Текст книги "Фельдмаршальский жезл. Николай Николаевич"

Автор книги: Алексей Шишов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

Приложения

Николай Николаевич (старший),
Его Императорское Высочество, Великий Князь

Генерал-фельдмаршал, генерал-адъютант, генерал-инспектор по инженерной части и кавалерии; 3-й сын Императора Николая I и Императрицы Александры Фёдоровны, родился 27 июля 1831 года.

Первоначально воспитание Великого Князя велось с 1838 года под руководством генерала А.И. Философова, по «плану учения», составленному В.А. Жуковским для Цесаревича Александра Николаевича. Для практического же ознакомления с главнейшими обязанностями военной службы Великий Князь в течение нескольких лет в лагерное время обучался строю совместно с кадетами 1-го кадетского корпуса.

1 июля 1846 года Великий Князь Николай Николаевич был произведён в подпоручики. Однако это производство в офицеры и даже пожалование ему в следующем году чина поручика, а в 1848 году капитана не прекратили его лагерных занятий с кадетами, в рядах которых он последовательно занимал разные строевые должности, дойдя в 1850 году до командования батальоном 1-го кадетского корпуса.

Действительная служба его началась в лейб-гвардии Конном полку в должности командира дивизиона (1851). В 1852 году Николай Николаевич был произведён в генерал-майоры с зачислением в Свиту Его Императорского Величества и с назначением Генерал-Инспектором по инженерной части, а также командиром 1-й бригады 1-й лёгкой гвардейской кавалерийской дивизии.

С началом Восточной войны, когда войска наши потерпели неудачу при Альме и Севастополю грозила серьёзная опасность, Император Николай I для поднятия духа действующей армии послал в ряды её своих сыновей, Великих Князей Николая и Михаила. Они прибыли в Севастополь 23 октября 1854 года, накануне Инкерманского сражения, в котором и приняли участие. Находясь под сильнейшим неприятельским огнём, они служили примером настоящей воинской доблести, за которую и были награждены орденом Снятого Георгия 4-й степени.

По распоряжению главнокомандующего Великий Князь Николай Николаевич 20 января 1855 года был назначен заведовать всеми инженерными работами, укреплениями и батареями на Северной стороне Севастополя, от Константиновской батареи до Мекензиевой горы включительно. Боевая деятельность Великого Князя была прервана кончиной Императора Николая I, которая заставила их немедленно выехать в Санкт-Петербург.

Царствование Императора Александра II открыло Великому Князю Николаю Николаевичу широкое поле деятельности. 27 марта 1855 года он был назначен членом Государственного совета. Летом по Высочайшему повелению он был командирован в Финляндию для укрепления подступов к Выборгу со стороны Транзунда, а также для осмотра и проверки берегов, батарей и укреплений.

Осенью он вместе с Государем прибыл в Николаев, который в то время приводился в оборонительное положение; заведуя инженерными работами, Великий Князь Николай Николаевич лично руководил ими с большой энергией и успехом. Затем он отбыл в Кронштадт для общего руководства всеми работами по усилению рейда и заграждению подступов к нему.

25 января 1856 года Великий Князь Николай Николаевич вступил в исполнение обязанностей по званию Генерал-Инспектора инженерной части и оставался на этом посту до самой кончины. В тот же день он был назначен генерал-адъютантом.

26 августа 1856 года Его Высочество был произведён в генерал-лейтенанты и назначен почётным президентом Николаевской инженерной академии и начальником 1-й лёгкой (ныне 2-й) гвардейской кавалерийской дивизии. В следующем году он был назначен членом комитета о способе ремонтирования кавалерии, а в 1859 году – командующим гвардейским резервным кавалерийским корпусом.

30 августа 1860 года Великий Князь Николай Николаевич производится в инженер-генералы, через год назначается командиром отдельного гвардейского корпуса, 10 августа 1864 года – командующим войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа, 15 августа того же года – Генерал-Инспектором кавалерии с оставлением во всех прочих должностях и званиях и 18 августа – членом комитета о раненых.

До глубины души военный, Великий Князь умел предъявлять вверенным ему войскам и учреждениям боевые требования, вполне соответствовавшие духу происходивших в то время реформ в нашей армии. Его любовь к солдату и офицеру, увлечение военным делом, кипучая энергия, служебный такт, умение заинтересовать своих подчинённых работой и, наконец, полное доверие к нему свыше были причиной того, что труды Великого Князя сопровождались полным успехом.

Деятельность Великого Князя на посту командующего (с 30 августа 1867 года – главнокомандующего) войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа составила особую эпоху в службе и жизни этих войск. Наша кавалерия под его руководством быстро шагнула вперёд, отказавшись от устаревших традиций манежной езды и исключительно смотровых требований предшествовавшего царствования. Страстный знаток и любитель лошадей, природный кавалерист, Великий Князь на посту Генерал-Инспектора кавалерии с большим успехом обнаружил свои дарования в кавалерийском деле.

В 1872 году он совершил большое путешествие в Турцию и в Святую Землю, продолжавшееся 2 месяца. Оно подробно описано в книге Д.А. Скалона «Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите Великого Князя Николая Николаевича в 1872 году».

Когда осенью 1876 года стала очевидна неминуемость Русско-турецкой войны, Император Александр II назначил Великого Князя главнокомандующим Дунайской армией. 23 ноября 1876 года Великий Князь прибыл в Кишинёв и начал работу по сосредоточению армии и подготовке к переправе её через Дунай.

23 апреля 1877 года он осматривал под огнём турецких судов укрепления в Галаце и Браилове, 8 и 9 июня совершенно тайно производил разведку берегов Дуная, 10 июня присутствовал при переправе через Дунай XIV армейского корпуса генерала Циммермана, а 15-го руководил переправой через Дунай у Систова и за успешное её выполнение был награждён орденом Святого Георгия 2-й степени.

Последовавшее потом занятие Тырнова отрядом генерала Гурко побудило Великого Князя самому идти с главными силами вслед за этим отрядом на Тырнов и далее на Балканы, но неудача под Плевной 8 июля приостановила дальнейшее наступление. Только тогда Государь согласился на неоднократные доводы Великого Князя о недостаточности сил армии, и на театр войны были вызваны гвардия, гренадерский корпус, 4 пехотные дивизии и стрелковая бригада.

Взятие Ловчи 23 августа и увеличение наших сил более чем до 80 тысяч дали возможность Главнокомандующему возобновить штурм Плевны, но последний, произведённый 30 августа, не принёс нам успеха и заставил Государя собрать военный совет, на котором Великий Князь, считая невозможным продолжать войну при создавшихся условиях, высказался за необходимость отступления к Дунаю и возобновить кампанию лишь весной будущего года. Столь решительным мнением он полагал возможным воздействовать на Государя в смысле более значительного увеличения наших сил для исполнения стоявшей перед ним серьёзной задачи. Однако Государь не согласился с этим мнением: было решено не отступать от Плевны, начать правильную осаду её и вызвать на театр войны генерала Тотлебена.

Попытка Осман-паши 28 ноября 1877 года прорваться из Плевны закончилась пленением 40-тысячной турецкой армии. За взятие Плевны Великий Князь был награждён орденом Святого Георгия 1-й степени.

Этот решительный успех побудил его принять план немедленного зимнего перехода через Балканы. Смелое решение Великого Князя, доложенное на военном совете 30 ноября, было утверждено Государем, хотя встретило многих противников в лице даже таких генералов, как Тотлебен, Скобелев и Радецкий.

Поход этот представлял собой действительно необычайные трудности для наших войск, но зато блестящее выполнение его решительно повернуло всю кампанию в нашу пользу и побудило турецкое правительство начать переговоры о перемирии. К этому времени мы уже заняли Филиппополь, захватив, таким образом, железную дорогу к Константинополю, и подходили к Адрианополю.

Занятие последнего 10 января 1878 года побудило Великого Князя самому отказаться от тех условий перемирия, которые турки не решились принять накануне и, пользуясь паникой противника, стремительно наступать не только на Константинополь, но и на Галлиполи, справедливо оценивая чрезвычайно важное стратегическое значение этого последнего пункта.

В то же время Великий Князь донёс Государю своё крайнее убеждение, что «при настоящих обстоятельствах невозможно уже теперь останавливаться и ввиду отказа турок от условий мира необходимо идти до Царьграда и там покончить предпринятое Тобой святое дело».

13 января он прибыл в Сейменли-Тырново, где получил присланную Государем золотую саблю с алмазами и надписью «За переход через Балканы в декабре 1877 года» и, имея в виду взятие нашими передовыми частями железнодорожной станции Люле-Бургас, в 150 вёрстах от Константинополя, и станции Демотики в 80 вёрстах от Эгейского моря, приказал генералу Скобелеву произвести рекогносцировку к Царьграду и сделал распоряжения на случай войны с Англией и в особенности захвата ею выхода из Босфора в Чёрное море.

Однако в это самое время Великим Князем получены были указания Государя, сводившиеся к тому, чтобы войти в дружественное соглашение с начальниками иностранных флотов в Босфоре для водворения общими силами порядка в городе, избегать всякого столкновения с иностранным десантом в Константинополе, ввести туда войска лишь в случае просьбы жителей столицы и, наконец, ни в каком случае не отступать от сделанного нами Англии заявления, что мы не намерены действовать на Галлиполи, ибо она, со своей стороны, обещала нам то же, а потому достаточно выдвинуть наблюдательный отряд на перешеек, отнюдь не подходя к самому Галлиполи.

Эта телеграмма, указавшая на соглашение нашего правительства с Англией, связала действия Главнокомандующего, справедливо считавшего, что только заняв Константинополь и Галлиполи, Россия может властно диктовать условия мира Турции и противодействовать Англии. Это было тем более тяжело, что, продолжая удачное наступление, наша кавалерия дошла почти до Родосто.

18 января 1878 года турецкие уполномоченные были приняты вторично Великим Князем и на следующий день подписали протокол предварительных оснований мира и условия о перемирии.

Между тем вопреки обещанию и под предлогом защиты своих подданных в Константинополе, Англия послала свою эскадру в Босфор, что побудило Государя телеграммой 29 января предоставить Главнокомандующему полную свободу действий на берегах Босфора и Дарданелл, избегая непосредственного столкновения с англичанами, пока они сами не будут действовать враждебно.

Стеснение инициативы действий Главнокомандующего непрерывными указаниями из Санкт-Петербурга поставило Великого Князя в чрезвычайно затруднительное положение, тем более что турецкие уполномоченные, чувствуя поддержку англичан, стали затягивать переговоры.

Получив 9 февраля телеграфное повеление Государя ускорить занятие ближайших к Константинополю предместий, назначить кратчайший срок для получения согласия султана, а на случай его отказа приготовить достаточные силы, которыми представлялось действовать, не ожидая особых разрешений, Великий Князь предупредил уполномоченных, что намерен занять Сан-Стефано, куда действительно и прибыл 12 февраля в сопровождении 1-й роты и 1-го эскадрона.

Здесь 19 февраля наконец был подписан прелиминарный мир с Турцией.

14 месяцев неустанной работы в неприглядной обстановке войны, целый ряд лишений, постоянные волнения – всё это тягостно отозвалось на состоянии здоровья Великого Князя, который телеграммой 27 марта просил о замене его другим лицом. Несмотря на болезнь, Великому Князю удалось ещё настоять на прекращении турками фортификационных работ у Маврикия и в других местах, а также лично осмотреть расположенные против нас турецкие позиции.

2 апреля Великий Князь получил телеграмму Государя с извещением об увольнении его от командования армией. В воздаяние славно оконченной кампании Великий Князь был произведён в генерал-фельдмаршалы.

Важнейшими заслугами Великого Князя в эту кампанию следует признать: совершенно правильную оценку им как всей обстановки предстоящей войны, так и сил противника, для действия против которого вручённые ему силы он с самого начала войны считал недостаточными; обеспечение нашего успеха при переправе через Дунай не только удачным выбором места её, но и рекогносцировкой её с замечательной скрытностью, которая в подобного рода предприятиях имеет часто решающее значение; лично им предпринятый и блестяще исполненный зимний переход через Балканы и, наконец, энергичное наступление к Константинополю.

Последний период деятельности Великого Князя Николая Николаевича был посвящён командованию войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа до 17 августа 1880 года, когда впоследствии расстроенного здоровья он оставил этот пост.

Свои силы, богатый боевой и служебный опыт, а также любовь к военному делу он посвящал главным образом нашей кавалерии, Генерал-Инспектором которой оставался до конца жизни. По поводу 25-летия деятельности на этом посту Великий Князь 15 августа 1889 года был почтён рескриптом Императора Александра III, который отметил неустанную заботу Великого Князя как об улучшении конского состава и снаряжения кавалерии, так и о введении наиболее правильных способов её воспитания и обучения.

Ещё в 1860-х годах, в самом начале своей деятельности в должности Генерал-Инспектора, Великий Князь обратил внимание на способы ремонтирования нашей кавалерии как в мирное, так и в военное время, причём в 1868 году было выработано для того особое положение. Стремясь улучшить конский состав, Великий Князь, ежегодно объезжая конные заводы и задонские зимовники, постоянно обращал внимание главного управления государственного коннозаводства на необходимость заведения верховых жеребцов-производителей. К сожалению, эти неоднократные заявления оставались без последствий, в чём государственному коннозаводству пришлось раскаяться лишь впоследствии.

В числе других мероприятий, исходивших от Великого Князя, следует упомянуть установление строгой отчётности о прибыли и убыли строевых лошадей, учреждение правил и форм их описей, установление порядка комплектования ремонта лошадьми, составление общей программы занятий в запасных кавалерийских полках, издание «Инструкции для воспитания и объездки молодых лошадей».

Будучи выдающимся кавалерийским генералом, Великий Князь много поработал над улучшением командного состава вообще и офицерского в частности в нашей кавалерии, вся строевая и тактическая подготовка которой была им поставлена в условия боевых требований.

Близко к сердцу принимал он деятельность офицерской кавалерийской школы, которую посещал очень часто, лично руководя занятиями в течение долгих часов.

Император Александр III неоднократно обращался к Его Высочеству как к крупному военному авторитету; так, в 1881 году он был назначен «присутствующим» в особой комиссии (генерал-адмирала Коцебу) для обсуждения вопросов об улучшения устройства военных управлений, в 1888 году председателем особой комиссии по составлению проекта положения о полевом управлении войск, затем он же руководил работами комиссии о переустройстве кавалерии и преобразовании инженерных войск.

Наконец, ему принадлежала идея манёвров больших войсковых масс, общим руководителем и посредником которых он являлся несколько раз: в 1886 году – под Красным Селом и Усть-Ижорой, а затем в окрестностях Брест-Литовска, между войсками Варшавского и Виленского военных округов, в 1888 году – на больших Елисаветградских манёврах и, наконец, в 1890 году – под Нарвой и на Волыни, между войсками Варшавского и Киевского военных округов в количестве около 130 тысяч человек. На этих манёврах Великий Князь в последний раз явился перед войсками.

По настоянию врачей Великий Князь прямо с манёвров из Ровно отправился в Крым, в Алупку, где и скончался. 13 апреля 1891 года тело его было перевезено в Санкт-Петербург и погребено в Петропавловском соборе.

Великий Князь Николай Николаевич пользовался огромной любовью и редкой популярностью среди войск. Простота в обхождении, сердечность, незлобивость, весёлый, шутливый характер, умение заставить своих подчинённых служить не за страх, а за совесть, и в то же время умение серьёзно потребовать службу и дело, чисто военный характер, рыцарское благородство – всё это искренне привязывало к нему всех его сослуживцев и подчинённых и было разгадкой того обаяния, которым он пользовался среди всех военных, от солдата до генерала включительно.

12 января 1914 года, в Санкт-Петербурге, на площади против Михайловского манежа, в Высочайшем присутствии состоялось открытие памятника Великому Князю, изготовленного по проекту итальянского скульптора Каноника.

В Порадиме (Болгария) есть Дом-музей имени Великого Князя Николая Николаевича и при нём часовня во имя Святого Николая.

С 25 января 1856 года Великий Князь состоял в супружестве с принцессой Александрой Петровной Ольденбургской и имел сыновей: Великого Князя Николая Николаевича (Младшего) и Великого Князя Петра Николаевича.

Великий князь Николай Николаевич состоял почётным членом Николаевской академии Генерального штаба, почётным президентом Николаевской инженерной академии и обществ: Московского скакового, Моршанского охотников конского бега и донских частных коннозаводчиков, почётным членом Императорского Русского географического общества, Медико-хирургической академии, Санкт-Петербургского университета, Императорской академии наук, Михайловской артиллерийской академии, Пармской академии наук и других.

В настоящее время имя Великого Князя Николая Николаевича присвоено полкам: 9-му гренадерскому Сибирскому, 13-му стрелковому, 8-му драгунскому Астраханскому и 6-му сапёрному батальону.

Военная энциклопедия

Издательство И.Д. Сытина.

Т. III. 1912 год.

Высочайший манифест
императора Александра II по случаю
объявления войны Турции

Божиею милостью Мы, Александр Второй, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский, и прочая, и прочая, и прочая.

Всем Нашим любезным верноподданным известно то живое участие, которое Мы всегда принимали в судьбах угнетённого христианского населения Турции. Желая улучшить и обеспечить положение его разделял с Нами и весь русский народ, ныне выражающий готовность свою на новые жертвы для облегчения участи христиан Балканского полуострова.

Кровь и достояние Наших верноподданных были всегда нам дороги; всё Царствование Наше свидетельствует о постоянной заботливости Нашей сохранять России благоденствие мира. Эта заботливость оставалась Нам присуща ввиду печальных событий, совершавшихся в Герцеговине, Боснии и Болгарии. Мы первоначально поставили Себе целью достигнуть улучшений в положении восточных христиан путём мирных переговоров и соглашения с союзными и дружественными Нам великими европейскими державами.

Мы не переставали стремиться, в продолжении двух лет, к тому, чтобы склонить Порту к преобразованиям, которые могли бы оградить христиан Боснии, Герцеговины и Болгарии от произвола местных властей. Совершение этих преобразований всецело вытекало из прежних обязательств, торжественно принятых Портою пред лицом всей Европы.

Усилия Наши, поддержанные совокупными дипломатическими настояниями других правительств, не привели, однако, к желаемой цели. Порта осталась непреклонною в своём решительном отказе от всякого действительного обеспечения безопасности своих христианских подданных и отвергла постановления Константинопольской конференции.

Желая испытать, для убеждения Порты, всевозможные способы соглашения, Мы предложили другим кабинетам составить особый протокол, с внесением в оный самых существенных постановлений Константинопольской конференции, и пригласить турецкое правительство присоединиться к этому международному акту, выражающему крайний предел Наших миролюбивых настояний.

Но ожидания Наши не оправдались: Порта не вняла единодушному желанию христианской Европы и не присоединилась к изложенным в протоколе заключениям.

Исчерпав до конца миролюбие Наше, Мы вынуждены высокомерным упорством Порты приступить к действиям более решительным. Того требуют и чувство справедливости, и чувство Собственного Нашего достоинства. Турция отказом своим поставляет Нас в необходимость обратиться к силе оружия.

Глубоко проникнутые убеждением в правоте Нашего дела, Мы, в смиренном уповании на помощь и милосердие Всевышнего, объявляем всем Нашим верноподданным, что наступило время, предусмотренное в тех словах Наших, на которые единодушно отозвалась вся Россия. Мы выразили намерение действовать самостоятельно, когда Мы сочтём это нужным и честь России того потребует. Ныне, призывая благословение Божие на доблестные войска Наши, Мы повелели им вступить в пределы Турции.

Дан в Кишинёве, апреля 12-го дня, лета от Рождества Христова в тысяча восемьсот семьдесят седьмое, царствования же Нашего в двадцать третье.

В подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано:

Александр.