Текст книги "Мразь"

Автор книги: Алексей Алешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Какой замечательный сегодня день! Я чуть не выпрыгиваю из лифта и сдерживая желание выкрутить пару танцевальных па спешу на традиционное пятничное совещание.

Маша.

Совещание. Еле сдерживаю зевоту. Второй час дикой нудятины из-за продвинутой мною сделки с Васей. Ровно то же количество вопросов мы с ним в начале недели решили буквально за два стакана. А эти гундят и гундят, гундят и гундят – всяк старается показать свою полезность и незаменимость.

Лариса откровенно скучает, жертвы у нее сегодня нет и то, что я к ней сегодня не приеду она тоже знает, вот и грустит. Внезапно охвативший Сергея понос занимал её не больше 30 секунд, что понятно – его уже нет, так что избавив нас от своего присутствия на совещании он только сделал проще. Всем проще – усмехаюсь про себя, подмигиваю Ларисе и неожиданно для себя замечаю у неё в глазах такую знакомую поволоку. С чего бы это вдруг? О Таньке я ей еще не рассказывал – рано. Мозеса вспомнила? Сказал бы – возможно, но это не в её правилах. Откуда тогда такая знакомая муть в глазах? – Не знаю. Не могу понять. Что-то голова совсем отказывается работать сегодня.

Вообще у женщин крайне редко так бывает, чтоб – раз!, и «встало», не то что у нас, мужчин, как утро – одеяло шалашиком. Им обязательно какую нибудь визуализацию подавай, или трах, можно в мозг, иначе не возбудятся. Если уж у женщины с утра лужа между ног – однозначно что-то приснилось. Факт. Иначе никак, как бы не любили, а просто так у неё не вскочит, хоть сама себе что-нибудь представить должна, или вспомнить.

За ними очень интересно в фитнес-клубе наблюдать, когда они, заткнув уши наушниками в которых бубнит самоучитель испанского языка, на тренажере ноги качают. Велосипеды, беговые дорожки всякие – ерунда, самый любимые женские тренажеры – тренажеры для внутренних мышц бедра. Это такие, на котором они сидя или лежа ноги раздвигают и сводят, раздвигают и сводят. Наблюдаешь за такой, занимающейся, 2-3 подхода и у нее уже руки подрагивают, в глазах туман и, не будь прокладки, местечко светилось бы и поблескивало интимной лужицей.

Неоднократно замечал, некоторые с этого тренажера сразу на тягу спины идут, на двуглавую или приводящую мышцу. Короче любой тренажер на который животом ложатся. Некоторые из них, в зале где я занимаюсь, как раз даму лицом к зеркалу лежать располагают, а они, в тумане предстоящего миотического оргазма, об этом не думают – ко всем спиной, значит никто не видит, как губу закусила. Забавно. Еще слышал, что в школе на канатах некоторые девочки оргазм поймать умудрялись. Причем от них и слышал, но не верю.

От делать нечего делаю вид, что серьезно вслушиваюсь в перепалку между финансами и юристом. Они частенько на совещаниях пикировки минут на 15 устраивают, обычно под конец. Этакий сигнал для посвященных – если эти двое сцепились, скоро Лариса всех разгонит готовить предложения и прикроет лавочку на сегодня. Достаю блокнот и с видом внимательного слушателя записываю: «Купить Марине:», далее начинаю сочинять список необходимых продуктов которые завезу ей сегодня, деликатесов – побаловать, и другой снеди, представлять потом как она её будет кушать. Не пошлой клубники со сливками из «9 и 1/2 недели» – макает в сливки, подносит ко рту, обнимает испачканный в сливках кончик ягоды губами... – тьфу, пошлятина.

Килька! Килька – наше все. Вы когда нибудь наблюдали, как девушка руками кушает мелкую кильку? – Восхитительное зрелище! Вот она отрывает рыбке голову, пальчиком с острым ноготком вспарывает живот выпрастывая требуху. Требуха ровно тянется следом за оторванной головой, чисто и аккуратно освобождая от себя тушку. Девушка откладывает совсем неаппетитное «это» на край тарелки, обрывает плавники вместе с прицепившейся к ней шкуркой, потом удаляет позвоночник с ребрами и наконец, запрокинув голову – цоп, в её перемазанных рассолом пальчиках остается лишь рыбий хвостик. Нежно, тонко, по-кошачьи грациозно и со звериной неотвратимостью – идеальная завершенность и насыщенность действия.

Мужчины так не умеют: сперва голова оторвется не вся, потом требуха свалится в сторону а позвоночник ломается пополам оставив в мякоти половину противных мелких ребер. Далее кто-то плюнет и съест так, другой же будет, матерясь про себя, скрупулезно извлекать их по одному превращаю аккуратный филе в кучку истерзанной плоти. Не люблю кильку. Марина любит.

Кстати собрание закончилось, а список продуктов занимает целых две страницы блокнота – что-то я увлекся. Ну да ладно, не обеднею. С не менее деловым видом отправляю Марине СМС-ку: «Буду сегодня к 7. Празднуем. Есть повод :)» и немедленно получаю ответ: «Жду :)». В сообщении смайлик – плохой знак, обычно она их не использует. Встревоженный не замечаю как вместе со всеми иду на выход из переговорной.

–Александр Евгеньевич, – соображаю что ко мне обращаются только когда Лариса зовет меня второй раз, – Александр Евгеньевич, задержитесь пожалуйста. – Киваю в ответ и молча, все еще погруженный в свои раздумья возвращаюсь за стол. – Ты чего такой задумчивый? – Спрашивает она устраиваясь напротив.

–О Сергее думаю, – мгновенно вру в ответ, – что-то он дерганый какой-то сегодня. Поговорить с ним в курилке хотел, а он какую-то ахинею прогнал и сбежал сославшись на больной живот. – Откидываюсь на стуле и потираю ладью лоб изображая очень уставшего человека. – С чего его сливать вдруг решили? Не знаешь? Он мне ничего не сказал.

–Без понятия. – Пожимает она плечами. – Мне позвонили и сказали чтоб смену ему готовила, и все.

–Понятно, что ничего не понятно. – Констатирую я.

–Да, подождем понедельника, – решает она, – может чего прояснится.

–Подождем. – Киваю в ответ.

–Ты сегодня у меня будешь? – Она поднимается со своего места, медленно обходит стол и встает сзади обняв меня руками. Отрицательно качаю головой. – Что так? – Никаких эмоций в голосе.

–Завтра утром к Петровичу еду, надо выспаться и подготовиться. – Отвечаю, а сам думаю: «Чего спрашивала? Знает же, говорил уже. Забыла? – это вряд ли.»

–Звал? – Удивляется она, отпускает меня и садится рядом.

–Звал.

–Из-за Сергея?

–Не думаю. – Отвечаю сильно растягивая слова. – Нет. Точно не из-за него.

–Зачем? Ты же у него только в прошлые выходные был.

–Есть одна богатая тема. – Расплывчато отвечаю я качая рукой. – Не хочу пока говорить. Выгорит – будем в шоколаде. Нет – не будем.

–У тебя выгорит. – Улыбается она. – Я тебя знаю. – Улыбаюсь и подмигиваю в ответ.

–Я, если позволишь, к тебе в следующие выходные наведаюсь, с подарком.

–Давай-давай. – Смеётся она. – Я уже скучаю по Мозесу.

–Опять Мозес? Фи, если все пойдет по плану, новый подарок будет куда интересней.

–Интрига? Люблю интриги. – Хищно улыбается Лариса и потирает руки, я смеюсь.

–Я пойду. – Ловлю её руку, целую и поднимаюсь из-за стола. – И интриги и дела требуют действий.

–До понедельника. – Отпускает она и я ловлю что-то странное в её взгляде, что-то ему не свойственное, какую-то непонятную мне тоску и, нежность? Да не может быть.

Неужели она действительно скучает по Мозесу? Или спустя столько лет у неё что-то шевельнулось ко мне? Нет – слишком невероятно. И первое и второе. Но я отчетливо видел что-то очень похожее не тоску. Может меня тоже планируют сливать? – Тьфу! Типун мне на язык! Быть такого не может, я слишком на многое завязан и очень многие люди во мне заинтересованы. Даже думать об этом не сметь! – Погруженный в раздумья не замечаю как оказываюсь у себя.

–По этому списку закажи продукты в «Седьмом континенте» на Бутырском, я заеду забрать к половине пятого, – кладу перед Алиной вырванный из блокнота листок, – и потом зайди ко мне.

–Хорошо, Александр Евгеньевич. – Кивает чуть привстав Алина.

–И называй меня пожалуйста просто – Александр, а то от твоего тщательно выговариваемого, Александр Евгеньевич, чувствую себя глубоким стариком. – Улыбаюсь ей припасенной улыбкой сильно уставшего под гнетом ответственности за весь мир человека. – Еще кофе сделай. – Скрываюсь в кабинете не дожидаясь ответа.

Через 10 минут, едва я закончил просматривать почту, передо мной появляется чашечка рестретто, а сделавшая шаг назад Алина замирает ожидая распоряжений. Смотрю сквозь неё затуманенным заботами взглядом словно вспоминая, зачем она тут. Потом ослабляю галстук, рука чуть вздрагивает на непослушном узле, я вздыхаю и начинаю массировать пальца виски.

–Вам не хорошо? – Немедленно с тревогой спрашивает она.

–Нормально. – Отвечаю лучшим из своих «мертвых» голосов. – Устал немножко, – протягиваю ей две бестолковые докладные, – прочитай пожалуйста. – Откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза.

–Докладная о состоянии активов ЗАО «Трубокомплект» по состоянию на...

–Ты не стой, сядь. – Я чуть приоткрыв глаза киваю на диван. – В ногах правды нет. – Она послушно садиться на диван элегантно положив ногу на ногу, я замечаю проскочившую в её мимолетном взгляде тревогу, снова откидываюсь на спинку и закрываю глаза. Эффект достигнут. Она послушно читает нудную докладную, а я представляю как буду слизывать слезу с её таких невозможно красивых глаз. Огромных, ярко голубых, в которых было так отрадно увидеть тревогу за меня. Пусть промелькнувшую лишь на короткий миг, это лишь пока. Сперва тревога, потом восхищение, потом тоска. Но не буду забегать так далеко вперед, времени много. Стоп! – Тоска! – Кажется я говорю это вслух резко выпрямляясь и снова ловя на себе тревожный взгляд Алины.

–Вот остолоп, забыл. – Я вымучено улыбаюсь и щурюсь на экран телефона. – Бардак. Ничего не вижу. – Закрываю глаза и начинаю их тереть свободной рукой.

–Что с вами, Александр Евгеньевич?

–Да ерунда, Алиночка, на, – не открывая глаз протягиваю в её сторону трубку, – набери пожалуйста номер, подписан «Слава Воронеж». – Не слышу как она оказывается рядом, но чувствую как её пальчики касаются моей руки принимая телефон.

–Вот, набирает. – Спустя минуту говорит она. Я не открывая глаз протягиваю руку и снова чувствую мгновенное касание её пальцев.

–Слав, привет, не отвлекаю? Я коротко: как там проект «Татьяна»? – Говорю нарочито жестко, бодрым голосом. Славка глуховат, все равно интонаций не разберет, а на Алину беседа произведет впечатление. – Значит я могу быть уверен, что к концу недели все будет готово? Прекрасно. Прилечу в четверг.

–Алиночка, – отложив трубку и снова включив «мертвеца», – закажи мне билет в Воронеж. На четверг. На 10 утра туда и часа в 4 обратно. – Я открываю глаза и с тщательно скрытым удовольствием наблюдаю уже постоянную, а не проскакивающую тревогу в её взгляде.

–Хорошо Александр Евгеньевич.

–Ты продукты заказала? – Спрашиваю быстро и чуть дождавшись ответного кивка прошу пару таблеток анальгина. Просьба выполняется бегом, я едва успеваю переселиться на диван, правда сперва с удовольствием проследив за мелькнувшей в дверях очаровательно обтянутой брюками попкой.

–Вам не хорошо?

–Нормально, просто голова что-то разболелась. – Отвечаю я принимая таблетки и воду. – Ты продукты заказала?

–Да. – Быстро отвечает она и я снова отмечаю такую приятную тревогу.

–Это хорошо. – Устало откидываюсь на спинку дивана. – Это хорошо. – Повторяю снова и внимательно смотрю в её невозможно красивые глаза. – Ну?

–Что? – Сообразив что все еще стоит наклонившись резко выпрямляется она.

–Спрашивай. – С улыбкой разрешаю я.

–О чем?

–Солнышко мое, – устало выдыхаю в ответ, – я старый, побитый опытом дядька, и ты думаешь я не увидел в твоих прекрасных голубых глазках вопроса. – Алина смущается. – Да спрашивай, спрашивай. – Подбадриваю её.

–Марина, это ваша дочь? – Наконец решается она.

–Нет. – Подпускаю во взгляд хитринку. – И не любовница.

–Извините, это немое дело. – Немедленно оправляется она и берет со стола листки докладной собираясь продолжить чтение.

–Не извиняйся, тем более что возможно ты с ней познакомишься. – Я поудобней располагаюсь на диване нарочито аккуратно двигая якобы больной головой и с удовольствием ловлю заинтересованный взгляд девушки. – Жила-была девушка, вернее девочка, жила она вдвоем с пожилой мамой. И однажды эту девочку сбил пьяный водитель и она осталась инвалидом. Сейчас они по прежнему живут вдвоем с мамой на её пособие по инвалидности, а один странный дяденька, в которого отлетела сбитая девочка, им помогает.

–Зачем? – Удивленно спрашивает Алина и тут же осекается испугавшись своего логичного но такого неуместного вопроса. Я с улыбкой и виноватым видом пожимаю плечами подмечая мелькнувший в её взгляде интерес. Вот Марина и еще в одном деле пригодилась – ехидно скалится альтер эго.

–Алиночка, душа моя, хватит на сегодня это дури, – киваю на листы в её ручках, – расскажешь мне как вы с Машей познакомились? – Прошу я жестом указывая на диван. Она послушно садиться рядом но говорить не спешит. – Не смущайся, – ободряюще улыбаюсь, – ты её любишь. И не спорь не спорь, я видел как ты смотрела на её фото. – Я снова открыто улыбаюсь смутившейся девушке одной из лучших улыбок моей коллекции.

–Ну, – не смело начинает она и очаровательно краснеет, – у меня был парень.

–Любила его? – Перебиваю простым вопросом, она пожимает плечами не глядя в мою сторону.

–Не знаю. Он был хороший, мне было хорошо с ним и я думала что так и должно быть. А однажды, на его день рождения, мы решили пойти в стриптиз клуб.

–Даже так? – Удивленно поднимаю левую бровь. Она снова кивает не глядя на меня.

–Бабское любопытство – качество неискоренимое. По другому не объяснить почему я согласилась. Да и жуть, как интересно посмотреть, что представляет собой это местечко, как отдыхают мужчины, чем стриптизерши настолько хороши, что они готовы тратить на них семейные деньги. И пошли мы туда как-то случайно: он сказал – пошли, а я ответили – почему нет. И мы пошли. К нам присоединились еще трое его друзей, под стать моему парню, а он у меня был рослый и крепкий, так что я себя чувствовала в полной безопасности и могла расслабиться. – Алина замолчала словно вспоминая что-то и я, спустя минуту, вынужден был напомнить о себе легким покашливанием.

–Вот. – Отреагировав на покашливание продолжила она. – Мы сидел, пили, разговаривали, смеялись. Я немного занервничала от этой какофонии ощущений и, чтоб сбросить нервозность очень быстро выпила два довольно крепких коктейля. Места у нас были хорошие, его друзья не поскупились и мы сидели очень удачно, в отдельном балконе с видом на весь подиум. А воздух вокруг был буквально напоен нотками вседозволенности, безнаказанности, разгула.

–Секса.

–Что? – Встрепенулась она от моего неожиданного замечания.

–Секса. – Повторил я. – Не стесняйся терминов. Я бываю в стриптиз клубах и прекрасно знаю что там происходит и как ты могла себя чувствовать. – Она посмотрела на меня отметив печалью. Нет, не презрением или удивлением – печалью. Я невольно улыбнулся. – Ты не представляешь, в каких местах мне приходилось бывать из-за работы и в каких вечеринках участвовать. Стриптиз клуб – не самое отвратительное из них и, к сожалению, далеко не самое интересное.

–Вам не понравилось?

–Понравилось? – Удивляюсь. – Что там может нравится? Еда и напитки примитивные, извивается полуголая девица возбуждая скучковавшихся вокруг орангутангов. – Алина смотрит на меня тщательно стараясь скрыть мелькающий во взгляде интерес. Добиваю. – Самое интересное в таких заведениях – наблюдать проступающее на мужских лицах туповатое выражение полного блаженства. – Улыбаюсь своим мыслям и тенью мелькнувшей во взгляде Алины растерянности. – Но продолжай, продолжай.

–Да. Вот так мы и сидели: я пила и как-то отдалялась от все больше и больше распалявшихся спиртным и зрелищем спутников. А потом началась распродажа приватных танцев. Настроение у меня к тому моменту было удручающее, алкоголь подействовал, но не в ту сторону. Мне стало все лень и захотелось спать. И тут к нам в балкон пришли штуки три полуобнаженные стриптизерши, стали присаживаться на колени, лучезарно улыбаясь и предлагать свои услуги вовсе не стесняясь моего присутствия. Друзья моего парня икают, смеются.

–Как звали его? – Перебиваю я.

–Кого?

–Парня твоего. А то все: парень да парень. – Улыбаюсь ей. – Прости, что перебил.

–Саша. – Отвечает Алина и смущается, я начинаю смеяться.

–Продолжай пожалуйста. – Прошу отсмеявшись. – И не переживай, Саша и Саша, подумаешь – мой тезка. – Я снова улыбаюсь ей подмечая удачное совпадение.

–Друзья моего... Саши, – с едва уловимой заминкой продолжает она рассказ, – уже основательно захмелевшие, хотят подарить ему приватный танец, спрашивают моего разрешения. Я отмахиваюсь – да пожалуйста, но я тоже хочу посмотреть. Они выбирают ему высокую, худую стриптизершу с длинными африканскими косичками. Она совсем юная и неопытная, конфузится и начинает пританцовывать рядом с ним, а потом у него на коленях. Я смотрю на это и мне противно. Нет, не от того, что какая-то девка трется об моего парня, а от того, как неуклюже это у нее получается. Она двигается словно из-под палки, словно рядом сидит снайпер который пристрелит её как только она остановится. А им это нравится, они кричат, улюлюкают. Наверное им кажется, что так они её подбадривают.

–Держи. – Пока она говорила я незаметно набулькал в бокал заранее оставленный на столике около дивана коньяк. – Не смущайся, иногда надо. Пока я буду у Марины водитель тебя в Медведково отвезет. Смоемся сегодня пораньше. – Сообщаю ей с заговорщицким видом и подмигиваю. Алина берет бокал, пригубливает, потом делает смелый глоток и чуть задержав дыхание возобновляет рассказ.

–К следующей распродаже стриптизерш я уже успела основательно приложиться к виски и потребовала равноправия – стриптизершу мне.

–Отчаянно. – Прокомментировал я такое заявление, она лишь кивнула и сделал еще один хороший глоток коньяка.

–Парни очень обрадовались, мой Сашка больше всех, и я выбрала себе, им назло, самую дорогую. – Тут я невольно рассмеялся и Алина была вынуждена снова прерваться.

–Прости. – Я быстро взял себя в руки и подлил ей коньяка.

–Не стоит, – отмахнулась она, – к счастью она была не только самая дорогая, но и самая красивая. И умелая. – Добавила она спустя секунду задумчивости. – Она танцевала от души, отдавала себя танцу, а я касалась её кожи, клала руки ей на грудь, ягодицы и чувствовала как возбуждаюсь. Когда она закончила я была. Была....

–Мокрая. – Помог я. Она не ответила, лишь смущенно покраснела и наклонила голову пряча личико от моего взгляда.

–Девушка получает расчет у моего суженого и удаляется. – Продолжает рассказ Алина сарказмом выделив «суженого». – А я, расслабленная уже ни одним стаканчиком виски, получаю от него выговор. Оказывается, стесняюсь я и не использую девушек по максимуму. А ведь уже уплачено, так что положено хорошенько подержаться за все оголенные места – говорит он, а у самого, как и его товарищей, разве слюна не капает. – Алина снов делает паузу на коньяк. – На следующей распродаже берем девочку для него. Все уже в состоянии крепкого подпития. Она прыгает на нем, позволяет мять себе зад и сиськи, а я сижу, смотрю на них и прислушиваюсь к своим ощущениям – есть ли во мне ревность?

–И как? – Возвращаю к разговору немного захмелевшую девушку бестактным вопросом.

–Нет. – Она качает головой и снова отхлебывает коньяк. – Даже не интересно смотреть и контролировать, что там у них происходит. И мне это немного странно. Девушка отпрыгав получает расчет и уходит. А я, сама не понимая зачем, так игриво-игриво шепчу на ушко своему ненаглядному – тебя это возбудило? Да – отвечает он и я совсем ничего не понимаю. – Алина снова замолкает.

–Да уж. – Я заполняю неловкую тишину мудростью все понимающего старшего товарища. – Думать что ты единственная и ненаглядная, лишь ты волнуешь мужчину который засыпает и просыпается рядом, называет любимой, и вот – да. – Она в ответ лишь кивает, еще немного молчит и продолжает рассказ без моей помощи.

–Да, я была разбита, подавлена, не знала что делать и что происходит. Но я по прежнему смеялась, как-то участвовала в беседе стараясь не показать того, что творилось у меня внутри. И тут я увидела её, ту девушку которая танцевала для меня. Женственная, чувственная, она флегматично и божественно двигалась на сцене и вся эта творящаяся вокруг грязь не касалась её. Я видела – она танцует только для меня. Я не видела ничего вокруг, смотрела только на нее и хотела чтоб она оказалась рядом, касалась меня. Я вспоминаю её танец и снова хочу чувствовать как мои пальцы касаются её кожи, хочу вдыхать её аромат. – Алина снова замолкает и делает опустошающий бокал глоток.

–Господи, как же ты красиво рассказываешь. – Восхищенно говорю я снова наливая. – Как я тебе завидую.

–Ну вот. – Чуть поперхнувшись новым глотком она продолжает рассказ. – Без лишних слов мой приобретает её приватный танец для меня. И не в общем зале, а за ширмой. И вот я иду за ней провожаемая их криком и улюлюканьем, а мне плевать. Я как гончая по следу иду в аромате её запаха. – Алина снова замолкает и прикладывается к коньяку. Я смотрю на изрядно окосевшую девушку и думаю, что Димидрол и снотворное в коньяке был лишним, она бы и без него нализалась до нужного мне состояния.

–Она так танцевала. – Наконец выдыхает Алина и мне кажется что она сейчас заплачет под грузом воспоминаний. – Она так танцевала. Вся такая плавная, округлая, ладная, стройная. Я как под гипнозом наблюдала за плавными движениями её бедер, как чуть колышутся её плотные груди. – Снова глоток коньяка. – Её груди, они, они как две лисички, так забавно смотрят в разные стороны. Такие налитые, такие упругие, такие молодые и нежные. Она прижималась ко мне так нежно, так чувственно, я ощущала ее дыхание у себя не шее. Мои руки блуждали по её коже, такой мягкой, бархатной. – Опять к коньяку. – Это было. Это было. Было. Нет, я не смогу описать. Когда музыка закончилась, я словно очнулась и обнаружила её пальцы у меня под кофточкой, она так нежно, ненавязчиво, и даже немного робко ласкала мне грудь. – Алина опять пригубливает коньяк, стакан пустеет и я решаю больше ей не наливать. – Мужчины так не умеют. – Вздыхает совсем пьяная девушка и заглядывает в пустой бокал.

–Мужчины много чего не умеют. – Вздыхаю в такт ей и с удовольствием отмечаю удивление в её подернутых пьяной дымкой глазах. – А дальше что? – Беспардонно требую продолжения.

–А потом я, счастливая и пьяная делилась восторгами со своей мужской компанией. А они наставляют меня: мол, душу стриптизершам не открывай, не верь им. Они, черствые и расчетливые, улыбаются тебе, но только из-за денег. Я пьяно киваю в ответ, а сама думаю: а вам-то от них чего надо, откровенности и  симпатии что ли? – Нет. Лишь бы плоть свою потешить. Они еще что-то говорили, а я думала, что это вас, мужиков, стриптизерши на дух не переносят, а меня они любят, потому что я такая же: красивая, молодая и с сиськами! – Бодро заканчивает совсем окосевшая Алина и задорно смеётся вместе со мной.

–И ты знаешь что? – Обращается она ко мне.

–Что? – Я снова наливаю ей коньяка рассудив что с её молодым метаболизмом она может очнуться раньше, чем надо.

–Доказательства моей правоты не заставили себя долго ждать! – Она гордо салютует мне бокалом. – Маша пришла ко мне! Мой маленький, тоненький черненький воробушек. Она пришла и начал беззастенчиво флиртовать со мной.  А я любовалась её миниатюрным станом, живостью, смелостью и не таясь отвечала на флирт. Потом она позовала меня за ширму, сказала что хочет снова танцевать для меня и я иду за ней. А мой идёт с нами. Бдит мою добродетель, так сказать. И она снова танцует для меня. Её грудки, два крохотных плотных холмика, снова выскакивают из идиотского блестящего топика и вызывающе таращатся, а бледные, маленькие сосочки зовут к себе и я целую их. И мне плевать. И ей плевать. – Она делает большой глоток коньяка, замолкает словно что-то вспоминая.

–А я вижу как он стоит и таращится, но нам плевать. Она дерзко стаскивает с меня кофточку и гладит мне грудь, ласкает мои соски, умело, уверено. Я отвечаю и её рука скользит у меня между ног. Наши заострившиеся соски соприкасаются она смотрит мне в глаза и её лицо так близко, я теряю себя, даже не могу понять открыты или закрыты у меня глаза. И вдруг я чувствую её поцелуй. Словно беспечная бабочка задела крылом мои губы. Прикосновение прекрасно, нежно, волшебно, и я отвечаю, пробую на вкус её поцелуй, тону в нем, но. – Алина замолкает и махом допивает очередную порцию коньяка.

–Но... – Произношу я протяжно требуя продолжения.

–Но все портит Саша. Он оттаскивает её в сторону, что-то кричит на меня, прибегает охрана и нас удаляют из клуба.

–Но вы потом как-то встретились?

–Угу. – Алина кивает с трудом поднимая упавшую на грудь голову. – А я нашла её. Приехала через два дня в клуб и нашла. А от Сашки ушла. И вот мы вместе с Машей уже.

–Прекрасная, очень красивая история. – Восхищенно сообщаю ей не скрывая усмешки – в дым пьяная Алина начинает клониться на диван. – Готова. – Констатирую я вслух и смотрю на часы – 16:00, как по нотам, минута в минуту. Конячок с таблеточками, да на голодный желудок, никого не оставит равнодушным.

Ольга Анатольевна.

Вы думаете – сложно вынести из здания банка бесчувственную девушку? – Ошибаетесь – ничего особенного. Я позвонил водителю и попросил подняться ко мне. Потом грозным рыком заставил всех на пару минут затаиться по кабинетам и он спокойно пронес её к лифтам, далее в подземный гараж и вуаля! – Она мирно спит на заднем сиденье. Спокойно, без приключений, являя из себя прекрасный повод познакомиться с её подружкой. Когда проснется у себя в постели, сквозь жуткую головную боль будет помнить, что я обещал подвезти до Медведково, сличат с суженой время и убедятся, что ничего плохого за время беспамятства с ней не произошло. Ну и для закрепления образа рыцаря в блестящих доспехах забавная история для Маши о бегстве из офиса, чтоб никто не увидел её милую в таком непотребном виде.

На Шокальского, где они живут и куда Маша, согласно данным Пашки, по пятницам возвращается с работы ровно в 17:00, прибыли, по дороги заскочив за покупками, ровно в 17:30, как и планировалось. Машенька сперва мило распереживалась, но убедившись что её либимая Линочка просто спит под тяжестью 150 грамм коньяка на голодный желудок и ничего хуже головной боли ей не грозит, успокоилась. Мы мило побеседовали, она напоила меня чаем с домашним печеньем. Хотела накормить и напоить вином, но я отказался сославшись на предстоящую встречу. Расстались через час более чем довольные друг другом.

Она мне понравилась. В принципе, во внешности Маши нет ничего особенного: просто милая, миниатюрная девушка. У нее другая прелесть – живчик. Вся юркая и подвижная, ни секунды не пребывает в состоянии покоя. Словно ртуть. И, такая же как ртуть, плавная, изысканно текучая, не резкая, быстрая, но не торопливая. Стриптизом она больше не занимается – Линочка ревнует, занимается танцами, живет с денег от сдачи доставшейся по наследству квартиры. Последняя меня заинтересовала: стометровая трешка на Патриарших, надо будет подумать в этом направлении.

Я прервал размышления лишь когда машина остановилась около подъезда Марины. Посмотрел на часы – 18:57 – замечательно, пунктуален до безобразия.

–Помоги сумки поднять. – Приказал я водителю вылезая на улицу под неодобрительными взглядами оккупировавших приподъездную лавочку бабулек.

–Добрый вечер, Ольга Анатольевна. – Все еще жмурясь от непереносимого амбре превращенного в туалет лифта, приветствовал я мать Марины традиционно облаченную в розовый халат поверх какого-то замызганного свитера. Она не менее традиционно промолчала освобождая щель-проход на кухню. Водитель скинув на кухне сумки шустро ретировался, кажется даже приседая под её ненавидящим взглядом. Я едва успел сказать, что сегодня он мне еще нужен.

–Как ваше здоровье, Ольга Анатольевна, – подчеркнуто вежливо поинтересовался я проходя в Маринину комнату, – у вас очень уставший вид.

–Тебя не спросила. – Прошипела в ответ она обдав меня волной такой осязаемой ненависти, что я невольно притормозил торопясь впитать её до последней капли и только потом прошел к Марине.

–Привет, маленькая. – Наклоняюсь к лежащей на кровати девушке, целую в щеку и отправляю на стол её постоянного спутника – ноутбук.

–У тебя усталый вид. – Говорит она и гладит меня по щеке. – И колешься.

–Ты позволишь, – улыбаюсь в ответ, – я проветрю, а то у тебя очень душно. – Она кивает, я поправляю на ней одеяло и открываю окно.

–Ты писал, что есть повод что-то отметить. – Безжизненным голосом спрашивает она. Упс – предчувствия его не обманули. – Замечаю я но решаю пока ничего не спрашивать.

–Ах да! Точно! Совсем забыл. Одевай. – Подаю ей валявшийся на стуле халат. – Отнесу тебя на кухню и будешь рассказывать пока я займусь готовкой.

Марина резко откидывает в сторону одеяло вместе с халатом и улыбка сваливается с моего лица. Нет, дело вовсе не в том, что передо мной на кровати лежит обнаженная девушка. Футболка не в счет, она лишь прикрывает верх, но сбившись на животике открывает никогда не встречавшийся с бритвой лобок. Трусиков на ней нет и я знаю – не специально, просто их тяжело снимать чтоб сходить в туалет, вот Марина их и не носит. Дело не в этом. Равно как и не в её очаровательных, издевательски стройных и ладных ножках раскинутых словно её лоно только что покинул любовник. Нет. Её взгляд: она смотрит на меня и ждет. А я боюсь даже подумать о том, чего она ждет.

–Что случилось? – Я, не трогая одеяла, присаживаюсь рядом на корточки и беру её за руку. Заглядываю в глаза – плачет. Повторяю вопрос и терпеливо жду ответа гладя её по ладошке.

–Я. – Она всхлипывает, замолкает и взглядом показывает на дверь. Не отпуская её руки вытягиваю назад ногу и пинаю по раскрытой двери, она захлопывается глухо чвякнув висящим на ней полотенцем.

–Ты замерзнешь. – Поднимаю одеяло и кутаю до подбородка не сопротивляющуюся девушку. Она плачет. Беззвучно. Слезки, являясь словно из ниоткуда бегут по её худеньким щечкам вдоль подбородка и прячутся в подушке.

–Погладь меня. – Просит она. Голос спокойный, но слезки потоком, как сок из подрубленной березки в мае.

–Тихо, тихо маленькая. – Приговариваю я и начинаю гладить её по голове.

–Нет! – Она зло дергает головой сбрасывая мою руку. – Погладь меня там!

–Ты пробовала ласкать себя и ничего не почувствовала. – Догадываюсь я и ошарашено сажусь на пол. Она закусывает губу, зажмуривается и резко, часто-часто кивает. Слезы льют как из крана, сплошным потоком и я, впервые в жизни, не знаю что делать. Я растерян! Я. Черт подери. Растерян! Обнимаю её за голову, прижимаю к груди, баюкаю и не знаю что еще могу сделать. У Марины истерика, причем самая страшная – тихая. Она не кричит и не мечется, лишь бьющая её время от времени дрожь говорит что она жива. Да слезы. Сплошной поток пропитавших пиджак и рубашку, и уже добравшихся до моей груди слез. Они жгут. Они реально жгут мне грудь прилипая к ней расплавленным свинцом.