, однако без неприятностей[109]109
  ...изгнал… без неприятностей… – Князь Юрий Всеволодович владимирский, видимо, вёл сложную политическую игру: стремясь расселить в своих владениях всех беженцев с востока, в том числе и уральских венгров, он вместе с тем не хотел портить отношений с венгерским королём, союз с которым пытались в эти годы заключить многие южнорусские князья. Поэтому Юрий лишь выслал католических венгерских монахов-разведчиков за пределы своих владений. Ознакомившись с письмом хана венгерскому королю и не найдя в нём ничего для себя опасного, Юрий отправил его по назначению.


[Закрыть]. Те, не желая воротиться обратно и с лёгкостью отказаться от сделанного уже пути, повернули к городу Рецессуэ (?), ища пути, чтобы пройти в Великую Венгрию, либо к мордуканам[110]110
  Мордуканы – мордовские племена.


[Закрыть], либо к самим татарам. Оставив там двоих братьев из своего числа и наняв переводчиков, они в день апостолов Петра и Павла, недавно прошедший (?), пришли ко второму князю мордуканов, который, выступив в тот же день, когда они пришли, со всем своим народом и семьёй, как мы выше говорили, подчинился татарам. В дальнейшем что случилось с этими двумя братьями: умерли ли они или были отведены к татарам сказанным князем, совершенно неизвестно.

Двое остальных братьев, удивляясь промедлению тех, в день (св.) Михаила... послали некоего переводчика, желая удостовериться об их жизни, но мордуканы, напав, убили его...

Татары утверждают также, будто у них такое множество бойцов, что его можно разделить на 40 частей, причём не найдётся мощи на земле, какая была бы в состоянии противостоять одной их части. Далее говорят, что в войске у них с собою 240 тысяч рабов[111]111
  ...в войске у них с собою 240 тысяч рабов... – многократное преувеличение своей численности – обычный приём «психологической войны». Во время одной из войн в Китае монголы, отправив 50-тысячную армию, называли её 200-тысячной.


[Закрыть] не их закона и 135 тысяч отборнейших [воинов] их закона в строю.

Далее говорят, что женщины их воинственны, как и они сами: пускают стрелы, ездят на конях и верхом, как мужчины; они будто бы даже отважнее мужчин в боевой схватке, так как иной раз, когда мужчины обращаются вспять, женщины ни за что не бегут, а идут на крайнюю опасность. Конец письма о жизни, вере и происхождении татар.

* * *

Разумеется, никакие свидетельства иностранцев не могут даже отчасти передать те чувства, которые вызывало у русских людей нашествие монголов, оборвавшее сотни тысяч жизней, уничтожившее множество сокровищ культуры и искусства. Лишь памятники древнерусской литературы, летописи донесли до нас мысли и чувства русских людей, современников событий.

В конце 1237 года, когда русла замерзших рек превратились в удобные дороги для многотысячной монгольской конницы, армия Батыя двинулась на Северо-Восточную Русь.

ЛЕТОПИСНАЯ ПОВЕСТЬ О БАТЫЕВОМ НАШЕСТВИИ [112]112
  Летописные повести о Батыевом нашествии возникли в различных местах Русской земли. Владимирские и ростовские летописцы уделяли больше внимания событиям в Северо-Восточной Руси, южнорусские – действиям Батыя в Киевской и Галицко-Волынской землях.
  Летописная традиция Южной Руси лучше всего представлена в Ипатьевской летописи. Владимирское и ростовское летописание XIII века – в Лаврентьевской летописи.
  В данном издании «Повесть о Батыевом нашествии» печатается по Тверской летописи. Эта летопись, иначе именуемая «Тверским сборником», представляет собой компиляцию, то есть соединение нескольких более древних источников, возникшую в первой половине XVI века. Рассказ о Батыевом нашествии в Тверском сборнике основан главным образом на материалах Лаврентьевской, Новгородской первой и Ипатьевской летописей, что позволяет лучше увидеть события в масштабе всей Руси.
  Текст печатается по изданию: «Памятники литературы Древней Руси. XIII век». М., 1981, с. 163—175. Перевод Д. М. Буланина.


[Закрыть]
(По Тверской летописи)

В год 6746 (1237). Окаянные татары зимовали около Чёрного леса и отсюда пришли тайком лесами на Рязанскую землю во главе с царём их Батыем. И сначала пришли и остановились у Нузы[113]113
  Нуза – место лагеря Батыя на реке Воронеж.


[Закрыть], и взяли её, и стали здесь станом. И оттуда послали своих послов, женщину-чародейку[114]114
  Женщина-чародейка – вероятно, шаманка. Такое странное, «непутёвое», по выражению летописца, посольство, видимо, имело целью запугать жителей и вместе с тем спровоцировать рязанских князей на немедленное выступление.


[Закрыть] и двух татар с ней, к князьям рязанским в Рязань, требуя у них десятой части: каждого десятого из князей, десятого из людей и из коней: десятого из белых коней, десятого из вороных, десятого из бурых, десятого из пегих и десятой части от всего. Князья же рязанские, Юрий Ингваревич, и братья его Олег и Роман Ингваревичи, и муромские князья, и пронские решили сражаться с ними, не пуская их в свою землю. Вышли они против татар на Воронеж и так ответили послам Батыя: «Когда нас всех не будет в живых, то всё это ваше будет». Потом они послали к великому князю Юрию Всеволодовичу во Владимир, и тогда отпустили татарских послов от Воронежа. А к великому князю Юрию во Владимир послали рязанские князья своих послов, прося помощи, или чтобы сам пришёл вместе постоять за землю Русскую. Но великий князь Юрий не внял мольбе рязанских князей, сам не пошёл и не прислал помощи; хотел он сам по себе биться с татарами. Но гневу божьему уже невозможно было противиться, как в древности сказано было господом Иисусу Навину[115]115
  Иисус Навин – по Библии – вождь израильского народа после смерти Моисея.


[Закрыть]; когда господь вёл иудеев в землю обетованную, тогда он сказал: «Я пошлю сначала на них недомыслие, и грозу, и страх, и трепет». Так и у нас господь отнял сначала силы, а за наши грехи послал на нас грозу, и страх, и трепет, и недомыслие.

Поганые же татары начали завоёвывать землю Рязанскую, и осадили Рязань, и огородили её острогом месяца декабря в шестнадцатый день, на память святого пророка Аггея. Князь же Юрий Рязанский запёрся в городе с жителями, а князь Роман отступил к Коломне со своими людьми. И взяли татары приступом город двадцать первого декабря, на память святой мученицы Ульяны, убили князя Юрия Ингваревича и его княгиню, а людей умертвили, – одних огнём, а других мечом, мужчин, и женщин, и детей, и монахов, и монахинь, и священников; и было бесчестие монахиням, и попадьям, и добрым жёнам, и девицам перед матерями и сёстрами. Только епископа сохранил бог, он уехал в то время, когда татары окружили город. И, перебив людей, а иных забрав в плен, татары зажгли город. И кто, братья, из оставшихся в живых не оплачет это, – какая горькая и мучительная смерть их постигла! И мы, видя это, должны устрашиться и оплакивать свои грехи с покаянием денно и нощно; а мы поступаем по-другому, заботимся о своём имуществе и ненавидим братьев. Но вернёмся к прежнему рассказу.

Великий князь Юрий Всеволодович Владимирский послал передовое войско с воеводой Еремеем, и оно соединилось с Романом Ингваревичем. А татары, захватив Рязань, пошли к Коломне, и здесь вышел против них сын великого князя Юрия Всеволодовича Владимирского и Роман Ингваревич со своими людьми. Окружили их татары, и произошло сражение, и бились ожесточённо, и оттеснили русских к городским укреплениям, и убили здесь князя Романа Ингваревича и Еремея Глебовича, воеводу Всеволода, и убито было с князем и с Еремеем много народа; а москвичи обратились в бегство, ничего не видя кругом. А Всеволод Юрьевич с остатками войска убежал во Владимир. А татары пошли и захватили Москву, а князя Владимира, сына великого князя Юрия, взяли в плен. И пошли в несметной силе, проливая кровь христианскую, к Владимиру.

Услышав об этом, великий князь Юрий оставил вместо себя во Владимире сыновей своих Всеволода и Мстислава, а сам пошёл к Ярославлю и оттуда за Волгу, а с ним пошли племянники Василёк, и Всеволод, и Владимир Константинович, и, придя, остановился Юрий на реке Сити, ожидая на помощь братьев Ярослава и Святослава. А во Владимире запёрся его сын Всеволод с матерью, и с епископом, и с братом, и со всеми жителями.

Беззаконные же татары пришли к Владимиру месяца февраля в третий день, на память святого Симеона-богоприимца, во вторник мясопустной недели[116]116
  Мясопустная неделя – последняя неделя перед великим постом.


[Закрыть]. Привели они с собой Владимира Юрьевича к Золотым воротам, спрашивая: «Узнаете ли княжича вашего?» Братья его, воевода Ослядюкович и все люди проливали обильные слёзы, видя горькие мучения князя. Татары же отошли от городских ворот, объехали город, а затем разбили лагерь на видимом расстоянии перед Золотыми воротами. Всеволод и Мстислав Юрьевичи хотели выйти из города против татар, но Пётр-воевода запретил им сражаться, сказав: «Нет мужества, и разума, и силы против божьего наказания за наши грехи».

А татары пошли, и взяли Суздаль, и вернулись к Владимиру в пятницу перед мясопустом. Утром же в субботу мясопустную, седьмого февраля, на память святого отца Парфения, начали татары готовить войско и ночью окружили тыном весь город[117]117
  Постройка тына вокруг осаждённой крепости – обычный приём, имевший целью помешать внезапным вылазкам осаждённых.


[Закрыть]. Утром увидели князья Всеволод и Мстислав и епископ Митрофан, что город будет взят, и, не надеясь ни на чью помощь, вошли они все в церковь святой Богородицы и начали каяться в своих грехах. А тех из них, кто хотел принять схиму, епископ Митрофан постриг всех: князей, и княгиню Юрия, и дочь его, и сноху, и благочестивых мужчин и женщин. А татары начали готовить пороки[118]118
  Пороки – стенобитные камнемётные машины.


[Закрыть], и подступили к городу, и проломили городскую стену, заполнили ров свежим хворостом, и так по примету вошли в город; так от Лыбеди вошли они в Иринины ворота, а от Клязьмы в Медные и Волжские ворота, и так взяли город и подожгли его. Увидели князья, и епископ, и княгини, что зажжён город и люди умирают в огне, а других рубят мечами, и бежали князья в Средний город. А епископ, и княгиня со снохами, и с дочерью, княжной Феодорой, и с внучатами, другие княгини, и боярыни, и многие люди вбежали в церковь святой Богородицы и запёрлись на хорах. А татары взяли и Средний город, и выбили двери церкви, и собрали много дров, обложили церковь дровами и подожгли. И все бывшие там задохнулись, и так предали души свои в руки господа; а других князей и людей татары зарубили.

И оттуда рассеялись татары по всей земле Владимирской, одни пошли к Ростову, иные погнались за великим князем в Ярославль и к Городцу и пленили все города по Волге до самого Галича Мерьского; а иные пошли к Юрьеву, и к Переяславлю, и к Дмитрову и взяли эти города; а ещё иные пошли, и взяли Тверь, и убили в ней сына Ярослава. И все города захватили в Ростовской и Суздальской земле за один февраль месяц, и нет места вплоть до Торжка, где бы они не были.

На исходе февраля месяца пришла весть к великому князю Юрию, находящемуся на реке Сити: «Владимир взят и всё, что там было, захвачено, перебиты все люди, и епископ, и княгиня твоя, и сыновья, и снохи, а Батый идёт к тебе». И был князь Юрий в великом горе, думая не о себе, но о разорении церкви и гибели христиан. И послал он на разведку Дорожа с тремя тысячами воинов узнать о татарах. Он же вскоре прибежал назад и сказал: «Господин князь, уже обошли нас татары». Тогда князь Юрий с братом Святославом и со своими племянниками Васильком, и Всеволодом, и Владимиром, исполнив полки, пошли навстречу татарам, и каждый расставил полки, но ничего не смогли сделать. Татары пришли к ним на Сить, и была жестокая битва, и победили русских князей. Здесь был убит великий князь Юрий Всеволодович, внук Юрия Долгорукого, сына Владимира Мономаха, и убиты были многие воины его.

А Василька Константиновича Ростовского татары взяли в плен и вели его до Шерньского леса[119]119
  Шерньский лес – лесной массив, находившийся в районе Кашина и Калязина.


[Закрыть], принуждая его жить по их обычаю и воевать на их стороне. Но он не покорился им и не принимал пищи из рук их, но много укорял их царя и всех их. Они же, жестоко мучив его, умертвили четвёртого марта, в середину Великого поста, и бросили его тело в лесу. Некая женщина, увидев тело Василька, рассказала своему богобоязненному мужу; и тот взял тело князя, завернул его в плащаницу и положил в тайном месте.

Татары, вернувшись от Владимира, взяли, как я сказал уже, Переяславль, и Москву, и Юрьев, и Дмитров, и Волок, и Тверь, а затем подошли к Торжку в первую неделю поста, месяца февраля в двадцать второй день, на обретение мощей святых мучеников в Евгении. И окружили они весь город тыном, так же как и другие города брали, и осаждали окаянные город две недели. Изнемогали люди в городе, а из Новгорода им не было помощи, потому что все были в недоумении и в страхе. И так поганые взяли город, убив всех – и мужчин и женщин, всех священников и монахов. Всё разграблено и поругано, и в горькой и несчастной смерти предали свои души в руки господа месяца марта в пятый день, на память святого Конона, в среду четвёртой недели поста. И были здесь убиты: Иванко, посадник новоторжский, Аким Влункович, Глеб Борисович, Михаил Моисеевич. А за прочими людьми гнались безбожные татары Селигерским путём до Игнатьева креста[120]120
  Местонахождение Игнатьева креста до сих пор вызывает споры.


[Закрыть] и секли всех людей, как траву, и не дошли до Новгорода всего сто вёрст. Новгород же сохранил бог, и святая и великая соборная и апостольская церковь Софии, и святой преподобный Кирилл, и молитвы святых правоверных архиепископов, и благоверных князей, и преподобных монахов иерейского собора.

Кто, братья, и отцы, и дети, не восплачет, видя такое божье наказание всей Русской земле? За грехи наши бог напустил на нас поганых; ведь бог, в гневе своём, приводит иноплеменников на землю, чтобы побеждённые ими люди обратились к нему; а междоусобные войны бывают из-за наваждения дьявола. Ведь бог хочет не зла, но добра людям; а дьявол радуется жестокому убийству и кровопролитию. А если какая-нибудь земля согрешит, бог наказывает её смертью, или голодом, или нашествием поганых, или засухой, или сильным дождём, или пожаром, или иными наказаниями; и нужно нам покаяться и жить, как велит бог, который говорит нам устами пророка: «Обратитесь ко мне всем вашим сердцем, с постом, и плачем, и стенанием». Если так сделаем, простятся нам все грехи. Но мы возвращаемся к злодеяниям, как псы на свою блевотину, и как свинья постоянно валяется в греховных нечистотах, так и мы живём. Поэтому и наказание приемлем от бога – нашествие поганых, по повелению бога, за наши грехи. Кирилл же, епископ ростовский, в то время был на Белоозере, и когда он шёл оттуда, то пришёл на Сить, где погиб великий князь Юрий, а как он погиб, знает лишь бог – различно рассказывают об этом. Епископ Кирилл нашёл тело князя, а головы его не нашёл среди множества трупов; и принёс он тело Юрия в Ростов, и положил его go многими слезами в церкви святой Богородицы. А потом, узнав о судьбе Василька, пошёл и взял его тело, и принёс в Ростов, горько рыдая.

Был же Василёк лицом красив, очами светел, грозен взглядом, необыкновенно храбр, а сердцем лёгок; но, как говорит Соломон, «когда слабеют люди, побеждается и сильный». Так случилось и с этим храбрым князем и войском его; ведь ему служило много богатырей, но что они могут против саранчи? А из тех, кто служил ему и уцелел в сражении, кто ел его хлеб и пил из его чаши, никто не мог из-за преданности Васильку после его смерти служить другому князю. Василёк так же щедро наделял убогих и церковнослужителей. А позднее пришли и нашли голову князя Юрия, и привезли её в Ростов, и положили в гроб вместе с телом.

Батый оттуда пошёл к Козельску. Был в Козельске князь великий юный по имени Василий. Жители Козельска, посоветовавшись между собой, решили сами не сдаваться поганым, но сложить головы свои за христианскую веру. Татары же пришли и осадили Козельск, как и другие города, и начали бить из пороков, и, выбив стену, взошли на вал. И произошло здесь жестокое сражение, так что горожане резались с татарами на ножах; а другие вышли из ворот и напали на татарские полки, так что перебили четыре тысячи татар. Когда Батый взял город, он убил всех, даже детей. А что случилось с князем их Василием – неизвестно; некоторые говорили, что в крови утонул. И повелел Батый с тех пор называть город не Козельском, но злым городом; ведь здесь погибло три сына темников, и не нашли их среди множества мёртвых.

Оттуда пошёл Батый в Поле, в Половецкую землю. Бог тогда избавил от нашествия поганых князя Ярослава, сына великого князя Всеволода, и его сыновей: Александра, Андрея, Константина, Афанасия, Даниила, Михаила, а также братьев Ярослава: Святослава Всеволодовича Юрьевского с сыном Дмитрием; Иоанна Всеволодовича, и Владимира Константиновича, и двух сыновей Василька – Бориса и Глеба, и Василия Всеволодовича. А Ярослав после того нашествия пришёл и сел на престол во Владимире, очистил церковь от трупов и похоронил останки умерших, а оставшихся в живых собрал и утешил; и отдал брату Святославу Суздаль, а Ивану – Стародуб.

Княжение великого князя Ярослава Всеволодовича. В год 6747 (1239). Великий князь Ярослав Всеволодович велел принести тело своего брата, великого князя Юрия, из Ростова во Владимир. В тот же год великий князь Ярослав ходил в поход на Литву, обороняя смольнян[121]121
  Великий князь Ярослав ходил в поход на Литву, обороняя смольнян... – Нападение литовцев на смоленские земли в 1239 году – одно из проявлений резкой активизации западных врагов Руси в связи с Батыевым нашествием. Нанося ответный удар, Ярослав не только отстаивал границы Руси. Этот удачный поход, помимо определённых политических целей, позволил поднять боевой дух войск, что было крайне важно в условиях, когда от одной только вести о движении татар на Муром и на Гороховец, люди «не знали, кто куда бежит». Тем же целям успокоения народа и укрепления стойкости войск должно было служить освящение в 1239 году обновлённой после Батыева погрома церкви Бориса и Глеба («заступников» земли Русской) в Кидекше.


[Закрыть]; и посадил там на престоле своего шурина Всеволода Мстиславича, внука Романа Мстиславича. В тот же год женился князь Александр Ярославич, княживший в Новгороде, взял дочь полоцкого князя Брячислава. Венчался он в Торопце и здесь сыграл свадьбу, а в Новгороде – ещё раз[122]122
  Брак Александра Ярославича с полоцкой княжной закрепил политический союз новгородской и полоцкой земель, крайне необходимый в условиях военной опасности с запада и востока.


[Закрыть]. В тот же год Александр Ярославич с новгородцами основал Городец на Шелони. В тот же год Батый послал татар, и они взяли город Переяславль Русский, а епископа Симеона убили. Этот Симеон был девятым и последним епископом в Переяславле; а первым епископом в Переяславле был Пётр, вторым Ефрем, третьим Лазарь, четвёртым Сильвестр, пятым Иоанн, шестым Маркел, седьмым Евфимий, восьмым Павел, девятым Симеон, который и был последним; с тех пор до нынешнего времени без пяти лет триста в Переяславле не было епископа, да и людей нет в городе. А других татар Батый послал к Чернигову. Мстислав Глебович, внук Святослава Ольговича, услышав об этом, пришёл на татар с большим войском к Чернигову, и произошла жестокая битва. Из города на татар метали пороками камни на полтора выстрела, а камни могли поднять только два человека. Но татары всё же победили Мстислава, и многих воинов избили, а город взяли и огнём запалили, но епископа их довели до Глухова и отпустили. А другие татары Батыя пленили Мордовскую землю, и Муром, и Городец Радилов на Волге, и город святой Богородицы Владимирской[123]123
  Город святой Богородицы Владимирской... – город Гороховец на реке Клязьме.


[Закрыть]. И было большое смятение по всей земле, и сами люди не знали, кто куда бежит.

Княжение великого князя Михаила Киевского. В год 6748 (1240). Батый послал Менгу-хана осмотреть Киев. Пришёл он и остановился у городка Песочного и, увидев Киев, был поражён его красотой и величиной; отправил он послов к князю Михаилу Всеволодовичу Черниговскому, желая его обмануть. Но князь Михаил послов убил, а сам убежал из Киева вслед за сыном в Венгерскую землю; а в Киеве взошёл на престол Ростислав Мстиславич, внук Давыда Смоленского. Но Даниил Романович, внук Мстислава Изяславича, выступил против Ростислава и взял его в плен; а Киев поручил оборонять против безбожных татар своему посаднику Дмитрию. В это время пришёл к Киеву сам безбожный Батый со всей своей силой[124]124
  Второе появление татар в Северо-Восточной Руси в 1239 году было, по-видимому, полной неожиданностью для населения, уверенного в том, что татары ушли навсегда.


[Закрыть]. Киевляне же взяли в плен татарина по имени Товрул, и сообщил он обо всех князьях, пришедших с Батыем, и о войске их; и были там братья Батыя, воеводы его: Урдюй, Байдар, Бичур, Кайдан, Бечак, Менгу, Куюк (он не был из рода Батыя, но был у него первым воеводой), Себедяй-богатырь, Бурундай, Бастырь, который пленил всю землю Булгарскую и Суздальскую, и много было других воевод, о которых мы не написали[125]125
  Летописец очень точно перечисляет командный состав монгольского войска. «Куюк», то есть Гуюк, сын великого хана Угэдэя, двоюродный брат Батыя, действительно должен был пользоваться особым почётом и властью как старший сын правящего великого хана. Высокомерие Гуюка было столь велико, что привело его к открытой ссоре с Батыем во время похода в Восточную Европу.


[Закрыть]. И начал Батый ставить пороки, и били они в стену безостановочно, днём и ночью, и пробили стену у Лядских ворот. В проломе горожане ожесточённо сражались, но были побеждены, а Дмитрий был ранен. И вошли татары на стену, и от большой тяжести стены упали, горожане же в ту же ночь построили другие стены вокруг церкви святой Богородицы. Утром татары пошли на приступ, и была сеча кровопролитной; народ спасался и а церковных сводах со своим добром, и от тяжести стены обрушились. Взяли татары город шестого декабря, на память отца нашего святого Николы, в год 6749 (1240). А Дмитрия, который был тяжело ранен, не убили из-за его мужества. Взял Батый город Киев, и, услышав, что великий князь Даниил Романович находится в Венгрии, пошёл он к Владимиру на Русь. В ту же зиму родился у великого князя Ярослава сын Василий.

Пленение Волынской земли. В тот же год 6749 (1240) подошёл Батый к городу Лодяжну и бил город из двенадцати пороков, но не смог его взять; и пришёл к Каменцу Изяслава и взял его; а Кременец князя Даниила не смог взять. Потом пошёл он и захватил Владимир-Русский на реке Буг; взял также Галич и пленил бесчисленные города. Затем по совету Дмитрия двинулся он против венгров, и встретил его король Бела[126]126
  Венгерский король Бела IV (1235—1270) и его брат Коломан.


[Закрыть] и Коломан около Солоной реки, на которой находятся волынские города: Изборско, великий Львов, Велин. На этой реке произошёл бой, и Батый победил, и венгры обратились в бегство, а Батый гнал их до Дуная. И оставался здесь Батый три года, и разорял земли до Володавы, а затем возвратился в степь, пленив все земли. В тот же год убили татары князя Мстислава Рыльского, город которого на реке Сейме.

* * *

Наряду с рассказами летописцев о Батыевом нашествии существовали повести о борьбе с татарами жителей отдельных городов и земель. Эти повести с течением времени обрастали подробностями, дополнялись фактами и вымыслами. Одна из наиболее интересных – «Повесть о разорении Рязани Батыем».

Плач князя Ингваря о погибших русских воинах – одна из лучших страниц древнерусской литературы. По силе чувства, по яркости образов он может сравниться лишь с плачем Ярославны из «Слова о полку Игореве»: «Солнце моё дорогое, рано заходящее, месяц мой красный! Скоро погибли вы, звёзды восточные: зачем же закатились вы так рано?»